Страницы: -
1 -
2 -
3 -
4 -
5 -
6 -
7 -
8 -
9 -
10 -
11 -
12 -
13 -
14 -
15 -
16 -
17 -
18 -
19 -
20 -
21 -
22 -
23 -
24 -
25 -
т? - поинтересовался Смит.
- Очевидно, какой-то тип быстросохнущей краски, - предположил я.
- Везде флотский порядок, - заметил штурман. - Недооценивал я Отто. -
Он зябко повел плечами. - Хотя снег тут и не идет, но мне, признаться,
холодно. Словно в железном гробу.
- Да, не очень-то здесь уютно. Давай выбираться на берег.
- Поиски оказались бесплодными?
- Пожалуй. Да я и не рассчитывал на успех.
- Потому-то и уговорил их продолжать съемки? Сначала колебался, потом
стал нажимать? Это не затем, чтобы в их отсутствие осмотреть комнаты и вещи?
- Как могла прийти тебе в голову такая подлая мысль, Смит?
- Вокруг тысяча сугробов, где хоть черта спрячешь.
- Вот и я так думаю.
Добраться до жилого блока оказалось гораздо более простой задачей, путь
наш освещали неярко горевшие лампы Кольмана. Без особого труда забравшись в
свою спальню, мы стряхнули снег с сапог и одежды и повесили ее сушиться.
После холода субмарины мы чувствовали себя как у Христа за пазухой. Достав
отвертку и шурупы, я принялся закреплять раму. Смит, жалуясь на недомогание,
раскупорил бутылку, которую я прихватил в складе продовольствия, и, вынув
две мензурки из моего медицинского саквояжа, стал ждать, когда я закончу
работу.
- Ну вот, - заключил он, - теперь можно не бояться, что кто-то влезет
сюда ночью. А как быть с остальными?
- Я думаю, что большинству не грозит какая-то опасность, - сказал я, -
поскольку они не собираются нарушать планы нашего приятеля или приятелей.
- Большинству, говоришь?
- Пожалуй, окно в спальне Джудит Хейнс я бы тоже завинтил.
- Джудит Хейнс?
- Мне кажется, она в опасности. Насколько реальна эта опасность, я не
знаю. Возможно, это у меня от нервов.
- Ничего удивительного, - неопределенно сказал Смит и отхлебнул из
стакана. - Я тоже думал, но о другом. Как ты считаешь, скоро ли поймут члены
правления компании, что необходимо вызвать сюда представителей правопорядка,
позвать на помощь или хотя бы оповестить внешний мир о том, что служащие
компании мрут как мухи, причем не своей смертью?
- А ты бы пришел к такому решению?
- Конечно, если бы не был преступником и не имел веских причин избегать
встреч с представителями закона.
- Я не преступник, но у меня есть веские причины не встречаться здесь с
представителями закона. Как только оные появятся на сцене, любая преступная
мысль, намерение и действие уйдут в глубокое подполье, и тайна пяти погибших
так и останется нераскрытой. Выход один - дать веревочке виться, чтобы у
палача появилась работа.
- А что, если веревка окажется настолько длинной, что в петлю попадет
кто-то из нас? Если произойдет еще одно убийство?
- В этом случае придется прибегнуть к помощи закона. Я нахожусь здесь
для того, чтобы как можно лучше сделать свое дело, и не хочу, чтобы
пострадали невинные.
- Ты снял у меня с души камень. Ну а если такая мысль все-таки придет
им в голову?
- В этом случае надо будет попробовать связаться с Тунгеймом. Радиус
действия тамошней радиостанции таков, что достанет хоть до Луны. До
Тун-гейма меньше десяти миль, но при нынешних погодных условиях это все
равно что добраться до Восточной Сибири. Если погода улучшится, появится
возможность попасть туда. Ветер поворачивает к весту, если он не изменится,
то, двигаясь вдоль .берега на моторке, можно, хоть и не без труда, доплыть
до Тунгейма. Если ветер перейдет в норд-вестовую четверть, такой возможности
не будет: открытую лодку захлестнет волной. Добраться до станции по суше
вряд ли удастся. Во-первых, местность сильно пересеченная, гористая, на
снегоходе туда не пройти. Если отправиться пешком, придется углубиться
внутрь острова, двигаясь на запад, чтобы оставить в стороне комплекс Мизери
Фьель, так как он заканчивается утесами, окаймляющими восточное побережье.
Там сотни небольших озер. Их ледяной покров, думаю, еще недостаточно прочен
и не выдержит веса человека. А глубина больше тридцати метров. В сугробы
можно провалиться по пояс. Что говорить об опасности утонуть, когда мы не
оснащены для передвижения в зимних условиях. У нас нет даже палатки, чтобы
заночевать: за один световой день до Тунгейма ты вряд ли доберешься, а если
начнется снегопад, будешь плутать до тех пор, пока не свалишься от холода,
голода или просто от усталости. Ведь у кинокомпании даже ручного компаса не
найдется.
- Ты, вижу, все обо мне толкуешь, - проговорил Смит. - А почему бы тебе
самому не отправиться в это путешествие? - усмехнулся он. - Конечно, я мог
бы забраться в какую-нибудь уютную пещеру, переночевать в ней, а потом
вернуться и заявить, что задание невыполнимо.
- Посмотрим, какие выпали карты. - Допив содержимое стакана, я взял
отвертку и щурупы. - Пойдем узнаем, каково состояние мисс Хейнс.
Оказалось, что состояние ее сносно. Жара нет, пульс нормальный, дыхание
глубокое и ровное; как она будет себя чувствовать, когда проснется, - это
другой вопрос. Я закрепил шурупами ее окно, чтобы никто не забрался к ней.
Теперь в спальню Джудит можно было попасть, лишь разбив двойную раму и
наделав при этом столько шуму, что половина блока проснется. Затем мы вошли
в общую комнату - кают-компанию.
Удивительное дело - она почти опустела, хотя здесь должны были
находиться человек десять. Я тут же смекнул, что тревожиться по этому поводу
не стоит. Отто, Граф, Хейсман и Гуэн, очевидно, собрались в чьей-то спальне
и обсуждают важные проблемы, о которых не следует знать всякой мелкой сошке.
Лонни наверняка отправился "подышать свежим воздухом". Лишь бы не заблудился
на пятачке между жилым блоком и продовольственным складом. Аллен наверняка
лег в постель, а маленькая Мэри, похоже преодолевшая прежние страхи, сидит
рядом, держа раненого за руку. Куда исчезли "Три апостола", я не знал, да и
не особенно тревожился по этому поводу: если они и могут причинить какой-то
вред, то лишь нашим барабанным перепонкам.
Я подошел к плите, на которой стоял трехконфорочный керогаз, возле него
хлопотал Конрад. В одной кастрюле тушилось жаркое, в другой бобы, в
кофейнике кипела вода для кофе. Конрад, похоже, наслаждался своей ролью
шеф-повара, тем более что ему помогала Мэри Стюарт. Будь это кто-то другой,
я решил бы, что передо мной актер, на потребу галерке изображающий своего в
доску парня. Но я успел достаточно изучить Конрада и знал, что он не таков,
что в его натуре заложено стремление помочь ближнему, а желание как-то
возвыситься над товарищем ему совершенно чуждо.
- Что же это такое? - проговорил я. - Ведь Отто назначил "Трех
апостолов" дежурить по очереди на камбузе.
- "Трем апостолам" вздумалось совершенствовать свое исполнительское
мастерство прямо в жилом бараке, - объяснил Конрад. - В целях самозащиты я
заключил с ними сделку. Они репетируют в блоке, где установлен
дизель-генератор, а я хозяйничаю здесь вместо них.
Я попытался представить себе адский шум, создаваемый лишенными слуха
певцами, их инструментами с усилителями звука и грохотом дизеля в тесном
помещении размером в два с половиной на два с половиной метра. Попытался - и
не смог представить.
- Вы заслужили медаль, - изрек я. - И вы тоже, дорогая Мэри.
- Я? - улыбнулась девушка. - А я-то тут при чем?
- Помните, что я говорил насчет того, чтобы паиньки работали на пару с
бяками? Рад, что вы присматриваете за одним из тех, на ком лежит подозрение.
Он ничего не всыпал в кастрюли, не заметили?
- Не нахожу тут ничего смешного, доктор Марлоу. - Мэри перестала
улыбаться.
- Я тоже. Неуклюжая попытка разрядить атмосферу. - Взглянув на Конрада,
я заговорил уже иным тоном: - Нельзя ли шеф-повара на два слова?
Пристально взглянув на меня, Конрад кивнул головой и отвернулся. А Мэри
Стюарт заметила:
- Вот это мило. А почему нельзя поговорить с ним в моем присутствии?
- Хочу рассказать ему пару забавных историй, а вам, насколько я понял,
мой юмор не по вкусу.
Отойдя с ним на несколько шагов в сторону, я спросил Конрада:
- Не удалось вам потолковать с Лонни?
- Нет, не было возможности. А что, это спешно?
- Вполне может статься. Я его не видел, но думаю, он в
продовольственном складе.
- Там, где Отто хранит свой эликсир жизни?
- Не в дизельном же блоке искать Лонни. Солярка и бензин не по его
части. Сходили бы вы в склад, чтобы найти утешение от тягот сурового нашего
мира, от острова Медвежий, от компании "Олимпиус продакшнз", словом, от чего
угодно, и затеяли с ним разговор. Скажите, что скучаете по семье и еще
что-нибудь. Заставьте его разговориться.
Помолчав, Конрад произнес:
- Мне Лонни нравится. Не по душе мне это задание.
- Мне не до ваших переживаний. Меня заботит безопасность и жизнь людей.
- Хорошо, - кивнул он, внимательно поглядев на меня. - А не боитесь
обращаться за помощью к одному из подозреваемых?
- Я вас ни в чем не подозреваю, - ответил я. - И никогда не подозревал.
Он молча глядел на меня какое-то время, затем проговорил:
- Скажите то же самое Мэри, хорошо? - Он отвернулся и направился к
двери. Я подошел к керогазу. Мэри Стюарт посмотрела на меня серьезно и
спокойно.
- Конрад велел сообщить вам - вы меня слушаете? - что он не состоит в
списке подозреваемых.
- Это хорошо, -улыбнулась девушка, но не слишком весело.
- Мэри, - произнес я, - вы мною недовольны.
- Ну и что?
- Что - ну и что?
- Вы мне друг?
- Конечно.
- "Конечно, конечно..." - Она очень похоже передразнила меня. - Доктор
Марлоу - друг всего человечества.
- Доктор Марлоу не обнимается всю ночь напролет со всем человечеством.
Снова улыбка. На этот раз повеселей.
- А Чарльзу Конраду? - спросила она.
- Он мне нравится, но я не знаю его мнения обо мне.
- И мне он нравится. Насколько мне известно, и я ему нравлюсь. Поэтому
мы все друзья. - Я чуть было не сказал "конечно", но только кивнул. - Так
почему бы нам троим не делиться секретами?
- Женщины - самые любопытные существа на свете, - ответил я. - Во всех
смыслах этого слова.
- Не надо считать меня дурой, прошу вас.
- А вы сами-то делитесь секретами? - спросил я. Мэри нахмурилась как бы
в недоумении, и я продолжал: - Предлагаю детскую игру. Вы сообщите мне свой
секрет, а я в ответ - свой.
- Что вы имеете в виду?
- Вашу тайную встречу вчера утром. Во время снегопада, на верхней
палубе. Когда вы были так милы с Хейсманом.
Я ожидал немедленной реакции и очень удивился, когда на мои слова
девушка никак не отреагировала. Она лишь взглянула на меня и проронила:
- Так вы за мной шпионили?
- Я случайно оказался поблизости.
- Что-то я вас поблизости не заметила, - закусив губу, сказала она,
правда, не очень расстроенным голосом. - Очень жаль, что вы это видели.
- Почему же? - Я хотел произнести эту фразу с иронией, но удержался.
- Потому что не хочу, чтобы люди знали.
- Вполне очевидно, - терпеливо продолжал я. - Но почему?
- Потому что мне нечем гордиться. Мне нужно зарабатывать на жизнь,
доктор Марлоу. Я приехала в Великобританию всего два года назад и ничего не
умею. Актриса я никудышная, я это знаю. У меня ни крупицы таланта. Две
последние картины с моим участием были сплошным кошмаром. Не удивительно,
что все" на меня косятся и спрашивают друг друга вслух, с какой это стати я
снимаюсь уже в третьем фильме киностудии "Олимпиус продакшнз". Теперь вы
знаете причину. Мне покровительствует Иоганн Хейсман. - Мэри слабо
улыбнулась. - Вы удивлены, доктор Марлоу? Может быть, шокированы?
- Нет.
Улыбка исчезла с ее губ. Лицо помертвело. Безжизненным голосом девушка
произнесла:
- Выходит, вы легко поверили, что я такая?
- Нет. Наоборот. Я вам не верю.
Девушка посмотрела на меня растерянно и грустно.
- Не верите, что я такая?
- Не верю. Мэри Стюарт не может быть такой. Дорогая Мэри не может быть
такой, какой она хочет себя выставить.
Лицо ее вновь ожило, и она проговорила в волнении:
- Для меня это самый лучший комплимент. - Девушка помолчала,
разглядывая свои руки, потом, не поднимая глаз, произнесла: - Иоганн Хейсман
- мой дядя. Мамин брат.
- Ваш дядя? - Как ни готов я был ко всяческим неожиданностям, но
подобный вариант мне никогда бы и в голову не пришел.
- Дядя Иоганн. - И снова мимолетная, едва заметная улыбка, в которой
светилось лукавство. Как же хорошо она смеется от восторга и счастья,
подумал я. - Можете мне не верить. Сами пойдите к нему и спросите. Только
без свидетелей, пожалуйста.
Ужин в тот вечер прошел не слишком весело. Недоставало товарищеской,
теплой атмосферы, какая обычно возникает, когда собирается компания друзей.
Большинство унесли еду к себе в спальни, остальные сидели за столом или
стояли кучками, " рассеянно ковыряя в тарелках бобы с тушеным мясом.
Но главное, у всех было такое ощущение, будто мы присутствуем на некоем
подобии последней вечери. И потому очень часто то один, то другой поднимал
глаза от миски, окидывал быстрым взглядом соседей, рассчитывая по каким-то
признакам разоблачить предателя. Конечно, таких явных признаков налицо не
было; обстоятельство это усугублялось тем, что в большинстве своем
присутствующие вели себя не вполне естественно. Таково уж свойство
человеческой натуры: даже ни в чем не повинный человек, зная, что его
подозревают, начинает подчеркнуто показывать свое равнодушие и
невозмутимость, тем самым лишь усиливая общую подозрительность.
Естественно, Отто к числу такого рода людей не принадлежал. Оттого ли,
что его считали совершенно невиновным, или оттого, что он был президентом
компании и продюсером фильма, он смотрел на всех свысока и чувствовал себя
хозяином положения. Как ни казалось это прежде невероятным, Отто, обычно
вялый и нерешительный, похоже, был из тех, кто проявляет свои лучшие
качества в кризисных ситуациях. Когда он поднялся, чтобы в конце трапезы
обратиться к нам с речью, от нерешительности и вялости его не осталось и
следа.
- Мы все помним, - произнес он энергичным голосом, - кошмарные события,
происшедшие в течение последних двух суток. Полагаю, иного объяснения
случившемуся, кроме предложенного доктором Марлоу, быть не может. Более
того, боюсь, мы должны серьезно отнестись к его прогнозу на будущее. От
реальности нам никуда не скрыться, поэтому прошу не считать, что я
недооцениваю серьезность обстановки. Мы оказались отрезанными от внешнего
мира и не вправе рассчитывать на чью-либо помощь. В то же самое время,
памятуя о наших коллегах, которые умерли насильственной смертью, не следует
упускать из виду, что это может повториться. - Отто спокойным взглядом обвел
аудиторию, его примеру последовал и я. Заявление Отто произвело впечатление
на многих. Он продолжал: - Именно потому, что ситуация, в какой мы
оказались, совершенно невероятна и неестественна, предлагаю вести себя
наиболее разумно. Если поддаться панике, это делу не поможет и лишь усугубит
наше положение.
Мы с моими коллегами решили продолжать, естественно соблюдая все меры
безопасности, ту работу, для выполнения которой сюда прибыли. Уверен, и вы
со мной согласитесь, что лучше занять наше время и внимание полезным и
целеустремленным трудом, чем сидеть сложа руки и предаваться мрачным мыслям.
Я вовсе не предлагаю делать вид, будто ничего страшного не произошло. Я
предлагаю действовать так, как мы действовали бы в обычных условиях. Тогда
это принесет нам пользу. Если позволит погода, завтра три группы начнут
натурные съемки...
Отто не советовался, он приказывал. Будь я на его месте, я бы
действовал так же.
- Основная группа, возглавляемая мистером Дивайном, отправится на север
по ведущей к соседней бухте дороге Лернера, построенной еще в начале
нынешнего столетия. Правда, от нее, думаю, мало что сохранилось. Граф, Аллен
и Сесил, естественно, будут его сопровождать. Я сам туда отправлюсь и хочу,
чтобы вы пошли со мной, Чарльз, - добавил он, обращаясь к Конраду.
- А я вам не понадоблюсь? - спросила маленькая Мэри, подняв руку, точно
школьница.
- Почти все это будет натура... - Отто на полуслове умолк, посмотрел на
лицо Аллена, все в синяках и ссадинах, затем перевел взгляд на Мэри и
плутовато улыбнулся. - Конечно, если желаете. Мистер Хендрикс вместе с
Люком, Марком и Джоном постараются записать на пленку все звуки - вой ветра
в ущельях, крики птиц на скалах, удары волн, разбивающихся о берег. Мистер
Хейсман захватит с собой портативную камеру и на лодке обследует побережье в
поисках подходящих для съемок участков. Мистер Юнгбек и мистер Хейтер
любезно согласились сопровождать его. Такова программа на завтра. Но самое
важное решение, которое я оставил напоследок, совсем не связано с нашей
работой. Мы пришли к выводу, что следует обратиться с призывом о помощи. Под
помощью я подразумеваю помощь представителей правосудия, правопорядка или
иных компетентных органов. Пусть они проведут тщательное и квалифицированное
расследование в самые сжатые сроки. Вызвать их не только наш долг, но и
необходимая мера для собственной безопасности. Чтобы обратиться за помощью,
необходимо радио, а ближайшая рация находится в Тунгейме, где расположена
норвежская метеостанция.
Я едва удержался, чтобы переглянуться со Смитом.
- Мистер Смит, - продолжал Отто, - то, что вы отстали от судна, может
обернуться для нас удачей. Вы единственный среди нас моряк-профессионал.
Скажите, есть ли возможность добраться до Тунгейма на лодке?
Помолчав несколько секунд для вящего эффекта, штурман произнес:
- Как ни отчаянно наше положение, при нынешних погодных условиях это
невозможно, мистер Джерран. После недавних штормов море не скоро успокоится.
У рабочих шлюпок тот недостаток, что при сильной встречной волне повернуть
назад никак нельзя. Корма у таких лодок открыта, лодку захлестнет, и она
потонет. Прежде чем отправиться в путешествие, нужно дождаться, чтобы море
успокоилось.
- Понятно. Пока это опасное предприятие. А когда волнение стихнет,
мистер Смит?
- Все зависит от ветра. Сейчас он отходит к весту, и, если бы он дальше
не менял своего направления, можно было бы попытать счастья. Если же ветер
перейдет на норд-вест и будет перемещаться по часовой стрелке, ничего не
получится, - улыбнулся Смит.
- А как вы считаете, пешком до Тунгейма можно добраться?
- Не знаю. По части арктических переходов я не специалист. Думаю,
мистер Хейсман даст более квалифицированный ответ.
- Нет-нет, -помотал головой Иоганн. -Лучше выслушаем ваше мнение,
мистер Смит.
И штурман последовал его совету. По существу, это был почти буквальный
пересказ моих размышлений по этому поводу у нас в комнате. Когда он
закончился, Хейсман, знавший об арктических путешествиях не больше, чем я об
обратной стороне Луны, с умным видом произнес:
- Сформулировано кратко и четко. Я полностью согласен с мистером
Смитом.
Наступила тишина, которую первым нарушил штурман, сказав смущенно:
- Я тут человек лишний. Так что, едва погода улучшится, попробую
добраться до базы.
- А теперь я с вами не согласен, дружище, - тотчас отозвался Хейсман. -
Это же самоубийство.
- Об этом сейчас и думать нечего,