а,  и  Женька,  к  сожалению,
тоже.
   После душа мы переоделись и  отправились  на  веранду,  договорившись
"смотреть в оба", то есть никакого плана у нас не было, и это  тяготило.
Веранда оказалась пуста, девушка, дежурившая в холле, сообщила, что  вся
компания отправилась на прогулку.
   - Пойдем и мы, - предложила Женька. Мы  отправились  к  реке.  Вскоре
из-за  ближайших  деревьев  показался  Валера  и  с  радостной   улыбкой
присоединился к нам.
   - Не возражаете, если я пройдусь с вами?
   - Конечно, нет. А где остальные?
   - Писатель решил поработать, его супруга вздремнуть, а Иван  Иванович
ушел к себе. По-моему, он на что-то обиделся.
   Само  собой,  речь  зашла  об  убийстве,  то  есть  о  предполагаемом
убийстве, раз уж труп не найден. Мы повозмущались  работниками  милиции,
которые до сих пор не соизволили приехать, и  Валера  высказался  в  том
духе,  что  Горемыкин  каким-то  образом  причастен  к  происходящему  в
Липатове, хотя, почему он так думает, объяснить не смог.  Чем  дольше  я
его слушала, тем настороженнее становилась, а потом мне и вовсе пришла в
голову мысль: вот мы с Женькой решили получше приглядеться к соседям,  а
не с той ли целью Валера увязался за нами?
   Приглядеться и выведать, что нам известно о происходящем? Правда, нам
ничего не известно, но все равно, парень жутко подозрительный.
   Словом, мы приглядывались друг к другу и занимались этим до  позднего
вечера, впрочем, без особых успехов с обеих сторон.
   Валера проводил нас до дверей комнаты и ушел к себе. Мы слышали,  как
он бродит у себя, чем-то скрипит, наконец затих, должно быть, лег спать.
Нас  с  Женькой  в  отличие  от  других  постояльцев  переполняла  жажда
деятельности.
   - Интересно, Вова Татарин не вернулся? -  вслух  подумала  она,  а  я
кивнула:
   - Еще не худо бы поговорить с внуком тетки Августы. Ближе к ночи  они
на осадном положении, и сейчас внучок должен быть дома.
   - Заодно узнаем, не приехал ли Коля.  Держа  кроссовки  в  руках,  мы
выбрались из комнаты и через кухню вышли на улицу. В окне комнаты Валеры
свет не горел, а вот писатель, как выяснилось, бодрствовал. Мы не смогли
удержаться от искушения и подобрались к окну. Сквозь  тюлевую  занавеску
было видно, что Владислав Петрович лежит на постели с книгой в руках,  а
Лидия Артуровна нервно расхаживает по комнате.
   - Когда это кончится? -  вдруг  спросила  она,  останавливаясь  перед
кроватью.
   - Заткнись, - спокойно ответил он и добавил, пожав плечами:
   - Тебя здесь никто не держит.
   Закусив губу, Бороднянская подошла к  окошку,  отодвинула  занавеску,
вглядываясь в кусты напротив, мы с Женькой замерли,  а  потом  сочли  за
благо удалиться, хотя я бы с удовольствием послушала разговор  супругов,
о чем и сообщила Женьке.
   - Подслушать бы стоило, - согласилась она. - Но, во-первых, писатель,
по-моему, говорить не расположен, а во-вторых, если нас  застукают...  -
Женька сморщила нос и  пожала  плечами.  Я  кивнула,  и  мы  потопали  к
деревне. Было еще светло, оттого шли мы быстро и без опасений.
   Деревня выглядела вымершей, суровые условия  жизни  приучили  жителей
рано ложиться спать. На крыльце  одного  из  домов  сидел  участковый  и
курил, мы подошли и спросили, не вернулся ли  Вова  Татарин.  Оказалось,
нет.
   - А Коля?
   - Какой Коля? - не понял Василий Иванович.
   - Внук Валентины.
   - А он куда уезжал?
   - Не знаем, уехал на мотоцикле, еще днем.
   - Значит, вернулся. Вон мотоцикл стоит. И в самом деле, возле крыльца
Валентины мы увидели мотоцикл.
   - Знать бы, куда он ездил, - пробормотала Женька.
   - А вдруг мы все напридумывали? - вздохнула  я.  -  Вдруг  этот  Коля
вовсе ни при чем?
   - Как же ни при чем, - начала злиться Женька и рукой махнула. - Пошли
к Августе.
   В кухонном окне горел огонек. Постучав, мы услышали голос Василия:
   - Кто?
   - Мы это, Анфиса и  Евгения.  -  Через  минуту  дверь  открылась,  мы
поднялись на крыльцо и увидели тетку Августу. - Иван  спит?  -  спросила
Женька.
   Августа пожала плечами:
   - Должно быть, спит.
   Спал Иван Бородин на терраске, и мы, воспользовавшись замешательством
тетки Августы, рванули туда. Дверь была заперта на  крючок  изнутри,  мы
постучали, но ответа не  дождались,  постучали  громче,  и  тут  Августа
начала волноваться.
   - Ванька, ты что придуриваешься?  А  ну  открой,  кому  говорят!  Или
натворил чего? - Иван молчал, и мы устремились на улицу, чтобы проверить
окно терраски. Оно было прикрыто неплотно, а постель пуста.
   - Куда ж он делся-то? - испуганно пролепетала Августа, а мы с Женькой
полезли к ней с вопросами.
   - Есть у него какие-нибудь излюбленные места?
   - Гнездо...
   - А кроме гнезда?
   - Бывшая весовая. Куда ж он ночью-то? Совсем с ума сошел.
   - Вы не беспокойтесь, - попробовала я утешить Августу Поликарповну. -
Мы его отыщем.
   - Никогда ночью-то из дома не выходил, - бормотала она, но я, сказать
по чести, теперь в этом сильно сомневалась.
   Василий к происшедшему отнесся спокойно, махнул рукой, заявив:
   "Найдется", - и идти с нами не захотел, что и неудивительно,  раз  на
столе стояла банка с самогоном. Августа тоже не решилась отправляться на
поиски. В итоге мы отправились вдвоем, выяснив, что за весовая  такая  и
где ее следует искать.
   Так называемая весовая  -  шаткий  навес,  готовый  рухнуть  в  любую
минуту,  -  находился  за  деревней,  причем  довольно   далеко.   Рядом
размещались строения из кирпича, которые  когда-то  были  фермой,  далее
нечто высокое и странное по  конструкции.  Женька,  которая  лучше  меня
разбиралась в сельском хозяйстве, сообщила, что  это  как-то  связано  с
зерном. Я кивнула, понимая, что в настоящее время ни  о  каком  зерне  и
речи быть не может, вокруг царили упадок и запустение, на полях  обильно
произрастала крапива, и нога человека давно здесь не ступала.
   Последнее утверждение оказалось ошибочным. Едва мы миновали  весовую,
как заметили слабое свечение, идущее от ближайшего кирпичного здания. Мы
подошли и поняли: в развалинах горит костер.  В  стене  зияла  большущая
пробоина, точно после артобстрела, к ней мы и направились. И тут нам  не
повезло, под ногами валялся всякий  мусор,  осколки  кирпича  и  прочее,
пройти здесь бесшумно было невозможно. Мы уже  достигли  отверстия,  как
кто-то совсем рядом бросился в противоположную сторону.
   - Там ворота, - сообразила я  и  побежала  вдоль  стены,  не  обращая
внимания на крапиву, но споткнулась и упала. Обошлось без увечий, однако
к воротам я выбралась поздно: убегавшего и след  простыл.  Впрочем,  ему
ничего не стоило залечь по соседству и наблюдать за нами.
   - Анфиса, - позвала Женька, и  я  вошла  в  здание  бывшей  фермы.  В
дальнем конце ее горел костер, Женька сидела перед ним  на  корточках  и
что-то разглядывала. - Посмотри, - ткнула она пальцем. Я нахмурилась, не
сразу сообразив, что передо мной. Прежде всего я увидела брусок из глины
с  коническим  отверстием  посередине,  формой  напоминающий   крохотную
ракету, затем чугунок, стоящий на кирпичах, под которым и  был  разложен
костер. В чугунке оказалось что-то твердое и  явно  несъедобное.  Женька
сбила чугун ногой на землю, перевернула, после чего откатила в  сторону,
теперь мы смогли рассмотреть его содержимое как следует.
   - Это ложки, - первой догадалась я. -  Скорее  всего  серебряные,  те
самые, что пропали у Валентины.
   - Он хотел отлить пулю, - кивнула Женька и добавила:
   - Бедный ребенок...
   Мы беспомощно  огляделись.  Ивана  надо  было  срочно  найти.  Что-то
подсказывало  мне:  мальчишке  известно  многое  из  того,   что   здесь
происходит, потому что по ночам он не спит, как считает его  бабушка,  а
бродит по округе и мог что-то увидеть, следовательно, стать  свидетелем,
а это всегда опасно.
   - Иван, - дружно крикнули мы, - пожалуйста, выходи...
   Тут мы одновременно вспомнили, что парень не в себе и неизвестно, как
отнесется к нашей просьбе.
   - Иван, - выразительно  посмотрев  на  меня,  начала  Женька  сольное
выступление, - мы на твоей стороне. Слышишь? Мы тоже  ищем  оборотня.  И
почти уже поймали. Нам нужна твоя помощь. У нас  есть  ружье  в  городе,
твоя пуля без ружья еще  ничего  не  значит.  И  втроем  мы  его  скорее
одолеем, ведь он очень хитрый, и выслеживать его придется  долго...  Ох,
бред какой, - тихо пожаловалась Женька и опять возвысила голос:
   - Мы будем дежурить по очереди, двое спят, один на посту, и  выследим
его. Помоги нам, пожалуйста.
   - А какое у вас ружье? - спросили из-за моей спины.
   - Не оборачивайся, - шепнула Женька, и я  замерла.  Подружка  скроила
мне физиономию, мол, не стой как пень, ответь  человеку,  и  я  брякнула
первое, что пришло в голову:
   - "Винчестер".
   - Откуда у вас "винчестер"? - насторожился мальчишка.
   - У меня муж  -  полковник  спецназа.  Если  хочешь,  я  тебя  с  ним
познакомлю.
   - "Винчестер" - это хорошо, - пробормотал парнишка, влезая в окно.  -
А я хотел у дяди Васи ружье взять. Но у него  ружье  старое,  он  его  в
сундуке прячет...
   - О ружье не беспокойся, - встряла Женька, - ты лучше скажи, как идут
дела... В смысле, как ты  думаешь  пулю  отливать?  На  костре  вряд  ли
получится, нужна высокая температура.
   - Уголь нужен, - кивнул  Иван  Бородин.  Бедный  парень  не  имел  ни
малейшего  представления  ни  о  диаметре  пуль,  ни  о  технологии   их
изготовления, впрочем, я тоже об этом представления не  имела,  так  что
нечего умной прикидываться.
   - Давай поговорим об оборотне, - предложила я.
   Женька сделала недовольное лицо, и я испугалась, что  все  испортила,
но Иван Бородин, присев у костра на стопочку кирпичей, кивнул:
   - Вы его видели?
   - Огромный такой, похож на волка, только очень лохматый?
   - Ага. Воет, жуть.
   - А в человечьем обличье ты его встречал?
   - Конечно.
   - Когда?
   - Давно.
   - Вчера? Два дня назад? - продолжила  я  допытываться,  но  мальчишка
повторял:
   - Давно. -  И  стало  ясно:  представление  о  времени  у  него  свое
собственное, и "давно" может быть как неделю назад, так и год.
   - А как он выглядит, когда человеком становится? - зашла я с  другого
края.
   - Человеком, - подумав, ответил Иван.
   - А рост, волосы?
   - Он разным бывает. Каким захочет, таким и будет.
   - Ясно, - сказала я, хотя никакой ясности в ситуацию это не внесло.
   Мальчишка наверняка встречал в своих странствиях людей, с  его  точки
зрения, подозрительных, а его фантазия всех их преобразила в оборотней.
   - Он ходит в плаще с капюшоном? - додумалась спросить Женька.
   Мальчик нахмурился, посмотрел за свою спину, точно проверял, не стоит
ли кто там, и перешел на шепот:
   - Нет. Это Зеленый охотник.
   - Его ты тоже видел?
   - Ага.
   - На него серебряная пуля нужна? - задала я вопрос, боясь, что парень
замкнется.
   - Нет. Он больше не появится.
   - Почему ты так уверен?
   - Потому. Он затаился.
   - И ты знаешь где?
   - Знаю, - ответил мальчишка, а мы переглянулись.
   - Он что, и сейчас там?
   - Конечно. Куда ему теперь деться?
   - А где это место, показать сможешь?
   - Я туда не пойду.
   - Почему?
   - Страшно. Я видел, он там сидит. Пусть сидит, он  теперь  ходить  не
будет.
   - Хорошо, ты не пойдешь показывать, где  он,  а  просто  объясни,  мы
найдем. Хотим убедиться, что это действительно  Зеленый  охотник,  а  не
кто-то другой.
   - Ладно, - подумав, согласился мальчишка и стал объяснять, где  найти
логово Зеленого охотника. Затем  мы  уговорили  его  отправиться  домой,
потушили костер, спрятали чугунок с ложками  и  проводили  мальчишку  до
дома, а сами отправились разбираться с Зеленым охотником.
   Если верить Ивану, логово находилось как раз по  пути  следования  из
деревни  к  пансионату,  что  нас,  признаться,  насторожило.  По   моим
представлениям,  Зеленому  охотнику  стоило  оборудовать  себе  нору  на
болоте, раз его местопребывание связывают именно  с  болотом.  Однако  в
этом были и свои плюсы, не надо на ночь глядя тащиться бог  знает  куда.
Не найдем логово, так хоть в пансионате поскорее окажемся.  Поэтому  шли
мы по лесной дорожке  весело,  ничего  особо  пакостного  от  судьбы  не
ожидая.
   Надо сказать, как найти Зеленого охотника, Иван объяснил нам довольно
толково, в чем мы вскоре смогли убедиться.
   - Так, поворот,  -  сказала  Женька,  извлекая  из  кармана  фонарик,
который не забыла прихватить. Кстати, в лесу уже было темно,  и  до  сих
пор мы обходились без фонаря только потому, что песчаная  дорога  хорошо
просматривалась и сбиться с пути мы не боялись. Теперь, конечно,  фонарь
понадобится, если мы  не  желаем  свернуть  себе  шею.  Женька  щелкнула
фонариком и продолжила:
   - Ищи поваленную сосну.
   - Вот она, - обрадовалась я. - Теперь куда?
   - Он сказал - прямо.
   - Ага. Идем прямо. Следующий ориентир две березы, сросшиеся вместе.
   - Фиг их найдешь в такой  темноте,  -  водя  фонариком,  пожаловалась
Женька. Ступали мы очень осторожно, а сойдя  с  дороги,  поняли:  только
дураки суются ночью в лес. Надо было дождаться утра, а уж  потом  искать
логово.
   И тут очам нашим предстала  береза,  точнее,  две,  причем  затейливо
переплетенные.  Выходило,  что  местоположение  Зеленого   охотника   не
Ванькины фантазии, оттого мы продолжили поиски с удвоенным рвением.
   - Так, поворачиваем к деревне, и шагов сто в сторону.
   - Кажется, здесь.
   - Он сказал, возле сосны заросли, а там яма. Ты видишь сосну?
   - Наверное, раз мы в лесу... Вот кусты. Похоже это на заросли?
   - Вполне.
   - Тогда давай проверим.
   Мы опасливо приблизились к кустам, раздвинули ветви и увидели  что-то
вроде ямы. Должно быть,  здесь  когда-то  росло  большое  дерево  и  его
вырвало с корнем, с той стороны выросли деревца, кусты надежно  защищали
яму от посторонних глаз. Не зная наверняка, заметить ее было трудно.
   Свет фонарика переместился вниз, и мы издали  дружный  стон.  В  яме,
спиной к нам, кто-то сидел. Женька едва не выронила фонарь, но я  успела
его перехватить. Так и есть. Мужчина.
   В штормовке с поднятым капюшоном.  Он  сидел,  привалившись  к  земле
правым плечом, и был абсолютно неподвижен.
   - Может, это какой-то фокус? -  пискнула  Женька.  -  Кто-то  напялил
штормовку на палку...
   Данное утверждение прибавило мне отваги. Я спустилась чуть ниже и как
следует осмотрела сидевшего. Вне всякого сомнения, это  был  человек.  Я
видела ногу в резиновом сапоге, смущало одно: человек точно застыл.
   -  Анфиса,  пошли  отсюда,  -  пробормотала   подружка,   -   позовем
участкового.
   Пусть он на него посмотрит.
   Я была с ней полностью согласна. Живой человек так сидеть не мог... А
если он просто хитрит? Мы приблизились, и... в этот момент я обо  что-то
споткнулась, ноги заскользили по глинистой земле, и я, буквально  съехав
вниз, уперлась ногами в спину Зеленого охотника. Он  начал  заваливаться
назад, я попыталась отползти в сторону, а он, лишившись опоры,  упал,  и
мы с Женькой заорали  во  всю  мощь  легких:  у  него  не  было  головы.
Окровавленная штормовка была застегнута на все пуговицы, а  вот  капюшон
пуст.
   - Я этого не вынесу, - громко сказала я и попыталась лишиться чувств.
   Ничего подобного. Женьке это тоже не удалось. Она сидела на краю  ямы
и громко стучала зубами.
   - Может, там ничего нет, - переведя взгляд на меня, выдала она ценное
замечание. Это, как ни странно, вернуло мне решительность.
   - Чего нет? - грозно спросила я.
   - Ну... там... в штормовке. Анфиса, скажи мне честно, это труп?
   - Труп, - пробормотала я, и мне стало как-то легче.  -  Это  труп,  -
повторила я, - тот самый, что сегодня искали. Есть кисти рук, есть труп,
а это значит, что голова тоже была, то  есть  что  мы  ее  действительно
видели. - Конечно, радоваться тут было нечему, и в тот момент я  ощущала
душевный подъем вовсе не от удовлетворения, что нашла то, чего другие не
могли найти, а оттого, что все происходящее вновь  приобрело  логические
очертания. Никакой мистики.
   Никаких галлюцинаций. Есть преступление, и есть преступники,  которые
мутят здесь воду, а с преступниками мы уж как-нибудь справимся. - Так, -
выбравшись к  Женьке,  перешла  я  на  шепот.  -  Надо  срочно  сообщить
участковому.
   - Ага, - кивнула она, и мы  уже  сделали  несколько  шагов,  когда  я
схватила ее за руку.
   - Его нельзя оставлять.
   - Почему? - перепугалась Женька.
   - Ну... мало ли что...
   - Анфиса, не надо меня щадить, пусть самое страшное,  но  правда.  Ты
считаешь, он того... может улизнуть?
   - Так бы врезала, - не выдержала я. - Что ты дурака валяешь?
   - Почему ж тогда нельзя? - еще больше перепугалась Женька.
   - Потому что кто-то может его перепрятать. Скажи на милость,  почему,
как только стемнеет, ты становишься дура дурой?
   - Кто его  перепрячет?  -  не  обращая  внимания  на  мое  замечание,
спросила она.
   - Убийца, кто же еще?
   - А почему до сих пор не перепрятал?
   - Откуда мне знать.
   - О господи... Идем быстрее за участковым.
   - Кто-то должен остаться.
   - Я не могу, - торопливо заверила Женька, - и  одна  в  деревню  тоже
идти не могу, и не надо на меня так смотреть...
   - Я смотрю в другую сторону.
   Если честно, оставаться мне очень не хотелось, а вдруг  убийцу  вовсе
не испугает мое присутствие, а даже наоборот?
   - Давай заорем погромче, - предложила Женька. - Может, кто услышит? -
И приготовилась орать,  но  вдруг  издала  какой-то  булькающий  звук  и
схватила меня за локоть. - Там кто-то есть.
   - Прекрати...  -  начала  я,  но  Женька,  выхватив  у  меня  фонарь,
направила его луч в темноту, и я на мгновение увидела две  темные  тени,
они мелькнули  и  исчезли  за  деревьями,  только  тени  вовсе  не  были
бесплотны, я отчетливо слышала шаги.
   И тут мы с Женькой  заорали.  А  потом  бросились  бежать,  крик  наш
постепенно перешел в повизгивание, а мы наконец-то ворвались в  деревню.
К чести участкового, спал он чутко. Когда мы подлетели к  его  дому,  он
стоял на крыльце одетый и вглядывался в темноту ночи.
   - Василий Иванович, - задыхаясь от счастья,  крикнула  Женька,  -  мы
труп нашли. Безголовый. Идемте скорее, в лесу кто-то есть,  боимся,  как
бы труп в болоте не утопили.
   Василий Иванович лишних вопросов задавать не стал, бросился в  огород
и  вскоре  вернулся  с  собакой,  довольно  крупной  для  дворняжки.   Я
порадовалась его сообразительности, собака не помешает.
   Мы ходко заспешили к лесу, по дороге растолковав, откуда  узнали  про
труп, как нашли его, главное, про подозрительные тени, мелькнувши в луче
фонаря.
   - На болото труп вряд ли потащут, - поде лился  своими  соображениями
участковый.  -  К  реке  ближе...  -  Честно  говоря,  я   вздохнула   с
облегчением, слова эти свидетельствовали о том что Василий Иванович  нам
верит, а я, признаться, сама себе верила с трудом.
   Мы достигли леса и сразу  пошли  медленнее,  чем  ближе  подходили  к
двойной березе, тем беспокойнее мне становилось. Собака глухо  зарычала,
участковый расстегнул кобуру и достал оружие, а Женька  схватила  палку,
отчаянно выстукивая зубами дробь. Я подумала и тоже взяла пал  покрепче,
благо, что недостатка в них не было.
   Вот кусты, яма... совершенно пустая, что меня не удивило.
   - Ну-ка, посвети мне, Анфиса, - попросил Василий Иванович,  присел  и
стал изучать траву под ногами. - Волоком тащили, труп, он ведь  тяжелый,
особливо если затвердеть успел. Дружок, давай, не подведи... нюхай.
   Если честно, в Дружка  я  не  очень  верила,  не  похоже,  чтобы  пес
заслужил благодарность уголовного розыска. Одно  хорошо  -  несмотря  на
отсутствие трупа, Василий Иванович не сомневается, что  он  был.  Тут  я
подумала, что милицию наш рассказ вряд ли убедит, даже если участковый с
нами согласится. Им либо подавай улики, либо... Додумать  я  не  успела,
Дружок заспешил в направлении реки, и мы  бросились  за  ним.  Врем