ылок.., и есть  та
самая?
      -  Вряд  ли...  В  той шампанского оставалось  гораздо
больше  половины... Хотя... - Чиж накрутил на палец  хохолок
на   макушке,  что  призвано  было  символизировать  крайнюю
степень  умственного напряжения. - Нет... Подождите!  Откуда
здесь третий стакан? И кому он принадлежал?
     - Убийце?.. - непослушными губами прошептала я.
      - Если убийце, то зачем он оставил его? Зачем так явно
было  указывать на присутствие третьего? С его  стороны  это
просто глупость. Или наглость. Или...
     - Или?
     - Или какой-то расчет. Но какой?
      Мизансцена у дивана была достаточно красноречивой: два
мертвых  тела  и  три опрокинутых стакана. Чиж  метнулся  от
бутылок   к  легким  пластмассовым  стаканчикам  и  принялся
осматривать их. А заодно - и пол вокруг.
      -  Похоже, они выжрали все до дна. Ни одной  капли  не
пролито!
      Полтора  часа  назад  Аглая сделала  всего  лишь  пару
глотков. И этого оказалось достаточно, чтобы умереть.
      -  А  цианистый калий действует на всех  одинаково?  -
глупо спросила я.
      -  Смотрите  в самый корень, Алиса. - Чиж взглянул  на
,%-o с одобрением. - Один грамм яда, попавший в кровь,  -  и
уже   ничто  вас  не  спасет.  Но  достаточно  и  пятидесяти
миллиграммов. У них не было шансов.
      -  Но  ведь тогда убийца... Если это был убийца...  Он
должен  был  уничтожить все следы...  Затереть  пол,  вылить
остатки  яда. Или унести бутылку... А если он унес  бутылку,
то зачем оставил стаканы? И к тому же - три, а не два!
      -  Я же говорил вам! - Чиж даже затряс головой. - Я же
говорил, что все в этих преступлениях не правильно. Что  так
не должно быть! Он над нами издевается!
     - Кто?
     - Тот, кто это сделал!.. И куда девалась их обувь? Мы с
Чижом  принялись  обшаривать глазами  аппаратную.  Ни  одной
ниши,  ни  одного, даже самого завалящего, шкафа.  Ни  одной
вешалки.  Пол,  диван,  два кресла, аппаратура  на  открытом
стеллаже. И стена с мониторами.
      -  Кстати, почему работают только три монитора? Только
три из восьми?
     - Вы у меня об этом спрашиваете?
      -  Ладно. Оставаться здесь смысла не имеет. Идемте. Мы
вышли  из  аппаратной, плотно притворив за собой  дверь.  Но
направились не к залу, а в противоположную сторону.
      -  Куда теперь? - спросила я у Чижа, после того как мы
миновали несколько дверей и нишу со скульптурным воплощением
очередного Будды.
      -  Не  знаю...  Если они пришли из гаража,  то  где-то
оставили  хотя  бы  обувь...  В  зале  их  никто  не  видел,
следовательно,  попасть  в дом они могли  только  через  это
крыло.
      -  "Если  они пришли из гаража"! А если нет и Бот-болт
действительно солгал?
     - Не думаю.
      До самого конца коридора Чиж молчал. И оживился только
тогда,  когда  мы  остановились перед  небольшой  дверью  со
узкими  витражными стеклами. Дверь венчала  собой  небольшую
площадку,   которую  смело  можно  было  назвать   прихожей:
небольшой  домотканый коврик на полу и  шкаф-купе  слева  от
двери.  Стоило Чижу приблизиться к двери, как он  тотчас  же
упал на колени и принялся обнюхивать коврик.
     - Ну вот, что и требовалось доказать! - протрубил он. -
Коврик  мокрый. Значит, кто-то здесь был! И совсем  недавно.
Кто-то пришел с улицы. И собаки его не тронули.
      После  таких  впечатляющих  оргвыводов  сыщик-любитель
переместился к шкафу и раздвинул дверцы.
     - Смотрите, Алиса!
      В  шкафу  висели два коротких тулупчика из  овчины.  А
прямо под ними стояло две пары высоких ботинок на шнуровке.
      -  Доржо и Дугаржап! Очень аккуратные молодые люди!  -
провозгласил  Чиж  и  двумя пальцами  по  очереди  приподнял
ботинки.
      На том месте, где они стояли, образовалась цепочка еще
не подсохших лужиц.
      -  Они  пришли не так давно. Снег успел  растаять,  но
следы просохнуть не успели.
      Оставив ботинки в покое. Чиж запустил блудливую руку в
карманы  тулупов. Первым, что он извлек на  свет,  оказалась
тонкая  металлическая цепь сантиметров пятидесяти в длину  с
крупными  кольцами  по краям. За цепью последовали  одинокий
желтый  ключ  от английского замка, несколько  вкладышей  от
жвачек   с   горячими,   только  что  испекшимися   пляжными
девочками. И полупустая бледно-зеленая пачка сигарет "Вог".
      -  Вам  не  кажется  странным,  Алиса,  что  два  юных
бурятских  охранника  и  собаковода,  проживающие  в  лесной
глуши, курят дорогие женские сигареты?
      -  Разве  это  единственное, что кажется  странным?  -
вполне  резонно заметила я. - Самое странное, что мы до  сих
пор не спрыгнули с ума от всего происходящего.
      -  Вы правы... Кажется, я видел такие сигареты у одной
из наших дам.
     - У Tea, - подсказала я.
     - И именно Tea нашла молодых людей.., в таком плачевном
состоянии.
     - Да. Вы думаете, что это может послужить уликой?..
      - Ничего я не думаю, - неожиданно взвился Чиж. - Какие
это, к черту, улики? В них нет никакого смысла!
      Так,  набор предметов... Платок, сигареты... Как будто
кто-то хочет убедить нас, что именно это - улики! Как  будто
кто-то  хочет убедить нас, что чем больше вещей - тем лучше.
Что, стреляя наугад, мы куда-нибудь да попадем!
      -  Никто не просил вас стрелять наугад. Рыться в  этом
дерьме было вашей личной инициативой, - не выдержала я. -  А
след в оранжерее?
     Чиж на секунду бросил потрошить полушубки.
      -  След  в  оранжерее - единственное, что  заслуживает
внимания.  Но  даже  я  не  могу  объяснить,  как   он   там
оказался...  Если  вам что-нибудь придет в  голову  на  этот
счет...
      - Если мне что-нибудь придет в голову, я обязательно с
вами поделюсь.
      После  неожиданной  находки  сигарет  настала  очередь
бесформенного,  грязно-белого куска  какой-то  субстанции  с
налипшими на него крошками.
     - Что это, как вы думаете?
      Не дожидаясь ответа. Чиж поднес кусок к носу, потом ко
рту - и прежде, чем я успела что-то сказать, лизнул его.
      -  Сладко!  -  промурлыкал он. -  Похоже  на  какое-то
пирожное...
      -  Эклеры! - выпалила я. - Они ели пирожные. Во всяком
случае, в подсобке стояло блюдце с недоеденным десертом.
     Мое сообщение привело Чижа в неописуемый восторг.
      -  Так  они сладкоежки! Жрали пирожные в свободное  от
работы время! Теперь все ясно!
     - Что ясно?
      -  У  них  было какое-то время. Немного, но  было.  Во
всяком  случае, чтобы допить шампанское. Сладкое в  какой-то
мере  нейтрализует действие яда. А если накапать  цианид  на
кусок сахара и сожрать его на глазах у изумленной публики...
Лучше - у девушек нежного возраста... То все может обойтись.
@ ты сам приобретешь статус сверхчеловека.
     - Что, проделывали такое?
      -  Никогда,  -  признался  Чиж.  -  Теперь  вижу,  что
правильно делал. Пирожные этим двоим не помогли.
     - Если честно, ваши познания меня потрясают, Петя.
      -  Да,  если  бы  я  хотел, то мог  бы  стать  великим
отравителем!..  -  Поняв  по моему вытянувшемуся  лицу,  что
сболтнул лишнее. Чиж немедленно заткнулся.
      Задвинув дверцы шкафа, он снова подошел к двери.  И  в
задумчивости  стал поигрывать дверной ручкой.  Потом  пальцы
его переместились к английскому замку.
      - Не хотите подышать свежим воздухом, Алиса? - спросил
он.
      -  Как-то  не  тянет, - призналась я. - Во-первых,  на
улице снег... Во-вторых, собаки...
      -  Давайте выйдем. Постоим возле двери... Наша дорогая
Минна права. Этот дом начинает действовать на нервы...
      -  ..и  в-третьих, - закончила я. - Вы же  не  станете
прыгать рядом с домом в одной жилетке... Или вы хотите... Не
стоит этого делать, Чиж!
      Но  оператора  было уже не остановить. Он  вытащил  из
шкафа полушубки Доржо и Дугаржапа и один из них бросил мне.
     - Надеюсь, вы не суеверны.
     - Суеверна! Еще как суеверна!
     - Идемте проветримся.
     Господи, ну почему всем и всегда я говорю "да"?..
      Через секунду полушубок угнездился на моих плечах.  Он
принес  с  собой  массу  неизведанных,  незнакомых  запахов:
кислая  овчина,  законсервированный  юношеский  пот,  острый
привкус   собачатины   и  что-то  еще...   Что-то   яростно-
гормональное, что Бывший в минуты пьяных откровений о службе
на точке ПВО где-то в богом забытом Заполярье характеризовал
поговоркой: "Чай кипит - заварки нет. Член стоит  -  Тамарки
нет".
      Пожалуй,  это  была самая бесстыжая  одежонка  в  моей
жизни:   едва   лишь   напялив  ее,  я  почувствовала   себя
изнасилованной.
      -  Ну  что,  готовы? - спросил у меня  Чиж  и  щелкнул
замком.
     Через секунду мы уже стояли на улице.
      Метель  закончилась, и разом потеплело. А в  невидимом
небе  дрожали  крупные звезды. Им было глубоко наплевать  на
дом и его пленников.
      Дверь  с  витражными бойницами вывела нас в крошечный,
ничем  не огороженный дворик с такой же крошечной деревянной
пагодой;  пагода светилась изнутри - в самой  ее  сердцевине
горело  несколько  лампочек. Лампочки украшали  и  небольшие
деревца  вокруг  пагоды.  В этом было  что-то  нереальное  -
красные, желтые, голубые точки света, парящие над снегом. От
пагоды  к  двери  вела дорожка из камней.  Сейчас  она  была
припорошена снегом.
     Зачарованная изысканной рукотворной красотой пейзажа, я
прошлась  по  дорожке и, обогнув пагоду, вышла к небольшому,
старательно не правильной формы водоему то ли запруде, то ли
.'%`fc. Несмотря на зиму, вода в запруде не замерзла, совсем
напротив: стоило мне только присесть на корточки и  опустить
руку в воду, как я тотчас же машинально отдернула ее. Озерцо
было теплым - таким теплым, что по нему плавали кувшинки!  А
где-то  в  самой  глубине стояли рыбы. В  этом  было  что-то
нереальное  - красные, желтые, голубые точки света,  парящие
под водой.
      Вода  в  запруду  проникала  через  бамбуковый  желоб,
похожий   на  детские  качели:  она  стекала  из  маленького
фонтанчика  прямо  в  пасть  бамбуку.  Когда  ее  набиралось
достаточно,  центр тяжести смещался, и желоб  опрокидывался.
Очередная партия воды пополняла запасы озерца. А край желоба
ударялся о камень с мелодичным стуком.
     - Какая красота! Вы когда-нибудь видели такое. Чиж?
     - В свое время я плавал в бассейне "Москва". Градусов в
двадцать, в самый мороз, - ответствовал мне приземленный  до
последней  степени специалист по ядам. - Так что меня  ничем
не удивишь.
     - Вы бескрылый человек!
     - Не я один. Все остальные тоже ходят по земле.
     - Что вы хотите этим сказать?
      -  Не  сказать, а показать. Видите следы? Они  огибают
дом.  Думаю,  что  это тот самый путь, по которому  Доржо  и
Дугаржап добрели до своей смерти.
     Так вот ради чего Чиж вытащил меня на улицу! Ради того,
чтобы  найти  снежный  хвост покойников!  Метель  (очевидно,
вступив в сговор с Чижом) закончилась вовремя. Теперь  ничто
не  помешает ей выступить свидетелем обвинения: на первых же
слушаниях она сообщит суду присяжных, что две цепочки следов
прервались  прямо  у витражной двери. А  до  этого  посетили
места N, NN hnnn...
     - Может быть, взглянем?
      Еще не успев закончить фразу, Чиж снова потащил меня к
дому: никаких "может быть" быть не может!
      -  Я  бы  не  стала так рисковать. Чиж.  Вы  забыли  о
собаках.
      Чиж  опустил голову и уперся взглядом в следы: свежие,
четкие отпечатки рифленых подошв искушали его, и противиться
этому искушению было невозможно.
     - Мы пройдем совсем чуть-чуть, - заканючил Чиж. - Всего
лишь несколько метров.
     - А собаки?
     - Если Доржо и Дугаржап пришли с улицы... Возможно, они
загнали собак. Даже наверняка загнали!
     - Я не пойду.
       -   Ну  и  оставайтесь!  Черт  с  вами!  Можете  даже
искупаться, если есть охота...
       Чиж   сердито  развернулся  на  пятках   и   затрусил
параллельно  следам.  А  спустя секунду,  проклиная  все  на
свете, я отправилась вдогонку за не в меру любопытным куском
сыщицкого дерьма.
      Цепочка  следов заворачивала за угол и шла параллельно
стене  дома. Фасад был темен, только на третьем этаже...  На
третьем  этаже  мутно  светилось окно!  Даже  я,  страдающая
('"%g-k,  топографическим идиотизмом, определила,  что  окно
это  находится под защитой двери с висячим замком.  Странно,
этот   замок  казался  мне  незыблемым,  древним,  как  яйцо
динозавра,  повешенным еще во времена  Войны  Алой  и  Белой
розы...
     - Видите? - Я дернула Чижа за полу тулупчика. - Свет!
     - Вижу, - промычал Чиж, но головы не поднял.
      -  Это  ведь  с  той  стороны, где запертая  дверь  на
лестницу?
     - Угу-м-да... Все может быть...
     - Но там же висячий замок!
     - Все может быть...
      Чиж  совсем  не  слушал  меня.  Вытянутый  чуткий  нос
заставлял его преследовать следы, до всего остального ему не
было дела. А я... Я могла бы дать руку на отсечение, что  за
этим зловещим окном мелькнула какая-то тень!..
      -  Чиж! Там кто-то есть! - севшим голосом пробормотала
я.
     - Конечно, есть. В доме полно народу...
      -  Вы не поняли. Там, наверху, кто-то есть! Наконец-то
до  Чижа дошли мои стенания! Он остановился, оторвал  взгляд
от меток, оставленных Доржо и Дугаржапом, и поднял голову.
     - Hу, что там еще?
     - Свет.
     - Какой свет?
     Черт, черт, черт, я, кажется, вспугнула свет и, тени за
окном!  Либо этот свет был предназначен только для  меня!  И
для  моего  взвинченного воображения. Во всяком  случае,  он
исчез  ровно  за  мгновение до того, как  Чиж  уставился  на
фасад.
     - Ну, и где же ваш свет?
     - Он был... Только что!
     - Ага. Был и погас?
     - Именно.
     - Разберемся с ним, когда вернемся в дом. - Он не очень-
то поверил моим словам. А я - не поверила его.
      Оставшуюся  часть  пути  мы прошли  под  аккомпанемент
нежного  и  размеренного стука: только теперь я  сообразила,
что  это  -  бамбуковый  желоб. Невинный  перпетуум  мобиле,
летнее  чудо на краю зимы. Я так и не смогла понять  природу
этого  звукового эффекта: в закутке дворика  желоб  бился  о
камень  гораздо тише. Но откуда взялся этот резонанс?  Может
быть,  все  дело в рельефе местности, утыканной миниатюрными
холмами  и  низинками? Может быть, все  дело  в  архитектуре
здания,  по-особенному отражающей звук? А  может,  это  сама
судьба терпеливо отсчитывает мгновения нашей жизни. И только
она знает, сколько их осталось...
     - Они были дураками! - неожиданно воскликнул Чиж.
     - Кто?
      -  Пуришкевич,  князь  Юсупов и вся  компания!  Полные
профаны в химии. Надо же, до чего додуматься - начинять ядом
пирожные!  Естественно,  эффект  минимальный.  А  потом  еще
удивляются, почему он не сразу окочурился, Распутин...
     Самое время для исторических экскурсов!
     - Тоже, нашли время читать лекции, - улыбнулась я.
     - Просто развлекаю вас... Чтобы не было скучно идти.
      Чтобы  не  было  страшно идти,  вот  так!  Фасад  дома
выглядел  ночью  очень зловеще, да и сам дом теперь  казался
мне  в  несколько раз больше, чем днем. Зачем такие  площади
одному   человеку?   Или  это  дань  широким   пространствам
исторической   родины?   Спросить   не   у   кого,   Дымбрыл
Цыренжапович благополучно отсутствует... Если это его затея,
если  выкормленные  с  руки  и  укрощенные  убийства  -  его
промысел, у нас нет шансов!..
     Я поглубже закуталась в овчину, сунула нос в воротник и
обнаружила, что Чижа уже нет рядом. Только этого не хватало!
Я  в  отчаянии завертела головой: Чиж как будто сквозь землю
провалился! Зарылся в сугробе, уснул под снегом...
      А  бамбуковый маятник качнулся в очередной раз.  И  от
этого  короткого  зловещего звука у  меня  чуть  не  лопнули
барабанные перепонки.
     - Чиж! - что было сил заорала я. - Чиж! Вы где?!
     Чи-иж!!!
     Прошла вечность, прежде чем Чиж откликнулся.
     - Ну что вы орете, Алиса? - Его голова показалась из-за
сугроба. - Нервишки шалят?
     - Пошаливают, - устыдилась я своей минутной слабости.
     - Идите-ка сюда!
     Чтобы добраться до него, мне пришлось перемахнуть через
сугроб. Для начала я увязла в снегу по колено, потом едва не
потеряла ботинок. И в довершение ко всему больно отбила зад,
когда, не удержав равновесие, плюхнулась рядом с Чижом.
      Он  и  не  подумал помочь мне. Его хватило  только  на
ехидную ухмылку.
      -  Вы всегда идете напролом?.. Здесь есть тропинка, вы
разве не заметили?
     - Нет.
      Я  поднялась на ноги и осмотрелась. Что ж,  приходится
признать,  что Чиж добился своего: следы Доржо  и  Дугаржапа
привели   его   к  глухой  стене  дома,  украшенной   одним-
единственным  микроскопическим  окошком.  Окошко  находилось
достаточно низко, на уровне груди.
      - Узнаете? - торжественным голосом произнес Чиж. - Это
то  самое  кухонное  окно. Можете заглянуть  внутрь,  только
осторожно, не затопчите следы.
     Мне даже не пришлось оттаивать стекло дыханием: отсюда,
со  двора,  совсем  неплохо просматривалась  часть  кухни  и
темный проем коридора.
      -  Оранжерея чуть дальше, - просветил меня Чиж. - Судя
по  всему, они обогнули ее и некоторое время простояли возле
этого окна.
     - С чего вы взяли?
      -  Следы! Видите, как тут все утрамбовано! И  вот  еще
что!  -  Чиж  раскрыл ладонь, на которой оказался  мокрый  и
сморщенный окурок "Bora". - Они даже успели покурить.
     - Одну на двоих? Как в окопе?
     - Не знаю... Может быть, курил только один.
     - А пепел вы, случайно, не собрали?.. Чиж пропустил мою
h/(+l*c  мимо  ушей. Он был слишком увлечен  собой  и  своей
находкой.
      - Факт остается фактом: они простояли здесь достаточно
долго...
     - Достаточно долго для чего?
      -  Для  того, чтобы что-то увидеть! - выдохнул Чиж.  -
Иначе они были бы живы!
     - Интересно, что такого здесь можно было увидеть?
      -  Ну, например, как убийца подсыпает яд в бутылку.  Я
самым циничным образом рассмеялась:
     - У вас разыгралось воображение! Ну как, скажите... Как
можно было понять, что кто-то что-то подсыпает в бутылку?
       -   Возможно,  они  что-то  сопоставили...   Я   живо
представила себе лица Доржо и Дугаржапа, еще более плоские и
еще  более круглые, чем лицо Ботболта. Сонные лощины глаз  и
рты,  изъеденные  алкоголем и жаждой дешевых  порнопоцелуев.
Если  они что-то и могли сопоставлять, так это только размер
своих  пенисов  во  время  мастурбации  перед  телевизионным
экраном.  Похоже,  Чижу пришла в голову  сходная  мысль.  Он
нахмурился, возмущенно покашлял, а потом изрек:
      -  Или...  Или  преступник убрал их до того,  как  они
успели  что-то сопоставить. Нанес, так сказать,  упреждающий
удар. Подстраховался.
      -  Не забывайте, что на кухне было светло. А здесь, за
окном,  соответственно,  темно.  Тем  более  ситуация   была
экстремальной... Вряд ли преступник обратил бы  внимание  на
окно. К тому же такое маленькое.
      -  Вот  именно. Экстремальная ситуация! - бесцеремонно
перебил  меня  Чиж.  - Нервы напряжены до  предела,  скрытые
человеческие   возможности  высвобождаются.   Любая   мелочь
врезается  в  память... А два лоботряса за окном  -  это  не
мелочь,  смею  вас  уверить. И потом, не забывайте.  Стол  с
напитками стоит возле окна. Даже больше - прямо под  ним.  И
вплотную  придвинут. Они могли столкнуться нос  к  носу,  их
разделяло только стек.
      Я  просто диву давалась, с какой горячностью, с  какой
страстной  убежденностью  Чиж  развивал  понравившуюся   ему
версию.  Все,  что  так  или иначе  не  подходило  под  нее,
вызывало в нем скрытую ярость. Он был готов закрыть глаза на
одни  обстоятельства  и  выпятить другие,  лишь  бы  пасьянс
сошелся и победителя наградили тульским пряником.
     - О чем вы думаете, Алиса?
      -  О том, что опасно идти на поводу у своих теорий. Вы
были  бы  бичом  убойного отдела, Чиж.  Вы  засадили  бы  за
решетку  сотню невинных - и только из-за того,  что  их  имя