опустив  ноги  со
стола, сел по-человечески и указал  девушке  на  кресло  напротив.  -  Эти
остолопы из... Так вот, они совсем спятили!
     - Тяжелый день? - посочувствовала девушка комиссару.
     - Кошмар! - отмахнулся Фрэнк. А как наши дела с экспертизой?
     - Вот то, что ты просил, -  Бренда  протянула  десяток  листочков  и,
немного помолчав, добавила: - Тут очень интересная вещь получается...
     - Какая? - поинтересовался  Морран,  наклоняясь  вперед  и  укладывая
бумаги в папку с другими документами.
     - Ну, во-первых, я пришла к выводу, что убийство  было  совершено  не
Толедо-Саламанкой, то есть не тем мечом, что нашли в гараже.
     - Я в этом и не сомневался, - хмыкнул Фрэнк. - На мече не  обнаружено
следов крови. Но зато на нем нашли отпечатки пальцев.  А  они  принадлежат
потерпевшему. Так что...
     Комиссар тяжело поднялся с кресла и, поправив пиджак, начал  собирать
бумаги, которые намеревался взять с собой.
     - Ты уходишь? - спросила Бренда.
     - Да. У меня, понимаешь ли, одно дело... -  он  устало  посмотрел  на
девушку.
     - Так... И ты даже не взглянешь на результаты экспертизы?
     - Ну, извини, детка. Действительно,  очень  срочное  дело.  Сейчас  я
сбегаю к Двизлу и потом обязательно посмотрю. Ладно?
     - Зайдешь к нему через десять минут, а?
     - Никак не получится. К тому же он - шеф. У нас сегодня  кроме  этого
безголового есть еще огромная куча дерьма, которую срочно надо  раскидать.
Извини.
     - Можешь хотя бы оказать мне одну услугу? - попросила Бренда.
     - Миллион, но не сейчас.
     - У тебя есть документы по делу Вэселека?
     - Брендочка, милая, отстань, будь добра, от меня хоть на две  минуты.
Иначе у тебя будет дело еще об одном безголовом. Если забуду документацию,
Двизл мне голову точно оторвет. Я и сопротивляться не буду.
     Комиссар взял со стола папку и пошел к двери. Бренда  преградила  ему
дорогу и спросила,  давая  понять  всем  своим  видом,  что  на  этот  раз
отказывать ей нельзя:
     - Может, пообедаем?
     Морран остановился и тяжело вздохнул:
     - Пообедаем. Дай пройти.
     Она отошла в  сторону,  и  Фрэнк,  добравшись  до  вешалки,  принялся
натягивать плащ.
     - Когда? - настаивала Бренда.
     - А кто за это  платить  будет?  -  поинтересовался  комиссар  уже  в
дверях.
     - Я, - девушка бросилась за ним следом. - Когда?
     - Тогда через час. Через час с четвертью. Довольна?
     По коридору им навстречу шел Стив.
     - Комиссар, я к вам, - выпалил он.
     - Ребята, через час! Внизу! Бога ради! - взмолился Фрэнк. -  Он  меня
уже в машине ждет! - и стремительно перебирая короткими толстыми  ножками,
побежал по коридору.
     - Что это с ним?
     - Ничего. Просто я его пригласила пообедать.
     - Пригласи меня, - очаровательно улыбнулся Стив и пообещал:  -  Я  не
убегу. Кстати, ты сегодня отлично выглядишь. Как всегда.
     - Спасибо. Кстати, - она прищурилась, -  ты  случайно  к  шефу  не  с
материалами по делу Вэселека?
     - С ними, а что?
     - Тогда у меня есть ровно час, и я собираюсь  с  тобой  пить  кофе  в
твоем кабинете.
     - Ну, пойдем. Я к твоим услугам, - галантно раскланялся Стив и  повел
Бренду к себе.
     Бросив на стол документы, он  подошел  к  полке,  на  которой  стояла
кофеварка, и засуетился, вытирая большим платком вспотевшую лысину.  Через
минуту кофе был готов. Налив крепкий напиток  в  чашки,  Стив  подал  одну
Бренде, одну взял себе, одну поставил остывать "на потом" и  сел  на  край
стола.
     - Ну, - спросил он, приготовившись к разговору, - что тебе нужно?
     - Я хочу поговорить с тобой об этом деле с  обезглавленным  трупом  в
гараже "Мэдисон".
     - Что тебя интересует?
     - Все с начала до конца. Ты же занимаешься этим делом?
     - Лучше бы я им не занимался. Сейчас как на зло  все  хотят  со  мной
поговорить именно об этом деле.
     - А кого же еще это интересует?
     - Как кого? Страховые компании, где  были  застрахованы  взорвавшиеся
автомобили.
     - Но ведь  это  же  проще  простого,  -  удивилась  Бренда.  -  Даешь
заключение, и все.
     - Дело в том, - начал долгое объяснение Стив, - что я  не  могу  дать
заключение о причине взрыва. Потому что не могу сказать перед  присяжными:
"Это все взорвалось потому что взорвалось". Бренда,  милая,  давай  сменим
тему? Мне это все уже порядком надоело.
     - Не психуй. Давай вместе попробуем  во  всем  разобраться.  В  конце
концов, это твоя работа, а мне это просто интересно, я ведь  не  присяжный
заседатель и не судья.
     - Попробуй разберись! - иронически воскликнул Стив. - Там  взорвалось
семьдесят восемь машин. Две  из  них  я  привез  на  экспертизу  сразу,  а
остальные мы осмотрели потом уже на свалке. Боже, это просто  титанический
труд!
     - И что же?
     - Ничего.
     - В каком смысле?
     - В том, что  никаких  следов  взрывчатки.  Более  того,  все  машины
взорваны изнутри. Вот, - он полез  в  стол  и  вынул  тонкие  листочки,  -
почитай сама. Это заключение, которое они мне  дали,  заявив,  что  больше
ничего не могут для меня сделать.
     Бренда взяла бумаги и забегала глазами по строчкам.
     - Ничего не понимаю, - произнесла она, закончив читать.
     - Я тоже.
     - Нет, они, конечно, любят давать пространные отчеты ни о чем,  но...
Тут же просто ничего нет.
     - Нет! Обрати внимание на восьмой пункт.
     - Подожди, тут их всего четыре.
     - Четыре? - Стив заглянул в заключение. - Вот черт, забыл!
     Он опять нырнул в ящик стола и извлек оттуда очередные бумажки.
     - Вот еще. Читай.
     Бренда на несколько минут погрузилась в чтение документации. Дочитав,
она подняла на Стива удивленные глаза.
     -  Ничего  себе!  Эти  бездельники   заключили,   что   машины   сами
развалились. От старости.
     - Да. Дескать, усталость металла,  повышенный  электромагнитный  фон,
словно в них попала молния. Хотя какая к матери молния, если они нигде  не
то что не оплавлены - даже не обожжены!  Ты  представляешь,  что  со  мной
сделают  представители  страховых  компаний,  если  я   представлю   такое
заключение?
     - А ты что, его серьезно собираешься представлять? В суде?
     - Об этом я и хотел поговорить с Фрэнком. Потому что молнии - заметь,
противопожарные молнии, - на глубине двадцати метров под землей! Это...
     - Послушай, - остановила его причитания Бренда, - ты консультировался
с кем-нибудь по этому вопросу?
     - С кем?
     - Ну хотя бы с Филом.
     - С этим шутом гороховым? - взревел Стив так громко, что сразу  стало
понятно: консультировался. - Да! Он мне сказал, что это,  наверное,  самое
обыкновенное сверхъестественное явление - полтергейст. А на вопрос о  суде
заявил, что теперь, дескать, такое время, что так и надо говорить.  А  для
надежности,  чтобы  эта  зараза  не  разбежалась  по  городу,  посоветовал
окропить груду металлолома святой водой!
     - А если это действительно полтергейст?
     - Я тебя прошу!..
     - А все же!
     - Тогда я обращусь к "охотникам за привидениями". В конце концов,  не
лазить же мне самому по свалке с бутылкой святой воды!
     Они еще немного посмеялись, допили кофе, и Бренда собралась  уходить.
Стив проводил ее до двери и на прощание сказал:
     - Знаешь, только сейчас вспомнил. Вчера произошло еще  одно  странное
событие.
     - Опять привидения?
     - На этот  раз  нет.  Вчера  полицейский  вертолет  засек  на  заводе
пластиковой тары, недалеко от 62-й улицы, дерущихся  на  мечах.  Это  было
ночью. И их было трое.
     -  Ну   и   как?   -   поинтересовалась   Бренда,   стараясь   скрыть
обеспокоенность. - Их поймали?
     - Поймаешь их! - с сожалением протянул Стив. -  Их  даже  не  удалось
разглядеть толком. Один, говорят, высокий,  другой  -  среднего  роста,  а
третья - женщина.
     - И что, тоже с мечом?
     - Нет, женщина, кажется, была только с сумочкой.
     Бренда посмотрела на часы, ойкнула и  убежала,  пообещав,  что  Фрэнк
через час будет в своем кабинете.


     Рассел откинулся на  спинку  дивана  и  взял  с  журнального  столика
большую толстую книгу в глянцевой  суперобложке.  На  черном  поле  белыми
буквами  было  набрано:  "История  металлургии  и  изготовления  холодного
оружия".
     Перевернув книгу, Рассел долго рассматривал  на  ее  тыльной  стороне
фотографию этой странной девушки, блуждающей ночами в мэдисонском  гараже.
Подпись  под  фотографией  поясняла,  что  это  Бренда  Уайт,  эксперт  по
холодному оружию центрального департамента полиции Нью-Йорка. Год рождения
1969. Это уже третья ее серьезная работа. Училась...
     Рассел полистал книгу и, отложив  ее  на  подушку,  взял  с  того  же
столика свою катану и вынул ее из ножен.  Осмотрев  лезвие,  он  обнаружил
несколько новых щербинок, правда, размером с булавочное острие.
     Тяжело  вздохнув,  он  еще  раз  осмотрел  меч,  любуясь  красотой  и
совершенством оружия.


     Фрэнк снял плащ и грузно опустился в кресло  напротив  своего  стола.
Протерев вспотевший лоб платком, он сказал появившейся в дверях Бренде:
     - Больше я с тобой в эти игры не играю.
     Он покачал головой и погладил свой круглый живот.
     - Просто я знаю слабости комиссаров.
     - Ты - дилетантка. Комиссары любят легкую  застольную  беседу,  а  не
бесконечное траханье мозгов каким-то сраным безголовым делом.
     Бренда прошла на середину кабинета и, поставив на стол сумочку,  села
напротив Моррана, мило улыбаясь.
     - Я никак не возьму в толк, - продолжал развивать свою мысль Фрэнк, -
зачем тебе это!
     - Я тебе уже говорила, Фрэнк. Я хочу найти таинственный  меч.  Потому
что,  во-первых,  это  очень  старое  оружие.  Это,  конечно,  только  мое
предположение. А во-вторых, у этого металла очень странный  состав.  Будет
просто революция в металлургии.
     -  Бренда,  сколько  лет   мы   знакомы,   столько   я   слышу   этот
металлургический бред. - Фрэнк взял одну из папок на столе. - Извини меня,
это бестактный вопрос, но ты никогда не думала о семье?
     - Думала, думала, - быстро проговорила она, глядя на папку.  -  Давай
ее сюда.
     - Господи, мы с Фанни никогда не увидим тебя в белом платье! Держи, -
он протянул Бренде документы. - Сядешь здесь, в этом кресле, и  почитаешь.
Только ни о чем меня не спрашивай, мне надо поработать.
     - Я все поняла, - глаза Бренды загорелись. - Всего пять минут.
     Фрэнк, кряхтя, вылез из кресла, обошел  стол  и,  усевшись  на  стул,
углубился в работу, вдохновенно просматривая содержимое каких-то папок.
     Бренда положила  дело  на  колени  и,  отогнув  пластиковую  обложку,
достала листочки,  часть  из  которых  была  написана  от  руки,  часть  -
отпечатана на машинке; были среди них фотографии, графики и даже  какие-то
математические выкладки.
     Среди отчетов  и  заключений  разнообразных  экспертов  Бренда  нашла
фотографию Мак-Лауда. Она пристально вглядывалась в знакомое лицо.  Подняв
глаза, она окликнула Фрэнка, который недовольно спросил:
     - Что тебя интересует?
     - Этот человек тоже проходит по нашему делу? - она ткнула  пальцем  в
фотографию.
     - Да. Это Рассел Нэш. Я тебе уже говорил о нем. Ты что, его знаешь?
     - Нет, - равнодушно проговорила Бренда. - Это тот самый тип,  который
выезжал из гаража? Да?
     - Он.
     - И, как я понимаю, у тебя нет против него ничего конкретного? Так?
     - Ничего. Совершенно. Но внутренний голос мне  подсказывает,  что  он
совсем не  тот  человек,  каким  хочет  казаться.  Мы  его,  так  сказать,
работаем. Но пока это только версия. Кстати, он торговец антиквариатом.
     - Я помню. Рассел Нэш...
     - Да, - Морран кивнул.
     Досмотрев  дело,  Бренда  вернула  папку  Фрэнку  и  взяла   сумочку,
собираясь уходить.
     - Ты довольна?
     - Почти. Но  того,  что  я  хотела  бы  найти,  нет,  -  на  ее  лице
промелькнула разочарованная гримаса.
     - Конечно, нет. Орудие убийства - у убийцы, а его-то у нас и нет.
     - Дело даже не в этом. В деле нет ни единого слова о втором мече.
     - Я вижу, что тебя это огорчает даже больше, чем меня. Ну  да  ладно.
Мне жаль, Бренда, что я не смог тебе  помочь,  но  это  все,  что  есть  у
старика Моррана. Может быть, через несколько дней что-то всплывет. Заходи.
     - Ты прекрасный сыщик, Фрэнк. И все не так уж плохо, - Бренда пошла к
двери. - Я обязательно зайду. Пока.
     - Пока. Всегда рад тебе помочь, детка.



                                    10

     - ...Тебе нужно научиться  сражаться  в  любой  ситуации,  -  Рамирес
вставил тяжелые весла в уключины и уселся на скамью, постелив на нее  свой
плащ.
     - У меня острый меч, - огрызнулся Конан.
     Испанец приглашающим жестом указал на лодку. Конан вошел в нее и стал
на носу. Оттолкнувшись от близлежащего  валуна,  Рамирес  пустил  лодку  в
плаванье.
     - Иногда, Мак-Лауд, самого острого оружия  в  мире  недостаточно  для
победы.
     Лодка покачивалась на небольших волнах, неумолимо удаляясь от берега.
Рамирес налегал на весла,  напевая  протяжную  незнакомую  песню.  Чувство
неловкости овладело Конаном, он испуганно посмотрел на испанца.
     - Я не люблю лодок и воды. Я мужчина, а не рыба, - гордо, но дрожащим
голосом заявил он.
     - В своем наряде ты больше похож на женщину. А еще ты похож на хэгиш,
- язвительно заметил Рамирес.
     - Что значит "хэгиш"? - поинтересовался Конан, не зная, обижаться ему
или нет.
     - Хэгиш - это желудок овцы, нашпигованный травами.
     - Что вы с ним делаете?
     - Как что? Едим его, разумеется.
     - Но ведь это отвратительно, - Конан скривился.
     Рамирес оставил весла, повернулся к Мак-Лауду  и  достал  из  кармана
кисет.
     - Почему  же?..  -  сказал  Рамирес,  нюхая  табак.  -  Это...  -  он
прищурился и громко чихнул.
     Лодка сильно  закачалась,  Конан  бешено  взмахнул  руками,  стараясь
удержать равновесие.
     - Осторожно! Мы сейчас перевернемся! - волна гнева накатила на  него.
- Ты, испанец, какого черта...
     - Я не испанец, - спокойно прервал его вопли Рамирес. - Я египтянин.
     Конан захлебнулся душащей его злостью и,  насупив  брови,  пристально
посмотрел на улыбающегося Рамиреса:
     - Но ведь ты сказал, что испанец. Ты лжец!
     - Я подданный испанского короля.
     - Все равно ты лжец!
     Глаза Мак-Лауда горели злобой, рука автоматически поползла по  бедру,
нащупывая рукоять меча.
     - Знаешь что! - Рамирес повысил голос. - У тебя манеры  осла,  пахнет
от тебя, как от козла, одет ты, как женщина,  и  совершенно  не  понимаешь
своих возможностей.
     - Что я должен понимать, и вообще - какого черта!..
     - Заткнись. Сейчас ты многому научишься и многое поймешь. Смотри сам.
     Рамирес качнул еще раз лодку.  Правый  борт  почти  зачерпнул  темную
воду,  а  затем  резко  поднялся  вверх.  Конан  потерял   равновесие   и,
перекувырнувшись через голову, полетел в воду. Звонкий  смех  вырвался  из
груди Рамиреса и полетел к берегу, чтобы отразиться от прибрежных  скал  и
помчаться далеко в море.
     - Помогите, помогите! Я не умею плавать! Помогите! Тону!
     Шерстяная юбка и накидка из  оленьей  шкуры,  наброшенная  на  плечи,
постепенно пропитались водой и превратились в свинцовые  путы,  неудержимо
влекущие слабое тело на дно.
     - Помоги!.. Помоги... - вопил Конан, захлебываясь и глотая воду.
     - Дурак! Ты не сможешь  утонуть!  Ты  не  умеешь!  Ты  бессмертен!  -
продолжая истерически хохотать, отозвался Рамирес.
     Ему явно нравилось это действо, и поэтому он, чувствуя, что  выполнил
свой долг как надо, поплыл на лодке к берегу, распевая во все  горло  свои
протяжные песни.
     Значительно  облегченная  лодка,  легко  разрезая  невысокие   волны,
понеслась к обрывистому берегу бухты.
     Промокшая одежда сковывала  движения.  Интенсивная  работа  руками  и
ногами измотала Конана - и  он  стал  медленно  погружаться  в  прозрачную
холодную   бездну.   Последний   большой   пузырь   воздуха,    окруженный
многосотенной  свитой  маленьких  пузырьков,  вырвался  из   его   рта   и
серебристым  мягким  шаром  рванулся  вверх  сквозь  бирюзовую  прозрачную
жидкость к изломанному зеркалу поверхности.
     Соленая морская вода хлынула в легкие.  Конан  ждал  смерти,  но  она
почему-то не приходила.  Сердце  продолжало  громко  колотиться  в  груди,
разгоняя кровь по всему странно чужому телу.  Во  рту  был  отвратительный
привкус морской воды, но скоро Мак-Лауд со всем этим  свыкся.  Глаза  тоже
постепенно привыкли и лишь слегка щурились. Представшая  картина  потрясла
его.
     Резкие линии солнечных лучей, искривляясь  в  зеркале  морских  волн,
проникали в  зеленоватый  полумрак,  бросая  дрожащие  блики  на  покрытые
водорослями валуны  и  почерневшие  от  времени  и  гнили  толстые  стволы
затонувших бревен от разбитых штормами кораблей.
     Стаи больших и маленьких рыб проплывали мимо, круглыми бусинками глаз
глядя на странного пришельца, неизвестно как  попавшего  в  их  молчаливый
мир. Хотя нет. Полной тишины там не было. Просто звуки,  тихие,  шуршащие,
глухие и одновременно нежные, воспринимало уже не ухо, а все тело.
     Конан извлек из ножен меч и, размахнувшись им, разрезал густой клубок
длинных веревок водорослей. В воде меч казался намного легче,  но  двигать
им было труднее, чем в  воздухе.  Это  было  весело  и  странно,  и  Конан
засмеялся, выпуская из легких струю  теплой  воды.  Вместо  смеха  в  ушах
зашуршало.
     "Дьявол!" - подумал он.
     Не в  силах  осознать  до  конца  происходящее  с  ним,  Конан  начал
пробираться по густо поросшему дну в сторону  чернеющего  вдали  скального
уступа, расчищая себе дорогу ударами меча.
     Вскоре Конан вышел из воды бесшумно, как грозный морской  царь  Келп.
Вода тонкими струйками стекала с его мокрой одежды. Волосы перемешались  с
тонкими стеблями морской травы и облепили лицо.
     Рамирес сидел лицом к морю на большой коряге, выброшенной приливом, и
грелся возле костра, наспех  сложенного  из  сухих  водорослей  и  сучьев,
принесенных сюда морем.
     Стараясь как можно тише ступать по мелкой гальке путающимися в мокрой
юбке ногами, обутыми в такие же мокрые сапоги  из  плохо  выделанной  кожи
буйвола, Конан приблизился к  сидящему.  Рука,  крепко  сжимающая  рукоять
меча, медленно поднялась над его головой и мгновенно опустилась. Сталь  со
звоном врезалась в старое дерево, разбрасывая во все стороны сырые осколки
древесины.
     Рамиреса на коряге не было. Он словно  растворился  в  сыром  воздухе
побережья. Конан же не удержался на ногах и упал на колени.
     Холодный металл коснулся затылка Конана, срезая прядь  мокрых  волос.
Он застыл на месте и в нерешительности повернул голову. Рамирес, не убирая
клинка с шеи, улыбнулся и, погладив свои тонкие усы, проговорил:
     - Это просто поразительная неловкость. Твое внезапное нападение  было
настолько же успешно, как и нападение неуклюжего ребенка.
     Испанец одним быстрым движением вернул  свой  меч  в  ножны  и  помог
Конану подняться на ноги. Тот попытался что-то сказать, но вместо звука из
его рта вырвалась мощная струя воды, заливая расшитый золотыми пряжками  и
роскошными аграмантами камзол из бордового бархата.
     - Черт! - мокрый Рамирес отскочил в сторону.  -  Ты  все-таки  умеешь
отыгрываться!..
     Вода  все  продолжала  выливаться   из   легких   Конана.   Хрипя   и
откашливаясь, он изрыгал теплую воду на  мшистые  камни.  Резкие  судороги
перехватили грудь, отдаваясь болью во всем теле.
     Первый вдох был коротким. Пламя обожгло внутренности - казалось,  что
воздух хлынул в легкие из  кузнечного  горна.  Сердце  бешено  колотилось,
готовое в любую минуту вырваться из груди. Новый вдох вызвал лишь  приступ
клокочущего кашля, выбрасывавшего из трахей остатки морской воды.
     Еле шевеля языком Конан произнес:
     - Это невозможно. Это какие-то дьяволовы дела...
     Что-то холодн