л в сторону.
     С трудом разворачивая свое жирное тело, он извлек из заднего  кармана
штанов плоскую трубку радиотелефона и поднес ее к уху.
     - Да-а, - деловито протянул он. - Понимаю.
     Тем временем Ричи  занимался  тем,  что  утешал  горюющую  по  новому
автомобилю и пропущенному  празднику  Эйнджи.  Всем  своим  видом  О'Брайн
показывал, что  произошла  лишь  досадная  ошибка,  но  сам  в  это  время
придумывал коварный план мести мистеру Краусу.
     - Эйнджи, я разберусь, ты увидишь, - уверял он девушку и  лихорадочно
думал, что бы предпринять, чтобы толстый начальник отремонтировал  голубой
"фольксваген". - Мы еще съездим на этой машине на пляж, Эйнджи.
     Ричард  бросал  пламенные  взгляды  на  толстяка,  а  тот   увлеченно
беседовал по телефону. Паренек жестом пригласил  Эйнджи  помолчать  и  сам
прислушался.
     - Да, конечно, - размеренно басил Краус. - Разумеется,  сэр.  Сейчас?
Что? Именно сейчас? Ну что ж, договорились. Всего хорошего.
     Толстяк расплылся в  широкой  улыбке  и,  спрятав  в  карман  трубку,
подошел к молодым людям. По лицу шефа было видно, что  настроение  у  него
стало заметно лучше, чем во время разговора о  поломанной  машине  Эйнджи.
Похлопав голубой "фольксваген" по крыше, он надулся, гордо выпятил грудь и
многозначительно произнес:
     - Я давно собираюсь продать вон тот "мерседес", - он широко откинул в
сторону руку, указывая, какой именно "мерседес"  он  имеет  в  виду,  хотя
"мерседес" на площадке был представлен только одной машиной.  -  А  то  он
стоит, стоит... И вот наконец позвонил покупатель. Машина нужна ему  прямо
сейчас.
     Ричи мечтательно поднял глаза к ночному небу и расслабленно произнес:
     - Да ну его к черту!
     По его лицу было видно, что идея  продажи  "мерседеса"  прямо  сейчас
интересует его меньше всего на свете, поскольку он настроен лирически -  и
только законченный хам может мешать ему предаваться высоким размышлениям и
мечтам.
     Лицо мистера Крауса исказила гримаса удивления и ужаса. Он решительно
не понимал, как от такой сделки можно  отказаться.  Поэтому  мистер  Краус
мигом потерял дар речи и только беззвучно выдохнул:
     - Это сорок тысяч долларов.
     Но вывести Ричи из неожиданной лирики так  просто  не  удавалось  еще
никому. Он посмотрел на часы и, взяв  Эйнджи  под  руку,  пошел  к  дверце
голубого "фольксвагена" и распахнул ее, приглашая Эйнджи  сесть  за  руль.
Посадив даму, он обогнул автомобиль и, уже собираясь сесть сам, сказал:
     - Пусть этим "мерседесом" займется кто-нибудь другой. Тот,  кому  это
нужно.
     Мистер Краус считал в четыре раза быстрее  калькулятора.  Поэтому  он
мгновенно сообразил, сколько он  потеряет  на  этом  небольшом  внутреннем
конфликте, и заявил:
     - Хорошо, я починю машину твоей подружки,  а  ты  перегони  машину  и
получишь чек.
     Ричи подмигнул девушке и, стараясь  сохранять  независимый  и  гордый
вид, произнес:
     - Хорошо. При условии, что вы мне заплатите комиссионные  за  продажу
"мерседеса" и дадите письменные обязательства починить этот автомобиль.
     Сквозь темное стекло Ричи краем глаза видел, что Эйнджи улыбается,  -
и ему это нравилось все больше и больше. Оказывается, он  все-таки  парень
что надо и может настоять на своем, если это необходимо сделать.
     - Хорошо, хорошо, - быстро закивал босс.
     - Спасибо, - с достоинством ответил Ричи.
     Эйнджи завела булькающий  мотор  и,  удовлетворенная  таким  решением
вопроса, махнула Ричи рукой и уехала. А тем временем мистер  Краус  извлек
из своих необъятных карманов ключи от "мерседеса"  и  протянул  их  своему
помощнику.
     - Держи.  Получишь  чек  и  оставишь  расписку.  Понял?  -  наставлял
по-отечески начальник. - Да, и не забудь содрать с лобового стекла все эти
рекламные штуки.
     Он похлопал О'Брайна по спине и подтолкнул его к подлежащему  продаже
автомобилю.
     - И помни, хороший покупатель всегда приходит либо рано  утром,  либо
поздно вечером.
     "Причуды богатых, - подумал Ричи.  -  Какому  идиоту  на  ночь  глядя
потребовался "мерседес"?".
     Но как только он выехал  за  ворота  демонстрационной  площадки,  все
вопросы исчезли сами собой и парень просто гнал по темным улицам, стараясь
поскорее покончить с поздними  делами  и  поменьше  мучиться  относительно
источников их возникновения.
     Поколесив с полчаса по пустынным уже улицам в восточной части города,
Ричи остановил наконец машину возле небольшого дома с единственным горящим
окном во втором этаже. В окне промелькнул силуэт, и через несколько  минут
из двери вынырнул высокий стройный человек средних лет, одетый  в  дорогой
плащ. Он заглянул в машину, и Ричи  увидел  улыбающееся  приятное  лицо  с
ухоженной пепельной бородой. Незнакомец открыл дверцу и сел рядом.
     - Добрый вечер, - поздоровался торговец автомобилями и сразу  перешел
к делу. - Я от вас должен получить чек и оставить вам квитанцию. Сейчас  я
ее найду.
     О'Брайн принялся разыскивать куда-то запропастившуюся как назло папку
и не обратил  внимания  на  то,  что  в  руке  бородача  появился  большой
пистолет. Ричи искал документы и рассказывал,  как  необходимо  поступить,
чтобы приобрести этот автомобиль.
     - Сегодня я оставлю вам кое-какие бумаги и расписку,  а  окончательно
мы все оформим завтра.
     Противная папка нашлась, и Ричи смог  обернуться  к  покупателю.  Тот
улыбнулся и, приставив пистолет к голове продавца, сказал:
     - Отлично, мы именно так и сделаем.



                                    14

     Звонок в дверь вернул Тессу в реальный мир. Она вздрогнула  и  нехотя
оторвала глаза от книги. Несколько секунд женщина раздумывала: померещился
ей этот привычный звук  или  он  существовал  на  самом  деле.  Но  звонок
прозвучал еще раз, и Тессе пришлось вставать из кресла,  напяливать  туфли
на высоком каблуке и идти открывать дверь. Звонок повторился еще  раз,  но
уже более длинный и настойчивый.
     Бросив автоматически взгляд в зеркало и определив, что выглядит  если
не на "отлично", то уж на твердое "хорошо", что для  барышни,  только  что
закончившей тяжелую работу по украшению  городского  сада,  не  так  уж  и
плохо, - она, наконец, добралась до двери и щелкнула замком.
     На пороге стоял мальчишка в форме рассыльного с фирменным номером  на
груди и сдвинутой  на  бок  бейсболке.  Обрадовавшись,  что  ему  все-таки
открыли, паренек протянул Тессе коричневую коробку,  перевязанную  большим
розовым бантом, и квитанцию.
     -  Это  для  мисс  Нол,  -  привычным  вежливым  голосом  пробормотал
рассыльный.
     Он лихо подхватил бумажку, на которой Тесса поставила свою подпись, и
еще одну бумажку - чаевые - и, буркнув:
     - Спасибо, - исчез за дверью, сверкнув на прощанье широкой улыбкой.
     Она закрыла дверь и понесла пакет в комнату,  где,  поставив  его  на
журнальный столик, принялась распускать розовую ленту.
     "Интересно,  что  это  сегодня  придумал  Мак?"  -  подумала   Тесса,
раскрывая коробку.
     На лиловой шуршащей бумаге лежало платье. Не просто платье, а  именно
такое,  какое  нужно  любой  женщине.  Он  всегда  знал,  что  именно   ей
понравится.  Вытащив  подарок  из  коробки,  Тесса  с  минуту   пристально
рассматривала его, а потом, аккуратно положив на стол, начала раздеваться,
не сводя глаз с  черного  блестящего  материала,  похожего  на  прозрачную
змеиную кожу, переливающуюся в неярком свете слабой  лампы  всеми  цветами
радуги.
     Сняв просторную трикотажную блузку и короткую юбку, Тесса осталась  в
легкой комбинации, -  недавно  тоже  подаренной  Дунканом.  Взяв  еще  раз
змеиную  одежду  и  полюбовавшись  игрой  разноцветных  огоньков   на   ее
поверхности, Тесса принялась одеваться.
     Искристая ткань нежно облегала тело.
     "Хорошая одежда - всегда хорошая одежда. Одеваешь  в  первый  раз,  а
удобно, словно носил ее всю жизнь", - размышляла Тесса, рассматривая  себя
в обновке.
     Она даже не слышала,  как  открылась  и  хлопнула  входная  дверь,  и
отреагировала только на появление в комнате Дункана.
     - Привет, - загадочно улыбнулась ему Тесса.
     - Привет, - ответил Мак-Лауд.
     Он замер в дверях, удивленно и восторженно глядя на подругу,  которая
красовалась перед ним в новом, удивительно ей подходящем платье.
     - Что мы сегодня празднуем? - поинтересовался он.
     - Это ты мне должен объяснить.
     Тесса  завертелась  на  месте,  давая  Дункану  возможность   оценить
достоинства платья - или фигуры в платье  -  со  всех  сторон.  Затем  она
покосилась на Дункана из-за плеча и спросила:
     - Правда, роскошно?
     - Да, - Дункан ошарашенно кивнул. - Кто подарил тебе его?..
     Почему-то в его голосе прорезались нотки неподдельного ужаса.
     - Подожди, - вдруг совершенно другим голосом произнесла Тесса, словно
вслушиваясь в себя,  пытаясь  уловить  что-то  еле  слышное,  что  звучало
нечетко, но что услышать было просто необходимо.
     Улыбка постепенно меркла, пока совершенно не исчезла с ее лица.
     - Что такое?  -  громко  и  нервно  спросил  Мак-Лауд,  делая  к  ней
несколько шагов.
     Она  застонала,  вся  съежилась  и,   зябко   передергивая   плечами,
простонала:
     - Мак, надо снять это с меня!..
     Нежнейшая  тонкая  ткань  вдруг  превратилась  в   огненную   дерюгу,
облепившую беззащитное тело. Тесса пыталась не прикасаться  горящей  огнем
кожей к  лживому  платью,  и  эти  попытки  превратились  в  бешеный,  все
ускоряющийся  танец  извивающегося  и  бьющегося  женского  тела.   Тесса,
дергаясь, пробовала снять с себя платье, но без посторонней помощи сделать
это никак не удавалось.
     - Сними с меня это! Скорей!..
     Мак-Лауд бросился к ней и принялся рвать непослушную ткань,  стараясь
как можно скорее освободить из ее плена любимую.
     - Кожа горит! - кричала Тесса. - Скорее, сними с меня это! Все горит!
     Боль усиливалась с каждой  секундой,  с  каждым  новым  движением,  и
казалось,  что  еще  мгновение  -  и  тело,  охваченное  невидимым  огнем,
перестанет сопротивляться и  просыплется  на  пол,  потеряв  эластичность,
превратившись в хрупкий ломкий серый пепел.
     Мак-Лауд открывал куски платья, а кожа, которая соприкасалась с  ним,
оказалась ярко-красного цвета и вся  была  покрыта  небольшими  волдырями.
Покончив с огненной материей, Дункан вскрикнул:
     - Скорее под душ! - и, схватив Тессу за талию, поволок  ее,  на  ходу
пытаясь сорвать заодно и прилипшую к внезапно вспотевшему телу комбинацию.
     Женщина рвалась из его рук и кричала:
     - Не трогай меня!
     Очевидно, что любое прикосновение  к  обожженной  коже  причиняло  ей
непереносимые муки.
     - Под душ, живо! - взревел Мак-Лауд  и  буквально  забросил  Тессу  в
кабину душа.
     Он так резко дернул ручку крана,  что  чуть  не  поломал  его.  Тесса
вжалась в плитку облицовки и  только  скулила,  подставляя  теплым  струям
воспаленные руки.
     Вода с грохотом вырывалась из раструба на  стене,  окатывая  Тессу  с
головы до ног. Женщина вдруг снова застонала, но теперь уже не от боли,  а
от сознания того, что сегодня с ней произошло. Глотая воздух и  воду,  она
повернулась к Дункану, который стоял тут же под душем одетый  и,  забросив
руки на его плечи, прижалась к нему всем мокрым дрожащим телом.
     - Боже мой, что же это такое?  -  она  подняла  голову  и  пристально
вгляделась в глаза Дункана.
     Он осмотрел кожу  на  ее  плечах  и,  стараясь  не  дотрагиваться  до
воспаленных участков, аккуратно обнял Тессу.
     - Похоже на химический ожог, но, кажется, мы вовремя  успели.  А  кто
принес тебе это платье?
     - Кто? - почему-то переспросила Тесса. - Рассыльный  из  магазина.  Я
подумала, что это был простой заказ и что это  подарок  от  тебя.  Ведь  в
конце концов мы еще никак не отпраздновали установление моих  скульптур  в
парке.
     - Я идиот! Я должен был предвидеть...
     Дункан поднял Тессу на руки и  понес  в  спальню,  где  положил,  как
ребенка, на кровать и накрыл прохладной простыней.
     - Полежи, дорогая, минут через десять будет доктор,  -  сказал  он  и
исчез за дверью.


     - Ну, что вы скажете? - тихо  спросил  Дункан,  когда  доктор  Шервин
закрыл за собой дверь спальни, где лежала Тесса.
     Тот, на мгновение остановившись возле двери, произнес:
     - С ней будет все в порядке.
     Он быстро спустился по лестнице вниз  и  принялся  надевать  плащ,  в
спешке оставленный в гостиной на спинке одного из стульев.
     - Спасибо, что вы так быстро приехали, - поблагодарил Дункан.
     - Пустяки, - отмахнулся доктор. - Вы вовремя сообразили поставить  ее
под душ.
     - Доктор, я просмотрел все платье,  но  почему-то  ничего  не  нашел,
никакой видимой причины того, что произошло, - Мак-Лауд развел руками.
     - А-а-а,  ясно,  -  врач  принялся  объяснять.  -  То,  что  препарат
находился в ткани платья в виде порошка, это очевидно.  А  тепло  ее  тела
привело препарат в действие. Судя по всему, ничего особо  страшного  и  не
могло произойти, хотя... Кто знает? Определить, что  это  за  порошок,  вы
ведь так и не смогли. И я не смог.
     Дункан вновь развел руками.
     - Завтра я еще раз вам позвоню, - продолжал доктор, - но  думаю,  что
уже все обошлось.
     Мистер Шервин надел широкополую шляпу и, запахнув  плащ,  заспешил  к
выходу.
     - Спасибо, - крикнул Мак-Лауд вдогонку.
     Доктор взмахнул рукой и скрылся в темном проеме двери.
     Дункан щелкнул замком и поднялся на второй этаж. Пройдя  на  цыпочках
мимо двери Тессиной спальни, он направился в гостиную, но в этот миг дверь
распахнулась, и на пороге возникла Тесса, закутанная  в  большой  шелковый
халат, расписанный крупными яркими цветами.
     Выглядела она далеко не лучшим образом. И, хотя на теле не было видно
воспаления, лицо ее стало бледным, а под глазами проступили синяки.
     - А ну-ка назад, в постель! -  воскликнул  Дункан,  настаивая,  чтобы
Тесса вернулась в кровать.
     - Мне не хочется спать, - запротестовала она, смотря на Дункана,  как
будто была совсем маленьким ребенком и просила  разрешить  ей  задержаться
дольше положенного времени.
     - Разожги, пожалуйста, камин, - жалобно добавила она.
     Дункан долго смотрел на нее, а потом, глубоко вздохнув, произнес:
     - Хорошо. Пошли. Осторожно...
     Взяв Тессу под руку, он довел ее до дивана, стоящего  в  гостиной  и,
усадив на подушки, укрыл  поверх  халата  пледом.  Немного  повозившись  и
устроившись поудобнее, Тесса сказала:
     - Тут сегодня Ребекка заходила.
     Дункан, склонившийся над камином,  на  мгновение  замер  с  зажженной
спичкой в руке и, не поворачивая головы, спросил:
     - Что ей было нужно?
     - Она забрала саблю, которую ты возил к ней.
     - Зильбер? - странным  холодно-равнодушным  голосом  спросил  Дункан,
словно пытаясь выиграть время, чтобы обдумать то, что сказала Тесса.
     Спичка в его руках горела уже  около  самых  пальцев,  грозя  вот-вот
обжечь  кожу,  но  он  только  смотрел  в  колеблющееся  маленькое   пламя
отсутствующим взглядом и ничего не делал, чтобы избежать ожога.
     - Да, - она кивнула.
     - Черт! - Мак-Лауд швырнул догоревшую спичку и зажег новую.
     Когда приготовленная под  сложенными  дровами  береста  занялась,  он
закрыл защитное стекло  и,  поднявшись,  стал  смотреть  на  разгорающееся
пламя, как только что смотрел на спичку.
     - Значит, Райнхардт жив, - наконец проговорил в задумчивости  Дункан,
ломая по очереди оставшиеся спички. - Он хочет вернуть себе саблю.
     - Ты думаешь, что он жив?
     - Да, - Дункан кивнул.
     - И ты думаешь, что Ребекка похитила саблю для него?
     - И проделка с платьем - это лишнее доказательство, что она действует
заодно с Райнхардтом. Ей самой это все было бы просто не нужно,  -  скорее
рассуждал вслух, чем объяснял Мак-Лауд.
     - Мак, - Тесса вздохнула, - мне  все-таки  кажется,  что  Ребекка  не
заодно с ним.
     - Да? - Дункан поднял брови.
     - Она думает, что ты его убил. Она не может отделаться от этой  мысли
и, по-моему, просто близка к помешательству. Она все же  очень  несчастная
женщина, Мак.
     Тесса еще раз тяжело вздохнула.
     - Значит, он ее использует, - заключил Мак-Лауд. -  Он  считает,  что
мир для него - игровая площадка, где все придумано только для того,  чтобы
он мог спокойно развлекаться, а смертные - это  лишь  пешки  в  его  игре.
Поэтому он лишен всяких угрызений совести, или каких-либо других чувств по
отношению ко всем. Его в этой игре интересую только я.
     - Значит, он ее использует? Господи, Мак,  неужели  люди  могут  быть
настолько омерзительными?! - удивленно проговорила Тесса.
     - К великому сожалению, - в пальцах  Дункана  жалобно  хрустнула  еще
одна спичка.
     Напряженную тишину гостиной взорвал телефонный звонок, резким  залпом
зуммера вмешивавшийся в разговор. Дункан подошел  к  столику,  на  котором
стоял аппарат, и поднес трубку к уху.
     - Алло.
     - Это вы, мистер Мак-Лауд, - услышал он из трубки  нервный  голос.  -
Где вы были? Я к вам звоню уже который час.
     Внезапно Мак-Лауд почувствовал на том конце провода, возле телефонной
трубки, присутствие того человека, кто уже много лет  ждал  случая,  чтобы
заполучить голову  Дункана.  Трубка  держала  паузу,  и  Дункан  позвал  в
пустоту:
     - Ричи?
     - Да, мистер Мак-Лауд, - голос паренька  немного  повеселел,  но  все
равно в нем чувствовалось напряжение.
     - Это я отключал телефон, - пояснил Дункан. - С Тессой тут  произошел
один несчастный случай... С тобой все в порядке?
     - Нет, - прозвучал  из  аппарата  спокойный  голос,  говоривший  так,
словно это была  его  заранее  отрепетированная  роль.  -  Меня  захватила
Ребекка, - Дункан все же почувствовал дрожь в голосе  Ричи.  -  Она  хочет
встретиться с вами. Она ждет  в  девять  часов  завтра.  Ровно  в  девять.
Надеюсь, что вы приедете.
     - Я понимаю, - тяжело произнес Дункан.
     Мальчишка  хотел  добавить  что-то  еще,  но  из  динамика  раздались
короткие гудки.
     Опустив трубку, Мак-Лауд исподлобья смотрел на Тессу. По его лицу она
сразу поняла, что что-то случилось, и испуганно спросила:
     - Мак, кто это?
     - Это Ричи, - спокойно ответил тот. - Его взяли заложником.
     - Ребекка?
     - Райнхардт, - коротко ответил Мак-Лауд и сел в ближайшее кресло.
     До  девяти  часов  утра  еще  оставалось  достаточно  времени,  чтобы
хорошенько подумать о сложившейся ситуации и уладить все домашние дела.



                                    15

     Рассвет выдался на редкость ленивым. Солнце  нехотя  выползало  из-за
бледно-розового горизонта. Влажный ветер резкими порывами  дул  с  запада,
разбрасывая по асфальту опавшую листву и еще неубранный мусор.
     Дункан остановил "лендровер" возле дома Ребекки и  бросил  взгляд  на
часы. Красный ус секундной стрелки медленно полз  по  черному  циферблату,
словно цепляясь за белоснежные точки. Стрелки показывали без десяти семь.
     Подхватив с соседнего сидения катану, Дункан  выбрался  из  машины  и
твердой решительной походкой пошел к входной двери. Этот  визит,  конечно,
непозволительно ранний, но разве имеют  значение  какие-то  два-три  часа,
когда речь идет о жизни и смерти?
     Ждать назначенного часа не  имело  ровно  никакого  смысла.  Если  бы
Райнхардту захотелось убить Ричи, то он,  ни  на  минуту  не  задумываясь,
сделал бы это сразу  после  телефонного  разговора,  как  только  Мак-Лауд
положил трубку на рычаги. Ведь жизнь какого-то глупого смертного  паренька
не имела для Райнхардта решительно никакой цены.  Чтобы  причинить  лишнюю
боль Дункану, он мог бы сделать все, что угодно. Например, преподнести ему
голову О'Брайна или придумать что-нибудь в этом роде. Но  в  таком  случае
Мак-Лауду не было  необходимости  сильно  торопиться  и  приходить  раньше
намеченного  срока.  Этот  ранний  визит  становился