вич!  Фирма  "Сюрприз"  поздравляет  вас  с  днем
вашего сорокалетия и желает вам здоровья, счастья и успехов в личной  жизни!
Позвольте по поручению ваших друзей и коллег  вручить  вам  букет  цветов  и
подарок!
   У Лены был период в жизни, хоть и недолгий, когда она ходила по  домам  и
учреждениям, пытаясь впаривать публике не  шибко  ходовые  товары  от  имени
неких несуществующих канадских, итальянских и бразильских фирм, поэтому  она
сумела без запинки произнести свою  импровизацию.  Изобразив  некое  подобие
книксена, Лена протянула Анатолию Олеговичу букет и упаковку с подарком.
   - Спасибо... - с явным удивлением заморгал  юбиляр,  который  явно  ни  к
каким торжествам на сегодня не готовился. У него даже очки  немного  на  нос
сползли.
   Лена подумала, что если б супруга господина Шипова была на месте, то  уже
наверняка бы выползла поинтересоваться, с какой такой особой  женского  пола
общается ее муж. Поэтому "курьерша", бросив опасливый взгляд на квартиру под
номером 13, решилась произнести, понизив голос, заговорщицким тоном:
   - Это вам от Лисаньки-Чернобурочки...
   - Ах вот оно что! -  улыбнулся  Шипов.  -  Вам  нетрудно  будет  зайти  в
квартиру?
   Конечно, Лене это было нетрудно. Она зашла, и Анатолий  Олегович,  закрыв
за ней дверь, спросил шепотом:
   - Больше она ничего не передавала?
   - Здесь, в упаковке - сотовый  телефон,  -  сообщила  Ле-.  на.  -  А  на
поздравительной  открытке  -  номер,  по  которому  вы   должны   позвонить.
Желательно побыстрее, она ждет звонка в машине.
   - Извините, - пробормотал Шипов, с легкой растерянностью  вертя  в  руках
букет и коробку с телефоном, - вы не могли бы  поставить  цветы  в  воду?  В
гостиной есть хрустальная ваза, а воду вы можете налить в ванной...
   Все  это  было  произнесено  настолько  застенчиво  и  робко,  что   Лена
прямо-таки умилилась.  Конечно,  интеллигентный  Анатолий  Олегович  не  мог
просто  сказать:  "Спасибо,  девушка!  А  теперь  -  до  свидания!  У   меня
конфиденциальный разговор". Ему надо было найти какой-то  вежливый  предлог,
чтоб отослать Лену подальше от кухни, чтоб  она  не  слышала  своими  ушками
самых страстных и нежных фраз,  которые  он  собирался  произнести  в  адрес
Валерии, своей Лисаньки-Чернобурочки... Во всяком  случае,  так  это  поняла
"курьерша". Конечно, Лена  с  удовольствием  выполнила  бы  поручение  этого
симпатичного дядьки, но для того, чтоб пройти в  гостиную  и  в  ванную,  не
напакостив мокрыми ботинками - сейчас
   "курьерша", слава богу, стояла на резиновом коврике у двери -  надо  было
разуваться. А под ботинками у Лены были  колготки  с  протертыми  пятками  и
тонкие носки с дырами на тех же местах...
   Впрочем, истинный интеллигент Шипов, заметив смущение на лице  дамы,  тут
же обо всем догадался и постарался не ставить ее в неловкое положение.
   - Извините, пожалуйста, - спохватился он. - Вы, вероятно, спешите? Я  все
сделаю сам, не беспокойтесь...
   - Да-да, - заторопилась Лена. - Меня  машина  ждет...  Насчет  того,  что
Валерия просила ее убедиться, что  дареный  телефон  нормально  работает,  -
просто из головы вылетело!
   И, поспешно выскользнув за дверь, она бегом побежала  вниз  по  лестнице,
перепрыгивая через  две  ступеньки.  Зачем?  Черт  его  знает?  Наверно,  от
смущения. Только оказавшись во дворе, пошла шагом  и  неторопливо  пересекла
заснеженный скверик.
   Лена уже подходила к арке, когда вдруг вспомнила об одной важной вещи. По
крайней мере, важной для  тех,  кто  верит  в  приметы  и  народные  обычаи.
Господи, она же не забрала у Шипова шестую розу! Ведь  четное  число  цветов
нельзя дарить! Четное число цветов только на  могилу  кладут!  Понятно,  что
Анатолий Олегович от волнения и чувств к своей Чернобурочке об этом позабыл,
но она-то! Ведь все помнила, с самого начала про четное число знала - а  тут
из головы вылетело... И про телефон позабыла,  хотя,  конечно,  это  не  так
страшно. Фирма солидная, он, конечно, исправен... А  вот  шесть  роз  -  это
беда, дурная примета!
   Она уже собралась было возвращаться,  как  вдруг  что-то  гулко  и  мощно
бухнуло, почва слегка вздрогнула, корпус 2  тоже,  а  из  всех  окон  его  с
жалобным звоном посыпались стекла.
   На несколько секунд Лена остолбенела, а потом,  чисто  инстинктивно,  еще
ничего не сообразив толком и не поняв как следует, стремглав рванула в арку,
на улицу. В тот самый момент, когда она выбежала из арки по улице, мимо  нее
на  бешеной  скорости  пронесся  "Чероки"  -  тот  самый,  из  которого  она
высадилась двадцать минут назад.

ДЕЛАТЬ НЕЧЕГО

   Только после этого Лена поняла  все.  Или  почти  все,  поскольку  многих
нюансов не знала и знать не могла, но в той части,  которая  касалась  лично
ее, ей больше ничего объяснять не стоило.
   Дура! Дура подставленная - вот кто она такая! Развесила  ушки  по  поводу
страстной   и   бескорыстной   любви   богатой   красавицы   к   несчастному
интеллигенту-замухрышке! Где, блин, ее  глаза  были?!  Ведь  уже  не  совсем
соплячка, слава богу, кое-что прошла, кое-где уже обожглась малость,  должна
была соображать головенкой. Да ей можно было один раз глянуть на  эту  самую
Валерию, чтоб четко понять -  такая  ничего  бескорыстно  не  делает,  и  уж
думать, будто она кого-то искренне полюбить может - смешно! А уж такого, как
этот самый Анатолий Олегович, - и подавно. Нет, закрутить с ним и  пару  раз
переспать, если ей надо было что-то заполучить от него, - это ей пустяки.  А
потом, когда это самое - что конкретно, сейчас не важно! - было  заполучено,
сучка решила его убрать. Опять же, в данный момент не важно, почему она  его
убрать собралась. То ли потому, что он случайно узнал лишнее, то ли  потому,
что ей не хотелось, чтоб кто-то еще получил нечто, доставшееся ей от Шипова.
Это все дело десятое.
   Важно  другое.  Эта  зараза  все  загодя  продумала.   Правда,   она   не
рассчитывала конкретно на Лену, а просто на абстрактную девку-дуру.  Андрюша
должен был посадить к себе в машину какую-нибудь  бабу,  проголосовавшую  на
улице, жаждущую попасть в центр города, в Лавровку  или  еще  куда-нибудь  в
попутном направлении, потом принять на борт Валерию с  миной,  сделанной  из
корпуса сотового телефона. Валерия эта  самая  развела  Ленку,  как  лоханку
неграмотную! Мозги заполоскала, лапши на уши  навешала,  чуть  на  слезу  не
пробила, падла! Артистка гребаная! Все у нее по логике, все роли  расписаны,
от и до. Про то, что телефон проверить надо, - Андрей "вспомнил". Почти  что
"случайно". Под самый финиш! И если б не эта заминка из-за  того,  что  Лена
застыдилась обувь снимать и драные носки показывать, она бы  не  забыла  про
просьбу убедиться в том, что телефон нормально работает:
   Небось, если б она рядом с Шиповым стояла, их бы обоих разорвало.  Может,
сразу, как включил, так и взлетел, а может, после того, как номер набрал.  В
корпус сотового, наверно, можно полета,  а  то  и  все  сто  грамм  пластита
вмазать. Двоим,
   Стоящим близко друг от друга, вполне хватит, чтоб на куски разлететься. И
все - концы в воду...
   Однако теперь получается, что не все. Лена жива осталась. Соседка  Шипова
из 13-й квартиры  ее  видела.  Пусть  через  глазок,  но  на  площадке  было
достаточно светло. Могла не только прикид разглядеть, но и морду. Навряд  ли
соседку этим взрывом до смерти укантовало. Так, тряхануло  малость.  И  как,
только она отойдет от нервного шока, вполне четко сможет рассказать  ментам,
что и как было. В общем,  Лену  начнут  искать  чисто  законные  власти  как
исполнителя заказного убийства  или  даже  террористку.  Это  само  по  себе
неприятно, но на этом несчастья не заканчиваются.
   Во-первых, Андрей и Валерия могли заметить ее из джипа, когда уматывали с
места происшествия. То есть уже сейчас они,  возможно,  знают,  что  не  все
прошло гладко и подставленная девка не угробилась. По  идее,  они,  конечно,
сглупили, потому что не притормозили  и  не  устранили  недоделку.  Запросто
могли бы просто шарахнуть ее в упор,  если  б  увидели,  что  она  обо  всем
догадалась. А если б поняли,  что  она  ошеломлена  и  растеряна,  могли  бы
затащить в джип и увезти  подальше,  за  город.  Опять  с  той  же  целью  -
замочить, но в более спокойной обстановке.
   Во-вторых, земля слухами полнится. Как только  сведения  о  "террористке"
попадут к правоохранителям, можно  не  сомневаться,  что  о  них  и  бандиты
узнают. То есть обнаружат, что дело сделано не чисто. Если Валерия и  Андрей
работали не на самих себя, а на кого-то, то через пару суток их самих найдут
без признаков жизни. А вот если они люди  самостоятельные,  то  постараются,
чтоб Лена побыстрее испарилась...
   - Все эти довольно логичные и связные мысли крутились у Лены в  голове  в
то время, как ноги как-то самостоятельно вели  ее  куда-то  вниз  по  улице,
примерно в ту же сторону, куда уехал джип. Она шла довольно  быстрым  шагом,
но не бежала.
   Улица,  по   которой   топала   Лена,   называлась,   как   ни   странно,
Коммунистической. Тут было полно всяких офисов и  контор,  народ  спешил  на
работу. Публика, как ни странно, на взрыв, хоть  и  прозвучавший  где-то  во
дворах, но довольно громко, особо не реагировала. Только какая-то любопытная
бабка, выскочившая из  булочной,  испуганно  вертела  головой  и  спрашивала
прохожих:
   - Чего взорвалось-то? Кого взорвали?!
   - Фиг его знает, - отозвался некий немолодой работяга, посасывая пивко из
бутылки (видать, с утра трубы горели!). - Бизнесмен с пережору лопнул...
   Что творилось во дворе и в самом корпусе 2, Лена, естественно, не  знала,
потому что уже отмахала полкилометра, но  предполагала,  что  там,  конечно,
такого спокойствия не наблюдается. Однако все равно ее здорово удивляло  то,
что, кроме бабки, всем по фигу и  что  взорвалось,  и  кого  взорвали.  Сами
живы-здоровы - и ладно.
   Первая ментовская машина с мигалкой пронеслась  мимо  Лены  где-то  минут
через пять после того, как она выбежала из арки. Это сразу напомнило  бывшей
"курьерше", что максимум через полчаса, а то и раньше ее - то  есть  девушку
лет двадцати пяти, ростом 170-172 сантиметра,  в  черной  кожаной  куртке  с
пояском, черных джинсах, высоких  ботинках  на  шнуровке  и  черной  вязаной
шапочке - начнут разыскивать  по  подозрению  в  совершении  особо  опасного
преступления.
   Может, рискнуть и сдаться? Запрятать куда-нибудь пистолет и опасный тюбик
"Аквафреш", фальшивый паспорт просто сжечь, а потом принести повинную голову
в  городское  УВД.  Так,  мол,  и  так,  я  невинная  бомжиха,  меня,  дуру,
подставили. Спасите и сохраните! Все расскажу про "Лисаньку-Чернобурочку"  и
ее водилу!
   Только тут Лена вспомнила про то, что оставила в "Чероки" свой рюкзачок.
   Нет, она особо не пожалела свое грязное бельишко, мыло и  прочую  бытовую
ерунду. "Макаровы" Гундоса и Гриба ей тоже были ни к чему, по крайней мере в
данный момент. Пять патрончиков в магазине "маргошки"  еще  имелись,  а  сам
пистолетик приятно тяжелил внутренний карман куртки. Телефон Гриба и пейджер
Гундоса ничего, кроме лишних неприятностей,  ей  не  обещали.  Ну  а  пустые
бумажники с записными книжками покойников и вовсе. Таинственная штуковина  в
сумке,  похожей  на  противогазную,  которую  Лена  так  и  не   удосужилась
поглядеть, ее не интересовала. Меньше  знаешь  -  дольше  живешь.  Все,  что
нужно, Лена несла сейчас  при  себе.  В  общем,  она  была  морально  готова
отделаться от рюкзачка еще до того, как Андрей посадил в машину эту  чертову
Валерию.
   Но теперь что-то мешало  ей  воспринимать  спокойно  свой,  так  сказать,
"плановый убыток". А что, если  Андрей  и  Валерия  имеют  все  же  какое-то
отношение к Гундосу и Грибу? У-у, тогда они уж точно постараются достать  ее
даже из-под земли.
   Но самое главное - на пушках, телефоне  и  всех  прибамбасах  Лена  сдуру
оставила  пальчики.  Что  именно  из  этого  они  могут  ментам  подбросить,
неизвестно, но то, что Лена капитально сядет, - это несомненно. А в  тюрьме,
естественно, до суда не доживет.
   Да и вообще, если даже менты до истории  со  жмурами  на  Федотовской  не
доберутся и не станут Лену задерживать надолго - дурак в это поверит!  -  ей
придется отчитываться за "Аквафреш". Он кому-то сильно нужен на Федоровской,
47, квартира 91. Возможно, что Лена уже опоздала. Но  все-таки  пока  не  на
сутки и не на месяц. Надо надеяться, что время еще терпит...
   Именно в этот момент Лена проходила мимо автобусной остановки, к  которой
как раз подкатывал автобус. На табличке, прикрепленной  под  боковым  окном,
значился только  номер  22  и  названия  конечных  пунктов  "Машзавод  -  п.
Лав-ровка".
   В принципе Лена  села  бы  в  этот  автобус,  даже  не  прочитав  никакой
таблички. Ей сейчас было все равно, куда ехать, лишь бы подальше  от  места,
где с ее помощью устроили взрыв.
   Поэтому, когда к ней подошла кондукторша с рулончиками билетов, Лена  без
колебаний сказала:
   - До конечной!
   - В смысле, до  Лавровки?  -  переспросила  кондукторша.  Лена  бы  и  на
Машзавод прокатилась, хотя ей лично там ничего не требовалось,  но  то,  что
автобус идет в Лавровку, ее очень устраивало. У  нее  даже  теплее  на  душе
стало.  Поскорее  бы  от  этого  чертова   тюбика   отделаться...   Доехать,
благополучно отдать, и можно валить из  этого  чужого  города  туда,  откуда
прислали, хотя это тоже не так-то легко сделать. Но самое  главное  -  после
этого будешь, как говорится, "чиста и непорочна" - хе-хе! - перед теми,  кто
посылал. Хотя и тут есть нюансы - ведь отправили же ее в эту  командировочку
с паспортом, который даже стажер расколет...
   В автобусе, по мере его движения от центра к Лавровке, народу становилось
все меньше, поэтому после  пяти  или  шести  остановок  появились  свободные
места, и Лена даже смогла усесться к окошку. Конечно, оно заиндевело,  но  в
инее уже кто-то  протер  небольшой  "пятачок",  и  кое-что  разглядеть  было
возможно, несмотря на то что по-прежнему было темно и До рассвета оставалось
больше часа. Несомненно, что и тогда, когда автобус доберется  до  Лавровкй,
темноты не сильно убавится.
   Но Лена сейчас не темноты боялась. Ей  вдруг  припомнилось,  что  Андрей,
подсадив ее в машину, утверждал, что едет в Лавровку. Ясно,  он  мог  врать,
но, с другой стороны, мог и правду сказать. Почему бы  не  сказать  об  этом
девке, которую собираются отправить на убой? И джип, судя  по  всему,  после
взрыва погнал не обратно, на  Свято-Никольскую,  с  которой  Андрей  забирал
Валерию, а вниз по Коммунистической, то есть в том же направлении,  в  каком
ехал автобус. Стало быть, не исключена возможность, что состоится  нечаянная
"приятная" встреча...
   Стоп! Лена даже вздрогнула от  клюнувшей  в  темечко  мысли.  Вероятность
встречи с этой "сладкой парочкой" показалась не такой  уж  малой.  Андрей-то
мог врать, что в Лавровку едет, но Лена-то ему  правду  говорила.  И,  кроме
того, доложила, что первый день в  этом  городе  и  раньше  тут  никогда  не
бывала. Стало быть, где ее еще искать, как не в Лавровке? Правда, он вез  ее
от Федотовской, подобрал рано утром, стало  быть,  мог  прикинуть,  что  она
где-то там ночевала. И все-таки логичнее, если они сейчас, с утра, будут  ее
в Лавровке поджидать... Впрочем,  если  контора  солидная,  то  могут  и  на
Федотовскую машину послать. Для страховки...
   Вполне возможно, что в этой самой Лавровке  одна-единственная  остановка.
Вот тут они ее и ждать будут. Интересно, далеко это от желанной Федоровской,
47? Может, можно попросить водителя, чтоб раньше притормозил и высадил?
   Вот тут у Лены возникла совсем неожиданная и ужасная мысль, от которой  у
нее  появилось  желание  прямо  здесь,  в  автобусе,  достать   пистолет   и
застрелиться.
   А что, если Гундос и Гриб работали на тех, кому она должна была доставить
"Аквафреш"? И что, если Андрей с Валерией из этой же конторы? Придет она  со
своим тюбиком, а перед ней положат на стол рюкзачок с пушками,  телефоном  и
пейджером: "Девушка, вы у нас  ничего  не  забывали?"  И  выйдет  эта  самая
Валерия со своей жемчужно-вставной улыбочкой, Андрюха фиксами  засверкает...
После этого Лене останется бога молить, чтоб ее побыстрей убили.  Но  быстро
ей умереть не дадут, это  точно.  Начнут  разбираться,  что  она  делала  на
Федотовской, почему к ней в  рюкзак  эта  хреновина  в  противогазной  сумке
попала и отчего Гриба с Гундосом постреляла. Такую экскурсию  к  маркизу  де
Саду организуют, что  мало  не  покажется...  А  с  теми,  кто  ее  посылал,
как-нибудь договорятся. Разберутся,  кто  кому  сколько  платить  должен  за
материальный и моральный ущерб, -  и  нет  проблем.  Хозяева  печалиться  не
будут. Наоборот, может, и порадуются, что девчонка, которая несколько лет по
разным адресам каталась и кое-что узнала, вышла в тираж. Новую найти  -  раз
плюнуть. Ведь рано или поздно они б от нее все равно отделались. Никому  она
не нужна, приблуда несчастная!
   Наверно, другая бы девка от таких мыслей по меньшей  мере  заплакала.  Но
Лена плакать разучилась  еще  в  детдоме,  хоть  и  попала  туда  поздно,  в
тринадцать лет. Ведь были у  нее  когда-то  и  мама,  и  папа,  и  сестричка
младшая, и настоящая, своя квартира... А может, не было? Может, это она  все
выдумала,  чтоб  как-то  утешиться?  Девчонки  в  детдоме  и  правда  любили
чего-нибудь такое придумывать: мол, у одной отец  был  секретный  космонавт,
который раньше американцев на Луну  улетел  и  разбился,  у  другой  -  мать
народная артистка, которая в Америку убежала, у третьей еще  какая-то  родня
знаменитая находилась. Им полегче было, потому что их вообще с самого начала
матери бросили, в роддоме еще отказались. Вот и можно было что хошь про себя
придумывать. А у Лены - по-настоящему ее Лидой звали, между прочим, -  семья
была в натуре. Правда, не самая лучшая, но все-таки была. Жили, наверно,  не
очень здорово, но теперь, когда вспоминалось, то почему-то  только  хорошее.
А, чего душу зря травить!
   Лена-Лида постаралась взять себя в руки. Что  она  себя  загодя  хоронить
взялась? Во-первых, никто ей еще не сказал, что Валерия, Андрей и  Гундос  с
Грибом пахали на  ту  контору,  что  на  Федоровской.  Это  она  опять  сама
придумала и из пальца высосала. Точка в точку, как  тогда,  когда  подумала,
будто Гриб с Гундосом - опера, а Рекс  -  милицейская  овчарка.  Или  насчет
того, что с Андреем ночью по сотовому разговаривала... А уж  каких  фантазий
насчет Валерии  наворотила  -  это  вообще  смех  сквозь  слезы!  Сперва  ее
извращенкой посчитала,  а  потом  до  небес  вознесла  -  и  оба  раза,  как
оказалось, мимо денег.
   Во-вторых, "Чероки" с таким свистом дернул вниз по Коммунистической,  что
Валерия и Андрей ее могли вовсе  не  заметить.  Андрей,  сидя  за  баранкой,
наверняка только вперед глядел. Да и Валерия запросто  могла  не  догадаться
повернуть голову. Такие стервы обычно в себе не сомневаются. Тем более,  что
гадюка и впрямь умная. Ведь никаких сомнений у Лены не было! И то,  что  она
забыла  дождаться,  пока  Анатолий  Олегович  телефон  проверит,  -   чистая
случайность. Колготок и носков драных постеснялась... И жива  осталась!  Вот
ведь игра случая, биомать! Олеговичу не повезло, а ей - самый смех, что  она
ведь тоже, в натуре, Олеговна  по  тому  свидетельству  о  рождении,  что  в
детдоме имела, - повезло! Нет, братом, конечно, ей этот мужик, царствие  ему
небесное,  быть  не  мог.  Сорок  лет...  Но  все-таки  какое-то  родство  в
одинаковых отчествах чуется, а  от  этого  его,  совсем  незнакомого,  жалко
становится. Хотя хрен его знает, может, за всей его интеллигентностью  такое
дерьмо скрывалось! Совсем хороший человек с такой стервой, как эта  Валерия,
дела иметь не будет...
   Ладно, фиг с ним. Его  не  вернешь  -  это  точно.  Надо  о  своих  делах
размышлять. И мандражировать попусту не стоит,  и  успокаиват