котиками,  потом  -
оружием, но больше ни разу не сажали.  Мелкий  жулик,  любитель,  доселе  не
выказывавший большой склонности к темным  делишкам.  Казье  слышал,  что  он
неплохой работник, умеет управляться с огнестрельным оружием, превосходит по
уровню умственного развития заурядное пушечное  мясо,  вспыльчив,  если  его
задеть, но в общем спокоен.
   - Хороший ответ, друг мой, - сказал Казье. - Я видел ваше  досье,  мистер
Крулл.
   - Что видел? - переспросил негр, удивленно  вытаращив  свои  и  без  того
большие глаза.
   - Ваше личное дело. Я  знаю,  что  вы  говорите  правду.  Ибо  лгать  мне
смертельно опасно, вы уж поверьте.
   - Что ж, ты у нас начальник, - рассудил Крулл. - И не вру я тебе.
   - Очень хорошо.
   Казье знал, что в бытность свою головорезом  Джоне  пускал  в  ход  самое
разнообразное оружие, и уже давно выбрал его себе в  наемники  из  множества
возможных кандидатур, о чем негр, конечно, не подозревал.
   - Приступайте к работе, мистер Крулл. Открывайте ворота ангара,  а  когда
мы выедем, опять закройте их, поднимитесь на борт и задрайте вот этот люк, -
Казье показал ему, как захлопнуть и  запереть  дверцу,  и  Крулл  отправился
открывать ворота.  Створки  сдвигались  вручную,  и  сделать  это  оказалось
несложно. В ангар потек теплый ночной воздух Калифорнии. Пора в путь.
   - Приготовься запускать движки! - крикнул Казье
   Аисту. - И пусть нам разрешат маневрирование. Скажи им, что мы  стоим  не
здесь, а возле грузового терминала ?Авгруп?. Поехали.
   Он наклонился, в последний раз проверил  ремни  и  двинулся  к  пилотской
кабине.

БОРТ АМЕРИКАНСКОГО ШТУРМОВОГО ВЕРТОЛЕТА UH-60. ТОГДА ЖЕ

   На экране появились помехи  -  вероятно,  вертолет  пролетал  над  линией
электропередачи, - но как только эфир  очистился,  изображение  снова  стало
четким и цветным.
   - Я вас не расслышал, помощник шерифа Лассен, -  произнес  Джозеф  Уимен,
представитель федерального окружного суда восточной Калифорнии. -  Повторите
ваши последние слова.
   - Ваша честь, я сказал, что, поскольку Анри Казье чрезвычайно опасен, мне
необходимы как можно более широкие полномочия при его задержании, - произнес
помощник шерифа Тимоти Лассен,  глядя  на  девятидюймовый  экран  видеофона,
вмонтированного в спинку сиденья перед ним.
   Сорокавосьмилетний Лассен был вторым по важности лицом в конторе шерифа в
Сакраменто. ?Черный ястреб?, на борт  которого  транслировался  кодированный
микроволновый телесигнал из учреждения,  летел  на  высоте  тысячи  футов  в
сторону муниципального аэропорта Чико. Худощавая  фигура  Лассена  выглядела
непривычно громоздкой в бронежилете Кевлара, выписанном по  почте  незадолго
до вылета и надетом поверх черного  облегающего  летного  комбинезона;  этот
жилет был частично скрыт под другим, черным, с зелеными буквами ?Шериф  США?
на груди. Тяжелые истертые ботинки остались у  Лассена  со  времен  учебы  в
академии судопроизводства в Куантнко, штат Вирджиния, и с тех  пор,  как  он
окончил ее, ботинки служили ему, только  когда  он  охотился  на  уток.  Его
голову украшали черная бейсболка, нахлобученная задом наперед, и  маленький,
хрупкий на вид микрофон с наушниками, приглушавшими пронзительный  вой  двух
вертолетных винтов.
   Судью Уимена подняли с постели только для того, чтобы он  подписал  ордер
на арест и отдал соответствующие указания Лассену.  По  голосу  судьи,  даже
искаженному микроволновой связью и частыми  помехами  в  эфире,  можно  было
верно судить о том, насколько он взволнован.
   - Обширные полномочия - это сложно, - недовольно буркнул Уимен. - Учтите,
вам придется действовать к западу от наших границ...
   - Полагаю, ваша честь, мы будем почти над своей территорией...
   Видеофон был  рассчитан  на  двустороннюю  связь,  наподобие  телефонной,
однако система кодирования  не  всегда  позволяла  вступать  в  разговор,  и
замечание Лассена осталось без внимания.
   -  ...ордер  разрешает  вам  задействовать  военную  авиацию,  но  пальба
недопустима, шериф.
   - Ваша честь... Прошу прощения, ваша честь, - Лассен сказал  это  дважды,
чтобы собеседник наверняка услышал его. - Анри Казье стоит на первом месте в
списке разыскиваемых лиц, на его задержание выдано пятьдесят семь ордеров, и
все они уже устарели. Это всемирно известный террорист, крупнейший  торговец
оружием. Его преступления на юге  Европы  затмевают  своей  жестокостью  все
злодеяния итальянской мафии, а теперь он обосновался в  Соединенных  Штатах,
где успел принять участие в нескольких нападениях на арсеналы. Недавно Казье
обчистил  склад  планирующих  бомб,  принадлежащий  ведомству   технического
обеспечения, а уж он-то знает, как их применять,  поскольку  обучался  этому
делу в спецназе бельгийских ВВС, где из него сделали  еще  и  первоклассного
пилота. У Казье есть свои шерифы, свое ФБР, АТО и полиция, все вооружены  до
зубов.  Нам  пришлось  прибегнуть  к  помощи  ВВС,   чтобы   получить   хоть
какую-нибудь возможность бороться с ним!
   Покачав головой, судья Уимен проговорил  прямо  в  объектив  видеокамеры,
установленной на его рабочем столе;
   - Обрушить на него огневую мощь наших ударных соединений? Взять живым или
мертвым? Как вы себе это представляете? Как какую-нибудь вендетту,  что  ли?
Нет, шериф, я не подпишу ордер на задержание ?живым или мертвым?.
   - Ваша  честь,  в  этом  году  Казье  расправился  с  четырьмя  офицерами
федеральной службы безопасности, - сказал Лассен. - Он уничтожал свои жертвы
не чем-нибудь, а пулями из М-16 или АК-47. Такая вот убойная  сила.  А  один
судья, как полагают, был убит прицельным выстрелом  из  сорокамиллиметрового
гранатомета, предназначенного для пробивания  отверстий  в  бетонных  стенах
бомбоубежищ и бункеров. Мы смогли опознать убитого только потому, что  нашли
фалангу его пальца, отброшенную почти на сто ярдов от места взрыва.
   Теперь настала очередь судьи перебить собеседника. Лассен  умолк,  увидев
шевелящиеся губы Уимена. Затем в наушниках послышался недовольный голос:
   - ...необходимости напоминать мне об этом, шериф. Благодарю вас, я и  сам
достаточно хорошо знаком с действием гранатомета М-206. И мне  не  хуже  вас
известно, какую опасность представляет для нас  Анри  Казье.  Однако  ордер,
выданный окружным судом, предусматривает лишь арест подозреваемого,  там  ни
слова не говорится о его казни.
   - Совершенно верно, ваша честь, мне предписано задержать Казье и передать
его в руки правосудия. Но я не смогу выполнить эту задачу без  потерь,  если
не получу мощной огневой поддержки. Казье - убийца, ваша честь. Нет  никаких
сомнений в том, что он будет убивать каждого представителя сил правопорядка,
вставшего на его пути, сражаться,  пока  нt  израсходует  весь  боекомплект,
припасенный  для  самообороны.  Казье  скорее  пожертвует  собой  и   своими
подручными, чем сдастся в плен. Он будет  драться,  как  волк,  пойманный  в
капкан, с той лишь разницей, что не замедлит перекусить  не  свою,  а  чужую
ногу, лишь бы выбраться на свободу. Чтобы взять его живым,  мне  потребуются
чрезвычайные полномочия. В противном случае мои люди не пойдут на эту бойню.
   - Шериф Лассен, не ставьте мне  ультиматумов,  -  предостерегающим  тоном
произнес Уимен.
   - Я всего лишь  пытаюсь  подчеркнуть,  насколько  опасен  Анри  Казье,  -
спохватился Лассен. - Мы связались с психологами из ФБР.  Они  говорят,  что
Казье стал жертвой насилия в тюрьме, куда попал еще подростком, и с тех  пор
непрестанно проявлял агрессивность во всех...
   - Вот как, шериф Лассен? -  Уимен  усмехнулся.  -  Не  думал,  что  Казье
когда-либо попадал в тюрьму.
   - Его поймали с поличным на базе американских крылатых ракет  в  Бельгии,
когда он пытался  продать  гашиш  солдатам  караульной  службы,  -  объяснил
Лассен. - Гарнизонной тюрьме Казье предпочел выдачу бельгийским властям,  но
сначала его двое суток насиловали американские охранники. Как я слышал,  они
даже применяли полицейские дубинки -  отнюдь  не  в  целях,  предусмотренных
уставом. А ему  было  только  пятнадцать  лет.  С  тех  пор  он  при  первой
возможности убивает всех военнослужащих, попадающихся ему на глаза. Полагаю,
в моих людей он начнет стрелять, как только завидит их, ваша честь...
   - Понимаю вашу обеспокоенность, шериф, - перебил Уимен, -  но  даже  если
она обоснована, я все равно желаю, чтобы его предали суду, а не пристрелили,
как бешеную собаку.  Не  обременяйте  себя  правом  распоряжаться  жизнью  и
смертью  подозреваемых,  шериф,  а  если  не  можете  справиться  со  своими
обязанностями, то сложите их с себя. Вы получите  ордер,  на  котором  будет
стоять моя подпись, так что будьте любезны выполнять мои распоряжения.
   И, помолчав, добавил:
   - Я отклоняю условие ?живым или мертвым?. Вы привезете Казье и его  людей
живыми. В  противном  случае  вам  придется  объяснить  мне  и  генеральному
прокурору Соединенных Штатов, почему это не удалось сделать, и, уверяю  вас,
ваша карьера и место жительства - дома или в  камере  федеральной  тюрьмы  -
будут в значительной мере зависеть от вашего ответа. Вы можете  использовать
любой военный  самолет  или  вертолет  для  доставки  ваших  агентов  и  для
наблюдения за подозреваемыми, но учтите,  ни  один  летательный  аппарат  не
должен приближаться к ним менее чем на пятьсот метров, а бортовое вооружение
не должно применяться до тех пор, пока вы сами не окажетесь  под  обстрелом.
Ну как, шериф Лассен, вы согласны выполнять мои приказы?
   У Лассена не было  выбора.  Уимен  принадлежал  к  числу  тех  чиновников
окружной администрации, с которыми полицейские предпочитали не спорить. Если
он  настаивал  на  соблюдении  всех  пунктов  судебного  постановления,   то
подчиненный,  не  нашедший  способа  следовать  им,  чаще  всего  оказывался
уволенным. Разумеется, Лассен мог бы  рискнуть  карьерой  ради  того,  чтобы
навсегда избавить общество от Казье,  но  двадцать  лет  безупречной  службы
приучили его уважать правила игры.  Постоянно  таская  оружие  и  значок  на
груди, человек делается довольно значительной фигурой в глазах других людей.
Если тебе выпадает такая роль, то через какое-то  время  начинает  казаться,
будто правосудие - это  то,  что  ты  предпринимаешь  для  его  отправления,
особенно в отношении матерых головорезов, подобных Казье.  Лассен  не  хотел
порочить себя и власть, предоставленную ему конституцией. Равно как не желал
бросать псу под хвост свою почти завершенную карьеру. Как-никак он состоял в
помощниках  шерифа  с  тысяча  девятьсот  семидесятого  года,   работал   на
ответственных должностях в Калифорнии и Орегоне. Восемь из этих нелегких лет
(с  восьмидесятого  по  восемьдесят  восьмой)  он  тянул  лямку   в   группе
специального назначения (ГСН). С  восемьдесят  восьмого  по  девяностый  был
начальником  этого  подразделения,  пока  не  утвердился  на   посту   главы
полицейского ведомства в Сакраменто.
   - Да, ваша честь, - ответил Лассен.
   - Ну, вот и хорошо. Поймите, шериф, я не меньше вас желал бы покончить  с
Казье. Но предписания  судебного  ордера  должны  исполняться  до  последней
буквы, иначе администрация округа оставит не у дел нас обоих. - Уимен поднял
правую руку, и в пассажирском салоне ?Черного ястреба? Лассен сделал  то  же
самое. - Признаете ли вы, - процитировал Уимен, - что в этих  постановлениях
содержится правда, только правда и ничего,  кроме  правды,  и  клянетесь  ли
исполнять их в полной мере, насколько позволяют ваши силы и возможности?
   - Признаю и клянусь, ваша честь.
   Уимен подписал три ордера и  вручил  их  помощнику,  который  по  очереди
вложил документы в факс-машину, подсоединенную к той же линии  связи.  Через
несколько секунд ордера вышли из печатающего устройства,  установленного  на
борту  штурмового  вертолета  ?Черный  ястреб?.  Согласно  решению  прошлого
состава верховного  суда,  постановления,  переданные  по  факсу,  считались
имеющими ту же силу, что и оригиналы.
   - Я останусь здесь на тот случай, сели понадоблюсь вам. Все это  время  я
буду с вами, Лассен.
   - Благодарю вас, ваша честь.
   - Мой помощник говорит, что судья Сеймур подписал несколько  ордеров  для
АТО, действительных на  этот  же  срок,  ?  сказал  Уимен  (бюро  по  делам,
связанным с незаконным оборотом алкоголя, табака и оружия, сокращенно - АТО,
контролировало спрос и предложение таких  ходких  товаров,  как  спиртное  и
нарезные стволы). - Поскольку меня не поставили в известность о его  участии
в этом деле, то можно предположить, что АТО будет действовать параллельно  с
вами, но без вашего ведома.
   - Я не знал об участии АТО в этой операции, ваша честь, - сказал  Лассен.
- У нас есть сведения о том, что Казье  приземлился  всего  несколько  часов
назад. Не могли бы вы сообщить мне какие-либо подробности,  касающиеся  этих
ордеров? Задействован ли агент Фортуна?
   - А, ваш старый знакомый? - Уимен усмехнулся, и в его  голосе  прозвучала
издевка, заметная даже после обработки в дешифраторе кодированной связи. - Я
вижу, вы надели бронежилет Кевлара. Полагаю, он вам пригодится, и не  только
для защиты от Казье.
   - Лучше бы попытаться выйти на Фортуну по каналу секретной радиосвязи,  -
Лассен покачал  головой.  -  Но,  во  всяком  случае,  еще  раз  спасибо  за
предоставленные сведения, ваша честь.
   - У меня такое чувство,  что  стрельба  начнется  еще  до  того,  как  вы
повстречаетесь с Казье, - пошутил Уимен, стараясь хотя бы отчасти  разрядить
напряжение в предвкушении операции. - Ну ладно, желаю удачи.
   В  приемнике  послышался  короткий  гудок-Уимен  отключил  связь,   затем
последовал тонкий  писк,  означавший  автоматическую  проверку  безопасности
линии, и наконец канал освободился.
   Лассен вставил карточку с адресным кодом в паз передатчика, снова услышал
писк автоматической проверки эфира  и  замер  в  ожидании.  Через  несколько
секунд в приемнике прозвучало:
   - ?Тигр Первый? на связи.
   Даже  прибегая  к  сверхбезопасному,  застрахованному  от   подслушивания
микроволновому диапазону, специальный агент Рассел  В.  Фортуна  пользовался
своим старым, полученным еще во Вьетнаме кодовым именем.
   - Я ?Чистильщик Первый?, на канале семьдесят-бис, - произнес Лассен.
   В глубине души он недолюбливал всю эту показуху с паролями и отзывами, но
знал, что Фортуна не ответит, пока не услышит его личного кода и уведомления
о том, что используется канал  шифрованной  связи,  тем  более,  если  вызов
поступил во время проведения тайной операции.
   - Как поживаешь, Расс? Куда-нибудь направляешься? Прием.
   Наступила недолгая  пауза,  в  течение  которой  Лассен  смог  без  труда
вообразить, как Фортуна  в  своем  полужестком  бронекостюме,  делавшем  его
похожим на имперского космического штурмовика из  ?Звездных  войн?,  ошалело
встряхивает головой в стальном шлеме.
   - Что за шутки, Лассен? - наконец взорвался Фортуна. - Еще немного, и  ты
сорвешь  всю  операцию!  Доводилось   ли   тебе   когда-нибудь   слышать   о
коммуникационной безопасности?
   - Мы на безопасной волне, Расс. Прибереги  свои  лекции  для  кого-нибудь
другого. Мне нужно знать твой статус. Ты принимаешь участие в  захвате  цели
номер один? Прием.
   - Боже милостивый! Лассен, почему  бы  тебе  не  связаться  с  агентством
печати и не сообщить этим кретинам, что мы вышли на дело?
   Последовала еще одна короткая пауза? затем:
   - Да, через десять минут мы  будем  на  месте.  Нам  удалось  засечь  его
махинацию в Чико, и сейчас мы мчимся туда на всех парах. Поскольку у нас нет
времени согласовывать наши действия, я прошу тебя об  одолжении.  Предупреди
начальство аэропорта и полицию? пусть оцепят летное поле. И не  суйся  туда,
пока я не дам о себе знать, ясно? Прием.
   - Расс, нам  сообщили,  что  Казье  располагает  таким  запасом  тяжелого
вооружения и взрывчатки,  что  сможет  разнести  половину  аэропорта.  Моему
спецназу осталось до цели всего пятнадцать минут, а  у  нас  есть  несколько
штурмовых вертолетов ?Апачи? и ?Черный  ястреб?  из  калифорнийского  отряда
национальной гвардии. Мы прикроем тебя.
   - Штурмовые вертолеты? Ты в своем уме? - повысил голос Фортуна.  -  Казье
начнет стрелять, как только заслышит одну из этих штуковин! Интересно, какой
дурак выдал тебе ордер, предусматривающий вертолетную атаку? Так ты  оцепишь
аэропорт или нет?
   - Успокойся, Расс, об оцеплении я позабочусь, - сказал Лассен  и  включил
сверхвысокочастотный  передатчик,  чтобы  связаться   с   Келли   Пелтиером,
командиром федеральной группы специального  назначения,  которая  занималась
захватом  и  обезвреживанием   наиболее   опасных   и   хорошо   вооруженных
преступников. - Но ничего не делай, пока мы не подлетим поближе,  и  извести
меня о своем плане атаки.
   - У меня нет времени на такую чепуху, - отрезал
   Фортуна. - Если хочешь, можешь настроиться на нашу  оперативную  частоту,
но, повторяю, не вздумай появляться над аэропортом! Мы  можем  принять  твои
летающие гробы за воздушное прикрытие  Казье  и  по  ошибке  сбить  один-два
вертолета.
   Специальный агент Фортуна возглавлял юго-восточное отделение АТО.  Бывший
морской пехотинец,  знаток  всех  видов  оружия  и  человек,  прозванный  за
неиссякаемый запас  энергии  ходячей  динамо-машиной  (впрочем,  такие  люди
довольно часто встречались в департаменте государственных  сборов),  он  был
большим знатоком тактических штурмовых операций, ведущихся силами  небольших
подразделений, во всяком случае считал себя таковым. Он всегда полагался  на
внезапность и натиск, зачастую и вправду ошеломлявшие противника, а главное,
поражавшие окружных судей, которые предпочитали выдавать ордера именно  ему,
потому  что  его  действия,  как  правило,   приносили   результат.   Лассен
недолюбливал такую тактику, видел в ней недостатки следственной работы.  Сам
он в ходе выполнения заданий многократно встречался со  своими  агентами,  а
потом окружал подозреваемого и ждал, пока тот допустит какую-нибудь  ошибку.
Его метод хотя и отнимал много времени и требовал привлечения всего  личного
состава,  зато  значительно  снижал  риск  для  подчиненных.  Фортуна  любил
сколотить ударную команду, наскоро составить план штурма и атаковать в  лоб,
прокладывая дорогу шквальным огнем из стволов крупного и  среднего  калибра.
Итогом таких действий обычно бывали ранения агентов и гибель  подозреваемых,
но пальба  все-таки  успевала  кончиться  до  прибытия  съемочных  бригад  с
местного телевидения. Эта разница в стиле работы двух параллельных  структур
порой приводила к несогласованности при выполнении одного и того же задания.
   - Ребята, Фортуна опять играет в Рэмбо,  -  произнес  Лассен  в  микрофон
внутренней связи вертолета, чтобы  его  могли  слышать  пилоты  и  остальной
экипаж. - Пол, ты посадишь машину на краю летного  поля,  самом  дальнем  от
места  действия,  высадишь  команду  и  сразу  переместишься  на  безопасное
расстояние. ? Затем он обратился к командиру ударной  бригады  ГСН.  -  Кел,
свяжись по телефону с начальником диспетчерской службы  Окленда  и  потребуй
расчистить воздушное пространство в радиусе пяти  миль  от  аэропорта.  Если
через девять минут он не предпримет самых решительных действий, просто выйди
в эфир на частоте УКВ сто двадцать пять  и  пять  или  двести  сорок  три  и
передай всем бортам, что Чико не принимает из-за густого тумана. Господи,  в
какое дерьмо мы суемся!
   - Тим, если я передам сообщение  в  сверхвысокочастотном  диапазоне,  его
примут все телевизионные станции округа.
   - Меня это не волнует, я забочусь о том, чтобы Фортуна не  сбил  нас  или
какой-нибудь гражданский самолет, который  попробует  совершить  посадку,  -
сказал Лассен. - Действуй, Кел.

ГОРОДСКОЙ АЭРОПОРТ ЧИКО, КАЛИФОРНИЯ. ТОГДА ЖЕ

   - Чико, земля, я борт  LET  ?Виктор-Майк-Ту-Джульетт?,  готов  к  взлету,
прошу разрешения диспетчерской службы аэропорта, - передал по рации Казье.