ылазки  я
потерял больше ста миллионов долларов.  Но  кто-то  нажил  на  этом  деньги.
Огромные деньги, Анри. Они сделали деньги, поскольку правильно угадали,  как
поведет себя рынок ценных бумаг...
   - Все это сплошной треп, Анри, - злобно заметил Изидро. Он уже  давно  не
понимал, о чем идет речь. Наличные, женщины  и  сражения  -  вот  тут  Томаз
Изидро был и впрямь силен, а все  остальное  казалось  ему  ерундой.  -  Он,
видите ли, хочет продавать и покупать на наши деньги какие-то поганые акции!
Кончаем с этим ублюдком, ребята!
   - Это не треп, - сказал Лейк. - Я уже все просчитал. Пожалуйста,  нападай
на свои аэропорты, Анри, но только на те, которые  я  выберу.  Или  хотя  бы
предупреди за несколько дней до начала операции. Дай мне  время  подготовить
контракты. И я ручаюсь, Анри,  что  на  каждой  твоей  операции  мы  наживем
миллионы. А самое главное, это будет  законно  на  все  сто  процентов.  Сто
процентов!
   Казье, похоже, не слышал, и Лейк  закрыл  глаза,  не  желая  видеть,  как
плюнет огнем дуло пистолета сорок пятого калибра. Но вместо этого  он  вдруг
услышал голос Казье:
   - Продолжай, Гарольд.
   Лейк открыл глаза. Дуло пистолета было опущено, а  Казье  смотрел  ему  в
глаза, и Лейк сразу же  почувствовал,  что  он  весь  внимание.  Сейчас  или
никогда, Гарольд...
   - Послушай, Анри, мы вот как поступим. Мы заключим контракт на опцион...
   - Бог мой, да о чем ты, парень?
   - Слушай, черт бы тебя побрал! - рявкнул  Лейк.  -  Я  говорю  о  быстрых
деньгах, законных на сто процентов. Я говорю о том, как превратить несколько
тысяч долларов в сотни тысяч и даже миллионы. Допустим, ты  владеешь  сотней
акций, которые купил по семь долларов за штуку, а теперь продаешь по  десять
за штуку, - начал объяснять Лейк. - И ты не собираешься продавать этот пакет
меньше чем по восемь, потому как  купил  по  семь,  и  тебе  неохота  терять
деньги...
   - Мать его за ногу, Анри! Опять он за свое!
   - Я хочу купить твои акции, но у  меня  нет  денег  уплатить  за  них,  -
торопливо продолжал Гарольд. - И вот я жду, что скоро твои акции понизятся в
цене до пяти долларов за штуку, но, с другой  стороны,  если  я  буду  долго
ждать, ты можешь продать их кому-то другому по семь и выше семи. Но я еще не
вышел из игры, потому что готов заплатить тебе наличными по опциону и купить
весь пакет. Я понятно объясняю? - Казье кивнул, однако Лейк понимал,  что  в
запасе у него всего несколько секунд, да и то лишь благодаря  тому,  что  он
долго верой и правдой служил Казье. - Итак,  мы  договорились  о  сделке.  Я
плачу тебе пятьдесят долларов чистоганом, и  мы  подписываем  контракт,  где
сказано, что если в течение ближайших двух месяцев акции понизятся  до  цены
ниже восьми долларов за штуку, я имею право купить все твои  акции  в  любое
время в течение этих двух месяцев. Если по истечении шестидесяти дней  акции
останутся на уровне восьми долларов за штуку или выше, контракт теряет  силу
и ничего не происходит. У тебя остаются пятьдесят...
   - Но, как я понял, у тебя нет денег на покупку  этих  акций,  -  вмешался
Таунсенд. Из всех присутствующих он был самым образованным и умным,  и  Лейк
понимал что задача его -  не  только  убедить  Казье  в  своей  честности  и
преданности, но и объяснить все Таунсенду. Иначе он погиб...
   - Я не покупаю твои акции, Таунсенд, - ответил Лейк. - Я покупаю  опцион,
право на покупку твоих акций. И если не соблюдаются  условия  контракта,  то
теряю это право. А если все в порядке, то волен или покупать, или  нет.  Для
покупки нужны деньги. Но ценность заключена в самом контракте как таковом. Я
могу продать  его  любому,  кто  пожелает  приобрести  акции.  За  наличные,
разумеется. Да и  не  нужны  мне  вовсе  никакие  акции,  мне  нужны  только
наличные.
   Лейк уже совершенно забыл об Изидро. Большинство  присутствующих  следили
только за выражением лица Казье. Однако  тот  слушал  очень  внимательно,  и
Лейку оставалось лишь надеяться, что он все понимает и следит за  ходом  его
мысли. Таунсенд же, похоже, был в недоумении.
   - Но откуда ты возьмешь эту самую наличность? - раздраженно спросил он. -
И почему это тебе надо платить кому-то, чтобы купить у него акции?
   - Я плачу, чтобы заложить эти акции, отложить до тех пор,  пока  контракт
или действует, или теряет законную силу, - объяснил Лейк.  -  Ты  хочешь  за
свои акции по десятке. Я полагаю, что они понизятся до пяти,  и  плачу  тебе
наличными за то, что ты  обещаешь  продать  их  именно  мне,  а  не  кому-то
другому, если они упадут ниже восьми. Про себя ты, конечно, думаешь,  что  я
чокнутый, но тебе позарез нужны мои наличные, поэтому ты и  соглашаешься  на
сделку.  Берешь  наличные,  подписываешь  контракт  и  помещаешь  акции   на
депонент. А наличные, которые я заплатил, уже твои, что  бы  там  дальше  ни
случилось.
   Таунсенд кивком  головы  дал  понять,  что  уразумел.  Изидро  отпил  еще
глоток ?бурбона? и громко икнул, несколько  человек  беспокойно  заерзали  в
креслах,  одновременно  и  заинтригованные,  и   утомленные   столь   долгим
объяснением.
   - Но откуда, черт побери, тебе знать, что эти акции, контракт по  которым
ты подписываешь, непременно пойдут вниз?.. - Тут Таунсенд запнулся,  и  Лейк
понял, что англичанин уловил его мысль. - Такты предлагаешь...
   - Мы будем так планировать свои операции, чтоб
   Цена акций изменялась в нужном нам направлении, - ответил Лейк, и на лице
его засияла широкая улыбка. - Захочется нам, чтобы акции ?Юнайтед  эйрлайнз?
упали, нанесем удар по их аэропорту или ремонтным сооружениям.  Цена  упадет
до нуля, и мы в порядке... Можно сыграть и по-другому, - продолжал  Лейк.  -
Упадут акции ?Эйрлайнз?, тут же упадут и  акции  смежных  компаний,  как-то:
авиационных заводов, нефтяных концернов, а цены  на  нефть  и  акции  других
транспортных предприятий поднимутся.  Мы  подписываем  контракт  на  покупку
автомобильных или железнодорожных акций по определенной цене  или  заключаем
товарную опционную сделку по нефти, золоту, алюминию - чему  угодно  и,  как
только акции или цена товара упадут ниже их  стартовой  стоимости,  начинаем
действовать...
   - Ну, а федеральные власти? - спросил Таунсенд. Теперь, после  того,  как
он понял идею Лейка, в голосе его улавливался даже намек на некую британскую
цивилизованность. - Разве федеральные агенты не заподозрят неладное, если мы
начнем делать деньги таким образом?
   - Да, - согласился Лейк и снова покосился на Казье.  Он  чувствовал,  что
того интересует не столько сама информация, сколько искренность соратника, и
что шанс убедить его в ней на все  сто  десять  процентов  представился  ему
именно сейчас. - Не думаю, что нам удастся долго  крутиться  таким  образом.
Рано или поздно все эти совпадения начнут вызывать подозрения... - Голос его
теперь звучал уверенно, в нем даже звенели стальные  нотки,  как  в  прежние
добрые времена, до происшествия в Сан-Франциско. -  Но  полагаю,  что,  если
Анри нанесет удар по трем заранее выбранным целям, мы  успеем  снять  навар,
закрыть  лавочку  и  убраться  подальше,  прежде  чем  служба  безопасности,
налоговый департамент и ФБР выйдут на наш след.
   - Выходит, тогда  нас  будут  преследовать  уже  сразу  три  американских
федеральных агентства?
   - Да такие опционные сделки совершаются по тысяче раз на дню, -  успокоил
его Лейк. - И каждый день через руки дельцов проходят миллионы  долларов.  У
федеральных агентов свои правила. И, конечно, их чиновники следят  за  этими
сделками, но машина работает медленно, к тому  же  они  всегда  охотятся  за
крупной рыбкой. Кроме того, мы не крадем эти деньги,  мы  просто  перемещаем
их, распространяем, только, так сказать, в  нужном  нам  направлении.  Сотни
других дельцов делают деньги, человек, однажды их потерявший, может потом их
вернуть, да еще с наваром, буквально на следующий день или  через  неделю...
Все это звучит громко, но на деле-то это вовсе не  деньги,  а  так,  мелочь.
Крупным дельцам нужно зашибать минимум по миллиону в день,  чтобы  держаться
на плаву. И нас заслонят как раз вот такие,  по-настоящему  крупные  дельцы,
сверхмощные вкладчики и брокеры и даже некоторые из чиновников. Вот тогда-то
мы и должны снять свой навар и юркнуть в кусты.  Начнется  суматоха,  в  ней
можно затеряться. Прекрасная возможность уйти... Власти  будут  гоняться  за
слонами и позволят муравьям спокойно подбирать крошки. Только наши  ?крошки?
будут миллионами, возможно, даже десятками миллионов долларов.
   - Анри, этот поганец окончательно запудрил нам мозги, - проворчал Изидро,
совершенно сбитый с толку и изнуренный длинной речью Лейка.  -  Надо,  чтобы
эта сволочь вернула нам наши деньги, вот и весь разговор!
   Казье взглянул на Изидро, затем на  Таунсенда,  потом  на  Лейка,  мрачно
кивнул и заметил:
   - В твоем плане, Гарольд,  есть  некоторые  достоинства,  однако  это  не
уменьшает твоей вины. Как посмел ты поставить на  карту  само  существование
нашей армии, лишив ее источников финансирования? Это же почти предательство!
Однако, учитывая все твои заслуги и  многолетнюю  службу  в  организации,  я
откладываю суд над тобой  на  двенадцать  часов.  А  пока  генеральный  штаб
рассмотрит твое предложение. За эти двенадцать часов, находясь под  арестом,
ты обязан передать все фонды организации лично мне.
   - Пожалуйста, - ответил Лейк. - Я смогу  получить  одиннадцать  миллионов
долларов, лежащие на твоих офшорных счетах, через три...
   - Наличными, - заметил Изидро. -  И  без  всяких  там  еврейских  баек  о
контрактах и прочем дерьме.
   - Наличными, - согласился Казье.
   Лейк сглотнул слюну, пытаясь сообразить, каким  образом  лучше  доставить
эту огромную сумму в ?Гнездо Совы? из дружественного банка. И быстро  понял,
что это невозможно.
   - Но, Анри, за двенадцать часов этого не провернутъ,  -  возразил  он.  -
Один-два миллиона - еще куда ни шло, но одиннадцать... Самый быстрый  способ
получить деньги - через федеральный резервный банк Нью-Йорка или Бостона, но
не хочется ворошить это осиное  гнездо.  А  значит,  придется  обращаться  в
коммерческие и частные банки, что займет время. Не так много у  нас  банков,
имеющих под рукой такую  сумму  наличными,  поэтому  придется  обращаться  в
несколько, что увеличивает вероятность...
   - Тогда ты умрешь, Гарольд, - сказал Казье и снова вскинул пистолет.
   - Погоди! -  воскликнул  Лейк.  -  Я  могу  получить  четыре,  нет,  пять
миллионов с помощью одного лишь телефонного звонка. Я  когда-то  договорился
с ?Вин миллионз?, казино в Атлантик-Сити, что в случае крайней необходимости
они ссудят меня наличными. Они могут прислать мне пять миллионов  в  течение
нескольких часов, до того, как инспектор надзора за азартными играми  завтра
утром проверит их счета. Правда, они берут двадцать процентов...
   - Ты заплатишь их из наших фондов, - вставил - Казье.
   - Конечно, конечно,  -  согласился  Лейк.  Двадцать  процентов  в  неделю
составляли  совершенно  астрономическую  сумму  в  один  миллион   процентов
годовых, но  сейчас  это  был  единственный  выход.  -  Но  остальные  шесть
миллионов, Анри, должны остаться на счетах различных  офшорных  предприятий.
Мы не можем подписывать наши контракты по опционам, имея  лишь  наличные.  -
Пистолет был по-прежнему направлен на  него,  недоверие  читалось  на  лицах
мужчин, обступивших Лейка со всех сторон.  -  Прошу,  Анри,  ты  должен  мне
поверить, в последний раз! Я получаю ссуду в восемнадцать  миллионов.  Шесть
из них  выплачу  Фраге  из  казино  ?Вин  миллионз?,  четыре  должен  другим
кредиторам, остальные ты можешь...
   - Ты даешь нам пятнадцать миллионов, - сказал  Казье.  -  Пять  наличными
сейчас же, десять распределишь по нашим офшорным счетам. Остальное - твое.
   - Но... но это совершенно  невозможно!  -  возразил  Лейк.  -  Мне  нужно
покрыть  тридцать  разных  счетов  и  депозиты.  Четырех  миллионов   вполне
достаточно для проведения любой...
   - Или ты соглашаешься на эти условия, или умрешь, - сказал Казье.  -  Так
что решай сам.
   - Но, Анри, я не могу заняться ни одной операцией,  даже  переговорить  с
брокерами, пока...  -  Казье  передернул  затвор  пистолета.  В  наступившей
мертвой тишине щелчок показался страшно громким, он отозвался в  ушах  Лейка
колокольным  звоном.  -  Ладно,  хорошо!  -  выкрикнул  он.  -  Я  согласен!
Пятнадцать миллионов тебе! Пять сейчас, десять на  счета...  -  Он  умолк  и
поднял глаза на Казье и Таунсенда. Смотреть на  Изидро  он  не  осмеливался.
Потом добавил:
   - Это на операцию ?Штурм небес?, да?
   - Что это еще за штурм небес? - удивился Таунсенд.
   - Самое подходящее название для нашего проекта, - ответил Лейк. - Это  из
высказывания римского трибуна Квинта Горация Флака: ?Нет высот,  на  которые
бы не  замахивались  смертные,  в  безрассудстве  своем  они  штурмуют  даже
небеса?. Здорово, правда?
   На лице Изидро читались отвращение и злоба, он яростно грыз ногти. Однако
Казье одобрительно кивнул. Лейк знал, что угодил Казье.  Тот  обожал  давать
громкие названия всем придуманным им операциям. Казье поставил  пистолет  на
предохранитель и сунул его за пояс. Обернувшись, Лейк увидел, какой урон мог
быть нанесен убранству комнаты, нажми Казье на спусковой  крючок.  На  стене
висела  картина  XIX  века  -  портрет  маслом  Авраама  Линкольна,  некогда
оцененный в сто тысяч долларов. С него пришлось бы  смывать  кровь  и  мозги
Лейка, если б столь удачно придуманное название  операции  не  убедило  Анри
Казье.
   Затем Казье поставил вопрос на голосование перед  членами  генштаба.  Это
было,  разумеется,  чистой  формальностью,  потому  что   почти   никто   не
осмеливался ему перечить. Лишь Томаз Изидро проголосовал против, считая, что
Лейк заслуживает смертной казни за разбазаривание фондов организации.
   - Глаз с тебя не спущу. Придурок, сучий ты потрох! - прошипел  он  Лейку,
когда члены штаба занялись детальной разработкой  планов  трех  операций.  -
Только попробуй хоть раз, один раз оступиться, задницу оторву! И пусть Казье
бесится, пусть даже вышвырнет меня на улицу, зато ты сдохнешь, паршивый пес!
Ты это заслужил!
   Затем Изидро схватил стул, уселся прямо рядом с Лейком и, не сводя с него
глаз,  прислушивался  к  каждому  слову,  пока  Лейк   говорил   по   своему
радиотелефону, а потом связывался через  систему  ?эппл  ньютон?  и  спутник
сперва со своей конторой, чтобы удостовериться, что ссуда поступила, а после
- с Леонардо  Фрага,  вице-президентом  и  главным  управляющим  отеля  ?Вин
миллионз? и одноименного казино в Атлантик-Сити.  Под  ледяным,  исполненным
ненависти взглядом этого убийцы у несчастного Лейка дрожали  пальцы.  Но  он
предпринимал первые шаги по подготовке операции под громким названием ?Штурм
небес?.

БАЗА ВВС БИЛ, ЮБА-СИТИ, КАЛИФОРНИЯ, ДВА ДНЯ СПУСТЯ

   - Комиссия подвела  лишь  предварительные  итоги,  -  начал  подполковник
Эмерсон Старр. Он был командиром оперативной группы базы ВВС в  Макклеллане,
и его назначили руководить расследованием происшедшей здесь позавчера аварии
истребителя F-16. - Область нашей деятельности была в  значительной  степени
ограничена участием в этом расследовании ФБР, службы  шерифа  и  АТО,  одним
словом, наша комиссия  пока  не  может  выступить  с  окончательной  оценкой
происшедшего, поскольку доступ ко  всем  необходимым  данным  контролируется
ФБР. Мы лишь знаем, что был  взрыв,  знаем,  что  F-16  оказался  в  опасной
близости от места этого взрыва, но о самом взрыве нам практически ничего  не
известно. А потому у нас нет оснований со всей уверенностью утверждать,  что
именно  он  вызвал  повреждения  F-16.  Однако,   основываясь   на   записях
радиопередач, показаниях наземных служб слежения и  предварительном  осмотре
обломков, комиссия пришла к выводу,  что  возможной  причиной  аварии  стало
случайное  столкновение  F-16  с  землей,  вызвавшее  повреждение  мотора  и
разгерметизацию, а первопричиной послужил колоссальной силы наземный взрыв в
аэропорту Мейтер.
   Беспокойно поерзав в кресле, Старр продолжал:
   - Предварительный отчет комиссии  по  этому  происшествию,  приведшему  к
гибели пилота Линды Маккензи, далеко не полон.  Однако  мы  готовы  доложить
главнокомандующему   ВВС,   начальнику    штаба    воздушной    обороны    и
генерал-адъютанту штата Калифорния следующее: смерть майора  Маккензи  стала
итогом пренебрежения  ?Сводом  правил  боевых  действий  в  воздухе  55-16?,
?Правил управления истребителем F-16?, параграф 5-53, и ?Технических условий
для IF-16А-I?, раздел третий, параграф...
   - Все это чушь собачья! - рявкнул Эл Винсенти, вскакивая  на  ноги.  -  И
нечего вешать нам лапшу на уши, подполковник!  Катастрофа  не  была  вызвана
ошибкой пилота, черт бы вас взял!
   - Подполковник Винсенти, сядьте! - резко приказал Старр.
   - Я бы хотел обратиться к комиссии, сэр.
   - Комиссия уже выслушала ваши показания, подполковник, - ответил Старр. -
Сядьте на место, или я удалю вас.
   - Что ж, попробуйте, Старр! Полковник Гаспар вскочил.
   - Лучше сядь, Говорун, - шепнул он Винсенти. - Ты и так ходишь по слишком
тонкому льду.
   - Уверяю вас, подполковник, у меня достаточно полномочий, чтобы заставить
вас замолчать, если вы не заткнетесь сами, - сказал Старр. - А теперь или вы
успокоитесь, или я прикажу вывести вас отсюда.
   Винсенти окинул Старра гневным взором горящих глаз.
   - Полковник Гаспар, прошу вас, выпроводите подполковника Винсенти!
   - Он больше не будет мешать нам, - сказал Гаспар и,  дернув  товарища  за
рукав, заставил его сесть.
   - Спасибо, сэр, - Старр кивнул. - Итак, я уже говорил, что майор Маккензи
нарушила несколько правил, что  и  привело  к  ситуации,  в  которой  пилоту
предписывается срочно катапультироваться, находясь на высоте ниже двух тысяч
футов.   Катапультироваться   предписывается   в   случае   разгерметизации,
катастрофической поломки двигателя, потери управления, неспособности набрать
нужную скорость и высоту, при небезопасном боезапасе  или  поломке  приборов
управления  полетом,  невозможности  держаться   нужного   курса,   коротком
замыкании,  разбалансировке...  Этот  список  можно   продолжить.   Согласно
имеющимся  данным,  а  также  показаниям  ее  сослуживцев  и  представителей
техобслуживания  с  завода-производителя,  майор  Маккензи   задержалась   с
катапультированием, и  никаких  попыток  приземлиться  ей  предпринимать  не
следовало.
   Однако  наша  комиссия  сомневается  в  том,  что  майор  Маккензи  четко
представляла себе, какие именно неполадки имеют место, поскольку было темно,
к тому же одних  показаний  приборов  недостаточно,  -  продолжал  Старр.  -
Подполковник Винсенти, напарник, тоже не мог определить, что с  ее  машиной.
Из  всего  этого  комиссия  заключила,  что  майору  Маккензи  следовало  бы
попытаться произвести срочную посадку. Учитывая,  насколько  густонаселенной
была местность, на которую мог бы упасть уже неуправляемый более истребитель
в случае, если бы она катапультировалась вовремя, комиссия также  заключила,
что действия майора Маккензи и подполковника Винсенти, позволившие  дотянуть
поврежденный самолет до базы ВВС в Макклеллане, помогли спасти десятки, если
не сотни жизней.
   А потому комиссия  пришла  к  выводу,  что  действия  майора  Маккензи  и
подполковника  Винсенти  соответствовали  директивам  и  принципам  ВВС  США
касательно мер безопасности при пролете над  густонаселенными  районами.  Мы
считаем, что майор Маккензи действительно  рисковала  жизнью  и  в  конечном
счете пожертвовала собой, чтобы спасти жизни других, хотя и не следовала при
этом ряду правил,  предписанных  при  катапультировании,  которые  могли  бы
спасти ей жизнь. С другой стороны, не нарушь она  правила,  это  вызвало  бы
гибель многих ни в чем не повинных людей и  разрушения,  а  потому  действия
майора Маккензи в данной обстановке заслуживаю