чнулась  вверх,
высматривая оружие.
     Потом  "Шершень" встал  и, двигаясь с  неожиданной скоростью,  раскинув
руки в железных перчатках,  рванулся к скиммеру. Вдруг монстр  оказался  так
близко, что Грейсон  уже  не мог удерживать  пулемет  наведенным  на  голову
машины. Бронированный кулак взметнулся вверх, обрушился...
     Грейсон  прыгнул  через  сиденье   и  рванул  рычаг   контроля.  Машина
заскользила, как по льду, проплыла боком через воронку у  ограды и в®ехала в
дворцовый сад.  Робот оправился от собственного промаха и  довольно неуклюже
пошел следом. Очередь пулемета, должно  быть,  смутила водителя "Шершня",  а
может, даже  ранила. Грейсон, позволив скиммеру ползти по  инерции вверх  по
голубому склону,  снова приник  к пулемету и открыл огонь. Пули защелкали по
пластине сканера, и атакующий боевой робот зашатался,  словно раненый зверь,
остановился и чуть было не упал снова. Грейсон осознал, что возле него стоят
солдаты,  милиционеры  в  коричневой  униформе и  охранники.  Все  грязные и
оборванные, но на  их лицах читалась решимость. У  "войска"  имелось  только
личное оружие,  но они добавляли свою  огневую мощь к пулемету Грейсона. Кай
Гриффит оказался прав.  Солдаты повиновались тому, кто действовал. Его дуэль
с боевым  роботом  один  на  один придала солдатам  мужества, и они готовили
линию защиты.
     --  Голова! --  Он  обнаружил,  что  вопит, голос  охрип  от  натуги.--
Цельтесь в голову!
     Ярко сверкнула вспышка, за ней последовал басовитый  взрыв, когда возле
ноги боевого  робота в  облаке черного  дыма  и грязи  разорвалась  граната.
"Шершень", лязгая броней, упал, опустившись на руки и колени. Он стучал, как
свинья, копытами, оставляя в голубом газоне глубокие рвы. Грейсон перегнулся
через сиденье и отрегулировал  дрейф своей  посудины, отправив  ее  медленно
скользить к поверженному роботу. Затем он выпрямился, тщательно прицелился и
выпустил длинную трескучую очередь.
     Броня  подалась,   дробясь,  вспыхивая  искрами  в  воздухе   у  головы
распластавшейся  машины. Пули  проникали в голову,  кромсая  кабину.  Боевой
робот  обмяк и рухнул  грудой металлолома лицом вниз. Металлические  локти и
ноги  раскорячились  под  неестественными  углами.  Из развороченной  кабины
сквозь рваные трещины сочилась ярко-красная кровь.
     Солдаты    вокруг   Грейсона   разразились   ликующими   возгласами   и
рукоплесканиями, заглушившими рев битвы. Его посудина ныряла и покачивалась,
когда несколько рьяных солдат начали карабкаться в скиммер.
     --  Великолепная  стрельба,  сэр! --  прокричал один.  Странно, что они
приняли его  за  человека уполномоченного. Определенно,  в  своей изодранной
цивильной  тунике,  заляпанный  засохшей грязью и бензиновыми пятнами, он не
походил на офицера. Может, это потому, что проявил инициативу?
     Какова бы ни была причина, надо этим воспользоваться!
     -- Ты! -- Голос был хриплым -- в горле першило, но он вложил в него всю
властность, какую  мог  на  себя  напустить.-- Веди!  Доставь нас  к главным
воротам  Дворца! --  В конце "ривой улочки он  видел  пламя и дым еще одного
боя,-- Ты! -- крикнул он другому.-- Помоги мне зарядить!
     На дуэль с боевым  роботом ушли  четыре сцепленные пулеметные ленты, по
250 патронов  в каждой. Из  паза болтался  кусок последней ленты  с  десятью
неизрасходованными  патронами. При помощи солдат  он  выбросил эти патроны и
защелкнул  в  затвор  новую  ленту. Грейсона обдало теплым  воздухом,  когда
водитель пустил  катер мимо  "Шершня"  и выскользнул назад на улицу. Солдаты
бежали позади, крича, потрясая  в  воздухе оружием, подбирая по пути  других
солдат, забившихся в щели, выковыривая их и заталкивая в колонну.
     Перед входом, где когда-то  стояли парадные ворота, склонился на колени
второй "Шершень". Он палил из  лазера в под®ездную аллею,  в сторону Дворца.
На траве валялись  горящие транспортные средства и мертвые солдаты дворцовой
службы  охраны.  Грейсон  почувствовал, как  убывает  его  вновь  обретенная
уверенность. Он ухитрился застать первого "Шершня" врасплох, открыв  огонь с
близкого расстояния,  пока  тот беспомощно ползал по развалинам. Он  не  мог
ожидать, что ему и во второй раз так же подфартит.
     -- Жми, быстро!
     Крик спас их.  Боевой робот  почувствовал их приближение и опустился на
землю,  с  грохотом  перекатившись через плечо; одновременно он навел лазер.
Пульсирующий  свет полоснул  по левым  бокам  скиммера.  Вырвался воздух,  и
посудина, резко накренившись, заскользила вправо.
     Грейсон открыл огонь, дав длинную отрывистую очередь. Он увидел искры и
клубы дыма, когда пули угодили в  цель, но расстояние  было  слишком велико,
чтобы прицелиться в  голову боевого робота с  необходимой  точностью. Краска
облупливалась и покрывалась шрамами, когда тяжелые пули долбили торс машины.
Затем  Грейсон  увидел группу людей,  двигающихся сквозь  плотный  белый дым
влево.  Скосившись на них  сквозь  огнистый туман, он заметил черную броню и
шлемы, полностью закрывающие лица. Пиратские войска!
     На  улице,  перед  входом  во Дворец,  разразился  бой.  Пираты  начали
обстреливать  катер,   набиравший  скорость.  Почувствовав,  как   всего   в
нескольких  сантиметрах над  головой  мелькают пули,  Грейсон  непроизвольно
пригнулся.
     Он  навел  пулемет  на  новых  врагов,  стреляя  короткими  осторожными
очередями, выискивая в грудах камня и развалинах фигуры в черной броне.  Три
человека  в  цепи дернулись, как  куклы,  и упали.  Остальные разбежались  и
залегли в укрытии.
     Катер  впечатался  в  груду  кирпичей.  Раздался пронзительный  скрежет
протестующего металла  и  глухой стон погнутой лопасти  пропеллера. Посудина
накренилась и  бешено  завертелась,  скользя влево;  из  поврежденного  бока
выходил воздух. Грейсон потянулся и сграбастал плечо водителя.
     -- Эй, совладай с ней, слышишь?
     Но голова  водителя откинулась назад, а когда Грейсон убрал  руку,  она
была  скользкой от  крови.  Пуля  вошла водителю  в рот и раздробила ему шею
прямо  у  основания  черепа.   Катер  скреб   днищем  по  мостовой,  высекая
поврежденным пропеллером искры. Грейсон вытащил мертвого  водителя из кресла
и спихнул его  вниз, на землю, а  затем сам скользнул на его место.  Скиммер
терял маневренность, и  Грейсону с трудом удавалось удерживать его от дрейфа
влево.
     "Шершень" уже стоял,  пригнувшись в боевой стойке,  с лазером наготове.
Орудие выстрелило,  и  режущий  глаза  луч  ударил в  группу  приближающихся
транспортеров. Водитель боевого робота, казалось, позабыл о катере Грейсона:
он  стоял, отвернувшись  от  него,  и обменивался выстрелами  с подступающей
пехотой.
     Грейсон, срывая  голос,  приказал  своему заряжающему  спрыгнуть, затем
газанул так, что мотор маленькой машины взвыл, как от боли. Грейсон наклонил
посудину вправо, чтобы  отвести порванный левый бок от земли, и вдавил рычаг
до упора. Скиммер буквально прыгнул через улицу, моторы визжали и трещали от
напряжения.  Водитель  "Шершня"  почувствовал  опасность  в самый  последний
момент: робот поднялся, полуобернулся и стал наводить лазер.
     Скиммер на  скорости  почти двести километров  в час  врезался  сзади в
правую лодыжку гиганта;
     Грейсона швырнуло вперед, в огонь и грохот ада.
     Одну  или две секунды, длившиеся  вечность,  Грейсон  парил  в воздухе,
затем шмякнулся в голубую траву. При падении у  него перехватило  дыхание, и
он  лежал,  разевая рот,  как рыба на берегу.  Ухитрившись  перекатиться  на
спину, Грейсон увидел на фоне зеленого неба сверкающую громаду "Шершня".
     Катер  разбился  всмятку  о  правую  лодыжку  боевого  робота.  Грейсон
надеялся подсечь ногу так, чтобы "Шершень" упал. Катер длиной был в половину
роста  боевого  робота  и  при  всей  своей  небольшой  конструкции  обладал
значительной массой.  Но это не сработало. В последний  момент боевой  робот
сместился,  приняв  сокрушительный  удар  на  край  бронированной  пластины,
защищавшей  стопу.  Корпус  скиммера отскочил,  смявшись,  как  гармошка,  и
рассыпался. Грейсону  повезло, что столкновением его выбросило и он пролетел
мимо этой бронированной  махины и упал на траву,  а не  расшибся в лепешку о
металлическую стену.
     Но даже  эта удача оказалась  весьма сомнительной:  в воздух  поднялась
металлическая  нога и  начала  опускаться на Грейсона.  Он  метнулся  влево,
перекатился через плечо, затем вскочил на ноги. В том месте на траве, где он
только что лежал,  бронированный ботинок  пропахал метровую борозду. Грейсон
удивился, обнаружив, что все  еще можег двигаться так быстро. Грудь  болела,
вероятно, из-за  трещины  в ребре,  но  картинка,  подсказанная,  услужливым
воображением,-- человек,  которого раздавили,  как  жука,--  давала неплохой
стимул для бегства. Ему замахал солдат, помогавший заряжать пушку.
     Потом Грейсон очутился среди солдат, большая часть которых принадлежала
к  городской милиции. К ним  подкатили три шестиколесных бронетранспортера с
открытым  верхом,  оснащенные  неуклюжими легкими  ПИИ  --  протонно-ионными
излучателями.  Они как раз  разрядились,  когда  Грейсон  повернулся,  чтобы
взглянуть на "Шершня".
     Эти  гаубицы ПИИ были не  так  мощны, как протонные пушки на  некоторых
боевых роботах, но  могли причинить  страшный вред даже самой крепкой броне.
Недостаток этого оружия состоял  в  том, что пушки  приходилось перезаряжать
после каждого выстрела, на что тратились драгоценные секунды. Лучи высекли в
воздухе бело-голубые ионизированные следы, и три удара грома прозвучали  как
один.
     Но  в  момент  выстрела  боевой   робот,  используя  свою  превосходную
маневренность,  предупредил   прицельные  компьютеры   транспортеров  и  уже
отпрянул  в  сторону.  Из  реактивного  ранца,  вмонтированного  в   "спину"
"Шершня",  вырвалось  белое пламя.  Но  серьезного  ущерба  машине  не  было
нанесено. Чтобы перезарядить ПИИ, понадобилось, бы десять секунд.
     -- Врассыпную! -- завопил Грейсон. Боевой робот  поворачивался,  наводя
лазер. Грейсон уцепился за борт и рывком закинул себя в бронетранспортер.
     Водитель рванул вперед, и из-под колес брызнула, струя гравия.
     "Шершень" поворачивался, ловя транспортер в. прицел, но Грейсон заметил
одну вещь,  от  которой сердце  его  затрепетало  слабой  надеждой.  Гигант,
казалось,  берег свою правую ногу,  движения  которой  выглядели  неловкими,
неуверенными.  Перегнувшись  назад  к  артиллеристу  ПИИ,  Грейсон  завопил,
перекрывая рев мотора:
     -- Когда зарядишься,  целься в правую ногу, прямо в лодыжку! Я думаю, у
него там повреждения!
     Солдат тупо взглянул на него,  явно ничего не понимая.  Грейсон перелез
на  орудийную  площадку, оттолкнул солдата и повернул пушку, нацеливая ствол
на  громаду  боевого робота. Прицельная сетка  легла на ступни "Шершня", это
подтвердили   компьютерные  данные,  прыгающие  в  нижней  половине  экрана.
Перекрестье вспыхнуло зеленым, и Грейсон разрядил пушку.
     Внешняя броня "Шершня" поглотила большую часть ионизирующей дозы, но по
одной стороне ступни протянулся  жестокий шрам, откуда свисали металлические
лохмотья.  Реактивный  двигатель  гиганта  заработал  в  тот  момент,  когда
выстрелил  другой  транспортер.  Заряд пропал даром,  но полет  "Шершня" был
низким и неуклюжим.  Грейсон видел,  что реактивный двигатель в  правой ноге
выведен из строя.
     Боевой робот тяжело приземлился, и  какой-то  момент Грейсон думал, что
правая нога должна  полностью отвалиться. Затем водитель  совладал со  своим
"насекомым", и боевой робот захромал в город, передвигаясь так  быстро,  как
только мог.
     Грейсон  вдруг  осознал, что  шум,  к  которому  он  прислушивался  уже
некоторое время,  был ничем  иным, как  аплодисментами  солдат. В  следующий
момент до него дошло, что они аплодировали ему.
     -- Подождите! -- Его вопль перекрыл весь гам.-- Подождите!  Еще не все!
Мы можем поймать эту сволочь! Он поврежден! Мы можем поймать его!
     Грейсоном сейчас двигало  что-то  вроде жажды  крови,  жажды, рожденной
радостью битвы, радостью от  того, что он наконец-то может нанести  ответный
удар. Три  бронетранспортера помчались  по улице вслед за отступающим боевым
роботом, некоторые солдаты вцепились в ручки, ввинченные вдоль борта машины,
а  остальные  бегом  следовали за  ними. Вкус победы превратил  треллванский
сброд  в яростно настроенную, задиристую силу. Грейсон ухмыльнулся про себя.
Они  все  еще были  недисциплинированными и плохо  обученными, но по крайней
мере узнали, что могут воевать!
     Один  из  бронетранспортеров,  ехавший  впереди,  свернул в  улочку,  в
которую поспешно шмыгнул отступающий боевой робот. Обычно такой гигант легко
мог  обогнать колесное бронированное  средство, но  повреждение  значительно
замедлило ход "Шершня". Грейсон мог видеть спину машины. Они настигали.
     "Шершень"  обернулся, поднял  лазер и  выстрелил.  Он стрелял наобум, и
пульсирующий  луч  разнес  железобетонные  блоки. Преследующие  транспортеры
резко вильнули вбок и запрыгали по булыжникам.
     --  Куда!  Вперед!  -- заорал  Грейсон.  Ведущая  машина  остановилась,
загородив  дорогу, но ее водитель, услышав приказ, крутанул рулевое колесо и
продолжил погоню.
     На улицу  шагнул  еще один  боевой  робот. Его  лазер уже был наведен и
зафиксирован.  За пульсирующим  светом  последовала  ослепительная  вспышка,
когда ведущий ПИИ-носец принял прямое попадание и  взорвался, выбросив вверх
пламя  и  каскад  горячих  металлических осколков. Водитель  Грейсона  резко
отклонился в сторону, чтобы не врезаться в остов, машина заплясала по камням
вправо, с грохотом вломившись в бочки и деревянные ящики,  наваленные  возле
зданий.
     Грейсон   изучал   нового   противника.  Это  был   еще   один   легкий
разведывательный  боевой  робот  --  "Страус",  самый  маленький тип  боевой
машины, с которыми он был знаком.
     "Страус"   представлял   собой  необычное   отклонение   от   типичного
гуманоидного дизайна боевого робота. Голова и туловище  машины были слиты  в
один   плоский  корпус,   подвешенный  на  очень  длинных  наклонных  ногах.
Грациозность  ног  и  косолапый,   растопыренный  дизайн  кромчатых  ступней
придавали  "Страусу"  вид  гигантской  бескрылой  птицы.  Несмотря  на  свое
название, этот боевой  робот не мог прыгать, но из всех боевых машин он был,
пожалуй,  самым  быстрым и на открытой  местности выжимал до ста шестидесяти
километров в час.
     Однако  по  сравнению с другими  боевыми  роботами  "Страус" был  плохо
вооружен. Из-под кабины высовывалось гладкое длинное дуло одиночного лазера,
две крошечные руки, присобаченные к брюху,  вмещали пару тяжелых  пулеметов.
"Страус" пожертвовал огневой  мощью ради двух боевых преимуществ -- скорости
и качества брони. Будучи низким и компактным,  "Страус"  имел более  толстую
броню, чем "Шершень", и его было гораздо труднее прикончить.
     Туловище  "Страуса" слегка сместилось,  длинная труба лазера качнулась,
нацеливаясь  на транспортер Грейсона. Водитель снова крутанул баранку, когда
через улицу метнулся бриллиантовый свет, скашивая  опоры солнечных щитов и с
грохотом обрушивая железобетонные куски на землю.
     Из  дымовой  завесы  горящего   остова  вынырнул  третий   ПИИ-носец  и
выстрелил. "Страус", залитый белым  огнем,  отшатнулся. С  трудом  удерживая
равновесие, он  сделал несколько  нетвердых шагов  назад,  затем выпрямился,
развернулся и выстрелил снова.  Выстрелом разворотило улицу, а транспортер с
ПИИ швырнуло вбок на одну сторону.
     Транспортер Грейсона, завизжав тормозами, остановился в  сорока  метрах
от правой ноги чудовища. Один  из пулеметов  боевого робота показался  из-за
прикрывающего  его  бедра  и начал  изрыгать  смерть. Крупнокалиберные  пули
прошили борт транспортера и вгрызлись в стену здания. Два солдата вскрикнули
и забились в агонии, остальные выпрыгнули и рассыпались по улице. Грейсон не
сдвинулся с места и сосредоточился на прицельной сетке  экрана поврежденного
компьютера ПИИ.  Когда сетка вспыхнула зеленым, он надавил спускной рычажок.
С боевого  робота, оттуда, где как раз  за  кабиной была продырявлена броня,
посыпались металлические осколки.
     "Страус" развернулся как ошпаренный и побежал, оставляя за собой слабый
шлейф  черного  дыма.  Саргадские  солдаты  бранились и преследовали боевого
робота, их хлопушки трещали у самых пяток машины противника.
     Грейсон посигналил водителю второго транспортера.
     -- Не отставай от него! Заставь его сражаться!
     Затем он похлопал своего водителя по плечу и показал на боковую улочку.
     Водитель  оскалился  и понимающе  кивнул.  Бронетранспортер  свернул  с
главной  улицы,  понесся  по  поперечной  к следующей  улице, затем еще  раз
повернул  к  северу.  Проехав  несколько  кварталов,  -- Грейсон дал  сигнал
сворачивать обратно. Они  выехали  в двух  кварталах к северу  от "Страуса",
который остановился, чтобы сразиться со  своим преследователем. ПИИ всадил в
него очередной заряд, и  "Страус" зашатался, как пьяный;  очевидно, водитель
боевого робота  уже не думал выиграть битву,  а  мечтал  о том, чтобы спасти
свою шкуру. Грейсон выстрелил снова с расстояния  сто двадцать метров. Заряд
угодил  в задницу боевого робота, полетели  осколки  антенны и бронированной
обшивки.
     "Там  становится  чертовски  жарко",--  подумал  Грейсон.  Единственной
величайшей  проблемой,  с  которой  водители  боевых  машин  любых  размеров
сталкивались  в бою, было чрезмерное нагревание. Крошечные ядерные реакторы,
дюжины силовых установок  в ногах и  руках, электронные  схемы, заведовавшие
системами  орудий  и   управлявшие  полиацетиленовыми  узлами  искусственной
мускулатуры,  испускали  огромное  количество  тепла.  Кондиционеры работали
вовсю  даже при  нормальных,  рутинных операциях, чтобы избавить  машину  от
перегрева.  Во  время  битвы,  когда боевой робот бегал, стрелял из  орудий,
получал  пинки  и  зуботычины --  высокоэнергетические  пучки,--  внутренняя
температура даже в защищенной кабине  становилась невыносимой. Многие боевые
роботы  были  побиты  и  захвачены,  когда  водители,  чтобы  не  свариться,
выскакивали наружу.
     Грейсон  бросил  взгляд  на  север, высматривая  первоначальный  об®ект
погони, но "Шершень" исчез, предоставив бронированному "Страусу" разбираться
с охотниками. Прекрасно! Он хлопнул водителя по плечу, покрышки транспортера
выплюнули из-под себя струи щебня, и машина устремилась к жертве.
     Боевой робот, пытаясь уследить за двумя транспортерами, наступавшими  с
противоположных    сторон,   отхаркивался   пулеметным   огнем    из   своих
непропорционально крошечных  ручек. "Страус" больше  не  стрелял из  лазера.
Верный  знак  того,  подумал  Грейсон,  что   боевой  робот  перегрет.  Если
продолжать травить  эту  бронированную  машину, то  его  внутренние  системы
автоматически вырубятся.
     Он  выстрелил, стараясь покалечить  ногу, но ."и промазал. "Страус" все
еще двигался быстро и по- "^ пятился в переулок. Два ПИИ-носца встретились у
его начала.
     Переулок  был узким. "Страус" отступил  в самый  конец и притаился там,
как раненый зверь, ожидая смерти. Треск пулеметов  заставил два транспортера
откатиться назад от линии огня; два солдата, рискнувшие приблизиться слишком
близко, остались лежать, распростершись на земле.
     Грейсон соскочил с транспортера, подошел к  началу переулка и осторожно
изучил ситуацию. Боевой робот не мог позвать  на помощь, потому что длинная,
как хлыст,  антенна,  установленная на  его  спине,  была  срезана  напрочь.
Грейсон обнаружил  дрожание  перегретого  воздуха возле радиаторов по  всему
телу машины.  Загнанный  в тесное  пространство,  где воздух  вокруг  машины
быстро станет слишком горячим, боевой робот не мог эффективно охладиться.
     -- Можно  взять его,-- прорычал кто-то сбоку от Грейсона. Он обернулся,
взглянув в