Следи за ним.
     Кабина  "Страуса"  была  настолько  мала,  что  Грейсон  мог  коснуться
противоположной  переборки   вытянутой  рукой.  Зрительным  экраном  служила
дугообразная 180-градусная  полоса в передней части крошечного помещения, на
ней изображались отчетливо напластованные уровни отложенных водой  осадков в
стенах канала.  Большую часть пола занимали  сиденье водителя и переплетение
кабелей, консолей,  обнаженных схем и прочего, что заставляло эту  маленькую
ходячую гору двигаться и сражаться.
     Пожалуй,  самой характерной чертой кабины являлся резкий, кислый запах,
который, казалось, исходил от пола, переборок и сиденья, несмотря на то, что
кабину  драили  сто раз и  опрыскивали дезодорантами.  По журналу  на  борту
"Страуса" и по датам установки снаряжения выходило, что этому боевому роботу
было  свыше ста лет. Отличительные запахи пота, страха и  ярости стали такой
же  неотделимой  частью  кабины,  как  и  броня,  защищающая  ее.  Запах был
неприятный, но Грейсон уже перестал его чувствовать.
     Внутри кабины  стало тепло. Крошечный  вентилятор за  головой  Грейсона
бился с непосильной задачей  охлаждения замкнутого пространства, но силы его
были на  исходе. Грейсон уже  содрал с себя всю одежду, кроме  шорт и легкой
рубашки из сетчатой ткани. Пока он не испытывал особого неудобства, но очень
скоро станет гораздо хуже.
     Грейсон посмотрел вниз на войска... Его войска, подумал он. Их винтовки
были   взяты   из  арсенала,  который   принадлежал  теперь   группе   (хотя
снабженческий  штаб милиции  никогда не  санкционировал  бы подобную акцию).
Грейсон заполучил это оружие  только  потому, что знал: тысяча  этих гладких
автоматических винтовок была подарена  милиции Коммандос Карлайла. В связи с
морозом людям выдали пятнистые зимние боевые куртки и перчатки, неофициально
реквизированные сержантом Рамагой со склада службы охраны напротив Дворца.
     Он дважды пошевелил мускулами челюсти перед тем, как открыть связь.
     -- Второй, это Первый. Подключи меня.
     -- Хорошо, Первый.
     На зрительном экране развернулось дополнительное окно. Над  ним на краю
оврага разведчик  высунул сенсорный  конец дистанционного сканера  за выступ
каньона.  В  новом  окне  Грейсон  увидел  приземистые  очертания водяных  и
топливных  баков,  переплетения  ячеистой ограды. Вдалеке  сквозь  мерцающий
туман  двигалась  фигура  "Шершня".  От железобетонного  полотна,  заставляя
изображение дрожать, поднимался нагретый воздух.
     --  Это  наша мишень,--  сказал Грейсон.  Он открыл связь с  Третьим.--
"Мародер" все еще стоит на месте?
     -- Так точно, сэр. Все спокойно.
     -- Ну, это ненадолго. Второй!
     Он  мог видеть  командира тактической  ударной  силы  сержанта  Рамагу,
трогающего микрофон, прикрепленный к горлу.
     -- Да, сэр!
     -- Выдвигайтесь! Сейчас же!
     Солдаты  маленького отряда хлынули  вверх по  склону  оврага, пользуясь
веревками, укрепленными разведчиками у  его края.  Согласно  плану  взвод  А
двигался к внешней ограде космодрома.
     Грейсон глубоко вздохнул и  снова почувствовал кислый воздух стесненной
кабины "Страуса". Он открыл еще одну боевую связь.
     -- Четвертый, ты готов?
     -- Так точно, лейтенант! -- Сержант Ларессен орал, электронные тона его
голоса  были   странно  смещены.  Он,  наверное,  старался  перекричать  вой
двигателей скиммера.
     -- Мы  готовы. Дай им знать, что ты там.  Они воззвали к  самому королю
Джевериду,   чтобы  он  выбил  необходимое  снаряжение,   включавшее  восемь
потрепанных, но пригодных воздушных скиммеров -- пятиместных машин наподобие
тех, которые Грейсон использовал во время последней  битвы.  На трех  из них
размещались пушки, на одной -- боевой лазер. Еще на  двух везли  бронебойные
РБД,  а  остальные  перевозили  тяжелые  пулеметы  для  истребления  личного
состава. Эта маленькая армада не шла ни в какое сравнение с вражеской силой.
Хотя, если повезет, в открытом бою они могли  бы подбить один иди два легких
боевых робота.  Грейсон  решил, что шансы  настолько зыбки,  что  весь  этот
конвой  будет  служить  скорее  приманкой. Сейчас они  мчались  по пустыне с
восточной  стороны  космодрома,  пропеллеры  катеров  взметали  клубы  пыли,
видимые за десятки километров.
     -- Лейтенант! Это Второй!
     -- Вперед, Второй.
     "Страус" по-прежнему  вышагивал по каньону. Подальше имелось место, где
склон  был не  такой  крутой, чем  там,  где вскарабкалась  наземная  группа
захвата.  Когда  "Страус"  шел по  каменистому  дну, на  экране  качались  и
подпрыгивали красные и желтые слоистые пласты стен лощины.
     -- На космодроме два... повторяю, два боевых робота. Они вместе...
     -- Подключи.
     Открылось  новое окно, и Грейсон увидел, что к "Шершню"  присоединяется
второй легкий боевой робот. Из-за плохого изображения было трудно что-нибудь
разобрать,  но  этот   второй  робот   был,  повидимому,  "Стингером".  Пара
двадцатитонных разведывательных  машин стремительно двигалась по полотну  на
запад.
     -- Четвертый, это Первый.
     -- Иди... вперед... Первый...-- Ларессен,  вероятно,  орал,  перекрывая
рев  пропеллеров  под  брюхом  катера  на  воздушной  подушке.  Фоновый  шум
отсутствовал, и слова  сержанта  перемежались паузами. -- Вас заметили.  Два
боевых робота. Я повторяю... два легких робота направляются к вам навстречу.
     -- Мы... снимаем... копию... Первый!
     -- Второй... Подключи цифры.
     В окне рельефно запрыгали красные числа, выдавая показания расстояния и
азимута по мере того, как продвигались боевые машины. Эти два робота, в трех
километрах  от  Грейсона, двигались поперек  его курса  под таким углом, что
должны были приблизиться к местоположению "Страуса".
     Грейсон ждал, изнемогая от нарастающей духоты. Если бы только это...
     Он  проверил управление "Страуса" в  последний  раз.  Левая рука  сжала
главный рычаг,  выходивший из  левого подлокотника  кресла и скользивший  по
планке над коленями.  Пальцы правой руки  сомкнулись на  черной  пластиковой
рукояти  с правой  стороны кресла.  Движения рукояти контролировали лазерную
пушку "Страуса",  передвигая  ее  вверх,  вниз,  назад  и вперед,  а красная
кнопка,  покоящаяся  под  большим  пальцем,  заведовала  спуском. Индикаторы
показывали, что все системы работают и готовы к бою.
     Когда Грейсон  сел в  свою  слишком теплую  кабину, его  начали терзать
сомнения.  Атаковать  одним боевым роботом с полуобученным водителем один из
двух   вражеских  отрядов  следовало  расценивать  как  безотказный   рецепт
самоубийства.  Грейсон  отбросил  сомнения  прочь.  Так  много  зависело  от
внезапности! Если им удастся использовать внезапность, то и налет, возможно,
окончится  благополучно.  Он  удастся.  Если  только...  Он  снова  запихнул
сомнения поглубже. План пройдет. Он должен!
     Грейсон пошарил в  сумке,  висевшей с  одной  стороны кресла,  и выудил
голубой лоскут мягкой ткани. Его подарила Мара период назад.
     -- Я читала, как рыцари  старой Земли  брали  с  собой на  битву  локон
прекрасной  дамы,-- сказала она. Мара  вручила ему кусочек платья, в котором
была тогда на приеме.-- Тебе нужно хранить это.
     Несколько секунд Грейсон разглядывал  клочок  материала,  затем  принял
оригинальное решение. Практичность выше романтики, подумал  он. Мара поймет.
Этой  тряпицей  он  вытер испарину,  бусинками  выступившую на лбу и верхней
губе.
     Следя  за показаниями,  он увидел,  что  расстояние  до  боевых роботов
уменьшилось. Быстрая консультация с компьютером "Страуса" показала, что если
эти  вражеские  машины  будут  выдерживать  курс  и скорость, то окажутся  в
ближайшей точке и начнут удаляться от положения Грейсона как раз примерно...
Сейчас!
     Рука  Грейсона  вдавила  контрольный рычаг  "Страуса", и  боевой  робот
наклонился  вперед, цепляясь одной птичьей ногой  за рыхлый песчаный  склон.
Машина  накренилась  и  чуть  не  споткнулась,  затем  Грейсон  услышал  вой
возмущенных  сервомоторов,  когда компьютер  боевого  работа начал приводить
машину в равновесие и пытался выровнять ее.
     Одна нога  "Страуса" нашла опору, а затем поднялась другая нога. Голова
робота показалась над краем каньона. Сейчас  он видел  эту сцену прямо через
сенсоры   "Страуса"  на  большом  экране.  Грейсон  манипулировал   рычагом,
заставляя машину двигаться вверх и вперед. Одна плоская, с четырьмя когтями,
нога встала на край, разбросив- песок,-- и вот "Страус" наверху, на  твердой
плоской  поверхности  пустыни. Птичья фигуре "Страуса" слегка накренилась, и
его  долговязые ноги заработали, двинулись вперед  дергающейся, механической
походкой.
     В теории, знал Грейсон, на открытой местности один боевой робот  не мог
подкрасться к другому.
     Сенсоры,  вмонтированные в корпус машины, охватывают весь  спектральный
диапазон, от  инфракрасного  до ультрафиолетового,  а также звуковые  волны.
Компьютер   производит  полное  сканирование,  результаты  которого  тут  же
передаются  водителю. На практике не так все просто. Иногда воин, охваченный
возбуждением битвы или погони, может прошляпить сигналы.
     Подбираясь  к  боевым  роботам,  Грейсон рассчитывал  на  недостаточную
подготовку этих двух  водителей.  Лори  сказала, что Энцельман менее опытен,
чем она. Хотя сержант Мендоза искушен в технике ведения боя, первым делом он
постарается сосредоточиться на конвое катеров в двух километрах от него.
     Слева  Грейсон мог  видеть скиммеры, которые разворачивались  сейчас  в
столбе пыли. Впереди показалась вспышка света. Вражеский "Шершень" выстрелил
из лазера  с  дальнего  расстояния  без  всякого  видимого эффекта.  Грейсон
коснулся  пульта.  Экран  перешел  в  боевой  режим,  ландшафт  затуманился,
вражеские машины очертились светлыми линиями. Грейсон считывал информацию от
сенсоров. Дрейфующая красная прицельная сетка служила для наведения лазера.
     Упадок  технологии  в  период  войн  за  Наследие  резко  отразился  на
оружейной науке и дизайне. Теперь уже  нельзя было запихать  сложные системы
контроля за самонаводящимися ракетами, дальнобойными протонными и  лазерными
лучами в устройства, достаточно  маленькие  и дешевые,  чтобы их можно  было
нечаянно  потерять  в   бою.  Стычки   между  боевыми  роботами  становились
жестокими, когда машины приближались  на  несколько  десятков метров,  чтобы
нанести смертельный удар.
     Теоретически лазер  под  рылом  "Страуса" мог  поразить  что  угодно  в
пределах  видимости,  вплоть  до  горизонта.  Однако  это  расстояние  резко
искажалось  из-за качества  контрольных  систем,  которые  наводили  тяжелый
ствол.  На расстояниях свыше 300 метров Грейсон не надеялся поразить лазером
какую-либо цель. Свою атаку он начал, когда враг находился в одном километре
от него.  Включив предельную скорость, он приблизился на расстояние выстрела
менее чем за тридцать секунд.
     "Шершень" находился между Грейсоном и "Стингером", блокируя электронные
сканеры "Стингера". Удача  слегка улыбалась Грейсону,  ибо Лори сказала, что
водитель "Стингера" имел коекакой боевой опыт. И, конечно, больше опыта, чем
ее товарищ в "Шершне".
     Расстояние -- 800 метров.
     Он   наложил   прицельную  сетку  своего   лазера  на   тыльную   часть
левобедренного сустава "Стингера".
     Расстояние -- 600 метров.
     Ну-ка, послушай, что говорят  умудренные опытом, кисло подумал Грейсон.
Ты первый  раз в  бою с боевым роботом,  сказал он себе. Даже  этот водитель
"Шершня",  и  то  покатался  на роботе  больше твоего. Учеба  -- хорошо,  но
вспомни,  о чем всегда говорил Гриффит:  опыт ничем  не заменишь. Как  раз в
этот момент голубая лампочка, вспыхнувшая на  консоли, оповестила о том, что
его ощупали радаром.
     Расстояние -- 400 метров.
     "Стингер", замедлив ход, отстал  от шустрого "Шершня". Он повернулся на
жестких ногах, черное дуло лазера качнулось в направлении "Страуса".
     У  Грейсона  сдавило  дыхание, в  горле пересохло. "О, Боже,  не оставь
меня",-- взмолился он вдруг.
     Расстояние -- 300 метров.
     "Стингер" выстрелил в тот момент, когда Грейсон  бросил своего бегущего
боевого робота в сторону. На какое-то мгновение экран полыхнул ослепительным
светом, но затем изобразительная  система  боевого  режима  тут же  пришла в
норму при помощи механизма саморегуляции, чтобы защитить глаза Грейсона. Его
большой  палец опустился  на  красную  кнопку, и  по  бедренному  сочленению
"Стингера" ударил белый свет.
     Попал! Металлические хлопья засверкали  в утреннем солнце и  посыпались
на песок, а от  "Стингера" потянулся маслянисто-черный дым. Машина отпрянула
вбок,  двигаясь  стремительно,  чтобы  избежать  нового  попадания.  Грейсон
развернулся и взметнул лазер, наводя его на спину вражеского "Шершня".
     "Стингер",  должно  быть,  подал предупреждение. "Шершень"  развернулся
прежде,  чем Грейсон успел  выстрелить опять, и лазерный  луч  угодил ему  в
левый  бок,  а не в широкую, почти незащищенную спину. "Шершень" пошатнулся,
когда   броня,   неспособная   противостоять   лучу,  посланному  Грейсоном,
взорвалась яркими расплавленными шариками. Пока пораженная машина продолжала
поворачиваться, луч прочертил на ее боку глубокий черный шрам.
     На   контрольной  панели   Грейсона  загорелись  красные  лампочки,   и
последовавший  за этим удар заставил "Страуса" содрогнуться  и  покачнуться.
Стрелял  "Стингер",  зацепив  правую  сторону   торса.  Броня,  по-видимому,
устояла, но незначительное повреждение осталось, и следующее  попадание в ту
же точку наверняка пробьет брешь.
     Он обернулся  и  выстрелил  в "Стингера",  целясь по ногам. Взметнулись
яркое пламя и  песчаный  вихрь,  когда  "Стингер"  взмыл  в воздух.  Грейсон
реагировал  не  думая, и  поворот с креном позволил  ему уклониться от  трех
выстрелов, следующих один за другим, которые взрыли песок там, где он только
что стоял. Грейсон подобрался и выстрелил в  опускающегося "Стингера". Мимо!
"Страус" завертелся вьюном, целясь  в "Стингера",  когда тот метнулся  через
огненное  поле. Грейсон пустил в дело лазер и увидел брызги жидкого металла.
Он угодил врагу в левую руку. Там, возможно, есть повреждение.
     Он вдавил контрольный рычаг, и "Страус" рванулся вперед. Вспышка... еще
одна! Два выстрела, прозвучавшие почти  одновременно. Мимо! С расстояния уже
менее 80 метров он выстрелил в "Шершня" и попал ему прямо в грудь.
     Пока  что  большинство повреждений достались броне  вражеских  роботов.
Очень  скоро  выстрелы начнут падать  на свежие шрамы  и  прокладывать  себе
дорогу к деликатным электронным внутренностям  машин. Только тогда исход боя
будет решен.  Под резиновой подкладкой, шлема Грейсон торопливо отер ладонью
брови. Он взмок от пота, и сетчатая  рубашка неприятно прилипла к телу. Жара
в запечатанной кабине душила его, сжималась вокруг, вызывая головокружение.
     "Шершень" метнулся  к  Грейсону.  Тот  быстро прицелился в  почерневшую
грудь,  выстрелил  и  не  попал.  Левой  рукой по-прежнему держась за  рычаг
контроля, правой Грейсон нащупал рукоятку со спусковым курком, отвечавшую за
спаренные пулеметы "Страуса". Пулеметы обычно использовались для истребления
вражеских  войск, но, как  он выявил в  своей неравной  дуэли с "Шершнем" на
саргадских  улицах,  крупнокалиберные  пулеметы могли пробивать броню робота
при наличии времени,  приправленного чуточкой везения.  Даже в обитой мягким
материалом кабине "Страуса" вибрации сотрясали  тело водителя через сиденье.
Трассирующие пули шли по дуге, пересекались и врезались в бешено корчащегося
"Стингера". Он увидел, как от уже поврежденного бедра полетели металлические
осколки  и  как  левая  нога  "Стингера" неожиданно застыла.  Попал! Грейсон
ринулся в атаку.
     "Стингер"  медленно поворачивался, чтобы  отразить нападение,  его нога
волочилась  при  вращении.  Два  боевых  робота  столкнулись  с грохотом, от
которого чуть не лопнули барабанные  перепонки, и "Стингер", растянувшись на
песке, успел  выстрелить. Зрительный экран  "Страуса" сначала побелел, потом
почернел, когда лазерный шквал прошелся по оптическим сенсорам,  вделанным в
броню головы и торс машины.
     Грейсон яростно  застучал  по  коммутатору, контролировавшему сенсорный
компьютер, а  между тем левой  рукой  продолжал  заставлять "Страуса"  слепо
метаться из стороны в  сторону. Экран  очистился, когда включились резервные
сенсоры.  Голову "Страуса"  сильно  повредило; еще  один выстрел  --  и  луч
разнесет  оставшуюся  броню.  Он  быстро  проверил  шкалу,  регистрировавшую
внутреннюю температуру "Страуса", и, закусив губу, изучал мерцающие цифры.
     Ничего хорошего.  Температура  угрожающе  поднималась. Скоро  компьютер
запросит  аварийного выключения.  Тепловые  поглотители  на  внешней стороне
корпуса не работали, и ситуация становилась критической. Но он побеспокоится
об этом потом, когда наступит время.
     -- Так... а где же "Шершень"?
     Проклятье! Пока он прыгал вслепую, он потерял из виду...
     Сокрушительный  удар  сзади  послал  его вперед. Боевой робот  чуть  не
зарылся носом в землю, удержал равновесие и развернулся. "Шершень"  врезался
в него сзади и чуть не  сбил с ног. Прямо на Грейсона таращилось дуло лазера
"Шершня",  а времени,  чтобы  навести свой лазер, не оставалось. Но вдруг за
спиной  "Шершня"  разорвалась  грибообразная вспышка,  швырнув его вперед  и
выведя  из  равновесия.  Последовал  другой взрыв,  на этот раз  проломивший
спинную броню "Шершня" и опрокинувший его на живот.
     К  трем  воинам-водителям  боевых  роботов  по  пустыне мчались  восемь
скиммеров. Один из ракетометов  пыхнул дымом, подхваченным воздушной струей,
и на правом плече  "Стингера"  заискрилась вспышка. Последовал ослепительный
пульсирующий свет, и рука  "Стингера"  нырнула  в песок,  по-прежнему сжимая
рукоять лазера.
     "Шершень" стремительно вскочил и бросился бежать от скиммеров в сторону
Грейсоиа. Лазер "Страуса" качнулся, выслеживая цель" замер и выстрелил прямо
в поврежденный торс робота.
     "Шершень"  зашатался,  в  кратере  развороченной груди  по  разодранным
схемам в вырванной проводке заиграли голубые искры. Боевой робот сделал один
шаг  и  застыл,  замороженный  в  жесткой  позе.  Грейсон  обернулся,  чтобы
проследить за "Стингером",  ковылявшим к космодрому. С расстояния 100 метров
он выстрелил снова, угодив в поврежденное бедро машины.
     Нога отделилась, и второй боевой робот грохнулся в песок.
     Битва закончилась так  внезапно, что Грейсон никак не мог поверить, что
это  правда.  Подлетели два  скиммера,  не сводя дула своих  орудий  с  двух
покалеченных  машин.  Грейсон  с  облегчением увидел,  что  водители  боевых
роботов вылезают из  кабин, побитые,  но,  по-видимому,  способные  стоять и
ходить.
     Он почувствовал облегчение из-за Лори, поскольку один из воинов  был ее
другом. Эти двое, возможно, захотят поступить к Грейсону, если к ним подойти
надлежащим образом.  При этой мысли  Грейсон печально улыбнулся, размышляя о
том, как убедить в этом Нолема и Адела.
     -- Первый! Первый! Это Третий!
     -- Я слышу тебя, Третий. Валяй.
     -- Красный шифр,  шеф.  Мы заметили  двух больших  парней, "Беркута"  и
"Мародера".  Они  на  дороге,  идущей  от   Замка,  и,  по  всей  видимости,
направляются сюда.
     -- "Беркут"!  Ты уверен? -- Он тут же осознал, какую глупость сморозил.
Они не могли придумать 55-тонную бронированную боевую машину.
     -- Она  только что  вышла из Бухты Приюта! Она  выглядит как новая... и
движется с полной скоростью!
     Грейсон вцепился зубами в  нижнюю  губу и  почувствовал вкус крови. Бой
еще не закончился.
     -- Понял.-- Горло Грейсона сжалось, рот  пересох.-- 0'кэй, Третий! Рота
выходит. Прибегаем к красному шифру.
     Внешние   микрофоны   на  голове   "Страуса"   уловили   глухой   треск
автоматического  огня. Он  повернул  машину, чтобы  навести  и сфокусирова