го из  резервуаров, выискивая слабое место. Со  стороны  порта
метнулся  голубой  протонный  луч  и  задел  "Стингера".  Лори  одобрительно
заметила,  что водитель  "Стингера"  Ярин,  один  из рекрутов  Грейсона,  не
прекращал обстрела  цистерны.  Она нацелила лазер "Страуса"  в  то  же самое
место, добавив туда, где уже была повреждена броня и плавилась сеть трубок и
топливопроводов, бешеную мощь своего орудия.
     В  цистернах содержался жидкий водород, реактивная масса для двигателей
шаттлов, заходивших  в порт. Через две  секунды клапаны у основания цистерны
превратились  в  шлак,  испаряющийся водород  хлынул  в  холодный воздух,  и
взрывом в небо выбросило огромный огненный шар. От  взрывной волны "Стингер"
Ярина  упал  на  колени, а Лори с  трудом манипулировала  "Страусом",  чтобы
удержать машину на ногах. Ударная  волна была  ужасна по силе. Огненный шар,
вздымаясь все выше и выше, пожирал небо. Его свет озарил все в округе, а тем
временем на поле градом сыпались пылающие куски белого раскаленного металла,
лязгая по корпусу "Страуса".
     --  Вот так,--  сказала Лори.-- Они  выпустят  свою кавалерию  в  любой
момент! Отступать! Отступать!
     Неожиданно Грейсон услышал крик солдата, стоящего у двери:
     -- Эй! Они атакуют порт!
     Дисциплина  нарушилась,  солдаты  стали оборачиваться, ежась  при  виде
лазерных лучей, сверкающих на темном фоне космодрома. На маршировочный плац,
чтобы получше разглядеть бой, выбежали несколько техов.
     Грейсон понял: сейчас или никогда.
     Карабкаясь по лестнице портала, он не отрывал глаз от головы "Беркута".
Больше всего  он боялся, что водитель заметит его на полпути.  Когда Грейсон
достиг талии робота,  воин снял шлем и поднялся на цыпочки, чтобы  взглянуть
на битву снаружи. Грейсон  полез быстрее.  Он  находился на груди "Беркута",
когда  внимание  водителя привлекла  вибрация  портала.  Он  посмотрел вниз,
расширив глаза. В этот самый момент снизу донесся крик:
     -- Эй, там, наверху! Какого черта ты там делаешь?
     Грейсона заметили. Стоящий над ним водитель уже тянулся за пистолетом.
     Грейсон полез быстрее, перебрался через перила на узкую площадку лесов,
идущую поперек выпуклости груди  боевого робота, как раз  над кабиной. Воин,
вытащив пистолет, целился в голову Грейсона.
     -- Брось пушку! -- Голос человека был пронзительным и немного нервным.
     Грейсон  отбросил  винтовку,  загремевшую  при  падении.  Затем   начал
расстегивать пряжки, крепившие ремни энергетического блока.
     --  Вход   сюда  запрещен,  дружище,--   сказал  воин,--  никто,  кроме
специалистов и...
     Высвободилась   последняя  пряжка.  Грейсон  поднял  тяжелый   лазерный
энергокомплект и выставил его перед собой, как щит. Он бросился на водителя,
леса затряслись и загремели под его ботинками. Тот выстрелил и  чуть не упал
в кабину; пуля не задела ни Грейсона, ни щита.
     Грейсон  отшвырнул  громоздкий  энергокомплект  и схватил  водителя  за
грудки.  Они упали, и Грейсон  очутился сверху,  стараясь завладеть оружием,
нащупывая ногой твердую опору на гладкой поверхности  грудной  брони робота.
На мгновение они сцепились, энергокомплект с болтающейся на кабеле винтовкой
упал. Воин вскочил. Пистолет  все еще оставался в  его руке. Грейсон  сделал
выпад ногой и угодил воину в колено. Тот опрокинулся и с воплем свалился  на
металлические леса.  В Бухте эхом раздался  винтовочный треск, и над головой
ГрейсОна завизжали и защелкали пули.  Он встал,  поднял  винтовку,  проверил
мощность,  затем всадил  три  быстрых  разряда  в  солдат,  подбирающихся  к
лестнице.  Молнии  когерентного  света  были  невидимы:  двое  солдат  внизу
безжизненно скрючились на полу.
     Пока остальные  солдаты искали  укрытие, Грейсон снова нырнул  в кабину
"Беркута". Он нашел нужную рукоятку и опустил колпак на место.
     Сам колпак был покрыт слоями отражающего материала, превращавшими его в
одностороннее  зеркало,--  добавочный  фактор  безопасности,  предохранявший
водителя от  ослепления  в  том  случае,  когда  в кабину  попадал вражеский
лазерный луч.  Стало несколько  темней,  но Грейсон  все  еще  мог различить
снующие фигуры солдат Синдиката Драконов.
     Сейчас  не   мешкай,   сказал  он  себе.  Он  бросился  щелкать  рядами
переключателей  на  консолях  справа  и  слева от кресла. Показания приборов
свидетельствовали, что  ядерный  реактор запущен и  энергия  имеется. Орудия
заряжены, и система управления действует.
     Грейсон  схватил  нейронно-импульсный  шлем,  за которым тащился  пучок
проводов и  кабелей,  и  примостил  его  на  голове.  Включив  мощность,  он
осторожно  открыл  пробную цепь обратной  связи.  Сначала  возникла знакомая
волна вертиго,  когда  цепь,  столкнувшись  с незнакомыми образцами мозговых
волн, выплескивала в нервы  его  собственных внутренних "ушей"  диссонантные
модуляции.  Он нашел  ручку  настройки  шлема,  повращал ее  взад-вперед,  и
головокружение  прошло. Пляска линий на осциллографе  разрешилась в одинокую
стоячую волну; это означало, что  "Беркут" настроился  на  мозговые  сигналы
Грейсона.
     Он  в  последний  раз  осмотрел   пульт.  Зеленый...  зеленый...  везде
зеленый... Левая рука взялась  за контрольный рычаг,  правая  -- за рукоятку
орудия. Ногой выбил  чеки, крепившие "Беркут" к лесам, и машина сделала  шаг
вперед.  Леса грохнулись  на пол,  разбросав лавину обломков.  Боевой  робот
сделал  еще  один  шаг,  волоча,  за  собой  покореженные  остатки  лесов  и
алюминиевого сплава, с металлическим лязгом прыгавшие по полу.
     Двери  Бухты  заскрежетали,   затворяясь.  Грейсон  развернул  гиганта,
выискивая  неприятеля.  Точно,  там  была  контрольная будка, лестница опять
стояла на своем месте. Внутри будки он увидел теха,  неистово орущего что-то
в  микрофон.  Грейсон   поднял   правую  руку  "Беркута"   и  навел   лазер,
вмонтированный   в  предплечье,  на  мишень.  Из  будки,  выбросившей  струю
стеклянных осколков  и разбитого  металла,  вырвался  белый огонь.  Полбудки
отломилось  и  упало  на  пол, волоча  шлейф  черного  дыма  и  искромсанных
металлических  креплений лестницы. Открытые двери Бухты  замерли на полпути.
Грейсон развернул "Беркута" и  зашагал  к выходу. Люди бросились врассыпную,
большинство побросало оружие и улепетывало без оглядки,  жалкое  меньшинство
осталось стоять  и пуляло  из  своих  винтовок  и  пистолетов в громыхающего
робота.  Грейсон не  обращал на них  внимания  и, когда выбрался  из  Замка,
увеличил  скорость. Лазерные и ракетные  батареи, установленные вокруг стен,
обладали достаточной огневой мощью, чтобы сбить  "Беркута". Единственное, на
что он надеялся,-- что  эти батареи еще не укомплектованы и не готовы. Он не
отважился  врубить реактивные струи машины, чтобы спуститься  с плаца. После
вождения  "Страуса" Грейсон  чувствовал себя  в  кабине "Беркута" совершенно
по-иному -- громадная, массивная  и  неуклюжая машина как бы  придавила  его
свинцовыми гирями, привязанными к ногам, рукам и туловищу. Понадобится много
времени,  чтобы привыкнуть к этому  тяжелому роботу, и Грейсон  не собирался
пока выделывать рискованные трюки.
     Местность ниже парадного плаца была пересеченной и  бугристой:  лощины,
выеденные эрозией, валуны и сыпучие пески. Грейсон сообразил, что отклонился
при  своем спуске  чуть дальше к северу,  чем намеревался. К югу,  там,  где
светились огни Саргада, спуск был  достаточно пологим и твердым для бегущего
боевого робота.
     Он открыл боевую частоту, поймав фоновый шум и быстро говорящий голос:
     -- ...грузовоз требует немедленного разрешения!
     -- Шаттл "Альфа",  это башня. У нас на поле непредвиденный случай, и мы
должны отказать в вашей просьбе.
     -- Вы,  идиоты, этот непредвиденный случай сожрет  корабль! Послушайте!
Капитан Йорунаби приказал мне немедленно запускаться. Вы слышите?
     Грейсон  с  трудом  улавливал   слова,  перекрываемые   фоновым  шумом.
Поскольку это были электронные  передачи, а не голоса, он не мог определить,
Тор это или нет. Но он  знал, что Лори не стала  бы начинать атаку на  порт,
пока не получила бы от капитана Тора сообщение, что шаттл обезврежен.
     Когда они  строили свои планы, то не знали расписания запуска шаттла  и
могли  только догадываться, исходя из приготовлений  вокруг  корабля, что он
готов  сняться.  Шаттл загрузили  реактивной массой  -- жидким  водородом --
перед самым запуском. Водород  обладал досадной тенденцией  диффундировать в
незащищенные  резервуары, если находился  там взаперти всего лишь  несколько
часов.  Было  дешевле и эффективнее хранить топливо повсюду и закачивать его
на борт как раз перед стартом.
     Именно  так они узнали, что  запуск шаттла близится: когда увидели, что
бригада  техов  заправляет его. Для того чтобы не дать обнаружить Тора и его
команду, сидящих в захваченном шаттле часами --  возможно, целый день, атаку
запланировали так, чтобы у капитана грузовоза был  предлог  для немедленного
запуска.
     Неистовая просьба  пилота  шаттла  соответствовала  плану,  но  Грейсон
удивился  насчет пребывания  на борту капитана Йорунаби. Может, Тор блефует?
Или случилось что-то из ряда вон выходящее?
     -- "Альфа", это башня. Подтверждается разрешение на немедленный запуск.
     Может, это  и  был блеф,  но он сработал. По темному  полю  расползлось
пламя,  и  шаттл  "Индивидуума"  поднялся  на мерцающем столбе белого  огня,
двигаясь сперва медленно, затем устремляясь в жемчужное небо с ускорением.
     Если по  какой-либо причине  нападение  Тора провалилось,  то ничто  во
Вселенной уже не могло им помочь.
     Грейсон  переключил частоту  и  попал на  боевой  канал  для  сообщения
группы.
     --  Группа Один,  это  Грейсон.--  Они не  договорились  о  радиошифре,
поскольку Грейсон не ожидал, что выберется из Замка на роботе.
     Возникла пауза.
     -- Грейсон? Это Лори.
     --  Лори! Я  свистнул  "Беркута".  Направляюсь  по  склону  к вам.  Как
противник?
     --  Сильный  обстрел  с  кораблей,   как  и  ожидалось.  Их  машины  не
укомплектованы, и пока что они  ничего  не  могут выставить против нас. Хотя
скоро появятся. Наземные войска устанавливают на поле тяжелые стратегические
орудия.
     -- Хорошо! Придерживайтесь плана. Увидимся на рандеву!
     Перед  ним  вздыбилась  земля и  рвануло пламя, когда  ракеты из  Замка
начали  бомбить  каменистую почву, пытаясь попасть в громоздкого  "Беркута".
Дважды Грейсон оборачивался, нацеливал  пушку через  левое "плечо" робота  и
выпускал  клокочущую лавину  разрывных снарядов  в  ракетометы, стреляющие в
него. Но без  всякого видимого результата. Слишком большое расстояние, чтобы
точно положить ракету или снаряд в цель.
     На  равнине,  простиравшейся  внизу, он различил  пятнышки трех  боевых
роботов, отступающих на север в сторону гор, заслоненных от шаттлов  руинами
резервуаров из-под жидкого водорода. А высоко в светлеющем небе стремительно
двигалась яркая звезда, волоча за собой белый конус пламени.
     Т-корабли  --  это  неуклюжие  чудовища,  обреченные  своим  дизайном и
законами физики на медленное и крайне плавное маневрирование возле невидимой
абстракции  в пространстве,  именуемой стартовой точкой. Стартовые точки. --
это области, простирающиеся  на  десятки тысяч километров, в  зависимости от
массы  звезды,  которая генерирует  их. У каждой  звезды  имеется две  такие
точки:  зенит -- над северным  полюсом  звезды  и надир  --  над южным.  Эти
расстояния  варьировались,  конечно,   в   зависимости  от  размера  звезды.
Оснащенные приводом Керни-Фучида, Т-корабли проникали в точку, запуская свои
двигательные системы, и появлялись в стартовой точке звезды, отстоящей на 30
световых лет.
     Энергия  для прыжка  бралась  у  прыжкового  паруса судна  --  диска из
металлической  ткани  толщиной менее  миллиметра  и  шириной  до  километра,
который ловил и  переводил  свет  и частичное  излучение звезды  в  бортовые
аккумуляторы.
     Прыжковые  паруса, использовавшиеся  для поглощения любого фотона любой
длины  волны,  попадавшего  на них, были черными, настолько черными,  что  в
старой пилотской шутке пространство  выглядело  белым  по сравнению с  ними.
Сложная в теории, простота мгновенного перемещения от точки к точке подарила
людям  звезды. Хотя измотанная  войнами цивилизация  Внутренней  Сферы  и не
могла  больше  строить новые суда  в  большом количестве, корабли продолжали
курсировать  между  звездными  стартовыми  точками.  "Индивидууму"  было  по
крайней мере три сотни  лет, и его двигатель заменяли как раз перед  началом
войн за Наследие.
     Никто не знал, сколько еще прослужит энергетический сердечник звездного
корабля. Этот вопрос тревожил философов и военных.
     Зависимость Т-кораблей  от стартовых  точек  и  громадных,  но  хрупких
черных парусов означала, что ни один корабль не мог улететь далеко от точки,
где он  вошел в  планетарную систему. Эти паруса приходилось развертывать на
значительные периоды времени, чтобы впитать энергию, необходимую для прыжка,
а пыль и метеоритные осколки, засорявшие орбитальную плоскость любой звезды,
могли  изодрать парус  за несколько перелетов.  Хотя  на некоторых  кораблях
имелась   вторичная  приводная  система,  позволявшая  им  маневрировать  со
свернутыми парусами, большинство Т-кораблей  оставалось  у стартовых  точек,
используя  свои  шаттлы в  качестве  челноков для  перелетов между звездными
мирами.  Однако  это рождало еще  одну проблему. В  стартовых  точках  любой
звезды гравитация все равно слишком велика. Корабль  на орбите вокруг звезды
не  упадет, конечно,  но не  будет  и  оставаться возле стартовой  точки. Он
скорее  станет  следовать по своей орбите вокруг  звезды и  в  конце  концов
пересечет  замусоренную  плоскость  системы. По  этой причине на  Т-кораблях
устанавливают ионные (или плазменные) толкачи. Они  обеспечивают непрерывную
мягкую  тягу, рассчитанную на то, чтобы точно противодействовать  притяжению
звезды и в то же время поддерживать прыжковый  парус распрямленным. Звездный
корабль, припаркованный у стартовой точки  звезды, устанавливается так,  что
нос  нацелен  за  пределы  системы,  а  парус  раскинут  примерно  в  десяти
километрах за кормой, между звездой и кораблем.  Толкачи наклонены под углом
к оси корабля и в сторону звезды, чтобы пучки заряженных частиц не повредили
парус.
     Понятно,  что звездные  корабли, припаркованные у стартовой точки, едва
могут маневрировать, ибо любое  поперечное ускорение исказит, а затем порвет
ткань  паруса. Было зарегистрировано лишь несколько единичных сражений между
звездными кораблями,  медлительные стычки сводились к неделям маневрирования
до полного завершения. Обычно когда возникала необходимость в разборке между
кораблями, использовались  тяжеловооруженные и  маневренные  шаттлы или  еще
более легкие,  быстрые и маневренные аэрокосмические истребители. Само собой
разумеется, что  Т-корабли вооружены  (включая направляемые радарами  лазеры
для защиты против метеоритов),  но поскольку шаттл представляет  достаточную
угрозу  для такого корабля, то  его  капитан  предпочтет лучше сдаться,  чем
станет подвергать риску свое драгоценное, незаменимое судно.
     Это была самая  неразрешимая проблема  в тактике космических  сражений,
подумал Тор. Он никогда не обращал большого внимания на космическую тактику,
но,   как  капитан   грузовоза,  знал  достаточно,  чтобы  отразить  маневры
потенциально  враждебного звездного корабля  в  незнакомой  стартовой точке.
Настоящей его проблемой было не показать,  что шаттл больше не находится под
контролем тех  же  самых  людей.  Могли  существовать  шифры или  пароли при
сближении,  о  которых  он  ничего не  знал,  при этом  просмотр оперативных
программ шаттла  не обнаружил никаких новых компьютерных шифров. Похоже, что
пираты оставили все  как  было. Тор мог только  надеяться,  что дело обстоит
именно так.
     Усложняло  осуществление   этой  миссии  наличие  Т-корабля   Синдиката
Драконов, припаркованного в 12 000 километров от  "Индивидуума". Несмотря на
то что расстояние это было довольно  велико, чтобы  толкачи  одного судна не
повредили  парус  другого, корабли находились практически  по  соседству, по
стандартам космической навигации.
     Тор чувствовал, что тот корабль там. Было слишком далеко, чтобы выявить
его корпус оптически, но Тор был уверен, что  это тот самый военный корабль,
задержавший его на пути из Сигурда на Треллван. Если бы он почуял даже намек
на то, что на борту грузовоза  что-то не так, пара шаттлов класса "Юнион" --
или,  еще хуже,  флотилия аэрокосмических истребителей -- могла об®явиться у
паруса "Индивидуума" за тридцать минут.
     Этот  угон  требовалось  осуществить  в  полнейшей  тайне, а  иначе  он
закончится, почти не успев начаться. Грейсон и Тор разработали детали, шагая
по  берегам озера  в Грохочущем Ущелье. Ключом к плану явилось  знание того,
что направляющие антенны каждого шаттла сфокусированы на Треллван, а не друг
на  друга.  Два  корабля,  пришвартовавшиеся  у  стартовой  точки,  особенно
грузовоз и военное  судно, имеют мало общих  интересов, при этом, само собой
разумеется,  военный  корабль  будет  держать   грузовоз   под  наблюдением.
Противник  сумеет  обнаружить,  разговаривает   ли  "Индивидуум"  с  военным
кораблем,  но  не поймет, сообщается  ли экипаж  с  портом, а  через  него с
кораблем Синдиката Драконов.
     Проблемы Тора начнутся, если экипаж  "Индивидуума" успеет  предупредить
космодром о том, что  он подошел  к кораблю. Космодром  предупредит  военный
корабль,  а  военный  корабль   почти  сразу  направит  вооруженные  шаттлы.
Возникнут  неприятности и  для Грейсона на Треллване. Он планировал еще один
рейд на порт, и известие о  том, что  грузовоз захвачен, вызовет мобилизацию
сил обороны космодрома. Тогда атака окажется  невозможной  или,  хуже  того,
нарвется на засаду.
     Именно по этой причине миссия Тора была так тщательно скоординирована с
силами Грейсона на Треллване.  Группа атакует  космодром в  то  самое время,
когда  шаттл  Тора  приблизится к  "Индивидууму".  Первой _ мишенью наземной
атаки   будет   контрольная   башня   космодрома,  в   которой   размещались
коммуникационные  реле   параболической   антенны,   способной  предупредить
вражеский военный корабль о нападении на шаттл "Индивидуума".
     Наземную  атаку  также  нельзя  начать  прежде,  чем   шаттл  достигнет
грузовоза. В этом случае кого-нибудь в  башне  могло насторожить присутствие
военного  корабля,  и  появилось  бы  подозрение  насчет  одинокого  шаттла,
приближающегося к грузовозу. И лазерная вспышка поставила бы точку на миссии
Тора всего в нескольких километрах от цели.
     Тор взглянул на  экран  компьютера, показывавший истекшие  дни, часы  и
минуты с начала  запуска. Реакторы были  тщательно отрегулированы так, чтобы
шаттл прибыл в  зону стояния "Индивидуума" точно через  55  часов и 30 минут
после запуска.
     Это время начала  обеих  атак. То  есть, если на  Треллване  все пойдет
согласно плану. Тор и его люди будут готовы поставить на кон свои жизни.
     Немногим больше чем  через пятьдесят  часов  после восхода солнца Трелл
полностью  выполз  из-за  горизонта и висел сейчас  сбоку от черного силуэта
Гайельской горы.  На  набухший,  изрытый оспинами  красный диск  по-прежнему
можно было смотреть, но при  этом весь восточный  склон  горы попал в  такую
тень, что Грейсон не мог различить Замка. Температура поднялась на несколько
градусов  над точкой  замерзания.  Слабый  и  отдаленный  шум,  улавливаемый
внешними микрофонами робота,  был  не  чем  иным,  как началом рева падающей
талой воды в глубинах Грохочущего Ущелья.
     В это  время с запада  приближалась  основная ударная  сила,  используя
холмистую местность в качестве щита от вражеских радаров и дальнодействующих
сенсоров. Грейсон  находился в захваченном "Берку