знанием собственной беспомощности. Начался исход. Они пошли к
пещерам  северной  оконечности   обиталища.   Длинные   вереницы   людей
потянулись по дорожкам парков, окружавших звездоскребы,  далее  путь  их
шел по пустыне. Во многих случаях на  эти  двадцать  километров  уходило
несколько дней. Они искали гавани, где медицинские  нанопакеты  работали
бы нормально, поддерживался бы порядок. Они хотели приличной  еды  и  не
хотели шмыгающих повсюду призраков. И в окружавших звездоскребы  свалках
им было не сыскать этого Грааля.
   - Не понимаю, какого  дьявола  они  от  меня  хотят,  -  пожаловалась
личность обиталища Дариату (и  другим  потомкам),  когда  в  путь  вышли
первые группы людей. - В пещерах еды совсем мало.
   - Тогда тебе нужно придумать, чем удержать их на месте, - откликнулся
Дариат. - Потому что  рассуждают  они  здраво.  Звездоскребы  их  больше
поддержать не могут.
   Энергия в башнях подавалась от случая к случаю с того самого момента,
как они оказались в  темном  пространстве.  Лифты  не  работали.  Органы
секреции, отвечавшие за  еду,  вырабатывали  несъедобную  слизь.  Органы
пищеварения не справлялись со своей функцией и не удаляли шлаки. Трубки,
подававшие воздух, шипели и плевались.
   - Если уж звездоскребы не могут их поддерживать, так уж пещеры  точно
не смогут, - ответила личность.
   - Глупости. Половина твоих деревьев - плодовые.
   - Не половина, а четверть. К тому же все фруктовые сады  находятся  в
южной оконечности.
   - Тогда организуй бригады. Пусть собирают фрукты, да проверь, что там
у тебя осталось в кладовых звездоскребов. Уж это-то ты  должен  сделать.
Ты же ведь  правительство,  или  забыл?  Они  сделают  все,  что  ты  им
прикажешь. Они всегда тебя слушались.  Они  будут  даже  рады,  если  ты
возьмешь бразды правления в свои руки.
   - Хорошо, хорошо, незачем читать мне лекции по психологии.
   Восстановился своего рода порядок. Пещеры  напоминали  теперь  помесь
лагерей кочевников с палатами  полевых  госпиталей.  Люди  плюхались  на
землю и ждали, когда им скажут, что делать.  Личность  приняла  на  себя
прежние обязанности и отдавала приказы. Онкологическим больным и  людям,
ослабленным анорексией, уделялось первостепенное  внимание.  Медицинские
нанопакеты,  как  и  фьюзеогенераторы,  и   лабораторное   оборудование,
работали лучше всего в глубоких пещерах. Были  организованы  бригады  из
самых здоровых. Им  поручили  обеспечение  продуктами.  Несколько  групп
работали в звездоскребах: добывали  там  оборудование,  одежду,  одеяла,
все, без чего нельзя обойтись. Занялись транспортом.
   Призраки преданно следовали за старыми хозяевами. В  сумеречные  часы
бродили по пустыне, днем укрывались во впадинах  и  расщелинах  северной
оконечности обиталища. Неприкрытая враждебность не давала им возможности
войти в пещеры.
   К Дариату относились не лучше. Для людей все призраки  были  на  одно
лицо, что было даже к лучшему. Если бы они обнаружили, что он виновен  в
их сегодняшних бедах,  то  наверняка  уничтожили  бы  его  окончательно.
Единственным его утешением было то, что он - часть  личности  обиталища.
Она его, во всяком случае, не отринет и не будет с раздражением смотреть
на его нужды.
   И в этом он  был  отчасти  прав,  хотя  представление  о  собственной
исключительности осталось у него от  прежних  времен.  В  эти  странные,
ужасные времена были, однако, виды общественно полезных  работ,  которые
могли выполнять объединившиеся друг с другом привидения.  Личность  дала
ему  в  качестве  партнера  Толтона  и  предложила  составить  инвентарь
имущества звездоскребов.
   - Его! - воскликнул в негодовании Толтон, когда Эренц  объяснила  ему
его новые обязанности.
   Она перевела взгляд с шокированного и негодующего уличного  поэта  на
толстого, ядовито улыбающегося призрака.
   - Вы хорошо работали вместе, - сказала она. - И  я  -  доказательство
этому.
   - Да, но...
   - Хорошо. Большая часть этих людей нуждается в помощи, - она  указала
на длинный ряд постелей вдоль стены полипа. В пещере  таких  рядов  было
восемь. Постели устроили из матрасов  или  приставленных  друг  к  другу
подушек. Больные, укутанные в грязные одеяла,  похожи  были  на  большие
дрожащие куклы. Они стонали  и  бредили,  в  то  время  как  медицинские
нанопакеты с черепашьей медлительностью чинили их  поврежденные  клетки.
Беспомощное состояние их означало, что они нуждаются в постоянном уходе.
А людей, способных осуществлять такой уход, осталось чрезвычайно мало.
   - С какого звездоскреба начать?  -  спросил  Толтон.  Для  проведения
тщательной инвентаризации требовалось по три дня на каждый  звездоскреб.
Дойдя до третьего звездоскреба, выработали определенный порядок.  Джерба
пережил недавнее бедствие с минимальными потерями. Кира со своими людьми
не успела заявить на него  свои  права  Рубре.  Поэтому  и  столкновений
внутри звездоскреба между одержимыми и служащими было не слишком  много.
А это означало, что здесь должно было сохраниться много полезного. Нужно
было лишь составить перечень.
   В памяти обиталища не сохранилось ясных воспоминаний о  том,  что  же
хранилось в комнатах Джербы, поэтому полагаться на него было нельзя.
   - Тут по большей части офисы, - решил Толтон, взмахнув фонариком.
   Один фонарь он держал в руке, а два других висели у него на груди. От
всех трех было почти столько света, сколько раньше давал один.
   - Похоже, что так, - подтвердил Дариат.
   Они находились в вестибюле двадцать третьего этажа. Двери в нем  были
совершенно одинаковые. В больших кадках стояли растения,  увядшие  из-за
отсутствия света.  Желто-коричневые  листья  падали  на  синий  с  белым
рисунком ковер.
   Они пошли по коридору,  читая  на  дверях  таблички.  К  существенным
находкам поиски не привели. Вскоре убедились: если компания не поставщик
оборудования или медицинских товаров, то и смысла нет  входить  в  офис.
Личность обиталища, правда, вспоминала иногда кое-что полезное, однако с
каждым этажом нейросеть становилась все менее способной помочь им.
   - Тридцать лет, -  задумался  Толтон.  -  Не  слишком  ли  долго  для
ненависти? - пока спускались по лестнице, пустились в воспоминания.
   Дариат улыбнулся.
   - Ты понял бы, доведись тебе увидеть Анастасию.  Такой  девушки,  как
она, на свете не было и не будет.
   - Ну что ж. Придется мне о ней когда-нибудь написать. Правда, рассказ
о тебе был бы куда интереснее. Ты, старина, много  страдал.  И  умер  за
нее. Так вот взял да и убил себя. А я-то думал, что такие вещи случаются
лишь в стихах да в русских романах.
   - Не преувеличивай. Ведь самоубийство я совершил только  после  того,
как уверился в существовании душ. Кроме того... -  он  показал  на  свой
живот, - я и не слишком исхудал.
   - Да? Что до меня, то я держусь за то,  что  имею.  Особенно  сейчас,
когда знаю о душах.
   - Не бойся потусторонья. Ведь при желании можно туда и не попасть.
   - Расскажи это привидениям там, наверху. Я, если хочешь,  привязан  к
своему телу еще больше, пока мы здесь, в этом странном пространстве.
   Толтон остановился и бросил на Дариата проницательный взгляд.
   - У тебя есть связь  с  личностью.  Есть  ли  у  нас  шанс  выбраться
отсюда?
   - Трудно сказать заранее. Мы пока слишком мало  знаем  об  окружающем
нас темном пространстве.
   - Да ты забыл, с кем имеешь дело. Ведь я пережил всю оккупацию. Брось
свои корпоративные замашки и говори начистоту.
   - Я и не собирался ничего утаивать. Единственное, о  чем  беспокоятся
мои именитые родственники, - это горшок с лобстерами.
   - Горшок с лобстерами?
   - Ну да. Когда ты в него попадаешь, тебе уже не выбраться наружу. Все
дело  в  уровнях  энергии,  понимаешь?  Судя  по  тому,  как  окружающее
пространство всасывает нашу энергию, его энергетический  уровень  сильно
отличается от нашего. Мы  сильнее,  чем  оно.  И  сила  наша  потихоньку
убывает просто оттого, что мы здесь находимся. Это же  закон  сохранения
энергии. В  конце  концов  все  выравнивается.  Если  взять  в  качестве
метафоры высоту, то мы находимся  на  дне  очень  глубокой  пропасти,  а
галактика наша - наверху. Все это означает, что нам необходимо приложить
черт знает какое усилие,  чтобы  туда  подняться.  Логически  рассуждая,
нужно осуществить маневр, похожий на тот, что осуществляют космоястребы.
Удрать отсюда, одним словом. Но если  бы  мы  и  рассчитали  координаты,
откуда взять столько энергии? Ведь  это  чертово  пространство  работает
против нас. И энергия  наша  постоянно  убывает,  она  рассеивается,  не
успевая достигнуть нужной величины.
   - Тьфу. Неужели ничего нельзя сделать?
   - Если эти рассуждения верны, лучше всего  послать  сигнал  СОС.  Над
этим сейчас и работают и личность, и мои родственники. Если Конфедерация
узнает, где мы сейчас находимся, то она, возможно, осуществит маневр,  о
котором я тебе толковал, со своей стороны.
   - Возможно?
   - Но ведь такого еще не было. Хорошо бы спустить нам этакую  веревку,
по которой бы мы отсюда выбрались.
   - План спасения... но ведь у Конфедерации сейчас  своих  забот  полон
рот.
   - Если  они  сообразят,  как  вытащить  нас  отсюда,  проблема  будет
наполовину решена.
   - Это точно.
   Они дошли до конца коридора и повернули назад.
   - Здесь ничего, - отрапортовал Дариат. - Движемся  вниз,  к  двадцать
четвертому этажу.
   - Хорошо,  -  ответила  личность.  -  Двумя  этажами  ниже  находится
гостиница "Брингал". Проверьте их главную кладовую. Нам нужны одеяла.
   - Ты  что  же,  хочешь,  чтобы  команды  тащили  одеяла  на  двадцать
четвертый этаж?
   - Запасы верхних этажей уже использованы. Сейчас гораздо легче  найти
новые одеяла, чем стирать старые. На стирку нет сил.
   - Хорошо,  -  Дариат  посмотрел  на  Толтона  и  заговорил,  стараясь
произносить слова отчетливо. - Они хотят, чтобы мы нашли одеяла.
   - Похоже, это наша главная с тобой обязанность, - Толтон проскользнул
через полуоткрытую мембрану и вышел на винтовую лестницу.
   Дариат последовал за ним. Он вообще-то  мог  бы  пройти  прямо  через
стену, если бы захотел. Но ощущение при этом не из  приятных:  словно  в
полынью ныряешь.
   В этот момент  произошел  неожиданный,  как  всегда,  вброс  энергии.
Засияли  электролюминесцентные  лампы,   ступени   лестницы   осветились
голубоватым огнем. Из вентиляционных решеток, печально вздохнув, повалил
густой туман. Толтон видел,  как  подымается  струйкой  собственное  его
дыхание. И ухватился покрепче за перила, боясь упасть.
   - Похоже, долго мы здесь не задержимся, - сказал Толтон, вытирая руку
о кожаную куртку.
   - Посмотрел бы ты, в каком состоянии трубы.
   Уличный поэт лишь проворчал что-то нечленораздельное. Питался он куда
лучше, чем большинство населения. Нынешние его обязанности  таили  много
преимуществ. В квартирах  имелись  небольшие  запасы  высококачественной
еды,   модная   одежда.   И   всем   этим   он   мог    воспользоваться.
Команды-заготовители интересовались лишь большими продуктовыми запасами,
находившимися в ресторанах и барах. Толтон более не  боялся  бесконечной
череды темных этажей. И рад был, что он не в пещерах, с их страданиями и
запахом.
   - Дариат.
   Испуганный возглас обиталища заставил его остановиться.
   - Что?
   - Там, снаружи, что-то есть.
   Сродственная связь  позволила  ему  почувствовать  испуг,  охвативший
родственников, большая часть которых находилась в космопорту и пещерах.
   - Покажи.
   В шестидесяти километрах  от  южной  оконечности  мерцали  красные  и
голубые  фосфоресцирующие  вспышки.  Когда  они  погасли,  в   отдалении
расцвели еще  несколько,  послав  волны  пастельного  цвета  к  оболочке
гигантского  обиталища.  Личность  не  поверила  в  то,  что   внезапное
увеличение частоты явилось совпадением, и сосредоточилась на наблюдении.
Дариат  огорчился  из-за  излишних,  по  его  мнению,  усилий,   которые
обиталище растрачивало на наблюдения.
   В  темноте  мелькало  седое  пятно:  оно  то  ныряло  в  черноту,  то
выскакивало наружу. Плавные,  изгибающиеся  движения  напомнили  Дариату
лыжника-слаломиста. Каждый поворот приближал это пятно к Валиску.
   - Туманность не уступает ему дорогу, - сказала личность. -  Наоборот,
это пятно от него увертывается.
   - Выходит, у него есть  интеллект  или,  по  меньшей  мере,  звериный
инстинкт.
   - Это точно.
   Первоначальный ужас потомков Рубры сменился вспышкой активности.  Те,
что находились в космопорту, приводили в действие системы, нацеливая  их
на пришельца. Привели в готовность космический зонд с целью разведки.
   - Зонду  за  такой  маневренностью  не  угнаться,  -  сказал  Дариат.
Пришелец совершил  крутую  спираль  вокруг  черного  завитка  и  изменил
направление, параллельное  корпусу  Валиска,  на  расстоянии  пятнадцати
километров  от  обиталища.  Видимость  улучшалась.   Размеры   пришельца
составляли метров сто в поперечнике, и напоминал он диск с  потрепанными
лепестками. - Даже космоястребу пришлось бы трудно.
   Пришелец опять нырнул за черное  покрывало.  Когда  они  увидели  его
снова, он парил почти под прямым углом к первоначальному курсу. Лепестки
его сгибалась и разгибалась.
   - Они напоминают мне паруса, - сказал Дариат.
   - Или крылья.
   - Если у этого пространства такая низкая энергия, как же ему  удается
так быстро двигаться?
   - Понятия не имею.
   За пришельцем устремились  несколько  летающих  тарелок.  Они  начали
передавать стандартный САВ-файл на мультиспектральном уровне.
   - Пойдем, - сказал Дариат хмурившемуся  Толтону.  -  Нам  надо  найти
окно.
   Пришелец на запрос не откликнулся. Импульсы радара он также словно бы
и не заметил. Единственное, что бросилось в глаза, пока  он  крутился  и
приближался к  обиталищу,  это  то,  как  сгущались  вокруг  него  тени.
Визуально он становился все меньше. Казалось, он удаляется от обиталища.
   -  Это  похоже  на  эффект  оптического  искажения.   Им   пользуются
одержимые, чтобы защитить себя, - сказал Дариат.
   На двадцать пятом этаже они с Толтоном нашли уютный бар. Два  больших
овальных окна запотели, и Толтон  вытер  их  грубой  скатертью.  Дыхание
замутило холодное стекло, и на нем немедленно собрался конденсат.
   - Похоже, мы оказались в мире привидений, - сказала личность.
   - Никогда не слышал, чтобы привидения так выглядели.
   Пришелец вышел из туманности и находился теперь в пяти километрах  от
оболочки. Между ним и обиталищем была пустота.
   - Может, он боится подойти  ближе,  -  сказала  личность.  -  Я  ведь
намного больше его.
   - А ты попробовал общаться с ним по сродственной связи?
   - Да. Он не ответил.
   - Да ладно. Я просто так спросил.
   Пришелец понесся к обиталищу.  Обманчиво  загадочный  на  расстоянии,
сейчас он  был  похож  на  розетку  с  некрасиво  болтавшейся  бахромой.
Туманность словно бы прогибалась и плавилась под его напором.
   Когда  от  Валиска  его  отделяло  пятьдесят   метров,   он   изменил
направление и, изгибаясь по-змеиному, двинулся вокруг,  повторяя  изгибы
обиталища. Стремительные броски из стороны в сторону позволяли покрывать
значительное расстояние.
   - Он ищет, - сказала личность.  -  А  это  означает  какую-то  мысль.
Выходит, это существо чувствующее.
   - Ищет... но чего?
   - Вероятно, вход. Быть может, у него имеется способность к  узнаванию
или он хочет установить связь.
   - Работает ли все еще оборонная система космопорта? - спросил Дариат.
   - Да ты, наверное, шутишь.
   - Благодаря тебе  здесь  появилось  до  черта  психованных  ублюдков.
Может, и сейчас ты держишь их при себе.
   - За все, что случилось, вини самого себя. Однако не волнуйся,  я  не
собираюсь посылать сейчас корабль.
   - Благодари за это Тарруга.
   - Пришелец сейчас появится возле тебя.  Посмотри-ка,  возможно,  твои
глаза увидят его лучше, чем мои чувствительные клетки.
   - Протри еще раз окно, - попросил Дариат Толтона.
   Скатерть прошлась  по  стеклу,  оставив  длинные  разводы.  Крошечные
льдинки, тускло поблескивая,  повторяли  линию  большого  овала.  Толтон
выключил два фонаря, и они напряженно уставились в окно. Пришелец огибал
корпус, тонкие алые и синие лучи отмечали траекторию.
   Толтон нерешительно улыбнулся:
   - Или я параноик, или он идет прямо на нас?
 
*** 
 
   Было это в стародавние времена, и далеко отсюда. Тогда  они  называли
себя Оргатэ. Имя это ныне утратило всякое значение, а возможно,  и  сами
они превратились с  тех  пор  в  нечто  другое.  Многие  виды  в  черном
пространстве   разделили   их   судьбу,   отказавшись   от   раздельного
существования.  За  последнее  тысячелетие   миллиарды   расовых   черт,
слившись, превратились в единое целое.
   Осталась, правда, не претерпевшая изменений цель. Заключалась  она  в
поиске света и силы, в возвращении к величественным высотам,  с  которых
все они в свое время упали. Мечта сохранилась даже в этом так называемом
меланже. Вне его существовали редкие виды. Процесс минимизации  заставил
все жизни  погрузиться  на  дно.  А  вот  этому  скопищу  удалось  снова
подняться по причине  бушевавшего  внутри  него  хаотического  движения.
Почувствовав  силу,  оно  выскочило  на   поверхность.   Способность   к
свободному полету досталась ему в наследство от Оргатэ, хотя  к  крыльям
прилепилось много других жизней. Химерическая форма была  лишь  пародией
на старину. Никто бы не вспомнил,  глядя  на  него,  знаменитых  некогда
повелителей воздуха.
   Вдруг он увидел  экзотический  объект,  к  тому  же  материальный.  В
воспоминаниях Оргатэ что-то смутно шевельнулось. Но как давно это  было,
еще до черного пространства.
   Это же материя, твердая, организованная материя. Оргатэ потребовалось
время для адаптации к живому теплу, исходившему от объекта.  Невероятно:
под палящей поверхностью ощущалась яркая и сильная жизненная энергия. Да
и весь объект представлял  собой  мощное  единство.  Хотя  и  пассивное.
Уязвимое.   Настоящее   пиршество:   меланж   сможет,   благодаря   ему,
просуществовать долгое время.
   Оргатэ подобрался поближе к поверхности объекта и ощутил, что  внутри
бьется мысль. Но как  же  проникнуть  сквозь  твердую  поверхность,  как
прильнуть к источнику энергии? Пробравшись туда, он того и гляди заточит
себя навеки. Да и вряд ли выдержит в течение длительного  времени  такую
температуру. И  все  же  близость  источника  вызывала  бешеное  желание
добраться до него.
   Должен же быть сюда  какой-то  доступ.  Отверстие  или  щель.  Оргатэ
метался  вокруг  объекта,  пока  не  заметил   выступавшие   из   центра
возвышенности. На вид они были  слабее  и  меньше,  чем  все  остальное.
Длинные  плоские   минареты   выпускали   энергию   наружу,   в   черное
пространство. Энергия здесь была  слабее,  да  и  температура  не  такая
высокая.  Поверхность  каждого  возвышения  изрезана  темными   овалами,
защищенными  прохладными  листами  прозрачной  материи.   Временами   за
некоторыми из них мигал свет, а за одним овалом свет горел постоянно.
   Оргатэ рванулся к  нему.  За  прозрачным  щитом  горели  два  огонька
жизненной энергии. Один из них был  обнажен,  а  другой  окутан  горячей
материей. Оргатэ немедля ринулся вперед.
 
*** 
 
   - ЧЕРТ! - завопил Толтон. И бросился  в  сторону,  с  грохотом  роняя
столы и стулья.
   Дариат отпрыгнул в противоположный угол. На лопнувшем стекле расцвели
диковинные морозные узоры. За окном  шевелились  покрытые  белым  пушком
змеи, толщина которых превышала размеры человеческого  торса.  Вероятно,
то были  щупальца  или  языки  неведомого  чудовища.  Треск  разрываемой
оболочки заглушил вопли Толтона.
   - Сделай что-нибудь! - заорал Дариат.
   - Скажи, что, и я сделаю.
   Толтон пятился на четвереньках, не в силах оторвать взгляд  от  окна.
Змеи, извиваясь, с неистовой агрессией  прокладывали  себе  путь  внутрь
здания. За обледеневшим стеклом появилась тонкая  темная  тень.  Меб