ой  позже  нити  взорвались;
заряда направленной взрывчатки в них хватило бы, чтобы пробить  метровый
слой   бетона.   Рассеченной   двери   не   дали   даже   упасть;   пять
штурм-механоидов врезались в нее, словно на  чемпионате  по  синхронному
разрушению. Обломки разлетелись в стороны, снося все на  своем  пути  по
центральному проходу склада.
   Механоиды  дали  в  проем  несколько  коротких  очередей  маломощными
зарядами сенсорного  подавления.  Сенсоры  мгновенно  засекли  мишени  -
мечущихся в панике предположительно враждебных людей -  и  сосредоточили
огонь на них.
   Вслед за штурм-механоидами в дымящийся проем рванулись бойцы. Прячась
за рядами ящиков,  они  сканировали  дальние  уголки  склада  в  поисках
затаившихся противников. Затем, когда механоиды заняли  позиции  посреди
прохода, бойцы приступили к поиску и захвату.
   Когда  механоиды  вышибли  двери  склада,  Микси  Пенрайе,   владелец
"Махалии",  пытался  снять  линейный  мотор  с  задней   оси   угнанного
таксомотора. Рядом со взрывающимся направленным  зарядом  грохот  стоял,
как от ударившей в двух шагах молнии.
   От испуга Микси подпрыгнул на полметра в воздух - достижение немалое,
если учесть, что лишнего веса в хозяине  было  килограммов  двадцать.  В
дальнем конце склада полыхнули белопламенные  вспышки,  дверь  качнулась
внутрь и рассыпалась. Но Микси успел различить силуэты  штурм-механоидов
на фоне дыма и композитных обломков. Он успел еще с  визгом  рухнуть  на
пол,  закрывая  голову,  прежде  чем  рядом  ударили  заряды  сенсорного
подавления. Мерцающий свет пробивался, казалось, сквозь кости черепа, от
грохота сотрясались все кости, воздух  превратился  к  ракетный  выхлоп,
обжигая горло, язык, глаза. Микси стошнило, и он обделался - от испуга и
от нервной закоротки.
   Три минуты спустя, когда сознание, к  сожалению,  вернулось  к  нему,
Микси обнаружил,  что  валяется  на  спине,  судорожно  подергиваясь,  в
остывающей омерзительно-тягучей луже. Над  ним  высились  пять  фигур  в
темной броне, уткнув Микси в живот ужасно громадные пушки.
   Толстяк попытался сложить руки на груди. Он сердцем  чувствовал,  что
этот день настанет - день, когда король Алистер Второй отправит все силы
правопорядка в своих владениях на  поиски  Микси  Пенрайса,  угонщика  и
торговца ворованными запчастями.
   - П-пожалуйста! - слабо пробулькал он, не слыша  собственного  голоса
из-за заливавшей уши крови. - Пожалуйста! Я  все  заплачу!  Все  системы
раздолбанные, до последнего пенни! Я скажу, кто меня прикрывал! Я назову
парня, который написал программу подавления дорожной сети. Все возьмите!
Только не убивайте меня! - И он жалобно захныкал.
   Ральф Хилтч медленно поднял глухое забрало боевого шлема.
   - Ох, тля-я! - взвыл он.
 
*** 
 
   Семейная часовня Криклейда была сурова и благопристойна  -  камень  и
гипс, ни следа чрезмерной роскоши, обычной для других  зданий  поместья.
История ее была радостна - это можно было узреть с первого  же  взгляда;
стоило лишь закрыть глаза, и перед внутренним взором вошедшего вставали,
как наяву, бесчисленные  крестины,  торжественные  свадьбы  наследников,
рождественские мессы и хоралы по вечерам. Часовня была  частью  наследия
Кавана не менее, чем плодородные земли.
   Но сейчас ее святой покой нарушался методично и жестоко.  Иконы  были
сорваны, изящные витражи разбиты, статуи Иисуса и Девы Марии  расколоты.
Ни одно распятие не  осталось  неперевернутым,  и  на  стенах  начертаны
черные и алые пентаграммы.
   Осквернение это радовало душу  склонившегося  перед  алтарем  Квинна.
Перед ним дымилась взгроможденная на каменную  плиту  чугунная  жаровня.
Жадное пламя пожирало Библии и Псалтири.
   Похоть его тела удовлетворил Лоуренс, голод - изумительная еда, жажду
с избытком утолили бутылки выдержанных Норфолкских слез  из  погреба,  и
Декстер Квинн был  спокоен.  За  спиной  его  недвижно  стояли  новички,
готовые вступить в секту. Если придется, они будут ждать,  не  шевелясь,
хоть всю вечность. Они настолько его боялись.
   Перед ними, точно старый сержант на учениях, возвышался  Лука  Комар.
Драконья броня поблескивала на свету,  из  глазниц  поднимались  струйки
оранжевого дыма.  Лука  носил  этот  облик,  почти  не  снимая,  со  дня
одержания Гранта Кавана.  "Должно  быть,  компенсирует  какой-то  давний
душевный слом", - подумал Квинн.  Впрочем,  все  вернувшиеся  из  бездны
немного чокнутые.
   Квинн позволил себе  испытать  презрение,  и  в  мозгу  его  вскипели
чувства.  Край  одеяния  его  слегка  колыхнулся.  Здесь,  на  Норфолке,
подобный маскарад еще может что-то дать, но таких миров немного. Большая
часть планет Конфедерации станет сопротивляться вторжению  одержимых,  а
именно эти планеты важны. Именно там воистину развернется война за  веру
и преданность между двумя небесными братьями. Норфолк в этой  борьбе  не
значил ничего и ничего не мог дать - ни звездолетов, ни оружия.
   Квинн поднял  взгляд  над  пламенем  жаровни.  Сквозь  разбитое  окно
виднелось кровавое небо. Над лугами горело не больше дюжины звезд первой
величины,  остальные  гасли  в  сумрачном   сиянии   красного   карлика.
Синевато-белые искры казались такими хрупкими, такими чистыми.
   Квинн улыбнулся им. Наконец-то ему открылось его предназначение. Свой
божественный дар направления он принесет  армиям  заблудших,  рассеянным
Братом  Божьим  по  всей  Конфедерации.  То   будет   крестовый   поход,
торжественный марш мертвых, и крылья Ночи сомкнутся над последней искрой
жизни и надежды и погасят ее навек.
   Но вначале он должен призвать  себе  армию  и  найти  корабли,  чтобы
перевезти ее. В сердце его вспыхнула  искра  его  собственного,  личного
желания. "Баннет!" - нашептывал ему на ухо змий. Баннет лежал  в  сердце
Конфедерации, и там оружия и припасов можно найти в достатке.
   Покорные  новообращенные  не  шевельнулись,  когда  Квинн   встал   и
обернулся к ним. Снежно-белый лик его исказила ухмылка. "Вот так и ждите
меня", - приказал он, ткнув пальцем в Луку Комара, и двинулся по проходу
к дверям. По рясе его пробежали  сине-лиловые  муаровые  узоры,  отражая
новообретенную решимость. По щелчку его пальцев Лоуренс Диллон вскочил и
заторопился вслед хозяину.
   Торопливым шагом они прошли через разрушенную усадьбу и спустились по
каменным ступеням к брошенным у лестницы внедорожникам.  Столб  дыма  на
горизонте указывал, где лежит Колстерворт.
   - Залезай, - бросил Квинн, сдерживая смех.
   Лоуренс вскарабкался на переднее сиденье, пока Квинн  заводил  мотор.
Машина рванулась по дорожке, раскидывая гравий из-под колес.
   - Интересно, долго они  там  будут  стоять  истуканами?  -  задумчиво
пробормотал Квинн.
   - Мы не вернемся?
   - Нет. Эта сраная планстка - тупик, Лоуренс. Здесь нам делать нечего,
все бесцельно. Надо убираться отсюда, а на орбите не так много  флотских
кораблей. Надо попасть на один,  пока  они  все  не  разлетелись.  Скоро
Конфедерация  откликнется  на  угрозу.  Все  флоты  слетятся  на  защиту
ключевых миров.
   - И куда мы направимся, если захватим фрегат?
   - Назад, на Землю. Там у нас союзники. В каждом крупном аркологе есть
секты. Оттуда мы можем  подгрызать  основы  Конфедерации,  пока  она  не
сгниет изнутри.
   - Думаешь,  секты  помогут  нам?  -  с  любопытством  поинтересовался
Лоуренс.
   - Рано или поздно. Возможно, вначале их придется переубедить. Буду  в
восторге.
 
*** 
 
   Взвод полиции взял эксклюзивный магазин в плотное  кольцо.  Отделение
"Мойсез" в Пасто располагалось в более приятном районе, чем  пресловутая
"Махалия". Роскошное здание в неонаполеоновском стиле стояло на  окраине
одного из крупнейших парков. Здесь делали покупки по преимуществу богачи
и аристократы, готовые  переплачивать  за  престиж.  Собственно  магазин
занимал лишь пятую часть  площади  -  основную  часть  доходов  "Мойсез"
получал,  снабжая  деликатесами  поместья  и  находящихся  в  постоянных
разъездах важных  персон.  На  задний  двор  открывались  ворота  восьми
гаражей,  откуда  каждую  ночь  выезжало  множество  грузовиков.  Восемь
подъездных дорожек сливались в одну, уходившую туннелем, чтобы слиться с
одной из трех подземных кольцевых магистралей города.
   В десять минут первого ночи отдел сбыта обычно бывал  занят  по  уши,
загружая машины заказами. За четыре  минуты,  в  течение  которых  бойцы
заняли  позиции,  ни   одна   машина   не   покинула   гаража.   Дорожку
перегораживало  такси,  путь  которого  ИскИны  проследили   от   самого
космопорта. Все его электрические цепи вышли из строя.
   Подчиняясь командам  семи  техофицеров,  пятнадцать  штурм-механоидов
ринулись вверх по склону к дверям гаражей. Три двери следовало  вынести,
остальные - взять под охрану. Один механоид выделили на охрану такси.
   Шесть штурм-механоидов хлестнули  взрывчатыми  бичами,  и  бойцы  уже
бежали им вслед по дорожкам. Но не все шнуры попали  в  цель.  Несколько
сдетонировали на дверных петлях и опорных колоннах. Разлетелись каменные
обломки  размером  с  кирпич.  Два  механоида  попали  под  их  удар  и,
кувыркаясь,  отлетели  назад.  Центральный  грузовой  склад   обрушился,
увлекая за собой большую часть первого  этажа.  Дорогу  погребла  лавина
ящиков и бочек, похоронив под собой  еще  три  механоида.  Те  принялись
бесцельно расстреливать сенсорно подавляющие заряды, вспышки и  звуковые
патроны вздымали фонтаны ошметков снежно-белого упаковочного пластика. С
холма катились смятые автопечки и садовые столики.
   Когда еще два механоида принялись кружиться в какой-то  невообразимой
пляске, бойцы бросились искать укрытия. Подавляющие  заряды  разлетались
во все стороны, разбиваясь  о  стены  и  засыпая  парк.  Только  три  из
оставшихся  механоидов  исполняли  приказ,  то  есть  стреляли   в   два
взломанных гаража.
   - Отводите их! - датавизировал  техофицерам  Ральф.  -  Уберите  этих
клятых механоидов!
   Ничего не  случилось.  Подавляющие  заряды  все  так  же  летали  над
головами, и штурм-механоиды продолжали свой сомнамбулический танец. Один
исполнил особенно сложный пируэт, но запутался в семи ногах и  упал.  На
глазах у Ральфа дюжина вспышек взлетела прямо в небо, озарив всю округу.
На  подъездных  путях  валялись  черные  фигуры  бойцов,  открытые   для
ответного огня. Подавляющий заряд попал в  одну  из  них  и  рассыпался,
окутав темную броню паутиной белого мерцания. Боец забился в судорогах.
   - Черт, - прохрипел Ральф.
   Это был не осветительный заряд. Это было белое пламя. Враг на складе!
   - Отрубайте механоиды, быстро! - скомандовал он, нейросетью чувствуя,
как выходят из строя системы костюма.
   - Нет отклика, сэр, - отозвался техофицер. - Мы  потеряли  связь,  не
срабатывает даже команда к аварийному отступлению. Как им  это  удастся?
На механоидах стоит электроника с оборонки,  их  процессорам  мегатонный
ЭМП нипочем.
   Ральф вполне понимал изумление офицера.  Он  и  сам  был  поражен  не
меньше, столкнувшись с подобным явлением на Лалонде.  Высунувшись  из-за
бортика над въездом в  туннель,  он  поднял  безоткатную  малокалиберную
пушку - дисплей в шлеме послушно отразил прицельную сетку - и  выстрелил
в одного из механоидов.
   Машина взорвалась. Стоило бронебойному снаряду пронзить  извивающееся
тело,  как  сдетонировали  силовые  ячейки  и  заряды.  Взрывная   волна
поколебала неустойчивое равновесие груды обломков  на  месте  рухнувшего
гаража, и из осыпающегося дома повалились на площадку новые  ящики.  Три
штурм-механоида сбило с судорожно извивающихся гибких ног. Ральф сдвинул
прицел и взорвал еще одну машину, не успевшую подняться.
   - Взвод, расстрелять механоиды! - скомандовал он.
   Блок  связи  сообщил,   что   половина   каналов   заглушена.   Ральф
переключился на внешний динамик и  повторил  приказ,  перекрывая  грохот
взрывающихся механоидов.
   Из окон верхнего этажа плеснуло белым  огнем.  Защитная  программа  в
нейросети Ральфа сработала прежде, чем сознание откликнулось на  угрозу.
Импульс оверрайда подхлестнул мышцы ног, и Ральф метнулся в сторону.
   Не успел он упасть на бетон  за  бортиком,  как  взорвались  еще  два
механоида.  Ральфу  показалось,  что  он  узнает  звук  крупнокалиберных
гауссовок, состоявших на вооружении полиции.  Потом  колено  его  обвила
змейка  белого  огня.  Нейросеть  мгновенно  выставила  блок   на   пути
распространяющейся боли, но медицинская карта показывала,  как  пожирает
кожу и кости белое пламя. Если не погасить огонь,  тот  за  пару  секунд
сожрет коленный сустав целиком, но и Дин, и Билл утверждали, что  гасить
его как обычный костер бесполезно.
   Ральф передал полный контроль  над  телом  нейросети  и  лишь  указал
мишенью окно, откуда истекала пламенная струя. С отстраненным  интересом
он наблюдал, как поворачивается тело, сдвигается ствол  пушки,  сетчатка
фиксирует  контур  окна.  В  черный  прямоугольник  ушло  тридцать  пять
снарядов - фугасных (химических), осколочных и зажигательных вперемешку.
   За две секунды комната  прекратила  существование.  Огненная  вспышка
разнесла изукрашенный каменный фасад, осыпавшийся мелкой крошкой.  Белый
пламень,  пожиравший  колено  Ральфа,  угас.  Агент   сорвал   с   пояса
медицинский нанопакет  и  налепил  на  обожженную  рану.  Большая  часть
лежавших внизу бойцов переключилась на внешние динамики.  Звуки  взрывов
смешивались с приказами, предупреждениями, криками о помощи. Полицейские
поливали гаражи огнем крупнокалиберных винтовок. Оттуда летели  в  ответ
белопламенные кометы.
   - Нельсон, - датавизировал Ральф, - бога ради, проследи,  чтобы  твои
не дали никому уйти. Держать позицию и стрелять на поражение. Про захват
забудьте, мы попробуем сами, но вы даже не  пытайтесь  строить  из  себя
героев.
   - Слушаюсь, сэр, - откликнулся  Нельсон  Экройд.  Ральф  переключился
обратно на динамик.
   -  Каталь,  попробуем  пройти.  Процедура   изоляции.   Разделяем   и
расстреливаем.
   - Есть! - донесся отзыв из-за бортика. "По крайней мере, он еще жив",
- мрачно подумал Ральф.
   - Переходим ко второй стадии? - датавизировал адмирал Фарквар.
   - Нет, сэр! Они еще в окружении. Наш периметр держится.
   - Ладно, Ральф. Но я должен знать, как только положение изменится.
   - Есть!
   Нейросеть  подсказала,  что  медпакет  заклеил   колено.   Предельная
нагрузка, которую  могла  выдержать  нога,  упала  на  сорок  процентов.
Сойдет. Ральф подхватил под мышку оружие  и,  пригнувшись  за  бортиком,
побежал вниз по ступеням к подъездной дороге.
   Дин Фолан отправил свою команду вперед,  в  обход  горы  ящиков,  уже
занявшейся от пламенеющих обломков.
   В  гараже  было  темно.  Пули  выбивали  глубокие  щербины  в   голых
углебетонных стенах. С растрескавшегося потолка свисали космами  провода
и волоконно-оптические  кабели.  Даже  выставив  усиленные  сетчатки  на
максимальную чувствительность, Ральф  почти  ничего  не  мог  разглядеть
сквозь наглазники забрала. Он переключил сенсоры шлема на  светоусиление
и  инфракрасный  диапазон.  Бледно-зеленые  и   тускло-красные   контуры
слились, образовав смутную картину дальней части склада. Язычки  пламени
облизывали стеллажи вдоль стен, и оптика шлема била по глазам  вспышками
- не справлялись программы-дискриминаторы.
   Между стеллажами оставались три прохода, уходившие  в  глубь  здания.
Забитые  готовыми  к  погрузке  ящиками  и  контейнерами  стальные  рамы
походили на глухие стены крепости. Погрузочные механоиды мертво  торчали
на направляющих, свесив плазматические щупальца. Из пяти-шести перебитых
труб на потолке лилась вода, растекаясь по полу.
   В проходах было пусто.
   Гауссовку Дин бросил у входа  в  центральный  коридор,  зная,  что  в
ближнем бою от нее будет  мало  толку  -  подавляющее  электронику  поле
просто  отключит  оружие.  Вместо  этого  он  вытащил  автомат;  патроны
подавались из рюкзака, но  они  были  химические.  Перед  выходом  бойцы
роптали, считая, что отказываться от  энергетического  оружия  -  просто
безумие. Но теперь никто не  жаловался  -  после  того,  как  взбесились
механоиды, а системы боевых костюмов отключались каждую минуту.
   Трое бойцов с такими же автоматами последовали за  Дином  в  коридор,
остальные  разошлись  по  гаражу,  понемногу  продвигаясь   по   крайним
проходам.
   В конце коридора мелькнула чья-то тень. Дин выстрелил, и в  замкнутом
пространстве  грохот  автомата  показался   оглушительным.   В   воздухе
засвистели выбитые пулями осколки пластика от контейнеров.
   Боец метнулся вперед, но тела на полу не оказалось.
   - Редфорд, ты его видел? - спросил Дин. - Он двигался в твою сторону.
   - Нет, босс.
   - Кто видел?
   Последовала    череда    отрицательных    ответов,    речевых     или
датавизированных. Но противник оставался рядом - системы костюма все еще
сбоили под воздействием подавляющего поля. И очень зудела раненая рука.
   Дин добрался до конца коридора. Оттуда расходились еще три прохода.
   - Черт, да это лабиринт какой-то.
   Из своего прохода вынырнул Редфорд, поводя дулом автомата из  стороны
в сторону.
   - Ладно, отсюда расходимся, -  объявил  Дин.  -  Всем  держать  двоих
товарищей в поле зрения. Если потеряли из виду - немедленно остановитесь
и подтвердите контакт.
   Он выбрал проход, ведущий в глубину  магазина,  и  поманил  за  собой
двоих бойцов.
   Из темноты на  Редфорда  обрушилась  тварь  -  получеловек,  полулев,
заросший черной шерстью, - и с легкостью увлекла его  за  собой.  Острые
когти царапали бронекостюм, но интегрированные генераторы валентности  в
миг  удара  упрочнили  ткань,  защищая  тонкую  человечью  кожу.  Тварь,
остановленная за миг до окончательной победы, взвыла от ярости.
   Начали  отключаться  системы  боевого  костюма  вместе  с  нейросетью
Редфорда. Даже вопль ужаса прервался, когда вырубился  внешний  динамик.
Начала поддаваться ткань костюма, и когти один за другим прокалывали ее,
жадно вонзаясь в плоть.
   Даже отчаянно пытаясь сбросить с себя тушу чудовища,  Редфорд  ощущал
проникающий прямо в мозг шепоток. Этот голос он  слышал  всю  жизнь,  но
только на пороге смерти обострившееся восприятие позволило осознать  его
присутствие. Шепот усиливался, становясь не громче,  но  слаженней,  это
был уже целый хор голосов, обещающих любовь, сочувствие, помощь, если он
только...
   Бок твари располосовала  автоматная  очередь,  перемалывающая  мех  и
мышцы. Дин не сводил взгляда с извивающегося под телом чудовища Редфорда
и видел, как на глазах твердеет ткань костюма и страшные когти бессильно
соскальзывают.
   - Кончай! - вскрикнул кто-то из бойцов. - Ты убьешь Редфорда!
   - Иначе ему будет хуже, - рявкнул Дин.
   Автомат выплевывал гильзы с пугающей скоростью, но тварь не отлипала,
мотая из стороны в сторону башкой и без передышки воя от боли.
   Со всех сторон к Дину сбегались  бойцы,  еще  двое  орали,  чтобы  он
прекратил.
   - Назад! - скомандовал агент. - Ищите других ублюдков!
   Магазин опустел на двадцать процентов. У автомата не хватало мощности
уничтожить тварь, она могла ее лишь сдерживать. По задним лапам чудовища
стекала кровь, шерсть свалялась в окровавленные колтуны, но  этого  было
мало, слишком мало.
   - Кто-нибудь, стреляйте в нее ради бога! - взвыл Дин.
   Заговорил второй автомат, и еще  одна  струя  пуль  ударила  в  башку
оборотня. Чудовище  отпустило  Редфорда,  силой  отдачи  его  отнесло  к
стеллажу. Клыкастая пасть исторгала непрестанный вопль.
   - Сдавайся или  умри,  -  сказал  Дин,  выкрутив  громкость  внешнего
динамика на максимум.
   Несмотря на облик зверя, глаза  чудовища  оставались  человечьими,  и
горящая в них ненависть была слишком ясна.
   - Гранату, - скомандовал Дин.
   В окровавленное тело ткнулся серый цилиндрик.
   Костюм Дина застыл на миг, предупрежденный сенсорами. Грянул взрыв, и
очертания зверя перетекли в бледное тело мужчины средних лет.  Мгновение
его