Это
предостережение людям, посланное из ада. Жертва, за которую не заступит-
ся ни один из трех демонов - ни исламский, ни еврейский,  ни  христианс-
кий, - останется неосвященной, а ее убийца будет пощажен. Поэтому  самое
опасное - оказаться не принадлежащим ни к одному из этих миров, как  это
и случилось с хазарами и их каганом. В таком случае оказываешься  безза-
щитным и тебя безнаказанно может убить кто угодно...
   Ясно, что тем самым Фараби Ибн Кора указывал кагану, что  ему  и  его
народу необходимо и несомненно полезно расстаться с прежней верой и  пе-
рейти в одно из трех сильнейших вероисповеданий, а именно в то, предста-
витель которого даст самые точные ответы на его вопросы. Наиболее убеди-
тельным кагану показалось то толкование изображения на  монете,  которое
предложил Фараби Ибн Кора, он согласился с его аргументами,  принял  ис-
ламское учение, снял пояс и помолился Аллаху.
   Те исламские источники, которые  считают,  что  Ибн  Кора  вообще  не
участвовал в полемике и не был при дворе хазарского кагана,  потому  что
еще в пути был отравлен, ссылаются на следующий текст,  который,  по  их
мнению, мог бы представлять собой жизнеописание Фараби Ибн Коры. Ибн Ко-
ра был уверен, что вся его жизнь уже записана в какой-то книге и  проис-
ходящие в ней события соответствуют  тем,  которые  содержатся  в  давно
рассказанной истории. Он прочел сказки "Тысяча и одной ночи" и еще тыся-
чу и две других историй, но ни в одной из них не нашел ничего общего  со
своей судьбой, У него был конь, такой быстрый, что его  уши  летели  как
птицы, а сам он стоял на месте. Халиф из Самары решил послать Ибн Кору в
Итиль беседовать с хазарским каганом и склонить его к переходу в  ислам.
Ибн Кора начал готовиться к этой миссии и, в Частности, приказал  доста-
вить ему диван стихотворений хазарской принцессы Атех  ?  среди  которых
нашел одно, которое показалось ему той самой давно разыскиваемой истори-
ей, в соответствии с которой течет его жизнь. Единственным  несовпадени-
ем, и это изумило Ибн Кору, было то, что речь там шла не о мужчине, а  о
женщине. Все остальное совпало, даже двор кагана, который там  назывался
"школой". Ибн Кора перевел эту запись на арабский, думая при  этом,  что
истина, в сущности, просто трюк. Перевод выглядит так:


Запись о путнице и школе

   У путницы был паспорт, который на Востоке считался западным, а на За-
паде восточным. Так что он вызывал подозрения и там, и там, а  она  сама
бросала две тени - одну направо, другую налево. В глубине леса, изрезан-
ного тропинками, она искала известную школу, находившуюся в конце  длин-
ной дороги, где ей нужно было сдать свой самый главный экзамен. Ее пупок
был похож на пупок пресного хлеба, а путь так длинен, что съел целые го-
ды. Оказавшись наконец перед лесом, она встретила двух людей и  спросила
их, как пройти, Они смотрели на нее, опираясь на свое оружие, и,  сказав
только, что знают, где школа, замолчали. Потом один из них показал:  иди
прямо и на первом же пересечении тропинок сверни налево и опять  налево,
так ты попадешь к школе. Путница мысленно поблагодарила за то, что у нее
не спросили документов, тогда она наверняка показалась  бы  им  подозри-
тельной особой с задними намерениями. Она продолжила путь,  свернула  на
первую тропинку налево, потом опять налево, ориентироваться по их объяс-
нениям было нетрудно, однако в конце той тропинки, на которую она  свер-
нула в последний раз, вместо школы оказалось болото.  А  перед  болотом,
улыбаясь, стояли уже знакомые ей вооруженные люди. Они с улыбкой извини-
лись и сказали:
   - Мы ошиблись, нужно было на первом перекрестке свернуть  направо,  а
потом опять направо, там и будет школа. Однако мы должны были  проверить
твои намерения и убедиться, действительно ли ты  не  знаешь  дорогу  или
только притворяешься. Но теперь уже поздно, и сегодня ты не сможешь  по-
пасть к школе. А это значит, что ты не попадешь туда никогда. Потому что
школа с завтрашнего дня больше не существует. Так  что  из-за  этой  не-
большой проверки ты упустила цель всей своей жизни, однако мы  надеемся,
ты понимаешь - мы были вынуждены так поступить ради безопасности  других
людей, чтобы оградить их от возможных дурных намерений путников,  ищущих
школу. Но и себя ты не должна винить. Если бы ты пошла не  той  дорогой,
которую мы тебе объяснили, то есть не налево, а направо,  результат  был
бы тот же, ведь тогда мы увидели бы, что ты нас обманула и на самом деле
знаешь дорогу к школе, хотя и расспрашиваешь про нее. В таком случае нам
тоже пришлось бы тебя проверить, раз ты скрываешь свои  намерения,  зна-
чит, они могут вызвать у нас подозрение. Так что к школе ты все равно не
попала бы. Однако твоя жизнь не прошла даром - она послужила тому, чтобы
проверить одну из существующих в мире вещей. Это уже немало...
   Так говорили они, а путница утешалась тем, что в кармане у  нее  пас-
порт, который она никому не предъявляла, так что люди, стоящие  на  краю
болота, даже не подозревают, какого он цвета. Правда, тем,  что  она  их
обманула и свела на нет всю проверку, она свела на нет и всю свою жизнь,
которая в таком случае, оказывается, прошла напрасно. Притом, с их точки
зрения, это было одно "напрасно", а с ее - другое. Потому что, в сущнос-
ти, что ей за дело до их проверок? Но тем не менее в  любом  случае  ре-
зультат оказался тем же, так что цель ее  существования,  которой  перед
ней уже нет, должна с неизбежностью отодвинуться во  времени;  и  теперь
она уже думала, что, возможно, целью была не школа, а лишь  путь  к  ней
или что-то на этом пути, хоть сами поиски и  оказались  бесполезными.  И
эти поиски, о которых она сейчас вспоминала, стали казаться ей все более
и более прекрасными, сейчас, задним числом, все более явственнее вырисо-
вывалось перед ней все хорошее, что встретилось ей в этом  пути,  и  она
поняла, что переломный момент был не  в  конце  пути,  перед  школой,  а
где-то гораздо раньше, в первой половине путешествия, и что она  никогда
бы так не подумала, если бы вся дорога не оказалась  напрасной.  В  этой
переоценке воспоминаний она, как  торговец  недвижимостью,  пускающий  в
оборот все свое будущее наследство, начала обращать  внимание  на  новые
детали, почти не оставившие следа в ее памяти. Среди  этих  деталей  она
искала самые важные, постоянно отбирая из них  еще  более  важные,  пока
беспощадным отбором и все  большей  строгостью  не  осталась  перед  од-
ной-единственной сценой:

   Стол, и на нем стакан вина, окрашенного другим вином. Мясо только что
подстреленных бекасов, испеченное на верблюжьем навозе. Оно  еще  сытное
от вчерашнего сна птицы. Теплый хлеб с сумрачным  лицом  твоего  отца  и
пупком твоей матери. И сыр с острова из смешанного молока молодой и ста-
рой овцы. На столе возле еды свеча с каплей огня наверху, возле нее "Бо-
жественная книга", и месяц джемаз-уль-акер течет через нее.



   КУ (Driopteria filix chazarica) - плод родом с побережья  Каспийского
моря. Даубманнус ? пишет о нем следующее: "Хазары ? выращивают фруктовое
дерево, плоды которого не вызревают  больше  нигде.  Эти  плоды  покрыты
чем-то похожим на рыбью чешую или на чешуйки шишки, растут они высоко на
стволе и, свисая с веток, напоминают рыбу, которую трактирщики  подвеши-
вают за жабры у входа в свое заведение, чтобы уже издали было видно, что
здесь подают уху. Иногда эти плоды издают звуки, похожие на пение зябли-
ков. На вкус они холодные и немного соленые. Осенью, когда плоды  стано-
вятся совсем легкими и внутри у них, как  сердце,  пульсирует  косточка,
они, падая с веток, некоторое время летят, взмахивая жабрами, будто плы-
вут по волнам ветра. Мальчишки обивают их  рогатками,  а  иногда  ястреб
ошибется и унесет такой плод в клюве, уверенный, что это рыба. Поэтому у
хазар принято говорить: "Прожорливые арабы, как ястребы, уверены, что мы
рыба, но мы не рыба, мы - ку". Слово  "ку"  -  название  этого  плода  -
единственное слово хазарского языка, которое  шайтан  оставил  в  памяти
принцессы Aтex ? после того, как она забыла свой язык.
   Иногда по ночам слышатся крики: ку-ку! Это принцесса Атех  произносит
на родном языке единственное известное ей слово и плачет, пытаясь вспом-
нить свои забытые стихи.



   МАСУДИ ЮСУФ (середина XVII  века  ~  25.IX.1689)  -  известный  музы-
кант-лютнист, один из авторов этой книги.

   Источники: некоторые факты, касающиеся Масуди, собрал в своем издании
Даубманнус ?, он взял их из музыкальных рукописей XVII века. Как говорят
эти источники, Масуди три раза забывал свое имя и три раза менял  ремес-
ло, но память о нем сохранили как раз те, от кого он отрекся прежде все-
го, - музыканты из Анатолии. Школы лютнистов в Измире и Куле в XVIII ве-
ке породили множество легенд о Масуди, и эти легенды передавались от од-
ного музыканта к другому вместе с его знаменитыми "персторядами". У  Ма-
суди была одна из переписанных арабских версий "Хазарского словаря", ко-
торую он дополнял сам, своей рукой, обмакивая перо в эфиопский кофе. Го-
ворил он с трудом, как будто ему приходится мочиться сразу  после  того,
как только что оправился.

   Масуди был родом из Анатолии. Считается, что игре на лютне его  учила
жена, причем она была левша и струны на инструменте перебирала в  обрат-
ном порядке. Доказано, однако, что манеру игры, которая в XVII  и  XVIII
веках была распространена среди анатолийских  лютнистов  ввел  в  обиход
именно он. Легенды утверждают, что у  него  было  поразительное  чувство
инструмента, которое помогало ему оценить лютню прежде, чем он слышал ее
звук. Присутствие в доме ненастроенной лютни он тоже чувствовал, оно вы-
зывало у него приступы беспокойства,. иногда даже тошноту. Свой  инстру-
мент он настраивал по звездам. Он знал, что левая рука музыканта со вре-
менем может забыть свое ремесло, но правая - никогда. Музыку он забросил
очень рано, и в связи с этим сохранилось одно предание.
   Три ночи подряд он видел во сне, как один за другим умирали его близ-
кие. Сначала отец, потом жена, потом брат. А на четвертую ночь ему прис-
нилось, что умерла и его вторая жена, женщина с глазами, которые на  хо-
лоде меняли цвет, как цветы. Глаза ее перед тем, как она их закрыла, бы-
ли похожи на две желтые зрелые виноградины, в глубине которых видны кос-
точки. Она лежала со свечой в пупке, подбородок ее был подвязан  волоса-
ми, чтобы она не смеялась. Масуди проснулся и больше ни разу в жизни  не
видел ни одного сна. Он был в ужасе. Второй жены у него никогда не было.
Он обратился к дервишу с вопросом, что может  означать  такой  сон.  Тот
открыл Книгу и прочитал ему: "О сын мой дорогой! Не говори о  своем  сне
твоим братьям! Потому что они сговорятся против тебя!"
   Неудовлетворенный таким ответом, Масуди спросил о значении  сна  свою
единственную жену, и она ему ответила: "Не говори никому  о  своем  сне!
Ибо с тем, кому его доверишь, свершится твой сон, а не с тобой".
   Тогда Масуди решил разыскать ловца снов ?, который мог бы дать ответ,
основываясь на своем опыте. Ему объяснили, что ловцы снов теперь  встре-
чаются редко, гораздо реже, чем раньше, что скорее их  можно  встретить,
направившись не на Запад, а на Восток, потому что корни их  искусства  и
само их происхождение ведут к племени хазар ?, которое  некогда  жило  в
отрогах Кавказа, там, где растет черная трава.
   Масуди взял лютню и отправился вдоль берега моря на Восток. Он думал:
"Человека нужно успеть обмануть прежде, чем он пожелает тебе доброго ут-
ра, потом уже поздно". Он спешил начать охоту на  ловцов  снов.  Однажды
ночью его кто-то разбудил. Масуди увидел перед собой старика, борода ко-
торого поседела только на концах, как колючки на спине  у  ежа.  Человек
спросил Масуди, не видел ли он в своих снах женщину с глазами цвета  бе-
лого вина, пестрыми в глубине.
   - Они меняют цвет на холоде, как цветы! - добавил незнакомец.
   Масуди сказал, что видел ее.
   - Что с ней?
   - Она умерла.
   - Откуда ты знаешь?
   - Она умерла в моем сне, у меня на глазах, она была во сне моей  вто-
рой женой. Она лежала со свечой в пупке, подвязанная волосами.
   Тогда старик зарыдал и сказал надломленным голосом:
   - Умерла! А я за ней шел сюда от самой Басры. Ее призрак переселяется
из сна в сон, и я бреду за ней, иду по следу тех, кому  она  снится  вот
уже три года.
   Тут Масуди понял, что перед ним тот человек, которого он ищет.
   - Может быть, вы ловец снов, раз вы могли столько пройти за этой жен-
щиной?
   - Я ловец снов? - изумился старик. - И это говорите вы? Это вы  ловец
снов, а я лишь обычный любитель в вашем высоком искусстве. Образы, блуж-
дающие из сна в сон, могут умереть только в снах того, кто родился  лов-
цом снов. Вы, ловцы снов, вы - кладбища, а не мы. Она прошла тысячи миль
для того, чтобы умереть в вашем сне. Но вам больше не дано  видеть  сны.
Теперь единственное, что вы можете, - это начать свою охоту.  Но  не  за
женщиной с глазами цвета белого вина. Она мертва и для вас, и  для  дру-
гих. Вам нужно гнать другого зверя.
   Так Масуди получил от старика первые сведения о своем новом занятии и
узнал все, что можно узнать о ловцах снов. Если человек располагает  на-
дежными письменными и устными источниками, говорил старик, он может  до-
вольно хорошо освоить это искусство. Это происходит так же, как у такого
"суфи", который исполнил "таубу", покаялся и обрел свой "макам",  соблю-
дая все правила. Такое доступно каждому. Но  истинный  успех  достанется
только тому, кто для него родился, кому сам Бог поможет обрести небесное
просветление - "хал". Самыми лучшими ловцами снов были хазары, но  хазар
давно нет. Сохранилось лишь их искусство и частично их словарь,  который
об этом искусстве рассказывает. Они могли следить за образами,  появляю-
щимися в чужих снах, гнать их, как зверя, от человека к человеку и  даже
через сны животных или демонов...
   - Как это достигается? - спросил Масуди.
   - Вы, конечно, замечали, что человек, прежде чем  заснуть,  в  момент
между явью и сном совершенно особым образом регулирует свое отношение  к
силе земного притяжения.  Его  мысли  освобождаются  тогда  от  притяга-
тельности земли в прямой зависимости от силы, с которой земное  притяже-
ние действует на его тело. В такие мгновения перегородка между мыслями и
миром становится пористой, она пропускает человеческие мысли на  свободу
подобно тройным ситам, В этот краткий миг, когда холод так легко  прони-
кает в человеческое тело, мысли человека, бурля, вырываются из  него,  и
их можно прочитать без большого труда. Тот, кто обратит внимание на  за-
сыпающего, сможет и без специальных упражнений понять, что он  думает  в
этот момент и к кому обращены его мысли. А если вы упорными упражнениями
овладеете искусством наблюдения за человеческой душой в тот  миг,  когда
она открыта, вы сможете продлевать время наблюдения все дольше и  прони-
кать все глубже в сам сон, вы сможете охотиться в нем, как под  водой  с
открытыми глазами. Так становятся ловцами снов.
   Эти исповедники спящих, как называли их хазары, аккуратно  записывали
свои наблюдения, так же как делают это астрономы или астрологи, читающие
судьбу по Солнцу И звездам. По приказу принцессы Атех ?, покровительницы
ловцов снов, все, что связано с этим искусством, вместе с жизнеописания-
ми наиболее въедающихся ловцов и житиями пойманной добычи, было  собрано
и сведено в одно целое, своего рода хазарскую энциклопедию, или словарь.
Этот хазарский словарь ловцы снов передавали из поколения в поколение, и
каждый должен был его дополнять. С этой целью много веков назад в  Басре
была основана специальная школа, "братство чистых", или же "друзей  вер-
ности", - секта, которая сохранила в тайне имена своих членов, но издала
"Календарь философов" и "Хазарскую энциклопедию". Эти книги, однако, бы-
ли сожжены по приказу халифа Мостанджи вместе с книгами исламского отде-
ления этой школы и сочинениями Авиценны. Таким  образом,  первоначальная
версия хазарского словаря, созданная при принцессе Атех, не сохранилась,
тот текст словаря, который есть у меня, это лишь арабский перевод, и это
единственное, что я могу тебе дать. Так что возьми его, но имей в  виду,
ты должен хорошо изучить все его статьи, потому что если  ты  не  будешь
как следует знать словарь своей профессии, может случиться так,  что  ты
упустишь самую главную добычу. Итак, знай: когда охотишься на сны, слова
хазарского словаря - это то же, что следы льва на  песке  перед  обычным
охотником.
   Так говорил старик и под конец вместе со словарем дал Масуди  и  один
совет:
   - Бренчать на струнах может каждый, а ловцом снов  становится  только
избранник, тот, кому это даровано Небом. Оставьте свой инструмент!  Ведь
лютню выдумал еврей по имени Ламко.  Бросьте  ее  и  отправляйтесь  охо-
титься! Если ваша добыча не умрет в чужом сне, как это случилось с моей,
она приведет вас к цели!
   - А какова цель охоты на сны? - спросил Масуди,
   - Цель ловца снов понять, что любое пробуждение - это лишь ступень  в
процессе освобождения от сна, Тот, кто поймет, что его день - это  всего
лишь чужая ночь, что два его глаза - это то же самое, что  чей-то  один,
тот будет стремиться к настоящему дню, дню,  который  принесет  истинное
пробуждение из собственной яви, когда все станет куда более  явственным,
чем наяву. И тогда человек наконец увидит, что он одноглаз по  сравнению
с теми, у кого два глаза, и что он слеп по сравнению со зрячими...
   И тогда старик доверил Масуди

Повесть об Адаме Рухани

   Если соединить вместе все сны человечества, получится  один  огромный
человек, существо размером с континент. И это не просто  огромный  чело-
век, это Адам Рухани, небесный Адам, ангельский предок человека, о кото-
ром рассказывают имамы. Этот Адам до Адама был третьим  разумом  мира  в
начале, однако он настолько погрузился в себя, что заплутал, а когда оч-
нулся от этого заблуждения, то сбросил в ад всех своих попутчиков -  Иб-
лиса и Ахримана, и вернулся к Небу, но теперь ему досталось быть там  не
третьим, а лишь десятым умом, потому что семь небесных херувимов за  это
время уже заняли места в небесной лестнице над  ним.  Так  Адам-предтеча
отстал: семь ступеней лестницы - это степень его  отставания  от  самого
себя, и так родилось время. Потому что время - это только та часть  веч-
ности, которая опаздывает. Этот ангельский Адам,  или  Правдам,  который
был и мужчиной и женщиной одновременно, этот третий ангел, который  стал
десятым ангелом, вечно стремится достичь  себя  самого,  и  в  отдельные
мгновения это ему удается, но он постоянно падает вновь так,  что  и  по
сей день блуждает между десятой и второй ступенью разума.
   Таким образом, человеческие сны - это та часть природы человека,  ко-
торая берет начало в Адаме-предтече, небесном ангеле, потому что он  ду-
мал так же, как мы видим сны. Он так же  быстр,  как  мы  бываем  быстры
только во сне, а говоря точнее, наши сны созданы из его ангельской быст-
роты. И говорил он таким же образом, как мы говорим во сне, без  настоя-
щего и прошедшего времени, в одном только будущем. И так же, как мы,  во
сне он не мог убить или оплодотворить. Поэтому ловцы  снов  блуждают  по
чужим снам и извлекают из них по кусочкам существо Адама-предтечи, скла-
дывая из них так называемые хазарские словари для того,  чтобы  все  эти
книги, составленные вместе, воплотили на земле огромное тело Адама Руха-
ни. Если мы следим за нашим ангельским предком в тот  момент,  когда  он
поднимается по небесной лестнице, мы и сами приближаемся к Богу, а  если
имеем несчастье сопровождать его, когда он падает, мы удаляемся от Бога,
но ни того, ни другого осознать нам не  дано.  Мы  опираемся  на  удачу,
всегда надеясь, что соприкоснемся с ним в тот момент, когда он находится
в пути ко второй ступени лестницы разума и, значит, поможет и  нам  под-
няться наверх, ближе к Истине.