лучиной реки скрылась из  вида  красноватая
башня старинного и давно заброшенного испанского форта, возвышающаяся  над
вершинами прибрежных пальм.
   - Марс, ты не побоишься плыть  по  Сент-Джонсу  ночью?  -  обратился  к
мулату Джемс Бербанк.
   - Нисколько, мистер Джемс, - ответил Марс. - До озера Джорджа я за себя
ручаюсь,  а  там  -  посмотрим.  Да  и   нельзя   терять   времени,   надо
воспользоваться приливом. Ведь чем дальше мы будем подыматься по реке, тем
он станет слабее. Я предлагаю не делать остановки даже на ночь.
   Предложение Марса диктовалось,  конечно,  необходимостью,  но  если  он
брался вести лодку, на него можно было  положиться.  Раскаиваться  в  этом
действительно не пришлось.
   Всю ночь лодка легко и быстро подымалась вверх по реке. Сперва ее несло
приливом. Потом негры снова взялись за весла, и им  удалось  проплыть  еще
около пятнадцати миль к югу.
   Ни в эту ночь, ни  на  следующие  сутки  остановок  не  делали.  Ничего
примечательного  за  это  время  не  случилось.  Верховья  реки   казались
совершенно пустынными. Лодка плыла как бы среди нескончаемого леса.  Ветви
старых кедров, сплетаясь местами  над  рекой,  образовали  густые  зеленые
своды. Не видно было никаких селений, лишь  кое-где  попадались  плантации
или одинокие хижины. Прибрежные земли были здесь совершенно бесплодны и не
привлекали колонистов.
   Рано утром 23 марта река вдруг разлилась  широким  озером;  бесконечные
леса  тут  отступали,  обнажив  его  берега.  За  этим  водным   простором
открывалась широкая равнина с убегающим вдаль горизонтом.
   Это и было озеро Джорджа,  через  которое  с  юга  на  север  протекает
Сент-Джонс, питаясь отчасти его водами.
   - Да, это озеро Джорджа, - сказал Марс. - Однажды я уже побывал здесь с
экспедицией, обследовавшей верховья реки.
   - Сколько же отсюда до Кэмдлес-Бея? - поинтересовался Джемс Бербанк.
   - Я думаю, около сотни миль, - ответил Марс.
   - Стало быть, мы не сделали еще и трети пути до Эверглейдса, -  заметил
Эдвард Кэррол.
   - А что нам дальше предпринять, Марс? -  спросил  Джилберт.  -  Бросать
здесь лодку и идти пешком по берегу - не имеет смысла: это и утомительно и
слишком долго. Не лучше ли пересечь озеро и продолжать плыть по реке, пока
возможно? Думаю, что стоит попробовать:  высадиться  на  берег  мы  всегда
успеем. Как ты полагаешь?
   - Хорошо, мистер Джилберт, можно попробовать, - согласился Марс.
   Пожалуй, действительно это  был  самый  лучший  выход.  Плыть  по  реке
значительно легче и быстрее, чем идти пешком.
   И лодка устремилась по озеру Джорджа вдоль его восточного берега.
   Низменные берега этого озера гораздо беднее растительностью, чем берега
реки. Вокруг простираются необозримые болота. Там, где почва  повыше,  они
покрыты кочками, поросшими темным лишайником  и  мхом;  кое-где  виднеются
лиловатые пятна, образуемые мириадами мелких  грибков.  Ступать  по  такой
предательской трясине очень опасно, ибо  нога  пешехода  вязнет  в  зыбкой
почве. И если бы Джемс Бербанк и его спутники вынуждены были  идти  пешком
через эту часть Флориды, путешествие  стоило  бы  им  неимоверного  труда,
потребовало бы длительных остановок, а быть может, им и вовсе пришлось  бы
вернуться обратно. Безнаказанно расхаживать здесь  могли  только  болотные
птицы, по большей части перепончатолапые - чирки,  дикие  утки  и  кулики,
которых тут множество. В случае надобности в этих  местах  легко  было  бы
пополнить запас провианта.  Однако  серьезной  помехой  для  охоты  служат
ядовитые змеи, кишащие среди  болотных  водорослей,  откуда  доносится  их
пронзительный свист. С пресмыкающимися, правда,  ведут  беспощадную  войну
стаи белых пеликанов, которые в  огромном  количестве  водятся  на  унылых
берегах озера Джорджа.
   Лодка между тем стремительно неслась  к  югу;  сильный  северный  ветер
надувал ее парус и гнал вперед. Весь день ни разу не пришлось  браться  за
весла.  Так  без  малейшего  труда  удалось  пройти  все  тридцать   миль,
составляющие длину озера с севера на юг. Около шести  часов  вечера  лодка
пристала к берегу у того места, где Сент-Джонс впадает в озеро Джорджа.
   Здесь находилось маленькое селение - всего три-четыре  хижины.  Поэтому
решено было  сделать  получасовую  остановку,  чтобы  попытаться  получить
необходимые сведения. Жители селения - флоридцы,  не  слишком  склонные  к
оседлой жизни, - промышляли главным образом охотой  и  рыбной  ловлей.  По
совету Эдварда Кэррола решено было разузнать, не появлялся ли в этих краях
Тексар. Спросили одного из обитателей селенья, не приметил ли он  на  этих
днях  лодку,  которая  направлялась  по  озеру  Джорджа  в  сторону  озера
Вашингтона? В лодке должно было находиться  человек  восемь  и  среди  них
женщина-мулатка с маленькой белой девочкой.
   - Два дня тому назад  такая  лодка  здесь  действительно  проходила,  -
подтвердил он.
   - Она у вас тут останавливалась? - спросил Джилберт.
   -  Нет,  люди,  сидевшие  в  ней,  видимо,  очень  торопились  поскорее
добраться до верховьев реки. В числе других пассажиров я очень ясно  видел
мулатку с ребенком на руках.
   - Друзья мои, хорошие вести! - вскричал Джилберт. - Мы напали  на  след
Тексара!
   - Да, - сказал Джемс Бербанк, - он опередил  нас  всего  лишь  на  двое
суток, не более. Если нам удастся плыть в лодке еще несколько дней,  -  мы
их догоним.
   - Вы хорошо знаете фарватер Сент-Джонса выше озера Джорджа?  -  спросил
обитателя деревни Эдуард Кэррол.
   - Да, сударь, мне случалось  подыматься  вверх  по  реке  миль  на  сто
отсюда, - ответил флоридец.
   - Как вы думаете, сможем ли мы там проплыть на нашей лодке?
   - А глубоко ли она сидит в воде?
   - Фута на три, - сказал Марс.
   - На три фута? - повторил флоридец. - Ну что ж, местами она будет почти
касаться дна. Однако если тщательно измерять  глубину,  то  вы,  я  думаю,
благополучно доберетесь до самого озера Вашингтона.
   - А далеко ли будет оттуда до озера Окичоби? - спросил Кэррол.
   - Около полутораста миль.
   - Спасибо, друг мой.
   - Скорее в лодку, и будем плыть, покуда можно! - воскликнул Джилберт.
   Путники заняли свои места. Ветер понемногу стих, и потому пришлось идти
на веслах мимо все более и более  сближавшихся  берегов.  До  ночи  успели
пройти еще несколько миль к  югу.  Об  остановке  на  ночлег  никто  и  не
помышлял: спать можно было и в лодке. Ярко светила почти  полная  луна.  В
такую погоду плыть было нетрудно. Теперь Джилберт взялся за руль, а  Марс,
стоя на носу лодки, длинным шестом беспрестанно измерял глубину  фарватера
и указывал направление. Впрочем, глубина реки покуда была  достаточной,  и
за всю ночь лодка задела дно не более пяти-шести раз. К утру, когда взошло
солнце, Джилберт высчитал, что за ночь ими пройдено около пятнадцати миль.
   Как было бы хорошо, если бы Джемсу Бербанку  и  его  спутникам  удалось
проплыть в лодке почти до самой цели!
   Однако уже вскоре они столкнулись  с  некоторыми  затруднениями.  Русло
реки становилось все более извилистым, чаще приходилось  огибать  песчаные
отмели и  мысы,  образуемые  ее  берегами,  -  все  это  удлиняло  путь  и
задерживало  путешественников.  Хотя  по-прежнему  дул   попутный   ветер,
пользоваться им удавалось не всегда, потому  что  то  и  дело  нужно  было
поворачивать лодку. Впрочем, негры усердно  налегали  на  весла,  стараясь
наверстать потерянное время.
   Кое-какие  особенности,  свойственные  верховьям   Сент-Джонса,   также
создавали помехи. Это были плавучие острова - скопление буйно  разросшейся
пистии, растения, которое некоторые исследователи Сент-Джонса  справедливо
сравнивают с гигантским  салатом-латуком,  распластавшим  свои  листья  на
поверхности воды. Этот зеленый ковер настолько  плотен,  что  цапли  могут
расхаживать по нему  совершенно  свободно,  но  лодке  угрожала  опасность
запутаться в сплошной массе  водорослей,  выбраться  из  которой  было  не
так-то просто. И как только эти растения стали попадаться  на  пути,  Марс
всячески старался избежать их.
   Берега  реки  снова  покрылись  густыми  лесами.  Но  то  были  уже  не
бесконечные кедры, корни которых омываются водами Сент-Джонса в его нижнем
течении. Здесь  на  пропитанных  влагой  землях  росли  гигантские  сосны,
высотою до полутораста футов, - разновидность южной сосны.  Почва  в  лесу
настолько зыбка, что пешеходу порою трудно удержаться на ногах. Маленькому
отряду Бербанка, к счастью,  не  пришлось  испытать  эти  затруднения:  он
продолжал плыть по Сент-Джонсу через южные области Флориды.
   День  прошел  благополучно,  ночь  тоже.  Река  по-прежнему  оставалась
пустынной: ни встречной лодки, ни хижины на ее берегах.  Впрочем,  путники
не сожалели об этом:  в  этих  глухих  местах  лучше  было  ни  с  кем  не
сталкиваться, ибо лесные бродяги, охотники и всяческие проходимцы -  народ
по меньшей мере подозрительный.
   Следовало опасаться также и встречи с отрядами милиции из  Джэксонвилла
или Сент-Огастина, бежавшими на юг от Дюпона и Стивенса. Подобной  встречи
приходилось особенно  избегать  потому,  что  в  этих  отрядах  несомненно
находились  и  сторонники  Тексара,  готовые  мстить  Джемсу  и  Джилберту
Бербанк. Встреча  с  ними  грозила  вооруженным  столкновением,  а  Джемсу
Бербанку следовало поберечь силы для стычки с Тексаром на случай, если  бы
тот отказался вернуть своих пленниц.
   Но обстоятельства благоприятствовали Бербанку и его спутникам. К вечеру
25 марта они добрались до озера Вашингтона.  Лодке  пришлось  остановиться
невдалеке от этой огромной лужи. Река тут настолько узка и мелководна, что
плыть по ней дальше на юг было немыслимо.
   Однако две трети пути были уже пройдены. Джемс Бербанк со своим отрядом
находился всего лишь в ста сорока милях от Эверглейдса.



9. КИПАРИСОВЫЙ ЛЕС

   Озеро Вашингтона - одно из  самых  мелководных  и  незначительных  озер
Южной Флориды. Длина его не  превышает  десяти  миль,  а  неглубокое  дно,
засоренное  травами,  которые  течение  отрывает  от  плавучих   островов,
буквально кишит змеями, и плавать по озеру опасно. Вот почему оно  так  же
пустынно, как и его берега. Ни охотиться, ни заниматься рыболовством здесь
невозможно, и лодки из Сент-Джонса заходят сюда очень редко.
   За озером русло реки снова поворачивает к югу. Сент-Джонс здесь  просто
небольшой ручей, берущий начало тридцатью милями южнее, между  28o  и  27o
северной широты. Тут он уже совершенно несудоходен, и Джемсу  Бербанку,  к
его  величайшему  сожалению,  пришлось  продолжать  путь   по   суше,   по
труднопроходимой, большей частью болотистой местности, через  нескончаемые
леса со множеством топких оврагов и мелких  речушек,  крайне  затруднявших
движение пешеходов.
   Пристали к берегу.  Оружие  и  тюки  с  провиантом  распределили  между
неграми. Это был народ крепкий, и такая поклажа его не слишком обременяла.
Все было заранее рассчитано, и  задержек  опасаться  не  приходилось.  Для
устройства лагерной стоянки также требовалось не более нескольких минут.
   Прежде всего Джилберт с помощью Марса  постарался  как  можно  надежнее
спрятать лодку, чтобы она не попалась на глаза  флоридцам  или  семинолам,
если бы им вздумалось забрести на берега озера  Вашингтона.  Ее  следовало
сберечь и на ней же вернуться обратно.
   Сняв  предварительно  мачту,  лодку  легко  было  спрятать  в  укромном
местечке под нависшими густыми ветвями среди гигантских камышей,  которыми
поросли берега  озера.  Хорошо  скрытая  в  зелени,  она  была  совершенно
незаметна с берега.
   Вероятно, так же поступили и с другой лодкой, с той, на  которой  везли
Зерму и Ди и которую так настойчиво искал Джилберт. Тексар тоже,  конечно,
не мог плыть дальше по реке и вынужден  был  оставить  свою  лодку  где-то
здесь поблизости. То, к чему прибегнул теперь Джемс Бербанк, должен был  в
свое время сделать и испанец. Поэтому лодку его разыскивали  тщательнейшим
образом до самого наступления темноты. Найдись  она  -  это  послужило  бы
неопровержимым доказательством того, что Тексар действительно плыл по реке
до озера Вашингтона.
   Однако поиски оказались тщетными: может быть, потому, что лодку  искали
на сравнительно небольшом пространстве, а возможно, и потому, что  испанец
не помышлял о возвращении и просто-напросто ее уничтожил.
   Каким мучительным для пленниц был, вероятно, путь от  озера  Вашингтона
до Эверглейдских болот! Мулатка несла, конечно, девочку на руках,  терпела
брань и побои, не поспевая за мужчинами, привычными к  большим  и  трудным
переходам; она спотыкалась и падала, стараясь уберечь при этом  ребенка  и
забывая о себе. Эта печальная картина рисовалась каждому...  При  мысли  о
том, сколько страданий должна была вынести  его  жена,  Марс,  бледнея  от
бешенства, твердил:
   - Я убью Тексара!
   Добраться бы только поскорее до острова Карнерал  и  захватить  злодея,
причинившего так много зла семье Бербанка и похитившего у него, Марса, его
жену Зерму!
   Привал для ночлега был устроен на небольшом  мысе  на  северном  берегу
озера. Пускаться в путь ночью по  незнакомой  местности  было  опасно,  и,
посовещавшись, путники решили дождаться  рассвета.  В  густом  лесу  легко
заблудиться, а потому рисковать не стоило.
   Ночь прошла благополучно. В четыре часа, едва забрезжило утро, был  дан
сигнал к выступлению. Чтобы нести вещи, хватало и половины негров, так что
они могли сменять друг друга.
   Все члены экспедиции, не исключая и негров, были  вооружены  карабинами
Минье, которые заряжаются одной пулей и четырьмя картечными  патронами,  а
также имели при себе револьверы Кольта, получившие широкое распространение
с начала междоусобной войны. При таком вооружении можно  было  дать  отпор
отряду семинолов человек в шестьдесят, а в случае необходимости  атаковать
и Тексара, будь с ним даже такое же количество сторонников.
   Решено было держаться возможно ближе к берегу Сент-Джонса. Река текла с
юга от озера Окичоби, извиваясь тонкой  нитью  по  бесконечному  лабиринту
лесов. Чтобы не сбиться с пути, достаточно было идти берегом. Путники  так
и поступили.
   Это оказалось довольно легко. Вдоль правого берега реки вился  какой-то
след, напоминавший тропинку, словно здесь к ее  верховьям  тянули  волоком
небольшую лодку. Отряд шел  быстро,  Джилберт  и  Марс  -  впереди,  Джемс
Бербанк и Эдвард Кэррол - сзади; управляющий Пэрри шел вместе  с  неграми,
которые, сменяясь через каждый час, несли поклажу.
   Перед  отправлением  в  путь  наскоро  закусили.  Решено  было   строго
придерживаться такого распорядка: в полдень - обед, в шесть часов вечера -
ужин, после ужина - снова в путь, а если  станет  так  темно,  что  нельзя
будет двигаться дальше, - короткий привал.
   Сперва пришлось идти вдоль восточного берега озера  Вашингтона,  берега
довольно низкого и очень топкого. Потом потянулись леса, сначала  довольно
редкие и небольшие, что зависело от породы самих деревьев.
   Тут росли мелколистные кампешевые деревья с гроздьями желтых  ягод,  из
коричневатой  сердцевины  которых   добывается   краска;   росли   тут   и
мексиканские вязы и гвазумы с пучками белых цветов, широко применяемых для
различных домашних надобностей и, в частности, как утверждают, для лечения
самого упорного насморка. Попадались  кое-где  также  хинные  деревья,  но
здесь они напоминали скорее кустарник, тогда как у себя на родине, в Перу,
это действительно великолепные большие  деревья.  Яркие  цветы  горечавки,
амариллиса,  ласточника,  тонкие  стебли  которого  идут  на  производство
тканей, образовали  пестрые  клумбы,  которых  никогда  не  касалась  рука
искусного  садовника.  Как   утверждает   один   из   самых   компетентных
исследователей Флориды [Пуссьельг; скончался,  к  сожалению,  не  завершив
своей экспедиции (прим.авт.)], цветы всех этих растений, "желтые или белые
в Европе, приобретают в Америке  разнообразнейшие  красные  оттенки  -  от
нежно-розового до пурпурного".
   К вечеру вся эта растительность сменилась кипарисами,  которые  тянутся
уже до самого Эверглейдса.
   За день пройдено было около двадцати миль. Джилберт поинтересовался, не
устали ли его спутники.
   - Мы готовы хоть сейчас идти дальше, - ответил за всех один из негров.
   - А не заблудимся ли мы ночью? - заметил Эдвард Кэррол.
   - Ни в коем случае,  -  заверил  Марс,  -  ведь  мы  по-прежнему  будем
держаться берега Сент-Джонса.
   - К тому же ночь ожидается светлая, - прибавил молодой Бербанк. -  Небо
совершенно безоблачно. В девять часов взойдет луна и будет светить нам  до
самого утра. Да и ветви у кипарисов довольно редкие, так что в кипарисовом
лесу гораздо светлее, нежели в любом другом.
   Итак, решено было двинуться дальше. Пробыв в пути почти всю ночь, утром
отряд решил отдохнуть и позавтракать под одним  из  гигантских  кипарисов,
которыми изобилуют леса в этой части Флориды.
   Тому, кто никогда не видал этих  чудес  природы,  представить  их  себе
очень трудно. Вообразите зеленеющий луг, раскинувшийся на высоте более ста
футов над землей и поддерживаемый прямыми, словно точеными стволами,  луг,
по которому вас так и манит пройтись. Внизу болотистая и топкая земля, она
всегда покрыта водой, ибо почва уже не впитывает влаги. Здесь кишмя  кишат
змеи, лягушки, черепахи, жабы, ящерицы, скорпионы,  пауки  и  всевозможные
виды болотной птицы. Выше, словно падучие  звезды,  проносятся  золотистые
иволги, резвятся среди ветвей белки, и  болтливые  попугаи  наполняют  лес
своим  оглушительным   гомоном.   Диковинная,   но   труднодоступная   для
исследователя страна!
   Идти здесь приходилось с большой опаской. Пешеход рискует  увязнуть  по
самое горло в бесчисленных рытвинах. Однако при свете луны,  пробивавшемся
сквозь ветви деревьев, удавалось все-таки кое-как двигаться вперед.
   Река служила надежным ориентиром, и  это  было  весьма  кстати,  ибо  в
кипарисовом лесу все деревья схожи между собою; их могучие  длинные  корни
буграми выпирают из почвы, а дуплистые, изогнутые у земли стволы стройными
колоннами  подымаются  метров  на  двадцать  ввысь   -   точь-в-точь   как
исполинские зонты с шероховатой ручкой и  зеленым  верхом,  не  спасающие,
впрочем, ни от дождя, ни от солнца.
   Ранним утром отряд Бербанка вступил  под  сень  этих  деревьев.  Погода
стояла великолепная. Ничто не предвещало грозы, которая обратила бы  почву
в сплошное месиво. Дорогу все же следовало выбирать  осмотрительно,  чтобы
не угодить в заболоченный  овраг.  Вдоль  правого,  более  крутого  берега
Сент-Джонса идти, к счастью, было несколько легче, и если бы не  впадающие
в реку ручьи, которые приходилось огибать или переходить вброд, задержки в
пути были бы совсем ничтожны.
   За весь этот день не удалось обнаружить никаких следов южан,  семинолов
или шайки Тексара. Испанец, возможно, шел левым берегом реки. Впрочем, это
не имело никакого значения. До той  низменной  части  Флориды,  о  которой
говорилось в записке Зермы, можно было добраться как правым, так  и  левым
берегом Сент-Джонса.
   С наступлением темноты путники сделали шестичасовой  привал.  Остальную
часть ночи они продолжали быстро двигаться  вперед.  Отряд  шел  в  полном
молчании по уснувшему лесу.  Древесный  свод  был  неподвижен.  При  свете
ущербленной луны узорчатой сетью  ложились  на  землю  тени  ветвей.  Чуть
слышно журчала река, медленно катившая свои воды  по  этой  почти  плоской
равнине. Здесь  было  так  мелко,  что  перебраться  на  другой  берег  не
составило бы никакого труда.
   На следующее утро, после двухчасового  отдыха,  маленький  отряд  снова
двинулся на юг. Но в этот день должна была прерваться - вернее, окончиться
- та путеводная нить, которая  вела  его  до  сих  пор.  И  действительно,
Сент-Джонс, обратившийся уже в тонкую струйку воды, совсем  исчез  в  гуще
хинных деревьев, которые он питает своею влагой. А  дальше  -  горизонт  с
трех сторон был скрыт