люди искали спасения на пароходах,  находящихся  в
портах, и бежали со Стандарт-Айленда. Ведь судов просто не хватило бы  для
всех.
   Нет, на этих напущенных англичанами зверей  будет  устроена  охота,  их
уничтожат,  и  "жемчужина  Тихого  океана"  вновь  обретет  свою   прежнюю
безопасность.
   Миллиардцы, не теряя ни минуты, принимаются за дело. Некоторые  из  них
предлагают пойти на самые  крайние  меры:  затопить  плавучий  остров  или
поджечь парк, плантации и поля, для того чтобы таким образом  утопить  или
выжечь всю эту нечисть. Но  и  тот  и  другой  способ  не  помогут  против
амфибий, и поэтому лучше всего предпринять хорошо организованную облаву.
   Так и поступили.
   Следует заметить, что капитан Сароль, малайцы и новогебридцы предложили
свои услуги, которые губернатор принял очень  охотно.  Эти  славные  люди,
казалось, стремились отблагодарить за то, что  для  них  было  сделано.  В
действительности  же  капитан  Сароль  больше  всего  опасался,  что   это
происшествие может прервать плавание, что  миллиардцы  со  своими  семьями
захотят покинуть  Стандарт-Айленд  или  заставят  администрацию  повернуть
прямо в бухту Магдалены, и тогда из его замыслов ничего не выйдет.
   Квартет оказался на высоте положения.  Никто  не  скажет,  что  четверо
французов побоялись  пожертвовать  собой,  когда  нависла  опасность.  Они
отдали себя в распоряжение Калистуса Мэнбара, который, по его  словам,  не
то еще видывал и теперь только пожимал плечами в знак  презрения  ко  всем
этим львам, тиграм, пантерам и другим безобидным тварям! Может  быть,  сей
потомок Барнума сам был раньше укротителем или по крайней мере  директором
странствующего зверинца?..
   Облава началась рано утром, и дело сразу пошло успешно.
   Два крокодила неосмотрительно выползли из Серпентайн-ривер на берег,  а
известно, что ящеры, очень опасные в водной стихии, менее страшны на  суше
из-за своей неповоротливости. На них бросился бесстрашный  капитан  Сароль
со своей командой, и хотя один из малайцев был ранен, парк все же очистили
от крокодилов.
   Но тут обнаружили еще не менее десятка этих животных,  причем  крупного
размера - от четырех до пяти метров - и потому  чрезвычайно  опасных.  Они
укрылись в речке, но моряки залегли неподалеку стеречь их,  зарядив  ружья
разрывными пулями, пробивающими самые твердые панцири.
   В то же время отряды охотников разошлись во все стороны по полям.  Один
лев был убит Джемом Танкердоном, который не без основания говорил, что  он
в этом деле не новичок. Он, и правда, вновь обрел хладнокровие и  ловкость
бывалого охотника Дальнего Запада. Зверь был поистине великолепен.  Свинец
пронзил его сердце в тот  момент,  когда  он  бросился  на  музыкантов,  и
Пэншина уверяет, что "его так и обдало ветром, когда лев,  прыгнув,  летел
мимо".
   После полудня на зверей повели  новую  атаку,  во  время  которой  один
солдат получил укус  в  плечо,  а  губернатору  удалось  убить  прекрасную
львицу. Этим свирепым животным не придется наплодить здесь  детенышей,  на
что, по-видимому, рассчитывал Джон Буль.
   К  концу  дня  пара  тигров  погибает  под  пулями  коммодора   Симкоо,
выступавшего во главе своих моряков, одного из которых,  тяжело  раненного
ударом  когтистой  лапы,  пришлось  отправить  в  Штирборт-Харбор.   Среди
выпущенных на плавучий остров хищников,  по-видимому,  больше  всего  было
этих страшных тварей кошачьей породы.
   На  склоне  дня  звери,  которых  все  время  неотступно  преследовали,
укрылись в зарослях около батареи Волнореза, откуда их решено вытеснить  с
наступлением утра.
   Вплоть до самого утра грозный  рев  не  перестает  наводить  трепет  на
женское  и  детское  население  Миллиард-Сити.  Страх  жителей  ничуть  не
уменьшается, да и как от него отделаться? Разве есть  уверенность  в  том,
что Стандарт-Айленд покончит с этим авангардом британской  армии?  Поэтому
все  жители  Миллиард-Сити  не  перестают  осыпать  проклятиями   коварный
Альбион.
   Облава возобновляется на рассвете. По приказу губернатора,  одобренному
коммодором Симкоо, полковник Стьюарт готовится применить артиллерию, чтобы
выбить хищников  из  укрытий.  Из  Штирборт-Харбора  к  батарее  Волнореза
подвозят  две  скорострельные  пушки,  заряжающиеся  картечью,  как  пушки
Гочкиса.
   В  этом  месте  линию  электрической   железной   дороги,   ведущей   к
обсерватории,  перерезают  заросли  железного  дерева.  Как  раз  здесь  и
укрылись на ночь львы и тигры, - их горящие глаза сверкают среди зарослей.
Моряки, солдаты, охотники, возглавляемые Джемом и  Уолтером  Танкердонами,
Нэтом Коверли и Хабли Харкуром, занимают позицию слева от  этих  зарослей,
чтобы встретить свирепых зверей, уцелевших после первых залпов картечи.
   По знаку коммодора Симкоо обе  пушки  стреляют  одновременно.  В  ответ
слышится яростный рев. Без сомнения, многие из хищников убиты или  ранены.
Оставшиеся в живых - их около двадцати - выбегают из зарослей и проносятся
мимо членов квартета; дружные выстрелы сваливают двух хищников.  В  то  же
самое  мгновение  на  артистов  кидается  громадный  тигр,  и   Фрасколен,
сшибленный мощным прыжком, отлетает шагов на десять в сторону.
   Товарищи бросаются к нему  на  помощь.  Его  поднимают,  он  почти  без
сознания, но, впрочем, довольно скоро приходит в себя. Ему достался только
толчок... но какой толчок!
   Одновременно принимаются меры для очистки Серпентайн-ривер от кайманов.
Но как удостовериться в том, что эти кровожадные животные  уничтожены  все
до единого? К счастью, помощнику  губернатора  Хабли  Харкуру  приходит  в
голову  мысль  спустить  воду,  открыв  затворы  речных  шлюзов,  чтобы  в
крокодилов можно было стрелять без промаха.
   Единственная жертва - великолепный пес,  принадлежавший  Нэту  Коверли.
Бедное животное, схваченное аллигатором, мигом  было  перекушено  пополам.
Между тем солдаты убивают одного за другим  около  дюжины  этих  гадов,  и
теперь, возможно, Стандарт-Айленд будет окончательно очищен от амфибий.
   В общем, день прошел удачно. Среди убитых  зверей  насчитывается  шесть
львов, восемь тигров, пять ягуаров, девять пантер - самцов и самок.
   Вечером члены  квартета,  включая  и  Фрасколена,  оправившегося  после
сотрясения, усаживаются за столик в ресторане казино.
   - Хочется верить, что наши беды приходят к концу, - говорит Ивернес.
   - Если только тот пароход не был вторым  Ноевым  ковчегом,  -  отвечает
Пэншина, - и в нем не находились все земные твари!
   Но это мало вероятно, и Атаназ Доремюс настолько осмелел,  что  решился
опять водвориться в своих  владениях  на  Двадцать  пятой  авеню.  Там,  в
забаррикадированном доме, он нашел старушку  служанку,  которая  в  полном
отчаянье считала уже, что от ее старого хозяина  остались  лишь  рожки  да
ножки!
   Ночь прошла  довольно  спокойно.  Изредка  со  стороны  Бакборт-Харбора
доносилось отдаленное рычание. Можно надеяться, что  завтра,  после  общей
облавы по всей равнине, звери будут полностью истреблены.
   На рассвете отряды охотников собираются опять. Само  собой  разумеется,
что уже в течение суток Стандарт-Айленд  стоит  на  месте,  так  как  весь
персонал машинного отделения занят в общем деле.
   Отряды,  каждый  из  двадцати  человек,   вооруженных   скорострельными
ружьями, получают приказ "прочесать"  весь  остров.  Теперь,  когда  звери
рассеялись  в  разных  направлениях,  полковник  Стьюарт  не  счел  нужным
применять  пушки.  Было   убито   тринадцать   хищников,   выслеженных   в
окрестностях батареи Кормы. Но от них не без  труда  удалось  отбить  двух
таможенных  стражников  соседнего  поста,  которые  были  подмяты  -  один
пантерой, а другой тигром - и получили тяжелые ранения.
   В этот день число животных, убитых с начала  первой  облавы,  дошло  до
пятидесяти трех.
   В четыре часа Сайрес Бикерстаф и коммодор Симкоо, Джем Танкердон и  его
сын, Нэт Коверли и оба помощника губернатора, а также кое-кто из  именитых
граждан, возвращаются в сопровождении воинского отряда к мэрии, где  совет
принимает донесения из обоих портов и с батарей.
   Приближаясь к городу, уже в каких-нибудь ста шагах от здания мэрии, они
вдруг слышат отчаянные крики и видят, что толпа  народа,  главным  образом
женщин и детей, охваченных внезапной паникой, бежит вдоль Первой авеню.
   Тотчас же губернатор, коммодор Симкоо, их спутники бросаются к  скверу,
решетка которого должна была быть заперта... Но  по  чьей-то  необъяснимой
беспечности она осталась открытой, и нет сомнения, что один  из  хищников,
быть может последний, проник за нее.
   Нэт Коверли и Уолтер Танкердон,  прибежавшие  первыми,  устремляются  в
сквер.
   Внезапно Уолтера, в трех шагах от Нэта Коверли,  опрокидывает  огромный
тигр.
   У Нэта Коверли нет времени зарядить ружье, он выхватывает  из-за  пояса
охотничий нож и бросается на помощь Уолтеру  в  тот  момент,  когда  когти
хищника уже вонзаются в плечо молодого человека.
   Уолтер спасен, но тигр оборачивается и кидается на Нэта Коверли.
   Тот ударяет зверя ножом, но, не попав ему в сердце, сам  опрокидывается
наземь.
   Тигр отступает рыча, в разинутой пасти виднеется кроваво-красный язык.
   Выстрел...
   Это бьет ружье Джема Танкердона.
   Второй выстрел...
   Пуля разорвалась в теле зверя.
   Уолтера поднимают, на плече его - рваная рана.
   Нэт Коверли хоть и не ранен, но чувствует,  что  мгновение  тому  назад
заглянул в глаза смерти.
   Он встает и, подойдя к Джему Танкердону, говорит торжественно:
   - Вы спасли меня... благодарю вас!
   - Вы спасли мне сына... благодарю вас! - отвечает Джем Танкердон.
   И оба подают друг другу руки  в  знак  признательности,  которая  может
стать искренней дружбой...
   Уолтера тотчас же переносят  в  особняк  на  Девятнадцатой  авеню,  где
укрылись его родные, а Нэт Коверли возвращается к себе, опираясь  на  руку
Сайреса Бикерстафа.
   Что касается тигра, то г-н директор позаботится, чтобы не  пропала  его
роскошная шкура. Из этого великолепного зверя сделают отличное  чучело,  и
оно будет красоваться в естественно-историческом  музее  Миллиард-Сити  со
следующей надписью:

   "Дар Соединенного  королевства  Великобритании  и  Ирландии  бесконечно
признательному Стандарт-Айленду".

   Если преступное покушение следует приписать  Англии,  трудно  придумать
более остроумное мщение. Во всяком случае так  полагает  "Его  высочество"
Пэншина, отличный знаток в делах такого рода.
   Не  приходится  удивляться  тому,  что  на  следующий  же  день  миссис
Танкердон приехала с визитом к  миссис  Коверли,  чтобы  поблагодарить  за
услугу, оказанную Уолтеру,  и  что  миссис  Коверли  отдала  визит  миссис
Танкердон, чтобы поблагодарить  за  услугу,  оказанную  ее  мужу.  Добавим
также, что мисс Ди пожелала сопровождать свою мать, и, разумеется, обе они
справлялись у миссис Танкердон о здоровье дорогого раненого.
   Словом, все теперь обстоит как нельзя лучше, и, избавившись от страшных
гостей, Стандарт-Айленд может спокойно продолжать свой путь  к  архипелагу
Фиджи.



8. ФИДЖИ И ФИДЖИЙЦЫ

   - Сколько ты сказал?.. - спрашивает Пэншина.
   - Двести пятьдесят пять, друзья мои, - отвечает Фрасколен.  -  Да...  в
архипелаге Фиджи насчитывается двести пятьдесят пять островов и островков.
   - А какое нам до этого дело, - говорит Пэншина, - раз "жемчужина Тихого
океана" не собирается делать двухсот пятидесяти пяти стоянок?
   - Ты никогда не будешь знать географии! - провозглашает Фрасколен.
   -  А  ты...  ты  знаешь  ее  даже  слишком  хорошо!  -  возражает  "Его
высочество".
   Вторая скрипка всегда получает такой отпор, когда  пытается  просвещать
своих неподатливых товарищей.
   Однако Себастьен Цорн, будучи покладистей  других,  позволяет  подвести
себя к карте, вывешенной у казино, где каждый день  отмечаются  координаты
плавучего острова. По этой карте легко проследить  весь  путь,  пройденный
Стандарт-Айлендом с момента его  выхода  из  бухты  Магдалены.  Этот  путь
образует  на  карте  нечто  вроде  большого  S,  нижний  завиток  которого
изгибается в направлении к архипелагу Фиджи.
   Тут же Фрасколен показывает виолончелисту скопление островов,  открытых
Тасманом в 1643 году, - архипелаг, расположенный  между  16  и  20o  южной
широты и 174o западной и 179o восточной долготы.
   - И наша махина будет пробираться среди сотни, а то и двух сотен  таких
камешков, разбросанных по дороге? - интересуется Себастьен Цорн.
   - Да, старый товарищ по струнному ремеслу, - отвечает  Фрасколен,  -  и
если ты поглядишь хоть сколько-нибудь внимательно...
   - И притом закрыв рот... - добавляет Пэншина.
   - Почему?
   - Потому что пословица недаром говорит: в закрытый рот мухе не влететь!
   - Какой такой мухе?
   - А той самой, что кусает тебя, когда ты  начинаешь  разглагольствовать
против Стандарт-Айленда.
   Себастьен  Цорн,  презрительно  пожав  плечами,  вновь   обращается   к
Фрасколену:
   - Что ты говорил?
   - Я говорил, что к двум крупным островам Вити-Леву и  Вануа-Леву  можно
добраться по  одному  из  трех  проливов,  пересекающих  восточную  группу
архипелага: по проливу Нануку, проливу Лакемба и проливу Онеата.
   - Или по проливу,  где  разбиваются  на  тысячу  кусков!  -  восклицает
Себастьен Цорн. - В конце концов с нами это  обязательно  случится!..  Как
можно плавать в подобных морях целому городу с таким населением? Нет,  это
противоречит всем законам природы!
   - Муха!.. - восклицает Пэншина. - Вот она, вот она, цорнова муха!
   И правда, опять начинаются мрачные  предсказания,  от  которых  упрямый
виолончелист никак не может отвыкнуть.
   В  этой  части  Тихого  океана  первая  группа   островов   Фиджийского
архипелага действительно  является  как  бы  преградой  для  проходящих  с
востока кораблей. Но тревожиться нечего, проливы здесь достаточно  широки,
и  коммодор  Симкоо  решился  направить   туда   Стандарт-Айленд.   Самыми
значительными  среди  островов  этого  архипелага,  помимо   Вити-Леву   и
Вануа-Леву, расположенных  в  западной  части,  являются  Оно-Илау,  Нгау,
Кандаву и другие.
   Между  горными   вершинами,   выступающими   на   поверхность   океана,
расстилается целое море, море Коро,  но  этот  архипелаг,  замеченный  еще
Куком, посещенный Блайем в 1789 и Вильсоном в 1792 годах, стал известен во
всех подробностях благодаря  замечательным  путешествиям  Дюмон-Дюрвиля  в
1828 и 1833 годах,  затем  американца  Уилкса  в  1839  году,  англичанина
Эрскина в 1853 году и, наконец, экспедиции "Геральда" во главе с капитаном
британского флота Даремом. После всех этих экспедиций карты составляются с
точностью, которая делает честь инженерам-гидрографам.
   Поэтому у коммодора  Симкоо  не  возникает  никаких  колебаний.  Идя  с
юго-востока, он входит в пролив Фуланга, оставив  с  левого  борта  остров
того же названия, похожий на надкушенную лепешку, которую  вам  подают  на
коралловом блюде. А на следующий день Стандарт-Айленд входит во внутреннее
море, защищенное от океанской волны мощными подводными хребтами.
   Разумеется, страх, который  звери,  явившиеся  под  британским  флагом,
нагнали на миллиардцев, еще и сейчас не совсем  рассеялся.  Жители  города
все время начеку. На разведку высылаются отряды, которые  обследуют  рощи,
поля и воды. Но никаких следов животных больше не замечено.  Ни  днем,  ни
ночью не слышно рычания. Вначале  робкие  люди  не  решались  выходить  из
города на прогулку в парк или в поля.  Ведь,  может  быть,  с  английского
парохода сюда напустили еще и змей, как на Мартинике! Поэтому каждому, кто
раздобудет змею, обещана денежная премия, которую уплатят чистым  золотом,
в зависимости от длины пресмыкающегося.  Если  змея  окажется  размером  с
большого удава, сумма получится немалая! Но поиски ни к чему не привели, и
теперь, пожалуй, можно  успокоиться.  Стандарт-Айленд  снова  в  полнейшей
безопасности. Кто бы ни были люди, учинившие эту  гнусную  махинацию,  они
только даром потратились на зверей.
   Положительным результатом всего этого явилось полное  примирение  между
обеими частями города, После того как Коверли выручил Уолтера, а Танкердон
спас  Коверли,  семьи  правого  и  левого  борта  посещают,  приглашают  и
принимают  друг  друга.  Прием  следует   за   приемом,   празднество   за
празднеством.  Каждый  вечер  у  наиболее  именитых  господ   устраивается
какой-нибудь бал или концерт, чаще всего в особняке на Девятнадцатой авеню
и в особняке на Пятнадцатой. Концертному квартету приходится  чуть  ли  не
разрываться.  Впрочем,  восторги,  которые  он  вызывает,  на  только   не
уменьшаются, а еще больше растут.
   Наконец, в одно прекрасное  утро,  когда  Стандарт-Айленд  уж  бороздил
своими винтами тихие воды моря  Коро,  распространилась  великая  новость.
Мистер Джем Танкердон явился с официальным визитом в особняк мистера  Нэта
Коверли, чтобы просить руки его дочери, мисс Ди Коверли, для  своего  сына
Уолтера Танкердона. И мистер Нэт Коверли дал согласие. Вопрос  о  приданом
не вызвал никаких затруднений. Каждый из  молодоженов  получит  по  двести
миллионов.
   - Им уж как-нибудь хватит на жизнь... даже и в  Европе!  -  справедливо
заметил Пэншина.
   Со всех сторон несутся  поздравления  и  той  и  другой  семье.  Сайрес
Бикерстаф не считает нужным скрывать свою радость. Благодаря этой  свадьбе
исчезнет   всякий    повод    для    вражды,    угрожавшей    безопасности
Стандарт-Айленда.
   Одними из первых  посылают  свои  поздравления  и  пожелания  жениху  и
невесте король и королева Малекарлии.  Визитные  карточки  из  алюминия  с
золотым  текстом  сыплются  дождем  в  почтовые  ящики  особняков.  Газеты
беспрестанно   помещают   заметки    о    подготовляющихся    великолепных
празднествах, таких великолепных, каких  никогда  еще  не  видывали  ни  в
Миллиард-Сити, ни в любом другом месте на земном шаре. Во Францию  посланы
каблограммы  с  заказами  на  свадебные  подарки  невесте.  Магазины  мод,
мастерские знаменитейших портных, поставщики ювелирных изделий и предметов
роскоши  получают  баснословные  заказы.  Специальный   пароход,   который
отправится  из  Марселя  через  Суэц  и  Индийский  океан,   доставит   на
Стандарт-Айленд  все  эти  чудеса  французской   промышленности.   Свадьба
назначена через пять недель, на 27 февраля. Впрочем, надо заметить, что  и
торговцы Миллиард-Сити получат свою долю в этом прибыльном деле:  им  тоже
все время делают заказы на свадебные подарки для невесты, и,  принимая  во
внимание,  на  какие  траты  идут  обычно  набобы  Миллиард-Сити,  -  надо
полагать, что тут можно составить целое состояние.
   Устроителем празднеств самой  судьбой  предназначен  господин  директор
управления искусств, Калистус  Мэнбар.  Невозможно  описать  его  душевное
состояние,  после  того  как  было  официально  объявлено  о   предстоящем
бракосочетании Уолтера Танкердона и мисс Ди Коверли.  Все  знают,  как  он
желал этого брака, как он старался ему содействовать. Сейчас его  заветное
желание  воплощается  в  жизнь,   и,   поскольку   муниципалитет   намерен
предоставить директору полную свободу действий, не приходится сомневаться,
что он окажется на высоте положения и устроит ультрароскошное празднество.
   Через газеты коммодор Симкоо доводит до всеобщего сведения, что в день,
назначенный для свадебной церемонии, плавучий остров  будет  находиться  в
той части моря,  которая  простирается  между  островами  Фиджи  и  Новыми
Гебридами. Но сначала он подойдет к Вити-Леву, где стоянка продлится  дней
десять, - единственная стоянка,  которую  предполагается  сделать  в  этом
обширном архипелаге.
   Какое восхитительное плаванье! На  поверхности  моря  играет  множество
китов. Когда они выбрасывают тысячи  высоко  взметающихся  фонтанов,  море
кажется гигантским бассейном Нептуна, "по сравнению  с  которым  тот,  что
находится в Версале, - просто детская игрушка