ики].
   - Мне все это надоело, пора домой! - отвечает Себастьен Цорн.
   Однако не стоит покидать Оаху, не налюбовавшись его лучшими  пейзажами.
Природа здесь восхитительна, хотя флора и не особенно богата. На побережье
преобладают кокосовые и другие пальмы, хлебные  деревья,  тунговые,  плоды
которых дают растительное масло, индиговые и различные породы клещевины  и
дурмана. В долинах, орошаемых  горными  потоками  и  покрытых  заглушающей
всякую другую  растительность  травой  под  названием  "минервиа",  многие
кустарники становятся древовидными,  -  такова  местная  порода  лебеды  и
халапепе, вид гигантской спаржи Лесная зона, простирающаяся  по  горам  до
высоты двух тысяч метров,  богата  древовидными  травами  и  кустарниками,
миртовыми,  достигающими  громадных  размеров,   гигантскими   щавелевыми,
ползучими лианами, которые переплетаются, словно клубок змей. Что касается
полезных растений, дающих продукцию для рынка и для вывоза,  то  это  рис,
кокосовые  орехи,   сахарный   тростник.   Между   островами   все   время
поддерживается сообщение каботажными судами, для  того  чтобы  в  Гонолулу
постепенно сосредоточивались продукты, отправляемые затем в Америку.
   Фауна  не  отличается  разнообразием.  Население  островов   постепенно
ассимилируется с народами, достигшими более высокого  развития,  а  породы
животных остаются неизменными. Из домашних животных  на  островах  имеются
только свиньи, куры, козы; диких зверей совсем  нет,  разве  что  найдется
несколько пар диких кабанов; зато есть москиты, от которых не так-то легко
избавиться, много скорпионов и различные породы безвредных ящериц; имеются
еще птицы, которые никогда не поют, среди них "оо" - гавайская цветочница,
с черно-желтым оперением. Из ее желтых перьев  девять  поколений  туземцев
ткали знаменитый плащ Камехамехи.
   Многое  изменил  на  этих   островах   человек,   создав   цивилизацию,
подражающую американской -  с  учеными  обществами,  школами,  обучение  в
которых является обязательным и которые были премированы на Выставке  1878
года, с богатыми  библиотеками,  с  газетами  на  английском  и  канакском
языках. Наши парижане этому, впрочем, не удивились, поскольку вся  местная
знать - в большинстве случаев американцы, и язык их здесь так же  в  ходу,
как и их деньги. Эти именитые граждане охотно нанимают слуг среди китайцев
Небесной империи, не следуя  порядкам  штатов  американского  Запада,  где
ведется яростная борьба с так называемой "желтой опасностью".
   С тех пор как Стандарт-Айленд стоит в виду столицы Оаху, многочисленные
суда из этого порта,  битком  набитые  любопытными,  не  раз  подходили  к
плавучему острову  и  объезжали  его  кругом.  Погода  великолепная,  море
спокойно, - что может быть приятнее  двадцатикилометровой  поездки  вокруг
этого  металлического  побережья,  где  агенты  таможни  проявляют   такую
бдительность.
   Среди  кораблей-экскурсантов  можно  заметить  одно  легкое  суденышко,
которое каждый день упорно маячит в водах  плавучего  острова.  Это  нечто
вроде малайского кэча с двумя мачтами и квадратной кормой; на нем  человек
десять матросов под командой капитана с  весьма  решительной  наружностью.
Однако губернатору суденышко  не  внушает  никаких  подозрений,  хотя  его
постоянное  присутствие   могло   бы   показаться   странным.   Люди   эти
действительно не перестают разглядывать остров со всех  сторон,  подплывая
то к одному порту, то к другому и изучая  линию  его  побережья.  Впрочем,
если  даже  допустить,  что  у  них  недобрые  намерения,  что  могла   бы
предпринять эта команда против десятитысячного населения? Поэтому  маневры
кэча никого не тревожат, никому  нет  дела,  днем  ли  он  плавает  вокруг
острова или ночью, и никто не считает нужным запрашивать по  этому  поводу
морские власти в Гонолулу.
   Квартет прощается  с  островом  Оаху  утром  10  июля.  Стандарт-Айленд
трогается с места  на  рассвете,  повинуясь  движущей  силе  своих  мощных
гребных винтов. Покружившись некоторое время на месте, он поворачивает  на
юго-запад, держась в виду прочих Гавайских островов. Теперь ему надо взять
наискось и попасть в полосу экваториального течения, идущего с востока  на
запад в направлении  как  раз  противоположном  течению,  которое  огибает
архипелаг с севера.
   К великому удовольствию своих обитателей, собравшихся на левом  берегу,
Стандарт-Айленд смело устремляется в  пролив  между  островами  Молокаи  и
Кауаи.  Над  этим  последним,  одним  из  самых  маленьких  в  архипелаге,
поднимается вулкан Нирхау высотою в тысячу восемьсот  метров,  извергающий
из кратера черный дым. У подножья - линия дюн, а еще ниже  -  торчащие  из
воды коралловые скалы, откуда звонким металлическим эхом  доносятся  удары
прибоя. Наступила ночь, плавучий остров все еще  находится  в  этом  узком
проливе,  но  под  управлением  опытного  коммодора  Симкоо   ему   нечего
опасаться. В тот час, когда солнце исчезает  за  высотами  острова  Ланаи,
наблюдатели не могли бы обнаружить кэча, который, выйдя из порта вслед  за
Стандарт-Айлендом,  старался  все  время  держаться  поблизости  от  него.
Впрочем, спросим еще раз, - стоит ли тревожиться из-за близкого  соседства
малайского суденышка?
   На рассвете следующего дня кэч виднелся только белой точкой в  северной
части горизонта.
   Стандарт-Айленд в этот день плыл  между  Кахулави  и  Мауи,  вторым  по
величине островом в Сандвичевом архипелаге.  Столица  его,  порт  Лахаина,
служит китобоям  местом  стоянки  для  их  кораблей.  Самая  высокая  гора
острова, Халеахала, что означает Дом Солнца, на три  тысячи  метров  круто
вздымается к небесам.
   В течение двух следующих дней Стандарт-Айленд шел мимо берегов большого
острова  Гавайи;  горы  его,  как  мы  уже  говорили,  самые  высокие   на
архипелаге. Здесь, в  бухте  Кеалакеакуа,  капитан  Кук,  сперва  принятый
туземцами за некое божество, был убит в 1779 году, через  год  после  того
как  он  открыл  этот  архипелаг  и  назвал  Сандвичевым  в  честь  одного
английского  министра.  Главный  город  острова,  Хило,  расположенный  на
восточном побережье, отсюда не  виден,  но  зато  можно  разглядеть  город
Каилуа, находящийся на западном берегу. На острове имеется железная дорога
протяженностью в пятьдесят семь километров, которая служит главным образом
для перевозки продовольствия, и музыканты издали видят белые  клубы  дыма,
вырывающиеся из труб локомотивов.
   - Только этого еще недоставало! - восклицает Ивернес.
   На другой день "жемчужина Тихого океана" покинула эти места, а кэч в то
время  огибал  крайнюю  точку  острова  Гавайи,  над  которой  возвышается
Мауна-Лоа, Большая гора, чья вершина теряется в облаках я а высоте четырех
тысяч метров.
   - Надули, - говорит тут Пэншина, - нас попросту надули!
   - Ты прав, - отвечает Ивернес, - надо было приехать сто лет  назад.  Но
тогда мы не очутились бы на этом замечательном плавучем острове!
   - Подумаешь! А теперь мы  нашли  туземцев  в  пиджаках  и  воротничках,
вместо дикарей в  перьях,  которых  нам  обещал  этот  пройдоха  Калистус,
разрази его гром! Я жалею о временах капитана Кука.
   - А если  бы  эти  людоеды  слопали  твое  высочество?..  -  спрашивает
Фрасколен.
   - Что ж... у меня по крайней мере было бы  утешение,  что  хоть  раз  в
жизни... я сам по себе, какой ни на есть, пришелся кому-то по вкусу!



10. ЧЕРЕЗ ЭКВАТОР

   С 23 июня солнце  отступает  к  Южному  полушарию.  Необходимо  поэтому
покинуть области, где  скоро  начнутся  осенние  и  зимние  непогоды.  Раз
дневное светило в своем видимом движении направляется  к  линии  экватора,
надо пересечь ее вслед за ним. Там открываются блаженные страны, где такие
месяцы, как октябрь, ноябрь, декабрь,  январь,  февраль,  являются  теплым
временем года. Расстояние, отделяющее Гавайский  архипелаг  от  Маркизских
островов, - более трех тысяч километров. И вот, стараясь покрыть  его  как
можно скорее, Стандарт-Айленд развивает максимальную скорость.
   Полинезия в собственном  смысле  слова  занимает  то  обширное  морское
пространство, которое с севера замыкает линия экватора, а с юга  -  тропик
Козерога. На площади в пять  миллионов  квадратных  километров  разбросано
одиннадцать архипелагов, состоящих из двухсот двадцати островов,  то  есть
десяти тысяч квадратных километров суши, где малые островки  насчитываются
тысячами. Все это - вершины подводного горного хребта, который, разделяясь
на  две  почти  параллельные  ветви,  простирается  с   северо-запада   на
юго-восток до Маркизских островов и острова Питкэрн.
   Если мы представим себе этот огромный водоем внезапно  осушенным,  если
бы Хромой бес, освобожденный  Клеофасом,  снял  всю  толщу  воды,  как  он
поступил с крышами Мадрида [в философско-сатирическом романе  французского
писателя Лесажа "Хромой бес" (1707) бес Асмодей снимает крыши  с  домов  и
дает возможность студенту Клеофасу наблюдать за жизнью людей,  застигнутых
врасплох], какая необыкновенная страна открылась бы перед нашим взором! Ни
Швейцария, ни Норвегия, ни Тибет не могли бы состязаться с нею в  величии!
Большинство подводных гор -  вулканического  происхождения,  но  некоторые
образованы кораллами и состоят из известкового или  роговидного  вещества.
Его  выделяют  и  располагают  в  виде  концентрических   кругов   полипы,
обладающие простейшим организмом и  колоссальной  производительной  силой.
Наиболее молодые из островов имеют растительный  покров  только  на  самых
высоких точках, но самые древние, даже если они кораллового происхождения,
сверху донизу закрыты зеленым плащом. Внизу же, под волнами Тихого океана,
раскинулась как бы целая горная страна. Стандарт-Айленд  проплывает  между
ее вершинами, как мог бы плыть аэростат между пиками Альп или Гималаев,  -
только наш остров плывет не по воздуху, а по воде.
   И, подобно тому как в атмосфере происходит перемещение воздушных  волн,
точно так же происходит  перемещение  водных  масс  на  поверхности  этого
океана. Великое течение идет с востока на запад, а в нижних слоях воды,  с
июня   по   октябрь,   когда   солнце   направляется   к   тропику   Рака,
распространяются два  противотечения.  Кроме  того,  неподалеку  от  Таити
замечаются четыре вида приливных  волн,  которые  не  в  одинаковое  время
достигают наибольшей высоты,  благодаря  чему  приливы  и  отливы  как  бы
нейтрализуются и становятся почти незаметными. Что касается климата разных
архипелагов,  то  он  не  отличается   единообразием.   Гористые   острова
задерживают облака, которые изливают на них  свою  влагу,  а  на  островах
более низменных - климат суше, так как  здесь  водяные  пары  рассеиваются
господствующими ветрами.
   Было бы по меньшей мере странно, если бы в библиотеке казино не имелось
карт Тихого океана. Действительно, там полный набор их, и Фрасколен, самый
любознательный из квартета, часто к ним обращается.  Ивернес,  предпочитая
упиваться неожиданностями путешествия и восторгом, который вызывает в  нем
движение искусственного  острова,  отнюдь  не  склонен  перегружать  своей
головы географическими названиями и терминами. Пэншина стремится видеть во
всем лишь забавное и необычное. Что касается Себастьена Цорна, то  маршрут
его мало заботит, поскольку  они  направляются  туда,  куда  он  вовсе  не
собирался ехать.
   Поэтому Фрасколен один копается в своей Полинезии,  изучая  ее  главные
архипелаги: острова Маркизские, Туамоту,  Общества,  Кука,  Тонга,  Самоа,
острова  Южные,  острова  Эллис,  острова  Фаннинг,  не  говоря   уже   об
изолированных  островах,  таких,  как  Ниуэ,  Токелау,   острова   Феникс,
Манихики, остров Пасхи, Сала-и-Гомес и т.д.  Он  узнает,  что  на  большей
части этих архипелагов, даже на тех, которые находятся  под  протекторатом
каких-либо держав, власть сосредоточена в руках могущественных вождей;  их
влияние никем не  оспаривается,  а  неимущие  классы  населения  полностью
подчинены богатым. Он  узнает  также,  что  туземцы  исповедуют  различные
религии - брамизм, магометанство, протестантство, католичество;  последнее
преобладает на островах, зависимых от Франции, что  объясняется  пышностью
католического  культа,  привлекающей  туземцев.  Туземный  язык,  с  очень
несложной азбукой, состоящей из небольшого количества - от  тринадцати  до
семнадцати - знаков, постепенно смешивается с английским и в конце концов,
вероятно, будет им поглощен" Наконец  он  узнает,  что  в  общем  и  целом
население Полинезии все время уменьшается,  и  это  весьма  печально,  ибо
канаки (это слово означает просто "люди") под самым экватором представляют
собой более совершенный этнический тип,  чем  на  островах,  удаленных  от
него,  и  Полинезия  много  потеряет,  если  ею   окончательно   завладеют
чужеземные расы. Да, ему  стало  известно  и  это  и  еще  многое  другое,
почерпнутое  из  бесед  с  коммодором  Этелем  Симкоо,  и  когда  товарищи
спрашивают его о чем-нибудь, он не затрудняется ответом.
   Поэтому Пэншина и не называет Фрасколена  иначе,  как  "Ларусс  [Ларусс
Пьер (1817-1875) - издатель французского  энциклопедического  и  толкового
словаря, который до сих  пор  выходит  в  новых  изданиях  под  названием:
"Большой Ларусс" и "Малый Ларусс"] тропической зоны".
   Таковы основные группы островов, среди которых совершают  свою  морскую
прогулку  богачи  Стандарт-Айленда.   Он   вполне   заслуживает   названия
"блаженного острова", ибо там  исправно  действуют  все  условия,  которые
могут обеспечить людям материальное и до известной степени также  душевное
благополучие. И как печально, что столь счастливое положение  вещей  может
быть нарушено соперничеством, завистью, несогласиями и спорами  о  влиянии
на дела и о первенстве,  которое  разделяют  Миллиард-Сити  соответственно
частям города на два лагеря - лагерь  Тадкердона  и  лагерь  Коверли!  Для
артистов, которые в этом конфликте совершенно  не  заинтересованы,  борьба
обещает быть интересной.
   Джем Танкердон  -  янки  с  головы  до  пят,  эгоистический  и  поэтому
неприятный; у него  широкое  лицо,  короткая  рыжеватая  бородка,  коротко
остриженные волосы, живые, несмотря на шестидесятилетний  возраст,  глаза,
желтые, словно у собаки, с блестящими зрачками. Он высокого роста, у  него
мощная фигура, сильные руки и ноги, в нем есть что-то от охотника  прерий,
хотя единственные ловушки для зверей, которые он устраивал, были те  люки,
через которые падают вниз миллионы свиных туш на его чикагских бойнях. Это
очень резкий человек;  но  его  положению  ему  следовало  бы  быть  более
сдержанным, но он с детства  не  получил  никакого  воспитания.  Он  любит
выставлять напоказ свое состояние, и у него, как  говорится,  "в  карманах
звон стоит". Тем не  менее  он,  по-видимому,  не  считает  их  достаточно
набитыми, ибо вместе с некоторыми другими обитателями той же части острова
подумывает о том, чтобы вновь заняться делами.
   Миссис Танкердон - ничем не примечательная американка, довольно  добрая
женщина, во всем покорная своему  мужу,  прекрасная  мать,  нежно  любящая
детей,   самой   судьбой   предназначенная   к   тому,   чтобы   воспитать
многочисленное потомство, и с успехом  выполнившая  это  свое  назначение.
Если между прямыми наследниками предстоит делить миллиардное состояние, то
почему не иметь их хоть целую дюжину? И они у нее есть -  все  здоровые  и
крепкие.
   Из всего этого выводка внимание квартета  по  праву  привлекает  только
старший  сын,  которому  предстоит  сыграть   известную   роль   в   нашем
повествовании. Уолтер Танкердон -  изящный  молодой  человек  со  средними
способностями. Приятным лицом и манерами он больше  напоминает  мать,  чем
главу семьи. Он получил довольно хорошее образование, поездил по Америке и
по  Европе  и  теперь  еще  иногда  путешествует,  но  привычки  и   вкусы
привязывают  его  к  блаженному  существованию  на  Стандарт-Айленде:   он
занимается  всеми  видами  спорта  и  возглавляет   молодежь   острова   в
состязаниях по теннису, поло, гольфу и крокету.  Он  не  слишком  гордится
состоянием, которое когда-нибудь будет ему принадлежать, и у  него  доброе
сердце. Правда, на острове нет неимущих, и его  добросердечие  поэтому  не
может должным образом проявиться. Но было бы неплохо, если бы его  младшие
братья и сестры походили на него. Уолтеру Танкердону уже  скоро  тридцать,
ему пора подумать о женитьбе. Помышляет ли он об этом? Скоро увидим.
   Между семейством Танкердонов - наиболее влиятельным в левобортной части
острова -  и  семейством  Коверли  -  самым  уважаемым  в  правобортной  -
существует резкий контраст. Нэт Коверли - натура более утонченная, чем его
соперник: в нем чувствуется французская кровь его предков.  Его  состояние
вышло не из чрева земли, в виде густых потоков нефти, и не  из  дымящегося
чрева  забитых  на  бойне  свиней.  Нет,  своим   богатством   он   обязан
промышленному бизнесу, железным  дорогам,  банковским  операциям.  Сам  он
хочет лишь спокойно наслаждаться своим богатством и не скрывает того,  что
готов воспротивиться всякой попытке превратить "жемчужину Тихого океана" в
огромный завод или громадное торговое предприятие. Он высок  и  строен,  с
красивой,  слегка  седеющей  головой.  Несколько  серебряных   нитей   уже
пробиваются в его темно-русой  бороде.  По  натуре  он  довольно  холоден,
манеры его свидетельствуют о хорошем воспитании. Он занимал  первое  место
среди  именитых  людей  Миллиард-Сити,  которые  блюдут  традиции  высшего
общества Южных штатов Америки; Он любит искусство, разбирается в  живописи
и   в   музыке,   охотно   говорит   по-французски,    следуя    привычке,
распространенной среди  правобортных  жителей,  знаком  с  американской  и
европейской литературой - и когда представляется возможность, сопровождает
свои аплодисменты криками "браво", в  то  время  как  грубоватые  уроженцы
Дальнего Запада или Новой Англии орут: "Ура!", "Гип! Гип!"
   Миссис Коверли, которая на десять лет моложе своего мужа,  только  что,
без особых вздохов, обогнула мыс сорокалетия.  Это  изящная,  воспитанная,
образованная женщина из одной полукреольской семьи  старой  Луизианы,  она
хорошо знает музыку и сама отличная  пианистка.  Членам  квартета  не  раз
случалось играть вместе с нею в ее особняке на Пятнадцатой авеню, и они не
уставали восхищаться ее артистическими способностями.
   Небо не благословило чету Коверли в той мере, в какой оно  излило  свою
благодать на чету Танкердонов. Наследницами огромного  состояния,  которым
мистер Коверли не кичится так, как его соперник, являются три дочери.  Они
очень привлекательны, и  когда  придет  время  выдавать  их  замуж,  среди
аристократов или  финансистов  Старого  и  Нового  Света  найдется  немало
претендентов на их руку. Впрочем, в Америке огромное приданое не редкость.
Несколько лет назад много говорили о маленькой  мисс  Терри,  которая  уже
двух лет от роду являлась желанной невестой из-за своих семисот пятидесяти
миллионов. Надо надеяться, что эта малютка нашла себе мужа по вкусу и  что
к преимуществу быть одной из самых богатых женщин в Соединенных Штатах  ей
удастся присоединить еще и второе - быть одной из самых счастливых.
   Старшей дочери мистера и миссис Коверли, Диане, или, лучше, Ди, как  ее
называют в семье, только что минуло двадцать лет.  Она  -  очень  красивая
молодая особа,  в  которой  сочетаются  физические  и  моральные  качества
родителей. Прекрасные синие  глаза,  роскошные  светлорусые  волосы,  лицо
свежее, как лепесток только что распустившейся розы, изящная гибкая фигура
- все  это  легко  объясняет,  почему  на  мисс  Коверли  в  Миллиард-Сити
заглядываются  молодые  люди,  которые  не  допустят,  разумеется,   чтобы
иностранцы завоевали такое, выражаясь математически  точно,  действительно
"бесценное сокровище". Есть даже основания полагать, что мистер Коверли не
считал  бы  различие  веро