после того как наденешь
цереброшлем и прочувствуешь собой ее всю - от киля до рубки, от носа до
кормы - и второе "я".

Неудивительно, что я поспешал рысцой.

Малые доки - ремонтные и сборочные - расположены по всей окружности
Поплавка метров на сто ниже ватерлинии. Мысленно прикажи люкам капсулы
задраиться, выжди результат, похожий на прикосновение одежды к телу, пошли
запрос, получи подтверждение разрешения покинуть терминал, пройди двойной
шлюз - и все, ты на свободе. Один в огромном, полном жизни просторе,
который только из Поплавка кажется страшной бездной.

Может быть, оттого, что управляешь Поплавком не ты, а другие.

Может быть, оттого мои глупые ночные кошмары.

Внутренний шлюз, ведущий в док номер семьдесят один, был открыт, и в доке
шла работа. Капсула оказалась того же типа "Удильщик-IV", разве что
выглядела совершенно новой, каковой, по-видимому, и была. Надо же, их еще
производят...

Разумеется, втайне я мечтал кое о чем получше. Если не о великолепном
"Краббене", то хотя бы о "Скате" последних моделей. Но, честно говоря, и
"Удильщик" неплох, особенно если нет ничего другого. Скорость
погружения-всплытия у него вполне достаточная, легкость управления ни с чем
не сравнимая... Вот боевая мощь, по сегодняшним меркам, пожалуй, слабовата.

Пожилой добродушный техник, командовавший бригадой рабочих, не помешал мне
трепетно провести ладонью вдоль борта капсулы - ласковое, почти живое
тепло. Он лишь спросил понимающе:

- Твоя?

Я кивнул.

Бортовая обшивка кажется мягкой на ощупь и на самом деле является таковой.
Мой ноготь оставляет на ней след.

Ничтожная царапина почему-то не затягивается.

- Регенеративные цепи не задействованы, - поняв, комментирует техник. -
Хорошая посудина, лейтенант. Зайди попозже, опробуешь.

- Прямо сейчас нельзя? - спрашиваю я с надеждой.

- Нет, тут работы еще часа на два, на три. Ты уж, лейтенант, не мешай нам,
ладно? Сделаем на совесть, не сомневайся.

Этот мудрый техник и стихийный психолог точно знает, как разговаривать с
нетерпеливыми глубинниками. Даже не выказывает законного раздражения,
предпочитая потерять оплаченную минуту...

Удовольствие откладывается. Глубинники и техническая обслуга никогда не
жили душа в душу, и я чувствую себя вправе настаивать на своем, ругаться и
даже рукосуйствовать - но это не ускорит дела, да и численный перевес не на
моей стороне. Поэтому, понимающе кивнув, выхожу вон.

Навстречу мне по кольцевому транспортному туннелю скользит большегрузная
платформа-антиграв с неким металлическим дикобразом размером с товарный
вагон - самопроизвольно начавшим развитие зародышем глубинной капсулы
неизвестного мне типа. Скорее всего брак. Малый антигравмотрисса,
специальный скоростной снаряд для экстренных грузов, неведомо как попавший
на обычный путь, тащится следом, оглушая беспрерывными сигналами. Тупоумный
андроид, ведущий платформу, никак не реагирует. С противоположной стороны
по пешеходной дорожке в сопровождении Хмыря Бенни, нарочито шагающего
враскачку, валит толпа незнакомых молоденьких мичманов. Новички из
пополнения, доставшиеся погранфлотилии. Так-так.

Морда у Бенни недовольная. Я его понимаю. Быть нянькой при молокососах -
удовольствие посредственное.

Хмырь - трус, плавать не любит. Много раз пытался увильнуть от
патрулирования, подставлял других, ходил с битой мордой, сиживал на
гауптвахте, но так и не вылечился. Он из Южного учебного центра в
Кейптауне, оттуда еще и не такие фрукты выходят. У нас на Сумбаве он не
прижился бы, сколько таких вылетало пробкой не позднее второго курса - не
счесть. Дрянцо, а не человек, им даже Джильда брезгует. По-моему,
начальство давно плюнуло на Хмыря как на боевую единицу и не ждет от него
иной пользы, кроме выполнения мелких поручений внутри Поплавка. Ленивый
лакей - все равно лакей.

Сам заслужил. Нужно же кому-то поведать вновь прибывшим местные легенды - о
Сонной субмарине, например, - и народные приметы типа: "Если поверхность
океана бурлит, как в кастрюле, это к близкому гидросейсму, а если при том
еще и воняет, это продувают гальюн".

Новички с любопытством вертят головами. По виду старшему из них чуть больше
двадцати. Так и есть, предсказанный Моржом ускоренный выпуск:
погружение-всплытие...

При виде меня Хмырь расцветает улыбкой.

- Знакомьтесь, салаги: лейтенант Альвело. Самый лихой глубинник из
прошлогоднего пополнения, далеко пойдет! Вот пусть он скажет: что в нашем
деле самое главное?

- Засек противника - бей первым, - автоматически отвечаю я. - И немедленно
ныряй на максимальную глубину. Кстати, противник попытается сделать то же
самое.

Это им известно. И лишь один спрашивает:

- А в мирное время?

- Разве я о войне говорил?

Меня засыпают вопросами. Мальчишки совершенно серые, обучены наскоро, еще
далеко не глубинники, а дрессированные салажата и неумехи. Тем лучше, что в
большинстве не демонстрируют дутую крутость и не стесняются обнаружить
невежество. Год назад, едва прибыв на Каплю, я точно так же надоедал
мало-мальски опытным профессионалам - но, кажется, мои вопросы были слегка
умнее.

Эти пока что - корм для криля.

Пока я учу молодняк уму-разуму, Хмырь исчезает. Кручу головой - нет
мерзавца! Сбежал, паршивый лодырь, бросил салажат на мое попечение, и его
роже нынче судьба быть битой.

- Смирно, - говорю, и салаги послушно вытягиваются. Я не Морж, нет у меня
призвания к педагогике. - Вопросы отставить. Учебные классы на девятой
палубе, злачные места в нижних трюмах. Кому интересно, пройдитесь по докам.
В полдень состоятся офицерские гонки на скутерах, советую посмотреть.
Вольно. Разойдись.

Возвращаюсь в кают-компанию, но не прямым путем, а даю крюка через три
лифта и служебный уступ с посадочными площадками для летающих платформ -
короткий путь почему-то перекрыт нарядом полиции с автоматами наготове. В
споры с копами я не вступаю - и без них предостаточно раздражающих
факторов. Дыхательный фильтр забыт в каюте, и на уступе я не задерживаюсь.
Все-таки можно дышать, хотя медицина утверждает, что полезного мало. В небе
висит дымка не дымка, облака не облака - так, какое-то невразумительное
суфле, и скрывает в себе вершину Поплавка. В воздухе прохладно и, как
всегда, сыро.

Поплавок уже стоит. Гонки начнутся менее чем через час.

Надо посмотреть...

Лейфа Бьернсона в буфете уже нет. В углу коротает время за пивом компания
старожилов и не обращает внимания на двух шустрых мичманов, отбившихся от
стаи молодняка, эти пытаются получить пиво, поочередно прикладывая пальцы к
датчику идентификатора. Напрасное занятие: в его памяти еще нет
индивидуальных параметров только вчера прибывшего пополнения.

На вид совсем мальчишки. Не глубинники - слепые котята, которых вскоре
будут топить. А им и пива не дают.

Отстранив их, я дважды тычу пальцем и - о чудо! - получаю из окошечка
выдачи сразу две кружки. Третья попытка неудачна, автомат решает, что двух
с меня пока хватит. Вполне приличное на вкус светлое пиво, кучерявая пена
выше краев, и не сразу скажешь, что синтетика местного разлива на воде из
опреснителей да еще, если не врут, с подмешанным либидоцидом - тут и
Джильда бессильна что-либо изменить. Одну кружку сую мичманам.

- Угощайтесь, коллеги. Это на двоих.

Принимают с благодарностью. Подношу свою кружку к губам, дую на пену...

- Филипп!

Бьернсон. Бежит, запыхался.

Опять кому-то что-то от меня надо.

- Не увлекайся. Ты в команде.

- Это почему?

- Пит-Фитюлька выбыл. Пулевое ранение. Заменишь его.

Не понял.

- Пулевое?! - Не верю ушам.

- Ты что, выстрелов не слышал? - изумляется Лейф, а я с не меньшим
удивлением качаю головой. Он тяжело дышит - наверное, в поисках меня обегал
не одну палубу - и выплевывает короткие фразы: - Полиция... провела рейд.
Очистка нижних трюмов... от этих... А, ерунда, почти без баталии. Подали в
вентиляцию какую-то химию... они и полезли, как тараканы. Почти полтысячи
душ. Теперь... начальство думает, куда девать... такую прорву. - Лейф
давится коротким смешком. - Говорят... один полицейский убит и есть
раненые... Это уже наверху кто-то из трюмных рыпнулся. Пита-Фитюльку... в
лазарет. В мякоть задело.

- Как его туда занесло? - поражаюсь я. Скорее Капля высохнет, нежели
глубинник, да еще офицер, станет участвовать в полицейской операции, хотя
бы и по приказу. Лучше гауптвахта.

- Так же, как и тебя, возле дока, только в секторе Дельта. Ты что, не
слышал, как я тебе кричал?

Качаю головой.

- А что ты кричал?

- Чтобы ты варежку не разевал, понятно?

- Шишки в штабах в своем уме? - интересуюсь. - Да без баб, хоть и таких, и
без водки Поплавок через неделю на уши встанет!

- А вот это не нашего с тобой ума дело, - отбривает Лейф. - Короче говоря,
иди переодевайся, ты нужен.

Нечего делать, оставляю вторую кружку мичманам.

Те рады.

Я ухожу без протеста в душе - все входит в норму. И жизнь будет, и служба,
а о мелкой неприятности пора забыть. Вот, в гонке поучаствую... Конечно,
только в командной, не хватало мне еще осрамиться в личном первенстве.

Отчего-то мне делается смешно. Велик Поплавок и столь же мал. Не на Земле,
где население некуда девать, не в старой развитой колонии - устраивать
полицейские облавы на люмпенов здесь, на практически не заселенной Капле! И
выловить пятьсот никчемных душ!

Комедия абсурда. Если вообще комедия.

Абсурд - это вовсе не то, чего не бывает. Абсурд - это то, с чем разум
обывателя временно не в силах смириться.

Обывателя - или оболванца?

Мерзкое словцо. Придумали его пораженцы и вообще всякие
пацифисты-подцеписты - те, кого мы в Новом Ньюпорте нещадно били всякий
раз, как в их куриные мозги забиралась мысль подразнить курсантов своими
лозунгами. Выдумали; сдаться Лиге! Почему тогда не Унии? Им обеим на Землю
- тьфу и растереть, не нужна она им, перенаселенная, с истощенными
ресурсами, - им наши колонии нужны. А чего стоит Федерация без колоний?
Задохнется в считанные годы.

Хочу ли я этого?

Да я горло перегрызу тому, кто захочет!

Хочу ли я войны, если ее результатом станет возвращение в Федерацию всей
Капли?

А кто из нас этого не хочет?

Так чего же я, спрашивается, трепыхаюсь? Тоже мне, мститель, граф
Монте-Кристо, мушкетер с бензопилой...

Ну и утихни.

Нужно впредь быть осторожнее, только и всего. Насколько это возможно, если,
конечно, возможно вообще.

Я едва не прошел мимо своей каюты и несколько секунд соображал возле двери,
что мне в ней понадобилось. Да, сперва переодеться... Еще, пожалуй, перед
началом гонки следует осмотреть скутер. Успею, но впритык.

Быть осторожнее... Легко сказать. Это не состязание борцов, где учитываются
весовые категории, и не гандикап. Откуда мне знать, как помимо меня решится
судьба лейтенанта Альвело в дальнейшем и как она решается, возможно, в эту
самую минуту...

* * *

...В эту самую минуту генерал-лейтенант авиации Джакомо Риенци прямо с
порога давал оплеуху контр-адмиралу Джильде Риенци.

Первый блин не удался - Джильда увернулась. Зато второй пошел точно в цель.

- Шлю-ха! - рявкнул раздельно генерал-лейтенант, прослеживая ненавидящим
взглядом полет сестры от двери ее личных апартаментов через половину
спальни на гигантскую кровать. - Шлюха! Дешевая распутная дрянь!

Прибежавший на короткий визг контр-адмирала синевато-бледный
фельдфебель-денщик просунул в дверь осторожный нос. "Вон!" - заревел
Риенци, и нос моментально исчез. Генерал, катая желваки на скулах,
защелкнул замок. Жуколов в кармане промолчал, не обнаружив присущих
большинству стандартных "жучков" слабых электромагнитных полей, и это не
удивило. Что дельного тут можно прослушать - страстные вскрики? Скрип
кровати?

- Поговорим, сестрица?

Он зашагал от стены к стене, рассматривая сестру, валяющуюся бревном
поперек излюбленного лежбища. Магнитом ее туда тянет... Ничего, оклемается.

- Вставай, стерва! Это только задаток.

Джильда запахнула домашний халатик. Со стоном приняв сидячее положение,
начала массировать шею. Кровать под контр-адмиралом протяжно скрипнула.
Расшатанная, заслуженная, многотерпеливая кровать.

- Пошел вон, братец.

Риенци молча шагнул вперед, подняв в замахе руку. Джильда, пискнув,
съежилась.

- Так-то лучше.

Он усмехнулся в короткие жесткие усы, хотел было швырнуть фуражку на
кровать, но от лежбища, как всегда, попахивало, и он побрезговал. С
грохотом водрузив перед собой резной дубовый стул, тяжело сел верхом,
пристроил фуражку на колене, дернул щекой. Потребовал:

- Рассказывай.

Джильда поджала под себя ноги. Кошечка. Нимфоманка. Стерва...

- О чем ты, братец?

- Дура! О твоем Альвело! Наша мудрая матушка забыла преподать тебе одно
важное правило: трахай кого хочешь, имей хоть миллион кобелей, но думать
изволь головой, а не... Если ты еще не поняла, то объясню: мы по брови в
дерьме, сестрица. И вляпалась в него ты!

Джильда равнодушно повела плечом.

- Ты-то в него не вляпался... - Кулак брата опасно напрягся, и она
поспешила изменить тон. - Что случилось, Джакомо, а?

- Она еще спрашивает! - рявкнул генерал-лейтенант, но уже тоном ниже. -
Сука! И это ей я помогал делать карьеру! Ее тянул вверх как мог!..

Джильда презрительно улыбнулась.

- Подумаешь, карьера! Контр-адмирал в плавающей жестянке на поганой
планете... Мечта жизни! Лучше вспомни, сколько я для тебя сделала.

- Заткнись! - медленно, ненавидяще выцедил Риенци. - Говорить буду я.
Примерно три... нет, четыре недели назад тебя вызвал Монтегю и приказал
выбрать кого не жалко из числа твоих младших офицеров, так? Вижу, не
ошибся. Вероятно, он намекнул, что речь идет о совместной операции с
контрразведкой. Ты выбрала этого Альвело. Почему? Отвечай. Он был не
слишком хорош в постели?

- Не лучше тебя, братец, - ядовито проворковала Джильда.

- Заткнись и слушай. Этот лейтенантишка вернулся, вместо того чтобы
пропасть. Нам - плевать. Но поздравляю тебя с выбором! Он в разработке
нашей контрразведки и, предположительно, спецслужб метрополии. Мало того,
похоже, им очень интересовались до того, как ты его выбрала! Не спрашивай,
откуда я это знаю. Велич сел в лужу, а мы с тобой - в дерьмо. Выбрала его
ты - именно ты и именно его из сотни подчиненных тебе офицеров, - с какой
целью? Потому что накануне он тебе не угодил? Попытайся втолковать это
контрразведке, а заодно и объяснить неуспех операции. Кто виноват в том,
что непригодная кандидатура не была вовремя заменена? Я не знаю и знать не
хочу, что там у них не сработало, зато знаю точно: если Величу понадобится
козел отпущения, ему не придется долго искать. Сказать тебе, кто им будет?
А вслед за тобой посыплюсь я, и только потому, что имел несчастье родиться
твоим братом! Кому, кроме меня, ты нужна, кретинка? Адмиралиссимус не глядя
подмахнет приказ о собственном расстреле, не то что о чьем-то разжаловании.
И это еще лучшее, на что мы можем рассчитывать!

Генерал-лейтенант Риенци смахнул носовым платком испарину, скомкал платок,
швырнул на пол. Минуту, понадобившуюся контр-адмиралу Риенци на то, чтобы
собраться с мыслями, он разглядывал сестру - мятое после ночи лицо, холеные
ляжки, очень широкий таз, вульгарная хрипотца в голосе, хирургически
увеличенные глаза выдают одновременно пресыщенность и неудовлетворенность.
В метрополии не всякий портовый бордель согласился бы принять столь
потасканный товар. И как это она ухитряется командовать? Пошлая тупоумная
сучка... Это гены. По правде сказать, дражайшая мамочка была нисколько не
лучше...

Минуту, потребовавшуюся генерал-лейтенанту Риенци на то, чтобы отдышаться,
контр-адмирал Риенци исподтишка разглядывала брата - грубое, в багровых
пятнах лицо, мясистая шея, след от фуражки на ежике волос. "Ну-ну, братец.
Пошуми, если тебе это необходимо, можешь даже снова ударить, коль
невтерпеж. Ничего в тебе нет, кроме хватки, глотки и чутья, но чутьем мы с
тобой равны, просто-напросто на этот раз ты унюхал опасность первым.
Опасность, прямо скажем, пока гипотетическая, но чувство самосохранения
примитивного дуболома вопиет, не так ли, братец? И ты уже придумал, как ее
избежать, как вывернуться - я ведь знаю тебя, Джакомо. Говори, братец,
говори..."

- Как решим? - спросила она, потому что он ждал этого - беспомощного -
вопроса.

- Как я скажу, так и решим. Прежде всего от Альвело нужно избавиться как
можно скорее. Причем это должно выглядеть более чем естественно. Концы в
воду - и все. Потом я решу по обстоятельствам, что нам делать, понятно? А
от Альвело избавишься ты.

- Сейчас? На Поплавке? - Джильда наморщила лоб. - Хм... Может, позже, с
началом боевых действий...

- Глупости. Мы не можем столько ждать. Кстати, тебе вовсе не обязательно
убивать его. Пусть-ка твой лейтенант поохотится за старыми торпедами в
Гольфстриме, как раз для него занятие. Что-то давно у тебя не было
штрафников. Я слыхал, это сложный район, или я ошибаюсь?

Джильда покачала головой.

- Настолько сложный, что без трибунала это дело не обделать.

- Да? - Генерал иронически поднял бровь.

- Ну... очень сложно.

- Так-таки и очень? Он напивается? Бездельничает в служебное время? Травку
курит? Не знаешь - узнай. То есть что значит: как все? Он - не все, тебе
понятно?

- Да.

- Встань... Смотреть на тебя тошно.

Джильда покорно спрыгнула с кровати. Скромно одернула халатик.

- Так лучше?

- Один черт, - буркнул Риенци. - Хотел бы я знать: ради чего я тебе помогаю?

- Ты это знаешь. Утону я - утонешь ты. Или оба выплывем. Можешь отречься от
меня - результат один.

- Заткнись!

- Не сердись, я все сделаю. - Она подошла, поцеловала его в потный висок с
пульсирующей под коричневой кожей жилкой. - Спасибо за урок, братец.

- Не за что... тварь... сестренка...

ГЛАВА 2

Прямо над ватерлинией на нижнем, служебном уступе сектора Альфа даже сквозь
дыхательный фильтр пахло сыростью, морской солью, парами и перегаром
углеводородного горючего, смазочным маслом. С уступа полого спускался в
воду широченный пандус, разделенный на стартовые "гнезда" наспех
приваренными невысокими барьерами, тускло блестящий, обильно покрытый
густой смазкой. Пандус именовался слипом, как якобы он назывался у китобоев
в Темные Века, если только историки не врут и в земных океанах когда-то
действительно водились киты. Радужные пятна расползались от слипа по воде,
и сама свинцовая поверхность океана, медленно несущая ленивую зыбь, даже
поодаль от Поплавка казалась густой и маслянистой, словно мазут. Был штиль.

Двое нижних чинов подволокли скутер к "гнезду". Филипп надел каску, сел
верхом на длинное сиденье, сунул ноги в упоры и прогрел на холостом ходу
двигатель. "Не нравится мне этот штиль, - подумал он с неясным
беспокойством. - Нехороший какой-то штиль, неприятный, совсем необычный для
южных широт. И вода - холодная..."

Он поежился и несколько секунд убеждал себя, что ему тепло, а убедив,
удивился, что пришлось убеждать. Штормовой комбинезон греет отлично и не
впитывает воду. А брызг будет... "Ничего страшного, прокатимся разок.
Отвлечься от глупых мыслей и глупых снов будет очень полезно. Всех дел -
съехать со слипа, разобраться в стартовой сутолоке, как можно быстрее
объехать вокруг Поплавка, с размаха, не ошибившись номером, влететь в свое
"гнездо" и пересечь финишную нить слабенького лазера. Только-то. А если
улыбнется удача - получу призовую серебряную кружку, - подумал он. - Буду
из нее пиво пить. Хотя за командную победу кружку не дают, а дают стопку.
Что ж, буду пить водку. Впрочем, тут есть гонщики и посильнее, так что вряд
ли. Запасной - он запасной и есть, и даже если участвует в гонке, всерьез
никем не принимается. В общем-то, это только к лучшему, но шанс прийти
первым все равно ничтожен".

Четверть часа назад финишировал индивидуальный заезд. Лейф опять победил -
сейчас он громогласно хохотал и принимал поздравления в центре кучки
болельщиков, пробившихся на служебный уступ. Несколько добровольных
распорядителей из числа старослужащих, с белыми повязкам