ия перемен в жизни Сибири и Дальнего Востока  за
последнее  десятилетие  еще  только  начинают  осознаваться  как  проявления
объективного феномена всеобщего реформирования,  где  нет  места  одномерным
конструкциям, однозначным выводам,  а  тем  более  упрощенным  оценкам  типа
"хорошо" или "плохо". В связи с  этим  характерно,  например,  что  проблема
"отпадения"  Сибири  и  Дальнего  Востока  от   европейской   части   России
используется  политиками  сибирских  регионов.  Используют  тему   "распада"
преимущественно как повод  для  инициирования  дополнительного  внимания  со
стороны федерального Центра.

   1.3. Интуитивно ощущаемая необходимость смены модели "освоения" Сибири  и
Дальнего Востока должна найти  конструктивное  отражение  в  государственной
региональной политике. Однако для  этого  необходимы  как  уточнение  многих
исходных положений, так и осознание объективного характера  и  необратимости
начавшихся  трансформационных  процессов  в   России   и   в   мире,   самым
непосредственным  образом  воздействующих  на  экономические,  социальные  и
политические ориентиры развития регионов Сибири и Дальнего  Востока,  на  их
внутрироссийскую и международную интеграцию.

   1.4. Понятие "освоение новых территорий" по ходу  исторического  развития
постоянно меняет форму и содержание.  В  этом  отношении  весьма  характерна
середина второго тысячелетия, когда  модель  военного  захвата  и  обложения
данью покоренных народов начала сменяться моделью заселения и хозяйственного
освоения при самых разных отношениях колонистов с аборигенным  населением  -
от  его  физического  истребления  до  мирного  сосуществования  и  взаимной
ассимиляции.

   1.5. Следующей, принципиально новой формой "освоения" Сибири  и  Дальнего
Востока стало интенсивное и преимущественно волнообразное заселение юга этих
территорий  в  XIX  -  начале  ХХ  вв.  Заселение   шло   тремя   путями   -
личностно-инициативным, организованным  (массовые  переселения  крестьян)  и
репрессивным (контингент ссыльнокаторжных, из которых до трети оставалось на
восточных землях, в начале ХХ в. достигал 1 млн. чел. в год). Эти три потока
сформировали преимущественно русскую часть своеобразного  сибирского  этноса
(сибиряков),  в  составе  которого  заметную   роль   играли   старообрядцы,
покинувшие европейскую часть страны; в этот же период  начались  постепенное
обрусение и христианизация аборигенного населения. Одновременно  проходившее
последовательное расширение России к юго-востоку  способствовало  бытовым  и
хозяйственным связям (начаткам интеграции) со среднеазиатскими регионами.

   1.6. Затем последовал более чем 70-летний  период  советского  "освоения"
Сибири и Дальнего Востока на принципиально иных началах, не имеющих аналогов
в мировой истории. Сибирь и Дальний Восток оказались территорией  наибольшей
концентрации социалистической системы  хозяйствования  и  советского  образа
жизни.
   Именно  на  этой   территории   были   в   кратчайшие   сроки   построены
государственные гиганты газо-  и  нефтедобычи,  гидроэнергетики,  цветной  и
черной металлургии, химии и нефтехимии,  военно-промышленного  и  оборонного
комплексов,  именно  там  началось  крупномасштабное  освоение  целинных   и
залежных земель и строительство последней советской сверхмагистрали  -  БАМ;
там  же   была   создана   идеология   и   разработаны   программы   крупных
территориально-производственных комплексов  (ТПК).  Именно  в  Сибири  и  на
Дальнем  Востоке  была  отработана  модель  пионерного   освоения   северных
территорий силами заключенных (Норильск, Магадан и  т.п.),  в  том  числе  с
использованием           уникальных           организационных           форм
производственно-территориального   управления    (характерный    пример    -
"Дальстрой" в Магаданской области). Именно в этом регионе  наиболее  активно
проводилась советская политика поддержки малочисленных народов, в результате
чего, например, по сравнению с 1926 г. численность ненцев и нанайцев  уже  к
1970 г. возросла почти в два раза, а продолжительность жизни - на 15 лет.
   Работать в Сибири и на Дальнем  Востоке,  в  том  числе  на  севере  этой
территории, было выгодно и престижно. Именно  там  было  создано  наибольшее
число городов и поселков "на пустом месте". Численность населения  Сибири  и
Дальнего  Востока  за  годы  советской  власти  увеличилась   втрое,   и   в
демографическом отношении это была наиболее активная часть РСФСР.
   Уровень жизни населения в Сибири и на Дальнем Востоке  до  80-х  гг.  был
существенно выше, чем в европейской части России (если  не  считать  Москву,
Ленинград и отдельные центры с преимущественным  развитием  ВПК).  Сибирь  и
Дальний Восток стали территорией с мощной очаговой концентрацией  "советской
интеллигенции"   (крупнейший   наукоград   был   создан   в    новосибирском
Академгородке). На 10 тыс. чел. населения Сибири и  Дальнего  Востока  число
людей с высшим образованием уже к 70-м гг. было больше,  чем  в  европейской
части России; на них  приходилось  наибольшее  число  выписываемых  газет  и
журналов  и  наименьшее  число  действующих  церквей  и   других   культовых
сооружений.

   1.7. Этот четвертый этап "освоения" Сибири и Дальнего Востока  завершился
одновременно с распадом  СССР  и  так  называемой  социалистической  системы
хозяйства, а также с глобальными переменами во всем мире, прямо или косвенно
связанными с этим распадом. Произошла очередная смена условий, предпосылок и
мотиваций   регионального   развития.   Это    по    законам    исторической
детерминированности предопределило объективную  необходимость  качественного
обновления модели "освоения" Сибири и Дальнего Востока.

   1.8. Перемены, произошедшие в последнее десятилетие ХХ  века,  проявились
на территории Сибири и Дальнего Востока самым  непосредственным  образом.  В
первую очередь это относится к следующим явлениям:
   к изменению, а точнее,  к  стремительному  сокращению  роли  России  (как
правопреемницы распавшегося СССР) в  мировой  политической  и  экономической
системе; это привело, с одной стороны,  к  политическому  вытеснению  многих
производителей Сибири и Дальнего Востока с рынков соответствующих товаров, а
с другой - к  более  агрессивному  поведению  соседних  государств  (Япония,
Корея,   Китай)   в   незаконном   использовании   ресурсов   в   российских
территориальных водах, к нарушению пограничного режима, усилению  притязаний
Японии и Китая на часть территории Сибири и Дальнего Востока;
   к распаду  Совета  экономической  взаимопомощи  и  исчезновению  "единого
рынка"  стран  социалистического  содружества  и  государств-союзников;  для
Сибири и Дальнего Востока это означало потерю весьма емкого рынка вооружений
(точнее, потерю государственного  заказа  на  производство  оружия),  резкое
сокращение экспорта в указанные страны продукции сибирских и дальневосточных
предприятий металлургии, машиностроения, химии и др., прекращение  встречных
поставок из этих стран  крупных  партий  дешевой  продукции  АПК  (в  первую
очередь консервированных овощей и фруктов);
   к  формированию  на  пространстве  бывшего  СССР   новых   государств   с
деградирующей экономикой; это привело не только к появлению в  Сибири  новых
государственных границ, но и к  разрушению  производственно-технологических,
экономических  и  финансовых  связей  между  предприятиями  некогда  единого
народнохозяйственного комплекса;
   к потере Россией основных выходов в бассейны Балтийского и Черного морей;
это  привело  к  существенному  возрастанию  роли  тихоокеанских  портов   и
послужило дополнительным  стимулом  к  обращению  экономики  и  политических
интересов региональных властей Сибири и Дальнего Востока в сторону АТР.

   1.9. Превращение Сибири в  часть  "глобального  мира",  открытие  ее  для
экономических связей с зарубежьем, во-первых, поставили  ориентированную  на
освоение  сырьевых  источников  индустрию  Сибири  и  Дальнего   Востока   в
конкурентную позицию теперь  уже  ко  всем  аналогичным  предприятиям  мира,
во-вторых, включили сибирское сырье в технологические цепочки, выстраиваемые
не столько в России или  на  постсоветском  пространстве,  сколько  во  всей
мировой экономике. При  этом  "глобальный  мир"  проявил  заинтересованность
только в получении отдельных видов сибирского и дальневосточного  природного
сырья.

   1.10.  Сибирь  утратила  свою  гомогенность   как   гигантская   площадка
индустриальной   модернизации.   Она   разделилась    на    основе    своего
технологического отношения  к  "глобальному  миру"  на  две  большие  группы
территорий:
   1.10.1. Развивающиеся территории, которые  представляют  собой  "сырьевые
зоны" мирового хозяйства. В них разрабатываются природные  ресурсы,  которые
востребованы современной промышленностью, а значит, соответствующие сырьевые
предприятия имеют хорошие производственные перспективы.
   Развивающиеся зоны выглядят достаточно благополучно.  Здесь  относительно
высокие показатели жизненного уровня,  бюджетной  обеспеченности,  занятости
населения.* Но даже в этих относительно благополучных регионах  остро  стоят
социальные проблемы. К примеру, в Норильске уже  сейчас  проживает  35  тыс.
пенсионеров. Примерно 50 тыс. работников  комбината  и  десятки  тысяч  -  в
инфраструктуре составляют  излишнюю  рабочую  силу  и  избыточное  население
Норильска, которое невозможно занять за  полярным  кругом.  Пока  эту  армию
"лишних" людей содержат Норильский горно-металлургический комбинат  и  город
Норильск, так как вывести людей на "материк" практически невозможно.
   1.10.2. Стагнирующие и депрессивные территории, которые не имеют сырьевой
промышленности, поставляющей  продукцию  современной  мировой  индустрии,  и
потому здесь складывается  тяжелая  социальная  обстановка.  Не  случайно  в
список  субъектов  Российской   Федерации   с   наименьшей   обеспеченностью
региональных бюджетов собственными доходами  входят  наряду  с  республиками
Северного Кавказа девять сибирских регионов (соотношение собственных доходов
и расходов бюджета в этих  субъектах  колеблется  между  23  и  59%).  Часть
стагнирующих и депрессивных территорий превращается в "анклавы  отсталости".
Весь сибирский Север, за исключением, может быть, Норильского  промышленного
района, стал именно таким "анклавом".

   1.11. На территории сибирских и дальневосточных регионов и позитивные,  и
отрицательные последствия всеобщих реформ проявились наиболее остро. С одной
стороны,  наиболее  востребованной  в  этот   период   оказалась   продукция
крупнейших сибирских и дальневосточных предприятий, построенных в  советское
время с использованием экономического и научно-технического потенциала всего
СССР. Это - предприятия нефтяной и газовой промышленности, нефтепереработки,
цветной и черной металлургии, химической промышленности и электроэнергетики.
Именно эти предприятия были приватизированы в первую очередь и в  кратчайшие
сроки, именно они сумели адаптироваться к рыночной экономике в России  и  за
рубежом.
   С другой стороны,  такие  традиционные  для  Сибири  и  Дальнего  Востока
отрасли,  как  лесная,  целлюлозно-бумажная,  рыболовство  и   ряд   других,
оказались в наибольшем упадке. Огромной депрессивной территорией стала  зона
БАМа - средоточие нереализованных проектов, обещавших исключительно  большие
выгоды. Одна из самых сибирских отраслей - угольная - в течение последних 10
лет  находится  в  состоянии  перманентной  реструктуризации,  связанной   с
закрытием  большого  числа  шахт  и  разрезов.  Такая  важная  реформа,  как
либерализация цен и тарифов, также наиболее негативно сказалась на экономике
и  социальной  ситуации  именно  Сибири  и  Дальнего  Востока  (в  тепло-  и
энергоснабжении городов и поселков,  а  также  в  транспортном  обслуживании
предприятий и населения).

   1.12. В ряду  радикальных  реформ  особо  следует  отметить  ту  из  них,
которая, с одной стороны, мощно воздействует  на  финансово-экономическое  и
социальное положение всех регионов России,  и  особенно  Сибири  и  Дальнего
Востока, а с  другой  стороны,  почти  не  обсуждается,  будучи  скрытой  от
внимания  общественности  в  тени  тотальной  приватизации.  Речь   идет   о
муниципализации  социальных  объектов   приватизированных   предприятий,   о
массовой и еще далеко не завершенной передаче ведомственного жилья,  детских
садов, медицинских учреждений и др. объектов местным органам власти, которые
сегодня  в  подавляющем  большинстве  случаев  не  располагают   финансовыми
возможностями даже для содержания уже имевшейся у них  социальной  сферы.  В
целом по России муниципальный фонд социальных объектов возрос на две  трети,
а в отдельных городах Сибири и Дальнего Востока -  в  десятки  (!)  раз  без
какого-либо увеличения собственных доходов местных бюджетов.
   Муниципализация  социальных  объектов   предприятий   стала   вторым   по
значимости (после спада производства) фактором роста  дотационности  местных
бюджетов практически всех регионов Сибири и Дальнего Востока.

   1.13. Фундаментальным изменением за годы реформ стало новое  федеративное
устройство Сибири и Дальнего Востока. На месте политически однородных  (или,
что то же самое, -  безликих)  областей,  краев  и  автономных  республик  в
составе РСФСР  возникло  29  политически  самостоятельных  и  конституционно
равных в отношениях с Центром субъектов Российской  Федерации.  В  структуре
так называемой региональной элиты современной России лидеры регионов  Сибири
и  Дальнего  Востока  проявляют  себя  наиболее  активными  и  инициативными
политиками и хозяйственниками.

   1.14. Регионы Сибири и Дальнего Востока перешли в совершенно иное, чем 10
лет назад, социально-экономическое и  общественно-политическое  качество.  В
сочетании    с     уникальным     набором     социальных,     экономических,
транспортно-энергетических  и  других  специфически  сибирских  проблем  это
определяет не просто желательность, а безальтернативную необходимость  смены
модели "освоения" Сибири и Дальнего  Востока,  ведущим  компонентом  которой
должна   стать   сбалансированная   внутрирегиональная,   общероссийская   и
международная интеграция.

   2. СИБИРЬ И ДАЛЬНИЙ ВОСТОК. СОВРЕМЕННАЯ СИТУАЦИЯ:
   СТЕРЕОТИПЫ И РЕАЛЬНОСТЬ
   2.1. Корректная оценка современной ситуации и ее стратегического развития
на  территории  Сибири   и   Дальнего   Востока   требует   учета   огромных
территориальных различий отдельных частей этого региона, а также преодоления
множества укоренившихся стереотипных взглядов. Новый этап "освоения Сибири и
Дальнего  Востока"  должен  в  первую  очередь  начаться  с   переосмысления
представлений  о   Сибири   и   Дальнем   Востоке   как   неком   гомогенном
социально-экономическом  и  геополитическом   пространстве,   для   которого
характерны единые интересы и единая  степень  экономической  зависимости  от
Центра, одинаковая острота социальной ситуации  и  само  собой  разумеющееся
общее  стремление  к  политическому  дистанцированию  от  европейской  части
страны.
   В связи с этим представляется крайне важным уяснить, что
   ??территориальная  дифференциация  регионов  внутри  Сибири  и   Дальнего
Востока не меньше, а по важнейшим параметрам существенно больше,  чем  между
европейской и азиатской частями России;
   ??даже  в  условиях  системного   кризиса   реальный   сектор   экономики
рассматриваемого региона является одним из наиболее динамично  развивающихся
на всем пространстве Российской Федерации;
   ??транспортные  и  энергетические  проблемы  Сибири  и  Дальнего  Востока
порождены не внутриотраслевыми причинами, а общероссийскими и специфическими
для Сибири и Дальнего Востока явлениями системного характера;
   ??социальная ситуация в Сибири и на Дальнем Востоке не общекатастрофична,
а предельно дифференцирована; если во многих населенных пунктах эта ситуация
вполне сопоставима с типичными областями европейской части России, а часто и
лучше, чем в них, то в ряде республик и автономных округов она находится  на
социально  допустимой  грани,  причем   особенно   катастрофичным   является
положение в местах жизнедеятельности малочисленных народов Севера.

   Аномально высокая территориальная дифференциация - острейшая региональная
проблема не только Сибири и Дальнего Востока, но и всей России. Наша  страна
является уникальной с точки  зрения  своего  регионального  многообразия,  с
точки зрения сочетания  разных  экономических,  социальных,  технологических
укладов. Нет ни одной страны в мире, в которой существуют столь  разительные
социально-экономические контрасты, как у нас. Например, в Европейском  союзе
весьма обеспокоены тем, что различия между регионами в  рамках  этого  союза
достигают 4,5 раз по валовому продукту на душу населения; Россия уже  прошла
уровень разрыва в 50 раз, и эта тенденция увеличения  различий  по  ключевым
социально-экономическим индикаторам продолжается.

   2.2.   Сибирь   и   Дальний   Восток   -    территория    географических,
социально-экономических   и   этнонациональных   контрастов;    это    самая
многообразная часть России.
   Занимая три четверти территории  России  (около  13  млн.  кв.  км),  где
проживает 32,1 млн. чел. (перепись 1989 г.), или 22% населения  государства,
Сибирь и Дальний Восток включают обширные зоны  арктических  льдов,  тундры,
тайги,   высокогорий,   степей,   материковые   и   островные    территории.
Представления об исключительной безлюдности Сибири и Дальнего Востока сильно
преувеличены. На территории Сибири  и  Дальнего  Востока  расположены  самые
крупные для этих широт города, сосредоточено больше, чем в  других  северных
странах, средних городских поселений. При наличии огромной арктической  зоны
и других районов дискомфортного проживания  средняя  плотность  населения  в
Сибири и на Дальнем  Востоке  превосходит  по  этому  параметру  Канаду  или
Австралию. При этом точно так же, как и в этих странах, плотность  населения
в отдельных зонах Сибири и Дальнего Востока различается более чем в 100 раз.

   2.3.  По  территории  Сибири  и  Дальнего  Востока  крайне   неравномерно
рассредоточены   самые   разнообразные   виды    ресурсов,    обеспечивающих
экономическое и социальное благосостояние: все виды полезных ископаемых (при
этом в уникальном сочетании и объемах), все виды природных  ресурсов  (леса,
пресные воды, биоресурсы лесов, рек и морей, плодородные почвы, экологически
чистые  зоны),  мощный  промышленный  потенциал,  огромные  энергоресурсы  и
энергомощности,     современная      транспортная      инфраструктура      и
высококвалифицированные специалисты во всех отраслях производства, сельского
хозяйства, транспорта, высшей школы и  науки.  По  этим  причинам  Сибирь  и
Дальний Восток представляют собой "мозаику" территорий,  резко  отличающихся
по профилю хозяйственной специализации. Ресурсный и  промышленный  потенциал
отдельных территорий Сибири и Дальнего Востока различается в десятки и сотни
раз. Так, почти 95% нефти и 99% газа, добытых в Сибири и на Дальнем Востоке,
приходится на единственный регион - Тюменскую область.

   2.4. Существенно различен и административный статус отдельных территорий.
Там соседствуют пять государственных  образований  (республик)  (из  которых
Якутия занимает около 1/4 территории Сибири и Дальнего Востока и почти 1/5 -
всей России), 12 областей, 4 края, 6 национальных автономных округов  (часть
которых входит в состав областей) и даже единственная  в  России  автономная
область  (Еврейская).  Наиболее  показательна  в  этом   отношении   история
разрешения проблемы автономных округов, суть которой сводилась к  вопросу  о
том, являются ли последние  государственно-территориальными  подразделениями
других субъектов Федерации (краев и  областей).  Часть  автономных  округов,
входящих в сибирские р