ю.
   Следует особо отметить главы Доклада, посвященные дочерним  и  сыновним
предприятиям,   а   также   приложение   Ф,   которое    рассказывает    о
незаконнорожденных филиалах. Автор Доклада убежден, что слияние  не  может
быть полным без потомства. Он, правда,  не  считает,  что  решительно  все
бездетные  браки  обречены  на  распад,  но  приведенная   им   статистика
показывает, что прочность союза прямо пропорциональна количеству рожденных
отпрысков. Процент неудавшихся слияний, как видно из Доклада, в  последние
годы неуклонно повышается, и читатель с  огорчением  узнает,  что  брачные
узы, на которые возлагалось столько  экономических  надежд,  оказались  не
слишком крепкими. Иногда партнеры всеми силами стараются  сохранить  союз.
Они обсуждают самые глубокие  компромиссы.  И  тем  не  менее  приходят  к
официальному разрыву. Слияние  оканчивается  бракоразводным  процессом,  и
юные филиалы растут потом, как беспризорные неликвиды.
   Доклад Паркинсекса, замечательный сам по себе,  оказывается  уникальным
при сравнении его с другими исследованиями. Научная объективность помогает
автору  вскрывать  глубинные  корни  брачных  слияний   без   сенсационной
нескромности.  Однако  вопрос  о  широком  распространении  Доклада   пока
остается открытым: так, например, до  сих  пор  еще  не  решено,  надо  ли
рекомендовать его юной фирме на заре ее деловой жизни.  Тут  высказывались
самые  разные  соображения,  но  люди  искренние  и  мудрые  уверены,  что
серьезная    осведомленность     лучше     невежественной     добродетели.
Несовершеннолетняя фирма просто не поймет, о чем говорится в Докладе, а те
компании, которые заинтересовались истиной, уже достаточно созрели,  чтобы
узнать ее. И лучше работы, чем Доклад Паркинсекса, они не найдут.
   Викторианцы предпочитали не  просвещать  своих  дочерей  -  и  особенно
богатых наследниц - из страха перед  тайным  побегом.  Романтика  подобных
историй  доходчиво  изложена  в  художественной  литературе.  Нам   хорошо
известна последовательность умыкания  -  подкупленная  служанка,  любовное
письмо, девушка у окна, юноша под  окном,  свидание  в  домашней  часовне,
лестница, побег, погоня, обручение. Родители, впрочем, боялись не  столько
свадьбы уводом, сколько увода без свадьбы.  Предательский  увод  неизменно
заканчивался требованием  денег.  За  приличное  вознаграждение  умыкатель
возвращал девушку без позора, но и без венца. За хорошее -  соглашался  на
свадьбу.  В  обоих  случаях  пострадавшее  семейство  теряло  спокойствие,
престиж и деньги, а  все  остальные  удваивали  бдительность.  Аналогичным
пугалом двадцатого века  сделалось  насильственное  слияние.  Для  женской
фирмы  насильственное  слияние  равносильно   умыканию   или   совращению.
Консервативные деловые круги смотрят на этот  акт  с  ужасом  и  невольным
восхищением, с неприязнью  и  скрытой  завистью.  Впрочем,  насильственное
слияние ведет иногда к счастливому и прочному  союзу.  Однако  современный
концерн-умыкатель, как  правило,  полигамен.  У  него  всегда  масса  жен,
наложниц, любовниц, зависимых, сыновних,  дочерних,  а  порой  и  внучатых
предприятий. Именно такое объединение  зовется  в  наши  дни  концерном  и
славится широчайшим кругом интересов.
   Чем же  заменяет  умыкатель  двадцатого  века  викторианские  лестницы,
побеги и молниеносные венчания без всяких  документов?  Это  драматическое
событие лучше всего и показать в драматической  форме,  заменив  недельные
переговоры минутными репликами участников драмы. Предположим, что действие
происходит в Правлении фирмы "Воррик  и  Кнутсен",  контролирующей  двести
пятьдесят  стереотипных  бакалейно-гастрономических  магазинов.   Покойные
основатели фирмы Воррик и Кнутсен смотрят с портретов на живых  преемников
- свояков, Воррена и Кольтера, управляющего  и  казначея.  Кроме  них,  на
заседании присутствуют члены Правления Сельдер, Сайрус  и  Килькен.  Стены
конференц-зала обшиты панелями из светлого дуба с бледными  нарциссами  на
них, окна занавешены несколько будуарными шторами, а в остальном убранстве
зала преобладают  серебристо-сиреневые  тона.  Ясно,  что  фирма  женская,
консервативная, пожилая и скрытная. В углу стоит бронзовая  статуя  Родена
"Запор". Когда занавес  подымается,  члены  Правления,  сбившись  в  кучу,
испуганно кудахчут, а управляющий разговаривает по телефону.

   Управляющий (в телефонную трубку). Да, понятно... Конечно... Ясно...  И
вы уверены, что это  действительно  так?..  Большое  спасибо,  Дик.  Пока.
(Остальным.) Наши опасения оправдались, господа. Фирма "Маклерс и Банкери"
скупает наши акции для Исаака Пейсера. В его руках сейчас около двенадцати
процентов всех акций.
   Казначей. Ничего  страшного,  ведь  двадцать  процентов  акций  -  наша
собственность.
   Килькен. Но он все еще  покупает.  Сегодня  утром  акции  поднялись  до
одиннадцати пунктов.
   Сельдер. Почему он на нас напал?
   Сайрус. Что мы ему сделали?
   Управляющий. Он хочет прибрать к рукам  наш  основной  капитал  и  нашу
самостоятельность, причем по дешевке. А вкладчики, если они  попадутся  на
эту удочку, получат в концерне Пейсера акции без  права  голоса.  Господи,
что-то с нами будет?

   Входит стенографистка и подает Управляющему какое-то сообщение.

   У Пейсера уже шестнадцать процентов  наших  акций!  Что  ж,  ничего  не
поделаешь. Придется объявить об увеличении промежуточных дивидендов.
   Все. Об увеличении промежуточных дивидендов?!
   Казначей. Немыслимо!
   Кильчен. Да и не вижу я в этом никакого смысла.
   Управляющий.  Вы,  Килькен,  вообще  ничего  не  видите.  Нам  придется
объявить, что мы выплачиваем восьмипроцентные промежуточные дивиденды.
   Казначей. Но ведь это пятнадцать процентов годовых!  У  нас  нет  таких
резервов. Мы же планировали снизить продажные цены.
   Управляющий. Да, это трудно, я понимаю. Но у нас нет выбора.  Согласны,
господа?
   Все (неохотно). Что же... ничего не поделаешь...
   Управляющий (снимает телефонную трубку). Сообщите  вкладчикам,  что  мы
подняли промежуточные дивиденды до восьми процентов. Сделайте упор на наши
блестящие перспективы. (Остальным.) Я уверен - это сработает.

   Телефонный звонок.

   Да,  Воррен  слушает.  Что?..  Что-что?!  Извините...  благодарю   вас.
(Остальным.)  Вкладчики  не  верят,  что  мы  сможем   выплачивать   такие
дивиденды, если Пейсер выйдет из дела и заберет свою долю. У  него  сейчас
девятнадцать процентов наших акций.
   Казначей. Да не будем же мы платить пятнадцать процентов годовых, когда
все это кончится! Неужели они не понимают?
   Управляющий. В том-то и беда, что понимают.

   Телефонный звонок.

   Боже мой!.. (Снимает  телефонную  трубку.)  Да,  мистер  Пейсер...  Это
официальное предложение?.. Сколько? Пятьдесят два шиллинга?  Вздор!  Но  я
передам вашу цену Правлению. (Закрыв телефонную трубку, остальным.) Как вы
думаете? (Все отрицательно качают головами.) Разумеется, не  согласны!  Мы
еще поборемся, мистер Пейсер! Я уверен,  что  вкладчики  последуют  нашему
совету и перестанут продавать акции. (Отбой.  Набирает  номер.)  Передайте
вкладчикам,  что  Правление  призывает  их  не  продавать  акции.  (Кладет
трубку.)
   Казначей.  Не  забывайте,  Воррен,  что  мы  сами   владеем   двадцатью
процентами всех акций. Ему не добраться до контрольного пакета, поэтому он
и сделал свое предложение. Он зависит от нас, вот что я думаю.
   Управляющий. Пожалуй. И кроме того, нас поддерживают вкладчики.
   Сайрус. Да, но какой процент вкладчиков за нас?
   Управляющий  (сняв  телефонную  трубку).  Сколько  акционеров   приняло
предложение  Пейсера?..  Понятно...  А  сколько   отказалось?..   Понятно.
Благодарю вас. (Остальным.) Он уже контролирует сорок  три  процента  всех
акций, а мы - только тридцать один. Придется объявить о  новом  увеличении
дивидендов. Согласны, господа?
   Все (мрачно). Согласны... ничего не поделаешь...
   Управляющий (снимает телефонную трубку). Известите вкладчиков,  что  мы
подымаем промежуточные дивиденды до двенадцати процентов... Что? Не  может
быть! Господи! (Остальным.) Он контролирует сорок  семь  процентов  акций.
Посмотрим, как отнесутся вкладчики к нашему последнему сообщению.
   Сельдер. Боюсь, что никак не отнесутся - просто не заметят.
   Сайрус. А я думаю, не стало бы еще хуже.
   Килькен. Да почему? На вкладчиков это должно произвести впечатление.

   Входит служащий и, положив перед Управляющим вечернюю газету, уходит.

   Что он вам принес?
   Управляющий.  Господи  боже!  Пейсер  объявил,  что  вкладчики  получат
обещанные нами двенадцать процентов, как только он  завладеет  контрольным
пакетом. Вот это уж  наверняка  произведет  на  них  впечатление!  Что  же
делать?.. (Снимает телефонную трубку.) Сколько процентов акций  мы  сейчас
контролируем?.. И все?.. А Пейсер?.. Не может быть!  Вы  уверены?  Что  ж,
спасибо за сообщение. (Остальным.) Он контролирует пятьдесят один  процент
и теперь не зависит от нас.
   Казначей (стонет). Он завладел контрольным пакетом!
   Сайрус (воет). Он может сместить Правление!
   Сельдер (вздыхает). Теперь он полный хозяин.
   Килькен.  Нет!  Мы  будем  жаловаться  в  газеты!  В  "Таймс"!   Да-да,
жаловаться... и в Бюро расследования методов торговли!
   Управляющий.  Не  обольщайтесь,  Килькен.  Пейсер  победил.  Нам   пора
сдаваться, пока он не поставил слишком жесткие условия.

   Пусть эта  драматическая  сцена  послужит  вам  уроком.  Насильственное
слияние может произойти в любую  минуту,  и  восходящий  администратор  не
должен упускать этого из виду. При слиянии все выгоды получает агрессивный
мужской концерн.
   Именно в таком концерне  и  должен  служить  восходящий  администратор,
потому  что  сразу   после   слияния   начинаются   очень   полезные   для
предусмотрительных служащих перетасовки. Администраторы женской фирмы, как
правило,  съезжают   вниз.   Их   дальнейшая   служба   чревата   крупными
неприятностями,  и  винить  они  могут  только  себя.  Из-за  собственного
невежества они поступили работать  в  потенциально  второстепенную  фирму.
Такой судьбы надо всячески избегать. Мужественность  и  активность  -  вот
ваши козыри. И когда вы  станете  высшим  администратором,  приложите  все
силы, чтобы ваша фирма приобрела  мужские  черты.  Тогда  при  слиянии  вы
окажетесь наверху.


   ТРЕТИЙ ЗАКОН ПАРКИНСОНА

   Давайте предположим в нашей последней  главе,  что  вы,  читатель  этой
страницы,  добились  самого  высокого  положения.  Книга   о   преуспеянии
(зачитанная вами до дыр) неизменно помогала вашему  восхождению.  Но  пора
оглядеться. Куда, собственно, вы идете? Какова ваша конечная цель?
   Разумеется, целей,  как  и  людей  на  земле,  огромное  множество,  но
представим  себе,  что  вы  хотите  стать  управляющим   металлургического
концерна "Суперс Гейгант", раскинувшего свои филиалы по всей планете -  от
Исландии до Тасмании. Он образовался в результате бесчисленных  слияний  и
поглощений, а его  основной  капитал  исчисляется  миллиардом  миллиардов.
Когда-то  трест  "Гейгант  и  Айкинс"  (образовавшийся  от  слияния  фирмы
"Гейгант, Сабер, Зубел, Тигерс  и  компания"  с  торговым  домом  "Айкинс,
Дрейфелл и братья Труссеры") был поглощен другим трестом - "Суперс,  Слоун
и Нудист" (который возник в свою очередь  при  слиянии  компании  "Суперс,
Облак и Тучел" с фирмой "Слоун, Ракли и Краббс"). Короче, концерн  "Суперс
Гейгант"  затенил  своими  отнюдь  не  мягкими  крылами  суровый  ландшафт
современного делового мира. Миллионы людей живут под  его  сенью,  получая
поддержку и средства к  существованию.  Рабочие  и  служащие,  инженеры  и
техники,  союзники  и  смежники,  вкладчики  и  подрядчики,  пенсионеры  и
комиссионеры безмолвно поклоняются этому чуду двадцатого века. Их верность
неистощима, ибо концерн снабжает  своих  подданных  всем  необходимым  для
жизни. Его можно назвать современным Левиафаном, идолом, которому приносят
ежедневные жертвы, владыкой, которому шлют мольбы,  или  божеством,  перед
которым все падают ниц.
   Но что это? - вы замечаете признаки недовольства. В лондонских клубах и
кулуарах парламента слышатся бунтарские  шепотки.  Вам  встречаются  люди,
которые считают всевластие "Суперса" опасным и вредным. Со всех сторон  до
вас доносятся приглушенные рассуждения о том, что "Суперс" почти ничего не
делает для общего блага. Поговаривают, что он  заботится  лишь  о  доходах
акционеров, а львиную долю прибылей получают члены Правления. Он  пожирает
массу национальных ресурсов и ничего не  дает  взамен.  "Суперс"  называют
бездушным спрутом, который не приносит никакой пользы нации.
   А между тем эта самая мощная промышленная империя в мире  подтачивается
тайным  надутом.  Его  администраторы  ощущают   странную   неуверенность,
стараются в чем-то оправдаться и смягчить общую политику концерна. Времена
безжалостной конкуренции миновали. Битва за мировое господство выиграна. И
теперь, когда процветание стало безусловным, можно подумать о  великодушии
и общественном благе. Управители концерна хотят приносить пользу людям,  и
даже   не   просто   людям,   а   всему   человечеству.    Профессионализм
администраторов -  одна  из  причин  смягчения  общей  политики  концерна.
Сегодняшний  управляющий  -  это  не  просто  администратор,  но  человек,
знающий, что такое профессиональная этика. "Выгодное ли это дело?"  -  вот
его всегдашний первый вопрос. Второй вопрос: "А не возрастут ли налоги?" -
раньше был  завершающим,  но  теперешний  администратор  задает  и  третий
вопрос: "Этично ли это?" Когда-то  вершиной  профессионального  мастерства
считалось умение надуть партнера. Сейчас  все  изменилось.  Слово  "этика"
приобрело свой буквальный - или почти буквальный - смысл. В наши дни делец
стоит в одном ряду со священником, врачом и судьей, а потому всегда должен
быть абсолютно корректен. Покупать  дешево,  чтобы  продавать  дорого,  не
называют теперь (вслух) главной задачей дельца.  Администраторы  "Суперса"
стремятся по мере своих сил  послужить  обществу,  а  поэтому  с  гуманной
терпимостью относятся к торговым конкурентам (которых почти не  осталось),
по-отечески пестуют компании, поставляющие сырье, и никогда не  обманывают
покупателей.  Высший   суперсчанин   -   первый   претендент   на   звание
администратора-профессионала, он пересыпает свою речь - для доказательства
профессиональных знаний - научно управленческими  терминами,  а  его  душа
переполнена идеалами самых уважаемых  деловых  клубов.  Он  этичнейший  из
самых этичных в обществе людей -  дельцов.  Благотворительность  "Суперса"
превращает филантропические организации в  посмешище,  лишая  их  служащих
престижа и работы. Щедрость этого концерна просто убийственна.
   Однако, несмотря на общую мягкость политики, положительное  влияние  на
общество, дальновидность  и  щедрость,  "Суперс"  _непростительно_  велик.
Слияния и поглощения, объединения и реорганизации, невиданные  (а  пожалуй
что и почти невозможные) по масштабам,  создали  катастрофически  огромную
организацию. И подобно  вымершим  динозаврам,  "Суперс"  оказался  слишком
громоздким, чтобы приспосабливаться к новым условиям.
   Безжизненная сложность "Суперса Гейганта"  чувствуется  и  в  застывшей
организационной структуре, и в устойчивой иерархичности, и  в  окостенелой
безликости служащих. Размеры, а не деяния обрекают концерн на  гибель,  но
люди этого пока не могут осмыслить. Гибельная сложность структуры  вызвана
огромным количеством работников и чудовищной разветвленностью. Все решения
оказываются  безликими,   а   гигантские   расстояния   искажают   их   до
неузнаваемости, и получается, что управляют  концерном  мифические  "они".
Да, приказ издан Правлением, но по чьему совету или указанию?  Усложненная
структура требует жестких внутренних законов  и  устойчивых  обычаев.  Она
порождает бумажный потоп, питаемый ливнями докладов и отчетов.  И  она  же
приводит к безликой однородности служащих.  Есть,  правда,  люди,  которые
борются с профессиональной  безликостью.  Некоторые  управляющие  пытаются
изменить положение. Но  безликость  возникает  естественно,  никто  к  ней
нарочно не стремится. Служащие должны быть  взаимозаменяемыми,  а  значит,
безликими. Их необходимо причесывать под одну гребенку. Иначе  система  не
будет работать: она ведь и так достаточно сложна.  Изменения,  вносимые  в
нее  индивидуальными  поступками,  моментально  разладят   ее   выверенный
механизм. Беллетристика уже дала нам стандартный тип полковника в отставке
(Тысяча  дьяволов!  Что?),   раздражительного   генерала   и   рассеянного
профессора. Офицеры старой  британской  выучки  были  незаменимыми  именно
из-за своей взаимозаменяемости,  ибо  при  любой  должностной  перетасовке
дисциплина,  мировосприятие  и  когда-то  заведенные  порядки   оставались
неизменными.  То  же   самое   происходит   и   со   служащим,   посланным
Межконтинентальным   нефтяным   трестом   в   Гонолулу.   Административная
нефтесмазочная выучка давно  унифицирована,  поэтому  у  вновь  прибывшего
администратора все идет как по маслу с того  самого  мгновения,  когда  он
заменяет своего предшественника. Если  один  полковник  замещает  другого,
подчиненные видят те же традиционные  бакенбарды  и  желчность,  а  замена
одного нефтяного служащего другим ничуть не отличается от смены караула  у
королевского дворца, потому что эти перемещения никак не  меняют  основной
картины.
   Итак, сложность управленческой структуры прямо пропорциональна размерам
фирмы. Но  и  возраст  играет  тут  не  последнюю  роль.  Очень  немногими
компаниями управляют сейчас их основатели. В наше время у  кормила  власти
стоит или правнук  основателя,  какой-нибудь  Расшуллер  III,  или  группа
специалистов.  В  обоих  случаях  компания  теряет   свою   первоначальную
жизнеспособность.   Расшуллер   III   лишен,   как    правило,    яростной
мужественности  прадеда.  У  него  нет  основного  стимула  -   стремления
вырваться из оков бедности или социальной незначительности. Он титулован и
богат,  образован  и  обаятелен.  Для  управления  процветающей  империей,
которую он сам никогда не смог бы создать, III вполне  подходит.  А  каков
будет  IV?  Любая  империя  рано  или  поздно   доживает   до   немощного,
интеллигентского  или  эстетствующего   наследника.   Фактическая   власть
неизбежно  переходит  тогда  к  специалистам,  управляющим  -   пристяжным
администрирования.
   Современный пристяжной навеки пристегнут к  упряжке  Правления,  потому
что в ней нет физического коренника, или властителя. Управляющий "Суперса"
добился  своего  поста  с   помощью   знаний,   прилежания,   преданности,
предусмотрительности, предприимчивости и везения. Да, ему крупно  повезло,
ибо в его характере не было самостоятельности. Некоторые из его соперников
обладали этим качеством, и поэтому их давно уволили  -  за  неповиновение.
Став управляющим, он проявил все необходимые для  управления  качества,  а
именно искусность, гибкость, крепкое здоровье и выносливость.
   Но  теперь  его  служебная  деятельность  подходит  к  концу.  Неважно,
уволится ли он из-за болезни, несчастного случая или по старости; если  вы
неизменно  следовали  авторским  советам,  вас  обязательно  назначат  его
преемником. Как это произойдет? А очень просто. Наиболее влиятельный  член
Правления  позвонит  своему  старому  приятелю   -   крупнейшему   магнату
финансового мира - и перечислит ему несколько фамилий. Ни одна из  них  не
вызовет у финансового магната ответной  реакции,  и  члену  Правления  все
станет ясно. Вас они даже не упомянут, но назначение получите  именно  вы.
Ваши многолетние труды увенчаются наконец полным успехом. И вот, когда  вы
обоснуетесь в своем величественном кабинете, вам вдруг почудится, если  вы
внимательно  прислушаетесь,  что  Правление  наполнено  смутными  шоро