, из-за моей  хромоты:  фомка  сползла  со  своего  места  и  теперь
упиралась мне в подколенную ямку.
   Мне пришло в голову, что музей мог оказаться  закрытым,  и  это  было  бы
хорошо. Я мог бы ворваться туда и, хотя несомненно  сработает  сигнализация,
мне придется в этом случае иметь дело только с полицией, а не со  множеством
зевак.
   Нет, такая удача меня не ожидала. Когда я подошел к музею, оттуда  кто-то
выходил, пятясь задом и держа в руках большой накрытый поднос,  вероятно,  с
завтраком.
   Я придержал тяжелую деревянную дверь,  вошел  внутрь  и  увидел,  что  не
ошибся: смотритель - женщина-Человек двадцати с небольшим лет - жевала кусок
пирога, а на тарелке перед ней  лежали  еще  несколько  кусков.  Она  что-то
сказала мне на их языке; я не понял, так как рот у нее был набит. Думаю, что
она пожелала мне доброго утра и  предложила  оставить  здесь  мое  пальто  и
портфель.
   У нее, как и у всех них, был широкий подбородок - хорошая цель для удара.
Если она захочет заглянуть в портфель, останется только дать ей апперкот.  Я
надеялся, что смогу одним ударом  оглушить  ее  на  минуту,  после  чего  ей
потребуется еще минута, чтобы собраться с мыслями.
   Но этого не потребовалось. Проглотив то, что  было  у  нее  во  рту,  она
спросила, что у меня в сумке. Я  ответил  по-английски,  медленно  произнося
слова: - Я и сам не знаю. Я приехал из Пакстона, и меня  попросили  передать
портфель Человеку, руководящему экспозицией оружия.
   - О, он не Человек; он один из вас. Джекоб  Келлман,  он  пришел  две-три
минуты назад. Вы можете отнести это прямо к нему; комната А-4. - В маленьком
здании было только два этажа по четыре комнаты на каждом.
   Дверь с  номером  А-4  была  закрыта.  Я  открыл  ее;  внутри  никого  не
оказалось. Никакого замка. Я осторожно прикрыл ее, извлек из штанов фомку  и
пробежал мимо всех менее впечатляющих примеров бесчеловечности рода людского
прямо к стеклянной витрине с боевым костюмом. Два взмаха фомки,  и  переднее
стекло разлетелось вдребезги.
   Я отбежал к двери и оказался там в тот самый момент, когда она открылась.
Келлман оказался седобородым мужчиной, по меньшей мере такого  же  возраста,
как и я. Никакого оружия я у него не заметил.  Меня  хорошо  натаскивали  на
различные приемы рукопашного боя, но я просто сильно толкнул его, и он упал,
растянувшись, в коридоре. Я  захлопнул  дверь,  подпер  ее,  за  отсутствием
замка, фомкой и поспешил назад к выставке.
   Боевой костюм был более новой  модели,  чем  тот,  которым  мне  довелось
пользоваться в последний раз, но  я  надеялся,  что  основные  принципы  его
устройства не изменились. Засунув руку в потайное углубление между  плечами,
я нащупал там рычаг  немедленного  отпирания  и  потянул  за  него.  Это  не
подействовало бы,  окажись  в  костюме  кто-нибудь  живой,  но,  к  счастью,
желающих завладеть боекостюмом до меня в тот день не нашлось. Часть костюма,
словно створка раковины,  отошла  в  сторону,  разбив  еще  одно  стекло,  а
уверенное сопение гидравлики сказало мне, что костюм заряжен.
   Кто-то колотил в дверь и что-то неразборчиво вопил. Я снял один ботинок и
ногой в носке сдвинул в сторону осколки  стекла,  чтобы  можно  было  стоять
босиком, пока я раздеваюсь. Сбросил свитер,  брюки  и  попробовал  разорвать
рубашку, но пуговицы оказались пришиты слишком  хорошо.  Пока  я  возился  с
ними, дверь начала сотрясаться: кто-то более крупный, чем Келлман,  ритмично
бил в дверь плечом.
   Я извлек из портфеля обе газовые гранаты, выдернул чеки и  швырнул  их  в
противоположный конец комнаты Они взорвались с негромким хлопком,  извергнув
быстро расползающееся бурлящее непрозрачное облако, а я шагнул спиной вперед
в костюм, засунул руки в рукава и стиснул оба кулака, подавая активизирующий
системы  сигнал.  Я  не  стал  терять  время  на  прилаживание  трубок   для
испражнений, и теперь предстояло терпеть либо  позывы,  если  они  появятся,
либо результаты недостаточной терпеливости.
   В течение невыносимо долгой секунды ничего не происходило.  Я  уже  начал
ощущать резкий запах слезоточивого газа. И в этот момент костюм с судорожным
рывком сомкнулся вокруг меня.
   Включились монитор и индикаторы систем, и  я  первым  делом  взглянул  на
нижний слева:  показатель  энергии  находился  на  уровне  0,05.  Индикаторы
вооружения, как мы все и ожидали, оказались темными.
   Двадцатая часть нормального заряда все же превращала меня в  Голиафа,  по
крайней мере, временно. Прохлада и запах машинного масла говорили о том, что
я дышал своим собственным воздухом. Я наклонился вперед, чтобы подобрать мою
одежду, и с тяжелым грохотом упал ничком.
   Конечно, прошло уже много времени с  тех  пор,  как  я  в  последний  раз
пользовался  таким  костюмом,  и  еще  больше  с  тех   пор,   как   надевал
БР-устройство - безразмерное,  один  образец  на  всю  армию.  В  нормальных
условиях у меня был костюм, точно подогнанный под мои измерения.
   Я сумел подняться на ноги и сложить одежду,  за  исключением  ботинок,  в
передний "карман", и тут им удалось высадить дверь.  И  сразу  же  все,  кто
ворвался в комнату, начали  кашлять  и  чихать.  Из  облака  появилась  одна
фигура:  женщина-Человек,  накачанная,  наподобие  нашего  шерифа,  в  очень
похожей униформе и тоже с пистолетом. Она держала его обеими руками и тыкала
дулом в мою сторону, но по ее лицу текли обильные слезы,  и,  я  думаю,  она
вовсе не видела меня.
   Эти люди меня совершенно не беспокоили. У меня за спиной находилась дверь
запасного выхода. Я повернулся, качаясь, словно зомби из  кинофильма  1950-х
годов, и направился туда.  Человек  трижды  выстрелила.  Одна  пуля  сделала
премиленькое отверстие в экспозиции ядерного оружия, вторая разбила лампу на
потолке. Третья, судя по всему, отрикошетила от моей спины:  я  слышал,  как
она звонко пропела сзади, но, конечно, ничего не почувствовал.
   Человек наверняка знала  о  том,  что  костюм  разоружен,  но  все  равно
остается чрезвычайно опасным,  и  мельком  подумал:  насколько  храброй  она
окажется, если я вновь обернусь и затопаю к ней. Но для такой игры у меня не
было времени.
   Я толкнул запасную дверь - она слетела с петель, - а затем,  изогнувшись,
протиснулся в дверной проем. Костюм был в высоту почти восьми футов  и  мало
годился для пребывания в помещениях.
   Народ со страшным шумом рассыпался в  стороны.  Человек  или  кто-то  еще
выстрелила в меня  -  матово-черный  гигант  в  снегопаде  является  удобной
мишенью. Повернув рукоятку на запястье, я  сделал  себя  камуфляжно-зеленым,
затем  песочно-желтым,  но  в  конце  концов  костюм  все  же  окрасился   в
глянцево-белый цвет.
   Я со всей возможной скоростью ковылял в  сторону  Главной  улицы,  дважды
чуть не поскользнувшись на  снегу.  Ну  же,  подбадривал  я  себя,  ведь  ты
пользовался такими штуками на замороженных входных планетах при  температуре
всего на несколько градусов выше абсолютного нуля. Правда,  не  в  последнее
время.
   По крайней мере, Главная улица была посыпана солью и песком,  так  что  я
смог бежать. Часть транспорта была на ручном управлении, и поток машин шумно
обтекал меня, а я мчался по осевой. Многие машины  от  неожиданности  опасно
дергались в стороны. Цвет костюма  я  изменил  на  зеленый,  чтобы  водители
могли, по крайней мере, замечать меня с большего расстояния.
   Постепенно я вновь привыкал к возможностям своего неуклюжего облачения  и
прибавлял шагу, чувствуя себя все уверенней и уверенней. И когда,  сразу  же
за городской чертой, повстречал флотер Мэригей, то делал уже миль двадцать в
час.
   Она открыла дверь со стороны водителя и высунулась наружу.
   - Тебе нужна энергия?
   - Еще нет. - Индикатор показывал 0,04. - Назад в космопорт.
   Она развернула машину, не обращая ни на кого внимания, так что грузовичок
на автоуправлении  рванулся  в  сторону  и  слетел  прямо  в  снежное  поле.
Водители, пользовавшиеся ручным управлением,  все,  как  один,  затормозили;
вероятно, услышали какую-то полицейскую команду. Я с интересом заметил,  что
машинам на  автоуправлении  понадобилось  больше  времени,  чтобы  выполнить
распоряжение.
   Они, без сомнения, расчищали шоссе, чтобы  добраться  до  меня.  Я  бежал
следом за Мэригей со всей возможной скоростью, но вскоре потерял ее в  белой
сумятице.
   Что они могли выставить против боекостюма? Мне  предстояло  выяснить  это
уже достаточно скоро.
   На подходе к космопорту я  сквозь  снег  увидел  впереди  яркие  мигающие
голубые огни. Флотер охраны преградил Мэригей путь.
   Два охранника в форме, очевидно, невооруженные, стояли перед водительской
дверью и что-то кричали. Мэригей, улыбаясь, молча смотрела  на  них  и  даже
бровью не повела, когда я прошел позади них.
   Я поднял их  машину  за  бампер,  легко  перевернул,  и  она  с  грохотом
свалилась в кювет. Охранники наконец соизволили обратить на меня внимание  и
кинулись прочь, как будто перед ними явился сам дьявол.
   Отсутствие радиосвязи заметно мешало. Я наклонился к окну флотера.
   - Подгоняй машину к главному зданию, а я  подойду  туда  и  подключусь  к
аккумуляторам.
   Она кивнула и тронула машину вперед. Мой запас энергии снизился до  0,01,
и цифры на индикаторе замигали красным. Очень мило было  бы  сесть  на  мель
всего в паре сотен метров от моей цели. Но  в  конце  концов  я  всегда  мог
открыть костюм вручную. И побежать голышом по снегу.
   Как только я двинулся вперед, костюм добавил к красному подмигиванию цифр
на индикаторе назойливое  бибиканье  -  вероятно,  это  было  придумано  для
удобства слепых. Ноги начали сопротивляться моим командам, и чувствовал себя
так, будто шел по воде, а затем и по все более густой грязи.
   Я подошел к флотеру, когда наши люди еще продолжали выгружаться из  него.
Макс стоял рядом, скрестив руки на груди, и держал пистолет напоказ.
   Я открыл задний технический  люк,  прицепил  кабели  костюма  к  разъемам
аккумуляторной ячейки и всмотрелся в грязную пластину возле контактов. Затем
перекинул рычажок в положение "быстрая разгрузка" и стал наблюдать за сменой
цифр на моем индикаторе.
   Показатель поднялся до 0,24, а затем я услышал  густой  звук  тормозящего
флотера и узнал, что они могли выставить против боевого костюма.
   Два боевых костюма. Один человеческий и один тельцианский.
   Если они вооружены, то я всего лишь мишень. Оружие боекостюма могло  либо
превратить меня в облачко пара, либо искрошить в котлетный фарш. Но  они  не
хотели или не могли стрелять.
   Флотер покачнулся,  когда  Человек  вышел,  а  тот  повторил  мое  первое
действие, растянувшись во весь рост. Я подавил в себе желание  сказать  ему,
что самый длинный путь начинается с одного, самого первого шага.
   Оставшийся во флотере тельцианин шатнулся, стараясь удержать  равновесие,
и шлепнулся на спину. Ни у одного,  ни  у  другого  из  них  не  было  такой
практики, как та, которою я получил  только  что.  К  тому  же  сотни  часов
обучения и реального использования, пусть даже и частично  растворившиеся  в
туманах времени, могли стоить больше, чем их численное преимущество.
   Человек поднялся на четвереньки.  Я  одним  неизящным  прыжком  преодолел
разделявшее нас расстояние и нанес  ему  сильный  боковой  удар  по  голове.
Скорее всего я не причинил обитателю костюма физической  травмы,  но  костюм
вновь повалился набок и покатился в сторону.
   Я схватил флотер за передний бампер (мой умножитель силы громко заскулил)
и попытался размахнуться тяжелой машиной, чтобы ударить тельцианина. Но  тот
сумел увернуться, а я от усилия потерял равновесие  и  упал.  Флотер  поехал
боком по заснеженному бетону, жужжа, словно рассерженное насекомое.
   Тельцианин бросился на меня,  но  я  оттолкнул  его  прочь.  Я  попытался
восстановить в памяти все, что некогда знал о  боевых  костюмах  тельциан  -
какая их слабость могла бы дать мне преимущество, -  но  весь  заплесневелый
материал  из  КМЖС  относился  к  системам  оружия,  его  дальнобойности   и
скорострельности, а оружие здесь, кажется, не применялось. Может быть,  и  к
сожалению.
   А затем на меня навалился Человек, с грохотом упав мне на  плечи,  словно
толстый хулиган на детской площадке. Он  попытался  захватить  голову  моего
костюма, и я отбросил его руки: он выбрал себе подходящую цель,  ведь,  хотя
мозг костюма был в другом месте, но там находились его глаза и уши.
   Я неловким движением отшвырнул его прочь. Мои индикаторы вооружения  были
все такими же темными, но я все же  навел  на  противника  пальцевый  лазер.
Когда из него не вырвалось огненное копье, предназначенное для  того,  чтобы
вспороть  доспехи  противника,  мне,  как  ни  странно,  стало  легче.   Мой
недоразвитый инстинкт убийцы с возрастом не усилился.
   Я вглядывался  в  снег,  высматривая  что-нибудь  подходящее  в  качестве
оружия, но тельцианин успел сориентироваться раньше. Он огрел  меня  поперек
спины выдранной с корнем  осветительной  мачтой.  Я  рухнул  и  покатился  в
сугроб. Пока я поднимался, существо навалилось мне на  спину  и  замахнулось
обеими руками.
   Мои визуальные датчики были забиты снегом, но я все же  видел  достаточно
для того, чтобы нацелить пинок ему между ног. Такой  выбор  цели  объяснялся
скорее  инстинктом,  чем  практическим  смыслом  -  он  годился  скорее  для
человеческой драки без всяких средств защиты, чем для схватки с  порождением
иной расы, облаченным в специальный боевой скафандр, - но  существо  все  же
утратило равновесие, и я смог вырвать у него столб.
   Боковым зрением я увидел бегущего ко мне Человека,  резко  развернулся  и
ударил его столбом где-то на уровне коленей. Он  повалился  на  бок,  тяжело
грянувшись о землю.
   Я снова повернулся к тельцианину, но не увидел его. Это вовсе не значило,
что он куда-то убежал или спрятался - мы, все трое,  белые  на  белом,  были
невидимы в густом летящем снегу  уже  на  расстоянии  пятидесяти  метров.  Я
включил инфракрасное зрение, которое могло бы помочь, если  существо  стояло
спиной ко мне (теплообменник у них тоже находился сзади). Толку не было.  Не
помог и радар, который, впрочем, мог сработать только  в  том  случае,  если
поглощающий радиоизлучение костюм окажется перед отражающей поверхностью.
   Я повернулся обратно и увидел, что Человек все так же неподвижно лежит на
снегу. Возможно, это была уловка, но не исключено, что я  и  на  самом  деле
оглушил его, сбив с ног. Голова защищалась мягкими упругими  амортизаторами,
но сила есть сила, а он мог хлопнуться наземь достаточно  тяжело  для  того,
чтобы получить сотрясение. Я сделал вид, что пинаю его ногой -  удар  прошел
на волосок от головы, - но он не отреагировал.
   Куда, черт возьми, делся тельцианин? Его нигде не было видно.  Я  присел,
чтобы поднять Человека, и  в  этот  момент  услышал  со  стороны  космопорта
женский крик, приглушенный снегом, и два выстрела.
   Я рванулся туда, но было уже слишком поздно.  Флотер  быстро  шел  вверх,
уклоняясь в сторону от разбитого главного входа; Макс стоял с  пистолетом  и
целился в машину, но не мог  найти  никакой  уязвимой  точки.  Я  подскочил,
насколько  позволяли  мои  усилители,  взлетел  вверх,  наверно,  метров  на
двадцать, почти прикоснулся к днищу и тяжело рухнул вниз  так,  что  у  меня
клацнули зубы и лодыжки пронизала боль.
   - Эта тварь утащила Джинн, - сказал Макс. - Он разбил стекло и схватил ее
и Роберту. Роберта сидела в снегу, потирая локоть.
   - Ты в порядке? - Они оба вздрогнули, и  я  понял,  что  нечаянно  усилил
звук. Я тут же перевел регулятор.
   - Мерзкая тварь чуть не выдернула мне руку. Но со мной все хорошо.
   - Где остальные?
   - Мы разделились, - объяснил Макс. - Мэригей и еще несколько человек едут
на нашем флотере к челноку. А мы остались здесь с оружием; пытаемся  отвлечь
их.
   - Что ж. Вам это удалось. - Я на мгновение задумался. - Больше нам  здесь
нечего делать. Давайте догонять автобус.
   Я подхватил Роберту, затем Макса и побежал на поле, держа их, как  охапки
хвороста. Автобуса не было видно, но в снегу ясно различалась его колея.  Мы
догнали его меньше чем за минуту, и мои пассажиры, похоже, были рады сменить
средство передвижения.
   Никаких признаков флотера с тельцианином и Джинн. Я мог бы услышать  его,
будь он на расстоянии пары километров.
   Машина была переполнена. В ней находились еще двое людей,  которых  я  не
узнал, и  четверо  Человеков,  очевидно,  комиссия  по  нашим  торжественным
проводам.
   - Они захватили Джинн, - сообщил я Мэригей. -  Тельцианин  уволок  ее  на
своем флотере. Она покачала головой.
   - Джинн? - Они были дружны между собой.
   - Мы ничего не можем поделать. Она исчезла.
   - Они не причинят ей вреда, - сказал Макс. - Поехали!
   - Верно, - согласилась Мэригей, но не тронула машину с места.
   - Встретимся у челнока, - сказал я. В костюме я был слишком велик и тяжел
для нее.
   - Хорошо, - спокойно ответила Мэригей и,  нажав  кнопку,  закрыла  дверь.
Машина тронулась, и я трусцой побежал за ней  к  пусковой  трубе  челнока  и
почти сразу же обогнал.
   Я нажал кнопку двери подъемника трубы, и она открылась  -  пятно  теплого
желтого света. Тогда я открыл костюм и  осторожно  вышел  в  снег.  Передний
карман не сразу поддался моим усилиям, но ценой одного  сломанного  ногтя  я
все же  открыл  его,  вынул  одежду,  нырнул  в  дверь  и  поспешно  натянул
промерзшие вещи на себя.
   Флотер остановился перед  моим  пустым  раскрытым  костюмом,  а  я  молча
уговаривал их поспешить, поспешить... Кто знает, сколько времени потребуется
кому-нибудь, чтобы сообразить выключить питание, оставить нас с  бесполезным
подъемником? Челнок мог быть автономным, но, чтобы  им  воспользоваться,  мы
должны были оказаться внутри.
   Мэригей  потратила  несколько  драгоценных  секунд,   объясняя   четверым
Человекам и двум людям, что им нужно уйти отсюда и  спуститься  в  подземное
укрытие. Хотя скорее всего они и сами  об  этом  прекрасно  знали.  Пусковая
труба поглощала гамма-излучение в течение первых секунд запуска, ну, а когда
челнок выходил на волю, лучше  было  держаться  от  него  подальше.  Роберта
держала палец на кнопке подъемника и с силой вдавила ее, как только  Мэригей
вбежала внутрь.
   Рубильник никто не выключил. Подъемник прошел весь свой путь и,  негромко
щелкнув, остановился перед тамбуром челнока. Сразу же открылась  лепестковая
диафрагма - входной люк.
   Рассесться по местам оказалось не так уж просто:  гравитация  действовала
против нас. Карабкаясь по легкой, почти веревочной, лестнице мы разместились
в креслах, ориентированных снизу вверх. Во время посадки  шерифу  освободили
руки и ноги, но снова связали, как только усадили  в  кресло  и  пристегнули
ремнем безопасности. Он не пытался сопротивляться.
   Я занял пилотское кресло и  осмотрел  приборную  панель  и  те  рукоятки,
которыми следовало воспользоваться, чтобы покинуть поверхность планеты. Дело
оказалось вовсе не сложным, так как я  мог  выбрать  лишь  одну  из  четырех
стандартных орбит. Я повернул выключатель "Стыковка с  "Машиной  времени"  и
был вынужден более или менее довериться судну.
   Один из экранов засветился, и на нем появилась Джинн. Фокус  отодвинулся;
стало ясно, что она находится во флотере, рядом с тельцианином.
   Тельцианин указал на окно  рядом  с  Джинн.  Сквозь  снег  можно  было  с
определенностью узнать лишь пару пусковых труб челноков.
   - Вы можете стартовать, - проскрипел тельцианин.  -  Спустя  три  секунды
после того, как вы оторветесь от земли, и я, и эта женщина будем убиты вашей
радиацией.
   - Давайте, - перебила его Джинн. - Стартуйте.
   - Я не думаю, что вы так поступите, - заметил тельцианин. - Это  было  бы
жестоко. Хладнокровное убийство.
   Мэригей находилась рядом со мной, на месте второго пилота.
   - Джинн... - начала было она.
   - У вас нет выбора, - твердо сказала  Джинн.  -  Чтобы  удался  с