уже не смог сдвинуться  с  места,
беспомощно переминаясь с ноги на ногу. Ведь ноги тоже были спутаны камерами,
ни шагнуть, ни даже приподнять ногу астронавт не мог.
   - Сначала приподними ту, что сверху! - посоветовал сатирику фоторепортер.
- А только после этого передвигай нижнюю.
   - Так мне же не видно, которая сверху! - обиделся астронавт.
   - А разве ты не чувствуешь? - не поверил ему редактор. - Неужели  никогда
на лыжах не ездил?
   - Ездил! Да только тут  совсем  другое.  Советы  хорошо  давать,  сам  бы
попробовал! Посмотрел бы я на тебя, как в этом  костюмчике  ты  съезжаешь  с
Каспрового Верха!
   - Тебя же никто не  заставляет  спускаться  с  Каспрового  Верха!  Просто
переставь свои копыта, дурак!
   Художник понял, что необходимо опять внести коррективы в концепцию,  ведь
для того чтобы ходить, надо  как  минимум  переставлять  ноги.  А  редактора
примерка заставила прийти к выводу: все астронавты должны пройти испытания в
костюмах. Назначить день, собрать всех  сотрудников,  которые  будут  играть
роли космонавтов, обрядить их в костюмы, обязательно и в шлемофоны, и  пусть
в таком убранстве походят немного  по  редакции.  Попривыкнут.  Лучше  всего
репетицию  провести  ночью,  когда  в  редакции   не   будут   околачиваться
посторонние. Космонавт ј 1 сатирик Станислав очень настаивал на  том,  чтобы
примерка состоялась уже после  переоборудования  шлемофонов.  К  его  мнению
прислушались и отложили примерку на несколько дней.
   Добровольное  желание  социолога  войти  в  состав  экипажа  космического
корабля весьма  облегчило  формирование  этого  экипажа.  Вертолет,  который
удалось одолжить  у  военных,  был  шестиместным.  Учитывая,  что  в  полном
снаряжении астронавты занимали больше места, пришлось  их  число  ограничить
пятью. Вернее, одним из пяти будет пилот вертолета, кстати,  его  тоже  надо
соответственно обрядить. Итак, четверо, из них один - сатирик,  а  второй  -
доброволец социолог. Оставалось назначить еще двух. Редактор и  фоторепортер
сразу же отпадали, поскольку редактору придется в качестве режиссера действа
руководить им снаружи, значит, он должен оставаться на свободе,  а  репортер
ни за что не  откажется  от  желания  нащелкать  множество  сногсшибательных
снимков. Для этого ему тоже необходимо  находиться  снаружи,  затесавшись  в
толпу на площади.
   Разумные  доводы  были  восприняты  присутствующими  с  пониманием,  и  в
качестве  двух  оставшихся  пришельцев  согласились  выступить  художник   и
консультант по науке  и  технике.  Сатирик  особенно  настаивал  на  участии
художника.
   - Он костюмчик выдумал? Так вот пусть он в нем и походит...
   С сатирика к тому времени уже сняли одеяние астронавта, и бедняга испытал
такую радость и прилив сил, что сам вызвался приготовить кофе присутствующим
и даже извлек из укромного местечка припрятанную главным редактором скромную
плоскую бутылочку с коньяком. Он еще раньше приметил ее на полке  в  книжном
шкафу,  за  книгами  по  идеологическим  вопросам.  И  сейчас  без  малейших
угрызений совести извлек ее. Очень подходящее дополнение к кофе!
   Когда все, отдыхая от трудов праведных, сидели за кофе с коньяком,  снова
возник неугомонный социолог.
   - Панове! - робко произнес он. - Видите ли, такое дело... Я  бы  хотел...
Вернее, не я, а наш Центр по изучению общественного мнения...  Понимаете,  в
изучении общественного мнения непременно предполагается участие телевидения.
И вот теперь...
   - Ты что,  рехнулся?  Какое  может  быть  телевидение?  У  нас  же  будут
фотографии. Вот он сделает.
   - Я понимаю, фоторепортер сделает профессиональные  фотографии,  но  ведь
этого мало! Панове, такой уникальный случай, надо непременно запечатлеть все
происходящее на пленке, чтобы сохранить на память, во-первых,  а  во-вторых,
показать всей стране! Пусть все видят!  А  мы  станем  изучать  общественное
мнение и по другим городам. И кинохронику тоже надо пригласить. Ведь это  же
будут бесценные киноматериалы, сами понимаете!
   - Вроде бы он прав, - не очень уверенно согласился фоторепортер. - Но как
это будет  выглядеть  на  практике?  Если  перед  приземлением  космического
корабля на рыночную площадь в Гарволине прибудет телевидение и  кинохроника,
что останется от нашей тайны? И зачем тогда вообще этот эксперимент?
   - А кто сказал, что им непременно надо  стоять  на  рыночной  площади?  -
спросил вдруг редактор, вновь  испытывая  прилив  вдохновения.  -  Нет,  мои
дорогие, ни телевидение, ни кино ни о чем просто не имеют права знать!  И  в
Гарволине они должны оказаться  случайно.  Все  поняли?  А  теперь  думайте,
думайте... Нужен предлог, чтобы заманить  их  в  Гарволин,  а  еще  лучше  -
куда-нибудь в окрестности.
   А на рыночную площадь они примчатся, когда наши  там  высадятся.  Успеют,
надо только как следует все организовать. Желательно, чтобы на  площади  они
оказались сразу после приземления инопланетян. Ясно? Не дай Боже до.
   - А под каким предлогом их заманишь?  -  задумался  сатирик.  -  Вряд  ли
удастся.
   Редактор недовольно взглянул на коллегу.
   - Похоже, примерка последние мозги у  тебя  отшибла.  А  "утка"  на  что?
Вспомни, сколько глупостей приходилось придумывать.
   - Труп, сокровища или оргия в окрестных лесах, - выложил свои предложения
художник, творческий человек. - По мне так лучше всего оргия.
   - Все вместе! - веско  бросил  редактор.  -  Не  сумеем  мы  как  следует
организовать оргию, сейчас не до того. Значит, так:  малина  и  награбленное
добро. И еще неплохо бы подыскать какую-нибудь жертву насилия.
   - И пусть эта жертва в голом виде  мечется  между  деревьями  в  лесу!  -
оживился сатирик. - Или вокруг какого сарая, но на почтительном  расстоянии,
так, чтобы ее не удалось ни поймать, ни разглядеть толком.  Будто  она  была
связана, но ей удалось освободиться и сбежать.
   В  сатирике  явно  возродилась  душа  журналиста,  несколько   оглушенная
превратностями примерки.
   - Письмо послать на телевидение! - предложил кто-то.
   - Спятил! - вознегодовал редактор. -  Кто  у  них  письма  читает?  Да  и
времени не рассчитаешь. Нет, или лично, или по телефону.  Это  не  проблема,
есть знакомые и там, и там, надо только выбрать подходящих.
   Консультант внес неожиданное предложение:
   - А вообще-то неплохо установить скрытые камеры.
   - Зачем? И где?
   -  Как  зачем?  Вдруг  что  не  выйдет  с  телевидением,  подстрахуют.  А
установить лучше всего на автовокзале. Скажем их руководству, что по решению
министерства  транспорта.  Проводится,  мол,  проверка  работы  автовокзала,
соблюдения  расписания  рейсовых  автобусов  или  еще   что   позаковыристее
придумать.
   - Адекватность функционирования автобусов в соответствии с расписанием, -
тут же придумал редактор и похвалил консультанта: - Мысль  неплохая,  только
камеры надо установить заранее, а не накануне мероприятия, а  то  кто-нибудь
заметит такое совпадение. Пусть камеры себе поработают, а перед приземлением
только проверим, не испортились ли.
   Весенний рассвет уже занимался  над  городом,  когда  кучка  заговорщиков
решила наконец все вопросы. И даже составили список сотрудников  радио  -  о
нем тоже вспомнили, - телевидения и киностудии, которых следовало подключить
в нужный момент с вполне определенной целью. Много времени заняло обсуждение
проблемы пилота. Решили ознакомить пилота  с  его  будущими  дополнительными
обязанностями не сразу, а постепенно и осторожно, внимательно следя  за  его
реакцией.  Ведь  его  же  придется  полностью  посвятить  в  тайну!   Многие
сомневались, что он согласится стать участником эксперимента и сыграть  роль
неземного существа. Сомневались  главным  образом  из-за  того,  что  пилоту
придется облачиться в костюм астронавта и пройти ночную тренировку в  здании
редакции вместе с остальными астронавтами. Нет, такое не всем под силу.  Вот
и решили сначала получше познакомиться с пилотом, узнать,  что  за  человек,
можно ли ему довериться. И еще  осталась  нерешенной  проблема  отвлекающего
момента  в   виде   оргии,   сопряженной   с   сокровищами,   преступниками,
изнасилованием, а может, и еще с чем-нибудь не менее завлекательным. Решение
этой проблемы было поручено редактору и сатирику.

   Специалист по космическим аппаратам вернулся из командировки в  Советский
Союз и в полном ошеломлении слушал редактора. Известие о тайном эксперименте
сопровождалось  потоком  вопросов  и  просьб.  Завлеченный  силой  в   ангар
специалист при виде материалов, подготовленных для того,  чтобы  преобразить
военный вертолет в космический корабль, издал сначала крик ужаса, а потом  и
вовсе надолго  лишился  голоса.  Он  лишь  молча  переводил  взгляд  с  кучи
вышеупомянутых  материалов  на  электрика,  обалдело  слушавшего   пояснения
консультанта по науке и технике.
   У  консультанта  уже  была  выработана  твердая  установка   относительно
внешнего вида их космического корабля. Не он один  работал  над  установкой,
ему помогал сатирик.  По  прочтении  всей  доступной  литературы  в  области
научной фантастики последний вполне мог считаться экспертом в этой области.
   Именно сатирик выдвинул блестящую идею вибрирующего светового круга.
   - Как вы не понимаете, вертящийся световой круг необходим,  без  него  не
обходится ни один из уважающих себя космических аппаратов!  -  кричал  он  в
кабинете редактора, куда конспираторы собрались на совещание три дня  назад.
- Все уже привыкли к светящемуся кругу над космическим  кораблем,  без  него
они не представляют аппарата пришельцев! Все  знают  -  если  что-то  этакое
летит из космоса, на  нем  обязательно  вибрирует  световой  круг.  Летит  и
светится! Летит и вибрирует! Представляете?  Ничего  не  слышно,  ничего  не
происходит, люди видят только этот вибрирующий  светящийся  круг,  и  у  них
глаза на лоб лезут!  Если  не  будет  такого  светящегося  круга,  никто  не
поверит, что они прилетели из глубин Вселенной.
   Консультант по науке и технике старательно записывал указания сатирика, а
редактор вполголоса делился с коллегами своими сомнениями:
   - Откуда он выкопал этот светящийся круг, черт бы его  побрал?  Из  Лема,
что ли?
   - Да  о  нем  действительно  везде  пишут,  -  отвечал  художник.  Изучая
литературу по космосу, он обратил внимание не только на одеяние космонавтов,
но и на их летательные аппараты. - И в самом деле,  в  космических  кораблях
обязательно или что-то крутится, или что-то светится. А еще  лучше  и  то  и
другое. Он прав.
   Вот теперь консультант пытался разъяснить электрику его задачу и в то  же
время  сохранить  тайну,  умалчивая  о  предназначении   столь   оригинально
декорированного вертолета. Электрик,  как  все  узкие  специалисты,  пытался
отмахнуться от необычного задания,  ссылаясь  на  законы  электродинамики  и
прочие  электрические  трудности.  Консультант  стоял  на  своем.   Наконец,
доведенный до белого каления электрик взорвался:
   - Послушай, пан, мое  дело  маленькое,  я  сделаю  как  говоришь,  но  за
последствия не отвечаю. Мне нетрудно повкручивать  здесь  елочные  лампочки,
получишь свой световой круг, как  сто  тысяч  чертей  будет  крутиться!  Вот
здесь, на концах лопастей, присобачу разноцветные  лампочки,  представляешь,
какой  получится  световой  круг,  когда  пропеллер  завертится?  Только  не
останавливать его.
   - А когда вертолет стоит, он сможет так вертеться? Все время, пока стоит.
   - Сможет, но знаешь, какой холерный ветер при этом поднимает?
   - А если вертеться не так быстро? - не уступал настырный консультант.
   - Тоже ветер поднимается.
   Консультант разозлился было на упрямого электрика и собирался уже сказать
ему пару слов, да вовремя вспомнил столько раз  виденные  им  по  телевизору
впечатляющие картины о прибытии в нашу страну  всевозможных  государственных
деятелей. Сколько раз наблюдал, как эти государственные деятели, придерживая
шляпы, согнувшись, бежали прочь от вертолета, от его вертящегося пропеллера.
Представив, что вот так придется  и  его  подопечным  пришельцам  бежать  от
вертящегося светового круга их космического аппарата, консультант  пришел  в
ужас. Нет, такое невозможно допустить, не говоря уже о том, что ни одному из
них ни за что не согнуться.
   - В таком случае надо придумать что-то  другое...  Сделать  по-другому...
Надо придумать... что-то, что не поднимает ветер. Что не поднимает ветер?
   Вопрос был обращен все к тому же электрику, который теперь  уже  с  явной
опаской поглядывал на консультанта, ибо всегда боялся  сумасшедших.  Поэтому
он не стал впадать в ярость, услышав  идиотский  вопрос,  а  постарался  как
можно вежливей ответить:
   - Не поднимают ветра неподвижные предметы.
   Консультант принялся лихорадочно размышлять, покусывая губы:
   - Ажурный, - бормотал он.  -  Сначала,  значит,  главный  круг.  Летит  и
светится. Останавливается, гаснет. И тут включается второй  круг,  запасной.
Скажем, из проволоки... И на нем тоже приделаны лампочки, замаскированные...
Знаете  что,  сделайте  так,  чтобы  интенсивность  свечения  менялась,   то
усиливалась, то уменьшалась. Ну, вы  сами  знаете,  если  быстрее  крутится,
лампочки горят ярче, а если медленнее, то слабее. Какое-нибудь сопротивление
вставьте,  это  уже  по  вашей  части.  А  если  лампочки  на  ажурный  винт
прикрепить, ветер будет слабее,  так  ведь?  Даже  не  ветер,  а  так  себе,
ветерок, дуновение, можно  сказать.  Хорошо  бы  сделать  его  складным.  О,
придумал! На манер зонтика, чтобы мог раскрываться  и  закрываться.  Значит,
при  нажатии  кнопки  изнутри  раскрывается  такая  ажурная  конструкция   с
лампочками на  концах.  Нет,  знаете,  не  только  на  концах,  этого  мало,
приделайте лампочки по всей длине пропеллера, чтобы,  когда  он  закрутится,
образовалась такая сплошная светящаяся плоскость. Понимаете?
   Электрик очень хорошо понимал, что неблагосклонная к  нему  судьба  ни  с
того ни с сего вместо привычной мастерской забросила его в дом  сумасшедших.
Услышав соображение о светящейся  ажурной  плоскости,  он  даже  отпрянул  и
прочно приклеился к полу  разлитым  кем-то  клеем  "Суперцемент".  В  порыве
творческого энтузиазма научный консультант шагнул к нему и приклеился рядом.
   Тем временем художник, сидя на баке с машинным маслом в окружении  ящиков
с ракетами, на которых разложил  свои  эскизы,  давал  указания  рабочим  по
оформлению передней части вертолета.
   Покрашенные серебряной краской  целлулоид  и  стекла,  по  мнению  автора
проекта, предоставляли возможности добиваться самых поразительных  эффектов,
что, по мнению того же автора, полностью компенсировало потерю прозрачности.
Очень впечатляли небольшие детские мячики, украшающие концы торчащих во  все
стороны заостренных пик из вороненой стали. Для пущего эффекта как  стальные
прутья, так и мячики тоже покрыли серебряной краской. Художник настаивал  на
том, чтобы как можно больше элементов  космического  корабля  серебрилось  и
блестело на солнце или в ярком свете фонарей на рыночной площади Гарволина.
   В  атмосфере  ангара   росло   напряжение   и   раздражение,   постепенно
охватывающее весь рабочий персонал, не имеющий понятия, что они  готовят.  И
для чего? Специалисты возмущались, доказывали, что нельзя такого вытворять с
вертолетом. Только отдельные особенно дисциплинированные и послушные рабочие
прикручивали, что им велели, а потом, когда у художника менялась  концепция,
откручивали снова, кляня себя за то, что  так  добросовестно  прикрутили.  К
счастью, художник был склонен скорее что-то дополнять, чем снимать,  поэтому
отрывать приходилось не так часто. И все равно  раздражение  и  недовольство
висели в воздухе.
   Работе очень мешали помосты,  взнесенные  по  обоим  сторонам  вертолета,
чтобы можно было добраться до самого верха. Естественно, без  них  украшение
вертолета было бы невозможно;  с  другой  стороны,  они  мешали  пробираться
рабочим с мешками, рулонами жести и прочими материалами.
   И вот специалист по космическим аппаратам  оказался  в  самом  водовороте
этого безумия. Узнав о готовящемся эксперименте, он, как уже  было  сказано,
пришел в ужас, который усугубился после ознакомления с эскизами художника.
   - Да вы что, спятили? - простонал он, обретая голос и хватаясь за голову.
- Ведь это же идиотизм! То,  что  вы  тут  сооружаете,  вообще  не  способно
летать! Не только в космическом пространстве, вообще  нигде!  Независимо  от
типа двигателя!
   - А кто вам  сказал,  что  это  должно  летать?  -  огрызнулся  обиженный
художник.  -  Это  должно  только  приземлиться  в  Гарволине  и   выглядеть
таинственно. Ни на что не похоже.
   -  Насчет  второго,  уверен,  вы  своей  цели  добились,  -  начал   было
взволнованный специалист,  но  редактор  поспешил  увести  его  подальше  от
художника и обступивших его рабочих.
   - Я же тебе объяснил, аппарат должен быть похож на  космический  корабль.
Чтобы каждый, увидев его, сразу понял - прилетели пришельцы с других планет!
Ну что ты придираешься, будет летать, не будет - какое это  имеет  значение?
Вот смотри.
   И редактор, выхватив из кучи в углу большой лист алюминия,  взобрался  на
помост и лично стал прикладывать его к боку вертолета  под  разными  углами,
попутно давая пояснения.
   - Вот тут, понимаешь, образуется выпуклость. Подержи вот здесь...  Правда
становится похоже на летающую тарелку?
   Позабыв о своем  скептицизме,  специалист  тоже  взобрался  на  помост  и
послушно придержал угол алюминиевого листа, проворчав:
   - Не на тарелку, а скорее на лоханку!
   - Хорошо держишь! - похвалил редактор. - Не беспокойся,  мы  еще  немного
выпрямим, а  вот  тут  сплющим,  чтобы  получилась  грань.  Отличная  выйдет
тарелка!
   - А на чем ваш вертолет держится? Обычно ведь он стоит на  полозьях,  они
амортизируют приземление. А у вас?
   - И у нас полозья, в этом вся беда.  Надо  ведь,  чтобы  наш  космический
корабль ни в чем не напоминал вертолет.
   - Хотите его на постамент поставить?
   - Нет, понимаем, что нельзя, значит, полозья надо  чем-то  замаскировать.
Понимаешь, что-то такое придумать, чтобы спрятать  нижнюю  часть  вертолета.
Посоветуй.
   Специалист  не  выдержал,  наверное,   звездная   болезнь   заразительна.
Сорвавшись с помоста, он подбежал к художнику, вырвал у него карандаш  и  на
обрывке бумаги принялся набрасывать чертеж, внося  коррективы  в  устройство
космического  корабля.  И  при  этом   сам   себе   удивлялся.   Он,   такой
уравновешенный, такой практичный математик, сам себя не  узнавал,  испытывая
странное волнение  в  груди  и  прилив  совсем  не  логического,  совсем  не
математического вдохновения. И вот в его ученом мозгу родились  соображения,
драгоценные для экспериментаторов.
   Через час прибыл пилот. Аврал был в разгаре. Шум, стук, ругань  заполняли
ангар, заставив пилота остановиться в дверях. Он попытался сориентироваться,
что же здесь происходит.
   - Никакого хвоста! - кричал художник,  размахивая  листом  ватмана  перед
носом специалиста. - Никаких хвостов! Ты что, не соображаешь, ведь по хвосту
каждый сразу же распознает вертолет! Это обязательно нужно прикрыть!
   Специалист выходил из себя, объясняя азы аэродинамики этому балбесу.
   - Ну как ты не понимаешь? Если аппарат рассчитан на полет в атмосфере,  у
него  непременно  должен  быть  хвост!  Руль  направления!   Как   ты   себе
представляешь, каким образом эти твои пришельцы управляют  своим  аппаратом?
Силой воли?
   - А хотя бы и так! - не уступал художник. - Как существа из других  миров
имеют право! Это впечатляет, пусть будет не как у нас.
   - И в Гарволине приземлится впечатление?
   Художник немного сбавил тон.
   - Я же не говорю, чтобы хвост совсем отрезали! - оправдывался он. - Я  же
говорю - прикрыть! И если некоторые кретины не понимают...
   - Сейчас подерутся! - с беспокойством произнес редактор. - Надо  же,  как
разобрало спе