спорить  не  стала;
она начал расставлять на нем ленч. Я запросила на терминале музыку и снова
выбрала запись с громким пением, классический рок.
     Шизуко накрыла на столе только для меня. Я  сказала,  повернувшись  к
ней так, чтобы она смогла услышать меня сквозь музыку:
     - Тилли, свою тарелку тоже поставь сюда.
     - Что, мисс?
     - Бросай притворяться, Матильда. Спектакль окончен.  Я  устроила  все
так, чтобы мы могли поговорить.
     Она почти не колебалась. - Хорошо, мисс Фрайдэй.
     - Лучше зови меня просто "Мардж", тогда мне не  придется  звать  тебя
"мисс Джэксон". Или зови меня настоящим именем,  "Фрайдэй".  Нам  с  тобой
нужно поговорить откровенно. Кстати, горничную  ты  играешь  отлично,  но,
когда мы наедине, тебе больше не нужно напрягаться. Я могу сама вытираться
после ванны.
     Она почти улыбнулась. - Мне, вообще-то, нравится ухаживать  за  вами,
мисс Фрайдэй. Мардж. Фрайдэй.
     - О, спасибо! Давай поедим. - Я положила сукияки ей на тарелку.
     Немного пожевав - за едой разговор идет легче - я сказала:
     - Какой у тебя в этом интерес?
     - В чем, Мардж?
     - В слежке за мной. В доставке меня во дворец на Релме.
     - Сумма указана в контракте. И выплачивается моему боссу. Там,  вроде
бы, оговорены премиальные для меня, но я верю в премиальные  только  когда
их трачу.
     - Ясно. Матильда, на Ботани Бей я сваливаю. Ты мне поможешь.
     - Зови меня "Тилли". Правда?
     - Да. Потому что я заплачу тебе  намного  больше,  чем  ты  могла  бы
получить.
     - Ты действительно думаешь, что меня так легко перевербовать?
     - Да. Потому что у тебя только две альтернативы. - Между нами  лежала
большая ложка, я взяла ее, сжала ее и сломала. - Ты можешь помочь мне. Или
умереть. Довольно быстро. Что ты выбираешь?
     Она  подобрала  изуродованную  ложку.  -  Мардж,  не  надо  все   так
драматизировать.  Мы  что-нибудь  придумаем.  -  Большими   пальцами   она
разгладила измятую сталь. - А в чем проблема?
     Я уставилась на ложку. - "Твоя мать была пробирка..."
     - "... а мой отец был скальпель." Как и твои. Именно поэтому  меня  и
наняли. Давай поговорим. Почему ты хочешь бежать с корабля?  Если  ты  это
сделаешь, мне не поздоровится.
     - Если я этого не сделаю, меня убьют. - Не пытаясь ничего  скрыть,  я
рассказала ей о сделке, которую я заключила, как я  оказалась  беременной,
почему я думала, что мои шансы пережить визит на Релм призрачны. - Ну, так
что нужно, чтобы заставить тебя смотреть в другую сторону? Думаю, я  смогу
заплатить тебе твою цену.
     - За тобой слежу не только я.
     - Пит? С Питом я справлюсь. На остальных троих мужчин и двух  женщин,
я думаю, мы можем не обращать внимания. Если ты мне поможешь. Ты  -  вы  с
Питом - единственные профессионалы. Кто нанял остальных? Они же бездарны.
     - Я не знаю. Я даже не знаю, кто нанял меня; это сделали через  моего
босса. Наверное, мы можем забыть об остальных - но это зависит  от  твоего
плана.
     - Поговорим о деньгах.
     - Сначала поговорим о планах.
     - Гм... как ты думаешь, ты сможешь подражать моему голосу?
     Тилли ответила:
     - Гм... как ты думаешь, ты сможешь подражать моему голосу?
     - А ну, еще раз!
     - А ну, еще раз!
     Я вздохнула. - Хорошо,  Тилли,  это  ты  можешь.  В  "Дэйли  Форвард"
говорится, что выход в пространство у Ботани  Бей  произойдет  завтра,  и,
если расчеты настолько же точны, как  были  для  Аутпоста,  мы  выйдем  на
стационарную орбиту и  запустим  посадочные  капсулы  примерно  в  полдень
послезавтра - меньше, чем через двое суток. Значит, завтра  я  заболею.  К
моему огромному сожалению. Потому что я  уже  настроилась  на  поездку  на
планету на все эти чудные экскурсии. Точное расписание моего плана зависит
от того, на когда установят время старта посадочных капсул, а это,  как  я
понимаю, будет сделано не раньше, чем мы выйдем в обычное пространство,  и
они смогут точно вычислить,  когда  мы  попадем  на  стационарную  орбиту.
Неважно, когда это произойдет, но в ночь перед стартом посадочных  капсул,
примерно в час ночи, когда в коридорах пусто, я уйду. С этого  момента  ты
будешь нами обеими. Ты никого не будешь впускать, я буду слишком больна.
     Если кто-нибудь позвонит мне по  терминалу,  будь  внимательна  и  не
включай видеокамеру - я ее никогда не включаю. Ты - это мы обе во всем,  с
чем ты сможешь справиться, а если нет, то я сплю.  Если  ты  притворяешься
мной, но чувствуешь, что вызываешь подозрение, что ж, у тебя такой туман в
голове из-за температуры и лекарств, что ты просто не в себе.
     Ты закажешь завтрак для нас обеих - твой обычный  завтрак  для  тебя,
чай, тосты в молоке и сок для инвалида.
     - Фрайдэй, как  я  понимаю,  ты  собираешься  улететь  на  посадочной
капсуле. Но двери капсул, когда ими не пользуются, всегда заперты. Я знаю.
     - Именно так. Но это не твоя забота, Тил.
     - Ладно. Не моя забота. Хорошо, я могу прикрыть тебя после того,  как
ты сбежишь. Что мне сказать капитану, когда обнаружат твое исчезновение?
     - Значит, капитан в этом участвует. Я так и думала.
     - Он знает об этом. Но приказы мы получаем от казначея.
     - Разумно. Допустим, я устрою так, что тебя  свяжут  и  заткнут  тебе
рот... и ты расскажешь, что я напала на тебя и сделала это. Я, конечно, не
смогу, потому что с раннего утра и до отлета капсулы  тебе  придется  быть
нами обеими. Но я могу устроить, чтобы тебя  связали  и  заткнули  рот.  Я
думаю.
     - Конечно, мое алиби будет тогда значительно лучше! Но  кто  же  этот
филантроп?
     - Ты помнишь наш первый вечер на корабле? Я пришла поздно и не  одна.
Ты подавала нам чай и миндальное печенье.
     - Доктор Мэдсен. Ты рассчитываешь на него?
     - Думаю, да. С твоей помощью. В ту ночь он был несколько озабочен.
     Она хмыкнула. - У него язык по ковру волочился.
     - Да. И волочится до сих пор. Завтра я заболею; он  придет  осмотреть
меня как специалист. Ты, как обычно, будешь здесь. В спальной части  каюты
свет будет выключен. Если у доктора Джерри  нервы  настолько  же  крепкие,
насколько я думаю,  он  примет  предложение.  И  тогда  он  поможет.  -  Я
посмотрела на нее. - Ладно? Он придет осмотреть меня на следующее  утро  и
свяжет тебя. Все просто.
     Тилли несколько секунд сидела с задумчивым выражением на лице. - Нет.
     - Нет?
     - Пусть все остается действительно просто.  Не  будем  никого  в  это
втягивать. Ни единой души. Не нужно меня связывать;  это  только  возбудит
подозрения. Вот моя история: незадолго до старта капсул ты решаешь, что  с
тобой все в порядке; ты поднимаешься, одеваешься и уходишь из каюты. Ты не
делишься со мной своими планами; я просто бедная глупая горничная - ты мне
никогда ничего подобного не рассказываешь. Или, может быть, ты  передумала
и все же решила поехать на экскурсию. Неважно.  Я  не  обязана  удерживать
тебя на корабле. Моя единственная обязанность -  присматривать  за  тобой,
когда ты в каюте. Я также не думаю, что удерживать тебя в  корабле  -  это
обязанность  Пита.  Если  тебе  удастся  сбежать  с   корабля,   наверное,
единственный, кому за это попадет - это капитан. И мне его не жалко.
     - Тилли, я думаю, ты права на сто процентов. Я предполагала, что тебе
захочется иметь алиби. Но без него тебе даже лучше.
     Она посмотрела на меня и улыбнулась.  -  Пусть  это  не  мешает  тебе
соблазнять доктора Мэдсена. Развлекайся. Одной из моих  обязанностей  было
не пускать мужчин в твою постель - как, ты, наверное, поняла...
     - Я догадалась, - сухо сказала я.
     - Но ты меня перевербовала, так что это больше не имеет  значения.  -
Она вдруг повеселела. - Может быть, мне стоит предложить  доктору  Мэдсену
дополнительное вознаграждение. Когда он на следующее утро зайдет проведать
свою пациентку, я скажу ему, что с тобой все в порядке, и ты ушла в  сауну
или еще куда.
     - Не стоит предлагать ему подобного рода вознаграждение, если  ты  не
относишься к этому серьезно. Потому что я  знаю,  что  он  серьезен.  -  Я
вздрогнула. - Я уверена в этом.
     - Если я что-то предлагаю, я это предоставляю. Ну что, все  выяснили?
- Она встала, я тоже.
     - Все, кроме того, сколько я тебе за это должна.
     - Я думала об этом. Мардж, ты знаешь свое положение лучше, чем  я.  Я
предлагаю тебе решить это самой.
     - Ты не сказала мне, сколько тебе платят.
     - Я не знаю. Мой хозяин мне этого не сказал.
     - Ты что, чья-то собственность? - Мне стало не по  себе.  Как  любому
ИЧ.
     - Больше нет. Точнее, не совсем.  Я  была  продана  по  контракту  на
двадцать лет. Осталось еще тринадцать. Потом я буду свободна.
     - Но... О, Господи, Тилли, давай вместе сбежим с корабля!
     Она положила руку мне на плечо. - Не  переживай.  Ты  заставила  меня
задуматься об этом. Это главная причина, по которой не я хочу, чтобы  меня
связывали. Мардж, по корабельному списку я не  контрактная  собственность.
Следовательно, я могу поехать на экскурсию, если заплачу за нее - а деньги
у меня есть. Может быть, мы увидимся внизу.
     - Обязательно! - Я поцеловала ее.
     Она крепко прижала меня к себе, и поцелуй начал набирать скорость.  Я
почувствовала ее руку у себя под халатом.
     Через некоторое время я отодвинулась  и  посмотрела  ей  в  глаза.  -
Значит, так обстоят дела, Тилли?
     - Да, черт возьми! С первого же раза, когда я тебя искупала.


     В тот вечер мигранты, сходящие с корабля на Ботани  Бей,  устроили  в
гостиной представление для пассажиров первого класса. Капитан сказал  мне,
что такие представления - традиция, и что пассажиры первого класса  делают
взнос в пользу колонистов - хотя это и не обязательно. Он сам тоже  пришел
тем вечером в гостиную - опять же по традиции - и получилось так,  что  мы
сидели вместе. Я воспользовалась этой возможностью, чтобы сказать,  что  я
не очень хорошо себя чувствую. Я добавила, что мне, может  быть,  придется
отказаться от наземных экскурсий. Я немного поворчала на этот счет.
     Он сказал мне, что если я не  чувствую  себя  абсолютно  здоровой,  я
определенно не должна рисковать и показываться на  поверхности  незнакомой
планеты - но переживать о том, что я не увижу Ботани Бей, не стоит, потому
что  там  нет  ничего  особенного.  Оставшаяся  часть  путешествия  просто
чудесная. Поэтому буть карошей тефочкой или мне придется запереть  тепя  ф
тфоей комнате?
     Я сказала ему, что если мой живот не  прекратит  выступать,  запирать
меня в  комнате  необходимости  не  будет.  Путешествие  на  Аутпост  было
кошмарным - меня тошнило всю дорогу  -  и  я  не  рискну  испытать  что-то
подобное еще раз. Я заложила для этого фундамент, поковырявшись в  еде  за
обедом.
     Шоу было сделано по-любительски, но весело - было несколько  скетчей:
но в основном - хоровое  пение:  "Tie  Me  Kangaroo  Down",  "Вальсирующая
Матильда", "Ботани Бей" и, на "бис", "Грохочущие ставни". Мне понравилось,
но я не стала бы обращать на это столько внимания, если бы не  мужчина  во
втором ряду хора, мужчина, который кого-то мне напоминал.
     Я посмотрела на него и подумала: "Фрайдэй,  неужели  ты  стала  такой
беззаботной рассеянной бабой, что не можешь вспомнить,  спала  ты  с  этим
мужчиной или нет?"
     Он напоминал мне профессора Федерико Фарнезе.  Но  у  этого  человека
была большая борода, тогда как Фредди был чисто выбрит  -  что  ничего  не
доказывает, потому что прошло достаточно времени, чтобы он  мог  отпустить
бороду, а рано или каждый мужчина становится жертвой бородомании. Но из-за
нее я не могла решить наверняка, глядя на него. Этот мужчина  ни  разу  не
пел соло, поэтому его голос помочь мне не мог.
     Запах -  на  расстоянии  тридцати  метров  выделить  его  из  запахов
десятков других людей невозможно.
     Мне хотелось повести себя не как  настоящей  леди  -  встать,  пройти
через танцевальную площадку, обнять его: "Ты Фредди? Мы с тобой  переспали
в прошлом мае в Окленде?"
     А что, если он скажет нет?
     Я трусиха. Вместо этого я сказала  капитану,  что,  похоже,  заметила
своего старого сиднейского знакомого среди мигрантов и как мне  можно  это
проверить? В результате  я  написала  на  программке  "Федерико  Фарнезе",
капитан передал ее казначею, тот передал ее одному  из  своих  помощников,
который  ушел,  вскоре  вернулся  и  сообщил,  что  среди  мигрантов  есть
несколько с итальянскими фамилиями, но ни одной фамилии,  итальянской  или
нет, которая хотя бы отдаленно походила на "Франезе".
     Я поблагодарила его, поблагодарила казначея и капитана - и подумала о
том, чтобы попросить проверить фамилии "Торми" и "Перро", но  решила,  что
это полный идиотизм: Бетти и Дженет я точно не видела -  а  они  не  могли
отрастить бороды. Я увидела лицо, скрытое большой бородой  -  это  значит,
что я не видела его. Наденьте на мужчину  большую  бороду,  и  вы  увидите
только густую растительность.
     Я решила, что все бабушкины сказки о беременных  женщинах,  наверное,
правда.



                                    32

     Было уже два часа пополуночи по корабельному времени. Выход в обычное
пространство произошел вовремя, примерно в одиннадцать утра, и  вычисления
были настолько точны, что "Форвард", по  расчетам,  должен  был  выйти  на
стационарную орбиту вокруг Ботани Бей в семь сорок две, на несколько часов
раньше, чем ожидалось перед выходом  из  гиперпространства.  Меня  это  не
радовало, потому что ранний отлет посадочной капсулы увеличивал  (как  мне
казалось) опасность того, что глубокой ночью по  коридорам  будут  бродить
люди.
     Но выбора не было - нужно было решаться, второго шанса не появится. Я
закончила последние приготовления, поцеловала на  прощание  Тилли,  жестом
показала ей, что нужно вести себя тихо и выскользнула из дверей каюты ББ.
     Мне нужно было пройти далеко в сторону кормы и спуститься вниз на три
палубы.  Дважды  я  останавливалась,  чтобы  не  наткнуться  на  дежурных,
обходящих свои посты. Один раз я нырнула в  поперечный  проход,  чтобы  не
попасться на глаза  пассажиру,  пошла  к  корме  до  следующего  коридора,
пересекающего корабль и вернулась на правый борт. Наконец, я добралась  до
короткого коридора, который вел к пассажирскому  шлюзу  правой  посадочной
капсулы.
     Там я увидела стоящего "Мака"-Пита-Персиваля.
     Я быстро приблизилась к нему, приложила палец к губам и  ударила  его
чуть ниже уха.
     Я опустила его на палубу, оттащила с дороги и принялась за замок...
     ...и  обнаружила,  что  даже  с  моим  улучшенным  зрением  знаки  на
циферблате разобрать почти невозможно. В коридорах горели только  ночники,
а в этом тупике вообще  не  было  никакого  света.  Я  дважды  неправильно
набрала комбинацию.
     Я остановилась и подумала. Вернуться в каюту ББ за фонариком? У  меня
его не было, но, возможно, он был у Тилли. Если  и  у  нее  его  не  было,
следовало ли мне дожидаться, пока не включат дневной  свет?  Это  было  бы
слишком рискованно; уже будут ходить люди. Но был ли у меня выбор?
     Я проверила Пита - все еще в отключке, но у него крепкое сердце...  и
тебе повезло, Пит; если бы я действовала на полной  мощности,  ты  был  бы
трупом. Я обыскала его.
     Я нашла у него  ручку-фонарик  -  неудивительно,  ему  в  его  работе
(слежке за мной) фонарик мог понадобиться, тогда как мисс Богатая Сучка не
думает о подобных вещах.
     Через несколько секунд дверь была открыта.
     Я втащила Пита внутрь, закрыла  и  заперла  дверь,  повернув  штурвал
сначала по, а потом против часовой стрелки. Я  обернулась,  заметила,  что
веки у Пита чуть дрогнули - ударила его еще раз.
     После этого пришлось заняться чертовски неудобной работой. Пит  весит
примерно восемьдесят пять килограммов, для мужчины не так уж и  много.  Но
это на двадцать пять килограммов больше моего веса, и он  намного  крупнее
меня. Я узнала от Тома, что инженеры поддерживают искусственную гравитацию
на уровне 0,97 "же", чтобы она совпадала с гравитацией на  Ботани  Бей.  В
этот  момент   мне   оставалось   только   мечтать   о   невесомости   или
антигравитационном оборудовании, потому что я не могла бросить здесь Пита,
ни живого, ни мертвого.
     Мне удалось взвалить его на плечо, как это  делают  пожарники,  потом
обнаружила, что если я хочу видеть, что происходит  впереди,  и  при  этом
иметь одну свободную руку на случай охраняющих вход псов и тому подобного,
мне лучше всего  держать  ручку-фонарик  Пита  во  рту,  как  сигару.  Мне
действительно был необходим этот свет - но, если бы у меня  был  выбор,  я
предпочла бы двигаться в темноте на ощупь, но этому мешало  бесчувственное
тело.
     Всего один раз повернув не в ту сторону, я наконец добралась до этого
гигантского  трюма...  который  казался  еще  огромнее  в  луче  фонарика,
пробивавшегося сквозь темноту. Я не ожидала, что окажусь в полной темноте;
я представляла себе капсулу тускло  освещенной  ночными  огнями,  как  это
делалось на корабле с полуночи до шести утра.
     Наконец, я добралась до потайного места, которое выбрала днем раньше:
гигантского турбогенератора "Вестингауз".
     Я предположила, что этот гигант должен работать на  каком-то  топливе
или, возможно, паре - он определенно  не  предназначался  для  шипстоунов.
Разнообразная устаревшая техника все еще приносит пользу  в  колониях,  но
больше не  используется  в  тех  местах,  где  доступны  шипстоуны.  Я  не
разбираюсь в такой технике, но меня не волновало, как работает эта  штука;
она интересовала меня только потому, что примерно половина ее представляла
собой что-то вроде усеченного конуса, положенного на бок  -  и  в  средине
возле узкого  конца  было  свободное  пространство  высотой  около  метра.
Достаточно много для тела. Моего. Даже для двух - к счастью, потому что со
мной был незваный гость, которого я не могла ни убить, ни бросить.
     Это пространство стало совсем уютным благодаря  тому,  что  грузчики,
прежде чем закрепить это чудовище, накрыли его стекловолокном. Я с  трудом
протиснулась внутрь между крепежом, потом пришлось  приложить  дьявольские
усилия, чтобы втащить следом Пита. Мне это удалось.  Только  немного  кожи
осталось снаружи.
     Я снова осмотрела его, потом раздела. При некотором везении  я  могла
бы даже немного поспать - а это было бы невозможно,  если  бы  я  оставила
где-нибудь своих охранников.
     На Пите были  брюки,  ремень,  рубашка,  трусы,  носки,  кроссовки  и
свитер. Я сняла все, рубашкой связала  его  запястья  у  него  за  спиной,
брючинами скрутила  лодыжки,  прикрепила  ремнем  запястья  к  лодыжкам  -
чертовски неудобная поза,  ей  меня  научили  на  начальной  подготовке  в
качестве способа, чтобы отбить охоту к побегу.
     Потом я стала делать ему кляп из трусов и свитера. Он тихо сказал:
     - Не надо этого  делать,  мисс  Фрайдэй.  Я  уже  некоторое  время  в
сознании. Давайте поговорим.
     Я помедлила. - Я так и думала, что ты пришел в себя. Но я  решила  не
обращать внимания  на  обман.  Я  полагаю,  ты  понимаешь,  что  в  случае
каких-либо неприятностей я оторву тебе яйца и засуну их тебе в глотку.
     - Я примерно так  и  понял.  Но  я  не  ожидал,  что  вы  собираетесь
прибегнуть к столь радикальным мерам.
     - А почему бы и нет? Я уже имела дело с твоими  яйцами.  В  не  очень
благоприятных условиях. Я  имею  право  оторвать  их,  если  захочу.  Есть
возражения?
     - Мисс Фрайдэй, вы позволите мне говорить?
     - Конечно, почему нет? Но один твой писк громче шепота, и эти  штучки
будут оторваны. - Я сделала так, чтобы он понял, о чем идет речь.
     - Ай! Поосторожнее... пожалуйста! Казначей удвоил охрану на эту ночь.
Я...
     - Удвоил охрану? Как?
     - Обычно только Тилли - Шизуко - дежурит с момента, когда вы  уходите
в свою каюту и до того, как вы просыпаетесь. А когда вы просыпаетесь,  она
нажимает на кнопку, и это говорит мне,  что  пора  выст