ове Принца Эдварда, и
я не знаю, почему это должно интересовать  кого-нибудь,  кто  не  живет  в
одном  из  этих  мест.  По  крайней  мере  три  сотни  из  так  называемых
"суверенных наций", которые голосуют в ООН, - ничтожества, которых взяли в
команду за постель  и  пищу  -  важные  для  самих  себя,  несомненно,  но
абсолютно бессмысленные для  геополитики.  Но  во  всех  крупных  странах,
исключая вышеуказанные, террористы нанесли удар, и  об  этих  ударах  было
сообщено, если только не сработала жестокая цензура.
     ж) Большая часть нападений была неудачной. Это  было  самое  заметное
отличие второй волны  от  первой.  Десять  дней  назад  большинство  убийц
нанесли удар по своим жертвам, и большинству  убийц  удалось  скрыться.  В
этот раз все было наоборот. Большинство жертв уцелело,  большинство  убийц
погибло. Некоторых поймали, очень немногим удалось скрыться.
     Последний аспект убийств второй волны успокоил меня, потому  что  это
значило, что босс не руководил этими убийствами.
     Почему я так говорю? Потому что вторая  волна  была  катастрофой  для
того, кто всем этим заправлял.
     Оперативники, даже простые солдаты, дороги; управленцы  не  расходуют
их направо и налево. Тренированная убийца стоит по крайней мере  в  десять
раз дороже обычного солдата; она не должна позволить себя  убить  -  ни  в
коем случае! Она должна убить и выбраться невредимой.
     Но тот, кто ставил это шоу, разорился за одну ночь.
     Непрофессионально.
     Следовательно, это был не босс.
     Но я по-прежнему  не  могла  определить,  кто  отвечает  за  всю  эту
бессмыслицу, потому что не понимала, кому это выгодно. Моя предыдущая идея
о том, что за это платит одна из корпоративных наций, больше не  выглядела
привлекательной, потому что я не могла представить  себе,  что  кто-то  из
монстров  (например,  Интеруорлд)  станет   нанимать   не   самых   лучших
профессионалов.
     Но еще труднее было представить, что одна  из  территориальных  наций
будет планировать такую нелепую попытку выбиться в лидеры.
     А для группы фанатиков, таких  как  Ангелы  Божьи,  или  Стимуляторы,
работа была слишком большой.  Тем  не  менее  у  всего  происходящего  был
какой-то привкус фанатизма - нерационально, непрактично.
     Звезды не говорили, что я буду понимать все  происходящее  -  трюизм,
который я часто нахожу отвратительным.
     На следующий день после второго удара нижний город Виксберга гудел от
возбуждения. Я только успела войти в салун, чтобы поговорить  с  барменом,
как ко мне осторожно подкрался посыльный. - Хорошие  новости,  -  тюремным
шепотом произнес мальчишка. - "Рейдэры Рэчел"  набирают  команду  -  Рэчел
сказала передать тебе специально.
     - Чушь собачья, - вежливо ответила я. - Рэчел не знает меня, а  я  не
знаю Рэчел.
     - Слово скаута!
     - Ты никогда не был скаутом.
     - Слушай, - настаивал он, - я сегодня еще ничего не ел. Просто пойдем
со мной; тебе не нужно подписывать контракт. Это здесь, через дорогу.
     Он действительно выглядел худым, но это  скорее  всего  было  вызвано
половым созреванием, этим внезапным рывком, который происходит в юности; в
нижнем городе люди не голодают. Но бармен выбрал именно этот момент, чтобы
перебить его:
     - Проваливай, коротышка! Хватит приставать к посетителям. Или хочешь,
чтобы я тебе руки попереламывал?
     - Все в порядке, Фред, - вмешалась я. - Я потом с тобой поговорю. - Я
бросила деньги на стойку, просить сдачи я не стала. - Пойдем, Коротышка.
     Вербовочная контора Рэчел оказалась не через  дорогу,  а  значительно
дальше, и прежде чем мы добрались туда, двое других  посыльных  попытались
отбить меня у Коротышки. У них не было никаких  шансов,  потому  что  моей
единственной целью было убедиться, что мальчишка получил свои чаевые.
     Сержант-вербовщица напомнила мне старую корову,  сидевшую  в  туалете
Дворца в Сан-Хосе. Она посмотрела на меня и сказала:
     - Полевой бордель мы не набираем, красавица. Но побудь  здесь,  и  я,
может быть, куплю тебе выпить.
     - Заплатите своему посыльному, - сказала я.
     - Заплатить ему за что? - ответила она. Леонард, я тебе  говорила.  Я
сказала: "Бездельники нам не нужны." А теперь на улицу, работать.
     Я протянула руку и схватила ее за левое запястье. В  ее  правой  руке
немедленно появился нож. Я изменила ситуацию, забрав у нее нож  и  воткнув
его в стол перед ней, одновременно сменив захват на менее приятный.  -  Вы
можете ему заплатить одной рукой? - спросила я. - Или мне придется сломать
этот палец?
     - Полегче, - ответила она, не сопротивляясь. - Вот,  Леонард.  -  Она
залезла в ящик стола, подала ему две техасских звезды.  Он  схватил  их  и
исчез.
     Я немного ослабила захват. - И это все, что вы ему платите? Когда все
вербовщики на улице, отлавливают рекрутов?
     -  Свои  настоящие  комиссионные  он  получит,  когда  ты   подпишешь
контракт, - ответила она. - Потому что мне не платят, пока я  не  доставлю
живого человека. А если никого не находится, меня штрафуют.  А  теперь  не
могла бы ты отпустить мой палец? Мне  он  понадобится,  чтобы  подготовить
твои бумаги.
     Я вернула палец ей; внезапно нож  снова  оказался  у  нее  в  руке  и
двинулся в мою сторону. В этот раз, прежде чем вернуть ей нож,  я  сломала
его лезвие. - Пожалуйста, не надо больше этого  делать,  -  сказала  я.  -
Пожалуйста. И вам нужно найти сталь получше. Это не "Золинген".
     - Я вычту стоимость этого ножа из твоего аванса, - спокойно  ответила
она. - С того момента, как ты  вошла,  на  тебя  направлен  луч.  Мне  его
включить? Или мы перестанем играть в игрушки?
     Я ей не поверила, но ее намерения меня устраивали.
     - Игры кончились, сержант. Что вы хотите предложить? Ваш посыльный
мне толком ничего не сказал.
     - Кофе и пирожные и профсоюзные  расценки.  Стандартные  премиальные.
Девяносто дней с компанией  и,  возможно,  девяносто  дней  дополнительно.
Деревянная шинель оплачивается пополам, тебе и компании.
     - Вербовщики в городе предлагают профсоюзные плюс пятьдесят.
     (Это был удар вслепую; атмосфера была очень напряженной.)
     Она пожала плечами.
     - Если так, мы поддержим. Каким оружием ты владеешь? Мы новичков не
берем. Не в этот раз.
     - Я могу научить вас пользоваться любым оружием, которое  вы  знаете.
Где все будет происходить? Кто участвует?
     - М-м-м, очень интересно. Ты пытаешься завербоваться  в  разведку?  Я
туда не набираю.
     - Я спросила: "Где все будет происходить?" Мы пойдем вверх по реке?
     - Ты еще даже не подписала контракт, и  уже  хочешь  знать  секретную
информацию.
     - За которую я готова заплатить.  -  Я  вытащила  пятьдесят  одиноких
звезд, десятками, положила их перед ней.  -  Где  все  будет  происходить,
сержант? Я куплю вам хороший нож взамен  того  куска  углеродистой  стали,
который мне пришлось испортить.
     - Ты ИЧ.
     - Мои родственники тут ни при чем. Я просто  хочу  знать,  пойдем  мы
вверх по реке или нет. Скажем, до Сент-Луиса?
     - Ты надеешься завербоваться сержантом-инструктором?
     - Что? Господи, нет! Штабным  офицером.
     Мне не следовало это говорить, по крайней мере, сейчас.
Хотя в команде босса нет четкой  табели
о рангах, я определенно была штабным офицером, так как отчитывалась только
перед боссом, и только босс отдавал мне приказы - и это подтверждалось тем
фактом, что я была мисс Фрайдэй для всех, кроме босса - если только я сама
не предлагала перейти на ты. Даже доктор Красный не  говорил  со  мной  en
tutoyant <на ты (фр.)>, пока я  сама  его  не  попросила.  Но  я  никогда
серьезно не думала о своем положении, потому что хотя надо  мной  не  было
других начальников, кроме босса, в моем подчинении тоже никого не было.  В
стандартной схеме управления (я  никогда  не  видела  такой  для  компании
босса) я была бы одним из тех маленьких квадратиков,  которые  тянутся  по
горизонтали от ствола к командиру - то есть, старший штабной офицер,  если
вам нравится бюрократический язык.
     - Вот это да! Если ты можешь это обосновать, то  расскажешь  об  этом
полковнику Рэчел, а не мне. Я ожидаю ее примерно  в  тринадцать.  -  Почти
бессознательно она протянула руку, чтобы забрать деньги.
     Я взяла купюры, сложила их в аккуратную  стопку,  снова  положила  их
перед ней, но ближе ко мне. - Тогда давайте немного побеседуем, прежде чем
она здесь появится. Все воинские части  в  городе  вербуют  сейчас  людей;
должна быть какая-то хорошая причина завербоваться в одну из  них.  Пойдем
мы вверх по реке или нет? И как далеко? Нам будут противостоять  настоящие
профессионалы?  Или   деревенские   придурки?   Или   городские?   Заранее
подготовленный бой? Или налет вслепую? Или и  то,  и  другое?  Побеседуем,
сержант.
     Она не ответила и не пошевелилась. Она не отрывала взгляд от денег.
     Через некоторое время я вытащила еще одну десятку, аккуратно положила
ее на пятьдесят - и стала ждать.
     Ее ноздри затрепетали, но к деньгам  она  руки  не  протянула.  Через
несколько секунд я добавила еще одну десятку.
     Она хрипло сказала:
     - Спрячь их куда-нибудь или дай мне; сюда могут войти.
     Я взяла их и подала ей. Она сказала:
     - Спасибо, мисс, - и они исчезли. -  Я  думаю,  мы  пойдем  вверх  по
течению по крайней мере до Сент-Луиса.
     - Против кого мы будем воевать?
     - Гм... ты это повторишь, и я не только буду это отрицать,  я  вырежу
твое сердце и скормлю его рыбам. Мы не должны воевать.  Скорее  всего,  мы
будем, но не в подготовленном заранее  сражении.  Все  мы,  скорее  всего,
станем охраной нового Председателя. Точнее, наверное, самого  нового;  его
только что назначили.
     (Лучше не придумаешь!)
     - Интересно. А почему  другие  воинские  части
охотятся на рекрутов? Что, новый Председатель нанимает  всех?  Всего  лишь
для дворцовой охраны?
     - Мисс, если бы я знала. Если бы я только знала.
     - Может быть, мне стоит  попытаться  это  выяснить.  Сколько  у  меня
времени? Когда мы отплываем? - я быстро исправила это на:
     - Или мы не отплываем? Может быть, у полковника Рэчел есть машины?
     - Э... черт возьми, сколько секретов ты хочешь узнать  за  несчастные
семьдесят звезд?
     Я это обдумала. Мне не жалко  денег,  но  я  должна  быть  уверена  в
справедливости  сделки.   Из-за   передвижения   войск   вверх   по   реке
контрабандисты, по меньшей мере на этой неделе, действовать не будут.  Так
что мне нужно было пользоваться доступными средствами передвижения.
     Но не в роли офицера! Я слишком много говорила. Я  вытащила  еще  две
десятки, покрутила их в руках. - Сержант,  а  вы  лично  тоже  собираетесь
туда?
     Ее взгляд застыл на банкнотах; я  бросила  одну  из  них  перед  ней.
Банкнота исчезла. - Непременно, дорогая. Как только я закрою эту  контору,
я стану взводным сержантом.
     Я уронила еще одну банкноту;  она  присоединилась  к  своей  паре.  Я
сказала:
     - Сержант, если я подожду и поговорю с вашей  полковником,  если  она
возьмет меня, то на должность личного адъютанта, или начальником тыла, или
еще на какую-нибудь такую же скучную работу. Мне  не  нужны  деньги  и  не
нужны заботы; я хочу отдохнуть. Вам не пригодится  тренированная  рядовая?
Которую можно назначить капралом или даже младшим сержантом, когда  дойдет
время до распределения новобранцев и заполнения вакансий?
     Она помрачнела. - Этого мне только не хватало. Миллионер  у  меня  во
взводе.
     Мне  стало  ее  жалко;  ни  один  сержант  не  хочет  иметь  в  своем
подразделении богатого офицера.  -  Я  не  собираюсь  изображать  из  себя
миллионершу. Я хочу быть простым  солдатом.  Если  вы  мне  не  доверяете,
направьте меня в другой взвод.
     Она вздохнула. - У меня,  наверное,  голова  не  в  порядке.  Нет,  я
направлю тебя туда, где смогу за тобой присматривать. - Она засунула  руку
в ящик стола,  вытащила  бланк,  озаглавленный:  "Временный  контракт".  -
Прочти. Распишись. Потом я приму у тебя присягу. Вопросы?
     Я просмотрела его. Большей частью это были обычные мелочи о  казенном
обмундировании, деньгах на мелкие расходы, пособии по болезни, профсоюзных
расценках и авансе - но там было  вписано  условие,  по  которому  выплата
аванса откладывалась на десятый день после вербовки. Разумно. Для меня это
была гарантия того, что они действительно отправляются на опасное  дело  и
немедленно, то есть вверх по реке. Кошмар, который не дает  спать  каждому
кассиру военных наемников - это мысль о  нарушителях  контракта.  Сегодня,
когда работают все вербовщики, ветеран мог бы подписать  контракт  в  пяти
или  шести  местах,  в  каждом  получить  аванс,  а  потом  отправиться  в
какое-нибудь  банановое   государство   -   если   только   контракты   не
формулировались так, чтобы предотвратить это.
     Контракт заключался лично  с  полковником  Рэчел  Дэнверс  или  с  ее
законным наследником  в  случае  ее  смерти  или  недееспособности,  и  он
требовал выполнения ее приказов и приказов офицеров, которых она  поставит
надо мной. Я соглашалась верно служить и не просить пощады, в соответствии
с международными законами и военными традициями.
     Все было сформулировано так неопределенно,  что  мне  понадобился  бы
отряд адвокатов из Филадельфии, чтобы убрать неясности... но это не  имело
никакого  значения,  потому  что  при   расхождении   во   мнениях   лицо,
подписывавшее контракт, обычно получает пулю в спину.
     Срок контракта был, как и сказала сержант, девяносто  дней  с  правом
полковника продлить его еще на девяносто дней  с  выплатой  дополнительных
премиальных. Об еще одном продлении срока  ничего  не  говорилось,  и  это
заставило меня помедлить.  Что  это  за  контракт  телохранителя,  который
продолжается шесть месяцев, а потом заканчивается?
     Или лгала сержант-вербовщица,  или  кто-то  солгал  ей,  а  она  была
недостаточно сообразительна, чтобы заметить  нелогичность.  Ну  да  ладно,
распрашивать ее не было смысла. Я протянула руку за ручкой. -  Мне  сейчас
идти к врачу?
     - Ты смеешься?
     - А как же. - Я расписалась, потом сказала: "Клянусь",  -  когда  она
быстро  прочитала  присягу,  которая  более  или   менее   соответствовала
контракту.
     Она уставилась на мою подпись. - Джонс, а что означает "Ф"?
     - Фрайдэй.
     - Это глупое имя. На службе ты Джонс. В свободное время ты Джонси.
     - Как скажет сержант. А сейчас я на службе или нет?
     - Через секунду будешь свободна.  Слушайте  приказ:  в  нижней  части
Шримп-элли есть склад. На нем вывеска: "Ву Фонг и братья Леви, инк."  Быть
там к четырнадцати часам, готовой к отбытию. Входить через  заднюю  дверь.
Вы свободны до этого времени, чтобы утрясти свои личные  дела.  Вы  можете
говорить о своем поступлении на службу, но вам не разрешается под  угрозой
дисциплинарного наказания высказывать предположения относительно  сущности
задания, которое вы получите. - Она быстро  прочла  последнюю  часть,  как
будто это была запись. - Тебе нужны  деньги  на  обед?  Нет,  уверена,  не
нужны. Это все, Джонси. Я рада, что ты будешь с нами.  Нас  ждет  приятное
путешествие. - Она поманила меня к себе.
     Я подошла к ней; она  обняла  рукой  мои  бедра,  улыбнулась  мне.  Я
мысленно пожала плечами, решив, что сейчас  не  время  настраивать  против
себя взводного сержанта. Я улыбнулась в ответ,  наклонилась  и  поцеловала
ее. Ничего. У нее изо рта приятно пахло.



                                    18

     Экскурсионное судно "Поездка до Эм-Лу" как  будто  сошло  со  страниц
книг Марка Твена, я ожидала увидеть что-то более прозаическое. У него были
три пассажирских палубы, четыре шипстоуна, по два на каждый винт.  Но  оно
было загружено до максимума, и мне  казалось,  что  даже  небольшой  ветер
сможет перевернуть его. При этом  мы  были  не  единственным  транспортным
судном; в нескольких корпусах впереди нас со скоростью  примерно  двадцать
узлов рассекала воду "Миртл Т. Хэншоу". Я думала  о  подводных  корягах  и
надеялась, что ее радар/сонар справится с такой задачей.
     На "Миртл" были "Герои Аламо", полковник  Рэчел  находилась  там  же,
командуя обоими воинскими частями - и это было все,  в  чем  я  нуждалась,
чтобы подтвердить свои предположения. Усиленная бригада - это не дворцовая
охрана. Полковник Рэчел ожидала открытый  бой  -  возможно,  нам  придется
разгружаться под огнем.
     Нам еще не выдали оружие, и новобранцы были все еще в штатском;  это,
похоже,  означало,  что  наша  полковник  не  ожидает  боевых  действий  в
ближайшее время, и это совпадало с предположением сержанта Гамм о том, что
мы будем идти вверх по реке по крайней мере до Сент-Луиса  -  и,  конечно,
все остальное, что она говорила о нашем назначении на роль  охраны  нового
Председателя, означало, что мы будем двигаться до самой столицы...
     ...если   новый   Председатель   на   самом   деле   находился   в
правительственной резиденции - если Мэри Гамм знала, о чем говорит -  если
кто-то не развернул назад реку, пока я не смотрела. Слишком много  "если",
Фрайдэй, и слишком мало достоверных данных. Я знала только то,  что  судно
примерно в это время должно пересекать границу с Империей - на самом  деле
я не знала, с какой стороны границы мы находимся или как это определить.
     Но меня это мало тревожило, потому что через несколько дней, когда мы
окажемся поближе к штабу босса,  я  собиралась  неформально  уволиться  из
рядов Рэйдеров Рэчел - предпочтительно, до начала боевых действий. У  меня
было время составить свое мнение об этом войске, и я была  почти  уверена,
что оно будет готово к боевым действиям не раньше, чем через шесть  недель
напряженных  полевых  тренировок  под  руководством  жестоких  и   опытных
сержантов-инструкторов. Слишком много было  новобранцев  и  мало  кадровых
военных.
     Все новобранцы должны были быть ветеранами... но я была уверена,  что
некоторые из них - просто сбежавшие из дому  деревенские  девчонки  и  что
некоторым, может  быть,  лет  пятнадцать.  Крупные  для  своего  возраста,
возможно, а "когда они достаточно большие, они достаточно  взрослые",  как
утверждает старая поговорка - но, чтобы  получился  солдат,  одних  только
шестидесяти килограммов веса недостаточно.
     Вести такие войска в бой было бы  самоубийством.  Но  я  об  этом  не
волновалась. У меня был полный желудок  бобов,  и  я  сидела  на  кормовой
палубе, опершись спиной на бухту каната, любовалась закатом и переваривала
свой первый солдатский обед, удовлетворенно  думая  о  том,  что  примерно
сейчас "Поездка до Эм-Лу" пересекает или  даже  уже  пересекла  границу  с
Чикагской Империей.
     Голос у меня за спиной сказал:
     - Прячешься, солдат?
     Я узнала голос и повернула голову. - Зачем, сержант,  как  вы  можете
такое говорить?
     - Ладно. Я просто спросила себя: "Куда  бы  я  пошла,  если  бы  была
миллионершей?" - и вот ты здесь. Но это неважно, Джонси. Ты уже нашла себе
место для сна?
     Я этого еще не сделала,  потому  что  было  много  вариантов,  и  все
плохие. Большая часть солдат была размещена в каютах, по четыре человека в
каждую двухместную каюту, по трое в одноместную. Но наш взвод и  еще  один
должны были спать в столовой. Я не видела никаких преимуществ в размещении
на столе капитана, поэтому в свалку не полезла.
     Сержант Гамм кивнула, услышав мой ответ.  -  Хорошо.  Когда  получишь
свое одеяло, не оставляй его, чтобы занять место; его кто-нибудь  украдет.
На корме по левому борту, рядом с кладовой, есть каюта официанта - это моя
каюта. Она одиночная, но там широкая койка. Брось свое  одеяло  там.  Тебе
там будет намного удобнее, чем на палубе.
     - О, как я вам благодарна, сержант!
     (Как мне от этого отвертеться? Или придется смириться с неизбежным?)
     - Зови меня "Сардж". А когда мы наедине, меня  зовут  Мэри.  Как,  ты
сказала, твое имя?
     - Фрайдэй.