ю...
на латыни или на испанском. Но мне  нужна  версия  короля  Якова,  которая
наверняка была в этом городе. Но я не имел представления - где. Впервые  в
жизни я позавидовал идеальной памяти проповедника Пола (достопочтенный Пол
Балониус), который в середине прошлого столетия исходил  вдоль  и  поперек
все центральные штаты, причем никогда не брал с  собой  Библию.  Брат  Пол
славился как человек, который мог цитировать по памяти  любой  стих,  если
ему называли книгу, главу и номер стиха или, наоборот, мог с ходу  назвать
книгу, главу и номер того стиха, который ему читали.
     Я родился слишком поздно, чтобы быть знакомым с проповедником  Полом,
а потому не видел, как он это делал. Но абсолютная память  -  особый  дар,
которым Господь наделяет не так уж часто. У меня нет  причин  сомневаться,
что брат Пол обладал им. Пол умер внезапно, можно сказать, таинственно,  а
может статься,  и  во  грехе.  Профессор,  руководивший  моими  занятиями,
говорил, что следует соблюдать величайшую осторожность, молясь  наедине  с
замужней женщиной.
     У меня нет дара Пола. Я могу с грехом пополам процитировать несколько
глав Книги Бытия и несколько псалмов,  а  также  рассказ  о  Рождестве  из
Евангелия от Луки и несколько отрывков. Но для решения теперешней проблемы
мне  необходимо  тщательно  изучить  тексты  всех  пророков   и   особенно
пророчества, известные как Откровение Иоанна Богослова.
     Действительно ли приближается Армагеддон?  Неужели  вот-вот  наступит
Страшный суд? И буду ли я еще жив во плоти, когда раздастся глас трубный?
     Волнующая мысль. Одна  из  тех,  от  которых  легко  не  отделаешься.
Множество миллионов людей будут живы в тот великий день; в это  гигантское
число может войти и Александр Хергенсхаймер. Услышу ли я его голос,  увижу
ли мертвых, поднимающихся из могил, и буду  ли  вознесен  вместе  с  ними,
чтобы встретиться с Господом своим и остаться с ним навечно, как  обещано?
Это один из самых удивительных пассажей во всей Библии.
     Конечно, у меня не было никакой  уверенности,  что  я  окажусь  среди
праведников в этот великий день, даже если доживу до него во  плоти.  Быть
рукоположенным  священником  евангелической   церкви   еще   не   означает
автоматического повышения шансов на спасение. Служители церкви сознают эту
горькую истину (если, конечно, они честны), но миряне нередко считают, что
у людей в рясах имеется в этом деле блат.
     Ничего подобного! Никаких привилегий у церковников не существует. Тем
более что священник не может сказать: "Я же не знал, что это запрещено"  -
или  сослаться  на  молодость  или  неопытность,  как  на  обстоятельства,
заслуживающие снисхождения, он не может  заявить  о  незнании  закона  или
привести какие-нибудь другие причины, которыми может оправдаться мирянин и
все-таки спастись.
     Зная это, я должен сознаться,  что  мой  собственный  список  деяний,
особенно за последнее время, отнюдь не дает  оснований  надеяться,  что  я
окажусь среди спасенных. Конечно,  в  свое  время  я  был  заново  крещен.
Некоторые люди, видимо, склонны считать,  что  это  постоянное  состояние,
нечто  вроде  ученой  степени,  полученной  в  колледже.  Брат   мой,   не
рассчитывай на это! Я-то прекрасно понимал, что за последние дни  совершил
целую кучу грехов. Греховная гордыня. Злоупотребление спиртным.  Жадность.
Распутство. Адюльтер. Сомнение в вере. И прочее в том же духе.
     И что еще хуже - я не чувствовал  ни  малейшего  раскаяния  за  самые
худшие из них.
     Если Книга Грехов не обнаружит, что Маргрета спасена  и  допущена  на
небеса, то и у меня нет  ни  малейшего  желания  оказаться  там.  Господи,
помоги мне, ибо это чистая правда!


     Бессмертие души Маргреты меня очень беспокоило.
     Она не могла претендовать на второй шанс, который получат  все  души,
родившиеся до христианской эры. Она родилась в лоне лютеранской церкви, не
моей,  а  той,  что  была  предшественницей  моей,  предшественницей  всех
протестантских церквей, первым плодом, ставшим пищей для червей. (Когда  я
мальчишкой посещал воскресную школу, то слова "пища для червей" вызывали у
меня в уме картинки, весьма далекие от теологии.)
     Единственная возможность спасения Маргреты заключалась в  том,  чтобы
заставить ее отказаться от ереси и возродиться во Господе  заново.  Однако
сделать это могла только она сама - я тут был бессилен.
     Самое большое, что я мог для нее сделать, - это внушить  ей  мысль  о
необходимости  искать  спасения.  Но  делать  это  следовало   с   большой
осторожностью. Нельзя же заставить взлететь к свету  бабочку,  сидящую  на
вашей руке, замахнувшись на нее мечом.  Маргрета  была  не  язычницей,  не
ведавшей  Христа,  которой  требуется  лишь  разжевать  истину.  Нет,  она
родилась христианкой и отринула эту религию с открытыми глазами. Она могла
цитировать Писание с той же легкостью, что и я, то есть в свое  время  она
внимательно изучала его, причем  куда  тщательнее,  чем  множество  других
мирян. Когда и почему она это делала, я не  спрашивал,  но  думаю,  тогда,
когда стала подумывать о том, чтобы покинуть христианскую  веру.  Маргрета
была столь серьезна и столь честна, что я ощущал глубочайшую уверенность в
том,  что  такой  страшный  шаг  она  не  предприняла  бы  без  долгого  и
мучительного раздумья.
     Насколько неотложна проблема Маргреты? Имел ли я тридцать  или  около
того лет в запасе, чтоб досконально изучить  ее  душу  и  отыскать  к  ней
наилучший подход? Или Армагеддон уже так  близок,  что  каждый  потерянный
день мог обречь ее на мучения во веки веков?
     Языческий Рагнарок  и  христианский  Армагеддон  имели  нечто  общее:
Последней битве должны были предшествовать знамения и чудеса. Может  быть,
мы сейчас и были свидетелями таковых? Маргрета думала именно так. Я и  сам
пришел к мысли, что идея о том, будто смена миров  предвещает  Армагеддон,
куда привлекательнее альтернативной идеи, то есть моей паранойи. Может  ли
судно потерпеть крушение, а мир измениться только для  того,  чтобы  я  не
смог сверить отпечатки пальцев? Одно время я считал, что так оно и было...
но... брось, Алекс, вряд ли ты такая уж важная шишка!
     (А может быть, именно такая?)


     Я никогда не был "тысячелетником"... Знаю, как часто  число  "тысяча"
появляется в Библии, особенно в пророчествах, но  не  могу  согласиться  с
тем, что Всевышний ограничен необходимостью  трудиться  равные  промежутки
времени по тысяче лет каждый или  в  каких-то  других  численных  пределах
только для того, чтобы доставить удовольствие нумерологам.
     С другой стороны, я знал, что множество  разумных  и  верующих  людей
придают колоссальное значение приближающемуся концу  второго  тысячелетия,
связывая его с Судным днем и Армагеддоном, а также  со  всем,  что  должно
последовать потом. Эти люди находят доказательства своей правоты в  Библии
и заявляют, что они подтверждаются линиями на Большой пирамиде [о  Большой
пирамиде (пирамиде Хеопса) написана  обширная  литература,  касающаяся  ее
тайн, ибо, по мнению  ряда  авторов,  в  планировке  и  размерах  пирамиды
зашифрованы  сведения,  касающиеся  истории  (в  том  числе   и   будущей)
человечества] и свидетельствами различных апокрифов.
     Насчет  конца  тысячелетия  у  них  существует  немало   разногласий.
Двухтысячный год после Рождества  Христова  или  две  тысячи  первый?  Или
истинное время - три часа пополудни (по иерусалимскому  времени)  седьмого
апреля две тысячи тридцатого года после Рождества Христова? Если ученым  и
в самом деле удалось установить дату и время распятия  и  землетрясения  в
момент  смерти  Христа,   то   они   предлагают   точный   расчет   вместо
приблизительных прикидок. А может быть,  выбор  должен  пасть  на  Великую
пятницу две тысячи тридцатого года после Рождества  Христова,  вычисленную
по данным лунного календаря? Все это отнюдь не  пустяки,  если  учитывать,
сколь важный факт мы пытаемся установить.
     Если же мы возьмем в качестве точки отсчета тысячелетия дату рождения
Христа,  а  не  распятия,  то  станет  очевидным,  что  ни  взятый  наобум
двухтысячный год, ни несколько более обоснованный  две  тысячи  первый  не
могут считаться надежными датами, так  как  _И_и_с_у_с  _р_о_д_и_л_с_я_  в
В_и_ф_л_е_е_м_е_   в   _п_я_т_о_м   _г_о_д_у    _д_о    _Р_о_ж_д_е_с_т_в_а
Х_р_и_с_т_о_в_а_.
     Каждому образованному  человеку  это  известно,  но  почти  никто  не
задумывается об этом.
     Как могли величайшее событие в  истории  -  рождение  богочеловека  -
определить с ошибкой в пять лет? Это же непостижимо!
     Очень даже просто! Какой-то монах в  шестом  веке  нашей  эры  сделал
описку. Современная система летосчисления (до  Рождества  Христова)  стала
применяться только спустя несколько столетий после рождения Христа. Любой,
кто когда-либо пытался расшифровать даты на могильных  плитах,  написанные
римскими цифрами, вполне может понять ошибку брата  Дионисия  Эксигуса.  В
шестом столетии было так мало лиц, хотя  бы  умевших  читать,  что  ошибку
заметили лишь много лет спустя, а к  тому  времени  оказалось  уже  поздно
переписывать летописи. Таким образом, нелепость ситуации  состоит  в  том,
что Христос рожден пятью годами раньше, чем он родился  на  самом  деле  -
такой ирландизм, [в английском и  американском  фольклоре  ирландцы  часто
выступают в роли деревенских олухов и тупиц; отсюда и слово "ирландизм"  -
глупость,  дурацкое  поведение,  нелепый  поступок],  который  может  быть
исправлен лишь признанием того, что одна дата есть факт, а другая - просто
ошибка в календаре.
     В течение двух тысяч лет  ошибка  доброго  монаха  не  имела  особого
значения.  Однако  теперь   она   становится   невероятно   важной.   Если
"тысячелетники"  правы,  то  конец  мира  может  наступить   _в   _д_е_н_ь
Р_о_ж_д_е_с_т_в_а _н_ы_н_е_ш_н_е_г_о _г_о_д_а_!
     Прошу вас заметить, что я не говорю "двадцать пятого декабря". День и
месяц Рождества Христова точно не известны. Матфей пишет, что в те времена
царем был Ирод. Лука утверждает, что  кесарем  был  Август,  а  правителем
Сирии - Квириний, а мы все  знаем  еще,  что  Иосиф  и  Мария  выехали  из
Назарета в Вифлеем, чтобы принять участие в переписи и уплатить налоги.
     Других дат ни в Священном Писании, ни в летописях Рима нет.
     Вот такая  получается  картина.  Согласно  взглядам  "тысячелетников"
Страшного суда можно с равным успехом ожидать и через тридцать пять лет, и
с_е_г_о_д_н_я_ в_е_ч_е_р_о_м_.
     Если бы не Маргрета, я бы не мучился бессонницей от неопределенности.
Разве  можно  спать,  когда  моей  возлюбленной  угрожает  опасность  быть
низвергнутой в бездонную пропасть на _в_е_ч_н_ы_е_ мучения?
     А как бы вы поступили на моем месте?


     Вообразите же меня стоящим босиком на грязном и жирном полу и  моющим
сальные тарелки, чтобы выплатить свои долги, и одновременно погруженным  в
глубочайшие раздумья о вещах, относящихся к началу и концу мира.  Зрелище,
достойное осмеяния! Но ведь мытье тарелок не занимает голову - я, пожалуй,
чувствовал себя даже лучше, получив для  мозгов  эту  твердую  как  камень
пищу.
     Иногда я сравнивал свое жалкое положение с тем, в котором я находился
еще недавно, и гадал - удастся ли мне отыскать через  этот  лабиринт  путь
назад - в те места, которые еще совсем недавно были моим домом?
     А хочу ли я обратно? Там была Абигайль,  и  хотя  полигамия  согласно
Ветхому Завету вполне приемлема, во всех наших  сорока  шести  штатах  она
запрещена. Это решено  раз  и  навсегда  в  дни,  когда  артиллерия  армии
Соединенных Штатов уничтожила  храм  Антихриста  в  Солт-Лейк-Сити  и  под
присмотром той же армии шло разделение и распыление аморальных семей [речь
идет о событиях конца 80-х годов  прошлого  века,  когда  отношения  между
мормонской  общиной  Юты  и  федеральным  правительством   США   настолько
обострились, что федеральные войска окружили  Солт-Лейк-Сити  и  подвергли
его артобстрелу; под давлением силы руководство секты мормонов подчинилось
требованиям  правительства,  в   частности   согласилось   на   отказ   от
многоженства (1890 г.)].
     Сменить Маргрету на Абигайль - слишком  высокая  цена  за  то,  чтобы
вернуть себе положение уважаемого и достойного человека,  которое  у  меня
было еще недавно. И все-таки я любил свою прежнюю работу и получал большое
удовлетворение от благих результатов  моих  трудов.  Этот  год  был  самым
удачным со времени создания фонда -  я  говорю  о  бездоходной  корпорации
церквей, объединенных благочестием. "Бездоходная"  вовсе  не  значит,  что
такая организация не может выплачивать приличную заработную плату  и  даже
премиальные, благодаря чему я  и  смог  насладиться  заслуженным  отпуском
после самого успешного в нашей истории года по сбору пожертвований  -  это
было главным образом мое личное достижение: как  заместитель  директора  я
прежде всего отвечал за то, чтобы наша казна была полна.
     Однако еще большее удовлетворение я испытал от своих трудов на  общей
ниве, ибо сбор пожертвований -  пустое  дело,  если  программы  морального
оздоровления общества не достигают поставленных целей.
     В прошлом году нами были получены следующие положительные результаты:
     а)  принят  федеральный  закон,  который  признал  аборты  величайшим
преступлением;
     б) другой федеральный закон признал изготовление, продажу,  хранение,
импорт, перевозку и (или) использование  любых  противозачаточных  средств
или приспособлений преступлением, влекущим за собой  непременное  тюремное
заключение на срок не менее  одного  года  и  одного  дня,  но  не  больше
двадцати лет за каждый из этих проступков в отдельности;  он  же  исключил
ханжескую хитроумную  статью,  разрешавшую  все  перечисленные  выше  ради
"предохранения от заболеваний";
     в) принят федеральный закон, который  хотя  и  не  запретил  азартные
игры, но передал контроль над ними и выдачу лицензий  в  руки  федеральной
юрисдикции. Шаг за шагом мы  строили  основу,  которая  позволила  бы  нам
справиться с двумя обиталищами греха - Невадой и Нью-Джерси -  понемножку,
помаленьку. Разделяй и властвуй!
     г) принято решение Верховного суда, где мы  фигурировали  как  amicus
curiae [здесь:  в  качестве  организации,  поддерживающей  иск],  согласно
которому общинные моральные стандарты, типичные для поселков с  населением
средней численности, могли быть применены ко всем городам вне  зависимости
от их величины ("Томкинс против Объединенных распространителей новостей");
     д) достигнут реальный  прогресс  в  наших  усилиях  отнести  табак  к
лекарствам, выдаваемым по рецептам, путем тактического  хода,  отделившего
жевательный  и  нюхательный  табак  от  того,  что  было  определено   как
"субстанции, предназначенные для горения и вдыхания";
     е) достигнут прогресс  на  нашем  ежегодном  молитвенном  собрании  в
отношении некоторых вопросов, в которых я лично был  очень  заинтересован.
Один из них - как лишить права на освобождение от налогов  частные  школы,
не связанные ни с какими христианскими сектами.  Политика  тут  еще  плохо
разработана  из-за  весьма  деликатной  ситуации  с   римско-католическими
школами. Должны ли мы защищать их с помощью  нашего  авторитета?  Или  уже
пришло время нанести им решительный  удар?  Вопрос  о  том,  союзники  нам
католики или враги, всегда являлся важной проблемой, особенно для тех, кто
находится, так сказать, на линии огня.
     Не менее острой была и еврейская  проблема.  Возможно  ли  вообще  ее
гуманное решение? Если нет - то как быть? Не пора ли нам взять в руки бич?
Это было темой обсуждения только in camera [при закрытых дверях (лат.)].
     Другим важным делом являлся мой собственный любимый  проект:  разгром
астрономов. Мало кто  из  простых  людей  понимает,  какой  огромный  вред
способны принести астрономы. Я впервые  понял  это,  еще  когда  учился  в
техническом колледже и слушал курс описательной  астрономии,  введенный  в
связи с  необходимостью  расширить  программу  обучения  студентов.  Дайте
астроному телескоп побольше, дайте ему свободу действий, не  контролируйте
его работу, и первое, что он сделает, - выступит перед вами с  тлетворными
и совершенно незрелыми идеями, отвергающими древние истины Книги Бытия.
     Есть только один способ борьбы с  этим  видом  заразы  -  ударить  по
карману! Пересмотреть понятие "необходимого для образования" с тем,  чтобы
прихлопнуть этих гигантских белых слонов -  астрономические  обсерватории.
Придать  лишь  одной  Военно-морской  обсерватории  статус  свободной   от
налогообложения, уменьшить ее штат, ограничить деятельность  исключительно
навигацией (самые богохульные  и  подрывные  теории  появляются  благодаря
должностным гражданским  лицам,  обязанности  которых  определены  слишком
общо, а потому у них остается слишком много свободного времени).
     Мнимые "ученые" всегда вызывают осложнения,  но  астрономы  -  больше
всех.
     Еще один вопрос, который поднимается регулярно  на  каждом  ежегодном
молитвенном собрании и на который мне не хочется  терять  ни  времени,  ни
денег,  -  вопрос  о  "правах  женщин".  Эти  истерички,  именующие   себе
суфражистками, в действительности неопасны, так  как  победу  они  никогда
одержать не смогут, но именно  данное  обстоятельство  дает  им  основание
чувствовать себя важными шишками и  требовать  к  себе  особого  внимания.
Сажать их в тюрьмы не надо. Не надо и выставлять в  колодках.  Ни  в  коем
случае нельзя позволять им  обрести  личину  мучениц.  Их  следует  просто
игнорировать.
     Были и другие в высшей степени привлекательные  проблемы,  которые  я
сам в повестку не вставлял, но с удовольствием поддержал бы их  выдвижение
с мест на сессиях, которыми я руководил. Пока же мне  приходилось  держать
их в рубрике "возможно, в будущем году". Вот они.
     Раздельное школьное образование для мальчиков и девочек.
     Восстановление смертной казни за колдовство и сатанизм.
     Аляскинский пример решения негритянской проблемы.
     Федеральный контроль проституции.
     Как решить проблему  гомосексуализма?  Наказаниями?  Операциями?  Или
как?
     Есть бесконечное число добрых дел, дожидающихся  внимания  хранителей
общественной морали - вопрос лишь в том, в какой очередности  их  брать  и
как решать к вящей славе Господней.


     Жаль лишь, что всеми этими проблемами, как бы заманчивы они ни  были,
я, скорее всего, уж никогда не займусь. Подсобный рабочий, который  только
начинает овладевать местным языком (уверен, что в форме, крайне далекой от
грамматического изящества), никак не  может  рассматриваться  как  большая
политическая сила. Поэтому я перестал беспокоиться об этой стороне жизни и
сконцентрировался на более реальных проблемах: на ереси Маргреты и на  еще
более актуальном, хотя и менее  важном  вопросе  -  как  нам  покончить  с
положением пеонов и отправиться на север.
     Мы прослужили уже более ста дней, когда я попросил дона Хайме  помочь
мне рассчитать точную дату, когда мы будем  освобождены  от  обязанностей,
вытекающих из нашего контракта... что было лишь вежливой  формой  вопроса:
дорогой босс, пришел наш день, и мы собираемся драпать отсюда со скоростью
вспугнутого зайца. Исходите из этого в своих дальнейших планах.
     Я определил, что время нашей рабской работы составляет  сто  двадцать
один день... и дон Хайме буквально потряс меня, да так, что я позабыл  все
вызубренные испанские слова, насчитав сто пятьдесят восемь дней!
     Еще больше шести недель, тогда как по моим расчетам  мы  должны  были
стать свободными уже на следующей неделе!
     Я  запротестовал,  заметив,  что   наши   совместные   обязательства,
определенные судом с учетом аукционной цены  на  наши  услуги  (шестьдесят
песо в день Маргрете и половина этой суммы мне), в пересчете на время дают
сто двадцать один день... из которых мы уже отработали