гал ее ножом.
  - Вы подчинились правилам, о которых я говорил? - я был уверен, что да,
по хотел, чтобы он сам это сказал.
  Он кивнул. Оставался  еще  месяц  по  нашему  календарю,  но  он  хотел
встретиться со мной, чтобы  обсудить  детали.  Я  думал,  что  воздержание
заставит его  отказаться  от  намеченного.  В  браксианском  обществе  это
тяжелое испытание. Но он пришел.
  Вошла изящная женщина с подносом, на котором теснились сладости.  Когда
я сказал "изящная", я недооценил ее:  ее  появление  было  подобно  потоку
камней, обрушившихся на Супала. Его рот широко открылся.
  Когда она поднесла горсть  сладостей  к  его  губам,  он  зубами  нежно
схватил ее пальцы, припудренные сахарным порошком.
  Бедняга! Ему было весьма нелегко. Я  почувствовал  жалость,  когда  ему
пришлось выпустить пальцы служанки.
  - Как дела? - спросил я.
  Он сглотнул воздух, прежде чем ответить.
  - Не очень хорошо. Напряжение слишком велико...
  Я  догадался,  что  он  отказывает  себе  в  любом  виде   сексуального
удовольствия, даже в том, которое  не  требует  партнера.  Служанка  вновь
поднесла ему горсть засахаренных фруктов... Я просто наслаждался.
  - Вы думаете, что выдержите? - мрачно спросил я.
  - О, да, Лорд! -  Его  вдохновенный  голос  выдавал  почти  религиозный
восторг. - А вы... я хочу сказать... - он не знал, как закончить.
  - Когда придет время, - утешил я его, - я все организую.
  - С кем? - я был уверен, что этот вопрос  возникнет,  поэтому  продумал
отпет заранее.
  - С моей Хозяйкой, разумеется, - я сделал эффектную паузу. - Кому я еще
могу доверять?
  Он кивнул в знак согласия. Служанка поднесла вновь сладости к его рту и
мягко коснулась его шеи, пока он ел. Я заметил ей, что она позволяет  себе
некоторую вольность по отношению к дорогому гостю, и,  покачивая  бедрами,
она удалилась.
  Бедный Супал! Я видел в его глазах, когда он следил  за  ней  взглядом,
как там бушует желание. Это было хорошей шуткой. Но я сомневался,  выстоит
ли он еще хотя бы ночь.
  Если выдержит, то и я готов.


  ЛЕНТА ДЕВЯТАЯ

  Шестой день, двенадцатый месяц.
  Прошлым вечером он пришел.
  Он был тенью самого себя, худой и отчаявшийся  человек.  Мы  обменялись
традиционным приветствием.
  - Мы все готовы, - сказал я ему, - идите сюда.
  Лин помогла мне приготовить ритуальную комнату. Стоило все это затевать
хотя  бы  для  того,  чтобы  полюбоваться  декорацией.  Вообразите:  луна,
окутанная лучами Браксианского солнца, рассыпала свой  мозаичный  свет  по
потолку  стены покрыты непонятными  древними  символами   на  полированном
черном  полу   многозначные   знаки   ярких   цветов    стол,   увенчанный
кристаллическим подсвечником и хрустальным кубком, а также небольшие рюмки
с приятно пахнущим темно-красным густым напитком, напоминающим кровь  (это
был всего лишь концентрированный СОК ПАЛЛЫ, хотя мне думалось, что если уж
мы так далеко зашли, то можно было бы хоть  здесь  обойтись  без  обмана).
Повсюду - затемнение,  драматизм,  великолепие.  Супал  глубоко  вздохнул.
Ожидал ли он именно  этого?  Да,  говорило  его  лицо.  Не  зря  я  провел
последний месяц, читая эти чертовы книги!
  Лин ждала нас, она подала Супалу напиток. Дрожа, он оглянулся на  меня,
ища поддержки. Я торжественно кивнул. Он медленно выпил кровавую жидкость.
Лин подмешала туда наркотик. В случае, если наша игра не  удастся,  винить
он будет только себя. Я надеялся, что Супал сильный человек.
  Затем торжественно она разделась, я приказал ему сделать то  же  самое.
Он дрожал, и  ему  потребовалось  все  его-мужество,  чтобы  лечь  на  пол
неподалеку от нее в том самом месте, где указывал таинственный знак.
  Он ждал, лежа на черном полу, который мы слегка охладили  глаза закрыты
в предвкушении. Я начал ритуал:
  - Знай, ты, кто пришел сюда в этот день, что  есть  две  вещи,  которые
возвышают человека над животным. Это - его радость  и  его  дисциплина.  И
хотя животные  хотят  друг  друга,  они  не  знают  удовольствия,  равного
человеческому,  поскольку  не  имеют  ни  силы,  ни  воли  отказаться   от
пресыщения.  Итак,  сегодня  два  этих  принципа  станут  одним,   и   акт
удовольствия  сольется  с  актом   достижения   задуманного,   и   радость
человеческая будет полной!
  Лин помогла мне написать это. Я думал, что  это  уже  слишком,  но  все
вполне соответствовало тем ритуалам, о которых я начитался в  этих  глупых
книгах.  Супал,  кажется,  все  принимал  как  должное.   Главное,   чтобы
вознаградили его воздержание.
  Я принес большой бокал вина и передал его Лин, стоя между  ними,  чтобы
Супал не мог видеть, что она не стала пить вино,  затем  я  передал  бокал
ему, и тот опустошил его.
  - Что это? - спросил он несколько минут спустя, когда вино  уже  начало
действовать.
  - Лекарство. Тише. Оно необходимо.
  Он выглядел сейчас очень  нервным.  Это  был  легкий  галлюциноген,  но
немного более сильный, чем тот, который растворен во всех винах  браксана.
Но Супал раньше не пил этих вин. Он еще  никогда  не  подвергался  эффекту
воздействия галлюциногенных веществ.
  Сейчас уже наверняка начал действовать  наркотик  из  первого  напитка,
поданного Супалу. Я пристроился рядом с  ним  -  дух  в  серо-черном  -  и
постарался подготовить его.
  - Вы почувствуете, что летите, это  хорошо.  Не  беспокойтесь.  Это  не
причинит вреда.
  Я продолжал описывать видения, которые могут предстать  перед  ним,  он
должен увидеть самого себя со стороны, плавающего в  эротическом  эфире  и
ощущающего  нарастающее  возбуждение.  Он  становился  все   нервознее   и
нервознее, его состояние объяснялось изменениями в  крови.  Биохимия  -  и
ничего больше. Нервные взгляды по сторонам говорили  о  том,  что  он  уже
видит образы. Ну, пора, подумал я...
  - Теперь, -  сказал  я  тихим  голосом,  заполнявшим  эту  таинственную
комнату, - когда вы двое соприкоснулись друг с другом в  эфире,  и  каждый
принял облик другого...
  - Что?
  Он неожиданно сел и схватил меня за тунику:
  - Что вы хотите сказать?
  Я изобразил удивление:
  - Я думал, вызнаете. Вы же говорили, что знаете.
  - Знаю что? Да скажи же ты наконец!
  Я понимал, что наркотики уже  влияют  на  него,  иначе  он  никогда  не
позволил бы себе кричать.
  - Итак, вы должны испытать этот Ритуальный Союз  в  образе  женщины,  -
сказал я прежде, чем он успел как-нибудь прореагировать на это  немыслимое
предположение, - в вашем случае не должно быть  слишком  много  физических
осложнений, поэтому я не особенно беспокоюсь по этому поводу...
  - Что? Что за осложнения? Беспокоиться... о чем?
  - Хорошо, - сказал я, словно бы уступая ему, -  это  верно,  что  среди
ациа люди различного пола начинают походить друг на друга.  Но  это  после
многих лет участия в ритуале, - я торопливо добавил, - это редко влияет на
первоначальные, естественные половые... - он пытался, встать, с него  было
достаточно, - признаки. Вы нарушаете ритуал, - закончил я.
  - Черт с вашим ритуалом! - наркотики уже начали  действовать,  и  перед
его глазами теснились видения. Ему казалось, что он - орган за  органом  -
обменивается телесной плотью с моей Хозяйкой.
  -  Узнать  удовольствие  женщины!  -  закричал  я,   стараясь   создать
впечатление оскорбленного, -  разве  вы  не  этого  хотели?  Я  думал,  вы
понимаете!
  Усилием воли он пытался сосредоточиться, кажется, видение "перетекания"
в мою Хозяйку покинуло его.
  - Я думал, что знаю, Лорд Фериан. Я...
  Он потряс головой и заковылял из комнаты, подхватив  инстинктивно  свою
одежду, страстно желая убраться из моего Дома до того, как его превратят в
женщину.  Я  представляю,  какие  конкретные  образы  витали   перед   его
одурманенным умом, пока он шел к двери, а потом, так и не одевшись,  вышел
на улицу.
  На экране я отчетливо видел его  уход,  после  чего  упал  на  подушки,
хохоча, рядом с Лин. Мы завершили мероприятие  прекрасным  половым  актом.
Кстати, познать сексуальное удовольствие женщины  -  не  так  уж  страшно.
Когда я был телепатом, я  часто  это  делал.  Но  бракси  есть  бракси.  Я
надеюсь, он никогда не вернется.
  Только одно беспокоит меня. Я прослушал вновь эти записи, все на  своем
месте, но есть одна деталь. Откуда у Супала  камень-ментат?  Черный  Рынок
браксана - единственное место, где можно заказать такую вещь, но  торговцы
не будут рисковать ради человека низкого происхождения.
  Я определил положение Уризея. Наверное, этого не стоило делать.
  Но теперь поздно.
  Уризей  в  Активной  Военной  Пограничной  Зоне.  В  секторе,   который
контролирует Затар. Что значит: либо контрабандисты  проникли  сквозь  его
систему защиты, что маловероятно, либо Затар сам как-то причастен ко всему
происшедшему.
  Я стараюсь не думать об этом.



17

  Витон: Между истинными врагами не бывает мира.

  Анжа быстро шла к Институту. Она не собиралась задерживаться: ни мягкий
воздух планеты, ни прекрасный ландшафт, ни даже необходимость собраться  с
мыслями не остановят ее. Она была рассержена и с трудом  сдерживала  себя.
Будь проклят этот человек!
  Знакомые ступеньки, знакомые коридоры, жизнь продолжалась, но  Институт
не менялся. Она послала мысль вперед,  чтобы  предупредить  о  прибытии  -
традиционная условность, - и подошла к двери  несколько  мгновений  спустя
после того, как ее предупреждение достигло цели.
  - Пропустить! - сказала она двери. - Анжа ли Митех.
  Была пауза: Директор наверняка собирается с  мыслями.  В  конце  концов
дверь отворилась, закончив проверку и впустив  ее  во  внутренние  комнаты
Набу ли Пацуа, так называемого монарха телепатии.
  Она не улыбнулась и не поклонилась:
  - Директор!
  - Вы оказываете мне честь, Звездный Командир! - он  мысленно  проклинал
ее неожиданное появление. - Какое дело завело вас так  далеко  от  Границы
Войны?
  В ответ  она  достала  тонкую  связку  бумаг  из  внутреннего  кармана,
развязала ее и рассыпала документы на столе:
  - Я думаю, вы знаете?
  Он посмотрел на бумаги, пожал плечами. Его мысли так быстро проносились
у него в голове, что она не могла их уловить. Он к тому же был начеку:
  - Ах, эта ваша просьба!
  - Да. Мне было отказано. Я хочу знать почему.
  Он указал на одну из бумаг:
  - Здесь все написано.
  - Это традиционная форма отказа. Этого мало.
  - Ты предполагаешь сложность мотивировок там, где ее нет.
  - Это всего лишь отговорка. Я просила об услугах Коммуниканта Различных
Культур. Я шла по официальному пути. Вы отказали. Я хочу знать почему.
  Он быстро забарабанил по столу - пародия на размышление нетелепата.
  - Институт не обязан пополнять ваш персонал. А я  не  обязан  объяснять
причины.
  Он почувствовал, что она с трудом сдерживает себя.
  - Это так, - в ее голосе чувствовалась угроза, но больше она ничего  на
сказала, выжидая.
  - Хорошо, - если уж столкновения не миновать, то сейчас самое время,  -
это  наше  решение.  Как  функциональный  Телепат   вы   вполне   владеете
транскультурными  коммуникациями,  нет  смысла   использовать   еще   один
экстрасенсорный  разум,  чтобы  удовлетворить   ваше   стремление.   Явный
перерасход сил. Нет ничего такого, что может  делать  Сара  ти,  а  вы  не
можете. Скорее - наоборот.
  - Я только одна, - сказала Анжа, -  есть  предел  тех  видов  работ,  с
которыми могу я справиться.
  - Наймите неэкстрасенсов. Мы - не дом  набора  рекрутов  для  Звездного
Контроля, как вам известно.
  - Нет такого человека в галактике среди неэкстрасенсов,  который  может
то же, что и Сара ти, - холодно сказала она. -  Обладая  сама  психическим
даром, я могу это понять.
  - Ваша частичная изоляция от  мира  телепатов  обусловила  ваше  весьма
странное представление о наших отношениях с миром  простых  смертных.  Нас
около десяти тысяч в Империи - среди миллионов других людей. И я  вряд  ли
должен вам напоминать, что настоящих телепатов  нет  вне  Империи.  Многие
служат в Институте, надеясь изменить это соотношение.  Вы  выбрали  другой
путь, хорошо, это ваше решение. Но теперь, кажется, вы хотите набирать ваш
персонал без учета наших целей и задач. Тогда вы ошибаетесь.
  - Разве Война не важна? Неужели эта цель недостаточна,  чтобы  выделить
телепатов для служения ей?
  - Я уже выделил нескольких. Я дал  вам  пять  психореципиентов.  Против
моей воли, хочу добавить. Но они сами хотели, и я отпустил их. Сейчас двое
из них мертвы.
  - Я сожалею. Но подобное - не редкость на войне.
  - Война - не моя забота. Моя забота - психогенетика. Я отвечаю  за  то,
чтобы воспитывать, защищать и  учить  как  можно  больше  экстрасенсов.  Я
предаю себя, когда посылаю их на смерть. Вы зря пришли сюда, Анжа ли.  Мой
ответ - нет.
  Она попыталась объяснить:
  - Директор! Война меняет свой характер. Мы  никогда  еще  не  были  так
близко к браксианским территориям. И все - благодаря этим телепатам. С  их
помощью я  могу  посылать  истребители  значительно  дальше,  чем  сканеры
"Завоевателя". С помощью Коммуниканта я могу добиться еще большего.
  - Вы говорили мне об этом, когда вас только назначили на "Завоеватель".
И потом, когда вы приходили за кем-либо  из  экстрасенсов.  Да,  это  было
правдой. Но ваши успехи, Звездный Командир, несколько поутихли. Как вы это
объясняете?
  Ее лицо потемнело:
  - Враг изменился. Затар...
  Она внезапно остановилась, не желая делиться с  ним  своими  чувствами.
Гневом. Страстью. Он может понять неправильно, посчитав за слабость.  Нет,
речь шла о совершенно противоположном.  Ее  намерение  победить  Затара  -
волеизъявление ее силы, ее эмоциональное убежище, страсть, которая  пытает
все ее существование.  То,  что  ли  Пацуа  стоит  у  нее  на  пути,  было
невыносимо. Неприемлемо.
  - Он знает, что я делаю, - тихо сказала  она.  В  ее  подсознании  было
восхищение: кто еще из браксана смог бы разгадать намерение телепата? - Он
понимает. Он научился избегать моего телепатического поля.  Он  составляет
планы, которые бессмысленны, предпринимает действия, направленные  на  то,
чтобы ввести в заблуждение телепата. И все это с  интенсивностью,  которая
должна подразумевать  искренность.  Мне  нужен  еще  один  телепат,  чтобы
прочесть его мысли. Тот, кто не связан моими (страстями?) пределами.
  - А вдруг ваш враг просто возьмет и приспособится к новому противнику?
  Она закрыла глаза, скрывая ненависть:
  - Возможно. Но на это потребуется время.
  - Мне кажется, что пока вы заняты изобретением нового  вида  войны,  вы
заодно создаете себе новый  вид  врага.  Не  является  ли  это  толчком  к
саморазумению?
  Это было так близко философии Соперника, что  она  вздрогнула,  услышав
это от него. Как много дошло до него на  ментальном  уровне  во  время  их
словесного спора?
  -  Директор!  Эта  война  -  гонка.  Мало  помалу  мы  приближаемся   к
Центральным планетам, и когда приблизимся окончательно, правила изменятся.
Каждый новый элемент, будь он психологического или стратегического  толка,
дает нам выигрыш времени, шансы продвинуться вперед. Он сам - не  телепат.
Должен быть предел  тому,  в  какой  степени  он  может  предугадать  наши
действия!
  - Ваши дополнительные данные заставляют меня задуматься над тем, правда
ли это. Но это не имеет отношения  к  вашей  просьбе.  Мой  ответ  вы  уже
получили. Я отвечаю за многое, и некоторые вещи  для  меня  много  важнее.
Одна из них - защитить общество телепатов.
  - А я угроза, да?
  - Уже двое погибли на вашей службе. Это - факт. Я не  собираюсь  терять
больше.
  - Это - ваш выбор?
  - В случае с Сарой ти - да. Он молод. Я уверен, что само слово  "война"
будоражит его. Я сомневаюсь, что он понимает, что это такое, и что  именно
вы от него хотите. Достаточно двух смертей, Анжа ли.  Будь  довольна  тем,
что имеешь.
  Она коснулась его мыслей и улыбнулась тому, что почувствовала:
  - Вы действительно скорбите об этих смертях, Директор? Или  вас  больше
беспокоит то, что живые могут отдать свою преданность мне, а не Институту?
  Она точно нанесла удар. Он быстро попытался скрыть свою  мысль,  но  не
успел.
  (Ты - начало опасной традиции!)
  Затем он обрел контроль над собой.
  - Вы считаете себя много значительнее, чем вы есть на  самом  деле.  Вы
предлагаете восторги Войны, я же предлагаю обучение. Здесь,  в  Институте,
экстрасенс  может  раскрыть  свой  максимальный  потенциал.   С   течением
времени...
  - Вы действительно в  это  верите?  -  она  прервала  Набули  Пацуа.  -
Посмотрите на меня и решите! Вне этих стен только и  можно  обрести  силу.
Общаясь с людьми, чей разум закрыт для тебя. Будучи затерянным в  Пустоши,
пока одинокий голос не закричит, возжаждав общения. Обнимая планеты лучами
разума, возжелав прикосновения близкой  души...  Нет,  не  здесь,  в  этой
искусственной обстановке, где кормят с ложечки... Сила, подобная моей,  не
растет  здесь  -  только  если  она  должна...  Мне  пришлось.   Но   само
существование Института подавляет талант, взрастить который вы  хотите,  -
она дала  ему  возможность  осмыслить  все  это,  потом  продолжила:  -  Я
предлагаю Войну как опытное поле.  Пришлите  мне  Сару  ти,  и  он  станет
сильнее. Вы даже представить себе не можете - насколько я гарантирую это.
  - Очень драматично, - сухо сказал он. - Я не сомневаюсь, что вы усилили
свою мощь на Войне. И  нашли  новые  пути  использовать  свой  дар.  Но  и
ограничения остаются те же, какими они были здесь.
  - Да? - ее глаза сверкали, в  подсознании  забушевал  гнев.  -  Вы  так
считаете? Дайте мне продемонстрировать, Директор, тот самый дар, о котором
мы спорим.
  Она  начала  нападение  на  его  разум  -  медленно,   чтобы   он   мог
подготовиться... Нет, ему не удастся найти убежище  в  чувстве  удивления.
Даже когда Набу попытался уклониться от ее нападения, он почувствовал, что
его  глаза,  казалось,  существующие  отдельно  от  него,  расширились  от
изумления. Ее действия - прямое отклонение от основных  принципов  Этикета
Экстрасенсов.
  Она протянула ему бумаги - прекрасное владение моторными функциями даже
при таком мощном психическом нападении!
  - Подпишите, Директор!
  - (Нет!)
  Он пытался выстроить мощную стену между ней и собой, но камни падали  у
него из рук. Образ рушился.  Одно  за  одним  выключались  его  физические
свойства, заставляя Набу сосредоточиться на этой битве между ними.
  - Я переоценила себя, Директор?
  Она старалась сдвинуть его руки, как будто они были ее  собственные,  а
он сопротивлялся.  Ум  его  цеплялся  за  недостроенные  стены,  обнажался
фундамент... Дисциплина Самосохранения... Он  обратился  к  своей  памяти.
Ключевые модели психической самоизоляции всплыли перед  ним,  и  он  начал
удаляться в темноту своего Я. Она  последовала  за  ним  туда  -  ТУДА!  И
разрушила модель  пообещавшую было спасение.
  - (Ты не скроешься от меня, Директор! Я слишком сильна. Я сильнее,  чем
тебе хотелось бы, возможно, сильнее, чем любой из нас.)
  Он вновь обрел зрение, но только  словно  сторонний  наблюдатель...  Он
видел, что она помогает ему обрести видение, и не  утратила  зрение  сама.
Невероятно!
  - Да, - она хотела, чтобы он слышал ее, она стала и его слухом.  Внутри
он все еще боролся, но его изможденная и усталая воля начала  уступать  ее
силе. - Многое из того, чему вы учили меня, неверно. Избавьтесь от  чувств
и сосредоточьтесь на разуме -  чушь!  Объедините  одно  и  другое,  и  они
усилятся. Это понимаешь, когда нет выбора.
  Его руки сжались, потом разжались - по ее воле. Он не мог ни остановить
их, ни замедлить движение.  Его  тело  подчинялось  ее  командам.  Это  же
невозможно!
  - Почему? Если мое тело достаточно сильно,  я  могу  подчинить  и  вашу
плоть. Я могу манипулировать и вашим разумом с помощью приведения доводов,
логических причин. Так почему же нельзя манипулировать и другим  -  телом?
Ни один человек - ни мужчина, ни женщина - не  сможет  противостоять  мне,
если я достаточно собранна. И вы не  смогли,  -  она  протянула