еловека и жажда разнообразия вряд ли  могут  быть  удовлетворены  в
лаборатории...
  Меня позабавила его настойчивость. Да, я предполагаю, что браксианскому
уму  трудно  в  это  поверить,  но  что  касается  ациа   -   они   вполне
удовлетворены. Я решил сам задать вопрос, который мог быть задан мне:
  - А как вы считаете, как они решают проблему семьи?
  Он был поражен, мы менялись ролями. Когда Супал собрался с мыслями,  он
торопливо стал предлагать варианты, наблюдая за мной, не дам  ли  я  знак,
что он на верном пути:
  - Может быть, есть своего рода... ритуал? Чтобы  помочь,  или  лучше  -
отложить появление желания?
  - Неужели? - невинно спросил я.
  - Вы жили среди них, Лорд, а не я.
  - Это так. Но должен сказать, никогда не слышал ни о чем подобном.
  - Ни о чем подобном? - его  голос  сник.  Стало  ясно,  что  его  самый
главный интерес был связан с этой темой. Я старался не  улыбаться  слишком
открыто.
  - Может быть, союз двух, брачные узы  столь  хороши,  что  стоит  ждать
нужного партнера? И все остальное бледнеет в сравнении?
  Я готов был расхохотаться. Этот человек явно верил, что секрет ацийской
сексуальной сдержанности заключался в особом удовольствии, которое  делало
всю систему стабильной. Мысль о том, что двое ациа только  и  делают,  что
совершенствуют свой половой акт, просто не могла не заставить  улыбнуться.
То, что ациа хотели своих законных партнеров и не чувствовали  потребности
в дополнительных контактах,  было  вовсе  не  загадкой,  а  спланированной
комбинацией  гормональных  циклов,   биохимических   соединении,   которые
ацийская наука научилась в совершенстве контролировать.
  Тем не менее, я не рассмеялся, сосредоточился и тихо сказал:
  - Я не верю в это, Супал.
  Он не выглядел разочарованным - это пугало. Он был разъярен, как  будто
считая, что я скрываю что-то от него.
  - Всем известно, что ациа считают свою сексуальную культуру выше нашей.
  - Я об этом никогда не слышал. Единственная раса,  которая  похвалялась
своим сексуальным потенциалом, - раса браксана. - Ар, он так навязчив.
  - Природа долгих отношений  весьма  отлична  от  тех  общений,  которые
призваны только удовлетворять жажду удовольствий и создаются  на  час  или
день.
  - Не знаю, -  честно  сказал  я.  -  У  меня  не  было  никогда  долгих
эксклюзивных отношений.
  - Но вы знали тех, у кого были...
  Телепаты? Вряд ли.
  - Я был весьма ограничен в общениях. Я  мало  общался  с  чистокровными
ациа. Сожалею, но здесь я вам не могу помочь.
  Кажется, я начал его раздражать. Думаю, если бы я не был  браксана,  он
мог бы меня обвинить в нарушении договора и потребовать  либо  информации,
либо возвращения своего залога. Но я не мог дать ему  первого  и  не  имел
желания возвращать второе. По моему мнению, я заключил выгодную сделку.  И
я начал уставать от него.
  Поэтому я сказал:
  - Если у вас больше нет вопросов, тогда, я полагаю,  мы  завершили  это
интервью. - Поскольку мне было его жаль, то я добавил: - Я не знаю, откуда
у вас эти сведения, но уверяю, они не соответствуют действительности.
  Он пытался быть дружелюбным, почтительно улыбнуться,  но  я  чувствовал
его раздражение.
  - Благодарю вас за то, что вы нашли для меня время, Лорд Фериан. Вы мне
очень помогли.
  "Он хорошо лжет", - подумал я. И ответил тем же:
  - Я сожалею, что не смог ответить на ваши вопросы более  полно,  Супал.
Если у вас будет другая тема, то вы можете вновь обратиться ко мне.
  В ту минуту, когда я это  сказал,  я  пожалел.  Его  глаза  заблестели,
кажется, он решил продолжить. Таджхайн! Я так могу вообще не избавиться от
него. Хотя - нет, это было бы неразумно. Зачем ему начинать  все  сначала,
если и так ясно, что я то ли не могу, то ли не хочу говорить  о  том,  что
представляет для него интерес?
  Я проводил его, надеясь, что мы больше не увидимся. Я ошибался.


  ЛЕНТА ТРЕТЬЯ

  Секхавей  объяснил  мне  однажды,  что  такое  вина  -   бессмысленное,
болезненное чувство,  одно  из  самых  бесполезных  и  уродливых  понятий,
выдуманных человеком в приступе глупости.  Браксана  не  испытывали  этого
чувства (этого жгущего сожаления). Или,  по  крайней  мере,  стараются  не
испытывать.
  Сейчас мне кажется, что я не чистокровный браксана. Я  чувствую  острое
сожаление по поводу того, что  случилось  в  тот  день.  Когда  я  касаюсь
камня-ментата (не слишком часто, чтобы он не разбудил мои тайные мысли), я
думаю о Супале и о его  настойчивости,  желании  раскрыть  великий  секрет
ациа, который, как он убежден, существует. Он - глуп и невежествен, но мне
жаль этого человека. А так как он отдал мне очень ценную  для  меня  вещь,
мне было жаль, что я не смог удовлетворить его пожелание.
  Иногда лучше быть бессердечным и грубым. К сожалению, я  тогда  так  не
думал.
  Супал через три дня вновь пришел в мой Дом. Разрешив ему прийти,  я  не
чувствовал возможным отказать во встрече.
  Он  вновь  начал  с  второстепенных  вопросов,  стараясь  оживить   мои
воспоминания, затем перешел к основному:
  - Смотрите, Лорд, вот эта книга.
  Он протянул мне металлическую пластинку не больше моей ладони,  я  взял
ее и начал вертеть в руках. Я настолько привык к  информационным  кольцам,
которыми пользовались  браксана,  что  был  не  уверен,  есть  ли  в  моем
домоустройство для чтения этой пластины. Я вызвал управляющего - оно было.
Супал пока пустился в объяснения:
  - Бачар, сын Кумуста, объясняет очень подробно, как структура и природа
Ацийского  общества  определяют  некоторую  форму  сексуального   ритуала,
призванного должным образом направлять энергию либидо.
  Я ничего не сказал. Мое чувство  вины  улетучилось,  его  место  заняло
раздражение. Книга - я так для краткости назвал  пластину  -  была  сводом
бесконечных псевдопсихологических допущений призванных убедить читателя  в
том, что под внешне умеренной, безмятежной ацийской сексуальностью кроется
мир смутных ритуалов и чужеземных удовольствий.  Могу  привести  небольшой
отрывок:

  "Как так может  быть,  что  целый  народ  обманывает  не  только  своих
соседей, но и самого  себя?  На  первый  взгляд  кажется,  что  ациа  сами
искренно верят, что  наука  их  предков  избавила  расу  от  нежелательных
человеческих качеств  -  и  в  первую  очередь,  конечно,  от  постоянного
человеческого стремления вступить в сексуальную связь.
  Ближайшее  изучение  сексуальной  мнемоники  предполагает   возможность
интересных выводов. Не исключено,  что  радости,  практикуемые  людьми  во
время  ацийских  ритуальных  расслаблений,  не  сохраняются  в  памяти   в
промежутках  между  встречами.  Разве  нельзя  предположить,  что  сложные
сублимальные процедуры могут быть использованы для того, чтобы  "отделить"
умеренную (ежедневную) человеческую личность от той,  которая  свободна  в
проявлениях полного набора человеческих наслаждений?"

  Я посмотрел на него с искренним недоверием. Он - действительно фанатик,
но он совершенно не так меня понял:
  - Вы видите, я знаю. Я знаю, Лорд Фериан! И я  уверен,  что  вы  должны
были наблюдать проявления этих  закономерностей  за  время  столь  долгого
пребывания в Империи. Определенно, вы должны знать  хоть  что-то  об  этих
обычаях!
  Я старался говорить медленно, осторожно, чтобы быть  уверенным  -  меня
поняли правильно:
  - То, что написано в этой книге, -  чепуха.  Совершенно  необоснованно,
абсолютная чепуха. Я никогда не видел ничего, что дало хотя  бы  намек  на
наличие подобных ритуалов, и я твердо убежден, что в  современной  истории
Ации  не  практикуется  ничего,  что  хотя  бы  отдаленно  напоминало   те
ритуальные развлечения, о которых говорит эта книга. Вы понимаете меня?
  - Я слышу, - хмуро отозвался Супал. Он наверняка был убежден,  что  его
знание Величайшего Ацийского Секрета заставит меня открыть свои карты. - И
я вижу, что вы не хотите сказать мне всего.
  - Мне нечего сказать, - твердо произнес я. - Убежденный в этом, я прошу
вас покинуть меня и взять эту... книгу с собой.
  Я бросил презрительно пластину, тот еле успел поймать ее  на  лету   Он
был разозлен моим упрямством (не  говоря  уже  об  откровенно  высказанной
неприязни). В ярости он покинул меня, и я  надеялся,  что  больше  его  не
увижу.
  Но все было не так просто.
  Два дня спустя я встретил его  неподалеку  от  Куратской  Обсерватории.
Потребовалось всего несколько секунд, чтобы избавиться от него, но  я  еще
не знал последствий. Вскоре его соратники стали появляться там, где  бывал
я, и что раздражало ужасно - уже рядом с моим Домом, и куда бы я  ни  шел,
откуда бы ни возвращался, мне удавалось выслушать краткую информацию о: 1)
их  искренности   2)   их   достойных   порывах    3)   моей   собственной
непорядочности. Стоит упомянуть, что я часто  испытывал  желание  сказать,
что порядочность - не то качество,  которое  ценится  среди  браксана,  но
любая беседа вдохновила бы их на большее, и я удержался.
  В конце концов я не мог больше выносить этих преследований.  Не  только
их присутствие и настойчивость раздражали меня, но и откровенная глупость.
Я просто больше не мог их видеть.  Я  просил  их  оставить  меня.  Они  не
обратили внимание. Я пытался их припугнуть. Они испугались, но не исчезли.
Я был для них единственной  нитью,  связующей  их  и  выдуманный  ими  мир
сексуального мистицизма. В конце концов, разозленный до предела  (есть  ли
какие-нибудь ритуалы,  способные  сублимировать  мое  чувство?),  я  решил
обратиться к нерушимому бастиону нетерпимости - к моему отцу.
  Секхавей всегда радостно принимал меня - больше,  наверное,  для  того,
чтобы  разозлить  своих  чистокровных  детей,  чем  по  какой-либо  другой
причине.  Я  никогда  точно   не   мог   угадать,   какими   мотивами   он
руководствуется, поэтому довольно настороженно относился к его советам. Но
это дело было как раз в его компетенции, и я поспешил найти Секхавея.
  Я объяснил все, как  мог,  не  упомянув,  впрочем,  камень-ментат,  мою
эмоциональную травму, несколько усилив те выражения, которые  использовали
мои враги. Хотя я как сын не должен был обращаться к нему  за  советом  по
подобному поводу, Секхавей явно был  горд  тем,  что  моя  часть  браксана
превалирует над второй половиной - это скорее всего было для  него  знаком
того, что его отцовские гены значительно сильнее проявляются во  мне,  чем
материнские. Как бы то ни было, я  рассказал  ему  частично  эту  историю,
подчеркнув те моменты, где  я  вел  и  чувствовал  себя  как  браксана,  и
Секхавей воспринял ее как нечто целое.
  Когда я закончил, он улыбался, на его  лице  было  выражение  человека,
который умеет дать должный ответ.
  - Все просто, - сказал он мне. - Их нужно убить.
  Я не был уверен, не разыгрывает ли он меня  -  таков  уж  был  характер
наших взаимоотношений.
  - Убить их?
  - У тебя есть меч, - он указал на мое бедро.
  - Но как?
  -  Просто:  бей  и  кромсай.  По-моему,  я  не  должен  объяснять  тебе
очевидное.
  Я нахмурился:
  - Я знаю, как это делать.
  "Знаешь ли?" - говорило его выражение. Вслух он сказал:
  - Тогда - вперед.
  - А закон?
  Он рассмеялся:
  - Закон? Какой  закон?  Ты  -  представитель  высшего  класса,  Фериан,
полукровка, но тебе даны все  привилегии  браксана.  Они  досаждают  тебе?
Уничтожь! Они раздражают тебя? Отомсти! Не беспокойся  по  поводу  закона.
Никто не будет преследовать тебя. Если кто-либо  попытается,  Кеймири  его
быстро успокоят - столь же быстро, сколь  твой  меч  расправится  с  этими
твоими псевдоучеными, - он помолчал, затем предложил  - Я могу подвергнуть
их Особой Смерти для тебя.
  - Нет. Не стоит, - мой отец на пользу своего  отпрыска  будет  включать
машину Особой Смерти? Нет, это неприемлемо, я знал это. И он знал тоже.  -
Нет. Я все сделаю сам.
  Он улыбнулся. Я понял, что меня проверяли. Проводив меня до  двери,  он
пожелал мне удачи и посоветовал, куда и как наносить удары,  чтобы  жертва
умерла не сразу.
  - Дай им хороший урок. Они это заслужили.
  Не исключено, что и я получу урок. Я поблагодарил его и ушел, так и  не
решив ничего. Я должен был  предвидеть,  что  Секхавей  даст  именно  этот
совет, как, впрочем, любой браксана.  И  почему  я  беспокоюсь?  Возможно,
потому, что я ненавижу его попытки манипулировать мной, которые  означали,
что я для него такая же неразумная душа, как и любая другая,  над  которой
он ставит  свои  опыты.  Нет  уж,  если  Секхавей  хочет  убедить  меня  в
необходимости убийства, значит, верно одно: я должен найти альтернативу.


  ЛЕНТА ЧЕТВЕРТАЯ

  Я рассказал обо всем Лин. Одна  из  первых  вещей,  которые  узнаешь  в
обществе браксана: если у самого нет идей, обратись к женщине. Или  точнее
- обратись к своей Хозяйке.
  Что я и сделал.
  Мы никогда не разговаривали о  политике  -  Лин  и  я,  поэтому  я  был
удивлен, что после моего рассказа она тут же сказала:
  - Нужно выяснить их мотивы.
  И предложила ряд действий, связанных с привлечением  сети  информантов.
Должно быть, я выглядел очень удивленным, когда она улыбнулась:
  - Это не займет много времени.
  И действительно, много времени не потребовалось. Не прошло и  дня,  как
она, используя Центральную Компьютерную Систему,  получила  список  людей,
которые так или иначе были связаны с моим главным мучителем. Мне  все  это
показалось излишним. Но она объяснила мне, что, скорее всего, один из этих
людей спровоцировал Супала на подобное поведение.
  - Но кто из них?
  Я не часто играл в политические игры, по крайней мере,  не  так  часто,
как  мои  соотечественники.  И  сейчас   требовалась   сеть   информантов,
необходимости в которой раньше не было.
  - Нужна помощь, - сказала она наконец.
  - Чья?
  - Другой Хозяйки.
  Перед моими глазами внезапно появилась картина: все  хозяйки  известных
мне Домов образуют единую шпионскую сеть... Нет, даже женщины не  доверяют
друг другу столь сильно. Но все же,  если  мужчины  только  и  знают,  что
наступать друг другу на любимые мозоли, то  женщины,  управляющие  Домами,
возможно,  иногда  совместно  решают  какие-то  проблемы...  Что  ж,   это
приемлемо.
  - Продолжай! - сказал я.
  - Кому ты доверяешь?
  - В Курате? - я использовал ироничный гон.
  - Дай я сформулирую по-другому. К кому я могу обратиться? И наоборот  -
есть ли Дом, в котором я не должна ни к кому обращаться?
  Имя всплыло тотчас же, внутри меня  появилась  знакомая  отвратительная
холодность:
  - Дом Затара. В этом Доме нет уязвимых людей. Хорошо?
  Она достаточно долго была со мной, чтобы  все  понять  тотчас  же.  Она
предложила еще несколько имен. Мы обсудили многих. Она могла выбирать.
  Она выбрала Дарака. Имя  ничего  мне  не  говорило.  Она  считала,  что
Хозяйка этого Дома может быть полезна.
  - Хорошо, - сказал я.
  Будем ждать итогов.


  ЛЕНТА ПЯТАЯ

  Следы вели к Секхавею.
  Мой собственный отец!
  Теперь, когда были хоть  какие-то  данные,  это  имело  смысл.  О,  эта
благословенная родительская любовь! Как мог он? Как он мог?
  Спокойнее, Фериан, спокойнее. Ты знаешь, какими методами  он  работает.
Ты знаешь, он любит манипулировать людьми.  Вспомни,  как  он  поступил  с
собственным сыном Тураком. Почему сейчас он должен вести себя по-другому?
  Да, но зачем?
  Он знает все. Всю эту чертову историю.
  Но зачем ему?.. Заставить меня убивать? Он действительно этого хочет?
  Секхавей? Конечно, хочет. Если не для моей пользы, то для  собственного
удовольствия.
  Больше нет вопросов: я должен сам во всем разобраться, не уступить ему.
Я прибыл на Бракси не для того, чтобы быть игрушкой. Я хочу  свободы...  я
буду свободен.
  Нужно  найти  способ  решить  проблему,  не  доставив  ему  ни   грамма
удовольствия...


  ЛЕНТА ШЕСТАЯ

  Я считаю, что у меня есть решение.
  Я обговорил его с Лин, и  она  согласилась.  Она  также  добавила  одну
деталь: вполне возможно,  что  непринятие  браксианского  вина  Супалом  -
свидетельство неприемлемости  наркотика,  который  в  нем  растворен.  Она
сделала вывод, что эти друзья Ации (так она их называла) могут  не  только
испытать  экстаз,  который  обычно  испытывают  браксана,  но  и  потерять
самоконтроль. Бесценная женщина! Если она права, то путь найден.


  ЛЕНТА СЕДЬМАЯ

  Я пригласил Супала на сегодня.
  Он пришел радостный. Его состояние ясно свидетельствовало о том, что он
принял мое приглашение за знак моих новых намерений. В  какой-то  мере  он
был прав.
  Я тепло встретил его.
  Он вошел в комнату осторожно,  не  очень  полагаясь  на  мою  внезапную
доброжелательность.
  - Вы хотели видеть меня?
  Я сел напротив него в одно из удобных кресел своего дальнего  кабинета.
Я завел его в самую глубь Дома, чтобы продемонстрировать сердечность,  что
в какой-то степени добавило ему уверенности в себе. Я предложил ему  вина,
но он отказался. Он не был уверен во мне.
  - Я должен сказать, вы настойчивы, - я  взял  себе  за  образец  манеру
поведения Затара, который  был  высокомерен  более,  чем  кто-либо.  -  Вы
знаете, то, что вы хотите знать, не какая-нибудь мелочь.
  ОН СКАЖЕТ МНЕ! - казалось, эти слова были большими буквами написаны  на
его лице. Я постарался скрыть улыбку.
  - Я знал и знаю это, - сказал он с  легким  желанием  унизить  меня.  Я
решил выглядеть несколько задетым.
  - Дело в том, Супал, что довольно  много  ваших  людей  попадалось  мне
последнее время...
  - Я прогоню их. Я избавлюсь от них. Не беспокойтесь, Лорд  Фериан.  Они
исчезнут навсегда!
  "Хорошо", - подумал я.
  - Вы хотите какую-нибудь гарантию конфиденциальности?
  Я  рассмеялся  с  тем  откровенным  чувством  презрения,  которое   так
великолепно умел выражать Затар.
  - Не надо оскорблений, бракси! Зачем ваши клятвы  или  чьи-либо  еще  в
подобных делах? Делайте, со своими друзьями что угодно, но  я  буду  иметь
дело только с вами. Понятно? И даже  больше:  если  они  когда-либо  вновь
побеспокоят меня, я убью вас. Это ясно?
  Его  глаза  широко  открылись,  в  них  смешались  восхищение,   страх,
предвкушение. Он согласно кивнул.
  - Хорошо. Тогда приступим к делу. Я думаю, возражений нет?
  Нет, нет, он отрицательно замотал головой.
  - Прекрасно, - я взял календарь,  специально  приготовленный  для  этой
встречи. Изящная вещица с астрологическими знаками Айкна и  разнообразными
руками, значение которых я плохо помнил. И хотя смысла в  них  было  мало,
впечатление производило.
  Я указал на один из дней в календаре:
  - Вот мы здесь. Следующий день Великого Союза вот... здесь, - я  указал
на дату, которая должна наступить через несколько месяцев. Я посмотрел  на
него испытующе:
  - Вы действительно думаете,  что  этого  хотите?  -  спросил  я,  тоном
указывая, что я не хочу...
  Он кивнул.
  - Пятый день, двенадцатый месяц. Запомнили?
  - Конечно, Лорд, - он выглядел смущенным, - но?..
  - Вы не должны встречаться с женщиной  до  этого  времени.  Неужели  вы
думаете выдержать Союз по-ацийски после постоянных встреч с женщинами?
  Его глаза сверкнули, он согласился, подавив в себе колебания.
  - Полное отречение. От женщин, мужчин, детей и так далее.
  - И...
  Я  догадался,  что  он  имеет  в  виду  и  махнул  рукой,   подчеркивая
неважность:
  - Вы сами? Не имеет значения. Но, конечно, если вы действительно хотите
пройти...
  Он кивнул:
  - Ничего. Я понял.
  Я  дал  ему  возможность.  Он  действительно   испробует...   Я   начал
распространяться по поводу другой популистической ерунды, но самое главное
было решено. Для секса на должном уровне - без секса какое-то время. И  мы
посмотрим, как долго он продержится.


  ЛЕНТА ВОСЬМАЯ

  Я надеялся, что он не придет.
  Он пришел.
  - Вас оставили в покое, Лорд?
  Я кивнул. Он выглядел худым и изможденным, как  будто  я  приказал  ему
воздерживаться не только от женщин, но и от еды.
  - Все прекрасно, Супал. Не хотите ли перекусить?
  К моему удивлению, он согласился, но когда пища была подана, он  только
потро