ффектом. Я хочу сказать, что  для  браксана  сейчас  образ
женщины, способной возглавлять государство,  настолько  малопривлекателен,
насколько это только можно было ожидать.  Таким  образом,  психологическая
почва подготовлена.
  Уайрил продолжил:
  - Мы  выступили  с  проектом  реорганизации,  он  был  воспринят  очень
положительно - особенно после вспышки  чумы  и  ряда  скандалов.  Возникло
всеобщее мнение, что мы не можем сохранить Кеймират в первоначальном виде,
поскольку  возможна  революция,  и  только  коренная  реорганизация  может
исправить положение. Я думаю, добрая четверть Кеймири на нашей стороне.
  - Но нам нужна поддержка трех четвертей...
  - Будет. Секхавей и я подобрали нескольких Кеймири для будущих  ведущих
постов, они здесь, как ты просил.
  - Хорошо. Вы что-нибудь уже рассказали им?
  - Ничего глобального. Трое из них -  неформальная  мощная  группировка,
состоящая из троих: Винира, Лерекса и Залоса.
  - Моего отца? Замечательно!
  - Это - идея Секхавея. Он знал, что соперничество между  вами  известно
многим, и мало кто способен предположить, что вы можете выступать  заодно.
У Лерекса и Залоса есть  владения  неподалеку  от  Границы  Войны,  а  это
значит, что, если им захочется рисковать, то они могут  их  потерять.  Эта
тройка - хорошая опора. И еще - Делак, для перевеса голосов.
  - У него тоже частное владение?
  - Да. И неплохое.
  - Прекрасно! Хорошее число. Это  произведет  впечатление  на  Кеймират.
Когда она умрет... - Затар подчеркнул слово "когда", он не сказал  "если",
- они сами увидят все возможности. Тогда настанет время... Спасибо,  -  он
повернулся к хирургу, который извлек крошечную капсулу из его руки и вновь
зашил рану.
  - Что это? - спросил Затар врача.
  - Это - записка, Лорд. На примитивном бракси.
  - Читайте!
  - Здесь написано: "Вы действительно  думаете,  что  я  буду  рисковать,
подвергая себя гневу браксана, всадив взрывное устройство в одного из них?
Скив".
  - Кто это? - спросил Уайрил.
  - Скив - один из помощников. У меня не было возможности расплатиться  с
ним. Поэтому у  него  есть  спусковой  крючок  для  этого  устройства.  Не
расплатись я с ним, он может быть спущен. Но  все,  видимо,  было  шуткой.
Зато мне пришлось подвергнуться хирургическому вмешательству. Что  ж,  тем
лучше.
  - И меньше риска, - отозвался Уайрил.
  - Пожалуй... Хотя у вора и убийцы может быть свое чувство  юмора.  Юмор
на Тиррахе бывает весьма черным, - Затар посмотрел на хирурга. -  Отошлите
эту капсулу куда подальше. Все-таки она может и взорвался.
  И  действительно,  в  назначенное  время  капсула  взорвалась.  Но  уже
далеко...
  Пора было готовиться к конференции.


  - Не могу понять, зачем им нужен этот договор? Он явно в нашу пользу, а
какая выгода им?
  Ее главный заместитель спросил:
  - Но вы собираетесь принять участие в совещании?
  - У меня нет выбора, Цайне. Император хочет мира. Но поскольку  у  меня
достаточно авторитета на Границе, я хочу сказать, им  будет  нелегко.  Это
только тактика - какие-то планы придется временно отложить. Но я не люблю,
когда наступление...
  Быстро вошел Тау. Ему явно была нужна Анжа.
  - Что такое?
  - Я хочу, чтобы ты срочно прошла в  амбулаторию,  -  его  голос  звучал
нервно. - Сейчас же.
  Коснувшись его мозга, она почувствовала страх, кивнула и последовала за
Тау в ближайший лифт.
  - Что случилось?
  Он посмотрел на ее. Врач так сильно старался  не  дать  своим  чувствам
выплеснуться и стать частью ее эмоций, что она насторожилась.
  - Не здесь. В лаборатории. Я все расскажу там.
  Она следовала за ним по коридорам  медицинского  отсека,  пока  они  не
пришли  к  двери  его  личной  лаборатории,  которая  отворилась  при   их
приближении, и...
  ...крики гибнущего существа, волны агонии...
  Она инстинктивно рванулась из комнаты,  Тау  пришлось  схватить  ее  за
руку. Она чувствовала - он тоже разделяет эту боль.
  - Я считаю, ты была заражена, - на его лбу появился пот.  Тау  старался
противостоять тем чувствам, которые выплескивались из нее. - Я уверен. Это
ужасно.
  В углу лаборатории находилась клетка,  в  которой  помещалось  какое-то
существо - точнее, его  уже  не  было,  -  сгусток  кипящей  черной  массы
корчился на полу, агония уже заканчивалась,  но  лучи  боли  еще  пронзали
пространство.
  Черная Смерть. Анжа почувствовала слабость.
  - Давно? - выдавила она из себя.
  - По крайней мере два Стандартных дня, может быть, три тому назад, - он
подвел ее к столу, она с трудом передвигалась, не имея сил отключиться  от
боли животного  эта боль может стать ее собственной. - Я подумал было, что
это - сумасшествие, - сказал он ей как бы извиняясь. - Образец твоей крови
я ввел в кровь этого зверька. Обмен веществ, мы называем его метаболизмом,
у него осуществляется много быстрее, чем у тебя. Поэтому  яд  сработал  до
того, как...
  Она легла на кушетку, на которую он указал, и закрыла глаза:
  - Каковы шансы?
  - Если яд еще только в крови, это хорошо, - он заколебался. -  Если  же
он перешел в ткани, что могло уже произойти... Я не  знаю.  Пока  не  было
подобного  случая.  Еще  не  удавалось  заранее  получать   информацию   о
заражении.
  - Мы будем первыми, - резко сказала она.
  Его помощники несли ему инструменты. Он заказал их  по  ее  совету,  но
никогда не пользовался и надеялся, что в них не будет нужды. Как  смог  бы
он без радиоактивной установки обнаружить  то  дьявольское  вещество?  Или
временные мутации? Тау  был  рад,  что  его  собственный  страх  настолько
заполнил Анжу, что она даже не пыталась разделить его.
  Руки  Тау  с  профессиональной  ловкостью   устанавливали   аппаратуру.
Обойдемся без анестезии - она может  ускорить  фатальный  исход.  В  конце
концов подопытное существо погибло, хотя яд еще не достиг внешней  степени
разложения.
  - Тау?
  - Да?
  -  Есть  ли  у  тебя  какие-либо   предположения,   когда   яд   должен
подействовать? У меня есть подозрение.
  Он кивнул помощнику, чтобы тот принес бумаги.
  - Я не поручусь, что это точная цифра, Анжа.
  - Я понимаю. Переведи, пожалуйста, в Бракмайскую календарную систему.
  Тау пересчитал:
  - Десятое число, восьмой месяц.
  - Хаша!
  - Что такое?
  - Так вот зачем им перемирие! Теперь я понимаю, зачем  им  эта  ужасная
комедия, эти переговоры. Тау, помоги мне. Я не знаю, кто сделал это. Время
подобрано. Дай мне возможность прожить столько, чтобы успеть свести счеты!
  - Я сделаю все, что смогу, - Тау взял один из фильтров.
  Она прошептала что-то еще, но он не понял. Тау приложил руку к ее  лбу,
надеясь уловить ее мысль, но слова явно не предназначались для него, и она
была уже вые телепатических контактов. И только  одно  расслышанное  слово
пульсировало у него в мозгу, пока он работал: "Двое"...


  Станция IV была типовым, малолюбопытным сооружением, вращающимся вокруг
безымянного солнца в Зоне Войны. Теперь,  когда  корабли  с  обеих  сторон
начали прибывать сюда, ее преимущества становились очевидны: защитные поля
были ориентированы как на ацийский, так и на  браксианский  частные  коды
сооружения на спутнике являли собой смесь стилей двух разных культур, одна
половина  станции  была  ориентирована  на  служение  интересам  одной  из
межзвездных держав,  другая,  соответственно,  -  другой.  Приблизительное
равенство стилей сохранялось. Из всех станций подобного  рода  Станция  IV
была самой большой, и здесь  без  труда  припарковались  по  семь  военных
кораблей с каждой стороны. Именно здесь должны были состояться переговоры.
  - Какая трата топлива! - пробормотал Затар. - Шесть кораблей от  каждой
стороны явно лишние.
  - А что мы будем делать, если договор не подпишут?
  Он посмотрел на Уайрила в изумлении:
  - Кеймири, договор не могут не подписать, если только мы сами не пойдем
на это. Но я знаю, что ты имеешь в виду, - Затар  вздохнул,  повернулся  к
обзорному экрану. - Традиция есть традиция.
  "Сентира" заняла свое место с браксианской стороны. Два  десятка  людей
сошли с корабля, семеро из них - Кеймири. Остальные военные  корабли  были
здесь для Образа, экипажи не будут принимать участие в переговорах. То  же
касалось и ацийских кораблей. Такова традиция.
  Браксана  прошли  через  коридоры  браксианской  половины.  Здесь  были
комнаты отдыха для участников переговоров и для экипажей, ожидавших  конца
дипломатических  поединков.  До  прибытия  кораблей  это  место   казалось
заброшенной пустыней, теперь же здесь все служило людям.
  Обеденные комнаты, декорированные в браксианском  стиле,  открыли  свои
двери,   устройство   которых   автоматически   реагировало   на   расовую
принадлежность приближающегося. Потом шли другие  комнаты  -  тоже  богато
украшенные: полированная мебель  искусственного  дерева,  инкрустированная
серебром и алдоузским белым хрусталем, шпалеры, прошитые золотыми  нитями,
заполняли   пространство   стен.   Создавалось    впечатление    несколько
старомодной, но основательной роскоши - все на высоком уровне в  сочетании
с современным компьютерным оборудованием - типичный стиль браксана.
  Комнаты   для   отдыха   -   мягкие   диваны,    ванные,    заполненные
ароматизированной   водой.   Подобную   роскошь   редко   видели   офицеры
не-браксана. Чего бы ни  пожелал  экипаж,  уставший  от  военных  боев,  -
станция  была  готова  удовлетворить  любое  желание.  Но  мир  все  равно
воспринимался  как  нечто  неприятное,  а  мирные  переговоры  -  вдвойне,
невзирая на то, что  здесь  экипаж  корабля  мог  понежиться  в  комфорте,
который обеспечивали традиции браксана.
  Пустая трата времени  и  сил.  Хуже  того  -  бездействие.  Проходя  по
ухоженным коридорам, Затар испытывал раздражение.  Было  хорошо  известно,
что переговоры часто затевались из-за того, что одна  из  сторон  была  не
против передохнуть и насладиться комфортом Станции IV.  Разве  можно  было
углядеть в этом нечто предосудительное? Здесь были  наилучшие  возможности
провести отпуск для тех, кому некуда было  возвращаться.  Это  была  часть
системы, которая принимала Войну как должное. "Изящный  фарс",  -  подумал
Затар. Но хуже всего то, что обе стороны знали, что это - фарс. Однако кто
наберется смелости отменить традицию?
  Пятеро из Кеймири проходили под чужими именами - как  военные  офицеры.
Уайрил и Затар были хорошо известны, поэтому на них была их обычная  форма
с соответствующими знаками отличия. Но чтобы семь человек  столь  высокого
ранга появились на предположительно весьма рядовых мирных переговорах? Это
могло вызвать подозрение...
  На  браксианской  части  в  отсеке,  ведущем   в   комнату   совещаний,
управляемый робот собирал оружие. Его программа была составлена  так,  что
никакое несущее смерть, приспособление не должно просочиться  на  станцию,
но браксана имели право сохранять при себе свои  Цхаоры,  а  ация  -  свои
клинки.  Затар  мрачно  улыбнулся,  подумав,  что  впервые   за   столетия
дипломатических ухищрений оружие может быть действительно кстати.
  Когда все были разоружены, ациа на своей стороне, браксана - на другой,
двери в конференц-зал отворились.
  Комната  не  представляла  собой  ничего  особенного   -   круглая,   с
переводческими аппаратами рядом с каждым креслом.
  Места   занимались   соответственно   занимаемым    постам,    браксана
располагались слева от центра, ациа - справа. Кресла стояли напротив  друг
друга, таким образом, каждый сидел  напротив  противника  сходного  с  ним
ранга.
  Центральное место с ацийской стороны было почему-то пустым.
  Затар подавил в  себе  желание  упомянуть  об  этом.  После  секундного
удивления он понял, для кого  оно,  и  довольно  улыбнулся.  Нередко  ациа
раньше приходилось ждать их. Странно, что теперь  они  поменялись  ролями.
Видно, ациа унаследовали браксианскую непунктуальность.
  Представители Бракси были уже готовы выйти из  себя  ("Эти  ациа  точно
рассчитали время", - заметил Затар), когда появилась Анжа ли Митех.
  Впервые в жизни он мог рассмотреть ее.  Невысокая  женщина  с  железной
волей. Ее внешнее изящество ни  в  коей  мере  не  означало  ее  слабости.
Казалось, в ней  живет  неисчерпаемый  запас  энергии,  которая  заполнила
комнату при ее появлении.
  Она кивнула, продемонстрировав, что заметила их присутствие.
  - Кеймири, - она присмотрелась, в ее голосе прозвучало удивление, - вас
семь. Я не думала, что эти шахты на Куае  так  много  для  вас  значат.  Я
уверена, что мы-то в них не так заинтересованы.
  Ациа, которые понимали браксианский язык, выбранный сейчас Анжей,  явно
были изумлены. Затар хорошо знал  чувственность  браксана,  он  восхитился
точности ее насмешки. И поэтому, поклялся он про себя, она должна умереть.
  Звездный Командир села напротив него. У нее не было блокнота или ручки,
она просто скрестила руки на груди. Наклонившись  вперед,  она  с  вызовом
сказала:
  - Ациа предоставили мне право вести эти переговоры. И я могу начать.  Я
не хочу мира. Я не знаю, какую пользу могут иметь ациа от перемирия,  даже
если будут  поставлены  какие-то  условия.  Поэтому  я  предоставляю  вам,
славные  Кеймири,  высказать   соображения,   которые   послужат   весомым
доказательством необходимости нашего пребывания здесь.
  "Как точно! -  восхитился  Затар.  -  Насмешка,  даже  оскорбление,  но
ничего,  что  могло  бы  быть  интерпретировано   как   нарушение   правил
переговоров".
  На  него  всегда  производило  впечатление   умение   владеть   точными
формулировками, поэтому он с любопытством еще раз  посмотрел  на  женщину.
Жаль, что она должна вскоре умереть. Жаль.
  - Бракси считает, что прямой экономический выигрыш может  стать  итогом
мирного решения вопроса о Куае для обеих сторон.
  - Браксианская традиция никогда не ставила  экономические  преимущества
выше военных. Забудем, правда,  о  некоторых  малоприятных  инцидентах  за
дипломатическим столом, не играющих никакой существенной роли. Кеймири,  я
предпочитаю воевать. И вы, мне кажется, тоже. Не можем  ли  мы  прекратить
все эти хождения вокруг да около и перейти к сути дела?
  Затару захотелось улыбнуться, после  секундного  раздумья  он  позволил
себе это. Если бы только эта женщина знала, как резко ее ум отличается  от
интеллекта  ее  товарищей,  от   интеллекта   Кеймири.   Во   всех   своих
предшествующих размышлениях он рассматривал  ее  как  пешку  на  шахматной
доске  Войны,  как  объект,  который  должен  быть  устранен,  как   нечто
нежелательное, что должно быть уничтожено  нужно только  точно  определить
время и место... Браксана легко восхищаются тем, что того достойно.  Затар
не был исключением. Она понравилась ему. И это тоже вызвало сожаление.
  Он приготовил заранее обоснования для мирного разрешения конфликта. То,
как он представил их, резко отличалось  от  подготовленного  варианта.  Ее
откровенная враждебность диктовала иные правила игры.  Глуп  тот  человек,
кто не подчиняется необходимости. Затар импровизировал.
  Пока он говорил, он наблюдал за ней. Она слушала,  но  воспринимала  не
столько слова, сколько два или три подсознательных  уровня  его  речи.  Он
четко контролировал себя, что было очень трудно, поскольку приходилось  на
ходу разрабатывать новые логические ходы. Он начал сожалеть о ее смерти  -
нет, в необходимости этого он не сомневался, а  о  том  средстве,  которое
было избрано. Черный Яд, несомненно, самая ужасная смерть, которую  только
изобрел человек. Он  превращал  свою  жертву  в  животное,  страдающее  от
безумной боли в последние минуты, и самые  преданные  люди  обречены  быть
беспомощными наблюдателями  ужасной  агонии.  Чем  дольше  он  изучал  эту
женщину, тем больше было поводов признаться, что она достойна восхищения -
по стандартам браксана. Она заслуживала более легкой смерти.
  Но было слишком поздно.
  Внутри его  уха  крошечный  компьютер  нашептывал  время  через  равные
промежутки.  Одна  часть   его   разума   беседовала   с   Анжей,   другая
прислушивалась к отсчету минут. Он знал, как это опасно.  Она  великолепно
владела его языком, и было не исключено, что, если  он  не  будет  уделять
беседе все внимание, она может уловить  кое-что  из  тщательно  скрываемых
мыслей. Он улыбнулся сам себе: вот цена, которую ты заплатишь за  то,  что
изучила самый трудный человеческий язык  Галактики,  и  за  то,  что  есть
человек, который отдал должное твоему умению.  Таджхайн,  где  им  удалось
найти эту женщину?
  Время  шло,  приближался  конец.  Она   с   презрением   отвергла   его
предложения. Но  Затар  приготовил  достаточно  доводов,  чтобы  протянуть
время, окажись яд столь нетороплив. Отказавшись рассматривать любое из его
предложений, она резко сократила время беседы.
  Уже прошло достаточно времени. Он позволил себе быть терпеливым:  нужны
всего секунды. И вот они уже прошли тоже.
  И НИЧЕГО не случилось.
  Он представил все доводы. Внутренне он был растерян, но его чувства  не
выплеснулись наружу. Но  она  была  телепат,  и  Затар  понимал,  что  его
растерянность, скорее всего, известна ей.
  Постепенно она изменила речевую модель, перейдя на  Торжественный  Тон.
Назначенное  время  вышло,  Затар  посмотрел  на  своих  спутников,  затем
осознал, что никто ничего не знает. Никто из них, даже его двое помощников
не знали точного  времени,  на  которое  был  назначен  этот  смертоносный
спектакль.
  Ее Тон словно говорил: "Я знаю. Ты потерпел  поражение.  Но  сегодня  я
скрою это".
  Знала ли  она,  каково  ему  было  бы,  если  бы  все  Кеймири  владели
информацией  о  спектакле?  Браксана  способны  терпеливо  относиться   ко
многому, но не переносят унижений. Кеймири, который опозорил себя в глазах
врага, никогда не сможет сохранить за собой свой пост и  титул.  Стоит  ей
только обнародовать сейчас провал его затеи - и все  годы  его  усилий  не
перевесят чашу весов. Образ был в опасности.
  Она играла с ним, как кошка с мышью, и он был вынужден подыгрывать  ей,
не зная, каков будет  итог.  Они  спорили,  они  обменивались  метафорами,
насмешками, скрытыми оскорблениями - они использовали, кажется,  все  Тоны
речи, упражняясь в словесном поединке. Когда он был окончен, ум Затара был
истощен, а нервы на пределе.
  Но все кончилось. Перемирие было разорвано, и все направились  на  свои
корабли, чтобы как можно  скорее  покинуть  нейтральную  зону.  Ациа  были
довольны, хотя они поняли очень мало, невзирая на  переводчиков.  Браксана
были недовольны.
  "Мне не  хотелось  бы  давать  объяснения",  -  подумал  Затар.  Но  он
задержался на минуту, стоя напротив нее  -  их  разделяли  два  стола.  Он
полуприкрыл  глаза  -  только  этот  почти  незаметный  жест  выразил  его
уважение. Она улыбнулась.
  Когда двери конференц-зала закрылись, на Затара посыпались вопросы:
  - Какова была цель? - Что произошло в конце концов?
  Только Уайрил - Затар всегда восхищался его  силой  воли  -  знал,  что
делать:
  - Винир и вы все - ступайте на корабль. Здесь больше  небезопасно.  Еще
немного, - он посмотрел на часы, - и они могут начать стрелять.  На  борту
корабля будет время поговорить.
  Они подчинились - все было логично. Даже  Секхавей  пошел  на  корабль,
искренне опасаясь, что он может в гневе убить Затара  вместо  того,  чтобы
извлечь информацию.
  Наступила тишина. Уайрил посмотрел на своего младшего товарища:
  - Могло быть хуже.
  - Это мало утешает.
  - Это - не утешение. Это - факт.
  - Я знаю.
  Вновь наступило молчание.
  - Что случилось?
  Затар покачал головой:
  - Не знаю, Уайрил.
  - Она приняла яд?
  - Я это видел собственными глазами.
  - Возможно, формула была неверна.
  - Возможно, - тон его голоса говорил: "Нет".
  Уайрил вздохнул:
  - Пусть это будет версия для других, если  она  понадобится.  Даже  для
Секхавея. - Но как хочешь, это - твое  дело.  Формула  пересекала  Границу
тайно, через несколько рук - вполне могла быть ошибка. Я думаю,  мы  можем
повторить наш проект. Но по