этом есть еще и светлая сторона, о  которой  мы
пока ничего не знаем, - сказала миссис Брэнтон с надеждой в голосе. - Если
тут носят норковые шубки...
     - Но, по-моему, эта женщина не очень-то рада своей шубке, -  заметила
Норма.
     - Это шуба из живых норок, - любезно объяснил один из охранников, - а
у них очень острые зубы.
     Внезапно позади пассажиров раздался дикий  вопль.  Все  обернулись  и
увидели, как Кристофер Уотс накручивает хвост одному из чертей. Черт снова
завопил и выронил тюбик с болеутоляющим кремом, который он пытался всучить
Уотсу. Он попытался пырнуть Уотса вилами.
     - Э, нет, не выйдет! - воскликнул Уотс, ловко увертываясь. Он схватил
вилы за палку и вырвал их у черта.
     - Вот так-то! - сказал он с удовлетворением. Затем он отбросил вилы в
сторону и обеими руками снова ухватился  за  хвост.  Он  дважды  прокрутил
черта у себя над головой и отпустил. Черт перелетел через забор из колючей
проволоки и с воем грохнулся на  землю.  Остальные  черти  развернулись  и
начали наступать  на  Кристофера  Уотса,  держа  вилы  наперевес  и  сетки
наготове.
     Уотс приготовился защищаться и мрачно наблюдал  за  их  приближением.
Вдруг  выражение  его  лица  изменилось.  Он  перестал  хмуриться,  широко
улыбнулся, разжал кулаки и опустил руки.
     - Боже мой, какая же это все ерунда! - воскликнул он и  повернулся  к
чертям спиной. Те остановились в недоумении.
     На Генри вдруг снизошло откровение. Он  совершенно  ясно  понял,  что
Кристофер прав. Это действительно была ерунда.  Он  рассмеялся,  глядя  на
ошеломленные лица чертей, и Норма рассмеялась вслед  за  ним.  Вскоре  все
пассажиры смеялись над чертями, которые сначала смотрели  настороженно,  а
потом совершенно сконфузились, не зная, что делать дальше.
     Кристофер Уотс шагнул к той стороне загончика, откуда открывался  вид
на долину. Несколько минут он стоял там, всматриваясь  в  зловещий  дымный
пейзаж. Затем тихо произнес:
     - Я в это не верю.
     Огромный пузырь пламени поднялся из озера и тут же лопнул.
     Раздался звук взрыва, и грибовидное облако дыма и пепла поднялось над
вулканом, из кратера которого потекли еще более яркие потоки  лавы.  Земля
задрожала. Кристофер Уотс глубоко вздохнул и повторил на этот раз громко:
     - Я _в _э_т_о _н_е _в_е_р_ю_!
     Послышался сильный треск. Скала, на которой висела  реклама  мази  от
ожогов, закачалась и рухнула в  долину.  Черти,  гонявшиеся  по  горам  за
розовощеким человеком, прекратили свою забаву и с криками ужаса  бросились
вниз.  Земля  сотрясалась.  Огненное  озеро  начало  вытекать  в  огромную
трещину,  которая  образовалась  на  дне  долины.  Из   гейзера   поднялся
колоссальный столб пламени. Скала на другой стороне долины  тоже  рухнула.
Кругом все рокотало, сотрясалось и дышало огнем. И сквозь этот содом голос
Кристофера Уотса прогремел еще раз:
     - Я В ЭТО НЕ ВЕРЮ!!!
     Внезапно наступила такая тишина, как  будто  выключили  звук.  Кругом
стало темно, и единственное, что можно  было  разглядеть,  это  освещенные
окна поезда метро, который стоял на насыпи позади пассажиров.
     - Ну, - сказал Кристофер Уотс с чувством глубокого удовлетворения,  -
с этим покончено. Поехали домой, что ли? - И он стал карабкаться вверх  по
насыпи, направляясь к поезду.
     Генри и Норма двинулись вслед за ним. Мистер Форкетт колебался.
     - В чем дело? - спросил Генри, оборачиваясь.
     - Не знаю, но мне кажется, что это не совсем, не совсем...
     - Но ведь вы не можете здесь оставаться, - заметил Генри.
     - Пожалуй, и правда - нет, - согласился мистер  Форкетт  и  несколько
неохотно стал подниматься по насыпи.


     Не сговариваясь, все пятеро пассажиров, которые раньше ехали в  одном
вагоне, снова сели вместе. Едва они вошли, как двери  сомкнулись  и  поезд
тронулся. Норма вздохнула с облегчением и сбросила с головы капюшон.
     - Мне кажется, что я уже почти дома, - сказала она. - Не знаю, как  и
благодарить вас, мистер Уотс! Но  это  мне  послужит  хорошим  уроком.  Уж
теперь я и близко не подойду к прилавку с чулками, разве только,  когда  у
меня будут денежки в кармане...
     - Я присоединяюсь к благодарности, конечно, - сказал  Генри.  -  Хотя
мне все еще кажется, что здесь какая-то ошибка. Официальная и общепринятая
точки зрения где-то перепутались, но я вам чрезвычайно признателен за  то,
что вы, как бы это сказать? Поломали всю эту бюрократию...
     Миссис Брэнтон протянула Кристоферу затянутую в перчатку руку:
     - Конечно, вы понимаете, что  я  попала  сюда  по  какому-то  глупому
недоразумению, но вы спасли меня от  долгих  и  томительных  разговоров  с
бестолковыми чиновниками. Надеюсь, вы как-нибудь  отобедаете  у  нас?  Мой
муж, несомненно, захочет поблагодарить вас лично.
     Наступила длительная пауза. Постепенно  до  всех  дошло,  что  мистер
Форкетт не торопится благодарить Уотса, и все уставились на него.  Форкетт
сидел, опустив глаза, погруженный в собственные  мысли.  Затем  он  поднял
голову, посмотрел сначала на остальных пассажиров, а потом  на  Кристофера
Уотса.
     - Нет, - сказал он наконец, - мне очень жаль, но я  не  могу  с  этим
согласиться. Боюсь, что я рассматриваю ваш поступок как  антиобщественный,
граничащий с подрывной деятельностью.
     Уотс, который был  весьма  доволен  собой,  сначала  удивился,  затем
нахмурился.
     - Прошу прощения! - сказал он с выражением искреннего недоумения.
     - Вы совершили очень серьезный проступок, - сказал мистер Форкетт.  -
Как можно говорить о прочности существующего порядка, -  продолжал  он,  -
если мы перестанем уважать наши традиции  и  институты?  Вот  вы,  молодой
человек, только что разрушили такой институт.  А  ведь  ад  -  это  весьма
солидное общественное установление, и мы все верили в него, в том числе  и
вы сами, пока не взяли и не поломали. Нет, я никак не могу этого одобрить!
     Остальные пассажиры смотрели на мистера  Форкетта,  ровно  ничего  не
понимая.
     - Но, мистер Форкетт, - сказала Норма, - ведь вы не хотели  бы  снова
оказаться там, с этими чертями?
     - Милая девушка, дело вовсе не в этом,  -  сказал  мистер  Форкетт  с
упреком  в  голосе.  -  Как  человек,  обладающий   чувством   гражданской
ответственности,  я  категорически  протестую  против  всего,  что   может
подорвать уверенность  общества  в  правильности  установленного  порядка.
Поэтому я еще раз повторяю, что я  рассматриваю  поступок  этого  молодого
человека, как нечто весьма опасное, граничащее с подрывной деятельностью.
     - Но  если  это  общественное  установление  дутое...  -  начал  было
Кристофер Уотс.
     - Это тоже неважно, сэр, так  как,  если  имеется  достаточное  число
людей, верящих в определенный институт, значит, этот  институт  им  нужен,
независимо от того, дутый он или нет.
     - Значит,  вы  предпочитаете  правде  слепую  веру?  -  спросил  Уотс
презрительно.
     - Когда есть  вера,  будет  и  правда,  -  убежденно  ответил  мистер
Форкетт.
     - Как ученый, я нахожу вашу точку  зрения  совершенно  аморальной,  -
возразил Уотс.
     - А я, как  гражданин,  считаю  вас  человеком,  лишенным  каких-либо
принципов, - сказал мистер Форкетт.
     - То, что существует на самом деле, не исчезнет и  не  развалится  от
того, что вы перестанете в него верить, - заметил Уотс.
     - Вы в  этом  абсолютно  уверены?  Ведь  Римская  империя,  например,
существовала до тех пор,  пока  люди  верили  в  нее,  -  возразил  мистер
Форкетт.
     Спор  продолжался  еще  некоторое  время,   причем   мистер   Форкетт
произносил все более громкие слова и фразы, в то время  как  Уотс  пытался
докопаться до самой сути вещей.
     Наконец мистер Форкетт подвел следующий итог своим высказываниям:
     -  По  правде  говоря,  ваши  нетрадиционные,  я   бы   даже   сказал
р_е_в_о_л_ю_ц_и_о_н_н_ы_е_, взгляды мало чем отличаются от большевизма.
     Кристофер Уотс встал:
     - Укрепление общества путем слепой веры вопреки научной правде -  это
метод Сталина, - заявил он и отошел в другой конец вагона.
     - Ну, право же, мистер Форкетт, - воскликнула Норма. - Не  знаю,  как
вы можете быть таким грубым и неблагодарным! Стоит только  вспомнить  всех
этих чертей с вилами и ту бедную женщину, что висела вниз  головой  совсем
голая...
     - Все это совершенно соответствовало назначению данного места. А  вот
он - весьма опасный молодой человек! - твердо заключил мистер Форкетт.
     Генри решил, что настало время переменить тему разговора. Все четверо
начала болтать о разных пустяках, в то  время  как  поезд  шел  с  хорошей
скоростью, хотя и не так быстро, как когда он несся  вниз.  Но  постепенно
разговор иссяк. Повернув голову в другую  сторону,  Генри  обнаружил,  что
Кристофер Уотс снова спит, и решил последовать его примеру.
     Он проснулся от крика: "Отойдите от дверей", - и  увидел,  что  вагон
снова полон народу. Не успел он открыть  глаза,  как  Норма  толкнула  его
локтем в бок.
     - Смотрите! - сказала она.
     Прямо против них, держась за подвесной ремень, стоял человек и  читал
газету. Так как его, по-видимому,  больше  всего  интересовали  результаты
скачек,  опубликованные  на  последней  странице,  первая  страница   была
повернута лицом к Генри и Норме, и  там  крупными  буквами  был  напечатан
следующий заголовок:

                 "КАТАСТРОФА В ЧАС ПИК. 12 ЧЕЛОВЕК УБИТО."

     Под заголовком были перечислены фамилии. Генри вытянул шею,  стараясь
прочитать, что там написано. Владелец газеты опустил ее  и  с  возмущением
посмотрел на Генри. Но тот уже успел найти  в  списке  свое  имя  и  имена
других пассажиров. Норма встревожилась.
     - Прямо не знаю, как я все это объясню дома, - сказала она.
     - Ну, теперь вы понимаете,  что  я  имел  в  виду?  -  сказал  мистер
Форкетт, обращаясь к Генри. - Только подумайте, сколько будет хлопот, пока
в этом разберутся, - и шумиха в газетах, и еще Бог знает что. Да от такого
парня только и жди беды - абсолютно антиобщественный элемент!
     - И что только подумает мой муж!  Ведь  он  меня  ужасно  ревнует!  -
заметила миссис Брэнтон с некоторым удовлетворением.
     Поезд остановился на станции у собора Святого Павла. Толпа  в  вагоне
несколько поредела, и поезд двинулся дальше.
     Мистер Форкетт и Норма стали продвигаться к выходу. Генри решил,  что
он, пожалуй, тоже сойдет на следующей  остановке.  Поезд  начал  замедлять
ход.
     Внезапно мистер Форкетт схватил Генри за плечо.
     - Смотрите, вон он идет! - сказал он, указывая на  Кристофера  Уотса,
который шагал в толпе впереди них.
     - Вы можете уделить мне несколько минут? Что-то не доверяю я ему...
     Они поднялись по эскалатору и вышли из метро напротив здания Биржи.
     Оказавшись на улице, Кристофер Уотс остановился и оглядел все  вокруг
оценивающим взглядом. Его внимание  привлек  Английский  банк.  Он  шагнул
вперед  и  остановился  против  него,  подняв  голову  кверху.  Он  что-то
прошептал. Земля под ногами слегка задрожала. Из трех окон верхнего  этажа
вылетели стекла. Одна статуя, две урны и  часть  балюстрады  закачались  и
обрушились вниз.
     Уотс расправил плечи и глубоко вздохнул.
     - Боже мой! Ведь он... - начал мистер Форкетт и бросился вперед,  так
что Генри не расслышал остальных слов.
     - Я... - заявил  Кристофер  Уотс  громовым  голосом.  -  В  ЭТО...  -
продолжал он, не обращая внимания на зловещее дрожание земли, - НЕ...
     Но в этот самый момент сильный удар кулаком в  спину  бросил  его  на
мостовую перед несущимся автобусом. Раздался скрежет тормозов, но было уже
поздно.
     - Это он! Я сама видела, как он толкнул  его!  -  закричала  какая-то
женщина, указывая рукой на мистера Форкетта.
     Генри догнал  его  как  раз  в  тот  момент,  когда  к  ним  подбежал
полицейский.
     Мистер Форкетт стоял, с гордостью взирая на фасад Английского банка.
     - Что только он  мог  натворить!  Этот  молодой  человек  представлял
большую опасность для общества, - заявил он. - Конечно, меня следовало  бы
наградить, но боюсь, что скорее всего меня повесят. Что поделаешь, надо же
чтить установленные традиции и институты!



                             НЕОТРАЗИМЫЙ АРОМАТ


     Хотя она и ждала этого  момента  уже  целых  полчаса,  мисс  Мэллисон
вздрогнула, когда дверь, наконец, скрипнула и знакомый голос произнес:
     - Доброе утро, мисс Мэллисон!
     - Доброе утро, мистер Элтон, - ответила она, не поднимая головы и  не
отрывая глаз от делового письма, лежавшего перед ней на столе.
     Пока он снимал пальто и шляпу и вешал их на вешалку, она встала из-за
стола, подошла к картотеке и, повернувшись к нему спиной, стала  рыться  в
карточках. Лицо ее пылало. По опыту она знала, что  это  скоро  пройдет  и
тогда она сможет работать более или менее спокойно весь день, но чему опыт
никак не  мог  ее  научить,  так  это,  как  избежать  повторения  данного
неприятного явления каждое утро.
     Наконец лицо ее стало приходить в норму, и  она  смогла  повернуться.
Мистер Элтон просматривал утреннюю почту. Это был молодой человек приятной
наружности, не слишком высокого роста, но крепкого  телосложения.  У  него
были темные курчавые волосы, слегка наивные глаза и приветливо улыбающийся
рот. Эти-то черты и делали его особенно милым и привлекательным  для  мисс
Мэллисон.
     - Кажется, у нас сегодня нет никаких деловых встреч,  кроме  ленча  с
мистером Гросбюргером, не так ли? - спросил он.
     - Да, мистер Элтон, только ленч.
     - Не преуменьшайте его значения. Мистер Гросбюргер может  нам  помочь
составить целое состояние.
     Мисс Мэллисон только кивнула в ответ.
     - Вы не верите?
     - Да как вам сказать... Что-нибудь  неожиданное  всегда  всплывает  в
последнюю минуту, и планы рушатся, - грустно заметила мисс Мэллисон.
     - Но теперь-то я буду умнее - я не стану больше пускаться ни в  какие
авантюры. Я получил хороший урок. Теперь я знаю, что  не  надо  стремиться
изобретать что-то новое - лучше попытаться усовершенствовать уже известный
продукт, широко разрекламировать его  преимущества  перед  товарами  своих
конкурентов, и дело в шляпе.
     - Дай-то Бог, мистер Элтон, - сказала мисс Мэллисон.
     - Глубокой уверенности в успехе -  вот  чего  вам  не  хватает,  мисс
Мэллисон. Ну, я пошел в лабораторию. Да, не забудьте, пожалуйста, что надо
писать "продукт", а не "продакт",  когда  будете  печатать  письма.  Пока,
дорогуша!
     Оставшись одна, мисс Мэллисон достала из сумочки  зеркальце  и  стала
изучать свое лицо. Это было, без сомнения, очень миленькое лицо, по  форме
напоминающее сердечко, с аккуратным носиком, не  слишком  тонкими  губами,
гладким лбом и  карими  глазами,  смотрящими  из-под  бархатистых  бровей.
Легкий персиковый оттенок щек придавал лицу особую свежесть. Однако  таких
лиц было тысячи, а то и миллионы, а если  принять  во  внимание  последние
достижения в области косметики,  то  редкая  девушка  не  казалась  теперь
хорошенькой.  Да,  и  что   говорить,   конкуренция   была   действительно
огромной...
     Мисс Мэллисон со вздохом убрала зеркальце и деловито  заправила  лист
бумаги в пишущую машинку. Она начала печатать, но  одновременно  мысли  ее
устремились к мистеру Элтону. Как его недооценивали! - негодовала она.  Во
времена  Эдисона  он  мог  бы  стать  всемирно  известным   изобретателем,
настоящим национальным героем. А теперь на него смотрят, как на зануду,  и
рады платить ему только за то, чтобы  он  ничего  не  изобретал,  все  его
изобретения и рационализаторские предложения кладут  под  сукно.  Но  дело
ведь не только в деньгах. Изобретатель - это творец, который хочет,  чтобы
его детище жило и приносило людям пользу, а не лежало на полке. Взять хотя
бы последний случай, когда  он  изобрел  невоспламеняющуюся  бумагу.  Едва
узнав об этом, главы страховых компаний и  магнаты  лесной  промышленности
так заволновались, что пригрозили закрыть лабораторию  мистера  Элтона,  а
перепуганный персонал предупредил его, что если он еще раз придумает нечто
подобное, они все подадут заявление об уходе.
     И вот теперь он снова затеял авантюру, да еще в  такой  области,  как
косметика и парфюмерия, где он ровно ничего не  смыслит.  А  там  тоже  не
дураки сидят. Он говорит, что в прошлый  раз  получил  хороший  урок,  но,
видно, он ему не пошел на пользу и  его  опять  раздавят,  как  таракашку.
Правда, он всегда умудряется получать неплохие  отступные,  но  настроение
после этого у него делается ужасное, и все сотрудники должны ходить вокруг
него на цыпочках недели две.
     Да, ему явно нужна опора в жизни, кто-то, кто бы был всегда  рядом  с
ним и мог морально его поддерживать и вообще заботиться о нем...
     Тут мисс Мэллисон случайно  бросила  взгляд  на  часы,  ужаснулась  и
бешено застучала по клавишам своей машинки.
     В половине первого мистер Элтон снова появился в конторе. Он подписал
бумаги, отпечатанные мисс Мэллисон, и стал натягивать пальто.
     - Ну, не пожелаете ли мне удачи, мисс Мэллисон? - спросил он.
     - Да-да, конечно, мистер Элтон.
     - Но, тем не менее, вы смотрите на меня,  как  на  ребенка,  которого
нельзя выпускать гулять одного.
     Мисс Мэллисон слегка покраснела.
     - Ах, что вы, мистер Элтон, просто я...
     - На этот раз можете не волноваться  -  я  не  собираюсь  производить
никаких революций. Видите этот пузырек? - сказал он, доставая  из  кармана
небольшой флакончик. - Так вот, я только скажу  мистеру  Гросбюргеру,  что
одной капли этой жидкости, опущенной в любые духи  достаточно,  чтобы  все
его конкуренты отступили. Такие вещи делаются каждый день. Это  называется
"ингредиент Х", или что-либо подобное. Никакого переворота.
     - Да, мистер Элтон, - сказала мисс Мэллисон не совсем уверенно.
     Он спрятал пузырек обратно в  карман.  При  этом  нащупал  в  кармане
какую-то бумажку.
     - Ах да, совсем забыл, - вот формула этого  препарата.  Не  лучше  ли
убрать ее в сейф, как вы думаете?
     - Конечно, мистер Элтон, я ее немедленно уберу,  и  от  всего  сердца
желаю вам удачи.
     - Спасибо, спасибо. Я, наверно, вернусь еще до вашего ухода.


     Некоторое время  мисс  Мэллисон  продолжала  сидеть,  уставившись  на
дверь, за которой исчез мистер Элтон. Потом она перевела взгляд на стол  и
увидела перед собой конверт с надписью:

                Средство для улучшения качества парфюмерии
                            Формула номер 68

     Она раскрыла конверт, бегло пробежала глазами химическую  формулу  на
листке бумаги и следующую за ней приписку,  озаглавленную:  "Специфические
свойства препарата". Несколько минут после этого мисс Мэллисон пребывала в
задумчивости, затем  снова  прочитала  все,  уже  с  большим  интересом  и
вниманием. Затем снова задумалась... А затем приняла решение.
     Она спрятала конверт с формулой в ящик стола, встала и направилась  в
лабораторию.
     Мистер Деркс был в лаборатории один  -  все  другие  сотрудники  ушли
обедать. При виде секретарши мистера Элтона он застыл с пробиркой в руках.
     - Ах, мисс Мэллисон, какой подарок судьбы - мы  можем  побыть  вдвоем
почти целый час! Как часто я мечтал об этом! Вы такая, такая...
     - Оставьте ваши излияния, мистер Деркс, -  сказала  мисс  Мэллисон  с
некоторым раздражением.  -  Я  пришла  сюда  не  за  этим.  Где  бутыль  с
препаратом номер 68? Мистер Элтон просил меня спрятать его в сейф.
     - Это очень благоразумно с его стороны.
     Он окинул взглядом полку с бутылями, нашел ту, что требовалась,  снял
ее и вручил мисс Мэллисон. Бутыль была почти полной.
     - Будьте с ней осторожны, -  сказал  мистер  Деркс,  -  эта  жидкость
посильнее джина и куда опаснее, не говоря уж о цене.
     - Благодарю вас, мистер Деркс, - сказала мисс Мэллисон вежливо.
     - Не стоит благодарности. Как часто я себе говорю: вот если  бы  мисс
Мэллисон была не се