е хроноклазмы, дорогая! Мне эта мысль не дает  спать  по
ночам...
     - Дядя, дорогой, это пустяки по сравнению  с  хроноклазмами,  которые
произойдут, если я вернусь сейчас. Вы  должны  понять,  что  мне  попросту
нельзя вернуться, и объяснить это другим.
     - Нельзя?!
     - Да вы только загляните в книги - и увидите, что мой  муж  -  ну  не
смешное ли старомодное слово? Просто нелепое! Но мне  почему-то  нравится.
Происходит это древнее слово...
     - Ты говорила о том, почему не можешь вернуться,  -  напомнил  доктор
Гоби.
     - О да. Ну, вы увидите в книгах, что  сначала  он  изобрел  подводную
радиосвязь, а затем еще связь с помощью искривления луча,  за  что  и  был
возведен в дворянское звание.
     - Все это мне отлично известно, Тавия. Я не понимаю...
     - Но, дядя Доналд, вы должны понять. Как, во имя всего святого,  смог
бы он все это изобрести, не будь здесь меня, чтобы объяснить ему? Если  вы
заберете меня сейчас отсюда, эти вещи вообще не будут изобретены, и что же
получится?
     Доктор Гоби некоторое время молча смотрел на нее.
     - Да, - сказал он. - Да, должен признаться, что мне  это  соображение
почему-то не приходило в голову. - И он погрузился в раздумье.
     - А кроме того, - добавила Тавия, - Джералд ни за  что  не  хотел  бы
отпустить меня; скажи, дорогой!
     - Я... - но доктор Гоби не дал мне договорить.
     - Да, - сказал он. - Я вижу, что здесь необходима отсрочка. Я  изложу
им это. Но имей в виду, что речь идет только об отсрочке. - Он  направился
к выходу, но у двери остановился. - Только, пока ты здесь, будь осторожна,
моя дорогая. Тут возникают такие деликатные, такие сложные  проблемы.  Мне
становится страшно при  мысли  о  путанице,  которую  ты  можешь  вызвать,
если... ну, если ты совершишь нечто столь безответственное, что  окажешься
в результате собственной прародительницей.
     - Вот уж это действительно невозможно, дядя Доналд. Я ведь  происхожу
по боковой линии.
     - О да! Да, это  большое  счастье.  Итак,  я  не  прощаюсь  с  тобой,
дорогая. До свидания! И вам, сэр... э-э... мистер Лэттери, я тоже  говорю:
до свидания! Я верю, что мы еще встретимся - так приятно побывать здесь не
только в роли наблюдателя.
     - Правда, дядя Доналд, это просто потрясно! - согласилась Тавия.
     Он укоризненно покачал головой.
     -  Боюсь,  дорогая,  твои  познания  в  истории  все-таки  неглубоки.
Выражение, которое ты употребила, относится к более раннему периоду, да  и
тогда оно не являлось образцом хорошего стиля.


     Ожидаемый эпизод со стрельбой произошел примерно неделю спустя.  Трое
мужчин, одетых под сельскохозяйственных  рабочих,  приблизились  к  нашему
дому. Тавия узнала одного из них в бинокль.  Когда  я  с  ружьем  в  руках
появился на пороге, они сделали попытку спрятаться. Я всадил в  одного  из
них заряд дроби, и он, хромая, ретировался.
     После этого нас оставили в покое. Немного спустя я приступил к работе
над подводной радиосвязью - она оказалась, на удивление, простой штукой, -
если уже знаешь принцип! - и подал заявку  на  патент.  Теперь  мы  смогли
перейти ко второму этапу - к передаче при помощи кривизны луча.
     Тавия все время торопила меня:
     - Видишь ли, дорогой, я не знаю, сколько у нас с тобой времени. С тех
пор, как я здесь, я все время пытаюсь вспомнить дату твоего письма - и  не
могу, хотя отчетливо помню, что ты подчеркнул ее.  Я  знаю,  что  в  твоей
биографии говорится, будто бы первая жена тебя бросила - какое дикое слово
"бросила", словно я способна бросить тебя, милый мой! Но там  не  сказано,
когда это случилось. Поэтому я вынуждена торопить тебя, иначе, если ты  не
успеешь закончить свое изобретение,  получится  ужасный  хроноклазм.  -  А
затем вдруг меланхолично добавила, - вообще  говоря,  хроноклазм  так  или
иначе случится. Дело в том, что у нас будет ребенок.
     - Нет! - вскричал я в восторге.
     - Что значит "нет"? Будет. И я в тревоге. Никогда не слышала, чтобы с
путешественниками во времени такое случалось.  Дядя  Доналд  пришел  бы  в
ужас, если бы знал.
     - К черту дядю Доналда! - сказал я.  -  И  к  черту  хроноклазмы!  Мы
отпразднуем это событие, дорогая.
     Недели промелькнули быстро.  Мои  патенты  были  условно  приняты.  Я
вплотную занялся теорией искривления луча и использования его  для  связи.
Все шло прекрасно. Мы строили планы: как назовем ребенка  -  Доналдом  или
Александрой; мы представляли, как скоро начнут поступать гонорары и  можно
будет попытаться купить Бэгфорд-хаус, как забавно будет  впервые  услышать
обращение: "леди Лэттери", и толковали на прочие такие темы...
     А потом пришел тот декабрьский вечер, когда  я  вернулся  из  Лондона
после деловой встречи с одним промышленником, а она исчезла...
     Ни  записки,  ни  слова  прощания.   Только   распахнутая   дверь   и
перевернутый стол в столовой...
     О Тавия, дорогая моя...
     Я начал  эти  записки,  потому  что  до  сих  пор  испытываю  чувство
неловкости: этично ли числиться изобретателем того, что ты не изобретал? И
мои записки должны были восстановить истину. Но теперь, дописав до  конца,
я сознаю, что такое "восстановление истины" ни к чему хорошему не  привело
бы.  Могу  себе  представить,  какой  поднялся  бы  переполох,  вздумай  я
выдвинуть свое объяснение для  отказа  от  возведения  во  дворянство,  и,
пожалуй, не стану этого делать. В конце  концов,  когда  я  перебираю  все
известные мне случаи "счастливых озарений",  я  начинаю  подозревать,  что
некоторые изобретатели таким же  способом  стяжали  славу,  и  я  буду  не
первым.
     Я никогда не строил из себя знатока тонких и  сложных  взаимодействий
прошлого и настоящего, но сейчас убежден, что один поступок с моей стороны
совершенно  необходим:  не  потому,  что  я  опасаюсь   вызвать   какой-то
вселенский хроноклазм, но просто из страха, что, если бы я пренебрег этим,
со мной самим всей описанной истории никогда  не  случилось  бы.  Итак,  я
должен написать письмо.
     Сначала адрес на конверте:

           МОЕЙ ПРАПРАВНУЧАТОЙ ПЛЕМЯННИЦЕ, МИСС ОКТАВИИ ЛЭТТЕРИ
             (Вскрыть в 21-й день ее рождения, 6 июня 2136.)

     Затем само письмо. Написать дату. Подчеркнуть ее.

           "МОЯ ДОРОГАЯ, ДАЛЕКАЯ, МИЛАЯ ТАВИЯ, О МОЯ ДОРОГАЯ..."





                              ДЖОН УИНДЕМ

                               ВЫЖИВАНИЕ



     Пока космодромный автобус не спеша  катил  около  мили  по  открытому
полю, которое отделяло привокзальные  строения  от  грузовых  подъемников,
мисс Фелтон внимательно смотрела поверх ровного ряда плеч вперед.  Корабль
возвышался над равниной словно огромный серебряный шпиль. На его носу  она
увидела яркий голубой свет, говоривший о том, что все готово к старту.  На
огромных  хвостовых  стабилизаторах  и  вокруг  них  суетились   крошечные
механизмы и точечки людей, завершавших  последние  приготовления.  В  этот
момент  мисс  Фелтон  глядела  на  открывающуюся  перед  ней   картину   с
непередаваемым отвращением и горькой, безнадежной ненавистью.
     Наконец ее взгляд оторвался  от  бесконечности  и  сосредоточился  на
затылке зятя, стоящего в ярде перед ней.
     Его она тоже ненавидела. Она обернулась,  бросив  быстрый  взгляд  на
лицо своей дочери, сидевшей сзади.  Алиса  казалась  бледной,  ее  губы  -
крепко сжаты, а глаза смотрели прямо перед собой.
     Мисс Фелтон поколебалась. Ее взгляд вернулся к кораблю. Она  решилась
на последний шаг. Под шум автобуса она проговорила:
     - Алиса, дорогая, еще не поздно, даже сейчас, ты  понимаешь.  Девушка
на нее даже не взглянула. Она сделала вид, что ничего не  слышала,  только
еще крепче сжала губы. Правда потом они разжались.
     - Мама, прошу тебя! - сказала она. Но раз начав, мисс Фелтон  уже  не
унималась. - Это для твоего же блага, дорогая. Все, что тебе нужно  -  это
переменить решение. Девушка демонстративно промолчала. - Никто  не  станет
тебя винить, - упорствовала мисс Фелтон. - Они и не подумают о тебе ничего
плохого. Ведь каждый знает, что Марс не место...
     - Мама, пожалуйста, перестань, - оборвала дочь. Резкость ее  тона  на
миг выбила мисс Фелтон из колеи. Та заколебалась. Но лишь на  секунду,  не
упустив случая ответить по достоинству.
     - Ты не  приспособлена  к  той  жизни,  что  тебя  ожидает,  дорогая.
Совершенно примитивной. Не достойной ни одной женщины вообще. К  тому  же,
милая, это была бы разлука с Дэвидом всего-то на пять лет. Я уверена,  что
если бы он по-настоящему любил  тебя,  то  посчитал  бы,  что  тебе  здесь
спокойнее и безопаснее...
     - Сколько можно твердить об одном и том же, мама, - оборвала девушка.
- Говорю тебе, я не ребенок. Я все обдумала и решила. Сама.
     Мисс Фелтон несколько минут сидела молча. Автобус вырулил на открытое
поле и теперь казалось, что космический корабль вздымается до самого неба.
     - Когда у тебя будет ребенок, - пробормотала она, как бы самой  себе,
- тогда еще вспомнишь мои слова, поймешь, каково...
     - По-моему, тебя вообще вряд ли кто поймет, - ответила  Алиса.  -  Во
всяком случае, это чересчур сложно. Мне и без того тяжко, а ты...
     - Дорогая, я же люблю тебя. Я тебя родила. Я тебя воспитала,  и  знаю
тебя лучше, чем кто-бы там ни был. Я знаю, что эта жизнь не для тебя. Будь
ты сильной, стойкой, мужественной девушкой, тогда ладно, быть может..., но
ты не такая, милая. Сама же знаешь, совершенно не такая.
     - По-моему, ты знаешь меня не так хорошо, как тебе кажется, мама.
     Мисс Фелтон покачала головой. Она уставилась ненавидящими от ревности
глазами в затылок своего зятя.
     - Он похитил тебя у меня, - проговорила она уныло.
     - Неправда, мама. Но даже если и так, ведь я  больше  не  ребенок.  Я
взрослая женщина и у меня есть собственная жизнь.
     - Бог тебе судья, я бы пошла...  -  как  бы  размышляя  сказала  мисс
Фелтон, - но теперь это ни к чему, понимаешь. Одно  дело,  когда  имеют  в
виду племена древних кочевников, и совсем другое в наши дни -  когда  речь
заходит о женах солдат, моряков, летчиков, космонавтов...
     - Как ты не понимаешь, мама. Это совсем другое. Я  уже  по-настоящему
взрослая и должна...
     Автобус  подрулил  к  остановке,  маленький  и  игрушечный,  на  фоне
корабля,  который  казался  чересчур  большим,  чтобы  подняться  в  небо.
Пассажиры выбрались наружу и встали кучкой,  озираясь,  около  сверкающего
борта. Мистер Фелтон обнял дочь. Алиса прижалась  к  нему  со  слезами  на
глазах.
     - До свидания, моя дорогая, -  пробормотал  он  дрожащим  голосом.  -
Счастливого пути.
     Он отпустил ее и пожал руку зятю.
     - Береги ее, Дэвид. Ведь она...
     - Я знаю. Постараюсь. Не беспокойтесь.
     Мисс Фелтон крепко поцеловала дочь и заставила  себя  протянуть  зятю
руку.
     - Просим всех  пассажиров  подняться  на  борт!  -  сказал  голос  из
подъемника.
     Двери подъемника закрылись. М-р  Фелтон  старался  не  встречаться  с
женой взглядом. Он взял ее за талию и молча повел к автобусу.
     Вернувшись вместе с дюжиной других машин под защиту стен  космопорта,
мисс Фелтон поочередно  промокнула  глаза  кончиком  носового  платочка  и
бросила быстрый взгляд на громадный, безмолвный и одинокий остов  корабля.
Ее рука коснулась руки мужа.
     - Я все еще до сих пор не верю, - сказала она. - Это так  на  нее  не
похоже. Думал ли ты когда-нибудь, что наша маленькая Алиса?...  ОХ,  зачем
только она вышла за него замуж?... - - Ее слова перешли в рыдания.
     Не говоря ни слова, муж сжал ее пальцы.
     - Ничего удивительного, если бы это произошло  с  другими  девушками,
продолжала она.  -  Но  Алиса  всегда  была  тихой,  застенчивой,  я  даже
беспокоилась  из-за  ее  скромности.  Я  боялась,  что  она  может   стать
каким-нибудь  синим  чулком,  робкой  и  угрюмой  занудой.  Помнишь,   как
остальные дети звали ее Мышкой?
     И вот! Пять лет в этом  чудовищном  космосе.  Ой,  она  не  выдержит,
Генри. Я знаю, что она не сможет, у нее не  тот  характер.  Почему  ты  не
вмешался, Генри? Она бы тебя послушала. Ты мог бы их остановить.
     Муж вздохнул.
     - Всегда так бывало: одни дают советы, Мэриан, хотя вряд ли в них кто
нуждается, а другие пренебрегают ими, стараясь  жить  собственной  жизнью.
Алиса теперь взрослая женщина со своими собственными взглядами на жизнь  и
правами. Да кто я такой, чтобы решать за нее, что лучше, а что хуже?
     - Но ты мог бы помешать ей!
     - Возможно, но какой ценой.
     Она на несколько минут замолчала, затем сжала пальцами его ладонь.
     - Генри, Генри, у меня такое чувство, что мы их больше не увидим.
     - Ты сам не веришь в это по-настоящему, Генри. Ты  просто  стараешься
меня приободрить. О, зачем, зачем ей понадобилось  уехать  в  это  ужасное
место. Она такая юная. Ну что ей стоило бы подождать пять  лет.  Откуда  в
ней столько упрямства, столько строптивости - куда  делась  моя  маленькая
любимая мышка?
     Ее муж успокаивающе похлопал по руке.
     - Постарайся не думать о ней, как о ребенке, Мэриам.  Она  давно  уже
вышла из этого возраста, она теперь взрослая женщина, а если бы  все  наши
женщины были только мышками, мы наверняка влачили бы жалкое существование.


     Навигатор космического корабля Фалкон подошел к капитану.
     - Отклонение, сэр.
     Капитан Винтерс взял протянутую ему бумагу.
     - Одна целая, триста шестьдесят пять тысячных градуса, - прочитал он.
-Хм. Не страшно. То есть, не так уж страшно.  Опять  юго-западный  сектор.
Почему все отклонения в юго-западном секторе? Странно, не правда  ли,  м-р
Картер?
     - Может выяснится в  дальнейшем,  сэр.  А  пока  -  просто  еще  одна
загадка.
     - Странно, одно за другим. Лучше  поправьте  сейчас,  пока  ошибка  в
курсе не выросла еще больше.
     Капитан раскрыл перед собой раздвижную полку и вытащил стопку таблиц.
Сверившись с ними, он записал результат.
     - Проверьте, м-р  Картер.  Навигатор  сравнил  выводы  с  таблицей  и
согласно кивнул.
     - Ладно, тогда в чем погрешность? - спросил капитан.
     - Берет немного в сторону с постоянным вращением, сэр.
     - Подправьте траекторию вручную. Я проконтролирую.  Потом  выровняйте
корабль и стабилизируйте. Десять  секунд  двойного  ускорения  по  правому
борту. Дадим ему минут тридцать и двадцать секунд, чтобы  развернуться,  а
сами посмотрим, что будет. Потом компенсируем двойным ускорением с  левого
борта. О'кей?
     - Отлично, сэр. - Навигатор уселся в кресло пилота и застегнул  пояс.
Он пробежал по клавишам и осторожно тронул переключатель.
     - Я предупрежу. Может  получиться  хорошая  встряска,  -  он  включил
систему оповещения и, достав микрофон, поставил его перед собой.
     - Внимание! Внимание! Мы проводим коррекцию  курса.  Будет  несколько
импульсов. Не  сильных,  но  все  хрупкие  предметы  должны  быть  надежно
закреплены.  Сами  вы  должны  занять  свои  места  и  пристегнуть   ремни
безопасности. Операция займет около получаса и начнется через пять  минут.
Когда кончится, я сообщу позднее. Все, - он выключил микрофон.
     - А то некоторые дураки подумают, что корабль не смог  увернуться  от
метеорита, - добавил он, - Вроде той истории. Во всяком  случае,  хуже  не
будет, - подумал он вслух. - Удивительно, какого черта она  здесь  делает?
Хотя бы занялась чем-нибудь толковым, ну чем там обычно занимаются  у  них
дома в деревне, вяжут, например.
     - Она и вяжет, - заметил навигатор.
     - Знаю, но не в этом дело. Ради чего она  отправилась  на  Марс?  Она
умрет с тоски по дому и возненавидит каждый камешек в округе.  Надеюсь,  у
ее мужа хватит ума. Слишком жестоко так поступать с этаким ребенком.
     - По-моему, это и ее вина, сэр. На мой взгляд, она чертовски упряма.
     Капитан выжидающе посмотрел на офицера.
     - Пусть у меня нет большого жизненного опыта, но я  уверен,  если  бы
захотел, нашел бы, что сказать жене,  надумай  она  увязаться  за  мной  в
космос.
     - Но вряд ли такая штука пройдет  со  всеми.  Как  ни  крути,  а  эта
птичка, в конце концов, своего добьется.
     - Я пропускаю мимо ушей первую часть вашего замечания, м-р Картер, но
раз вы так хорошо постигли женскую натуру, то объясните  мне,  пожалуйста,
какого черта она  здесь  оказалась,  если  он  не  потащил  ее  за  собой?
По-вашему выходит, что отправиться на Марс также опасно, как скататься  на
какую-то международную конференцию.
     - Да, сэр, она  поражает  меня  своей  преданностью.  Обычная  боязнь
собственной тени вкупе с  чудовищной  решимостью,  словно  туго  натянутая
струна. Вроде... слышали,  наверное,  как  овцы,  столкнувшись  со  львом,
защищают своих детенышей?
     - Вы хотели сказать ягнят, - поправил капитан, - что ж, ответа  будет
два: а) мне не верится, и б) - вряд ли.
     - Я только старался обрисовать тип характера, сэр.
     Капитан поскреб пальцем щеку.
     - Может быть ты и прав, но если бы я собирался  взять  свою  жену  на
Марс, что запрещено свыше, я бы сразу же  раскусил,  что  моей  строптивой
мамочке быть там совсем не обязательно. Кем он станет работать?
     - Принимать грузы в отделении одной горнорудной компании, по-моему.
     - Почасовая работа. Что ж, может быть все обойдется. Но  все  же,  на
мой  взгляд,  тяжко  сознавать  себя  бедной,  никчемной   принадлежностью
собственной кухни. Провести пол жизни, трясясь от страха рядом со смертью,
а потом прозябать остаток дней в уюте и комфорте. - Он взглянул на часы. -
У них было вдоволь времени, чтобы закрепить ночные горшки. Займемся делом.
- Он застегнул ремень безопасности, повернул к себе висевший на кронштейне
экран, включил его и вытянулся в  кресле,  обозревая  медленно  проходящую
перед ним панораму звезд.
     - Все расселись, м-р Картер?
     - Навигатор подключил подачу топлива и положил правую руку на ключ.
     - Все на местах, сэр.
     - Отлично. Давайте вверх.
     Навигатор переключил все внимание на огоньки  приборов  перед  собой.
Попробовал нажать  пальцами  на  ключ.  ничего  не  получилось.  Маленькая
двойная складочка пробежала между бровей. Он нажал вновь. Все осталось без
изменений.
     - Давай дальше, - раздраженно сказал капитан.
     Навигатор решил попробовать развернуть корабль по другому.  Он  нажал
один из тумблеров под левой рукой. Корабль откликнулся незамедлительно. Он
весь вздрогнул и рванулся вбок. По корпусу корабля пронесся грохот,  будто
затихающее эхо.
     Только  привязной  ремень  удержал  навигатора  в  кресле.  Он   тупо
уставился на вращающиеся перед ним  точки.  Звезды  бежали  перед  ним  по
экрану причудливым фейерверком. Какой-то миг капитан смотрел на дисплей  в
зловещем молчании, потом холодно произнес:
     - Может теперь вам посчастливится, м-р Картер, выровнять его.
     Навигатор взял себя в руки. Он выбрал и нажал  переключатель.  Ничего
не произошло. Он попробовал другой. Стрелки приборов продолжали вращаться.
У него на  лбу  выступила  легкая  испарина.  Он  переключился  на  другую
топливную магистраль и попробовал вновь.
     Капитан лежал в своем кресле, обозревая несущиеся по  экрану  глубины
космоса.
     - Ну как? - спросил он резко.
     - Бесполезно, сэр.
     Капитан Винтерс  отстегнул  привязной  ремень  и  проклацал  по  полу
магнитными подошвами. Он кивком головы приказал товарищу покинуть кресло и
занял его место. Щелкнул тумблером топливных магистралей.  Нажал  стартер.
Никакого ответа. Точки продолжали безостановочно вращаться. Он поработал с
остальными  тумблерами,  безрезультатно.  Он  поднял  глаза  и  встретился
взглядом с навигатором. Встав,  он  подошел  к  своему  пульту  и  щелкнул
выключателем. Тишину комнаты прорезал голос:
     - Если б только знать, пока мне только известно, что  этот  проклятый
корабль может кувыркаться, а такой способ перемещения явно не подходит для
нашего старика. Если спросите меня...
     - Джевонс, - резко оборвал капитан.