, испорчено, прокопчено  и  промочено,  но  уже  не  горело  синим
пламенем. Оставался какой-то десяток метров до зала,  набитого  эвээмками,
когда изъеденное огнем перекрытие хрупнуло подо мной и я полетел,  набирая
ускорение, вниз. Сброс потенциальной энергии закончился на  первом  этаже.
Не разбился я, конечно, но и смеяться тоже не захотелось.
     Внизу  была  примерно  та  же  планировка,  аналогичный  зал,  только
переоборудованный в  кафе-шантан.  Я  шел  вглубь  недавно  еще  шикарного
помещения  и  разглядывал  потолок,  который  украшали  дыры,  испускающие
вонючий пар. А потом сверху раздались выстрелы, тут я и  вспомнил,  что  у
меня под курткой, кстати, висит "Узи". Даже мураши пробрали от того, что я
с такой штуковиной под одежкой увильнул от милицейских рук - это ж  верный
срок светил. А потом мне  на  макушку  упало  несколько  капель  крови.  Я
поднялся  на  стол,  поставил  стул  и  уцепился  за   стробоскоп.   Затем
вскарабкался с кряхтением  по  тросу,  протиснулся  в  дыру,  образованную
балками перекрытия, и вынес глаза и уши на уровень пола следующего этажа.
     Кто-то гулял по залу, но покамест всякая  рухлядь  заслоняла  его  от
меня. Я выбрался целиком наружу, потом стал  выползать  из-за  скрывающего
меня ящика. И наконец "запеленговал" мужика,  с  очень  хищным  выражением
скуластой  физиономии.  Опять  кто-то  из  команды  "среднеазиатов".   Он,
вспучивал ноздри, словно вынюхивая какое-то лакомство. И тут из ящика,  за
которым  я  укрывался,  выпорхнул  слабый  едва  слышный  шепоток,  похоже
принадлежащий тому самому "лакомому" объекту.
     -  Хвостов,  это  я,  Крейн.  Я  почти  решил  задачу   пульсирующего
хронального окна, но тут случился пожар. А потом "эти" явились.
     - Слушай, кровь из тебя течет?
     - Да цапнули меня в руку, а сейчас еще хотят добить. Их двое.  Одного
ты видишь, а другой - левее ошивается. Магнитоленты они уже прикарманили.
     - Ты  перетяни  руку  ниже  дырки  тряпкой  или  ремнем,  а  я  пойду
разберусь.
     Я прополз еще немного и заметил второго "хищного" мужика,  уже  возле
окон. Он, немного петляя, приближался слева к тому укрытию, где мы с Сашей
Крейном залегали бесполезными ископаемыми.
     Итак, конкурентов обнаружилось двое, а я один.
     И пришло изящное решение. Сейчас между ними  пустое  пространство,  я
сигану на этот пятачок,  покачусь  и  стану  стрелять  в  обе  стороны.  А
"среднеазиаты" шмалять из своих стволов будут аккуратно, чтобы не засадить
друг дружке.
     Я оперся на носок, потом на коленку,  ну  и  прыгнул.  И  в  общем-то
получилось. Я катился - головой к одному противнику, ногами к  другому,  и
строчил то туда, то сюда. В итоге, оба типчика послушно упали. Я  трепетно
на четвереньках подобрался к одному - верный трупак. Направился к другому,
искренне надеясь на лучшее, что тот тоже сделал одолжение и сыграл в ящик.
     Враг лежал за бугром, сложенном  из  деталей  ЭВМ.  А  потом  вылетел
оттуда, как чертик  на  пружинках.  Совершенно  неожиданно.  Раз  и  вышиб
пистолет-пулемет из моей руки - я как раз опирался стволом  о  пол.  Потом
быстроногий и агрессивный оппонент хотел мне, наверное,  башку  продолбить
шипастым  кастетом,  чтобы  потом   мозги   размазать   по   паркету,   но
поскользнулся  на  каких-то  соплях.  Пока  "среднеазиат"  за   равновесие
боролся, я приподняться успел на одну ногу, а другой, крутанувшись, подсек
его.
     Мне  удалось  практически  из  положения  сидя  прыгнуть   к   своему
осиротевшему оружию. Но ловкий недруг коварно зацапал мою лодыжку.  Я  был
не только остановлен, но и повержен.
     Затем агрессивный оппонент пнул меня разок в пузо - хорошо, что попал
на пряжку ремня - и направился к моему "Узи". Теперь уже я вцепился  врагу
в пятку и затормозил  его.  Пятку  я  ему  удачно  повернул,  так  что  он
шлепнулся на спину. Наконец я гордо  протопал  по  его  животу  и  ухватил
вначале двумя пальцами, а потом и всей горстью желанный пистолет-пулемет.
     Противный противник снова воспрял и потянулся к "Узи", но тут получил
от меня рукояткой по зубам и на время угомонился. В свою очередь,  я  стал
водить дулом неподалеку от физиономии сникшего человека и вопрошать насчет
того, кто его послал. Вид у меня был  не  слишком  свирепый,  но  глаза  у
поверженного вдруг замерли, даже остекленели и я уловил остроту момента  -
сейчас что-то случится.
     Я откатился назад и тут шарахнуло. Пару минут не мог  в  себя  прийти
из-за контузии, а перед глазами все картинка стояла: голова "среднеазиата"
стартует в  потолок.  Да,  еще  один  непонятный  человек  подорвал  себя,
наверное, благодаря какому-то вредному кодированию - лишь бы не сдаться  в
плен.
     Я, шатаясь, поискал Крейна -  тот  уже  наполовину  вылез  из  своего
ящика.
     Я, конечно, сперва перетянул  ему  тряпкой  сосуды,  чтобы  кровь  не
вытекала из пробитого предплечья, потом строго вопросил:
     - Где все-таки ленты?
     - Поищи у тех мужиков.
     Я поискал и нашел магнитоленты в виде следов грязи на полу и  стенах.
Взорвавшийся неприятель напрочь уничтожил важные материалы вместе с собой.
     Голова моя поникла, вот облом-то.
     - Чего губу свесил? - окликнул  меня  Крейн.  Я  хотел  было  послать
раненного товарища подальше, но он сказал отличные  слова.  -  Да  черт  с
лентами. У меня ведь кое-что осталось, - он указал на карман пиджака.
     Там нашлись две трехдюймовые дискеты.
     - Ты все скопировал, Саша? Неужели поместилось?
     - Однако ты, братец, отстал в своем  развитии.  Скопировал  все,  где
содержался хоть намек  на  будущие  свершения.  И  вот  что,  Егор,  учти.
Хрональное окно откроется где-то в середине декабря на  двадцатом  градусе
южной широты. С долготой еще предстоит поработать. - Крейн взял  небольшую
паузу, отчего стало ясно, что он вдобавок с болью  сражается.  -  И,  само
собой, надо достать навигационный кристалл, который все уточнит... Сдается
мне, что требуется он не только нам, поэтому  вынюхивай  его  по-быстрому.
Еще я хотел сказать, что собираюсь с тобой в далекие края.
     - Зря хотел. Тебе что и после сегодняшнего мало впечатлений? Ты  кто,
в конце концов, видный ученый или авантюрист вроде меня?
     В коридоре послышался топот. Это был верный сигнал к отрыву.
     - Ну, выздоравливай, Саша. А мне пора смываться. Иначе  довесят  пару
лишних трупов.
     - Справа от большого окна имеется выход, малоприметный такой.  Скорее
всего, с той стороны никто не прется. Если там не обвалилась лестница,  то
попадешь во двор, где двинешь наискосок, чтобы попасть к забору...
     Дружок дружком, но я чесанул достаточно  стремительно  и  не  заметил
даже, цела ли лестница, - просто съехал по перилам. А потом  припустил  по
темному  задымленному  институтскому  двору.  Пару  раз  мимо  фланировали
какие-то непонятные фигуры, но я прятался за кучами хлама, где  и  отдавал
им честь.  Вот  уже  до  забора  осталось  метров  двадцать.  Пространство
открытое, однако, около забора мусорный бак. Авось, проскочу.  Я  рванулся
через пятачок, но тут сзади ударили лучи и раздались грубые голоса: "Стой,
сука". Ой, как зачесалась спина. Если  не  пристрелят,  то  потопчут  меня
почище медведей. Я запетлял, как заяц. Вначале выписал крюк, направляясь к
другому участку забора, а когда засвистели пули, то резко  свернул  влево,
вскочил на бачок и прыгнул перекидным стилем через преграду.
     Приземление оказалось жестким, умопомрачительным, кости  загрохотали,
челюсти залязгали. Тут меня и вяжи на здоровье. Так оно  и  вышло,  чьи-то
крепкие руки  схватили  меня,  потащили  и  швырнули  в  автомобиль  между
сидений. Оперативник придавил меня одной ногой и машина тронулась,  отчего
вжался в бок острый носок второй ноги. Ну, все, задержан.
     Я вывернул голову, пытаясь определить форму и размер  мучающего  меня
ботинка. Что за хрен? В мой бок впилась небольшая  туфелька.  Я  продолжил
наблюдение, поведя взглядом вверх.  У  оперативника  были  стремные  голые
ножки, которые тянулись аж до... Рассматривание трусиков оперативника было
прервано резким голосом. Голос был знакомым.
     - Ты не слишком верти головой, compagno Хвостов.  А  то  шейка  может
сломаться.
     Вскоре я раскинулся на мяконьком сидении автомобиля  марки  "вольво",
рядом со мной телесно присутствовала  приятная  дама  по  имени  Нина.  На
передних  сидениях  разместились  Коля  Кукин  и  уже  знакомый  водила  с
сицилийско-мафиозной физиономией.
     - Кого я вижу! - воскликнул я с неподдельной радостью. - Вы как будто
следили за мной.
     - Мы следили за шумом, а не за тобой, так что будь скромнее.  -  Нина
показала мне палку с поролоном на конце - похоже, что звукоуловитель.
     - А вот и не буду скромнее. Поцелуй меня  в  рот  и  я  тебе  кое-что
покажу.
     - Как же, стану я тебя целовать, если мы потеряли ленты.
     - Как бы не так, - я вынул из кармана две  трехдюймовые  дискеты.  По
счастью, не раздолбал этих крепышей по ходу  приключений.  -  Здесь  копии
ленточных записей, все самое существенное. Крейн как только  оправится  от
прострела, начнет врубаться в суть. А он, между прочим, хотя внешне  похож
на дебила, но внутри очень одарен и содержателен.
     Глазки Нины радостно сверкнули и она достала платочек.
     - Ладно уж, поцелую через материю.  Буду  представлять,  что  я  тебе
делаю искусственное дыхание.
     - Уже проехали, Нина. Если у тебя не  получилось  это  спонтанно,  по
эмоциональному выплеску из сердца, то не надо. Но у  меня  есть  еще  одна
информация, так что постарайся не упустить свой шанс.
     - Ну, Егорушка, говори, vivace.  -  Госпожа  Леви-Чивитта  сместилась
поближе ко мне. - Parla, parla, mio caro.
     - Надо срочно двинуть к пруду, что возле дачи Сайко. Там, на  дне,  с
хорошей   вероятностью   покоится   навигационный    прибор,    то    есть
пространственно-временной компас, то есть  ключ,  который  открывает  иные
более  интересные  миры.  Простые  необразованные  колдуны  называют   его
магическим кристаллом.
     - Эту информацию надо проверить. Тут уж, извините, никаких спонтанных
вознаграждений. - Нина предусмотрительно отодвинулась.
     - Только делать это лучше в срочном порядке. Боюсь,  что  сон  нашего
разума рождает конкурентов.
     Через семь часов именно мне пришлось нырять и  проверять  свою  идею.
Правда, товарищи прикрывали меня. Я проплыл вдоль памятного мне провода  и
тютелька в тютельку въехал в штуку, напоминающую  небольшой  металлический
ананас и покоящуюся в кастрюле.
     Прежде чем разбираться с  этим  предметом,  я  хотел  было  навестить
старичка-соседа, но его и след простыл. Спасибо, что хоть возле  его  дома
не было устроено засады. И вообще постройка производила впечатление  давно
заброшенной и нежилой.
     А конкуренты не появились, несмотря на то, что Сайко наверняка  выдал
"среднеазиатам" местоположение  навигационного  прибора.  Похоже,  вся  их
группа была истреблена за вредность. А появление  новой  команды  в  наших
краях без такого вот "компаса", должно быть, откладывалось. Аслан тоже  не
проклевывался, то ли сбился со следа, то ли лег на дно после неудач.



                                    8

     -  Хронос-время  -  это,  по  старинке  выражаясь,  один  из  четырех
первоэлементов. Помнишь их наименования, Егор?
     - Ты, товарищ Крейн, нарочно меня валенком  представляешь,  чтобы  на
моем фоне поумнее выглядеть. Воздух, огонь, вода, земля - вот такие клички
у первоэлементов. Хронос-время - это, должно быть, вода.
     - Правильно, угадал.  Хронос-вода  обеспечивает  любое  изменение,  в
первую очередь взаимодействие всех остальных  первоэлементов,  о  сущности
которых мы пока умолчим.
     - Ну и когда, Саша, ты мне нальешь стаканчик такой "воды", я не прочь
измениться в лучшую сторону.
     - Не скоро, друг Хвостов. Хронос-время от нас за многими печатями, за
многими экранными полями, даже самые смелые мозги не  знают,  как  к  нему
подступиться.
     - Похоже, что по количеству извилин эти мозги похожи на  мои.  Ладно,
насчет чего ты еще шурупишь?
     - Соединение первоэлементов приводит к рождению многомерных стрингов.
Они  есть  основа  всего  сущего  и  несущего,   сырая   материя.   Именно
проводки-ниточки стрингов переносят энергоинформационные волны,  исходящие
от матриц Поля Судьбы, во все остальные миры. Стринги предопределяют смысл
и последовательность явлений в нашем мире, так сказать,  в  организованном
космосе.
     - Красиво. Стройно, Саша. Чувствуется гармония сфер. Но что  это  нам
дает на практике, которая есть критерий всякой вздорной теории?
     - А вот что. Когда многомерные стринги попадают в  наш  мир,  с  ними
происходит интересная вещь. Начинает активно работать хрональное измерение
и порождать частички времени - хрононы.
     - А на что они похожи, Сашок? Я все в сравнении понимаю.
     -  Хронон  похож  на  челнок  ткацкого  станка,  на   луч   развертки
телевизора. Неугомонные  хрононы  постоянно  перемещаются  из  прошлого  в
будущее,  создавая  печально  известный  континуум   "время-пространство".
Кстати, при их  движении  возникают  все  остальные  физические  кванты  -
кварки, гравитоны, лептоны и так далее. Короче, там, где появляется время,
материя становится организованной, реальность настоящей.  Но  это  еще  не
все...
     - Неужели, Шура, происходит еще что-то худшее?
     - Я подозреваю, Егор, что отклонения хрононов от стабильных орбит при
поглощении или отдаче энергии, приводят  к  созданию  периферийных  миров,
своего рода "хрональных карманов". Они появляются уже за пределами  нашего
космоса, как бы пропечатываются в сырой материи-эктоплазме.
     - Стоп, мудрила. Допустим, кто-то тряхнул  мои  хрононы  и  оттопырил
этот самый "карман". Что-нибудь изменится? Стану ли я в периферийном  мире
из железнодорожника водопроводчиком?
     - Почем я знаю, Егор? В любом  случае,  периферийные  миры  рано  или
поздно исчезают, чем  опять-таки  производят  возмущающее  воздействие  на
стабильные хрональные орбиты. Но  ты,  попробуй  еще  отклони  хрононы  от
стабильных орбит. Только обгадишься с натуги. На это  надобна  несусветная
энергия сдвига, равные взрыву тысячи самых мощных ядерных бомб. Вот  тогда
ты может и станешь из железнодорожника водопроводчиком или там балериной.
     - Тоже правильно,  Сашок.  Однако  ты  зря  лопотал  про  несусветную
энергию. Энергия сдвига, то есть сила судьбы, должна  быть  маленькая,  но
удаленькая. Только ее надо умело добыть и правильно  направить.  Тут  надо
разбираться с матрицами Поля Судьбы. Мне так кажется.
     Я выудил из банки соленый грибочек. И с тоской посмотрел за окно, где
качался  на  ветке  какой-то  фрукт.  Так  ведь  выходить  за  ним   надо,
карабкаться по дереву. Неохота.
     Вторую неделю мы с  Крейном  сидим  в  пригороде  перуанского  города
Куско. В Питере зима, здесь лето, кругом сочная "зеленка". Сашок  работает
над теорией и ее воплощением, я при нем состою в  роли  спарринг-партнера.
Мы сюда махнули спустя пару месяцев после того, как  Санек  подлечил  свою
пулевую дырку. Кстати, вена  едва-едва  не  была  задета.  Вместе  с  нами
прилетела вся команда. Крепкую бригаду мы подобрали  для  проникновения  в
"хрональный карман".
     Нина Леви-Чивитта - коммерческий директор, она деньги незнамо  откуда
достает. Вместе с ней ее молчаливый шофер,  он  же  хранитель  тела.  Коля
Кукин - заместитель  по  боевым  действиям.  Я  же  заместитель  по  общим
вопросам и ответам. Взяли в дело Гарика и пару его  парнишек  -  тех,  что
понадежнее  выглядели.  Аслан  по  счастью  не  проклюнулся  -   наверное,
таинственные "среднеазиаты" всю его команду перебили (при моем и  Нинкином
участии) - иначе главного абрека мы бы тоже завербовали. Коля подобрал еще
пяток детин, своих знакомых по Кавказу, отбарабанивших последнюю  войну  в
ВДВ и морской пехоте. Чего стоят только Коковцов и  Кузьмин,  один  грызет
стаканы, а другой безболезненно колет бутылки об лоб.  А  в  Перу  госпожа
Нина нашла несколько местных, которые и по-испански  шпарят,  и  на  кечуа
умеют выражаться - навроде такой язык в  "хрональном  кармане"  нам  шибко
пригодится.  Нанятые  перуанцы-кечуанцы  тоже  не  лыком  шиты,  поскольку
послужили в  спецподразделениях,  боровшихся  с  красными  партизанами  из
"Светлого пути". Итого получилась кодла в двадцать три головы, включая мою
и Сашину. Впрочем, Крейн по слабости здоровья должен был остаться в тылу и
не  переться  на  хрональную  передовую.  И  со  мной  нечаянная  промашка
получилась.
     Как в Перу прилетели, я получил первые поощрительные бабки -  пятьсот
баксов. То есть, это счастье случилось в Лиме, но тратил их уже  в  Куско,
куда мы перебрались из столицы на летаке. Из этого  города  лежала  прямая
дорожка в  портик  Мольендо,  откуда  мы  должны  были  отплыть  до  точки
назначения. В Куско я,  конечно,  пошел  куролесить  по  местным  кабакам.
Может, стоило вести себя более цивилизованно, но  ведь  никто  никогда  не
учил меня хорошему времяпровождению.
     Чудесные это места, доложу вам. Зубастый горный горизонт, дома-аркады
в два яруса, балкончики, вьющиеся растения,  слегка  удушающий  воздух,  с
помощью которого выпивон действует в два раза круче, плюс местный  пипл  с
каркающими голосами и махающими руками. Мы киряли вначале с Кукиным, потом
он куда-то отпал. Его фамилия чудесным образом  резонировала  с  названием
местной общеупотребительной наркоты - листьев  куки,  которые  к  тому  же
являются основой всемирно известного кокаина.
     В общем, в середине ночи я бродил  вокруг  доминиканского  монастыря,
который приходился ровно на то самое место, где  некогда  сверкал  золотом
Кориканча, инкский дворцово-храмовый комплекс. И мощную  каменную  кладку,
оставшуюся от инков, можно было пощупать.
     Мои телеса стали  терять  жар  и  подмерзать,  надо  было  подаваться
обратно к отелю, но я все бродил - это местный напиток "чича", верно,  был
всему виной. Да если признаться, нюхнул для куража и кокаина. Поле  зрения
сузилось, я даже не мог сообразить, куда мне надобно  свернуть.  Несколько
раз попадались навстречу местные товарищи, но их  неславянские  физиономии
вызывали  некоторую  оторопь.  Когда  я  все-таки   напрягал   горло   для
произнесения звуков, рожи уже успевали растаять в ночном тумане. Потом они
стали  казаться  мне  какими-то  пятнистыми,  даже  клыкастыми   и   очень
плотоядными. Я, естественно, старался не обращать на это дело пристального
внимания.
     Но что-то большое и пернатое забило крыльями надо мной, отчего крайне
неуютно почувствовало себя мое темечко. Что-то зашипело около ног и я стал
передвигаться скачками. Неясное же рычанье  наполнило  мои  жилы  трепетом
бздения. С каждой секундой кожу саднило  все  больше,  будто  ее  обдирали
скребками, а шейные позвонки стало покалывать, будто им  надоело  общество
друг друга. Встречаемые по дороге личности уже ни в какие ворота не  лезли
- они несли на коротких шеях головы квадратные, бурые, с лишними глазами и
ушами. Головы были защищены шлемами из черепов змей, акул и больших кошек,
а вместо животов будто бы виднелись  внутренние  органы,  кишки,  печенки,
неприкрытые кожей. Я закружился на  месте,  пытаясь  не  допустить,  чтобы
какой-нибудь  монстр  бросился  на  меня  со  спины.   Но   движения   мои
замедлялись, становились скованными, я словно залипал в смоле. И при этом,
конечно, весь вспотел и завибрировал от ужаса.
     Но  вдруг  послышался  голосок,  не  такой  резкий  и  каркающий  как
предыдущие, а скорее даже нежный и ласковый:
     - Hola, amigo.
     - Hola, amiga. Tengo prisa. Que  quieres?  -  отозвался  я  заученной
фразой, мол, занят. Однако продолжил. -  Entiendes  el  ruso?  -  Дескать,
понимаешь ли по-русски. Чем черт не шутит, шлюхи-то  они  на  всех  языках
лопочут.
     - Un poco. Si hablas despacio.
     Я оказался прав. Индеанки, или