ру?.. Ладно.  Давайте-ка  перейдем  к  делу.  -  Он  резко
перестал улыбаться и заговорил на тон ниже и жестче:
   - Вы все-таки убили полицейских. Хоть я и предлагал другой вариант - куда
более безопасный. Я вас предупреждал, что этим вы  навлечете  на  свой  клан
очень серьезные неприятности. Но теперь речь уже не только  о  вашем  клане.
Обстановка между городом и Куполом напряжена и что ни день обостряется. Ваши
действия вызовут ответные меры. Министр внутренних  дел  обязан  будет  дать
санкцию на репрессии, невзирая на то что в городе есть оружие. Это его долг.
Вы понимаете, во что это выльется? Мы пошли с вами на компромисс,  заключили
это соглашение - только ради того, чтобы избежать глобального  конфликта.  И
что мы имеем?..
   "Ну да, рассказывай. Ради бессмертия вы  его  заключили,  своего  личного
беспредела - ты и твой министр. И  драпируете  свою  измену  патриотическими
баснями. Что, совесть шевельнулась, когда пролилась полицейская кровь? Ручки
после меня вытираешь, как будто она на моих руках, только она не на  мне,  а
на вас - иудах. Погоди, то ли еще будет!"
   - Да живы ваши полицейские, - сказал я, разглядывая громоздящиеся  вокруг
здания причудливой архитектуры, роскошные машины, скользящие мимо, и  идущих
по улицам редких людей в чистых светлых одеждах. Как-то  я  от  всего  этого
отвык за две недели жизни в руинах. На ребят за спиной я сейчас старался  не
смотреть, даже в зеркало - не по себе становилось от их глаз. В остальном-то
они держались нормально. - И машина их  цела,  -  продолжал  я.  -  Что,  не
ожидали?
   Пал  Палыч  сделал  странное  движение  подбородком,  словно  только  что
проглотил целое яйцо. Глотай, не жалко. Это тебе подарок -  временный  отбой
для совести. Зря ты руки вытирал. Рано.  Правда,  он  с  самого  начала  был
против моего плана внедрения. Он предлагал задействовать  в  операции  своих
людей из УВД: они бы отправились в глубокий рейд по городу, якобы взяли  нас
и провели бы в  Купол  под  видом  пленных.  То  есть  они  бы  меня  взяли,
разоружили, сковали и привели бы безо всяких проблем прямо в подвалы  своего
УВД. Куда мне вроде бы и надо. Гениальный план, да? Венец оперативной мысли!
Главное - безопасный. Но дело не в  этом.  Если  даже  допустить,  что  ради
личного бессмертия они бы расстарались и сделали все честно. Я уже просто не
мог их обессмертить. Батареи питания подходили к концу, и лимит бессмертия у
меня остался мизерный - на двух-трех человек, не больше. И, наконец, главное
НО. Умер профессор Рунге. Сердечный приступ, обширное кровоизлияние в  мозг.
Шесть  дней  назад,  за  "выпечкой"  очередного  бессмертного  он   внезапно
почувствовал себя плохо. Меня вызвала Жен - я даже не  подозревал,  что  мой
жизнелюбивый хрыч до сих  пор  сам  себя  не  обессмертил!  Я  прилетел  как
чумовой, выкинул из капсулы недоделанного пациента, сунул  туда  профессора.
Но было уже поздно. Вот так. Моя, конечно, вина - надо было  уложить  его  в
аппарат одним из первых. Для Жен-то я нашел время - уговорил  ведь,  как  ни
отпиралась, обессмертил. А его прошляпил. Недоглядел. Загубил главное  звено
всей системы - его золотую яйцеголовую башку. Теперь  мне,  кровь  из  носу,
надо  было  раздобыть  специалиста,  способного  разобраться  в  аппарате  и
продолжить  дело  профессора.  И  мое,  разумеется.  Здесь,  на  Ч33,  таких
специалистов, само собой, искать не приходится.  То  есть  мне  в  ближайшее
время предстояло покинуть Ч33 и отправляться на их поиски. Это  было  второй
причиной, по которой я оказался в Куполе.
   - Они действительно живы? - с нажимом спросил Пал Палыч, взглянув на меня
с особой проницательной искрой. Я усмехнулся: он, кажется, сомневался в том,
что боевых орлов  Купола,  опору  власти,  надежду  органов  внутренних  дел
какие-то там парии могли захватить живыми. Наверное, это произошло  впервые:
кому из парий до сих пор пришло  бы  в  голову  брать  в  плен  легавых?  Не
прокормишь ведь, а КПД в хозяйстве - ноль.
   - Как только вернусь, посажу ваших соколов в машину и отправлю  домой,  -
пообещал я. - Вкатите им служебное взыскание. Но у меня к вам  вопрос:  если
вы так дорожите жизнью  людей,  то  как  же  собираетесь  избежать  жертв  в
Управлении?
   - Вы будете работать парализаторами, - уронил он мрачно.
   Тем временем снаружи, прямо по курсу, возник силовой щит -  что-то  вроде
покатой стены, отлитой словно бы из  перламутровой  пластмассы.  Сверху  это
должно было выглядеть как грандиозный  радужный  пузырь  -  этакий  купол  в
Куполе, накрывающий чью-то суверенную территорию.
   Перед стеной машина затормозила. Пал  Палыч  сообщил  коротко  в  коминс:
"Прибыли" -  и  через  пару  секунд  перед  нами  в  переливчатой  плоскости
образовалась аккуратная полукруглая брешь - ворота, стало быть.
   Въехали. И сразу - надо же! - деревья.  Могучие,  раскидистые.  Легки  на
помине. Мой  глаз  не  просто  отдыхает  на  них,  но  и  сама  душа  как-то
приподнимается кряжистым стволом и тихо расцветает ворохом зеленых листочков
по лабиринтам из жестких веток. Если человечество не истребит в конце концов
само себя, то точно насадит по всем своим Землям леса и  станет  жить  среди
деревьев. Или прямо на них. Я бы, например, хоть сейчас  залез  вон  на  тот
дуб. Если бы дела позволяли.
   Да тут целый парк!..  Мои  бойцы,  конечно,  дивуются,  хоть  и  сидят  с
каменными рожами.
   За деревьями открылся  особняк  белого  мрамора.  Наша  машина  -  "Ягуар
Гранд", между прочим, - достигла здания и  остановилась  напротив  парадного
подъезда.
   - Это что, и есть ваше Управление Внутренних Дел? - наивно так спросил я.
   -  Это  резиденция  Аркадия  Степановича,  -  сухо  ответил  Пал   Палыч,
поворачиваясь ко мне. - Не возражаете, если ваши люди подождут в  машине?  -
Он был очень серьезен и строг, даже намека на усмешку не возникло в  уголках
губ. Молодец. Ведь на самом деле он не считал их людьми. Даже несмотря на то
что они, в отличие от него, были бессмертны.
   Но я не торопился покидать машину. Все это, начиная с пропускного пункта,
могло  быть  очень  хорошо  разыгранным  спектаклем.   Например,   заговором
олигархов или той же СБ с целью заманить меня в ловушку.
   - Что-то не припомню, чтобы мы договаривались с Аркадием  Степановичем  о
личной встрече, - сказал я, прикидывая в уме, в какую  точку  лучше  ударить
при таком нашем расположении, чтобы вырубить собеседника  наверняка.  Но  не
насмерть (великая вещь - дорогостоящий  заложник!).  Еж  с  Васей  со  своей
галерки наблюдали за нами, по-прежнему молча и практически не двигаясь.  Они
сейчас были на деле. И уже почти свыклись с необычной обстановкой. Ой  и  не
повезет же тебе. Пал Палыч, если ты на меня сейчас дернешься!
   - Все зависело от обстоятельств, - проронил Пал  Палыч,  буравя  взглядом
мою переносицу. Знакомый прием. Ничего у тебя не выйдет,  опер.  Эти  штучки
прибереги для подвалов своего УВД.  -  Подумайте,  -  сказал  он,  продолжая
буравить, - если бы моей задачей было вас  захватить,  я  бы  мог  всех  вас
просто усыпить, как тех же охранников.
   - Вместе с собой, что ли?
   - Но я же сам показал вам препарат...
   - Вранье, - перебил  я  безапелляционно.  -  Не  знаю,  что  вы  там  мне
показали, уважаемый, но такого препарата не существует.  Я  вам  сейчас  это
докажу. Вы ведь самолично вызвались  везти  нас  в  Управление,  которое  мы
собираемся поставить на тропсы. На рога то есть, - вежливо пояснил я, уловив
непонимание в его взгляде. - Но вы же там с нами сразу засветитесь! Если  вы
ведете честную игру, то, по логике, вам дальше  пришлось  бы  усыпить  своим
препаратом все Управление. Ты что, его по коридорам там  будешь  сеять,  как
горох?
   (Неплохо бы, черт возьми, а?!)
   Тут он понял, что выбрал со мной не правильную тактику, и опустил взгляд.
Якобы на часы. Затем сказал:
   - Вы правы, такого препарата не существует. Я просто хотел, чтобы вы  мне
доверяли. Но не для того, чтобы заманить вас в ловушку, как  вы  думаете.  -
Теперь в его голосе звучала этакая откровенная нотка. - Поймите, что для нас
это многоходовая игра. Это непросто объяснить. Мы очень рискуем, идя с  вами
на соглашение. Рискуем практически  всем  -  положением,  состоянием,  самим
местом под Куполом.  Приходится  разыгрывать  очень  сложную  партию,  чтобы
отвести от себя малейшие подозрения, как говорят в  вашей  среде  -  замести
следы...
   Мне показалось, что он врет уже напропалую, возможно, с целью  заговорить
мне зубы и  оттянуть  время.  Но  его  вранье  выглядело  каким-то  чересчур
нелогичным. А это, как ни странно, чаще  бывает  свойственно  правде,  когда
кидаешь на нее первый взгляд.  Ложь  же  всегда  первым  делом  стремится  к
логике. Поэтому, вместо того чтобы, не рассусоливая дальше, выводить его  из
строя, я спросил не без сарказма:
   - Встречать нас самолично на контроле и ехать с нами громить Управление -
это у вас и называется заметать следы?.. - Если бы он опять завел ахинею про
риск, которому он подвергается, засвечиваясь на своих же объектах, я вырубил
бы его на первых же словах.
   Но вместо этого он сказал:
   - А вы еще не догадались? - Криво усмехнувшись, взял себя двумя  пальцами
за щеку и слегка подергал ее туда-сюда.
   Тут только до меня дошло.
   - Вы не Токарев, - сказал я.
   - Просто хорошая подделка, - подтвердил он. - Не только маска, как сейчас
на вас, но и наложенный психотип, голос. Вижу, вам приходилось иметь дело  с
такими вещами...
   Да. Я имел дело с такими вещами.  Еще  как  имел.  Но  мне  почему-то  не
приходило в голову, что и меня могут когда-нибудь так же  некузяво  поиметь.
Хотя я не знал настоящего Токарева,  так  что  нельзя  сказать,  чтобы  меня
обвели вокруг пальца. Похоже, что тут  старательно  водили  за  нос  кого-то
другого, а точнее - других.
   - За что же вы так не любите майора Токарева?  -  поинтересовался  я.  По
моим наблюдениям, Пал Палыча Токарева, который мне уже начинал  даже  где-то
нравиться, здесь подставляли просто самым проститутским образом.
   - Это долго объяснять.  Я  вам  уже  говорил,  что  это  многоходовка.  А
Токарева все равно потом отсканируют и разберутся.
   "Токарева, конечно, отсканируют и наверняка со  временем  разберутся,  но
неприятностей он поимеет!.."
   - Они и вас вычислят, - сказал я. Не злорадно, а так  просто,  в  порядке
информации. - Стоит отфильтровать погрешности в записях, - а в Управлении вы
от записей уже никуда не денетесь...
   - Да вы  о  чем,  Дик?  -  спросил  он,  насмешливо  приподняв  бровь.  -
Проснитесь! Вы где? На "люксе" - экстра? Это же наша  родная  Ч33  -  пария!
Четвертой! Катего-ри-и! Отфильтровать погрешности, говорите? Кто ж нам  даст
сюда такие технологии? Да мы же здесь сидим в позапрошлом веке!
   М-да. На том и сидим. Кажется, я  попал  ему  в  больное  место.  И  себе
заодно. Очевидно, он знал, что говорил. Меня даже кольнуло любопытство - кто
он все-таки есть на самом деле. Спрашивать, естественно,  не  имело  смысла.
Скорее всего из той же конторы - сослуживец Пал Палыча. Коллега,  раскудрить
ему...
   "Токарев" тем временем опять посмотрел на часы и напомнил озабоченно:
   - У нас мало времени, Дик. Аркадий Степанович ждет.
   Не то чтобы я ему на этот раз поверил. Какое, в конце концов, мне дело до
их конспиративной возни? Просто обстоятельства сложились  так,  что  хватать
меня им и впрямь  было  невыгодно,  а  кроме  того,  чревато,  причем  очень
серьезными последствиями: мое  невозвращение  домой  к  определенному  сроку
закончилось бы штурмом Купола моей не такой уж маленькой, к тому же  неплохо
вооруженной армией парий под предводительством сотни бессмертных.  Стоит  ли
говорить, что союз со мной был выгоден этим жукам  во  всех  отношениях,  за
исключением, может быть, риска загубить карьеру. И угрызений совести,  -  но
это не к ним.  А  за  бессмертие  не  грех  и  карьерой  рискнуть.  А  то  и
поступиться.
   - Хорошо, - сказал я. - Но с одним условием: мои люди пойдут со мной. - И
стал наблюдать за его реакцией. Все-таки трое  бессмертных  -  это  сила.  В
первую очередь это психологический пресс.
   Такое заявление его явно напрягло - покосился, сдвинув брови,  на  ребят,
но возражать не стал. Молча снял поле, убрал двери  и  вышел  из  машины.  Я
велел ребятам вылезать и сам тоже вышел. Так, всей толпой - "Пал Палыч" чуть
впереди, за ним два копа с "береттами" и обтрепанный пария в наручниках - мы
поднялись по мраморным ступеням особняка  Аркадия  Степановича  Наплекова  -
министра внутренних дел.

6.

   Гор открыл глаза и  некоторое  время  бездумно  смотрел  в  слепяще-белый
потолок. Ничего необычного  на  нем  не  было.  Потом  прислушался  к  своим
ощущениям и  поразился  невероятной  легкости,  можно  сказать  невесомости,
наполнившей его целиком. Он лежал совершенно обнаженным на  жестком  ложе  в
крошечном стерильном отсеке. Тело опутано датчиками. А  где-то  в  изголовье
еле слышно попискивал в такт толчкам сердца зуммер  невидимого  прибора.  На
секунду тревога заползла в душу - неужели в капсуле?! - и тут он вспомнил.
   Вспомнил все.
   Присяга.
   Реабилитация.
   Ага.
   Стало быть, комплексные процедуры пройдены: его провели через  ускоренный
курс реабилитации и поставили пси-блокаду, нейтрализующую ранее поставленную
кодировку подсознания. И теперь  он,  Гор  Александр  Васильевич,  на  шесть
месяцев ничем не обязан господину Президенту Белобородько и его камарилье.
   На этот срок он - личный наймит Левински, экс-бастарда, а ныне Наследника
господина Президента.
   Подобная мысль не доставила ему большого удовольствия.
   Желание работать на человека, которого он бы  с  радостью  законопатил  в
тюремную капсулу на пресловутое пожизненное, отсутствовало  напрочь.  И  это
сильно удивило инспектора - неужели  психологи  бастарда  настолько  топорно
сработали, что не освободили его от неприязни по  отношению  к  патрону?  Не
может такого быть. Это просто невозможно, потому что такого  не  может  быть
никогда.  Издавна  повелось,  что  наймит  либо   приносит   присягу,   либо
подвергается пси-обработке. А чаще и то, и другое сразу. Иначе нельзя -  как
же  патрон  может  быть  уверен  в  верности  наймита?  Тем  более  учитывая
необузданные инстинкты парий. И психологи Гарри  не  могли  не  проделать  с
Гором подобную процедуру, давно уже ставшую настолько распространенной,  что
в любом пси-центре можно приобрести готовые клише  -  верность,  поклонение,
повиновение  и  т.д.  Абсолютно  любой  набор.  А  уж  Наследник   господина
Президента вообще может и должен иметь все самое лучшее. Тем более что,  как
Гор понял из беседы с Левински, Наследник  собирается  поручить  ему  весьма
важное и  щекотливое  дело.  Настолько  важное,  что  даже  вытащил  его  из
предвариловки, куда сам же и упрятал.
   Что-то тут не так.
   Гор вполне мог допустить, что все его мысли  насчет  аппарата,  господина
Президента  и  участи  самого  Наследника   стали   достоянием   считывающей
аппаратуры и после дешифровки уже лежат в личном коминсе Левински. Но  тогда
он, Гор, должен был уже болтаться в капсуле в открытом космосе до  скончания
своих дней. Однако этого нет - очевидно, что эта крошечная каморка  покоится
на поверхности одной из планет, судя по несколько  меньшей  силе  тяжести  -
далеко не периферийной. Значит, договоренность остается в, силе?
   Ни хрена не понятно.
   Ладно, допустим на минутку  такую  невероятную  вещь,  что  аналитики  не
прочитали в его мозгу ничего крамольного. Допустим. Что тогда?
   Если  Грязный  Гарри  намерен   поручить   ему   работу,   то   приставит
надсмотрщика-контролера, готового отправить  Гора  "на  скок"  при  малейшем
подозрении. Но без вмешательства психологов все  равно  не  могли  обойтись.
Возможно, высоколобые сработали гораздо тоньше -  например,  вписали  в  его
подсознание некий набор кодов, который вступит в действие по паролю. Ну  там
ключевое слово или определенный образ. Правда, такой способ кодирования идет
поэтапно и занимает не одни сутки, а,  как  Гор  понял  из  той  же  беседы,
времени у Наследника нет.
   Нет у бастарда времени. Хотя черт его знает, сколько он тут провалялся  в
беспамятстве, похожем на сон...
   Слово "бастард" инспектор произнес с особым, чуть  ли  не  сладострастным
смаком, в очередной раз убеждаясь, что неприязнь к Грязному Гарри при нем  -
никуда не делась. То есть не  произнес,  конечно,  а  подумал,  поскольку  в
отсеке наверняка  установлена  записывающая  аппаратура.  Ведь  после  такой
процедуры,  как  реабилитация,  человек,  приходя  в  себя,  еще  не  совсем
контролирует собственное сознание. А значит, может сболтнуть кое-что лишнее.
   Да кой черт "сболтнуть"?!
   Психологи Левински должны были  провести  глубочайшее  ментоскопирование,
прежде чем приступать ко всем делам, так что мозги инспектора они уже успели
бы вывернуть аж до самой задницы.  Но  наличие  аппаратуры  это  все  же  не
исключает.
   Хорошо, разберемся. Потом. А пока хватит бока пролеживать.
   Гор приподнялся, спустил ноги с ложа. Тело повиновалось,  как  новенькое.
Отлично.
   "Хоть я и дал согласие на работу, но пусть бастард  не  надеется,  что  я
принесу ему аппарат и голову Края на блюдечке с золотой каемочкой. Ну не-ет.
Тут есть шанс провести свою собственную игру, а потом можно и  на  результат
поглядеть. Да поискать возможность сорваться с крючка самому. И  хрен  бы  с
ним - с глубоким кодированием. Мы еще посмотрим,  кто  кого  закодирует.  Но
сначала нужно найти Края. Тут наши с Левински интересы совпадают".
   "А с чего ты решил, что бастард использует тебя  именно  против  Края?  -
спросил Гор самого себя и сам же ответил:
   - А для чего же еще? Остальное могут сделать  его  подручные.  Уж  больно
жирный кусок - этот прибор. Здесь любой может  на  измену  подсесть,  а  для
опального инспектора иного пути все одно нет. Либо да, либо тюрьма навсегда.
И посвящать в дело слишком  много  людей  Гарри  тоже  нет  резона.  И  так,
наверное, во всем мире золотая лихорадка  уже  началась.  Небось  уже  целая
очередь за бессмертием стоит, а значит, прибор друг  у  друга  станут  рвать
вместе с горлом. Ох и мутная же каша получается..."
   Гор с минуту посидел, потом рывком встал  и,  не  теряя  времени,  провел
разминочную  связку  су-бокса.  Рефлексы  в   порядке   -   признал   он   с
удовлетворением, чувствуя, как кровь наполняет мышцы, делая  их  упругими  и
стремительными, а сознание привычно освобождается от несущественных  мыслей.
Пусть бой  проходил  только  с  тенью,  но  дай  срок,  найдется  кое-кто  и
посерьезнее.
   Бывший инспектор по особо важным делам был готов действовать.
   Его отвлек вызов коминса.
   Гор покрутил головой и обнаружил наручный прибор,  зацепленный  браслетом
на столбике в  изголовье  кровати.  Подошел.  Прилепил  клипсу  наушника,  а
браслет привычно застегнул на запястье. Коминс оказался стандартной  моделью
для рядового состава спецподразделений. "Ориент Коммандос" все  же  получше,
чем  тайский  ширпотреб,  который  продается  на  каждом  углу,  но   и   не
индивидуальный.  Так  что  никакой  настройки  на  биоритмы   владельца   не
произошло.
   "Слабовато", - подумал он и ответил на вызов:
   - Гор. Слушаю.
   - Господин Гор. Господин Левински просит вас прибыть к нему  для  беседы.
Сколько времени вам потребуется на приведение себя в порядок?
   Гор потер шершавый подбородок:
   - Если мне предоставят одежду и гигиенический набор,  то  через  двадцать
пять минут. Желательно бы легкий завтрак.
   - Очень хорошо. - Голос механического секретаря не изменил  интонации.  -
Справа от вас  в  стене  бытовой  синтезатор.  Коминс  настроен  на  систему
обслуживания вашего бокса. Разблокировка гигиенического  блока  -  четвертая
команда. Весь остальной набор команд  управления  также  стандартный.  Всего
доброго. За вами придут через тридцать минут.
   И