88/2345554214  "Замыкание  проводки,  повлекшее
гибель Александры Нечаевой. Несчастный случай. Дело закрыто  за  отсутствием
состава  преступления".  Анализ  тканей  погибшей?  Идентичны  тканям  этого
Смирнова. Ну да, кто там стал бы сличать генотипы,  да  и  не  было,  скорее
всего, ее  генокарты  в  общей  картотеке.  Дело  вел  участковый  инспектор
Мытищи-К19... Остальное не существенно. Все сходится. Вот! Вот что не давало
покоя инспектору с того самого дня, когда он занялся  этим  делом.  Край  не
выполнил приказ! Нарушил клятву! Ну и ну!!!
   Гор стукнул  себя  кулаком  по  лбу  -  ну  конечно!  Все  многочисленные
несостыковки следствия рассматривались под углом действий обычного  наймита,
получившего  задание  от  своих  боссов.  А  мы-то  имели  дело  с  ронином!
РО-НИ-НОМ. Изгой, свободный от клятвы, не может действовать по общей логике.
Это невозможно просто по причине своеобразного устройства психики наймитов и
парий вообще: парии не могут существовать вне клана,  вне  стаи.  И  присяга
дает им это ощущение принадлежности. Измена же меняет психотип полностью,  и
никакому анализу он более  не  подлежит.  Стоит  преступить  клятву,  как  в
сознании возникает темный вихрь, черная  дыра,  которая  мечется  по  мозгу,
поглощая все новые и новые области психики, выжигая наймита изнутри.
   Инспектор отлично себе это представлял, тем более что еще на Земле решил:
если его "уйдут", он пустит заряд себе в лоб.  Он  не  желал  быть  лишенным
присяги, которой служил уже около тридцати пяти  стандартных  лет.  До  сего
момента не желал. А теперь... Что же подвигло Края к такому шагу? Во-первых,
конечно, угроза собственной жизни со стороны  Гильдии.  Но  ронином-то  Край
стал гораздо раньше. Когда пошел на предательство ради своей напарницы. Ради
любви?..
   Этот вывод поразил инспектора даже больше, чем  сам  факт  предательства.
Такие эмоции, как любовь, вообще  всегда  ставили  его  в  тупик.  Они,  как
показывает практика, не поддаются логическому обсчету, будь компьютер хоть о
тысяче гигабайтов голографической памяти во лбу.
   Гор откинулся  в  кресле.  Мысли  несколько  спутались,  и  главное,  что
требовало детального осмысления: клятва - это не самое важное в  жизни!  Вот
так открытие! В свете этого и собственный  близкий  конец  становился  менее
определенным. А сама возможность возникновения  подобной  мысли  говорила  о
том, что опальный инспектор уже готов встать на скользкую дорожку.
   "А действительно, что, если и мне..." Додумать  Гор  не  успел.  Сознание
затопила мутная пелена смятения. Все естество восставало даже против  намека
на возможность измены, который он не решался сформулировать самому  себе  из
боязни немедленного помешательства.
   Гор  встал  и  медленно   зашагал   по   кабинету,   стараясь   взнуздать
разгулявшееся воображение. Тридцать лет, отданных присяге, с одной  стороны,
и маленький призрачный шанс остаться в живых,  за  который  цепляется  всеми
тридцатью зубами древнейший инстинкт самосохранения, - с другой. Такое может
разорвать на части самое железное сознание.  Зафлаженный  волк  не  способен
нырнуть под флажки, это аксиома, но единицы, избранные, все же делают это!
   Инспектор набрал код  на  никелированной  панели  автомата,  который  его
ребята в шутку называли "дойной коровкой", и  заказал  двойной  "Капуччино".
Выпил залпом, не почувствовав ни вкуса, ни градусов, - черт, каков  соблазн,
а?!!
   Он  вернулся  к  столу.  А  как  же  аналитики  Гильдии   не   распознали
предательства? Ведь в  организации  Клавдия  всегда  были  собраны  неплохие
мозги. Очень неплохие. И что же, ни один психотест ничего не показал? Ай  да
Край, ай да сукин сын! Гор почувствовал, как в нем нарастает восхищение этим
человеком. И эта их последняя встреча... Странная  процедура,  которой  Край
его подверг, называя свои манипуляции обессмерчиванием. Разумеется,  Гор  не
поверил в то, что его тело приобрело обещанные магические свойства.  Но  как
только остался один, первое, что он сделал, - это распорол себе запястье, не
думая о сухожилиях и потере крови. Все равно тогда  он  уже  мысленно  обрек
себя на главную, последнюю отставку. И что же? Порез, длиной  добрых  десять
сантиметров, затянулся раньше, чем свернулась вытекшая кровь. И все  же  Гор
не поверил, не готов был поверить в чудо. И не верил до сих пор. До тех пор,
пока не прочитал приказ Советника, который лежит у него на столе.
   Выбор стал уж слишком невелик.
   Он почувствовал, что завидует изгою, в первый раз в жизни ужасно завидует
другому человеку. И кому?! Ронину. Сейчас Гору до зарезу  требовалось  найти
Края, поговорить, задать ему только один,  но  наиважнейший  вопрос.  Вопрос
жизни и смерти. Ему срочно необходимо вернуться на Землю и  разыскать  Края,
человека, ставшего ронином из-за любви.
   Советник? Плевать теперь на эту жирную свинью, тем более что в  последней
беседе он ясно дал понять, что прикроет свою  мясистую  задницу  его,  Гора,
шкурой. Приказ? Да плевать на приказ!!!
   В глазах опять потемнело, инспектор чувствовал, что теряет  контроль  над
собой.  Тело  рвалось   немедленно   исполнять   задуманное,   а   сознание,
кодированное целым каскадом блокировок,  напротив,  пыталось  заставить  его
остаться верным присяге до конца, каким бы этот конец ни был.
   Приходилось преодолевать себя.
   Спокойнее.
   Гор замер, опершись обеими руками о стол.
   Спокойно.
   В глазах прояснилось - ага, нужно собрать кое-что необходимое в дорогу  и
попытаться снять со своего счета деньги. За долгие годы службы Гор не скопил
больших сбережений, да и зачем  -  пенсия  при  его  должности  должна  была
обеспечить его довольно скромные потребности. Уютный домик на Коломне-Е3?  С
ним придется расстаться...
   "Черт, о чем это я?!" - одернул себя инспектор и распахнул сейф  в  углу,
где хранил табельное оружие и сверх того пару штучек  не  менее  мощных,  но
анонимных и незарегистрированных.
   Сзади тихо вздохнула пневматическая дверь.
   Он резко обернулся - в кабинет, словно каменный гость, вдвигался  квестор
юстиции Англетерро в сопровождении трех автоматчиков из кремлевской гвардии.
Оружие драбантов было наготове и уже направлено в живот инспектора.
   Так. Не успел.
   Гор сразу все понял, и слова квестора лишь подтвердили его догадку:
   - Гражданин Гор, Александр Васильевич?
   Гор устало опустился в кресло. Жирная свинья выполнила свои  обещания,  и
теперь ему предстоит стать козлом отпущения. Крайним. Он махнул рукой:
   - Да бросьте, Англетерро. Вы же прекрасно знаете, к кому пришли.  Давайте
не будем ломать комедию. - За спинами драбантов маячил  Каменский,  и  глаза
его напоминали яйца тропического плурхана. Такие же зеленые и огромные. Опер
был в полной растерянности. О своей судьбе Каменский пока не задумывался, но
даже если он останется на службе, подняться выше старшего опера к пенсии ему
уже не доведется.  Клеймо  неблагонадежного  светит  ему  на  всю  жизнь.  -
Делайте, что там положено, и покончим с этим быстрее.
   - Вам придется  пройти  с  нами.  -  Взгляд  Англетерро,  пустой,  словно
вакуумная присоска,  уцепился  за  что-то  на  стене  выше  и  правее  плеча
инспектора. Старый приятель чувствовал  себя  неуютно.  -  Сдайте  табельное
оружие, удостоверение и ключи от шкафов.
   Гор бросил на стол связку ключей, медленно повернулся  к  сейфу.  Потянул
оттуда свой любимый ухоженный "Магнум-435 Мегаватт". Странная опустошенность
овладела им. Не успел. Крайний. Все.
   А может?.. Палец сам лег на гашетку. А вдруг...
   - Не делай глупостей,  дружище,  -  скорее  угадал,  чем  услышал  он.  -
Возможно, мне удастся еще все подправить. А с дырой в ребрах многого уже  не
поправишь.
   И инспектор  передумал,  хотя  отлично  знал,  что  самый  лучший  способ
заставить загнанного преступника сдаться без сопротивления  -  подарить  ему
последнюю, самую безумную надежду. Он не раз прибегал  к  подобному  приему.
Вот уж никогда бы не подумал, что сам купится на такой дешевый трюк.
   Гор перехватил оружие  за  излучатель  и  протянул  ближайшему  гвардейцу
рукоятью вперед.
   - Я готов.
   Квестор обернулся к сопровождающим:
   - Один остается здесь до прихода следственной бригады. Остальные  вперед.
Подследственный не представляет опасности, к тому же он приносил присягу.  Я
сам провожу его в Управление. - Он глянул на  Гора.  -  Вы  даете  слово  не
оказывать сопротивления и не предпринимать попыток к бегству?
   - Да, - обронил Гор с горькой улыбкой. А про себя подумал:  "Слово?  Знал
бы ты, дружище,  что  я  только  что  собирался  сделать,  так  упал  бы  от
изумления. Я ХОТЕЛ НАРУШИТЬ ПРИСЯГУ! Я, отдавший службе столько  лет.  Какой
пассаж..."
   Они медленно двигались по коридору. Белый свет люминесцентных ламп  резал
глаза. Несмотря на распоряжение Англетерро, один  из  драбантов  пристроился
сзади. Впрочем, на достаточном удалении, давая возможность  им  перекинуться
парой фраз, хоть это и противоречило инструкции. Но Гора в гвардии  уважали,
многие были с ним на острых акциях. Того, что шел сзади,  инспектор  неплохо
знал, - сержант Некрылов под его руководством освобождал заложников три года
назад на Полтаве-О13. Переднего Гор тоже несколько раз видел, хотя имени  не
мог никак вспомнить.
   - Послушай, - быстро говорил тем временем Англетерро.  -  Ты  обвиняешься
пока только в халатном исполнении  обязанностей,  нанесших  серьезный  ущерб
безопасности государства. Это, конечно, скорее всего, вышак, но  я  попробую
что-нибудь сделать. Ведь будет еще и следствие...  -  Гор  опять  улыбнулся,
скосив глаза на раскрасневшееся лицо Англетерро. - Я до Президента дойду! Он
меня знает, лично награждал почетной  грамотой.  И  ценным  подарком,  между
прочим. Мы оба знаем... да что там! Все ребята в Департаменте знают, что  ты
сделал все, что мог. И если бы не этот ублюдок... -  Он  осекся,  глянул  по
сторонам, нервно хрустя переплетенными  пальцами.  -  Короче,  пока  расклад
такой. Высшую меру наказания решено тебе заменить  пожизненным  заключением.
Без лишения присяги. Это хороший знак...
   Больше ничего он сказать не успел. Они вошли в лифт,  доставивший  их  на
подвальный этаж Следственного Управления Специального Департамента. В  лифте
говорить уже было опасно. Англетерро проводил его до камеры и, для  проформы
проверив ее изнутри  сканером,  вышел.  Лязгнул  магнитный  замок,  загудело
нейтрализующее охранное поле. Гор повалился на жесткую лежанку.
   Ирония судьбы, и только! Поверить  в  бессмертие,  в  возможность  начать
новую жизнь, и все это  за  минуту  до  ареста.  Пожизненное...  Пожизненное
пребывание в маленькой - три на пять  -  капсуле,  несущейся  в  межзвездном
пространстве подобно безумному астероиду. С безумным пассажиром. Регенератор
воздуха,  мини-синтезатор  пищи,  и  все.  Все.  Еще  односторонний  портал,
закрытый семью гербовыми  печатями.  Ни  связи,  ни  людей,  никого.  И  это
навсегда. Навечно, если все же принять на веру собственное бессмертие.  Будь
оно проклято! И  лишь  маленький  огонек  на  пульте  контроля  в  миллионах
километров от тюремной капсулы, сигнал, поступающий от  вживленного  в  тело
датчика. Преступник жив. И все.
   Что  ж,  зато  достаточно  времени,  чтобы  по-настоящему   убедиться   в
собственном бессмертии. Убивать себя по три раза на дню -  перед  завтраком,
обедом и ужином. И еще один раз на ночь. Чтоб спалось крепче.
   Гор усмехнулся - шутка вышла несколько тяжеловатой, но если он еще  может
шутить, то не все потеряно. Поживем, наймит!

3.

   Окрик "Стоять!", раздавшийся из динамика, упрятанного где-то  в  потолке,
застиг нас точно в середине коридора.
   Мы остановились.
   Обстановку я успел оценить еще при входе. Особого оптимизма она во мне не
вызвала, но и не так чтоб уж очень огорчила.
   Впереди под самым потолком чернеет ствол, и не какого-нибудь лучевика,  а
дезинтегратора "Интенс", с оптическим наведением, само собой. И позади та же
картинка. Итого два. Маловато  будет!  Для  надежности  на  такое  помещение
требовалось бы как минимум четыре ствола. Не спорю, "Интенс" убойней  любого
лучевика - человека, к примеру, разносит в такие  мелкие  клочья,  что  даже
"Миниган" с ним в этом деле не сравнится.
   Тем временем над нами звучит приказ:
   - Бросить оружие!
   Наши "беретты" стукаются об пол с небольшим  интервалом  -  сначала  моя,
потом напарника.
   А ведь здесь даже не пропускной пункт, просто пост. Стало быть, к  угрозе
нападения  на  Купол  силами  бессмертных  парий  местные  власти  относятся
достаточно серьезно.
   Нам уже задают вопрос:
   - Кто такие?
   А вот это правильно. Местная голь на  выдумки  ох  как  хитра,  и,  чтобы
пролезть  в  Купол,  маскарады  с   переодеваниями   в   полицейскую   форму
проделывались  уже  не  раз.  Только  у  парий  всегда  были   проблемы   со
спецсредствами,  типа  гелиевой  маски,  создающей  тебе   лицо,   полностью
идентичное портрету реального бойца в картотеке спецназа. Ну почти полностью
- цвет глаз не в счет, тут нужны линзы.
   - Николай Юрьев, Семен Никитин, третья  рота,  седьмое  подразделение!  -
докладываю я, и продолжаю:
   - Блядь, ребята, вы здесь совсем о...ли, что ли? Я бессмертного  взял,  у
меня раненый, а вы меня парите у ворот полчаса!!!
   Десятисекундная задержка, после которой следует:
   - Почему не явились на пункт?
   Твою мать!..
   - Потому что нас сбили на Качалова! Предлагаешь  мне  переть  отсюда  два
километра до КПП, когда Семен кровью истекает?!
   Вот скотина! С Ежа ведь "кровь" действительно только что не капает. А они
наверняка уже послали запрос на мою ксиву и знают, что я именно тот, за кого
себя выдаю. По крайней мере, судя по  морде  лица.  В  безупречности  своего
"портрета" я не сомневаюсь - и не такие бобры покупались на полное сходство,
гарантируемое псевдогримером. Даже оперов Администрации удалось в свое время
обвести вокруг пальца, было дело, хотя они  там  собаку  съели  на  подобных
штучках. Сомневаюсь,  что  у  здешних  сторожей  имеется  хотя  бы  малейшее
представление о существовании в природе таких радикальных способов изменения
внешности. Однако из динамика доносится:
   - Сдайте материал для генного анализа!
   Ну все, попали. Формально генная проверка -  процедура  обязательная,  но
проводится она, как правило, только  если  у  контролеров  имеются  сомнения
относительно личностей прибывших. Значит, имеются.
   Вообще-то я рассчитывал не только на наше сходство с мордами  на  ксивах,
но и на  их  мнимый  героизм,  на  ранение  "сержанта"  и  больше  всего  на
срочность, связанную с заинтересованностью здешних спецслужб  в  бессмертных
пленных.
   Моей задачей было не просто попасть под Купол - чего я там не видел? - но
еще и пробраться в их Управление Внутренних Дел. Вот так.  Не  больше  и  не
меньше. И отнюдь не с мирными целями. Дело в  том,  что  в  этом  Управлении
находится Жен. Вот уже около трех суток. Не по своей, естественно, воле.  Ее
туда сдал Грабер, которого я, идиот, обессмертил, вместо того  чтобы  просто
прикончить. Сам Грабер тоже должен быть где-то  там,  и  если  это  так,  то
недолго ему осталось радоваться своему бессмертию.
   В стене справа отошла заслоночка, открывая отверстие генного анализатора,
куда мне следовало на несколько секунд засунуть палец или любую другую часть
тела, аналогичную по размерам, о  чем  ехидно  сообщила  вспыхнувшая  сверху
надпись. Тайный сарказм автора инструкции по эксплуатации прибора становился
особенно очевиден при взгляде на само отверстие -  сомневаюсь,  что  у  меня
вообще имелись части тела, соответствующие ему диаметром. Разве что мизинец.
На ноге.
   Я направился к анализатору, на первом же шаге уходя  в  бросок,  принимая
уже в правую ладонь "карандаш". Левой я чуть хлопнул себя по бедру. Это  был
знак для спутников - приготовиться к действиям.
   Обстоятельства вынуждали меня свернуть операцию: генный анализ, мать его,
рубил меня просто под корень. Хочешь не хочешь - придется уходить. Но я  еще
вернусь, будьте уверены. И очень скоро.
   План действий на данный момент в моей голове  сложился  такой:  с  криком
"Назад!"  (для   спутников)   гашу   на   перекате   "карандашом"   передний
дезинтегратор, потом тоже рву назад, и мы  втроем  оказываемся  у  ворот,  в
мертвой зоне. "Интенс" прямо над нами, но нас ему не достать.  Зато  мы  его
можем. Я срезаю лучевиком держатели, пушка падает  вниз.  Мы  ее  подбираем,
проделываем с ее помощью дыру в воротах - это три-четыре разряда в упор -  и
быстро уходим восвояси. На операцию у нас максимум минут пять - до  прибытия
сюда "Антитеррора". Может, и успеем. Если останемся живы.
   Но тогда я вас, гады, все  равно  достану.  Вы  от  меня  так  просто  не
отделаетесь. И на шпионский рейд по-тихому  больше  не  надейтесь.  С  вашим
"Интенсом" я вам весь Купол издырявлю и тепленьким возьму!  И  его,  и  ваше
дерьмовое Управление Внутренних Дел. И если ее там не окажется...
   Ладно, об этом позже. А пока к делу.
   На миг акция предстает передо мной единой вспышкой - что-то вроде готовой
программы, до запуска которой остается всего один шаг, когда...
   Когда ситуация неожиданно меняется. В  нашу  ли  пользу  -  пока  неясно.
Динамик спрашивает совершенно другим голосом, низким и слегка тревожным,  но
в большей мере покровительственным:
   - Коля, что у вас случилось?
   Я останавливаюсь, не сразу соображая, что вопрос относится ко мне:  я  же
сейчас Николай Юрьев. Коля то есть.  Значит,  в  дежурке  появился  знакомый
моего "прототипа", пока не догадывающийся о  подмене.  Если  не  просечет  и
дальше, то есть надежда проскочить без анализов. Зато, если поймет, что я не
Коля, может сразу открыть огонь. Без предупреждения.
   Организм уже взведен и настроен, он уже в броске. Да обломись!  Не  затем
ты сюда пришел, чтобы сразу драпать.
   Я с  усилием  переключаюсь  в  обычное  состояние  -  мгновенный  перепад
напряжения, отмена программы, которая вот-вот уже пошла - не  лучшие,  скажу
вам, ощущения, - и пытаюсь отвечать по  возможности  неэмоционально,  этаким
среднестатистическим  баритоном.  Баритон  получается  немного   усталым   -
сказывается экстренный выход из броска:
   - Осуществляли патрулирование. На Качалова нас сбили,  машина  вдребезги,
связь оборвалась. Не успели выбраться, со всех сторон навалилась  голь.  Еле
отбились. В общем, сделали их. - Тут я позволил себе слабую нотку торжества.
Кивнул на Ежа:
   - Но сержанта ранили. Один их убитый стал оживать, мы его взяли. Думаем -
бессмертный. - Говорю, а сам не отрываю глаз от дезинтегратора: кажется, что
дуло смотрит точно мне в лоб. Ничего игрушка, у меня такой  еще  никогда  не
было: дорогущие же эти раздолбища, словно льют их из  платины!  Нет,  скорее
всего, в грудь - так наверняка, к  тому  же  есть  шанс  (при  очень  слабом
разряде) сохранить голову жертвы.  То  есть  в  данном  случае  -  мою.  Для
сканирования.
   Несколько долгих секунд мы стоим в оглушающей тишине - я в двух шагах  от
стены, ребята неподвижно замерли в центре коридора,  готовые,  я  это  знаю,
молниеносно выполнить любой мой приказ.  Хорошо  держатся  мои  бойцы,  хотя
неизбежно должны чувствовать себя беспомощными в подобной ситуации:  это  не
их "поле боя", они  привыкли  бороться  с  реальной  опасностью  и  выяснять
отношения  с  живыми  людьми,  а  не  стоя  в  пустом  коридоре  под  дулами
дезинтеграторов.
   Сверху мне на переносицу  падает  капля.  Вода.  Просто  вода.  В  то  же
мгновение тишину, заставляя нас вздрогнуть, нарушает гудящий  автоматический
звук - впереди неподалеку от меня в  стене  открывается  дверь.  Через  пару
секунд оттуда выходит человек. Он в гражданском и без оружия.
   Я осторожно перевожу дух:  все  -  считай,  прошли.  И  анализы,  похоже,
побоку.
   Человек сразу же  направляется  ко  мне,  на  ходу  протягивая  руку.  Я,
конечно, подаю в ответ свою. Он хва