ппы  получать  каждый
раз на свою шею что-то вроде обоза - старики, женщины и...  Чуть  не  сказал
"неврастеники". К счастью, Грабера заменил теперь Еж - единственная  в  моем
активе боевая единица. Кроме меня самого, разумеется.
   По прежнему опыту я мог сказать только, что они друг с другом  стерпятся.
Это как бывает у животных во время пожара: хищники и травоядные бегут рядом,
соблюдая перемирие, никто никого не трогает, пока работает самый древний  из
основных инстинктов - спасение во что бы  то  ни  стало  собственной  шкуры.
Пират с внучкой должны быть озабочены именно этим. С Ежом картина  несколько
иная, для него это своеобразный хадж - священный поход, но при этом и он  на
положении беглеца.
   Кстати, Еж, освободив мне место,  уселся  на  второе  выдвижное  креслице
плечом к плечу с Катериной. Она подалась к деду, но свободного  пространства
в проходе было слишком мало, так что ей ничего  не  оставалось,  как  сидеть
прижатой к парии - либо уходить в  свою  каюту.  Она  осталась.  Тем  самым,
думаю, начало перемирию было положено.
   Пора было трогаться. Я планировал обойти  радары  по  периферии  зоны  их
действия - глядишь да отыщется между ними неконтролируемый участок - лазейка
для нашей "мышки".
   Одновременно с мягким гулом  проснувшихся  двигателей  корабль  дернулся,
начиная разворот и ложась на курс к заданной цели. Звезды перед нами поплыли
наискосок  и  влево.  Лобовое  стекло  залило  ярким  светом.   Светофильтры
сработали с некоторой задержкой, и первые лучи белого карлика, ворвавшись  в
кабину, больно ударили даже по моим бессмертным глазам. Но  звезда  вошла  в
зону видимости лишь краешком, потом корабль замер и спустя мгновение загудел
с нарастанием, глубоко и мощно.
   Нас  прижало  к  спинкам  -  пошло  ускорение.  Одновременно  комп  выдал
трехмерную пространственную картинку, где наш кораблик -  крохотная  голубая
призма - начал сейчас почти неприметное движение к цели, то есть к  станции,
обозначенной   ориентировочно   желтым   цилиндриком.   Пунктир   траектории
показывал, что мы тронулись к станции напрямую.
   На самом деле  путь  нам  предстоял  трудный  и  извилистый,  о  чем  уже
свидетельствовали показания УСИ: величина сканирующего излучения со  многими
нулями после запятой  обеднела  на  один  нуль  и  продолжала  лениво  расти
последней цифрой. Ага, где-то впереди затаился действующий  радар,  и  мы  к
нему  медленно,  но   верно   приближались,   можно   сказать,   неторопливо
подкрадывались со скоростью что-то около пятидесяти километров в секунду.
   Меня не отпускало напряжение, хотя я уже  понял,  что  на  этом  полигоне
главное  -  привыкнуть  к  масштабу  и  не  впечатляться  магией   цифр.   С
профессиональной  точки  зрения  задача  проста:  найти  лазейку   к   плохо
охраняемому объекту. Только и всего. Ничего сложного, если  не  принимать  в
расчет непривычные условия - надо сказать, мощный напрягающий фактор...
   Прошло около двадцати минут, и все это время я почти не отрывал  глаз  от
экрана:  еще  немного,  тысчонка-другая  километров  вперед,  и  шарящий  по
Вселенной сыщик-радар дотянется до корабля и сможет нащупать нас  бесплотной
лапой.
   Я отдал команду тормозить, и звук двигателя изменился. Вместе с  тем  нас
слегка потянуло вперед - корабль приступил к торможению. При сбросе скорости
до десяти километров в секунду я начал маневрировать в космосе.  Со  стороны
наша скорлупка, должно  быть,  напоминала  сейчас  пса,  который  вынюхивает
нужный след. По большому счету примерно так оно и было.
   Я совсем не общался со своими спутниками и ничего им не объяснял, не видя
в этом смысла. Ежу, например, было все равно, он и так мало чего  понимал  в
происходящем, кроме того, его доверие ко мне  не  имело  границ.  Я  заметил
краем глаза, что близость Катерины его изрядно смущает, ее же, наоборот, его
соседство возмущало до глубины души. Так что эта пара была отчасти поглощена
взаимным внутренним конфликтом. Зато пират поглядывал на меня с  удивлением,
даже с некоторым тайным испугом. Понаблюдав минут десять за моими маневрами,
он, наконец, решился подать слабый голос протеста:
   - Ты чего творишь-то, Дик?.. С ума съехал?..
   Разбаловал  я  деда  -   никакой   субординации!   Впрочем,   пират   как
эксперт-консультант был сейчас со мной почти на равных. Вдруг чего  дельного
скажет? Маловероятно, но все же...
   - Ищу направление, - объяснил я. - Собираю данные по остаточному полю для
наиболее безопасной траектории. - Собственно, перед ним на  экране  мелькали
те же цифры, что и передо мной, давая полный расклад ситуации, но так далеко
его познания явно не шли. И советоваться с  ним  не  имело  смысла  -  пират
откинулся в кресле, спокойно наблюдая очередной "восход" здешнего светила  в
лобовом стекле. Мои слова подействовали на  него  благотворно.  Главное  для
человека - получить спокойное авторитетное объяснение происходящего,  пускай
даже не до конца  ему  понятное.  И  он  уже  счастлив,  пребывая  в  полной
уверенности, что все идет как надо и есть кому об этом позаботиться.
   Впрочем, все и в самом деле шло как надо.
   - Информации достаточно, - сообщил комп. - Начинаю векторный расчет.
   Тут я тоже ненадолго откинулся. Ф-фу.  Что  там  себе  ни  внушай  насчет
простоты задачи,  а  нервишки-то  гудят:  все  же  мне  впервые  приходилось
работать в крохотном изолированном мирке, несущемся по моей воле  в  мировом
пространстве, с такими масштабами, что если не  сдерживать  воображение,  то
дух захватывает и, что характерно, не отпускает! К  этому  надо  привыкнуть,
чтобы воспринимать все запросто - безумные скорости, сумасшедшие расстояния,
ледяную, вечно голодную суку-пустоту за обшивкой, не дальше  вытянутой  руки
от твоего теплого живого тела.
   Мне на миг показалось абсурдом, что человечество вообще вышло в космос, -
когда пришло внезапное озарение, что Вселенная сама по  себе  -  грандиозный
тормоз. Как же страшно было нашим предкам, впервые оказавшимся с ней лицом к
лицу, один на один. Вот и теперь в мои короткие минуты передышки она дохнула
мне в душу из-за обзорного стекла жутковатым шепотом:  "Замри,  человек!  Ты
жалок, твои трепыхания ничтожны, твое  бессмертие  -  блеф!  Замри,  умри  и
исчезни, ты даже не точка, не искра, ты ноль, тебя все равно что нет, что бы
ты ни делал!"
   - Хрен тебе! - заявил я вслух и даже показал ей жестом, что я ее имел,  и
не раз, и еще поимею, пусть будет уверена. Спутники все как один  обернулись
ко мне - решили, видно, что спятил, - но я не стал объяснять им  сокровенный
смысл моих разборок с бесконечностью, как не  объяснял  практически  никаких
своих действий - толку-то.
   - Расчет закончен, - сообщил комп. Я просто молча дал ему новое  задание:
двигаться по периферийной  области,  искать  зону,  свободную  от  радарного
излучения.
   И мы вновь понеслись вперед - почти по прямой, а на самом деле по чуточку
скругленной траектории, что вскоре стало заметно и на объемной схеме. Теперь
голубая призма корабля двигалась не прямиком к цилиндру, а как бы  скользила
по параболе, по-прежнему приближаясь к цели.
   Мы огибали передовой оборонительный кордон будущего противника. На  схеме
вспыхнула красная  точка,  окруженная  прозрачной  полусферой,  -  компьютер
определил точное местонахождение радара, а полусфера очерчивала  радиус  его
действия - семьдесят тысяч километров. Пунктир нашей траектории строчил  над
этой космической "сопкой", едва с ней не сливаясь. Голубая призма  двигалась
по пунктиру со скоростью новорожденного слизня, пересекающего шляпку родного
гриба.
   Прошло без малого полчаса. В рубке стояла почти гробовая  тишина,  только
внучка ерзала, не оставляя попыток отодвинуться  от  Ежа,  пока  корабль  не
обошел зону действия радара. Тогда комп сообщил:
   - Задание выполнено. На данном участке излучение не превышает  остаточной
нормы.
   Выходит, здесь был просвет,  желанная  дыра  в  заборе!  И  я,  не  теряя
времени, направил в нее наш корабль.
   До станции оставалось чуть меньше ста тысяч  километров.  И  впереди  еще
лежали поля ближних радаров. Расстояния до них  я  не  знал  и  просто  гнал
вперед в "промежуточной" зоне, полностью полагаясь на показания УСИ.
   Через двадцать тысяч  наш  старсшип  вновь  начал  торможение:  появились
первые признаки сканирующего поля. Дальше  все  повторилось:  комп  нашел  и
обозначил на схеме точное место  радара,  и  мы  принялись  его  огибать  на
безопасном расстоянии. Только это поле не кончилось, а сразу за ним началось
новое. На сей раз "броня" оказалась покрепче - призрачная, эфемерная  броня,
- граница зоны контроля, где мы оказались бы  мушкой,  ползущей  к  желанной
конфетке-станции прямо по чьему-то  блюдечку-экрану.  Что  делают  с  такими
мухами - известно. Так что мы лучше  пойдем  по  краешку,  кружным  путем  -
глядишь, ближе будет. Риск допустим, когда у тебя  нет  выхода  и  при  этом
имеется хотя бы мизерный шанс на успех. А кто безбашенно рискует, тому  вряд
ли суждено выпить шампанского и закусить конфеткой.
   Обойдя второй сканер, мы натолкнулись на следующий - УСИ вновь  показывал
незначительный, но упорный рост излучения.
   Очередной радар. Поганка. В общем-то,  я  подозревал,  что  путь  к  цели
предстоит неблизкий, придется запастись терпением, и все  такое.  Но  сейчас
просто зубы свело от перспективы методически огибать с черепашьей  скоростью
(тридцать пять  километров  в  секунду)  все  насаженные  окрест  сторожевые
"поганки". Не говоря уже о том, что  рано  или  поздно  у  нас  должно  было
кончиться топливо.
   Я обернулся к моей компании, скучающей  в  бездействии.  Все  они  слегка
оживились, ожидая, наверное, каких-то перемен и руководства к действиям.
   - Стало быть, так, -  вздохнул  я.  Пират  тут  же  изобразил  готовность
консультировать меня по всем вопросам. Засидевшийся Еж подобрался в ожидании
приказов. А Катя даже рот приоткрыла.  -  Должен  вас  предупредить,  что  к
станции подойти будет непросто, это дело долгое, -  разочаровал  их  я.  Они
разом поникли, а я продолжил тем же скучным тоном:
   - Сейчас разрешаю всем покинуть рубку и  заняться  своими  делами.  -  По
правде говоря, я не очень представлял,  какие  у  них  могут  быть  дела  на
корабле, просто здесь от них все равно не было толку.
   Тем временем наша  "улитка",  изменив  траекторию,  стала  едва  приметно
удаляться от цели, в попытке взобраться на следующий "гриб". Кстати,  третий
радар уже появился на мониторе - еще одна красная точка, окруженная  розовой
полусферой сенсорной зоны.
   Моя горе-команда что-то не торопилась следовать моему совету  и  покидать
рубку,  а,  напротив,   выглядела   сейчас   на   удивление   сплоченной   и
сосредоточенной: даже Еж с Катериной, забыв о досадном для обоих  соседстве,
очень внимательно глядели на экраны -  не  иначе  как  силились  там  что-то
понять.
   - Вы свободны, - напомнил я.
   - А можно мне  сказать?..  -  прорезалась  вдруг  Катерина.  Я  удивленно
взглянул на нее - щеки порозовели, в глазах решимость вперемешку с  мольбой.
Надо же, впервые осмелилась обратиться напрямую ко  мне.  Ну  пусть  скажет,
делать-то пока все равно  нечего.  -  Вот  это  наш  корабль,  правильно?  -
Дотянувшись, она ткнула пальцем  в  экран,  -  даже  ремень  для  этой  цели
отстегнула и слегка воспарила, придерживаясь за подлокотник. -  А  сюда  нам
надо попасть, так? - Она показала на цилиндр, вопросительно  обернувшись  ко
мне. Я кивнул, - было любопытно, что она скажет  дальше.  -  Что,  если  нам
лететь  не  вокруг,  -  она  провела  пальцем  по  пунктиру  нашей   будущей
траектории, - а вот так,  по  ложбиночке...  -  Место  верхнего  пересечения
радарных полусфер и впрямь напоминало ложбинку. Катерина,  волнуясь,  хотела
объяснять дальше, но я ее прервал:
   - Я понял. Спасибо, ты умница! - Стоило, пожалуй, хорошенько врезать себе
по лбу, настолько это было элементарно - в сенсорных полях брешей все  равно
нет, они могут быть только у границ, вот и надо выбирать путь  по  границам!
Замотался я, мне действительно не хватало свежего взгляда, а советоваться  я
не привык, тем  более  мне  не  пришло  бы  в  голову  спрашивать  совета  у
изнеженной девицы из "чистых". Я не сомневался, что теперь она задерет  нос.
Но пока было заметно только, что она счастлива -  своей  сообразительностью,
моей похвалой и безуспешно пытается это  скрыть:  смущенно  улыбнулась  мне,
кивнула деду, и даже удивленному Андрюхе перепало что-то вроде улыбки.
   Итак, я повел корабль над "стыком" радарных полей - смейтесь или нет,  но
ярко-розовая, идущая под уклон линия действительно выглядела стыком. На этом
пути нам наконец повезло - легкая рука оказалась у пиратской  внучки.  Через
семнадцать минут полета уровень периферийного излучения стал падать,  а  еще
через пять превратился в рассеянный остаточный фон.
   Мы нащупали брешь в последнем бастионе! Сказать по  правде,  я  с  самого
начала не сомневался в успехе: со  времен  последней  космической  заварушки
прошла уже пара с лишним сотен лет. При  наличии  таких  совершенных  систем
проникновения на вражескую территорию, как телепорты, космос давно уже  ушел
в  прошлое,  отодвинулся  в  сознании  людей   куда-то   на   задворки.   Но
оборонительные системы остались - необходимой формальностью, архаизмом,  как
старый проржавелый щит, не способный остановить лазерный импульс, но все еще
годный для защиты от примитивных стрел.
   Моя бригада так меня  и  не  покинула,  да  я,  собственно,  не  очень  и
настаивал - вели они себя тихо, к тому же оказались не так уж бесполезны.
   Наша голубая льдинка  соскользнула  по  "ложбинке"  между  полусферами  в
свободное пространство - так это выглядело на дисплее. Чуть дальше наверняка
раскинулось радарное поле следующей "поганки", но прощупывать  ее  никак  не
входило в мои планы.
   Преодолев последний рубеж, я не торопясь двинулся  прямиком  к  цели,  до
которой отсюда уже было рукой подать - каких-то двести двадцать километров.

28.

   Сигнал коминса заставил задремавшего было инспектора оторвать  голову  от
подложенного локтя - Гор все это  время  жил  на  стимуляторах.  В  общем-то
бессонное бдение переносил он достаточно легко, даже лучше,  чем  в  прежние
годы,  и  другого  ответа  на  этот  вопрос,  кроме  как  набившее  оскомину
"бессмертие", у него не было.
   Коминс заливался, сообщая о новой порции полученных  новостей.  Инспектор
вывел их на  объемный  проектор  и  начал  неторопливый  просмотр,  привычно
поругивая  про  себя  медлительность  электронного  помощника  и   недоверие
Левински.
   - Так, так, так... - бормотал он, пробегая глазами сообщения о достижении
джампером "Сото" недавно открытой планеты, богатой стратегическим сырьем,  о
небольшой аварии на борту джампера "Делила" в районе  малоосвоенной  планеты
765544/008976, о награждении командира джампера "Новосибирск" орденом Почета
и прочее, прочее, прочее. На "Делилу" он послал запрос-требование подробного
отчета, хотя все говорило о том, что это не связано с ожидаемым  проявлением
Края. Чтобы пересечься с "Делилой", ронину  надо  было  вылететь  с  Ч33  по
крайней мере на  двое  суток  раньше.  Этот  простенький  расчет  инспектору
услужливо выдал коминс, видимо искупая вину своей медлительности.
   Гор сладко зевнул и продолжил свое монотонное занятие.

29.

   Издалека станция напоминала необработанный металлический брусок, а  вовсе
не цилиндр, как я уже привык ее символически представлять. И все же она была
красива - той несимметричной ребристой красотой, что  порой  бывает  присуща
целевым промышленным гигантам. Ведь на самом деле  база  была  огромна:  она
представляла собой настоящий космический город-комплекс, что стало очевидно,
стоило мне дать на экраны увеличение. Комп выдал приблизительные  размеры  -
двенадцать квадратных километров. Не слабо.
   Торец, повернутый к светилу, венчала  шишковатая  башня  энергоприемника.
Именно эта  башня  интересовала  меня  в  первую  очередь,  -  она  являлась
энергетической основой базы,  ее  самым  уязвимым  местом.  Я  предпочел  бы
высадиться где-то рядом с  башней,  хотя  стыковочные  секции  для  кораблей
находились на противоположном конце станции. Там же шли  рядами  ячейки  для
перехватчиков. Большая часть ячеек сейчас пустовала, и  я  был  уверен,  что
отнюдь не все истребители, спавшие в своих  гнездах,  словно  осы  в  сотах,
пребывают в исправности. И все же, если бы где-то на  подлете  наш  кораблик
засекли радары, нам  могло  не  поздоровиться,  хотя  и  не  сразу:  времена
космических диверсий давно канули в  Лету,  так  что  пилотов  им  наверняка
пришлось бы вызывать сюда через портальную сеть.
   В общем-то, станция выглядела вполне мирно, как,  впрочем,  и  полагается
промышленному   предприятию,   погруженному   под   стальной   оболочкой   в
повседневную рутину. Все работы, насколько  я  понял,  производились  внутри
корпуса, снаружи наблюдалось лишь незначительное  движение:  по  гигантскому
телу  станции  ползали  какие-то   механические   насекомые.   Дав   большее
увеличение, я понял, что это ремонтные крабы.
   Стыковаться к здешнему пирсу, ясное дело, не стоило: так мы сразу вызовем
нездоровый интерес, в первую очередь допотопным транспортным средством, а во
вторую - своим шпионским  возникновением  без  прохождения  сенсорной  зоны.
Поэтому я предпочел подойти к станции со стороны звезды -  не  вплотную,  но
достаточно  близко;  корабль  "бросил  якорь"  на  расстоянии  километра  от
громадной,   словно   аэродром,    вогнутой    чаши,    венчающей    вершину
энергоприемника. Я собирался оставить корабль здесь - повисеть  в  ожидании,
пока мы прогуляемся "в гости".
   Оставалось отдать последние распоряжения компу - держаться возле станции,
сохраняя расстояние,  и  не  впускать  на  борт  посторонних.  Поколебавшись
мгновение, я все-таки не стал программировать самоуничтожение - мало ли  как
сложатся  обстоятельства,  а  инфинитайзер,  как  ни  крути,  придется  пока
оставить здесь. Да, и не забыть последнее - подключить  метеоритную  защиту.
Опасался  я,  естественно,  не  выпадения  метеоритных  осадков  и  даже  не
расстрела нашего корабля перехватчиками, ежели его все-таки засекут.  Просто
я склонен был предполагать, что на станции в скором времени может  случиться
большой взрыв и какие-нибудь отлетевшие фрагменты  способны  повредить  нашу
посудину.
   Закончив, я обратился к команде:
   - Итак,  граждане,  пора  надевать  скафандры.  -  Они  уже  поняли,  что
приближается время действий, и пребывали в волнении  -  особенно  балластная
часть экипажа. Не сомневаюсь, что они еще не забыли, каково это  -  быть  со
мной в деле, и готовили себя к худшему. Но сейчас по лицам сладкой парочки я
понял, что такого безумия, как выход в открытый космос, они от меня все-таки
не ждали. Пират с внучкой опешили и не двигались, но и открыто возражать мне
не решались; один только  Еж  отстегнулся  и  висел,  придерживаясь  за  мое
кресло, - раз доверившись мне как старшему, он был готов по моему  слову  на
все. Возможно также, что он  единственный  из  присутствующих  не  до  конца
понимал, что такое абсолютный вакуум.
   - ...Вы уверены, что это необходимо?.. - выдавил наконец старый пират.  -
Нет-нет, я не о себе, - качнул он  головой  в  ответ  на  мой  красноречивый
взгляд. - Я готов, раз необходимо... Я о ней. Вы не считаете, что она  могла
бы остаться? Подождать здесь, а потом...
   - Деда, я не останусь, - заявила внучка, вцепляясь пирату  в  руку.  -  Я
лучше с тобой...
   Меня эта семейная сцена чуть не растрогала. Да я бы с радостью  избавился
от них обоих - идти на операцию с таким балластом! Но я не мог  оставить  их
здесь, наедине с системой связи и с инфинитайзером. Положим,  связь  я  могу
заблокировать. Но что я знаю об их возможностях? Что я вообще  о  них  знаю?
Девчонка  оказалась  гораздо  сообр