кала вода. Значит, где-то наверху проход, или  это
просто подземные воды скапливаются?
   Вася уверенно повел нас вправо, внимательно изучая верхнюю кромку  стены,
еле-еле различимую снизу. Я все больше уверялся  в  том,  что  эта  преграда
представляет собой некую ступень,  а  скорее  всего,  мы  оказались  на  дне
подземного бассейна.
   Вскоре Вася  замер  и  показал  вперед  -  в  свете  фонарей  можно  было
разглядеть прилепившуюся к стене лестницу. Рядом с ржавыми  перилами  висели
аж два живых шара. Но меня это почти не расстроило.
   Лестница! Наверх! Это был первый подъем, попавшийся на нашем пути.

***

   Сейчас предстояло самое сложное - когда мы  будем  подниматься,  придется
пройти в считанных сантиметрах от копошащихся тварей.  От  всех  потребуются
крепкие нервы и твердые руки - плотоядные они или нет, лучше не нарушать  их
мирный досуг, пускай себе копошатся.
   Одно очевидно - этот подземный зов, заставлявший нас втягивать  головы  в
плечи и озираться, явно исходил не  от  них.  Стало  быть,  здесь  есть  еще
что-то. Или кто-то...
   - А... А... Ап-чхи!!! - Катерина даже подпрыгнула от собственного чиха, а
гулкое эхо вернулось к нам с изрядной задержкой. И тут  же  стало  нарастать
слитное шелестение. Колонии тварей у лестницы задвигались, пошли  волнами  -
все же растревожили мы здешних постояльцев.
   Я машинально перевел лучевик в режим максимального рассеивания, но  никто
и не думал на нас нападать. Только шелест не  умолкал  -  с  таким  примерно
звуком перемещается стая черной саранчи.
   Вася молча показал пальцем вверх -  оба  кома  переместились  вплотную  к
перилам и продолжали переползать по стене,  словно  перетекая.  Наши  фонари
делали картинку неумолимо  контрастной  -  игра  угловатых  теней  и  мягкие
переливы стекающей ручейками влаги.
   Может, все же попробовать сбить их оттуда?
   Взяв Васю за рукав, я кивнул на  стену.  Он  понял,  отрицательно  качнул
головой, и мне пришлось светить ему прямо в рот, чтобы понять слова:
   - И так пройдем.
   Ну, Василий у нас - известный смельчак, даже отморозок.  Это  последствия
перенесенного синдрома Бройля, или "монстряка" по-здешнему.
   Я подошел к лестнице еще на пару шагов - узкая. Придется идти по  одному,
а  значит,  самым  слабым  звеном  у  нас  будет  Катя  с  ее  разболтанными
виртуальщиной  нервишками.  Она  и  дед  и  так  заведомо  уязвимы  по  всем
параметрам: старики да женщины - слабый пол, к тому  же  в  отличие  от  нас
остальных - они смертны. Ладно, как-нибудь...
   Решаю  попробовать  протиснуть  девчонку  вдоль  самой  стены,  прикрывая
собственным телом. А Вася так же поступит с наследственным космонавтом.
   Я кивнул Ежу - давай, мол, ты первый. Он подошел к  лестнице,  попробовал
ее рукой, следя за реакцией тварей, потом поставил  ногу  и  стал  осторожно
подниматься.  Мы  наблюдали  за  ним,  ловя  всей  кожей,  как  чуть  слышно
отзывается металлическая конструкция на прикосновение подошв. И живность как
будто чуть всколыхивалась вместе со звуком.
   Еж  ловко  миновал  один  безобразный  нарост,  затем  другой,   наконец,
взобрался на кромку и, оглядевшись, махнул нам оттуда рукой.
   Я посчитал, сколько ступеней преодолел Еж. Вышло всего  тридцать  четыре,
примерно четвертый этаж. Старик быстро не одолеет такой подъем, а  следом  я
как  раз  планировал  послать  их  с  Хирургом.  И  девица  каждую   секунду
вздрагивает - так и норовит  заорать.  А  еще  неизвестно,  что  там  у  Ежа
наверху, может, там этих тварей как собак нерезаных, а может, и кто  покруче
нарисуется.
   Но вроде Андрюха пока молчок.
   Новая дробь шагов сотрясла лестницу - Вася с дедом по моему кивку  начали
подъем. Медленно идут, ох как медленно...
   Отчаянный  визг  пронзил  вековую  местную  тишину.  Орала,  естественно,
внучка, и прямо мне в ухо. Чуть не оглох, блин. Немного левее  и  выше  того
места, где двое висели на лестнице, расцвел огромный  огненный  шар  -  Вася
пальнул в ближайший комок летучей сволочи. Что уж у него там  произошло,  не
знаю,  но  уцелевшие  твари  прыснули  во  все  стороны,  и  стало   не   до
предположений.
   Я двинул внучку плечом, вжимая в мокрую  штукатурку,  глянул  вверх  и  в
свете  скрестившихся  фонарей  увидел,  как  пространство  вокруг  заполнили
крылатые тени, совершенно беззвучно режущие воздух во  вроде  бы  сумбурном,
броуновском движении. И еле успел вскинуть свою "беретту", как вся эта свора
обрушилась на нас сверху. Мой палец закостенел на кнопке. "Только бы Хирурга
не задеть... Только бы не задеть..." - билось  в  виске,  пока  мой  лучевик
изничтожал тварей. Прямо на лицо  мне  посыпался  горячий  жирный  пепел,  а
сверху хлестнули перекрещивающиеся трассеры - Еж, прикрывает нас, молодчага!
И Вася палит, прижав собой скукожившегося деда.
   Мы с девицей и Грабер оказались как бы накрыты шатром из огня  и  голубых
молний. Сверху непрерывно валились паленые  и  еще  горячие  тушки,  затхлый
воздух подземелья  приятно  разнообразился  восхитительным  запахом  печеной
курицы. Я перенес огонь от стены к колоннам, откуда рвались новые полчища.
   "И как они только друг друга не задевают?" - подумалось мимоходом. Воздух
просто кишел тварями, а мы жгли  их  десятками.  Оружие  у  всех  стояло  на
максимуме, однако число их не уменьшалось  -  только  мы  рассеем  очередную
волну, как тут же накатывает новая.
   - Вася!!! - кричу я во всю глотку, не прерывая стрельбы. -  Поднимайся  и
прикройте нас сверху... Мы идем!!!
   И мы пошли. Я подтолкнул девицу к лестнице. И вот  она,  родимая,  совсем
рядом - до перил уже можно рукой дотронуться. Ору:
   - Лезь вверх!!! - И вижу в свете фонаря совершенно бессмысленные глазищи,
почерневшие от ужаса. - Лезь, говорю!!!
   Подталкиваю, и она, завороженно глядя на меня,  нащупывает  ногой  первую
ступеньку.
   - Под ноги смотри! И к стене! К стене ближе!!!
   Однако поток тварей явно иссякает. Можно уже подстреливать по  одной-две,
вместо того чтобы косить, как в страду на Краснодаре-24. Однако в отдалении,
на самой грани, куда достают наши  фонари,  их  мельтешение  просто  ужасно.
Кажется, сюда собралась вся летающая братия Третьяка. Может, показалось,  но
я заметил несколько особей намного крупнее и явно не из этого курятника.
   Как можно шустрее лезу вверх, прикрывая собой драгоценное чадо, а  сзади,
матерясь, мне на пятки наступает Грабер.
   - Прикрой нас, мать  твою!  -  кричу  я  ему,  срезая  особо  обнаглевших
тварюшек, атакующих нас снизу. Как ни странно, Грабер внял моему  призыву  и
дальше  пятится  спиной  вперед,  щедро  поливая  все   вокруг   из   своего
парализатора.
   "Уф, выбрались..." - понял я, на мгновение чуть  не  потеряв  равновесие,
поскольку мы уже достигли верха и внучку, чадо свое  драгоценное,  принял  в
объятия старый пират.
   Я быстро осмотрелся. Рано, ох как еще рано терять равновесие!
   Наша группа стояла на карнизе шириной метра в полтора. Хирург еще изредка
постреливал, заставляя кружащих в пределах  видимости  тварей  держаться  на
почтительном расстоянии. Дед все еще ощупывал внучку, словно бы не веря в ее
спасение. Еж расхаживал  по  карнизу,  а  к  моим  ногам  выбирался  Грабер,
споткнувшийся о последнюю ступеньку и чуть не полетевший вниз. Вместо  этого
он, качнувшись вперед, упал мне под ноги. А в стене щерились три  одинаковых
овальных тоннеля. "Опять выбирать, чтоб их",  -  подумал  я,  чувствуя,  как
подгибаются колени и посасывает под ложечкой, словно у меня  там  угнездился
маленький, но жадный вампиреныш.
   Хирург  стал  мотаться  от  дыры  к  дыре,  выбирая  наиболее   для   нас
перспективную. Я отвел слабосильных подальше от  края  в  небольшую  нишу  с
останками железного шкафа, сгнившего, должно быть, еще при царе Горохе.  Там
мы и расположились на желанный, хотя и не самый комфортабельный отдых.
   Летучие агрессоры иногда совершали разведывательные рейды, однако Андрюха
неизменно реагировал  -  хранил,  короче,  наше  воздушное  пространство  от
непрошеных гостей.
   - Береги заряды, - вяло проронил я.
   Наши потери от схватки оказались на удивление ничтожными  -  фляга  Михал
Иваныча с остатками воды, несколько незначительных укусов у меня и  у  Васи,
да еще Грабер громко сокрушался, что  ботиночки  с  усопшего  Наплекова  ему
жмут. Чуть ли не претензии нам стал предъявлять, что, мол,  не  позаботились
обеспечить его величество сапогами-говнодавами. Быстро я успел отвыкнуть  от
его нытья, пока он прохлаждался на Лубянке в качестве  подопытного  кролика.
Выведенный из себя, я предложил ему вернуться  назад  и  вывел  голопроекцию
нашего маршрута, записанную моим коминсом.
   Грабер заткнулся, а я стал изучать расположение отмеченных на плане ходов
и сделал вывод, что до ближайшего разведанного  участка  Третьего  мира  нам
осталось прошлепать около трех километров. Ну, это если по прямой.  А  такое
везение нам пока не светит - судя по всему, начала этих трех ходов указывали
совсем в другую сторону.
   Я откинулся и прислонился к шершавой стене. Тело охватила  вялость,  веки
налились свинцом, и это странно -  мой  обновленный  организм  обычно  легко
справляется с высокими нагрузками, а тут вдруг такое. Чем  бы  себе  помочь?
Все же мы, бессмертные, так мало  знаем  о  собственных  возможностях,  хоть
плачь. Надо будет потом Грабера допросить с пристрастием  на  предмет  того,
чего он там успел узнать на собственном горьком опыте. Но это потом.
   Потом, а пока отдышаться бы...
   Тихие голоса возобновили в голове свой призывный диалог, и тут же  волосы
зашевелились - впечатление такое,  что  источник  непонятных  звуков  совсем
рядом. Может, за порогом одного  из  коридоров,  а  может,  за  стенкой,  на
которую я так беспечно облокотился. Но рядом! И он приближается!
   Я вскочил.
   - Вася! Чуешь?!
   Хирург уже бросил свои изыскания и тревожно вглядывался в темноту  левого
прохода. У меня внезапно закружилась голова.  Пришлось  опереться  о  стену.
Пронеслась мысль  -  инфрадепрессатор.  Психическое  оружие  дает  такой  же
эффект.
   - Ну, что там, Хирург?
   - Атас, -  тихо  обронил  Хирург  и  своим  коронным,  по-кошачьи  мягким
движением извлек клинок из пристегнутых к плечу ножен. Лучевик в  его  левой
руке уставился в чернильную утробу тоннеля.
   Я вскинул свою "беретту" - на индикаторе одна треть.  Так.  Отстегнул  от
пояса лучевик, тот, что отобрал у ветерана.  Этот  уже  лучше.  Огляделся  -
Михал Иваныч лежит,  как-то  неуклюже  подвернув  под  себя  коленку,  Катя,
напротив, откинулась на спину. Словно спит. Какая-то пси-атака. Это точно.
   Грабер озадаченно прислушивается к  чему-то,  склонив  голову  к  правому
плечу. К себе, наверное. Кошусь на Ежа -  ну,  этот  спокоен,  как  танк  на
привале. В левой у него граната, одна из семи, что мы прихватили с  Лубянки.
Лучевик его смотрит не в тоннель, а в обширный зал,  где  затаились  летучие
твари. Страхует тылы.
   Я ныряю в "бросок", и сознание тут же  очищается,  словно  омытое  волной
прозрачной ледяной воды. Все понятно - нам как раз туда, откуда приближается
к нам это нечто, опасное, словно хищник, крадущийся в ночи.
   - Все в стороны, - подаю команду. - Еж, кидай гранату!
   Он с размаху швыряет гранату в тоннель, и мы прижимаемся  к  стенкам.  До
взрыва четыре секунды. Раз... машинально начинаю отсчет. Прямо  у  моих  ног
лежат внучка с дедом. В беспамятстве, а может, уже и того...
   Они же бессмертием не обладают. Два... Наклоняюсь, быстро проверяю  пульс
- есть. Живы. Три...
   Взрыв.
   Тоннель, словно  дракон,  страдающий  изжогой,  извергает  из  себя  град
осколков и огромный клуб дыма и  пыли.  Вновь  вспугнутые  твари  носятся  в
ужасе, но нам не до них - Еж швыряет вторую гранату, и почти сразу - еще  не
рассеялся дым - в проход ныряет Хирург.
   А нам надо нырять за ним.
   Так. Дед для нас сейчас важнее, да он и послабее будет.  Срываю  с  пояса
аптечку и ляпаю ему, родимому, прямо под кадык.  Активирую...  Потом  хватаю
старика  -  до  чего  же  легкий!  На  плечо  его!  Беру  за  талию  девицу,
приподнимаю,  подбрасываю,  чтоб  перехватить  поудобнее  под   мышку...   И
устремляюсь следом за Васей.
   Уй, блин! - это я со всего маху приложился к какому-то  выступу  головой.
Но ношу свою не выпустил.
   Взрыв за спиной - Еж напоследок отпугивает летучих гадов.
   Нам нельзя оставаться здесь -  если  это  нечто  вылезет  из  тоннеля  на
карниз, то положение будет не в нашу пользу: атаки с двух сторон  мы  просто
не выдержим. А что там - в темноте узкого прохода, похожего на кишку того же
дракона, неизвестно. Но былого ужаса нет и в помине - смыло  хорошей  боевой
злостью.
   - Рразберемся, - шепчу я, чувствуя, как губы сводит не то  судорогой,  не
то улыбкой.
   Кто-то толкает меня в бок... Естественно, Грабер.  Спасает  свою  паленую
задницу.
   - Стоять!!! - рычу я и сваливаю ему на руки девицу. Со стариком я  и  сам
управлюсь. - Только попробуй бросить!
   Испуганно запнувшись, он покорно принимает груз.
   - Держись за мной.
   Наконец я вижу впереди фантастическую пляску Хирурга. То ли он там  воюет
с кем-то, то ли просто тени пляшут по стенам. Но не стреляет...
   И тут меня словно захлестывает слепой плотный вал - теперь  пси-удар  так
силен, что я чуть было не падаю на колени. Голова раскалывается на части,  и
мне с немалым трудом удается вернуть себе возможность видеть и соображать.
   Я все еще на ногах - это главное. Сбрасываю  обмякшее  тело  ветерана  на
пол:
   - Еж, присмотри. - А сам бегу на помощь Хирургу.
   Вася уже кого-то уделал и рвется дальше вперед, охваченный боевым  пылом.
Я - за ним.
   Спотыкаюсь о  какие-то  скользкие  останки  и  даже  не  обращаю  на  них
внимания. После Васи и человеческие-то тела не всегда опознать можно, не  то
что эту гадость... Ага, вот и чья-то бесформенная туша. Перепрыгнуть!
   - Вася, стой!!! - надрываюсь я, хватая ртом  насыщенный  пылью  и  озоном
воздух. В горле першит, в голове сухой жар. - Стой! Стой, кому говорю,  мать
твою!!!
   Впереди поворот, или это просто обман зрения? Вася скрывается на  секунду
и тут же выныривает назад как ошпаренный, бешено поливая  что-то,  невидимое
мне, из лучевика. Батарея у него на исходе,  я  наддаю  вперед,  и  тут  его
лучевик гаснет. Еще секунду Хирург бессмысленно жмет на гашетку, дергая всей
рукой, словно пытаясь выжать из оружия последние капли энергии.  Бесполезно.
Он половчее перехватывает нож - свое последнее, самое любимое оружие...
   - Ложись!!! Ложись, блин! -  ору  я,  прижимаясь  влево  и  паля.  Заряды
вспыхивают при соприкосновении с бетонной  стеной  и  рикошетом  улетают  за
угол. Еще! И еще! И еще...
   "Главное - вовремя остановиться, - говорю  я  себе,  чувствуя,  как  ноет
палец, чересчур сильно нажимавший гашетку. - Главное -  не  посадить  совсем
батареи..."
   Стоп!
   В коридоре воцаряется жуткая тишина. Расслабляю руку,  держащую  лучевик.
Дзинь-клац - Хирург освободил отработанную батарею, и она,  словно  во  сне,
медленно падает на пол. Он тут же загоняет в рукоять новую. Последнюю.
   Уф...
   Я не стал перезаряжать лучевик, а просто взял  другой,  и  еще  несколько
минут мы  стояли  перед  темным  поворотом,  пригасив  фонари  и  напряженно
вслушиваясь. Но все было тихо. Я заглянул в коридор - он был пуст и черен.
   - Вась, что это было-то?  -  осторожно  произнес  я,  чувствуя,  как  мой
внутренний сторож укладывается на подстилку.
   Хирург хмуро повертел свой клинок, тщательно вытер  его  о  рукав,  затем
мягко отправил в ножны - раздумывал над ответом. Потом пожал плечом:
   - А хрен его знает.
   Я снял фонарь, осторожно положил его на пол так, чтобы  свет  дотягивался
до самого угла, и прибавил яркость.
   - Иди, позови наших. Там, это... Дед, может, уже окочурился. Глянь там. В
общем, сориентируешься. А я здесь покараулю. Давай, иди.
   Сам же отступил по проходу назад метров на десять, чтобы если какая дрянь
опять надумает вылезти, то она была бы как  на  ладони,  а  я,  стало  быть,
оставался в темноте. И принялся ждать.
   Всякие голоса в моей несчастной стреляной и битой голове исчезли напрочь.
То ли Вася качественно уделал ту неизвестную тварь, то ли она оценила  шансы
и решила, что мы - слишком тяжелая пища для ее нежного желудка, или что  там
у нее есть. Давление исчезло.

16.

   Засада на С19 пока не дала результата, но Гор и не  надеялся  на  слишком
быструю отдачу. Умение подолгу  ждать,  пока  в  расставленные  сети  угодит
добыча, всегда составляло значительную часть его работы. А  с  прибытием  на
Ч33 Иванова со следственной группой вероятность  того,  что  птичка  все  же
угодит в клетку, повышалась многократно. Хотя понятно, что сам Край в  такую
примитивную ловушку не попадется. Этот  хитрец  в  любую  задницу  без  мыла
пролезет незаметно. Так что инспектор на подобную удачу и не рассчитывал. Но
ясно, что абы кто к порталу  не  приблизится,  так  что  добыча  может  быть
ценной. А может и такое случиться, что в ловушку не угодит никто. Все  может
быть, и инспектору остается только время и терпение.
   Корчагин не отходил  от  него  ни  на  шаг,  и  Гор  решил  при  малейшей
возможности избавиться от своего смертельно опасного опекуна. То, что он так
легко смог заломать Корчагина, его нисколько не обнадеживало. Наоборот.  Гор
злился на  себя  за  то,  что  поддался  настроению  и  тем  самым  заставил
противника насторожиться.
   А пока, стараясь не подать виду, он изучал  обильно  стекающиеся  к  нему
сведения  о  незарегистрированных  порталах,  попытках   несанкционированных
прыжков и тому подобное. Сеть была раскинута очень широко,  охватывая  собой
практически всю территорию Восточно-Европейского Союза. По роковому стечению
обстоятельств неохваченными остались только два мира - Аламут  и  сама  Ч33,
ключевые и тесно связанные между собой  планеты  во  всей  этой  истории.  И
никакой агентуры!
   Кроме  того,  к  нему  поступала  информация  о   всех   случаях   взлома
общественных и закрытых  массивов  информации,  баз  данных  любого  уровня,
особенно если это касалось картотек федеральных  служб.  Хотя,  по  расчетам
Гельфера,  выходило,  что  Край  еще  находится  на  Ч33,  но  Гор   отлично
представлял  способности  своего  противника  -  за   время   следствия   он
проштудировал десятки раз все данные о человеке по имени Ричард Край, он  же
Константин Бессон - под этим именем Край работал госхакером целых два  года,
и личность эта была не менее реальна,  чем  его  настоящая.  Имелось  досье,
личное  дело,  медицинская  карта  и  даже  результаты  ежегодных   процедур
ментоскопирования, обязательных для хакеров на госслужбе.
   Как Край умудрился подделать столь тщательно проверяемые  документы,  Гор
пока не представлял, хотя дал задание  соответствующим  органам  выяснить  и
доложить. Более того, вторая засада была устроена на  Минске-И17,  где  этот
фальшивый господин Бессон имел частное владение. Однако там  пока  тоже  все
было чисто. Под контроль были также взяты счета всех  личностей  Края,  где,
надо признать, скопилась довольно приличная сумма денег. Но  Гор  готов  был
поспорить на что угодно, что Край имеет еще и анонимные счета, куда  Клавдий
или посредники переводили его гонорары за проведенные акции.  Теперь,  когда
личность  Края  была  установлена  и  всесторонне  просчитана   аналитиками,
инспектор мог бы  пролить  свет  на  десяток  темных  историй,  окончившихся
чьей-нибудь смертью. И везде в качестве жертв фигурировали довольно заметные
люди  -  бизнесмены,  преступные  авторитеты,  не  говоря  уж  о  наследнице
господина Президента. Мог бы, если бы  по-прежнему  чувствовал  себя  опером
Администрации. Однако Гор уже  становился  ронином,  отверженным,  изгоем  и
одиночкой  и  не  испытывал  к  Краю  былой  неприязни.  А  даже  некоторое,
непривычное ему сочувствие к особо опасному преступнику. Ведь что ни говори,
а если бы сам Кра