, все ясно, шапка уменьшает объект,
на который надета, раз в сто, а то и больше, а очки мои, просто я их
случайно выложил, до кучи. - С этими словами он забрал очки, которые Чарли
проводила внимательным взглядом.
  - Что значит ясновидящие?
  - Это значит, что в них все ясно видно. - Помолчал и добавил: - При любой
погоде.
  Вопросы оставались, однако сейчас уже было не до них: корабль качнулся в
последний раз и застыл - их пришвартовали.
  - Надеюсь, мы сейчас не будем выяснять, на кого все это немедленно
напялить, - сказала Чарли, кладя на колени пояс. - Куда бы нам пока это
убрать?.. - Тут она вздрогнула, почувствовав прикосновение к своей шее.
Леха. Это он стоял рядом, а теперь, пользуясь темнотой, распустил руки.
"Черт возьми, нашел время! И это после обниманий со Светиком!" Чарли
сделала резкое движение, уклоняясь от неуместной ласки.
  - Элементарно! - воскликнул во мраке Юра-сан. - Пояс наденем на тебя, очки
на Леху, раз они его, ложку мальчишке в рот, часы старушке, пусть носит,
дезодорант Крису...
  - А на тебя шапку-лилипутку, - закончил Крис зловеще.
  - Вы точно спятили, - тихо сказала Чарли, невольно улыбнувшись. Мужчины,
похоже, старались для нее: их шутки и впрямь немного бодрили.
  - Ты поясок-то и в самом деле надень, не в карман же его прятать, все
какая-то польза от него будет, - послышался старушкин голос. - Светик,
детка, где ты там? Не заснула? Можешь прикусить ложку, если хочешь, а
остальное по карманам как-нибудь распихаем.
  О Светике, сидевшей всю дорогу молча, успели позабыть, кажется, все, кроме
Хэги. И Чарли, разумеется. В самом деле, лучшей кандидатуры для ложки было
не найти, однако с той стороны, где сидела Светик, донесся в ответ только
неопределенный вздох.
  Чарли нащупала на коленях пояс, обернула вокруг талии, попыталась на ощупь
застегнуть. В это мгновение включился свет. Больше ничего не происходило,
экраны оставались темными, как грифельные доски.
  - Странно, что двигатели не заработали, - произнесла Чарли спустя
несколько секунд тишины при свете.
  - Двигатель не электрическая лампочка, - отозвался Юра-сан. - После
подключения ему требуется отдать ряд команд и отменить еще возражения
компьютера по поводу невозможности старта корабля, находящегося в закрытом
помещении.
  - Электрическая лампочка, бесспорно, двигатель прогресса, - сказал Крис. -
Но меня интересует другое - что теперь требуется от нас?
  - Ясное дело, что! - усмехнулся Юра-сан. - Выходить по одному с поднятыми
руками!
  - А что, если не выйдем? - Чарли вопросительно покосилась на Леху. Он
пожал плечами:
  - Можете сидеть здесь, как в осажденной крепости, пока не кончится воздух.
Не похоже, чтобы нас собирались брать штурмом.
  Ей и самой не улыбалась перспектива оставаться в корабле. Просто не
хотелось сдаваться, как выразился Юра, "выходить с поднятыми руками", как
будто их уже сломали, только затащив в этот корабль. Но Леха, как всегда,
был прав: выйти отсюда им все равно рано или поздно придется. Так лучше
рано. Чарли, вздохнув, поднялась:
  - Пора будить ребенка.
  Ник упорно не просыпался. Он открывал глаза, один раз даже сел и
огляделся, блаженно улыбаясь, потом вновь откинулся и засопел еще слаще.
Крис, подошедший помочь, махнул рукой и предложил взять его на руки. По
ходу дела разобрали артефакты, почти в полном соответствии с Юриным
предложением: Чарли красовалась в поясе, Крис взял маскировочный спрей, с
успехом уместившийся в кармане его широких штанов, песочные часы канули в
черных складках бабушкиной юбки, а сам Юра, как ему и пророчили, обзавелся
шапкой-лилипуткой, сунув ее за брючный ремень. Серебряная "ложка удачи"
так и осталась в кармане у Чарли: Ник спал, а Светик что-то не выказала
желания отправляться на переговоры с ложкой во рту. Леха сказал Юре:
  - Думаю, что воздух в шлюз уже подкачан, но ты все-таки проверь, прежде
чем разгерметезироваться. - Пока Юра щелкал клавишами, Леха о чем-то
пошептался с Хэги и вдруг объявил: - Не хотел вас огорчать, ребята, но мне
придется остаться.
  - Так ты... не с нами? - Чарли отказывалась верить, словно он пообещал ей:
"Я тебе помогу, ты можешь на меня опереться", - и вдруг отступает, она
опирается и падает в пустоту.
  Леха улыбался как ни в чем не бывало: забавное, как видно, со стороны
зрелище - человек, лишившийся опоры.
  - Ты забыла, что у меня в крови бродит вирусная инфекция? Вы ведь все уже
вылечились? Вот и мне надо полечиться, и чем скорее, тем лучше. - С этими
словами он достал из кармана брюк бутылку, наполненную знакомой красной
жидкостью, демонстративно откупорил и приложился к горлышку, после чего
еще раз широко улыбнулся.
  Теперь Чарли заметила, что клыки у него вроде как подросли, по крайней
мере выдаются чуть больше, чем полагается для нормального человеческого
оскала. Но вполне могло быть, что это ей только показалось с испугу.
  - Что, так заметно? - спросил он, пристально глядя на Чарли.
  Она не ответила, на ее лице и без того было написано слишком многое.
Впрочем, как и на его, Чарли невольно вспомнила гипнотический взгляд
Майкла - живого мертвеца, что торговался за нее с Лядовым - и опустила
глаза.
  - Да, ты лучше подлечись... Мы справимся, не волнуйся. Постараемся
справиться.
  Он кивнул, ухмыляясь:
  - Вам в любом случае пришлось бы справиться. У меня, можешь себе
представить, бездна дел. Дела Лидера, безусловно прежде всего, но сейчас
он меня не звал. А остальным теперь придется подождать.
  Она хотела возразить, что они-то его звали, но из его слов весьма
недвусмысленно выходило, что и они попадают под категорию "остальных",
которым "придется подождать". Если бы она попробовала оценить ситуацию
хладнокровно, со стороны, то пришла бы к выводу, что он на нее за что-то
злится, и даже сообразила бы за что, но где уж там! Чарли вздернула
подбородок:
  - Желаю скорого выздоровления! - Обернулась к старушке, глаза - как серое
зимнее небо: - Хэги! Полагаю, что вам тоже придется остаться: больным ведь
необходим уход.
  Та только махнула рукой, вздохнув горестно:
  - Идите уж. Я догоню.
  Чарли слабо верилось в то, что старушка сможет их догнать, пока ведь
оставалось неизвестным, что ждет их за пределами ее маленькой "крепости".
Но возражать она не стала, Леха только что доказал ей: в Игре, как и в
жизни, можно рассчитывать лишь на себя, поэтому каждый здесь волен
действовать по своему усмотрению, на свой собственный страх и риск. Она
вопросительно взглянула на Юру - тот кивнул, поднимаясь из-за монитора.
Итак, выход из корабля открыт, возможно, что для кого-то он уже стал
входом - должны же их захватывать, вязать, куда-то тащить?..
  Юра-сан сообщил, невольно ответив на ее мысли:
  - На борту никаких гостей.
  "Нет, значит, будут, - подумала Чарли. - Или их ожидают снаружи?.."
Крис, уже стоявший рядом, с ребенком на руках, спросил тихо:
  - Может, и его здесь оставить? А старушка присмотрит.
  Чарли заколебалась: будет ли Ник здесь в большей безопасности, чем рядом с
ней? Кто может за это поручиться? Как лучше его уберечь? Разве что... Она
сняла с себя металлический пояс и осторожно надела его на Ника - у нее
имелся свой собственный "защитный пояс" - наручный, застегнула -
удивительно, что ему, как и ей, пояс пришелся впору, точь-в-точь, жаль,
удивляться было некогда. Чарли потянула из кармана и ложку, но Крис,
глядевший на нее в упор, сказал:
  - Оставь. Удача нам понадобится больше, чем ему. Не забывай, что у Хэги
еще есть часы.
  - Закройте корабль, когда мы выйдем, - сказала Чарли старушке.
  Та кивнула на дверь:
  - Иди уж, не указывай! Я уж тут как-нибудь... Разберусь!
  Чарли развернулась и пошла к дверям, так и не взглянув больше на Леху:
все, распрощались! Однако он, как и остальные, направился за нею следом:
их путь лежал в медблок, так что всем было какое-то время по дороге.
Расстались в лифте; вместе с Лехой и Хэги лифт на уровне "лаборатории"
покинули: Светик, которая вольна была в своих передвижениях, Крис с
мальчиком на руках, а также Юра-сан, туманно намекнувший, что ему "надо";
словом, к открытым дверям, а точнее, к сквозному, как арка, проему
"парадного" шлюза Чарли прибыла в полном одиночестве. Ничто, конечно, не
мешало ей выйти вместе со всеми в медблоке и подождать их там, возможно,
что ее отказ был воспринят ими как глупое показное упрямство. Но она-то
просто воспользовалась случаем, чтобы закрепить для себя урок, раз за
разом, наотмашь, как пощечина, преподносимый ей жизнью: "Каждый волен в
своих поступках, никто не обязан жертвовать ради другого собственными
интересами, поэтому заруби наконец на своем прелестном носу правила
волка-одиночки: тебе никто не нужен, тебя никому не приручить, ты одна, ты
дикая и ты сама по себе".
  К выходу, плотно забитому тьмой, она не пошла, а остановилась у границы
шлюза, в желтоватом полумраке "прихожей", так, чтобы ее не было видно
снаружи, и прислонилась спиной к стене. Ей было не по себе, мрак и глухая
тишина, царящие за границами корабля, казались зловещими, собственно,
такими они и были; ей, по правде говоря, стало бы сейчас гораздо легче,
если бы оттуда кто-нибудь подал голос и предъявил какие-то требования,
например приказал бы выходить "по одному с поднятыми руками". Тогда по
крайней мере все встало бы на свои места. Сейчас же во всем происходящем
чувствовалось странное нарушение правил - негласных, издревле наработанных
человечеством в самых разных областях деятельности - от рыболовства до
вымогательства крупных денежных сумм: вычислил, поймал, затащил, ну и?..
Вымогай уже, что ли! Не томи! Впрочем, Лидер был одним из Игроков, стало
быть, не человеком, так что одному дьяволу было ведомо, что у него теперь
на уме и чего можно от него ждать дальше. Но готовиться надо к худшему.
  Чтобы отвлечься от мыслей, которые, куда ни плюнь, оказывались мрачными,
Чарли занялась вдумчивым разглядыванием окружающего: в стене напротив
располагались ниши для скафандров, набитые старушкиным барахлом и обувью:
маскировочный плащ, газовая шуба, кеды-легкоступы, светящиеся грязевики -
в общем, было чем порадовать глаз.
  Внезапно веселенький старушкин гардероб загородило Лехой, он словно только
что стоял рядом или вышел из стены справа, сразу развернулся и оказался
прямо перед Чарли, лицом к лицу, как раз на расстоянии вытянутых рук,
которыми он уперся в стену за ее плечами.
  - Эй, Чар! Не меня ждешь?
  Это Леха. Пора привыкнуть. Только зачем он встал так... Близко?
  Она шумно перевела дух, возведя очи горе, и довольно ощутимо ткнула его
кулаком в грудь. Втайне она была рада его появлению, хотя сердце
продолжало еще бултыхаться где-то в животе, взывая оттуда к возмездию.
Мешало смятение от его близости. С этим надо было как-то бороться.
  - Зараза! Смерти ты моей хочешь, да? Я же чуть не умерла, стоя! И повалить
меня некому! - По ходу дела она еще несколько раз его ткнула. Он только
скалил зубы в усмешке.
  Да нет. Показалось. Нормальные человеческие клыки. Острые просто.
  - Я тебя повалю. - Это прозвучало обещанием чего-то гораздо большего.
Улыбка с его губ пропала, теперь он просто молча на нее смотрел. Просто
смотрел. Смотрел так, что мысли все где-то потерялись, по телу загуляли
мурашки, а чувства завились в груди тугим жгутом. С этим надо было
бороться. Срочно!
  Чарли опустила ресницы. Сразу стало легче. Тогда она начала ловить мысли.
  - Так ты передумал?..
  - Смотря насчет чего.
  Она на него не глядела.
  - Насчет лечения в стационаре у Хэги.
  - Насчет этого - нет.
  Он по-прежнему подпирал руками стену по обе стороны от нее и, похоже, не
собирался менять своего положения. Ее это здорово тревожило.
  - Зачем тогда ты здесь? Где остальные?
  - Я пришел тебя предупредить, что они немного задержатся.
  Чарли вскинула глаза, теперь она была сердита, не без оснований полагая,
что именно Леха нашел способ всех задержать.
  - Твоя работа?
  - Это все Хэги. Профилактика вирусных и грибковых заболеваний - дело всей
ее жизни... По-моему, это надолго.
  - Ясно. Вы с ней заодно.
  - За одно, - согласился он с небольшой поправкой. - За то, чтобы мы с
тобой немного побыли наедине. Или ты против?..
  Чарли хотела сказать, что да, она против, но его глаза ей помешали. И еще
его руки. Его твердые плечи. Шея, которую она обнимала. Тело, прижавшее ее
к стене. Его губы... Она же была против... Чего?.. Тут у Чарли, как она
сама определила чуть позже, по отрывочным образам, слишком шальным, чтобы
пытаться собрать из них цельную картину, слегка сорвало крышу. На нее
хлынуло нечто неконтролируемое, чего она не могла предвидеть, просто не
подозревала наличие в себе подобной растормаживающей стихии. Леха целовал
ее у стены, возле открытого шлюза, в помещении, куда в любой момент мог
нагрянуть враг, а ей казалось, что она умрет, если только он остановится,
отпустит. Конечно, он ее в конце концов отпустил. Прошептал в ухо:
  - Все... Больше нельзя... - И отступил, медленно опуская руки. Она,
разумеется, не умерла. И даже не пошатнулась: выручила стенка.
  - Что, время вышло? - Дыхание уже выравнивалось, Чарли быстро приходила в
себя.
  - Почти. И потом не забывай, что я пока еще инфицирован.
  Чарли, мигом отрезвев, чуть не задохнулась от возмущения:
  - Ты что себе вообразил? Что я собиралась тут с тобой?..
  Прищурившись, он вновь шагнул к ней почти вплотную, спросил без улыбки:
  - Нет?..
  Горячая волна обожгла живот, прошла через грудь, предательски кинулась в
щеки. Он вновь ее обнимал - под кофтой, где было только гладкое отзывчивое
тело... Руки сами невесомо вспорхнули ему на плечи. И захлестнуло желанием
- на сей раз куда жестче и откровенней. Леха, оказывается, был прав: начни
он прямо сейчас ее раздевать, она бы только торопливо ему помогала. Где-то
в глубине души, где плавал и почти уже тонул крохотный островочек здравого
смысла, Чарли была поражена, она не считала себя до такой степени
податливой, способной потерять голову от близости мужчины, от его взгляда,
прикосновения, запаха. Это походило на гипноз. Ей вновь вспомнился Майкл,
его серая рожа, мутные глаза, это помогло, Чарли попыталась отстранить
Леху от своей уже обнаженной груди. Удалось, но не сразу и не
окончательно: он все равно крепко ее держал, то есть саму Чарли крепко, а
ее грудь он сжимал очень нежно.
  - У тебя... вампирские замашки, - выдохнула она.
  - Разве?.. - Он склонил голову и посмотрел на ее грудь. Чарли одернула
кофту - напрасно, он ее опять задрал, придержал Чарли за локти, потерся
щекой об одну ее грудь, о другую - его прикосновения обжигали, казалось, у
него открылся жар, она ощущала его легкий озноб, свой, впрочем, тоже. Он
осторожно взял губами розовый сосок, но почти сразу его отпустил, поднял
глаза на Чарли, криво с видимым усилием усмехнулся: - Укусов, по-моему,
нет.
  Она сказала ему "да" - одними глазами. Он понял. Склонился к шее, приник,
защекотал ресницами, губами, горячим дыханием. Он не кусал. Но уже завел
ее так, что она сама этого хотела: лучше б укусил - может, схлынуло бы.
Или наоборот - пошло бы вразгон, до конца!.. Оказывается, она себя совсем
не знала. Саму себя! А думала, что неплохо знает Леху - как человека,
вечно озабоченного игровыми проблемами. Возможно, ей открылась другая
грань его неординарной натуры, но больше походило на то, что в его
ошарашивающей наглости виноват вампирский вирус.
  - Тебе пора лечиться.
  Тут он отпустил ее и засмеялся, откинув голову. "Не показалось. Прорастают
клыки-то..."
- А ты знаешь, почему вампиры категорически отказываются от лечения, хотя
лечение у Хэги быстро и безболезненно? И Хэги - не единственный лекарь на
их территории. Мне кажется, теперь я их понимаю.
  Он отвернулся и резко шагнул к стене направо от Чарли.
  - Я тоже, - произнесла она уже в пустоту, опять не успев уловить момента
его исчезновения. И договорила, машинально гладя грудь и шею: - Понимаю...
  Смерив изучающим взглядом стену и не найдя в ней ни малейших признаков
двери, в которую он мог удалиться, Чарли перевела дух и огляделась;
полутемное помещение со сквозным выходом в чужой корабль, так давившее
поначалу ей на психику, показалось теперь родным и уютным, почти как
собственная спальня. Должно быть, "прихожая" была потрясена и тронута до
глубины души своей альковной ролью, если только признать, что у помещения
может иметься душа.
  С Лехой все было ясно: диагноз - вампиризм в начальной стадии. Но с ней-то
что творится? Страшно вспомнить о содеянном!.. До сих пор в животе бабочки
летают, а в остальном теле такая тягучая блажь, что впору дугой
выгибаться... От вируса ее уже вылечили, может, остаточные явления?..
  Она опустилась на корточки возле стены и уставилась в потолок. Леха,
похоже, не хочет лечиться. Но ведь остался здесь, у Хэги, значит, с
намерением вылечиться и стать прежним - деловым, закрытым. Уже не решится
прижать ее к стене так, чтобы зашлось дыхание. Задрать кофту, потереться о
грудь... "Ты дикая, и ты сама по себе". Не повалит, не доведет до конца...
"Тебя никому не приручить". Разве что она сама его на себя завалит:
обхватит плечи, запустит пальцы в вороные волосы и завалит... "Тебе никто
не нужен". Язычками пламени трепещут отголоски страсти, лижут тело,
бередят душу. Нельзя им подчиняться. Надо думать о команде, о грозящей
опасности, о деле. А не о том, как тебя зажимали у стены в проходном
отсеке, словно школьницу в темном подъезде - целовали, мучили, желали. А
где еще-то? Ну где?!
  Конец ее мучениям положило явление попутчиков, изрядно припозднившихся,
продезинфицированных, наверное, всеми известными науке способами. Крис,
Юра-сан и с ними, как ни странно, Светик: Чарли-то полагала, что Светик
останется, чтобы дежурить, не смыкая глаз, у Лехиной постели. И потом, на
случай ее преображения в дракона на корабле у Хэги всегда поблизости
грузовой трюм, в то время как на чужаке они неизвестно еще где могут в
этот момент оказаться, не исключено, что и в тюремной камере. Не иначе как
Леха все-таки решил остаться вампиром и телепортировался на корабль к
Лидеру - не зря же Светик туда направляется?..
  - Ну слава богу, ты здесь! - Юра-сан первым приветствовал Чарли,
поднимающуюся с пола им навстречу. - Мы уже тебя не чаяли увидеть!
  - Черт возьми! Одна, перед открытым шлюзом! - воскликнул Крис и заглянул в
шлюз. - Ты в порядке? Как там? Тихо? Никто не появлялся?
  Она улыбнулась:
  - Будем считать, что я несла караульную службу, пока вы проходили
диспансеризацию. Докладываю: я в порядке, там тихо, а если бы кто-нибудь
сюда полез, то не в порядке был бы он.
  Крис развел руками:
  - Старуха просто ополоумела! Заперла нас в своей "лаборатории", для
профилактики, видите ли, всяческих заболеваний, шпиговала проводами,
пичкала какой-то дрянью и упорно повторяла, что с тобой все в порядке.
Когда ее гадость полилась у нас из ушей, у нее совсем снесло башню - стала
опрыскивать нас из распылителя, как рассаду, при этом пела, приплясывала,
стучала по барокамере и чертила какие-то чертовы каббалистические знаки на
стенах: это, говорит, особый ритуал якобы древнего колдовства, призывает,
мол, на наши головы могущественных духов-покровителей. Чертова старушка!
Будь она мужиком, я бы из него самого сделал духа!
  Говоря это, Крис подошел к одному из бабушкиных "разделов" с одеждой - они
были высокие, под потолок - и выудил оттуда сбоку длинный деревянный шест
- не что иное, как свою старую боевую спутницу - паралитическую слегу.
Чарли помнила, что слега упала на крышу после того, как ею парализовали
Сусличка. Разве Крис мог бросить ее там валяться без присмотра?
  - Зря я ее тут оставил, - сказал Крис, привычно, как копейщик копье,
оглядывая и пробуя в руках свое оружие. - Я бы из этой полоумной бабки
танцующую статую сделал!
  Вот это был бы финт - танцующая статуя полоумной бабки! Изрядно же доняла
его Хэги своим представлением!
  - А кто бы нас тогда из медблока выпустил? - ехидно поинтересовался
Юра-сан.
  - А Леха на что? Он любую дверь преодолеет.
  Похоже, что