евое крыло. - Василий Вениаминович забрал у Олега пепельницу и вытряс в нее прогоревшую трубку. - Ну вот я и разболтал очередную военную тайну. Этот сектор тоже закроем, дайте только повод, - шутливо добавил он. - Ладно, хватит отвлекаться. Я сегодня услышу отчет моего нового опера?
     Олег вернул себе пепельницу, и Лопатин покосился на новую пачку "Кента". Первая, забытая в кабинете, так и лежала на столе. Василий Вениаминович неодобрительно поцокал.
     - Не этим же мне давиться! - Среди множества длинных Асиных окурков Олег выбрал бычок от "Новости" и, взяв его двумя пальцами, показал Лопатину. - Вы говорили, их Брежнев любил. У генсеков свои причуды, ноя...
     - Что говорил?! - встрепенулся Василий Вениаминович. - Что я тебе говорил?
     - Что Брежнев... - Олег стиснул зубы.
     Ничего... Ничего этого Лопатин сказать не мог, потому что разговора о сигаретах "Новость" у них не было. Как не было самой сигареты, найденной Олегом под пачкой бумаги, - он выкурил ее еще неделю назад, в пустом кабинете. Сделал несколько затяжек и затушил, а пепельницу, кстати, поставил на видное место. И Ася стряхивала пепел в нее, и приказ вымыть пол от Лопатина не поступал. На столах было прибрано - никакого мусора, только новенький ноутбук, в углу лежал большой пакет с бумажной стружкой, но под ногами по-прежнему скрипел песок.
     Шорохов вдруг представил эту цепочку следствий, увидел, во что вылилась одна-единственная причина, и в который раз за вечер почувствовал, как мерзнут кончики пальцев. Бетонный столб на поверку оказывался пластилиновым - для того, у кого есть синхронизатор.
     - Ничего, Василий Вениаминович... - сдавленно пробормотал он. - Ничего вы не говорили...
     Олег потупился и, дабы не возбуждать начальство, торопливо распихал сигареты по карманам.
     - Вот для этого и нужен мнемокорректор, не только для свидетелей, - назидательно произнес Лопатин. - Я надеюсь, операцию ты не сорвал? Если у нас еще и там проблемы...
     - Там все в порядке, - заверил Шорохов. - Дело простое, обошлось обратной заменой.
     Сказав это, он затаил дыхание, но Василий Вениаминович на "обратную замену" не реагировал. Значит, в школе этот термин действительно звучал, и сам прием был не нов. Обрывочные воспоминания о давней лекции оказались все-таки не фантазией. У Олега отлегло от сердца.
     - Нарушительница явилась с двумя подручными, - доложил он.
     - Дальше будет хуже, - скривился Лопатин. - Входим в период активных вторжений... в полный беспредел, ребята, входим. Благодарите судьбу, что в две тысячи сороковом вы будете уже на пенсии. Мне еще больше повезло: я не доживу. Вот после изобретения синхронизатора... Вот там служба так служба! Надо же этих гавриков на месте принять, обезвредить, допросить... Мы-то что?., У нас самое легкое. Хотя порой оно становится самым сложным.
     Василий Вениаминович развернулся к компьютеру и задумчиво погладил тачпэд.
     - Спасибо, Шорох. Это официально. Теперь неофициально: для премьеры хорошо, но в следующий раз... Прелесть, будь добра, заткни уши... В следующий раз я тебе, Шорох... Нет, Прелесть, ты тоже послушай... В следующий раз я за такие выкрутасы полжизни закрою, ясно? Чтоб и курить разучился, и все остальное... А сейчас давай-ка отчет набросаем. Время-то недетское уже, спать пора.
     Олег подвинул к себе ноутбук.
     "СУБЪЕКТ: Ж., 41, Россия, 2045.
     ОБЪЕКТЫ: Ж., Павлова, 1 день; Ж., Цыбипа, 1 день...
     ВТОРЖЕНИЕ: полная замена.
     СЛОЖНОСТЬ: стандарт, класс А.
     КОМПЕНСАЦИЯ: адекватная, стандартная.
     ДОПОЛНИТЕЛЬНО. Двое сопровождающих. Опасны. Установлено наличие одной единицы э.-м. оружия марки "Стерлинг", мод. "Сайбершутер".
     Все признаки тщательно спланированной акции. Вероятны длительная подготовка и неоднократные разведывательные посещения..."
     Шорохов получил от Василия Вениаминовича одобрительный кивок и поставил дату. В конце, там, где за словом "Оператор" шла последняя пустая строка, Олег, чуть помедлив, набрал:
     "Шорох".
     Посмотрев из-под локтя, он перехватил ревнивый взгляд Аси. Она с удовольствием подписалась бы и "Прелестью" - было бы что подписывать.
     - Ну и все, - объявил Лопатин. - Еще кое-какие формальности, и по домам.
     - Василий Вениаминович, мы скоро повторные тесты у сокурсников принимать будем... У моих сокурсников, - уточнил Шорохов.
     - Н-да... И что?
     - Поручите мне Иванова. Пожалуйста, Василий Вениаминович.
     Олег знал, что Лопатин согласится и без "пожалуйста". При такой нехватке кадров ответ казался очевидным. Иванов, со всеми его закидонами, был парнем способным и мог пригодиться. Олег подозревал, что приход двойника, - служащего в отряде того же Лопатина, только позже, - санкционирован самим Василием Вениаминовичем. Потому-то он и закрыл глаза на явную оговорку Шороха: сначала тот сказал, что Олег два часа кромсал бланки, а затем вроде бы намекнул, что он - опять же Олег - провел за него операцию. В итоге бумагу резала Ася, а не он. И двух часов возле уничтожителя у него не было. И если это заметил Олег, то старый и опытный Лопатин не заметить этого просто не мог. Однако промолчал. Потому что знал, зачем в действительности приходил Шорох. Потому что финальный тест - чушь собачья, а оператор из Иванова получился бы неплохой. И уж Олег постарается, чтобы тот сдал экзамен успешно.
     - Кого тебе поручить? - спросил Лопатин.
     - Иванова. Ивана Ивановича.
     - А кто это такой?
     - Иванов... - недоуменно повторил Олег. - Мой сокурсник...
     Василий Вениаминович взглянул на Асю и, дернув себя за бородку, просветлел.
     - Ах, это!.. Иванов, да? Так он уже отчислен.
     - Кто отчислен?..
     - Твой Иванов. По результатам теста.
     - Я что-то вообще его не помню, - призналась Ася. - Иванов?..
     - Длинный такой, тощий, - пояснил Шорохов. - Иван Иванович. Придурковатый малость.
     - Зачем нам придурки? - удивился Лопатин. - Нам и без них работы хватает.
     - Ну, он не то чтобы... я не так выразился...
     - Все. Сказано: отчислен. Теперь его шансы попасть в Службу ниже, чем у лоботомированного. Пусть живет спокойно... Это тебе. - Василий Вениаминович бросил Олегу несколько кредиток. - А это вам, мадмуазель. - Он передал Асе такую же стопку, - Тратить не по потребностям, а по совести. Деньги из воздуха не берутся, они всегда чьи-то.
     - И чьи же?.. - поинтересовалась Ася.
     - Налогоплательщика. Местного - и во времени, и в пространстве. Приятней было бы доить Америку двадцать второго века, да там свои нахлебники. Документы... Исключительно липовые. - Он швырнул на стол два паспорта. - Постового они удовлетворят, но если их будут пробивать по картотеке...
     - С такими данными даже близко никого нет, - догадалась Ася.
     - Это чтобы не впутывать замурованных? - спросил Олег.
     - Кого-кого?.. А-а, вот ты как о них. Замурованные... - Лопатин вздохнул.
     - Ну они же все в столбе. По самую маковку.
     - Да... То есть нет. Если дойдет до проверки в паспортном столе, милиция наткнется на гриф "036".
     - И что это значит?
     - Что вашу липу выписали на Лубянке, и вы работаете под прикрытием.
     - А на самом деле? - не унималась Ася.
     - Они про нас действительно знают. Бегать от власти глупо, да и тяжело. Гораздо удобнее с ней сотрудничать.
     - Значит, оказываем услуги... - проговорил Шорохов.
     - Никаких услуг. Когда-то, лет тридцать назад, были у них попытки привлечь нас и к агентурной деятельности, и к диверсионной. Но Единая Межвременная Служба Контроля - это не исполнительный орган КГБ. Служба потому и единая, что существует всегда и везде, и против себя она играть не станет. Что же касается так называемых ценностей - социалистических, демократических или каких-то еще, то ценности у Службы свои: время, Земля и человечество. Ни историей, ни тем более политикой мы не занимаемся.
     - И они смирились? - не поверила Ася.
     - В позапрошлом году был еще один разговор. Новый директор ФСБ не захотел, чтобы такие резервы простаивали. Пришлось доказать, что мы вовсе не резервы, - продемонстрировать несколько наших операций и, кстати, объяснить, что, если кто-то из его орлов завладеет синхронизатором, мы расценим это как вторжение. Со всеми вытекающими.
     - И они смирились... - повторила Ася с сомнением.
     - Демонстрация силы касалась ФСБ. Они переманили какого-то опера, слава богу - не из моего отряда, и Служба провела компенсацию, прямо на глазах у директора. Этот участок памяти ему закрывать не стали - впредь будет наука. Если вам не надоели лекции, могу отвезти вас в школу, еще на один сезон, - неожиданно закончил Василий Вениаминович.
     - Вы же адрес забыли, - лукаво произнесла Ася.
     - Временно... - заявил Лопатин, потрогав на поясе корректор.
     Олег обратил внимание, что к этому прибору начальник прикасается чаще, чем к другим, - словно для него служба заключалась не в исправлении событий, а главным образом в исправлении воспоминаний.
     Василий Вениаминович надел шляпу, застегнул пальто и, указав на мешок с бумажной лапшой, вышел из кабинета. Шорохов собрал кредитки, пролистал паспорт и, даже не запомнив своего нового имени-отчества, сунул все во внутренний карман. Ася, напротив, рассматривала документы долго.
     - Идешь, нет?.. - спросил Олег, останавливаясь в дверях.
     - Фотографию могли бы и поприличней вклеить, - фыркнула она.
     - Фотка нормальная, реалистичная. Лучше слетай в прошлое, найди маленькую Асю и скажи ей, чтоб не курила.
     - Лучше найду твоих родителей. Скажу, чтобы предохранялись.
     - Не была б ты женщиной...
     - Не был бы ты идиотом... - холодно начала Ася, но в этот момент из тамбура появился Лопатин.
     - Вы мне надоели! - процедил он, доставая мнемо-корректор.
     Шорохов это увидел первым, но сделать ничего не успел.
     - Идешь, нет? - спросил он, проморгавшиеь.
     - Фотографию могли бы и поприличней вклеить, - пожаловалась Ася.
     - Не кокетничай, Прелесть. Меньше нравиться ты мне все равно не будешь.
     - Я учту...
     - Вот! Культурные же, оказывается, люди! - заметил, поправляя шляпу, Василий Вениаминович.
     Лопатин довез их до гостиницы и, высадив, тут же уехал.
     - Сколько звезд? - меланхолично спросила Ася, глядя на дымящуюся возле входа урну.
     Чад от тлеющего мусора восходил прямым столбом - Олег отметил, что завтра опять будет морозно, - и клубился под заржавленным навесом с ядовито-зелеными буквами "Урал, отель".
     - Здесь, наверно, не звезды, а кресты, - отозвался Шорохов. - Максимально - четыре.
     - Фу, Олег!.. Слушай, у нас же карточки! Почему бы не поселиться в другом месте?
     - Утро вечера мудренее, - буркнул он.
     - До утра еще дожить... Здесь, может, и насекомые...
     - Вот и проверим. И без самодеятельности! Если Лопатин привез нас сюда, значит...
     Ася было взяла его под руку, но тут же высвободилась и, быстро поднявшись по щербатой лестнице, вбежала в парадное.
     Олег догнал ее у стойки с зеркальной табличкой "Reception". С той стороны на них смотрела достаточно молодая женщина, крашенная под златовласку, с каким-то значком на лацкане, возможно - ювелирным изделием, возможно - эмблемой отеля.
     - Люкс есть? - бросила Ася.
     - Есть, и не один, - с достоинством ответила администраторша. - Все заняты.
     - Давайте не люкс, - обреченно сказал Шорохов.
     - Паспорта предъявлять будете?
     - А нужно?
     - Как хотите. Кровать двуспальная?
     Ася нервно хохотнула.
     - Мне не надо, - отрезала она. Женщина недоуменно взглянула на Олега.
     - Мне тоже необязательно... - Он пожал плечами. Администраторша, почти ничего не спрашивая, сама заполнила анкеты и выдала Асе ключи с деревянной грушей. Та быстро их цапнула и направилась к лифту.
     - Поссорились? - сочувственно спросила женщина. - Бывает... - Она невзначай выложила перед Олегом маленькую плотную карточку.
     Он принял это за календарик, но на обратной стороне увидел тонкий курсив с претензией на вязь:
     "Мы юные и очаровательные, но без Вас нам скучно. Позвоните в наш люкс по тел. 302. Мы ждем Вас круглые сутки!"
     - Бар и ресторан на первом этаже, - объявила женщина.
     - Неужели?.. - проронил Шорохов, сгребая со стойки ключи.
     Его поселили в четыреста десятом, Асю - по соседству, в четыреста одиннадцатом. Если только это имело какое-то значение. Да пожалуй, что не имело...
     Войдя в номер, Шорохов осмотрелся - без особого восторга, но и без ужаса. Хотелось помыться и поспать, и здесь это было вполне осуществимо. В принципе, хотелось еще и есть, но, по сравнению с усталостью, голод выглядел неубедительным. Что же касается "юных и очаровательных", то Олегу было не до них.
     Бросив визитку к телефону, он задернул шторы, принял душ и рухнул на кровать. Лишь расслабившись, Шорохов понял, насколько же он устал, - скорее морально, чем физически, однако гудевшим мышцам этого было не объяснить. Тело ныло, как после пьяной групповой драки, где все бьют всех, не деля людей на приятных и противных.
     Уже сквозь сон Олег услышал в коридоре смех и подумал, что это могут быть такие же опера. Следом явилось безумное предположение о том, что в клоаке под названием "Урал" все до единого - сотрудники Службы, включая администраторов и проституток с третьего этажа. Затем ему привиделось, как все они лежат в роддоме - взрослые, голые и омерзительно беспомощные...
     Шорохов проснулся и страдальчески посмотрел в потолок. Над головой вилась зигзагообразная трещина - черная на серой в темноте побелке, - вилась и уходила за стену, в четыреста одиннадцатый номер. К Асе.
     Глянув на часы, он обнаружил, что практически не спал. Повздыхав и повалявшись без толку, Олег раскинул руки и случайно выяснил, что кровать не такая уж узкая. Одолеваемый этой мыслью, он сел, нащупал впотьмах джинсы, кое-как попал ногами в ботинки и задумался: а надо ли?..
     В коридоре опять рассмеялись, хмельно и заразительно, и Шорохов, не выдержав, поднялся.
     Дверь в соседнюю комнату была заперта. Он внутренне возмутился и тихонько постучал.
     - Кто?.. - раздалось из номера.
     - Служба доставки, - произнес Олег. - Шампанское заказывали?
     - Шорох, умри! - крикнула Ася.
     Он потоптался, потер живот и снова постучал.
     - Ты?..
     - Я, - резонно ответил Олег.
     - Погоди... сейчас...
     За дверью было слышно, как Ася встала и прошла в ванную. Шорохов тревожно покхекал и поздравил себя с большой, но приятной глупостью.
     В скважине загремел ключ, и на пороге возникла Прелесть. В нижнем белье. С графином холодной воды, которая вылилась Олегу на штаны. Остатки Ася выплеснула ему в лицо, после этого дверь снова закрылась.
     Притащившись к себе в номер, Шорохов стянул джинсы и повесил их сушиться. Пояс со снаряжением, тоже мокрый, он нацепил обратно.
     Телевизор не работал, а из чтива в комнате нашелся только листок с правилами противопожарной безопасности. Взгляд случайно упал на визитку - Олег раздосадованно отвернулся, однако идея в голове уже прижилась и пустила корни.
     Подумав о том, что контролировать себя следовало бы лучше, он сходил к джинсам и выгреб из карманов кучку мятых купюр, не слишком внушительную. Подсев к телефону, Шорохов снял трубку - втайне надеясь, что линия занята или что всех юных и очаровательных уже разобрали.
     Ответили быстро и ласково.
     - Почем? - хрипло спросил Олег и сам же покоробился. Можно было и покуртуазнее как-нибудь...
     - Это смотря на сколько.
     Шорохов перебрал сырые деньги. Банкоматов он в "Урале", кажется, не видел...
     - Мне минут пятнадцать.
     На том конце прыснули, затем зажали трубку ладонью - но не очень плотно, - что-то пробубнили и расхохотались уже всем стадом.
     - За пятнадцать минут ты и штаны не снимешь, - досмеиваясь, сказал голос.
     - Я уже снял, - признался Олег.
     Его слова опять кому-то передали, и в динамике дружно захрюкали.
     - Ладно, пылкий... На полчаса наскребешь? Мы в кредит не работаем, извини.
     - Наскребу, - пообещал он. - Четыреста десятый.
     - Да мы знаем...
     Очаровательная прибыла буквально через минуту. Мрачный жующий парнище завел в номер худую, потрепанного вида барышню и недобро зыркнул на Олега.
     - Нравится?
     - Не влюбиться бы... - озабоченно молвил Шорохов, протягивая деньги. - Горло не болит? - спросил он, когда амбал удалился.
     - Работоспособна, - заверила гетера, направляясь к кровати.
     - Стой! - одернул ее Олег. - Постель не трогай! Садись на стул. Ближе к стене. К самой стене подвинь, говорю! И раздеваться не надо.
     - Фантазер... - вздохнула девушка. - Что теперь?
     - Ты стонать умеешь?
     - Естес-сно...
     - Тогда начинай, - велел Шорохов.
     - Что начинать?
     - Стонать!
     - О-ох, ы-ыххх... - вяло озвучила она.
     - Фуфло! - отозвался Олег. - Это что, стоны, по-твоему?! Давай без халтуры.
     - Да я не врубаюсь, чего ты хочешь! - обозлилась гетера. - Ты объясни по-человечески!
     - Качественно постонешь, и все. И до свидания.
     - А!.. Мне на тебя смотреть, как ты будешь...
     - Блин!.. Вот овца... Ну, попробуй еще раз. "А-а-аххх, а-а-аххх" - вот так примерно. И громче, понятно? Громче!
     Девушка шмыгнула носом и часто задышала.
     - Так, да?..
     -Годится. Только громче!
     Она закинула ногу на ногу и принялась хрипеть, мычать и даже что-то такое пришептывать.
     - Во-от!.. - одобрил Олег. - Не тормози, я тебе завтра подарю что-нибудь.
     - Лучше кэш, а то вы херню всякую тащите. Внезапно зазвонил телефон на тумбочке.
     - Не отвлекайся, - приказал Шорохов.
     Гетера, к его удовольствию, стонала все активней. Телефон назойливо тренькал, и Олег, догадываясь, кто это может быть, сладостно ожидал стука в стену.
     Постучали, однако, в дверь.
     - Не бойся, это наши, - сказала девушка. - "Тук, тук-тук, тук" - это халдей.
     Шорохов открыл. В коридоре действительно стоял официант - с бутылкой шампанского и двумя бокалами на подносе.
     - Вас желают угостить... - Он помедлил, не зная, отдать ли поднос на пороге, или все же зайти. Видимо, старания очаровательной особы были слышны на всем этаже. Кроме того, трусы у Олега после профилактического обливания из графина еще не высохли
     - Заноси, - кивнул Шорохов. - А кто угощает, если не секрет?
     - Не секрет. Из четыреста одиннадцатого. И вот просили передать... - Официант вручил ему мобильный телефон.
     В ту же секунду аппарат на тумбочке умолк, зато зазвонила трубка. Олегу стало так интересно, что он не удержался.
     - Спишь?.. - спросил в ухо Лопатин.
     - Сплю, Василий Вениаминович, - ответил Шорохов.
     - Одевайся, и вниз.
     - Э-э... так это...
     - Дело срочное. У тебя пять минут.
     Олег, скривившись, выключил мобильник и объявил:
     - Оба свободны, Бухло заберите себе.
     - Извиняюсь, что помешал, - брякнул официант.
     - Все в порядке. Мы уже закончили.

***

     Урну у входа все-таки погасили - для этого зачем-то понадобилось опрокинуть ее набок и раскидать мусор по ступеням.
     Ледяной ветер мгновенно превратил влажные джинсы в две негнущиеся трубы, и Олег, увидев у подъезда синий "Вольво", обошелся без приглашения. В салоне гремела "Соловьиная роща" - не ремикс и не трибьют, а самый что ни на есть оригинал в исполнении Лещенко. Лопатин сделал музыку тише и рванул с места.
     - Василий Вениаминович, а нам обязательно в этом дерьме жить? - спросил Шорохов.
     - Ты о чем?
     - Я про гостиницу.
     - Можно и не в этом. Можно в другом. Лишь бы вокруг вас народу вертелось поменьше... и попроще. В приличном месте все на виду. Покупка или аренда квартиры исключена. Нас же здесь нет.
     - И не будет, - добавил Олег. - И жилищных перспектив тоже...
     - ФСБ свою площадь предлагает, но там куда ни плюнь - везде микрофоны, микрофоны...
     - "Эта работа изменит твою жизнь к лучшему", - с чувством процитировал Шорохов. - "В твоих руках будет власть над человечеством"...
     - Метафора. Власть