язгающих челюстей, и после этого стал
еще более молчаливым и задумчивым.
     Иногда он беседовал с Лэйнталом Эй. Мальчик был умнее, чем  Нахкри  и
Клилс. Однако Дресил не сближался  со  своим  братом-кузеном.  В  основном
потому, что если раньше он презирал Литл Юлия, то теперь он завидовал ему.
У Юлия была женщина, которую он любил и был счастлив с нею.
     Юлий и Лойл Бри жили все в той  же  башне  и  старались  не  замечать
седину, проступающую в их волосах. Лойл Бри наблюдала за  Лэйнталом  Эй  и
видела, что он уже полностью входит в жестокую жизнь нового поколения.


     Глубоко под Кзинтом жила религиозная секта  -  Тэйкеры.  Первый  Юлий
как-то  мельком  видел  их.  Укрытые  в  гигантской  пещере,  обогреваемой
внутренним теплом земли, они не думали об изменениях температуры в верхней
атмосфере. Однако они поддерживали  связь  с  Панновалом  и  они  получили
оттуда известие, которое повлияло на их жизнь сильнее, чем любые изменения
температуры.
     Хотя это известие было многократно перефразировано, пока добралось до
тупоголовых Тэйкеров, оно содержало очень привлекательную для них мысль и,
казалось, абсолютную истину.
     Тэйкеры - и мужчины и женщины - одевались в мантии, которые окутывали
их с головы до ног. В профиль они походили на полураскрытый бутон  цветка,
склоненный вниз. Эта мантия называлась чарфрал.
     И чарфрал можно было рассматривать как символ мышления  Тэйкеров.  Их
философия  за   много   поколений   оказалась   настолько   зашифрованной,
закодированной, что понять ее уже не мог никто. Они  были  одновременно  и
эпикурейцы, и пуритане. Даже в жестких ограничениях их религии  находились
парадоксы, которые приводили к различным формам неврозов гедонизма.
     Вера в Великого Акху была вполне совместима с их парадоксами по одной
простой причине: Великому Акха нет дела до людей. Он действительно борется
с разрушительным светом Вутры, но борется не за  людей,  а  за  себя.  Ему
наплевать на человечество. Вся их философия была основана на том, что  они
были уверены в ничтожности, бессилии людей.
     И через много лет после своей смерти пророк Нааб изменил все.  Учение
Нааба постепенно проникло из Панновала в пещеру  Тэйкеров.  Он  утверждал,
что если люди предадутся похоти и разврату до  такой  степени,  что  никто
даже не будет знать, кто его  родители,  тогда  Великий  Отец,  сам  Акха,
обратит внимание на них. И он  позволит  им  участвовать  в  войне  против
Вутры. Человечество - и это была основная  идея  пророчества  Нааба  -  не
будет бессильным и слабым, если решит пойти по этому пути. В Панновале оно
не  было  таким  убедительным,  потому  что  люди  там  имели  возможность
действовать. Но здесь, в пещере, вспыхнули чарфралы.
     Всего год потребовалось Тэйкерам, чтобы  изменить  свой  темперамент.
Старая, зашифрованная, непонятная философия превратилась  в  поклонение  и
покорность каменному богу.
     Те, кто не  смог  приспособиться  к  требованиям  новой  морали,  был
наказан мечом, или бежал, чтобы избежать удара меча.
     В разгар революции  Тэйкерам  было  мало  преобразовывать  себя.  Так
всегда бывает. Революционеры всегда хотят преобразовать и других. И  тогда
был предпринят поход Веры. Через сотни миль  подземных  коридоров  Тэйкеры
несли слово новой веры. И первой остановкой на пути стал Панновал.
     Панновал был безразличен к вернувшемуся  учению  своего  собственного
пророка, который был казнен и забыт много лет назад. Панновал был  активно
против вторжения фанатиков.
     Милиция приготовилась к битве. Фанатики тоже.  Они  не  знали  ничего
лучше, чем умереть за веру. Если при этом умрут и другие, то  чем  больше,
тем лучше. Их предки, общаясь с ними,  призывали  их  к  бою.  И  фанатики
ринулись в бой. Милиция делала, что могла, но  после  дня  кровавой  битвы
бежала.
     Итак,  Панновал  склонился  перед  новым   режимом.   Поспешно   были
изготовлены чарфралы, чтобы их сжечь. Те, кто не  смог  примириться,  либо
были казнены, либо бежали.
     Те, кто бежал, нашли путь в бескрайние равнины севера. Они  вышли  из
пещер тогда, когда сходил снег и появилась трава. Они выжили. Ведь на небе
были два светила и Вутра умерил свою ярость.
     Год за годом они шли к северу в поисках пищи  и  жилища.  Они  прошли
вдоль  реки  Ласвальт  на  великую  восточную  равнину.  Они  нападали  на
мигрирующие стада йелков и гуннаду. И они все шли к Чальсу.
     В то же самое время повышение температуры стронуло  с  места  жителей
холодного континента Сиборнал. Волна за волной новые  колонисты  двигались
на юг через Чальс и Кампанилат.
     Однажды, когда на небе был один Фреир,  северное  племя  из  Панновал
встретилось с колонистами из Сиборнала.  И  случилось  то,  что  случалось
много раз до этого и что будет случаться еще очень много раз.
     Вутра и Акха были свидетелями этому.


     Таково было состояние мира, когда Литл Юлий оставил его. В  Олдорандо
прибыли торговцы солью из Кзинта с вестями о лавинах и наводнениях. Юлий -
уже  совсем  старый  -  поспешил  вниз,  чтобы  поговорить  с   ними,   но
поскользнулся на ступеньках и сломал ногу. Через  неделю  вызвали  святого
человека из  Борлиена  и  Лэйнтал  Эй  получил  восхитительный  подарок  -
костяную собачку с двигающейся челюстью.
     Начиналась новая эпоха правления Нахкри и Клилса.



                          5. ЗАКАТ ДВОЙНОГО СОЛНЦА

     Нахкри и Клилс находились в одной из комнат  башни,  делая  вид,  что
сортируют оленьи шкуры. На самом деле они смотрели в окно, удивляясь тому,
что видели.
     - Не могу поверить своим глазам, - сказал Нахкри.
     - Я тоже не могу поверить, - ответил  Клилс.  Он  рассмеялся  и  брат
хлопнул его по спине.
     Они смотрели на высокую старуху, бегущую вдоль  берега  реки  Вораль.
Вот фигура скрылась за башней,  затем  появилась  снова.  Однажды  старуха
остановилась и схватив горсть грязи, вымазала себе голову  и  лицо,  затем
снова побежала на заплетающихся ногах.
     - Она сошла с ума, - сказал Нахкри, любовно поглаживая  пробивающиеся
усы.
     - Да. Полностью обезумела.
     За старухой бежал еще один человек. Юноша. Лэйнтал Эй бежал за  своей
бабкой, следя, чтобы она ничего не сделала с собой.  Она  бежала  впереди,
громко плача. Он бежал за нею, угрюмый, молчаливый, готовый вмешаться.
     Нахкри и Клилс посмотрели друг на друга.
     - Не понимаю, почему Лойл Бри ведет себя так, - сказал  Клилс.  -  Ты
помнишь, что говорил отец?
     - Нет.
     - Он говорил, что Лойл  Бри  вовсе  не  любит  дядю  Юлия,  а  только
притворяется.
     - А, помню. Зачем же она притворяется  теперь,  когда  он  умер?  Это
бессмысленно.
     - У нее какой-то план. Она  же  очень  хитрая  и  умная.  Она  что-то
замышляет.
     Нахкри выглянул на лестницу. Внизу работали женщины. Он закрыл  дверь
и повернулся к младшему брату.
     - Что бы ни предпринимала Лойл Бри, это сейчас не важно. Этих  женщин
не поймешь. Важно то, что дядя  Юлий  умер  и  теперь  мы  должны  править
Эмбруддоком.
     Клилс испуганно посмотрел на брата.
     - А Лойланнун? Лэйнтал Эй? Как они?
     - Он еще ребенок.
     - Это не надолго. Ему семь лет, и через  некоторое  время  он  станет
полноправным охотником.
     - Еще не скоро. Это наш шанс. Мы сильны - по крайней мере,  я.  Народ
примет нас. Они не захотят, чтобы ими правил ребенок, а  кроме  того,  они
все  тайно  презирают  его  отца,  который  пролежал  всю  жизнь  с   этой
сумасшедшей. Нужно  обдумать,  что  сказать  каждому,  что  пообещать  им.
Времена переменились.
     - Это так, Нахкри. Скажи им, что времена переменились.
     - Нам нужна поддержка мастеров. Я пойду и переговорю  с  ними.  А  ты
старайся держаться подальше. Я слышал, что совет считает тебя дурачком, от
которого одни неприятности. Затем мы  привлечем  на  свою  сторону  лучших
охотников, как Аоз Рун, и все будет нормально.
     - А как насчет Лэйнтала Эй?
     Нахкри ударил брата.
     - Хватит о нем. Мы сможем приструнить его, если он будет мешать.


     Нахкри созвал совет этим же вечером, когда Беталикс ушел  с  неба,  а
Фреир неуклонно  катился  к  горизонту.  Большинство  охотников  и  ловцов
животных уже вернулось. Нахкри приказал запереть ворота.
     Когда толпа собралась  на  площади,  появился  Нахкри.  Поверх  своей
оленьей шкуры он накинул стаммель  -  шерстяную  накидку  в  красно-желтых
тонах. Этим он думал придать себе достоинство  и  значительность.  Он  был
среднего роста с толстыми ногами. Лицо у него было круглое,  уши  большие.
Он вытянул нижнюю челюсть вперед, чтобы придать лицу  выражение  зловещего
превосходства.
     Начал он издалека, напомнив людям о том, какое хорошее было правление
во времена триумвирата, когда правили  старый  лорд  Уолл  Эйн,  его  отец
Дресил и дядя Литл Юлий. Это была комбинация отваги  и  мудрости.  Сейчас,
когда племена объединились, отвага и мудрость являются общим достоянием. И
теперь он хотел бы продолжить традицию, но в  несколько  ином  исполнении,
так как времена изменились. Он и его брат будут править вместе с  советом,
и их уши всегда будут открыты любому, кто захочет высказать свое мнение.
     Он напомнил всем, что угроза нападения фагоров продолжает оставаться,
что торговцы солью из Кзинта  привезли  известие  о  религиозной  войне  в
Панновале. Поэтому Олдорандо должно объединиться еще сильнее и  наращивать
свою мощь. А для этого все должны работать еще больше. И женщины тоже.
     Женский голос прервал его.
     - Слезай оттуда и иди сам работать!
     Нахкри потерял дар слова. Он раскрыл рот и не знал, что ответить.  Из
толпы заговорила Лойланнун. Лэйнтал Эй стоял рядом с нею, опустив  голову.
Страх и ярость душили его.
     - У тебя нет никакого права стоять здесь. Ни  у  тебя,  ни  у  твоего
пьяницы-брата, - сказала она. - Я дочь Юлия. Здесь стоит мой сын,  Лэйнтал
Эй, который, как вы знаете,  скоро  будет  мужчиной.  Я  почерпнула  много
мудрости и знаний от своих родителей. Пусть будет триумвират, как было при
вашем отце Дресиле, которого все уважали. Я  требую,  чтобы  я  правила  с
вами, чтобы я имела свой голос. Скажите, люди, что у меня есть  все  права
на это. А когда Лэйнтал Эй вырастет, он займет мое место. Я обучу его.
     С горящими  щеками  Лэйнтал  Эй  посмотрел  вокруг  из-под  опущенных
ресниц. Ойра бросила ему ободряющий взгляд и кивнула.
     Некоторые мужчины и женщины стали  кричать  за  нее,  но  Нахкри  уже
оправился от смятения и перекричал всех.
     - Никогда женщина не будет  править  Олдорандо,  пока  я  здесь.  Кто
слышал такое? Лойланнун, должно быть ты сошла с ума, как твоя мать. Мы все
знаем, что тебя постигла беда - погиб твой муж. Мы все скорбим об этом. Но
сейчас ты говоришь чепуху.
     Все  повернулись  и  посмотрели  на  пылающее  лицо  Лойланнун.   Она
отвернулась и сказала:
     - Сейчас другие времена, Нахкри. Сейчас мозги важнее, чем горло. Если
говорить честно, то многие из нас не доверяют ни тебе, ни твоему брату.
     Все возбужденно  заговорили,  соглашаясь  с  Лойланнун,  но  один  из
охотников, Фаралин Ферд, сказал:
     - Но она не может править  нами.  Она  только  женщина.  Я,  пожалуй,
предпочту, чтобы правили эти два мошенника.
     Раздался добродушный смех и Нахкри победил.  Пока  толпа  радовалась,
Лойланнун протолкалась через нее  и  пошла  куда-то  плакать.  Лэйнтал  Эй
неохотно пошел за нею. Ему было жаль мать, он восхищался ею, но  он  также
понимал, что женщина не может править  племенем.  Еще  никогда  такого  не
было, как сказал дядя Нахкри.
     Когда Лэйнтал Эй вышел из толпы, его догнала женщина и взяла за руку.
Это была Шей Тал, подруга  его  матери,  молодая,  симпатичная,  с  острым
взглядом и хорошей фигурой. Она иногда приходила к ним  и  приносила  хлеб
Лойл Бри.
     - Если ты не возражаешь, я пойду с тобой, чтобы успокоить твою  мать.
Я знаю, она смутила тебя. Но когда люди говорят чистосердечно, они нередко
смущают нас. Я восхищаюсь твоей матерью, как восхищалась ее родителями.
     - Да, она смелая. Но все же люди смеялись.
     Шей Тал испытующе посмотрела на него.
     - Да, люди смеялись. Но многие из тех, что  смеялись,  тем  не  менее
восхищаются ею. Они боятся. Многие  люди  всегда  боятся.  Помни  это.  Мы
должны попытаться изменить их.
     Лэйнтал Эй, внезапно успокоившийся, шел рядом с нею и улыбался.


     Фортуна благоволила Нахкри и Клилсу. В  следующую  же  ночь  поднялся
сильный  южный  ветер,  который  завывал  между  башнями  не  слабее,  чем
знаменитый Свистун. На следующий  день  рыбаки  сказали,  что  река  кишит
рыбой. Женщины с корзинами пошли на берег и натаскали очень много рыбы. Ее
посолили в запас, но осталось еще много, чтобы устроить праздник  в  честь
новых правителей.
     Однако ни Клилс, ни Нахкри не обладали большим умом.  Хуже  того,  ни
тот, ни другой не умели ладить с людьми. А на  охоте  они  тоже  ничем  не
проявили себя. Они часто ссорились друг  с  другом.  И  так  как  они  оба
понимали свои недостатки, они много пили, а в пьяном  виде  ссорились  еще
больше.
     Правда везение не  оставляло  их.  Погода  продолжала  улучшаться,  в
окрестностях  было  много  оленей,  болезни  не  обрушивались  на   город.
Нападений  фагоров  тоже  не  было,  хотя  охотники  изредка   видели   их
неподалеку.
     В Олдорандо продолжалась жизнь; монотонная, но сытная.


     Правление братьев не нравилось никому.  Не  нравилось  охотникам,  не
нравилось женщинам, не нравилась Лэйнталу Эй.
     Несколько  молодых  охотников  заключили  своего   рода   союз,   они
сопротивлялись всем попыткам Нахкри заставить их охотиться по отдельности.
Лидером в этом союзе был Аоз Рун, сейчас он  уже  был  мужчиной  в  полном
расцвете сил. Он был большой и сильный, с решительным характером.  Он  мог
бегать также быстро и долго, как и олени. Одет  он  был  в  шкуру  черного
медведя и поэтому его можно было узнать издали.
     Этого медведя он выследил и убил в одиночку. Гордясь своей  ловкостью
и силой, он один притащил тушу этого медведя в город и бросил перед своими
друзьями в башне, где они  жили.  После  празднества  он  заказал  мастеру
Датнилу Скару выделать эту шкуру.
     Аоз Рун был сыном дяди Уолл Эйна,  мастера  гильдии  землепашцев.  Но
Аозу Руну не понравилась тирания семьи и он ушел из нее и устроился жить в
башне среди своих друзей. Это были преданный Элин Тал, беззаботный Фаралин
Ферд, упрямый Тант Эйн. Они пили за глупость Нахкри и  его  брата.  И  эти
веселые выпивки были известны всем.
     Аоз Рун был человеком, чье мужество было заметно даже в том обществе,
где мужеством обладали все. И он твердо верил в единство племени.
     Несмотря на то, что у  него  была  дочь  Ойра,  рожденная  ему  чужой
женщиной, женщины племени вздыхали по  нему.  Он  заметил  нежные  взгляды
подруги Лойланнун Шей Тал и ее красота не оставила его безучастным. Однако
он не отдал никому свое сердце. Он предвидел,  что  настанет  день,  когда
Нахкри и Клилс встретятся с серьезными трудностями и не смогут  справиться
с ними. Он считал, что он будет лучшим правителем племени и хотел  править
один. Поэтому он  не  хотел,  чтобы  какая-нибудь  женщина  завладела  его
сердцем.
     А пока Аоз Рун сплачивал своих друзей и много занимался Лэйнталом Эй,
чтобы тот примкнул к нему, когда станет настоящим охотником.
     С оленьей  охоты  на  юго-западе  от  Олдорандо  они  возвращались  с
Лэйнталом  Эй  отдельно  от  остальных.  Им  пришлось  ехать  по   трудной
местности,  где  было  много  толстых  цилиндров  райбаралов.  Здесь   они
наткнулись на десять торговцев, которые лежали вокруг костра и спали после
выпивки. Аоз Рун и Лэйнтал Эй нацепили на себя черепа животных  и  криками
разбудили спящих. Те  были  перепуганы  до  смерти  и  двум  охотникам  не
представило труда  взять  их  в  плен.  Это  были  торговцы  из  Борлиена,
известные всем как нечестные люди. Охотники привели пленников  в  город  и
разделили между собой товары, которые оказались у них. Аоз Рун  и  Лэйнтал
Эй взяли себе по личному рабу. Раба  Аоза  Руна,  совсем  молодого  парня,
звали Калари.
     Этот эпизод еще больше прославил Аоза Руна. Вскоре он уже оказался  в
прямой оппозиции с Нахкри и Клилсом, но уклонился от столкновения, считая,
что время еще не пришло.
     Среди мастеров гильдий тоже росло беспокойство. Один юноша  по  имени
Датка, из гильдии Кузнецов, решил уйти из гильдии,  так  как  считал,  что
срок ученичества слишком большой.  Он  предстал  перед  братьями.  Они  не
смогли добиться у него покорности. Датка куда-то исчез  и  его  не  видели
целых два дня. Затем одна из женщин сказала,  что  он  лежит  в  одной  из
нежилых комнат в башне, с расцарапанным лицом.
     Тогда Аоз Рун пошел к братьям и сказал, что он может взять его к себе
охотником. Он заявил:
     - Охота дело совсем не легкое. Пока что дичи много, но придет время и
нам снова придется голодать. Нас, охотников, мало. Пусть Датка приходит  к
нам, если хочет. А почему не попробовать? Если он будет плох, то  мы  сами
выгоним его. Он одного возраста с Лэйнталом Эй. Они смогут учиться вместе.
     Там, где стоял  Нахкри,  наблюдая  за  рабами,  доящими  кобыл,  было
полутемно. В воздухе стояла пыль.  Потолок  был  совсем  низким  и  Нахкри
пришлось чуть нагнуться. Было ясно, что  он  не  собирается  уступать  Аоз
Руну.
     -  Датка  должен  подчиниться  законам,  -  сказал  Нахкри,   задетый
упоминанием о Лэйнтале Эй.
     - Позволь ему охотиться, и он будет подчиняться законам. Мы  заставим
его добывать пищу еще до того, как заживут ссадины у него на лице.
     Нахкри сплюнул.
     - Какой он охотник? Он ремесленник. Его никогда не обучить.
     Нахкри боялся, что секреты гильдии кузнецов выйдут за  стены  города.
Ведь эти секреты тщательно охранялись.
     - Если он не хочет работать в гильдии, пусть хлебнет  нашей  нелегкой
жизни. Посмотрим, выживет ли он.
     - Он молчалив и угрюм.
     - Для охотника это хорошее качество.
     И Нахкри отпустил Датку.  Датка  привязался  к  Лэйнталу  Эй,  как  и
предполагал Аоз Рун. Он постепенно становился хорошим охотником.
     Хотя он был молчалив, Лэйнтал Эй  принял  его  как  брата.  Они  были
одинаковы и по росту, и по сложению, но лицо Лэйнтала Эй  было  круглым  и
веселым, а лицо Датки длинным и угрюмым,  а  взгляд  все  время  направлен
вниз.
     Они все время находились вместе и старухи стали говорить, что их ждет
одинаковая судьба, как это они говорили о Дресиле и о Литл Юлии. Но  снова
люди ошибались: их судьбы оказались совсем  разными.  Датка  достиг  таких
больших успехов в искусстве охоты, что Нахкри стал покровительствовать ему
и даже хвастался своим даром предвидения: ведь это он освободил  Датку  от
принадлежности гильдии и разрешил ему  стать  охотником.  Датка  молчал  и
смотрел в землю, когда мимо проходил Нахкри. Он никогда  не  забывал,  кто
избил его. Бывают такие люди.


     Лойл Бри очень изменилась после смерти своего мужа. Если сначала  она
сидела безвыходно в своей  комнате,  то  теперь  она,  старая  и  больная,
бродила по окрестностям Олдорандо, разговаривая с собой или напевая.  Люди
боялись ее и никто к ней не подходил, за исключением  Лэйнтала  Эй  и  Шей
Тал.
     Однажды на нее напал медведь, которого  согнали  с  гор  участившиеся
ливни. И когда она ползла домой, вся  израненная  и  изувеченная,  на  нее
набросилась стая волков, которые убили и наполовину съели ее. Ее  отыскали
и женщины с плачем принесли домой то, что от нее осталось.
     А затем Лойл Бри была похоронена  по  всем  обычаям  племени.  Многие
женщины искренне оплакивали ее, рожденную во времена снегов и холода.  Она
сумела жить в племени и остаться вне его. Многие хотели бы жить  как  она,
но не умели.
     Многие прошли через ее обучение. Нахкри и Клилс пришли тоже  выразить
свое уважение старой тетке,  хотя  они  не  побеспокоились  о