ожность, - отправляйся
к ним.
   Он ожидал, что помощник возразит, но уйгур повиновался, прихватив с собой
двоих матросов. Рей торопливо начал готовиться. Спустил шлюпку, один сел  за
весла и начал  грести,  ориентируясь  на  линию  берега.  Голоса  с  берега,
разнесшиеся по воде, заставили его вздрогнуть.
   - Стоит шестимесячного жалования, а он носит его под одеждой. Кто узнает?
Убить его или связать и оставить жрецам Ба-Ала. Может, они даже заплатят  за
него.
   Негромкий ответ и резкое возражение.
   - Сидик? Нет, они что-то с ним сделали. Это не Сидик, говорю вам!  Вместо
него подставили одного из своих людей. А  такая  новость  стоит  на  востоке
большой награды!
   Рей перестал грести. Итак, помощника больше не  сдерживает  обработка.  А
оставить его на берегу - нельзя. Теперь он их видел - темное пятно на песке.
Они спорят там. Один удар весла уведет его далеко, а их там только двое...
   Он сделал последний гребок, вложив в него всю силу. Выпустив  весла,  Рей
выпрыгнул на мокрый песок. Увидел, как тени повернулись, одна  скользнула  в
сторону, но у другой в руке блеснул меч.
   - Я думаю, тебе ничего не удастся продать сегодня  Ба-Алу!  -  воскликнул
Рей. Наклонившись, он набрал песка и швырнул в лицо мечнику. И устремился  к
второму, ударил ребром ладони, способом, к которому враг был  совершенно  не
готов.
   Прерванный возглас, и его противник упал. Рей  инстинктивно  пригнулся  и
развернулся, готовый к встрече со вторым. Столкнулся с ним, оба упали, и Рей
услышал  удар  головы  противника  о  камень.  Он  поднялся  невредимый,  но
запыхавшийся. Один из моряков неподвижно лежал на камне, другой вытянулся на
песке.
   Рей подошел к нему. Пальцы американца не нащупали пульс. Он подтащил одно
тело к другому и принялся забрасывать их песком. Неизвестно, есть ли  у  них
соучастники, но по крайней мере немного времени он выиграл.
   И только когда он, приняв  некоторые  предосторожности  и  затопив  лодку
помощника,  пошел  по  берегу,  он  ощутил  реакцию.  Его  учили   искусству
единоборств, но впервые он собственными руками убил  человека.  Он  брел  по
песку, отыскивая условное место встречи. Внутри все застыло, но повернуть он
не может, не может вернуться та личность,  какой  он  был  до  того,  как  в
сознание ему вселили Сидика из Уйгура.
   Становилось холодно, а он оставил плащ в лодке, на сиденье, -  безмолвный
ответ на вопрос, что случилось с капитаном Сидиком. Резко похолодало, и Рей,
чтобы согреться, принялся размахивать руками.
   Берег повернул, и Рей увидел две заостренные скалы. Они хорошо видны даже
ночью, ошибиться невозможно. Несомненно, это место  встречи.  Но  он  пришел
слишком рано, еще никого нет.
   Рей сел у ближайшей скалы и посмотрел на море.  Сегодня  он  убил  своими
руками. Он обнаружил, что сгибает пальцы, трет их, словно пытается стряхнуть
не только песок. Они убили  бы  его,  может,  не  сразу,  но  гораздо  более
жестоким способом, выдав атлантам. Рей смутно помнил человека  на  алтаре  в
храме с красными стенами, ожидающего смертельный удар. Такова  была  бы  его
судьба, если еще не хуже. И все же... Он продолжал оттирать руки.
   Но вот с моря послышались звуки, еле слышный скрип весел.  Рей  прошел  к
краю воды. Через прибой пробирается скиф, в нем две закутанные фигуры.
   - Восток поднимается. - Голос гортанный, низкий.
   - Запад опускается, - почти шепотом ответил Рей.
   - Быстрее уходим. Крысы My следят, мы слишком близко к форту, чтобы  быть
в безопасности. Рей вброд добрался до скифа.
   - Хорошо, что ты поторопился, - заметил атлант. - Тут усилили патрули,  и
мы не можем задерживаться. Ты пришел один?
   Это подозрительно? Но наакал не предупредил его...
   - Меня предали...
   - Кто? И.., за тобой следили?
   - Предал Ра-Пан, мой помощник. Его подкупили  мурийцы,  -  импровизировал
Рей. - Но он мертв.
   - Да? Это хорошо.
   Гребец вел лодку сильными частыми ударами весел. Они вышли из-под  защиты
берега, а на море воздух еще холодней. Рей не мог  сдержать  дрожь,  хотя  и
пытался. В темноте показался корпус, на фоне неба видна острая крыша  каюты.
Они ударились о борт корабля, в руки  Рею  сунули  веревочную  лестницу.  Он
поднялся на палубу. Ни  одного  огня,  не  горит  даже  затененный  палубный
фонарь. Должно быть, действительно опасаются, что их заметят. Один из  людей
со скифа взял его за руку и повел.
   - Вниз. Мы должны уходить.
   Они спустились по крутой  лестнице  и  через  кожаный  занавес  прошли  в
главную каюту. Их окружили красные стены, увешанные поразительной коллекцией
оружия. Пол из чередующихся черных и белых квадратов, в пятнах грязи. Пахнет
пролитым вином, немытыми телами и  еще  более  неприятными  доказательствами
того, что аккуратность не входит в привычки капитана.
   Но здесь же находится и  груда  добра,  которое  могло  бы  быть  добычей
пиратского корабля. На одном столе металлические тарелки и глиняные  кружки.
На скамьях рваные и грязные шелковые  покрывала.  Сам  стол  -  произведение
искусства, он из черного дерева с инкрустацией из серебра и слоновой  кости,
хотя сильно поцарапанный и побитый.
   Атлант проводник Рея бросил на скамью свой плащ и налил вина  в  кубок  с
отломанным краем.
   - Выпей. Ночь холодная. Нужно добавить тепла в вены.
   Неужели он дрожал так заметно, подумал Рей. Он надеялся, что это припишут
холодному ветру. Выпил, подавившись, но сделав вид, что  закашлялся.  Поверх
кубка изучал своего хозяина. Атлант на один-два дюйма  ниже  его  самого,  у
него могучие предплечья и плечи,  но  их  ширина  уравновешивается  заметным
брюшком. Длинные руки кончаются волосатыми ладонями.
   В отличие от мурийцев, которые всегда  гладко  выбриты,  у  этого  густая
черная борода. Она щедро смазана жиром, и ее острый  конец  касается  груди.
Губы поразительно толстые и красные, такие яркие, что можно подумать, он  их
нарочно покрасил.
   Несмотря на густую бороду, у атланта, он снял бронзовый шлем без  гребня,
бритый череп. Только на макушке оставлена черная  прядь.  Она  тоже  смазана
жиром и извивается по коричневому куполу черепа.
   Он улыбнулся, показав желтые зубы, похлопал  по  своей  шелковой  тунике,
покрытой пятнами от еды. Рей подумал, что его золотой пояс не предназначался
для такого брюха. К нему была добавлена цепь, так что он стал  на  несколько
дюймов длинней.
   - Добро пожаловать на "Черный ястреб", брат. Я капитан Таут. В My меня не
любят, хотя  сейчас  я  у  них  отбираю  меньше.  Все  торговцы  толпятся  в
охраняемом Внутреннем море.
   Рей опустил кубок и знаком отказался от повторения.
   - Я Сидик из Уйгура.
   - Хо.., но ты ведь моряк. Разжалованный офицер флота? Такие иногда к  нам
присоединяются. Как поживает мать-земля? Рей заставил себя усмехнуться.
   - Ты как будто был раньше рейдером, капитан. My.., начинает  просыпаться.
Я едва успел уйти. Капитан Таут кивнул.
   - Ну, я всегда говорил, что  мурийцы  слишком  доверчивы,  но  совершенно
ослепнуть не могут. Ты как будто промок. Сидик... Долой эти мокрые тряпки! -
Он порылся в сундучке и вернулся с новой одеждой.
   - Хорошее барахло. Мы его взяли на корабле в Северном море еще до отзыва.
Принадлежало офицеру. Он встретился с Ба-Алом, как я слышал.
   Рей неохотно, но не смея проявить свое нежелание, надел одежду  мертвеца.
Украдкой переместил браслет в новое укрытие.
   - Ложись, если хочешь. - Капитан Таут указал на  одну  из  ниш.  -  Землю
увидим только утром.
   Он вышел, оставив Рея одного. Выбрав  менее  вонючую  койку,  Рей  устало
вытянулся на ней. Он далеко  зашел,  но  что  ждет  его  через  час  или  на
следующий день?

Глава 11

   Этой ночью Рею не снились деревья, но он пробегал и проходил  мимо  сцен,
которые странно сливались одна с другой, а  он  становился  одновременно  их
участником и сторонним наблюдателем. Он был Сидиком из  Уйгура  и  вспоминал
свою жизнь. Но он был и  кем-то  другим,  стоял  в  стороне  и  наблюдал  за
Сидиком, потому что ему отчаянно нужно знать и помнить все, что тот делал.
   Наконец Рея разбудил крик "Земля!" Он немного полежал, чувствуя,  что  не
отдохнул. На палубе слышались шаги, раздавались приказы.  Таут  сказал,  что
утром они причалят. Должно  быть,  он  долго  проспал,  погрузившись  в  эти
видения.
   Рей медленно сел. На соседнем стуле  лежала  просоленная  одежда  Сидика,
теперь сухая, но мятая и еще больше поблекшая.
   Но он предпочитает ее, чем из награбленного. Застегивая пояс с мечом,  он
поднялся на палубу.
   - Холла! - Капитан Таут стоял у руля. - Ты, должно  быть,  сильно  устал,
друг.  Проспал  много  часов.  Хочешь  первым  увидеть  Красную  землю?  Нам
благоприятствовал Ба-Ал, он послал  нам  попутный  ветер.  Я  поставил  пять
серебряных монет, что до вечера буду в гавани. И войду  в  нее  с  радостью.
Крысы My обладают острым зрением, зубы у них тоже острые... - Он улыбнулся и
подошел ближе к поручню, чтобы плюнуть в море. - Когда купцы  не  заходят  в
Северное море, добычи мало.  Служба  Посейдону  обещает  больше  выгоды.  Но
быстрее бы он исполнял свои щедрые обещания. И, друг, мне все равно, если ты
даже повторишь мои слова в уродливое лицо Кроноса, нынешнего Посейдона.  Мы,
волки севера, не его подданные, мы становимся его союзниками лишь иногда.  И
нам нужны не просто обещания. А теперь что скажешь по поводу хлеба и другого
добра, чтобы набить живот? Никакого черного варева, которое пахнет  пылью  и
жуками, как на кораблях самого Кроноса...
   Он снова отвел Рея в каюту. И пища,  хотя  подавали  ее  на  разномастной
посуде, была лучше всего того, что ел Рей после  My.  Похоже,  капитан  Таут
любит поесть и гордится своим столом.
   - Я думал, - Рей отклонил очередное блюдо, предложенное капитаном, -  что
ты служишь во флоте атлантов...
   - Во флоте! - Капитан Таут удивился. - Я, Таут? Конечно, нет,  я  вольный
капитан. Десять таких, как я, бросают якорь в гавани Пятистенного города. Но
только на время, заметь, только на время. Добычи  не  было,  а  у  Посейдона
большие планы. Но мы никому не подчиняемся; воюем только с толстыми  купцами
и мурийцами, которые своими мечами мешают нам до них добраться. Но  если  бы
они поговорили с нами громко и ясно,  как  Кронос,  пообещали  бы  добычу  в
Красной Земле, мы предпочли бы сторону My. Мурийцы выполняют свои  обещания.
Но My мы не нужны. И нам приходится принимать сторону Атлантиды. У нас  есть
и  собственный  вольный  город  Санпар.  Кронос  отправил  туда  посла   для
откровенного разговора с нами - настолько откровенного, насколько это вообще
для него возможно. Мы хорошо знаем, что в Красной земле нужно смотреть в оба
и часто оглядываться через плечо. Но Кроносу мы нужны и потому  подняли  его
флаг. Но, конечно, все время следим, чтобы с берега до нас не дотянулась его
тень. Мы не любим Кроноса. Он слишком легко приказывает сделать  то  и  это.
Довольно скоро учишься быть чуть глуховатым в этом отношении.  И  он  отдает
людей Ба-Алу и новому дьяволу, которого призвали красные мантии, - Любящему.
   Мы  словно  волки,  встретившиеся  в  Бесплодных   Землях.   Оба   рычат,
принюхиваются,  оскаливают  клыки,  но  не  нападают,   чтобы   не   вызвать
собственную смерть. Страх и ненависть одинаково влияют на судьбу. Поэтому мы
ждем и наблюдаем, готовя клыки для  того  дня,  когда  он  решит,  что  стал
достаточно силен...
   - У вас десять кораблей?
   - Десять, а на этом есть  для  место  тебя,  друг,  если  пожелаешь.  Нам
пригодился бы моряк, который не присягал в верности  Красной  земле.  Должен
тебя предупредить, Сидик. Не  думаю,  чтобы  Кронос  оказался  таким  щедрым
хозяином, чтобы ты долго оставался у него  на  службе.  Когда  тебе  надоест
запах страха в его земле, приходи к морским волкам. Предупреждаю тебя:  хоть
ты истеки кровью у него на службе, настанет день, когда он выбросит тебя без
единой серебряной монеты.  И  хорошо  еще,  если  не  отдаст  Ба-Алу.  Когда
понадобилось отправить за тобой корабль, он выбрал мой, потому что я обладаю
весом среди вольных капитанов. Но если бы  меня  захватили  мурийцы,  он  бы
засмеялся и даже капли вина не пролил, чтобы напоить мой жаждущий дух.
   Мы возвращаемся; значит, он что-то проиграл. Но ради тебя самого  смотри,
чтобы твои новости его не разочаровали. И помни: у  нас  ты  всегда  сможешь
найти убежище.
   - Почему ты его мне предлагаешь? Ты ведь ничего  обо  мне  не  знаешь,  -
удивился Рей.
   Тяжелые плечи капитана поднялись и опустились в подчеркнутом пожатии.
   - Почему? Не знаю. Может, потому что ты молод и моряк, как все мы. Мне не
нравится Ба-Ал и красные мантии, которые каркают  в  его  храмах.  А  может,
потому что так я хоть немного позлю Кроноса. Слушай! - Они услышали движение
на палубе. - Пошли наверх. Кажется, я выиграл ставку. Мы в гавани.
   Рею не терпелось  увидеть  главный  порт  Атлантиды.  Он  располагался  в
просторном заливе с узким входом. Дальше город, не такой яркий, как  столица
My, и гораздо более мрачный из-за окружавших его темных стен.
   - Крепость Кроноса. Говорят, ее нельзя взять штурмом из-за  пяти  стен  и
трех  каналов.  -  Капитан  Таут  снова  улыбнулся.  -  Но  это  никогда  не
проверялось. Мне бы сотню хороших мечей и одну-две улыбки судьбы, и тогда..,
тогда мы могли бы доказать, что это не так.
   Рей взглянул на  волчий  экипаж  на  шкафуте  судна.  Моряки  бросали  на
береговую линию голодные взгляды.
   - Я тебе верю, - сказал он. Таут рассмеялся.
   - А Кронос не поверил бы. Помни, если я тебе понадоблюсь, приходи.
   Рейдер прошел мимо множества кораблей  и  бросил  якорь  чуть  дальше  за
торговым причалом. Спустили маленькую шлюпку, и в нее сели два  моряка.  Рей
кивнул капитану.
   - Пусть Солнце... - Он смолк, понимая, что память  его  подвела.  Положил
руку на рукоять меча, хотя никто не бросал ему вызов.
   Капитан рейдера лишь пристально взглянул на него.
   - Попридержи язык, Сидик. Ты слишком долго был в My. Тут сначала  наносят
удар, а потом задают вопросы, если услышат такое приветствие. Иди! Но помни,
мы ждем здесь...
   Рей перебрался через поручень, удивленный. Он тихо сидел в шлюпке,  глядя
на пристань, но мысли его занимал капитан Таут. Эта необычная настойчивость,
неоднократные напоминания, чтобы в случае неприятностей Рей  отыскал  его  -
почему это? Судя по внешности, пират скорее продал бы его,  если  догадался,
что Сидик не тот, за кого себя выдает. Подозрительность - теперь необходимая
защита Рея; доверчивость может обойтись слишком дорого...
   На причале их ждал человек в простых доспехах.
   - Откуда ты, незнакомец? - в этом вопросе слышалось высокомерие.
   - Из Уйгура, - коротко ответил Рей.
   - Не могут ли звать тебя Сидиком?
   - Могут.
   - Если тебя так зовут, иди со мной, - сказал солдат. - если  же  нет,  ты
поймешь, что опасно играть в детские игры - с теми, кто тебя ждет.
   Атлант пошел через толпу, и Рей заторопился за  ним.  Вскоре  перед  ними
встала красная стена. Они повернули и дошли  до  открытых  ворот  с  острыми
зубьями опускаемой решетки. Солдат поговорил со стражником, и их  пропустили
по узкому мосту через канал, в котором плескалась темная вода.
   Мост закончился у других ворот, на этот раз в стене из белого  камня.  За
ним второй канал и мост через него к черной стене. Атлант заговорил.
   - Видишь, какая защита  у  атлантов?  Она  хорошо  придумана.  Если  враг
посмеет напасть на нас, ворота закрываются,  а  мосты  опускаются.  Ни  одна
армия не пройдет здесь...
   Рей вспомнил похвальбу капитана Таута,  что  с  хорошими  помощниками  он
показал бы жителям  города,  над  чем  задуматься.  Но  самому  Рею  оборона
показалась непреодолимой для того оружия, которое он здесь видел.
   Пришлось миновать еще  две  стены  и  последний  канал,  прежде  чем  они
оказались в городе. Здания трех цветов: красные, черные и серо-белые. И тоже
выглядят так, будто построены как крепости, в которых предстоит обороняться.
   Совсем другой народ ходил по этим  улицам.  Ни  светлой  кожи,  ни  роста
мурийцев. Среди прохожих много вооруженных. Говорили они на своем  гортанном
языке, как будто опасались,  что  их  подслушают,  даже  соседи.  В  столице
Кроноса пахло так, как не  пахнет  в  городе,  населенном  обычными  людьми,
живущими вместе. Здесь пахло страхом. Рей удивился,  откуда  он  это  знает,
почему уверен в своей правоте.
   Проводник привел его на  большую  площадь.  Прямо  перед  ними  оказалось
массивное здание из белого мрамора, которое раньше могло служить храмом.  Но
выглядело оно так, словно его сознательно  обезобразили  и  осквернили.  Рей
заметил, что атланты избегали к нему приближаться. Перед широкой  лестницей,
ведущей к этому зданию, стояли два столба, завернутые в  тускло-алые  ткани,
теперь порванные и грязные.
   Солдат рассмеялся и показал:
   - Видишь храм Пламени, построенный мурийцами? Когда Темный пришел к  нам,
наши отцы обошлись с этим храмом не очень вежливо.
   - А почему столбы укутаны? - спросил Рей.
   - Об "этом говорить запрещено. - Солдат быстро посмотрел по  сторонам.  -
Пошли... - И он торопливо пошел по площади. Им  все  равно  пришлось  пройти
вблизи обезображенного здания, и солдат указал на неровную линию  на  уровне
груди человека, идущую по стене.  На  камне  видны  были  ржавые  коричневые
пятна.
   - Здесь стояли рожденные Солнцем  и  те,  кто  им  остался  верен,  когда
наступил конец. Они не кричали, даже умирая. Упрямцы, эти рожденные Солнцем.
Детей их отдали Ба-Алу, и говорят, даже самые маленькие не плакали. Они были
храбры, но и только. Но никакая храбрость не защитит и  не  укроет  от  воли
Ба-Ала. Теперь они исчезли, кроме немногих, которых держат в  ямах  слизи  и
передают жрецам для экспериментов...
   - А что делают с теми, кто в ямах слизи?  -  Рей  больше  не  смотрел  на
стену. Он боролся с картинами,  которые  рисовало  воображение,  разбуженное
словами солдата.
   - Иногда их вызывают и допрашивают. Посейдон держит их для какой-то цели.
Пошли, уже поздно.
   - Скажи мне, - немного погодя снова заговорил  солдат.  -  Ты  видел  My,
человек  из  Уйгура.  Правда  ли,  что  мать-земля  богата,  как   об   этом
рассказывают?
   - Мне кажется, да.
   - И много ли в ней рожденных Солнцем?
   Рей решил воспользоваться возможностью посеять сомнения.
   - Очень много. Они очень сильны там. Эти их древняя родина.
   - Кронос пообещал отдать нам их женщин, когда мужчин отправят  на  алтари
Ба-Ала. Мы нападем на My, и вся их сила им не поможет. И  все  ее  богатства
будут принадлежать нам,  а  рожденные  Солнцем  станут  нашими  рабами.  Так
пообещал Ба-Ал! - В голосе атланта звучала полная уверенность.
   Рей сжал кулаки. Память его больше не была затуманена. С того времени как
он оказался в городе,  поверхностный  слой  воспоминаний  Сидика  прорвался.
Подумать о том, что так обойдутся с леди Эйей.., с леди Эйной...
   - Это будет нелегко. Я видел мурийцев.  Они  хорошие  воины..,  не  дети,
которых легко смести с дороги.
   - Да, но у них нет Любящего, - заметил солдат. - А это храм Ба-Ала.
   В  конце  широкой  улицы  располагалось  большое  приземистое  здание  из
красного камня. Но Рей успел только бросить на него беглый взгляд,  как  они
свернули в боковую улицу и подошли ко дворцу Посейдона. Здесь атлант передал
Рея офицеру дворцовой стражи.
   Они прошли длинными темными коридорами, в  которых  мало  окон,  все  они
располагались высоко и были узки, как  бойницы.  Потом  поднялись  по  узкой
винтовой лестнице. Во дворце было сыро и холодно, множество  теней  вызывали
дрожь. Скорее мрачная крепость, чем дворец, никакого сходства с  дворцом  Ре
My. Наконец через небольшую арку они вышли во двор под открытым небом.
   Офицер объявил о появлении Рея:
   - Человек из Уйгура.
   Рей подошел на несколько шагов, понимая, что  именно  сейчас  проверяется
его игра. Стоит ему сделать хоть небольшую ошибку, как тогда,  с  Т