чезнет  очень
быстро и безо всяких серьезных последствий. Если это  крупная  масса,  нечто
вроде звезды, то струна  неизбежно  лопнет.  Восстановить  лопнувшую  струну
невозможно.
   Элия  выкрикивала   приказы   коммуникатору,   перескакивала   с   одного
коммерческого канала на другой, возвращалась в кейнсвиллскую Систему,  снова
переходила на коммерческие каналы.
   Купол, огромный и  пустой,  по  краям  колодца  -  голубоватое  мерцание,
напоминающее огни святого Эльма. Черенковское излучение.
   Франклин Фрэзер, рассказывающий нашим дорогим зрителям про нестабильность
струны и внешние гравитационные поля.
   Элия захотела увидеть центр управления и получила отказ.
   На NABC Джейсон Гудсон демонстрировал карту  с  отметками  первоначальной
точки назначения, точки контакта и  текущего  местоположения  СОРТа.  "Чтобы
вернуться к точке контакта, потребуется не меньше десяти минут".
   Элия попробовала связаться с Агнес Хаббард и снова получила отказ.
   Снова купол, только  теперь  надо  всем  устьем  колодца  дрожит  голубое
спиртовочное пламя. Способен ли СОРТ защитить свой экипаж от такой  яростной
радиации? Пусть даже  исследователи  поспеют  к  точке  контакта  до  обрыва
струны, они же сгорят при возвращении. Нестабильность  возрастала  прямо  на
глазах.
   Франклин Фрэзер, тоже  с  картой.  "Потребуется  не  менее  шести  минут,
чтобы..."
   Элии хотелось вопить, визжать.
   Она переключилась на кабину. Сплошная, без  малейшей  паузы,  рябь,  лица
людей словно растворяются в  беспокойно  вращающейся  воде.  Оцепеневшая  от
ужаса Пандора бормочет какую-то  бессмыслицу,  Девлин  выглядит  значительно
лучше - извергая непрерывный поток проклятий, он отчаянно пытается выжать из
машины всю возможную  скорость.  Всю  возможную  на  ?той  кошмарной,  почти
непроходимой местности. Любая техника имеет свои пределы,  даже  СОРТ.  Даже
СОРТ может сломаться.
   Пандору и Девлина швыряет то вверх, то вниз, то влево, то вправо. Не будь
они пристегнуты ремнями безопасности, давно бы вылетели с сидений, их голоса
тонут в непрерывно нарастающем реве помех.
   Моала до боли сжала руку Элии:
   - Так ты что, влюбилась в этого молодого человека?
   Влюбилась? Элия лишилась дара речи,  словно  увидев  посреди  собственной
спальни динозавра. Любовь? Неужели это - любовь?
   - Наверное, - кивнула она. - Да, скорее всего. Иначе с чего бы  я  сейчас
так дергалась и хлюпала носом.
   - А где он, почему его не видно?
   Седрик и Бейкер куда-то запропастились. Слезы,  застилающие  Элии  глаза,
помешали ей заметить два пустых сиденья.
   - Покажи мне Седрика Диксона Хаббарда! Нет,  ничего  не  получится.  Элия
чувствовала, почти кожей ощущала, что ответ задерживается  дольше  обычного,
Система  словно  задумалась  над  уровнем   конфиденциальности   запрошенной
информации, сравнивая внутренние приоритеты Института с  присвоенным  гостье
рангом. Затем на экране возник вид задней части СОРТа. Седрик впереди, Абель
Бейкер следом  пробирались  по  коридору.  Двигались  они  боком,  медленно,
отчаянно  цепляясь  за  металлический  поручень,  тянущийся   вдоль   правой
переборки. Еще бы, при такой-то тряске, ведь тут пол с  потолком  перепутать
можно. Седрик сложился пополам, чуть не упал, снова  выпрямился;  в  тот  же
самый момент ноги его оторвались от  пола.  Или,  подумала  Элия,  пол  ушел
из-под ног.
   - Да шевелись ты, жиряга! - Голос  Бейкера  едва  прорывался  сквозь  рев
помех. - Мешаешь же, мать твою! Втяни кишки в жопу - и вперед!
   Седрик весело ухмыльнулся, он не выглядел особенно напуганным. И  никогда
не будет. А уж эта его всегдашняя ухмылочка...
   Скорее всего, он придумывал максимально оскорбительный ответ. Изображение
непрерывно дрожало, по нему плавали пятна голубоватой мути, поэтому Элия  не
рассмотрела в точности, что же произошло, просто в  какой-то  момент  позади
Седрика и Абеля открылась дверь, оттуда вылетели подушка, кресло, а затем  -
неизвестный мужчина.  Согнувшись,  почти  на  четвереньках,  он  врезался  в
противоположную стену коридора, упал, перекатился на спину и  замер.  Одежды
на мужчине не было никакой.
   - Кто это? - прохрипела Моала, все еще судорожно стискивающая Элию.  Судя
по всему, тем же вопросом задались и Седрик с  Бейкером:  они  остановились,
повернулись и уставились на незнакомца.
   И Элия - тоже. Интересно все-таки  получается.  Первый  СОРТ,  посетивший
Нил, был заминирован ядом. На втором откуда-то взялся безбилетный  пассажир.
И с какой бы это стати кому-то там захотелось прокатиться потихоньку на Нил?
   Голубой туман.., мелкая рябь... Ну, вроде получше.
   По всей видимости, они успели уже обсудить незваного гостя, теперь Бейкер
гнал Седрика вперед - то есть в заднюю часть СОРТа, - в то время как  Седрик
хотел вернуться и помочь потерявшему сознание человеку.
   Низенький, смуглый и волосатый. Такая  грудь  должна  понравиться  Моале,
непроизвольно улыбнулась Элия. Грудь, но вряд ли все остальное, очень уж  он
костлявый, и ноги как спички. СОРТ трясло, плюгавый  незнакомец  скользил  и
перекатывался, иногда его тело взлетало над полом и  снова  шлепалось  вниз,
как подкинутый блин на сковородку.
   Бейкер уже не кричал, а ревел. Седрик с явной неохотой повернулся, сделал
шаг в направлении кормы, переместил руки, шагнул еще раз...
   И все.
   И тишина.
   На экране - бессмысленное кружение серых снежинок.
   - Нарушение связи, - сообщила Система.
   Элия в голос, по-бабьи, взвыла; Моала подтащила ее  к  кровати,  насильно
усадила.
   "При необходимости -  практически  на  любое".  СОРТ  обеспечит  их  всем
необходимым, они будут жить - пока не помрут от старости. Или сойдут с  ума.
Запертые в аду. Да, но теперь-то их пятеро - если, конечно  же,  этот  пятый
выжил после ударов о стены и  пол.  Как  долго  проживут  в  СОРТе-четвертом
пятеро? И откуда взялся этот безбилетник, кто он такой?
   Элия переключилась на WSHB и встретилась взглядом с Франклином Фрэзером.
   - ..Полученным от руководства Института, окно закрыто. Возросший  уровень
нестабильности не допускал дальнейшего использования струны.
   Фрэзер тяжело вздохнул (а морда-то, мордато - ну прямо как  на  похоронах
любимой тети!). За его спиной выросли  четыре  призрачные  фигуры,  кадр  из
утренней съемки: так вот они и стояли около СОРТа перед посадкой.  Масленая,
на все тридцать два зуба, улыбка Девлина, жеманная улыбочка Пандоры, ехидная
усмешка Бейкера. А чуть не полуметром выше, словно встающее из-за  горизонта
солнце - детская, радостная, от уха до уха ухмылка Седрика Хаббарда.
   - Короче говоря, четверо исследователей утеряны безвозвратно.  Все  вы  и
без меня знаете, что лопнувшую струну  невозможно  восстановить.  Если  даже
произойдет такое чудо, что Нил будет обнаружен  заново,  к  нему  протянется
совершенно другая струна, местное время контакта окажется  совсем  иным,  на
тысячи, миллионы лет отличным от того, в котором пропала  четверка  отважных
исследователей. И даже если забыть  о  временных  аномалиях,  контакт  может
образоваться на любом удалении от  теперешнего  их  местоположения,  хоть  в
другом полушарии.
   Скорбная пауза.
   - Для всех сотрудников WSHB и для меня лично эта трагедия явилась...
   - Дзинь!
   Кто-то с мастер-кодом...
   Ледяное лицо, ледяные глаза Агнес Хаббард:
   - Вы уже знаете, что произошло?
   - Мадам, я считаю своим долгом выразить  свое  глубочайшее  сочувствие  в
связи с постигшей вас утратой.
   Хаббард поджала губы.  Ярко-васильковый  костюм,  чуть  старомодный  и  -
каким-то чудом - ультрасовременный, высокий,  похожий  на  брыжи,  кружевной
воротник, изысканная, словно из снега вылепленная прическа.
   На Тибре через пятьдесят шесть лет разве так я буду выглядеть? -  грустно
подумала Элия. Разве сумею я так сохраниться?
   - Это было крайне прискорбно. Но с вашей, Ваше Высочество, точки  зрения,
еще более прискорбной является утрата заместителя директора Девлина, а также
разведчика Бейкера, руководителя работ по организации колонии на Тибре.
   - Что вы хотите...
   Тонкие белые брови насмешливо поползли вверх:
   - Неужели  вы  перепутали,  по  кому  нужно  скорбеть?  К  моему  вящему,
принцесса, сожалению, я вынуждена закрыть файл Тибра.
   - Нет!
   - Увы, да. Кандидатуру на пост заместителя директора  подыскать  очень  и
очень непросто. Бейкер же держал в своих руках организационную сторону дела.
К тому времени, как мы  во  всем  разберемся,  составим  новые  планы,  Тибр
давным-давно исчезнет. Но вы не  расстраивайтесь,  когда-нибудь  позднее,  в
этом году или в следующем, какой-нибудь другой мир...
   - Четвертый мужчина  -  кто  это  был  такой?  Кратчайшая,  еле  ощутимая
заминка.
   - Какой еще четвертый мужчина?
   - На СОРТе был четвертый мужчина.  Одна  женщина  и  четверо  мужчин.  Он
вывалился в коридор, в самом конце, незадолго до  прекращения  связи,  когда
Седрик  и  Абель  пробирались..,  да,  кстати,  а  что  это  им  так  спешно
понадобилось на корме?
   Пренебрежительное пожатие узких плеч:
   - Там не могло  быть  никакого  четвертого  мужчины.  Ваша  ошибка  легко
объяснима, под конец изображение стало совершенно неразборчивым.
   - Я его видела!
   - Нет, не видели. Никакого четвертого  мужчины  не  было.  Вы  достаточно
знакомы с нашими правилами и должны  знать,  что  экипаж  СОРТа  никогда  не
превышает технического предела, никогда! На борту СОРТа-четвертого не  могло
быть никакого пятого человека. Я не имею ни малейшего представления,  почему
Абель и Седрик покинули кабину - если, конечно, это  не  является  очередной
вашей фантазией.
   А записи, конечно же, будут стерты - на случай, если  кто-нибудь  захочет
проверить.
   Элия отвесила Агнес Хаббард глубокий насмешливый поклон. Теперь уже никто
и никогда не узнает, какие именно жуткие планы строила эта  ледяная  женщина
относительно своего внука. Ясно одно: она знала про четвертого мужчину,  она
знает, зачем Седрик и Бейкер шли на корму.
   Ох, Седрик-Седрик, ну кто же мог предвидеть такой кошмарный финал?
   - Ваше Высочество, вы не могли бы приказать своим людям собираться, и как
можно скорее? - ледяным голосом поинтересовалась Хаббард. - Вагон до  Центра
отправляется ровно через тридцать минут.
   - Нет!
   - Да! - На  древних,  как  Ассиро-Вавилония,  губах  играла  мстительная,
торжествующая  усмешка.  -  Переселение  отменяется,  Седрик  пропал,  а  вы
возвращаетесь в Банзарак.

Глава 18

Самп/Кейнсвилл, 9 - 10 апреля

   То ли в сорок втором, то  ли  в  сорок  третьем  году  Уиллоби  Хейстингз
совершал поездку по Юго-Восточной Азии; составленная в  недрах  комиссариата
ООН программа включала и визит к султану Банзарака. Совсем еще юный,  совсем
еще новичок на престоле, Кассан'ассан  произвел  на  Генерального  Секретаря
самое благоприятное впечатление -  далеко  не  ограничиваясь  декоративными,
конституцией предписанными функциями, он был настоящим правителем.
   Как  банзаракская  культура  представляла  собой  мешанину  бесчисленных,
позаимствованных у  соседей  элементов  -  христианства,  ислама,  буддизма,
индуизма и даже примитивного шаманизма, - точно так же жители Банзарака вели
свою родословную чуть ли не ото всех существующих на Земле  рас.  В  среднем
получалось нечто неопределенно-среднее,  однако  иногда  из  этого  сложного
расплава кристаллизовались фигуры совершенно необыкновенные; одной из  таких
фигур являлся сам Кассан'ассан, другой - его младшая сестра.  Уже  тогда,  в
двенадцать, не более,  лет,  принцесса  Элия  была  настоящей  красавицей  -
стройная и смуглая,  с  тяжелым  водопадом  иссиня-черных  волос  и  глазами
загадочными, как древние мистерии Востока,  она  резко  выделялась  на  фоне
своих - весьма симпатичных -  сестер.  Эта  девочка,  предсказал  Хейстингз,
будет разбивать сердца мужчин.
   В данный момент ей хотелось разбивать им головы.
   Мраморные ступени, высокая порфировая колоннада - парадный подъезд нового
здания штаб-квартиры ООН, построенный под  личным  наблюдением  Генерального
Секретаря, выглядел весьма импозантно. Можно считать  символичным,  что  все
это великолепие располагалось внутри здания, подальше от кислотного дождя  и
прочих метеорологических неприятностей, то есть представляло собой чистейшей
воды  липу.  Использовали  подъезд  исключительно  при  официальных  приемах
руководителей государств и правительств, однако сегодня Хейстингз решил, что
молодость и красота заслуживают почета, во всяком случае  не  меньшего,  чем
политические цепкость  и  пронырливость.  К  крайнему,  хотя  и  молчаливому
неудовольствию протокольного  отдела  он  объявил,  что  встретит  принцессу
именно на этих протертых тысячами президентских и премьерских ног ступенях.
   Последние дни прошли в какой-то сплошной суматохе,  возраст  напоминал  о
себе все чаще и  отчетливее,  а  потому,  сказал  Хейстингз,  пара  часов  в
обществе очаровательной девушки  -  именно  то,  что  доктор  прописал.  Что
гериатр прописал. Поддавшись слабости, он даже позволил  себе  опираться  на
трость - и очень пожалел об этом, глядя,  как  Элия  быстро,  совершенно  не
по-женски шагает  через  две  ступеньки.  Следом  за  ней  поспешала  свита,
завершали  же  шествие   здоровенные   мужики   в   красных   скафандрах   -
предоставленные Институтом охранники. Бородатый хаджи -  политический,  надо
понимать, советник - намертво прилип к принцессе и что-то шепчет ей на  ухо.
Не иначе как умоляет идти помедленнее. А ей,  похоже,  плевать  на  все  его
предостережения.
   Да,  разбивательница  сердец.  Закрытый,  плотно   обтягивающий   костюм,
жемчужно-серая  ткань  переливается  мелкой  огненной  рябью  -   рубиновой,
ярко-синей и зеленой, как трава. Рискованный выбор, весьма рискованный  -  и
оглушительный успех. Высокая и стройная, с неширокими  бедрами  и  маленькой
грудью, Элия выглядела совсем как мальчишка  -  только  где  же  вы  найдете
мальчишку с  такой  гордой,  лебединой  шеей  и  осиной  талией,  мальчишку,
брызжущего яростью и в то же самое время абсолютно уверенного в себе.
   Хейстингз снисходительно  улыбнулся,  Агнес  успела  предупредить  его  о
надвигающемся урагане.
   Тучей  мошкары  вились  операторы,  снимающие  незабываемый  момент  -  ,
Генеральный Секретарь ООН сгибает свою закостеневшую спину и  прикладывается
губами к царственной  ручке.  Старость,  приносящая  дань  уважения  юности.
Стройная красота принцессы и его старческая дряблость - Уиллоби понимал, как
резко контрастируют они в кадре. Такая колоритная сцена непременно попадет в
вечерний выпуск новостей - , все, что требуется этим кровопийцам.
   Хейстингз не готовил речи заранее -  сто,  наверное,  тысяч  первая,  она
польется легко и свободно, как из птицы - песня. Из попугая. Он от всей души
приветствовал принцессу - почетного  представителя  его  величества  султана
Банзаракского. Бородатый в тюрбане протянул Элии лист  бумаги  на  зачтение.
Милостиво поклонившись, она приняла шпаргалку, скомкала  ее  одной  рукой  и
швырнула к ногам автора. Так что  же,  этот  прощелыга  и  есть  причина  ее
озабоченности, или она только срывает на нем злость? Затем Элия  заговорила,
четко и ясно, на безукоризненном английском. В ее предельно краткой речи  не
было ничего лишнего, да и необходимого было, правду говоря, маловато.
   Она находилась в состоянии предельного бешенства (почему?).  Кроме  того,
она была очень юна. Хейстингз решил, что дальнейшее затягивание  официальной
церемонии чревато малоприятными  последствиями.  По  пути,  как  можно  было
подумать, в зал для приемов  он  умело  отделил  Элию  от  сопровождающих  и
проводил ее в небольшой  приватный  кабинет.  Мелькнула  и  тут  же  исчезла
небритая разъяренная рожа одного из охранников; дверь закрылась.
   Сколько помнил Хейстингз, члены правящего семейства  Банзарака  проявляли
религиозность исключительно при общении со своими  подданными,  в  жизни  же
частной они были скорее агностиками.
   - Я не оскорблю Ваше Высочество, предложив вам рюмку хереса?
   Пользовались этим маленьким, уютно обставленным кабинетом хорошо если раз
в месяц, однако умело организованный беспорядок придавал ему обжитой,  почти
домашний вид, создавал доверительную атмосферу. И ни  один  из  разбросанных
повсюду документов не имел ровно никакого значения.
   Элия закончила изучать обстановку и глубоко вздохнула:
   - Херес будет очень кстати.
   - Что-нибудь еще?
   - Ответы на несколько вопросов.
   - Все, что будет в моих силах.
   Вон какая скептическая улыбка, сразу видно, что ни одному моему слову  не
верит. А чего бы еще ожидать? После недавнего-то общения с Агнес.
   Хейстингз усадил Элию, разлил херес и  только  после  этого  опустился  в
огромное, очень мягкое кресло, несколько скрадывающее его непомерный рост.
   - За ваше здоровье, - провозгласил он,  поднимая  рюмку,  -  а  также  за
здоровье вашего брата и его семьи.
   Они пригубили  вино.  Элия  смотрела  на  собеседника  как  фехтовальщик,
вооруженный самой настоящей, боевой саблей. Хейстингз  улыбнулся.  Он  любил
хорошеньких девушек.
   - Так что, первый вопрос? Нет, начну я. Вы хорошо доехали?
   - Нет. Это был какой-то зверинец. Хищно оскалившиеся зубы  Элии  поневоле
заставляли вспомнить легенду о том, что в ее генеалогическом древе  имеются,
всего несколькими ветвями выше , самые настоящие каннибалы. Ну  да,  не
могли же возвращающиеся  из  Кейнсвилла  репортеры  обойти  своим  вниманием
прекрасную принцессу.
   - Ну, теперь ваша очередь, - расхохотался Хейстингз.
   - Почему, - пристально взглянула на него Элия, - вы не  носите  траур  по
своему внуку?
   - Ох, мадам, из-под ваших ноготков сразу же брызжет кровь.
   - Так неужели эта кровь жиже, чем водица?
   - Ваше владение английской идиоматикой вызывает у меня искреннюю зависть.
   - Ваше умение увиливать от прямых ответов  вызывает  у  меня  зависть  не
менее искреннюю.
   Хейстингз сделал неторопливый  глоток  из  рюмки.  Детская  агрессивность
этого допроса с пристрастием искренне его забавляла.
   - Безвременная кончина любого человека - трагедия, всегда и везде, однако
я не хотел бы лицемерить, изображая какую-то особую жалость к этому молодому
человеку. Подумайте сами, всего два дня назад я даже  не  подозревал  о  его
существовании. Наша единственная встреча продолжалась менее часа. А вы -  он
стал вам другом?
   - Любовником.
   Надежда Элии смутить Уиллоби Хейстингза была заранее обречена на провал -
он потерял последние остатки былой способности смущаться задолго до рождения
этой юной тигрицы. А шустро все-таки действовал внучек. Или не он, а она? На
мгновение Хейстингз ощутил укол зависти, страстно захотелось невозможного  -
снова стать девятнадцатилетним олухом и пробраться в постель  очаровательной
собеседницы.
   Замечательное для ее возраста самообладание, но это уж - черта  семейная.
За последние двадцать пять лет Хейстингз перезнакомился чуть ли не со  всеми
банзаракскими принцами и принцессами, делавшими в Сампе остановку по  дороге
в  Кейнсвилл,  к  новым  мирам;  он  узнавал  в  Элии  ту   же   врожденную,
неискоренимую самоуверенность - да и как тут не сшибать носом лампочки, если
воспитали тебя в сознании  собственной  исключительности,  если  стезю  твою
направляет буддхи, перст Божий?
   Были, правда,  и  исключения.  Не  понимая  в  точности,  чего  же  хочет
внутренний голос, впервые в жизни столкнувшись  с  неведомым,  некоторые  из
юных   аристократов   откровенно   пугались.   Двумя   днями   раньше,    на
пресс-конференции, Элия также выглядела не лучшим образом, теперь  же  страх
исчез без следа. Увидела, значит, прямой путь - с ними всегда так.
   - А вы уверены, - невинно поинтересовалась Элия, - что Седрик погиб?
   Хейстингз ни на секунду не допускал обратного - и не стал скрывать своего
удивления.
   -  Мне  и  в  голову...  Вы  что  же,  думаете,  что  Институт   способен
восстановить лоп