тром пресс-конференцию? Если я приглашу их всех  в
Кейнсвилл - сумеете вы обеспечить безопасность?
   - Разумеется! - Фиш сверкнул широкой, почти отеческой  улыбкой.  -  Место
обещано одной только Экклес, остальные  посмотрят,  как  вы  уходите  и  как
возвращаетесь, хватит с них и этого. Грант, так что же вы там решили?
   Девлин запустил в свои и без того всклокоченные волосы пятерню.
   - Ну и гадина же ты, Лайл. Скользкая,  пронырливая  гадина.  Ладно.  Я  и
вправду очень занят, но это не займет много времени.
   Еще бы, улыбнулась про себя Элия. Гранта Девлина хлебом не корми,  только
дай попасть в центр внимания телевизионщиков, кто же этого не знает.
   - Но мне казалось, - мрачно заметил Девлин, - что руководитель  следствия
обязан лично участвовать в такой экспедиции.
   - Увы, - печально развел руками Фиш, - врачи запрещают мне волноваться. С
вами поедет Седрик.
   - А заодно, - прищурился Девлин, - и Абель Бейкер.
   Его слова звучали каким-то непонятным намеком. Странно, удивилась Элия, с
чего бы это вдруг такое повышенное  внимание  к  Абелю  Бейкеру,  заурядному
трепачу? Седрик ничего не заметил - он  хмуро  следил  за  бегущей  строкой.
Количество желающих побеседовать с заместителем директора Хаббардом  доросло
до тридцати двух человек, упало до тридцати одного и замерло на этой  цифре.
Все посходили с ума.
   - Это уж как вам хочется, - пожал плечами Фиш. - А теперь помолчим, пусть
Седрик ответит на вызовы. Зовите их сюда, всех до единого.
   - Пресс-конференцию проведу я! - торопливо вмешался Девлин.
   При всей своей новообретенной решительности Седрик не был готов к  прямой
конфронтации с Девлином -  а  может,  не  очень-то  и  хотел  встречаться  с
журналистами.
   - Хорошо, - сказал он, - вы - так вы. К семи ноль-ноль?
   Девлин что-то неразборчиво  буркнул  и  исчез.  И  сразу  же  загнусавила
Система:
   - Сообщение заместителю директора Хаббарду от тридцати  одного  человека,
перечисляю в порядке поступления...
   Заместитель директора Хаббард закусил губу и повернулся к  коммуникатору;
Элия быстро отошла в сторону,  с  любопытством  наблюдая,  как  он  пытается
подтянуть пониже манжеты.  Воспользовавшись  давно  ожидаемым  случаем,  Фиш
выскользнул из пультовой.
   - Коллективный ответ.
   - Говорите.
   Седрик  глубоко  вздохнул,  пригладил  ладонью  волосы,  а  затем   очень
убедительно изобразил невинную детскую улыбку:
   - Привет! Жаль, что я не могу ответить  на  звонки  поштучно,  но  вы  же
навалились на меня все разом, словно темную устроить хотите. Билеты на  СОРТ
все проданы, но любой из  вас  получит  возможность  приехать  в  Кейнсвилл,
посмотреть, как мы уходим на Нил и как возвращаемся.
   Он замолк, пару раз сглотнул и снова улыбнулся.
   - Как мне кажется, с СОРТом будет установлена  телевизионная  связь,  так
что вы увидите нас на мониторах. На все ваши вопросы ответит доктор Девлин -
и до похода, и после. Ну так что, собираемся в семь  ноль-ноль?  Завтрак  за
счет конторы - и спасибо вам за долготерпение. Вот, пожалуй, и все. Да,  еще
одно. Не ищите никаких тайных причин, почему именно доктор Экклес  попала  в
преимущественное положение, -  таких  причин  попросту  не  существует.  Все
произошло абсолютно случайно. Спокойной ночи. Конец связи.
   Наступившую  тишину  нарушил  Багшо,  ни  разу  не  пошевелившийся  и  не
проронивший ни слова с самого начала спора между Фишем и Девлином:
   -  Знаешь,  Шпрот,  местами  ты  действуешь  совсем  не  так  глупо,  как
выглядишь.
   - Вот, скажем, сейчас! - сказал Седрик,  обнимая  и  целуя  Элию.  Однако
процедуру эту, задуманную весьма  серьезно,  на  несколько  минут,  пришлось
вскоре прервать. - Проклятый нос! - сказал он, хватая воздух ртом.

***

   - Вымотался я вконец, - пробурчал Седрик,  забираясь  вслед  за  Элией  в
тележку.
   Ну да, а потому - самое тебе время проявить жалость и сочувствие.
   Как бы не так.
   - Просто мечтаю добраться до постели! - Угловатое, с багровым, вздувшимся
носом лицо светилось нескрываемой надеждой. - Купол Коламбус! -  скомандовал
он, обвивая Элию длинной, как пожарная кишка, рукой.
   - Не забывай, что я тоже устала.
   Спор, кто из них больше недоспал за последние дни, кончился мирно: оба.
   В детстве Элии разрешалось бегать по окрестностям Резиденции где и  когда
ей заблагорассудится, чаще всего - без каких бы то ни  было  сопровождающих;
буддхи  пеклось  о   безопасности   малолетней   принцессы   лучше   всякого
телохранителя. Элия полностью полагалась на свою  интуицию,  не  ожидала  от
жизни ничего плохого, а потому оказалась на удивление легкой добычей,  когда
улыбчивый широкоплечий двадцатилетний садовник  завел  ее,  тринадцатилетнюю
девочку, в пыльную, затянутую паутиной беседку - и  лишил,  невинности.  Это
было потрясением - к счастью, не очень  болезненным  и  опасным.  Жаловаться
особенно  не  приходилось  -   садовник   проявил   себя   квалифицированным
специалистом, и образование, полученное от него, оказалось весьма полезным.
   Через три года Элии, капитану школьной  баскетбольной  команды,  довелось
принять участие в некой весьма разнузданной вечеринке -  случай,  о  котором
она предпочитала не вспоминать.
   С этого момента принцесса стала более разборчивой, в связь  она  вступала
только дважды и каждый  раз  -  на  очень  короткое  время.  При  первом  же
подозрении,   что   отношения   становятся   серьезными,   они    решительно
прекращались; Элия знала свой кишмет, а ни один из этих любовников не  пошел
бы за ней в чужой, неведомый мир.
   И вот неожиданно выяснилось, что  Седрик  далеко  превосходит  любого  из
четырех мужчин, знакомством с которыми и ограничивался весь ее прежний опыт.
Сильный и высокий, он проявил вчера энтузиазм, близкий к  неистовству,  и  в
высшей степени похвальную неутомимость. Сегодня  настроение  Элии  несколько
изменилось; все ее тело болело, снаружи - по причине знакомства с веревочным
деревом, изнутри - по причине знакомства  с  Седриком  Хаббардом.  Она  была
решительно не расположена заниматься любовью.
   В отличие от Седрика.
   - Давай поедим, - предложила Элия, и они  зашли  в  кафе.  Седрик  ни  на
секунду не спускал глаз со своей спутницы, умудряясь при этом есть в  четыре
раза больше нее и в четыре раза быстрее.
   - Окно на Ориноко в пять, - заметила она. - Не проспать бы.
   - Ничего, я тебя растолкаю, - обрадовал ее Седрик и замер в ожидании.
   Элия сочла за лучшее пропустить  этот  тонкий  намек  мимо  ушей,  однако
совесть ее корчилась в муках. Вот сидит напротив человек, спасший ей  жизнь,
заплативший за свой героизм разбитым носом и измочаленным  телом.  И  вполне
достойный вознаграждения.
   Они встали и направились к спиралатору.
   - А там, на Тибре, - снова заговорил Седрик, - там же ты  не  будешь  уже
принцессой, верно?
   Согласившись с этим замечанием, Элия автоматически  вспомнила  о  Джетро.
Она не знала, куда подевался господин министр, но  от  души  радовалась  его
отсутствию. Да,  никаких  принцесс  на  Тибре  не  будет,  однако  не  стоит
забывать,  что  жители  Банзарака  истово  верят  в  непогрешимость   членов
королевской семьи. Принцесса там или  не  принцесса,  но  для  десяти  -  по
крайней мере десяти -  процентов  поселенцев  Элия  останется  непререкаемым
авторитетом. И это - гарантия большого влияния в  колонии,  не  имеющей,  по
причине своей раздробленности, общего для всех лидера. То самое,  на  что  и
рассчитывает Джетро.
   - Элия, - взмолился Седрик, - а я ведь тоже туда хочу.  Даже  если  ты..,
если я.., если мы станем просто друзьями, все равно я хочу с тобой на Тибр.
   Господи, какие же у него огромные, невинные  глаза.  Круглые,  словно  от
испуга.
   Ну как ему  объяснишь?  Прошлой  ночью  ее  понуждало  буддхи.  Абсолютно
беспринципное, оно велело Элии стать любовницей  этого  ловкого,  необычайно
высокого мальчика, привязать его к себе, чтобы  завтра  он  был  рядом,  под
рукой, готовый - ради спасения ее жизни - на любой риск. Она пришла к нему в
комнату, легла в его постель. Она приняла его любовь и даже сделала вид, что
получает удовольствие - в напрасной надежде, что так все скорее кончится.
   Результат: она обратила Седрика Хаббарда в рабство. В  нужный  момент  он
бросился ее спасать, и на долю секунды не задумавшись о риске.  Он  оказался
достаточно быстрым и высоким, чтобы схватить ее за ноги, достаточно сильным,
чтобы уберечь ее от разверзнутой пасти дерева (пасть? дерева?) на то  время,
пока  Девлин  закрывал  окно,  и  достаточно   терпеливым,   чтобы   вынести
сопутствовавшую этому боль. Седрик был послушным и легко обучаемым, жилистым
и упорным, но и только.
   И что же теперь?
   Теперь  вчерашняя  необходимость  оказалась  достоянием  прошлого.   Элия
испытывала к этому мальчику дружеские чувства,  примерно  такие  же,  как  к
десяткам других случайных знакомых. Они  с  Седриком  были  примерно  одного
возраста, они находились однажды в интимной близости. Выяснилось, что Седрик
очень неплох в постели. Вот и все, и ровно ничего больше.
   Сатори Элии не признавало никаких принципов, никакой морали, но из  этого
вовсе еще не следовало, что аморальна она сама.
   - Седрик, я не имею никакой возможности решать, кто отправится на Тибр, а
кто - нет. Да, я была бы очень рада, если бы ты ушел с нами, но  решать  это
нужно с Девлином, или с Бейкером, или - что вернее всего - с твоей бабушкой.
   Седрик  судорожно  сглотнул  и  качнул  головой.  Прежде  чем  шагнуть  в
спиралатор, он галантно подсадил Элию. Даже теперь, стоя на ступеньку  ниже,
Седрик смотрел на нее сверху вниз. Хорошенько  сжав,  он  мог  обхватить  ее
талию пальцами обеих рук, это выяснилось вчера - и очень ему понравилось. Он
решил повторить эксперимент.
   - Ой!
   - Прости, пожалуйста!
   - Я же сплошь в синяках, - примирительно объяснила Элия.
   Седрик кивнул и виновато понурился, сейчас  он  очень  напоминал  побитую
собаку.
   Однако прошла секунда, и он снова поднял голову.
   - Ты когда уходишь на Тибр? Одиннадцатого?
   - Да, - подтвердила Элия. - Послезавтра.
   Два дня, осталось всего два дня. Теоретически все  зависело  от  того,  с
какими результатами вернется экспедиция,  однако  у  Элии  не  возникало  ни
малейших сомнений. Тибр, она уйдет на Тибр и никуда больше. Вполне возможно,
что в этот самый момент Джетро организует доставку первых поселенцев.
   Они покинули спиралатор вместе, на ее этаже. Элия направилась к двери,  в
напряженном молчании Седрика чувствовались боязнь и надежда.
   А ведь она использовала мальчика - использовала  столь  же  беспринципно,
как, скажем, Фиш или эта его хищная бабка. Так  чем  же  она,  спрашивается,
лучше них? Ну почему, почему все стараются его использовать? Он  десять  раз
заслужил любое вознаграждение.
   Элия открыла дверь и остановилась:
   - И как там твои болячки?
   Хмурое детское лицо расцвело улыбкой:
   - До свадьбы заживет. А как твои?
   - Даже и не знаю. Думаю, их нужно осмотреть. Улыбка стала еще радостнее:
   - Осмотреть? И как можно внимательнее?
   - Как можно внимательнее. У меня в номере есть вихревая ванна.
   Серые глаза недоуменно расширились:
   - Да?
   - Ты никогда не занимался любовью в ванне, в горячей воде?
   По правде говоря, Элия знала о таких вещах исключительно понаслышке.
   Седрик глухо застонал и потянулся к ней руками.
   Элия ловко  увернулась,  пересекла  комнату  и  вошла  в  ванну  даже  не
оборачиваясь, не проверяя, идет он следом или нет.
   Седрику  потребовалось  ровно  пять  секунд,  чтобы  расстегнуть  молнию,
сорвать с себя, прыгая то на одной ноге, то на другой, костюм и  погрузиться
в воду. Изукрашен он был ничуть не хуже Элии, однако все эти синяки и рубцы,
ярко проступавшие на молочно-белой коже, ничуть не влияли на его намерения.
   Элия раздевалась дольше, затем она присоединилась к Седрику и  решительно
отвела его руки.
   - Имей хоть немного терпения. Полежим, отмокнем, куда нам торопиться?
   Боль быстро растворялась в горячей воде. Скорее всего, Седрик никогда еще
не лежал в вихревой ванне и даже не догадывался о ее расслабляющем действии.
   Через некоторое время Элия перестала отталкивать его руки, и Седрик начал
проявлять настойчивость.
   - А как же мы это сделаем, - встревоженно  прошептал  он.  -  Я  же  тебя
утоплю!
   - А вот так! - Элия села ему на колени. - Сегодня за рулем буду я.
   Никогда еще прежде не проявляла она такой  агрессивности  в  любви;  было
видно, что для Седрика это тоже  внове.  Элия  испытывала  странное  упоение
своей  властью,  своей  способностью  почти  мгновенно   превратить   такого
большого, сильного мужчину в  хрипло  дышащее,  спазматически  вздрагивающее
желе. Она работала дико, неистово, ни на  секунду  не  останавливаясь,  пока
выжатый, обессиленный Седрик не взмолился о пощаде.
   Тесно прижавшись друг к другу, они блаженствовали в неспешно  вращающейся
воде; вскоре глаза Седрика начали слипаться. Элия сказала ему: "Вытирайся  и
ложись, я скоро приду", - но торопиться не стала; когда она вошла в комнату,
Седрик уже крепко спал.
   Вот как все просто.
   Она тоже легла и некоторое время разглядывала потрясающе  невинное  лицо,
распухший нос, тусклую бронзу рассыпанных по подушке волос, а  затем  велела
свету потухнуть и попыталась уснуть.
   Но сон не шел, в  голове  безостановочно  вращались  мысли.  Как  вода  в
ванной. Хитрая ты, исхитрилась отделаться От парня полегче. Вроде бы у героя
нет  никаких  оснований  жаловаться,  что  не  получил  от  прекрасной  девы
положенного  вознаграждения,  однако  Элия  отлично  понимала,  что   Седрик
рассчитывал на большее. Намерения у мальчонки самые лучшие, но какой  же  он
еще неуклюжий, неопытный, да и напора можно бы чуть поменьше. При теперешнем
состоянии Элии он неизбежно причинил бы ей боль еще худшую, чем вчера.
   И все же она с трудом подавляла желание разбудить Седрика, и пусть делает
все, что ему заблагорассудится. Мысль эту нашептывала  Элии  ее  совесть,  а
никак не интуиция - буддхи утратило уже всякий интерес к  Седрику  Хаббарду.
Какая теперь разница, длинный он или нет, цепкий  или  не  цепкий  -  вокруг
бродит уйма интересных мужчин.
   Она  ощущала  вину  -  ведь  надо  же  быть  такой  подлой,  эгоистичной,
хитроумной стервой. А еще она ощущала не до конца удовлетворенное желание.
   А еще - уже в чисто рациональном смысле - она раздумывала: неужели я буду
такой дурой, что упущу этого парня?

Глава 17

Кейнсвилл/Нил, 9 апреля

   - С добрым утром, миледи, - тошнотворно бодреньким голосом  пропел  Абель
Бейкер. - Хотелось бы сказать, что вы  сегодня  просто  загляденье,  но  для
этого пришлось бы заглянуть к  вам  в  спальню,  а  разве  может  джентльмен
позволить себе подобное неприличие? Впрочем, я и так в этом уверен.
   Взглянув на наглую, бесстыжую физиономию, Элия  похвалила  себя,  что  не
забыла с вечера перевести  коммуникатор  в  режим  односторонней  зрительной
связи. Лежащий рядом Седрик негромко застонал и натянул одеяло на голову.
   - Сколько же это времени?
   Элия потянулась и протерла глаза кулаками. Господи, ну что же это за мука
такая, ведь каждая косточка ноет.
   - Без скольких-то минут шесть.  Ваши  подозрения  насчет  Ориноко  вполне
подтвердились, вот мы и решили не будить порядочную девушку  без  крайней  к
тому необходимости.  Лабораторные  исследования  выявили  на  этой  планетке
какую-то кошмарную гадость. У всех мышей появились злокачественные  опухоли,
Грант объявил полное эмбарго.
   К приезду Элии в Кейнсвилл  Ориноко  был  уже  обследован  долговременной
экспедицией и получил первый класс -  с  вопросительным,  до  окончательного
подтверждения, знаком. Значит, ее интуиция имеет глубину по крайней  мере  в
несколько дней - только этого же очень мало. А вдруг пройдет год, десять лет
- и у всех людей, переселившихся на Тибр, появятся опухоли?
   Встать,  откинуть  одеяло  она  не  решалась  -   слишком   уж   нахально
поблескивали глаза  Бейкера,  слишком  уж  мало  они  напоминали  застывшие,
остекленевшие глаза человека, стоящего  перед  пустым  экраном.  Слишком  уж
много  в  кейнсвиллской  Системе  хитрых  лазеек,  позволяющих   -   обладая
соответствующим мастер-кодом - обойти любой запрет.
   - Так что весь сегодняшний день, - продолжал балабонить Абель, - в полном
вашем, Ваше Высокопревосходительство, распоряжении - в смысле,  конечно  же,
что касается нас, оперативного отдела. Кинто и Аск  будут  завтра,  а  потом
сядем рядком, поговорим ладком, решим  насчет  Тибра  или,  там,  может,  не
Тибра. Я бы ни в жизнь не посмел бы потревожить вас в такое время, но только
мы тут вроде засунули куда-то несколько метров заместителя  директора,  и  я
вот так подумал, а может, вы видели, где эти метры валяются - так, вдоль или
на катушку намотанные.
   Остряк-самоучка!
   - Спросите у Системы.
   - Увы, Ваше Высокопреосвященство, увы. Спрашивал я у нее, и безо  всякого
толку. Так что если он, часом, попадется вам под руку, или там под ногу, так
вы скажите ему, что журналисты будут с  минуты  на  минуту.  Хорошая  у  вас
комнатка.
   Абель Бейкер растворился.
   В то же самое мгновение  спальню  Элии  огласил  тоскливый,  приглушенный
одеялом стон.
   - Боже милосердный, спаси и помилуй нас грешных!
   - Ну вот, точно говорю, этого красавчика  выгнали  из  детского  сада  за
неуспеваемость.
   Постанывая от боли, Седрик перекатился на спину.
   - Ой, мама! Люди добрые, пожалейте несчастного калеку! Никогда мне больше
не встать на ноги, никогда не прогуляться по зеленой травке.
   А вот руки у несчастного калеки в полном порядке.  Элия  отодрала  их  от
себя и поскребла щеку Седрика ногтем.
   - Щетина, как на зубной щетке! А ведь тебя уже ждут.
   - Садист проклятый! - завыл Седрик. - Я же ничего еще  не  кончил,  я  же
только прилег на минутку отдохнуть!
   - Облом.
   - Неужели ты заставишь меня ждать до завтра?
   - Воздержание укрепляет желание. Тибр будет завтра, чуть за полночь.  Так
что сегодня у него последний шанс.

***

   Гардероб себе Седрик заказывал сам -  и,  конечно  же,  не  удержался  от
потворства своим амбициям. Сбегав ненадолго в пустовавший всю ночь номер, он
вернулся в джинсовом комбинезоне разведчика и повел Элию завтракать, гордый,
как ребенок, получивший в подарок почти  всамделишный  космический  корабль.
Элия  забеспокоилась  было,  что  могут  подумать  о  самозванце   настоящие
разведчики, но затем решила,  что  заместитель  директора  может  плевать  с
высокой колокольни на всякие там думанья нижестоящих сотрудников  Института.
Никаких таких разведчиков в кафе не  обнаружилось,  зато  многие  посетители
приветствовали Седрика дружелюбными  кивками  и  улыбками;  судя  по  всему,
вчерашняя его битва с Пандорой  Экклес  получила  одобрение  общественности.
Одобрение-то  одобрение,  но  вот  чтобы  ни  одного  косого,   завистливого
взгляда... Что ни говори, а ведь Седрик  -  внук  директорши,  пролезший  на
самый верх через головы  сотен  достойных  людей.  И  вот  тебе  пожалуйста,
всеобщая любовь и уважение. А не может ли быть, что Агнес Хаббард на  полном
серьезе назначила его одним из своих заместителей? И что  еще  припасла  для
него судьба - нет, не судьба, а эта жуткая, сбрендившая вконец старуха?
   До приезда Пандоры и прочих телевизионных знаменитостей оставалось  ничем
не  занятое  время.  Седрик  предложил  быстренько  взглянуть  на   технику.
Предвкушение похода на Нил  вызывало  у  него  бурный,  почти  экстатический
восторг.
   - Да чего ты так радуешься? - попыталась остудить его Элия. - Забыл,  что
это за планета - Нил? У тебя что, совсем крыша съехала?
   -  Купол  де  Сото,  -  скомандовал  Седрик  тележке.   Слова   Элии   он
проигнорировал, зато ее саму крепко облапил левой рукой.
   - Доступ в купол де Сото временно ограничен, - ехидно  сообщила  Система.
Седрик удивленно нахмурился.
   - Это, скоре