атус ООН и
заступничество Йетса не могли защитить ее от ареста.
   А холеный молодой  человек,  который  возглавлял  арест,  мог  запросто
застрелить ее, если бы не Сэм. Вернее, если бы не  комиссар  Йетс.  Нельзя
больше поддаваться фальшивому ощущению безопасности, что, если она спит  с
Йетсом, он может защитить ее. Американские чиновники ничем  не  отличаются
от советских: дружба и любовь не дают никаких привилегий, ничего.
   Как она могла это забыть?
   Минский был прав. Она оказалась в  центре  событий  -  слишком  близко,
чтобы разглядеть проблему. Минский был всегда прав, иначе он  бы  не  стал
резидентом КГБ на Луне. В этом было мало хорошего. Ее близкие отношения  с
Йетсом и особое положение в глазах Шеннона только навредили ей. Как  любой
подвыпивший русский, она сама разрушила свою карьеру.
   Жизнь - водка, водка - жизнь, чистая, без цвета и  без  запаха.  Почему
она всегда уступала Йетсу, его мальчишескому взгляду, когда он лез  к  ней
под блузку?
   Она больше злилась на себя, чем на  американцев,  воспользовавшихся  ее
глупостью. Гнев душил ее: если за этим не  последует  секс,  то  сойдет  и
насилие для разрядки.
   Надо контролировать свое состояние, иначе  произойдет  конфликт,  прямо
здесь, среди врагов из ЦРУ, красивых парней в красивых костюмах.
   Она  смотрела  в  заднее  окно  на  перевернутую  горящую  машину,  где
обугливались  уже  некрасивые  американские  оперативники.  Потом   Стюарт
подвинулся и заслонил собою зрелище.
   Больше смотреть было не на что, разве на Стюарта и  его  товарища.  Эти
двое здорово  натренированы.  Они  расположились  на  сиденье  так,  чтобы
пресечь любые попытки пленников к сопротивлению, например, если  Есилькова
вытащит откуда-нибудь ненайденное оружие и воткнет его в  живот  водителю.
Или в горло. Или в ухо.
   Она тряхнула головой и принялась  смотреть  вперед,  предпочитая  хаос,
творившийся впереди, молчаливым фигурам  американских  оперативников.  Она
вспомнила изречение, предписываемое одному видному  германскому  военному:
"Американская армия хорошо действует в военное  время  потому,  что  война
есть хаос, а в американской армии хаос практикуется ежедневно".
   Американской армии придется сегодня показать себя  на  Луне.  Советские
войска... если эту штуку можно забросать телами, начальство, не колеблясь,
пожертвует всем контингентом, чтобы спасти колонию.
   Даже явно параноидальный Минский, выдающийся  полковник  КГБ,  не  смог
предусмотреть такого развития событии. Минский никогда не  упоминал  ни  о
врагах с других планет, ни об  уничтожении  неизвестного  агрессора  любой
ценой.
   Правда, когда она позвонила в штаб и подняла тревогу, ей  сказали,  что
Минский оставил такой приказ: "Обеспечить сохранение в тайне  сведений  об
оружии пришельцев любой ценой, желательно, чтобы американцы  не  знали  об
этом".
   Минский никогда не считал, что дело может  повернуться  таким  образом.
Минский говорил ей,  что  из  ее  отношений  с  Йетсом  не  выйдет  ничего
хорошего, но Партия не возражала против секса, получая, благодаря ему,  от
Сони информацию об американцах. Минский говорил ей, что у  нее  еще  будут
проблемы с американцами из-за Шеннона.  Минский  говорил,  что  существует
большая вероятность, что она  окажется  в  такой  вот  машине,  окруженная
симпатичными молодыми людьми, от которых Йетс не сможет ее защитить.
   Но Минский никогда не говорил, что пришелец приведет  за  собой  своего
могущественного врага, и что  войска  будут  мобилизованы,  и  всем  будет
грозить смертельная опасность.
   Но в конце концов КГБ часто говорило часть правды,  необходимую  только
для получения нужных им результатов.
   В тишине, нарушаемой лишь отдаленным воем сирен,  она  вспоминала,  что
Минский сказал ей.
   Некоторые его  предсказания  полностью  сбылись,  а  тогда  она  их  не
понимала. Минский сказал, что Султанян близок к решению, которое "даст нам
в  распоряжение  море   энергии   и   сделает   СССР   неуязвимым   против
империалистической агрессии США". СССР будет бесспорным владыкой не только
окололунного пространства, но и всей вселенной.
   Такие речи она слышала уже  много  раз  в  душных  курилках  по  ночам.
Разговоры  о  погодном  оружии,  неразрушимых  системах  связи,   холодных
взрывах, обменах энергии с другими измерениями; слухи  о  лучевых  ружьях,
замораживающих кровь во вражеских солдатах, разрушающих танки,  корабли  и
самолеты с огромного расстояния.
   Разговоры были всегда, но на  самом  деле  ничего  не  происходило.  На
Шарушагане и других секретных объектах исследования велись с тех пор,  как
она была ребенком. Скалярные волны  пронизывали  всю  вселенную,  и  целью
Султаняна было найти им применение, на Западе считали, что скалярные  поля
представляют лишь академический интерес.
   Но Султаняну так и не удалось получить потенциал А-вектора из скалярных
полей. Сейчас он пытался сделать это с помощью Шеннона и его  передатчика.
Минский сказал, что если передатчик может быть  построен,  Советский  Союз
получит небывалое оружие, а США останутся за бортом, потому что они до сих
пор обращали мало внимания на А-потенциал в своих исследованиях.
   Тогда Есильковой были даны  инструкции  внимательно  слушать  все,  что
говорит пришелец, даже туманные намеки могут помочь Султаняну.  Хорошо  бы
получить от Шеннона твердое  доказательство,  что  оружие,  основанное  на
А-поле, может быть действительно построено.
   Доказательства были сейчас повсюду, они с легкостью разрушали  колонию,
словно она была сделана из папье-маше. И доказательства  могли  уничтожить
все, прежде чем какая-нибудь из стран найдет против них защиту.
   Неудивительно, что американцы потеряли голову. Но каждый раз, когда это
с ними происходит, они рушат все вокруг. Стоит только  вспомнить  Вьетнам,
Чили, Филиппины, Ливан, Кипр, Панаму - список бесконечен.
   Она не имела права надеяться, что Сэм Йетс защитит ее. И она  не  может
позволить себе оказаться на допросе у Тейлора Маклеода и  его  друзей.  Ее
уже дважды допрашивали - один  раз  в  МВД,  а  другой  раз  в  КГБ  после
раскрытия заговора африканеров. Она прекрасно знала, что молчать на  таких
допросах невозможно.
   И хотя она знала немного, но информация, которой она владела о проектах
Султаняна насчет А-поля и планах Минского, ни  в  коем  случае  не  должна
попасть в руки США.
   Она искоса посмотрела на Йетса и коснулась его руки,  крепко  сжатой  в
кулак. Это могло показаться непрофессиональным, но ей  нужна  была  просто
человеческая  поддержка.  Ей  надо  было  выразить  то,  что   невозможно,
запрещено говорить вслух.
   И Йетс опустил голову, поймал ее ладонь в свою и сказал снова:
   - Все будет хорошо, Соня, все будет хорошо.
   - Как ты можешь быть в этом уверен? - возразила она. - Ведь  эта  штука
уничтожает все на своем пути.
   - Она еще не уничтожила нас, малышка.
   - Пока, - пробормотал товарищ Стюарта с заднего сиденья.
   Есилькова обернулась, положила руку на спинку, а подбородок - на руку и
улыбнулась им. Если они хотят поехидничать, что ж. Она не прочь.
   - От  имени  моей  страны  выражаю  вам  соболезнование.  Гибель  ваших
оперативников в машине потрясла меня.
   - Спасибо, мадам, - ответил цэрэушник, который был младше по званию.  -
Однако еще рано надевать траурные платья, нам надо еще самим...
   Стюарт толкнул его в бок.
   - Инспектор Есилькова, может быть, вы знаете что-нибудь, что помогло бы
нам справиться с нападением?
   Этот вежливый вопрос совершенно взбесил Йетса.  Он  резко  развернулся,
едва не отломав переднее  сиденье  вместе  с  шофером,  который  стоически
переносил все, сосредоточившись на управлении.
   - Если бы она знала что-либо, разве она не сказала  бы  это  сразу,  а,
сынок? Ты думаешь, ей не грозит та же опасность, что и всем? Или она  едет
в другой машине на пикник?
   - Сэм, прекрати, - попыталась остановить его Есилькова.
   - Черт, проклятые дурни, - злобно буркнул он и  отвернулся.  На  шее  у
него вздулись жилы.
   Она подвинулась к нему ближе и поудобнее устроила  свою  ладонь  в  его
кулаке. При  встрече  с  шестиногой  тварью  неудивительно,  что  человеку
хочется быть с кем-нибудь вместе.
   Сэм был мужчиной, ее мужчиной, хотя она не могла назвать его мужем. Она
даже могла простить ему, что он был американцем, живым американцем, потому
что скоро он может стать мертвым.
   Точно так же, как она очень  скоро  может  стать  мертвой  русской.  Со
спокойной уверенностью она взяла Йетса за подбородок, повернула его лицо к
себе и поцеловала долгим поцелуем на глазах у американских  оперативников.
Пусть вносят это происшествие в досье, если  досье  не  будут  закрыты  по
причине смерти их владельцев к тому времени.



        "17. СМЕРТЬ ПО ПРИБЫТИИ"

   Кабинет комиссара Безопасности восемь лет назад располагался  в  другом
месте. Теперь он занимал угловое помещение в  одном  из  зданий  комплекса
ООН. Сэм Йетс  постоянно  злился:  трудно  было  работать  так  далеко  от
подчиненных, но его сменщик - выходец из Северной Нигерии,  представлявший
не только Африку, но и весь исламский мир, был  доволен.  Ему  было  нужно
много места.
   Кабинет действительно был очень просторным. Йетс иногда думал,  сколько
еще помещений на Луне имеют достаточную площадь, чтобы  в  них  поместился
полностью экипированный _хаммам_.
   Когда  Сэм  выпрыгнул  из  машины,  которая  еще  продолжала   медленно
двигаться, он обнаружил, что дверь, выходящая на авеню Е, была заперта.
   Черт, чему тут удивляться? Он же сам объявил метеоритную тревогу.
   Стена была сделана из поляризованного акрила, а  не  из  риголита,  как
обычно. Титановые ставни окон его кабинета были тоже закрыты. Первое,  что
приказал Маклеод, расположившись в кабинете комиссара Безопасности, -  это
закрыть ставни. (Кстати, кого как не себя теперь следует  проклинать,  что
Маклеод принял участие во всей этой неразберихе с пришельцем?)
   - Маклеод! - закричал Йетс и инстинктивно  посмотрел  вверх  в  камеру,
единственно наблюдавшую за входом. - Открывай  быстрей,  черт  побери!  Мы
здесь!
   Джэб Стюарт стоял и  смотрел  на  догорающий  остов  машины  невдалеке.
Веселые язычки пламени то и дело ярко поблескивали на фоне черного кузова.
Двое оставшихся в живых его коллег тоже смотрели туда.
   Есилькова стояла спиной  к  спине  с  Йетсом.  Она  вряд  ли  могла  бы
что-нибудь сделать, если бы появился враг, но напряжение,  накопившееся  в
ней за время ареста, требовало хоть какого-нибудь действия.
   В трех кварталах  от  них  с  противоположного  направления  подъезжала
другая машина. Несколько секунд все, в том числе и Йетс, смотрели на  нее.
Потом герметичная дверь с легким хлопком скользнула в сторону.
   - Маклеод, придурок несчастный! - проревел Йетс, врываясь в дверь. - Мы
тут...
   На пороге стояла Элла Бредли, и больше внутри никого не было,  если  не
считать личной секретарши Йетса. Салли даже теперь не могла  не  выглядеть
привлекательно, несмотря на то что на подбородке  у  нее  болталась  маска
дыхательного аппарата, чтобы мгновенно натянуть ее в случае опасности.
   - А где Маклеод? - спросил Йетс несколько смущенным тоном.
   Джэб Стюарт без нужды продублировал его вопрос, но более резко:
   - Куда делся Маклеод? Отвечайте немедленно!
   - Сэм, Шеннон говорит, что идет риллианин! - выпалила Элла вслед Йетсу,
который вбежал внутрь, не дожидаясь ответа. - Но ты не должен...
   - Салли, настрой мне картинку на эту  тварь!  -  приказал  Йетс.  Дверь
кабинета, настроенная на его голос, открылась. Видимо,  Маклеод  не  успел
перепрограммировать замок.
   - Мисс Бредли, мне необходимо знать, где... - начал было Стюарт.
   - Голограмма, перекресток С и восемьдесят семь! - приказала  Есилькова.
Салли, разумеется, не поняла, что приказал ей  сделать  ее  босс,  а  Соня
имела достаточно мозгов, чтобы не терять времени на объяснения.
   - Но вы не должны причинять вред риллианину! - вскрикнула Элла.
   - Сэм, он близко! - прокричала Есилькова, имея в виду,  что  он  ближе,
чем был, и что им не пережить следующие несколько минут.
   - Он пришел за мной! - сказал Шеннон, протягивая свою худую руку к щеке
Йетса. - Вы должны выдать меня!
   Йетс  схватил  пистолет  Токарева  с  полки  над  столом   и   проверил
восьмизарядную обойму. Нигде ведь  не  сказано,  что  нельзя  поддерживать
коллекционный предмет в рабочем состоянии...
   - Черта с два мы выдадим тебя! - рявкнул  он  на  Шеннона.  Он  схватил
пришельца за руку и потащил через комнату, одновременно крича: - Соня!
   Есилькова, стоявшая на пороге, пыталась  одновременно  наблюдать  и  за
Йетсом и за стереоизображением, которое голотанк  проецировал  в  соседней
комнате. Сэм швырнул  ей  свой  станнер,  чтобы  высвободить  руку,  -  он
собирался нести  Шеннона,  если  потребуется.  Есилькова  большим  пальцем
перевела предохранитель в положение "огонь".
   Шеннон, казалось, не возражал. Он только на секунду  задержался,  чтобы
захватить  свой  шлем  со  стола,  -  этим  он  показывал,  что  недоволен
поступками Йетса и его мыслями.
   - На Д есть шлюз, - торопливо проговорила Есилькова.
   - Да, и там должен быть готовый к отправке корабль, - согласился  Йетс,
пытаясь думать на несколько ходов вперед. Курс корабля, количество топлива
в нем ничего не значили. Главное - чтобы  Шеннон  оказался  в  космосе,  в
безопасности от чудовища, которое охотится за ним.
   Может быть, им не удастся остановить риллианина здесь, на Луне, но  его
можно выманить на околоземную орбиту, в зону  действия  боевых  спутников.
Ядерные заряды, рентгеновские  лазеры,  плазменные  излучатели,  способные
испарить небольшой город единственным  выстрелом,  -  там  посмотрим,  кто
кого.
   Дать риллианину то, что он хочет, а потом надеяться, что он  уйдет?  Да
лучше умереть!
   Рядом с кабинетом комиссара  был  конференц-зал.  Там  стоял  такой  же
проектор, что и в комнатушке Есильковой, но здесь для него было достаточно
места.
   Изображение риллианина, вернее, его зада, казалось, заполнило весь зал.
   Чудовище больше не стреляло в каждую дверь, как вначале. Но  на  каждом
перекрестке риллианин останавливался и палил вдоль коридоров.  Если  никто
не переключал камеры, дающие изображение на проектор, риллианин был  всего
лишь в квартале от здания ООН.
   - Бери машину! - крикнул Йетс на бегу. - Я его задержу...
   - Лучше я, - бросилась за ним Элла.
   - Сэр, вы не можете, - начал было Джэб Стюарт, а двое  его  подчиненных
инстинктивно  шагнули  навстречу  Йетсу,  загораживая  дорогу.  Соня,   не
колеблясь, пальнула по ним из станнера.
   Заряженные иглы поразили всех  троих  в  живот,  на  высоте  солнечного
сплетения.   Острия   игл,   прокалывая   кожу,   разряжались   веществом,
парализующим  жертву  на  несколько  минут.   Эффект   был   исключительно
болезненным, но  потом  перед  пораженной  целью  можно  было  извиниться.
Пистолет в руке Йетса не предоставлял такой возможности.
   А ведь он уже почти нажал на  спуск.  Другого  выхода  не  было,  любая
задержка таила в себе гибель.
   Шеннон вместе с Йетсом и Есильковой ловко перепрыгнул через бьющиеся  в
судорогах тела людей Маклеода,  словно  учился  таким  маневрам  несколько
месяцев. Йетс больше не тащил его, Шеннон, казалось, понял,  что  от  него
требуется, и послушно все выполнял.
   Они выскочили из здания. И едва не попали  под  взвизгнувшую  тормозами
машину, в которой сидело четверо мужчин.
   Автомобиль принадлежал миссии США.
   Водитель и двое на заднем сиденье с  плазменными  излучателями  были  в
форме морской пехоты,  один,  в  гражданской  одежде,  беспрерывно  что-то
кричал в радиотелефон.
   Сокрушительный поток пронесся вдоль коридора 87 -  это  было  вовсе  не
адское пламя, а призрак голубого неба и  пушистых  белых  облаков.  Словно
кто-то сорвал занавес, скрывающий весну на Земле.
   Освещение в коридоре 87 погасло, через секунду погасли огни и на  авеню
Е, перед самым зданием ООН.
   Передатчик взревел  от  могучего  разряда  статического  электричества,
человек в гражданской одежде бросил его на пол и раздавил каблуком.
   - Соня, скорей! - закричал Йетс. Он  не  обернулся,  чтобы  посмотреть,
бежит ли она, потому что знал, что бежит. Она должна будет увести  Шеннона
как можно дальше, а сам Йетс в это время...
   - Дайте мне, - сказал он морскому пехотинцу с красно-золотыми нашивками
сержанта. - Я знаю, как с ним обращаться, - он сунул пистолет в  карман  и
потянулся к плазменному излучателю.
   - Пошел отсюда! - рявкнул сержант, небрежно и  легко  отпихивая  Йетса,
видимо, он только недавно прилетел с Земли  и  еще  не  отвык  от  высокой
гравитации. Он, его напарник и  человек  в  гражданском  побежали  к  углу
здания, а водитель остался в машине.
   - Кабели полетели к черту, но еще должен оставаться...
   - Правильно, - согласился сержант, прилаживая оружие к плечу. Он кивнул
пехотинцу, который тоже был готов к стрельбе. - Пошли!
   Пехотинец выскочил из-за угла, а сержант перекатился прямо  в  середину
коридора. Йетс прикрыл левой рукой глаза, одновременно вытаскивая пистолет
из кармана правой.  Две  миниатюрные  термоядерные  бомбы,  контролируемые
лазерами, сработали внутри излучателей.
   Йетс моргнул. Младший пехотинец отпрянул  назад  за  стену,  а  сержант
выждал секунду перед следующим выстрелом. Вместо  сержанта  возник  тускло
светящийся шар.
   Шар потух, оставив после себя  прекрасно  отполированное  углубление  в
полу.  В  образовавшуюся  нишу  с  хлопком  рванулся  воздух,  стремящийся
заполнить вакуум, более  разреженный,  чем  пустота,  разделяющая  звезды.
Сержант исчез бесследно.
   Его напарник машинально нажал на спуск. Ствол излучателя в этот  момент
был направлен вверх, в потолок.
   Камень, расплавленный металл, куски кабеля огненным дождем  брызнули  в
стороны. Пережить такой поток, обрушивающийся на голову, значило  обладать
чудовищной удачей. Младшему пехотинцу не повезло. Шофер с  криком  прикрыл
обожженные глаза, но было поздно.
   Взрыв отбросил Сэма метров на пять. Он приземлился на  груду  акриловых
осколков, которые мгновение назад были стеной здания. Аварийное  освещение
в коридоре вспыхнуло особенно ярко и погасло.
   Взрыв погнул даже титановые ставни, но потолок, отделяющий  колонию  от
лунного вакуума, не был пробит. Шесть  метров  риголита  выдержали  натиск
плазмы.
   Появившийся на перекрестке риллианин осторожно  обошел  кратерообразное
углубление в полу, оставшееся от сержанта. Он остановился в  облаке  пыли,
сквозь которое едва просвечивали аварийные огни дальнего коридора.
   Чудовище изогнулось, как танцующий слон, направляя оружие в Сэма Йетса.
   Йетс отчаянно надавил на спуск.  Вспышка  и  отдача  сказали  ему,  что
выстрел произошел, хотя он уже настолько  оглох,  что  ничего  не  слышал.
Прицел у ТТ был примитивный и рукоятка не очень удобная  для  пальцев,  но
стрельба велась  практически  в  упор,  метров  с  семи,  и  ствол  оружия
дергался, раз за разом изрыгая пули.
   Еще функционирующая часть мозга Сэма ожидала, что  риллианин  исчезнет,
как это происходило каждый раз на  голограммах.  Если  даже  несущиеся  со
скоростью  света  заряды  плазмы  оказались  слишком  медленными  для  его
брони...
   Риллианин не исчез и не разнес коридор своим страшным  оружием.  Вместо
этого  его  огромное  тело...  съежилось,  как  медуза,   выброшенная   на
прибрежный песок. Яркие фиолетовые искры переливались на  поверхности  его
скафандра. При каждом выстреле  Йетса  на  скафандре  появлялась  багровая
точка,  которая  потом  постепенно   расширялась,   как   пятно   кислоты,
разъедающей цинк.
   За  полсекунды  до  последнего  выстрела  Йетса   исчезла   уже   треть
риллианина. Сэм смотрел на него, протирая  свободной  от  пистолета  рукой
глаза. Пыль и ядовитые газы от сожженных плазмой веществ мешали смотреть.
   Йетс оглянулся через плечо,  что