ом темном углу экрана  высветился  новый
квадрат - включились камеры разведочного катера. Вначале  изображение  долго
не могло стабилизироваться, по нему ползла рябь помех.  Наконец  передатчики
связи отстроились от помех, и автоматы наведения поймали цель.
   В центре квадрата появилось вытянутое  изображение  щучьего,  остроносого
тела. "Разведчик  класса  А2,  индекс  корабля  неизвестен,  на  сигналы  не
отвечает.  Выходит   из   оверсайда.   Скорость   уменьшается   недостаточно
эффективно,  возможна  авария   двигателя..."   -   приглушенно   забормотал
компьютер, мгновенно анализируя вновь поступившую информацию.
   "Значит, все-таки земной корабль, - почти разочарованно подумал Ротанов и
тут же поправил себя: - Ничего это еще не значит. Слишком  мала  вероятность
встречи  с  аварийным  кораблем  именно  здесь,  похоже,  они   мастера   на
подделки..." Он по-прежнему не знал,  что  собой  представляют  таинственные
"они". Но теперь разгадки ждать недолго.
   - Шесть десятых мощности на излучатели левого борта. Старт по готовности,
- тихо проговорил Торсон, и он  одобрил  его  действия  никому  не  заметным
кивком.
   "Каравелла" покатилась в сторону, отводя на экране проекцию своей  орбиты
от чужака. Не следовало подходить к нему слишком близко. "Если это аварийный
корабль, он не может изменить траекторию. Сблизиться мы еще успеем".
   Изображение неизвестного  корабля  на  экране  становилось  все  четче  и
детальнее по мере того, как катер подходил ближе к цели.  Теперь  они  могли
различить неподвижные тарелки локаторных антенн, задраенные  двери  люков  и
черные сопла ходовых двигателей. Лишь  носовые  выбрасывали  перед  кораблем
тормозную корону плазмы. Слишком короткую для нормального торможения.
   -  Возможно,  он  хочет  использовать  гравитационное  поле  планеты  для
дополнительного торможения и потому идет так  близко  к  ее  поверхности?  -
высказал предположение второй навигатор. По тому, как поежился Торсон,  было
видно, что он не одобряет в рубке никаких отвлекающих разговоров.
   Однако в предположении навигатора был известный  резон  и  его  следовало
проверить. Ротанов отвернулся к свободному дисплею  связи  с  компьютером  и
затребовал информацию о моменте появления неизвестного корабля.
   Так и есть, корабль вынырнул  неожиданно  из-за  планеты,  обогнул  ее  и
теперь уходил, и ничего определенного о том, откуда он там  взялся,  сказать
было нельзя. Оставались одни догадки, вот почему поежился Торсон.
   Ротанов выключил дисплей и вновь повернулся к центральному экрану.  Катер
находился теперь в нескольких километрах от неизвестного корабля  и  начинал
безнадежно  отставать.  Его   двигатели   не   способны   развить   скорость
сверхпространственных кораблей, и это был последний момент, когда можно было
со всеми подробностями видеть на экранах неизвестный корабль.
   Разведчиков класса А2 во флоте Федерации не так уж много. Ротанов мог  бы
их всех пересчитать по пальцам. Он точно помнил, что за последние десять лет
с этими кораблями не случалось аварий, все они к моменту старта  "Каравеллы"
находились на своих базах, так что вполне  возможно,  это  все-таки  курьер,
посланный им  вдогонку.  Двигатели  могли  выйти  из  строя  при  подходе  к
планете... Вот только полное молчание корабля оставалось необъяснимым.
   Если даже не работают рации и энергоблоки, он мог бы им ответить световым
сигналом...
   Испорчены локаторы, не заметили катера? Казалось, Торсон вновь угадал его
мысли. На катере  вспыхнул  яркий  прожектор  и  осветил  удалявшуюся  корму
незнакомца ослепительно белым светом. Прожектор мигнул  раз,  другой,  потом
зачастил свои точки и тире, требуя немедленного ответа на вызов.
   Корабль молчал.
   - Может, они все погибли или ранены? Может, они не могут нам ответить?  -
не выдержал оператор, и на этот раз Торсон повернулся к нему.
   - Постарайтесь выполнять свои обязанности без разговоров.
   Оператор покраснел до корней волос,  и  Ротанов  подумал:  два-три  таких
замечания,  и  люди  начинают  держаться  с  тобой  отчужденно.  Зато   свои
обязанности они выполняют с максимальным вниманием и быстротой.  Вот  так  и
образуется всегда неприятно поражавшая его дистанция между  руководителем  и
подчиненным.
   А ведь в чем-то этот  мальчишка  прав,  и  если  неизвестный  корабль  не
изменит режима полета, им в конце концов придется к нему подойти.  Возможно,
на этом и строится весь расчет. И значит, снова  начинается  знакомая  игра:
"сделавший ход" может проиграть. Опять игра на  выдержку.  Если  его  худшие
опасения подтвердятся, если это  в  самом  деле  корабль-ловушка,  то  самое
лучшее, что могли бы сделать их противники, это не  делать  ничего,  а  лишь
ждать. Потому что мы попросту не сможем пройти  мимо,  потому  что  оператор
прав. На корабле действительно могли быть  люди,  нуждавшиеся  в  помощи,  и
никуда нам от этого не деться...
   Изображение корабля на экранах  катера  превратилось  в  едва  различимую
светлую черточку. На центральном экране было видно, как чужой звездолет,  не
изменяя траектории, продолжал свой неудержимый бег прочь к краю экрана. Диск
планеты должен был вот-вот скрыть от них корабль. Увидят ли они  его  снова?
Сейчас еще не поздно что-то сделать. Мы не должны терять его из виду  ни  на
секунду! И снова Торсон в этой сложной ситуации нашел единственно правильный
выход.
   Развернув "Каравеллу" вслед уходящему кораблю  и  выйдя  на  его  орбиту,
Торсон коротким рывком послал  "Каравеллу"  вперед.  Как  только  расстояние
вновь сократилось до сорока  тысяч  километров,  "Каравелла"  замедлилась  и
выровняла скорость.
   Теперь  корабли  шли  точно  друг  за  другом   и   казались   совершенно
неподвижными. Лишь диск планеты медленно поворачивался под ними.
   Сейчас, когда скорости уравнялись, появилась возможность выслать вслед за
разведчиком новый автоматический катер.
   Его  двигателям  пришлось  развить  совсем  небольшое  ускорение,   чтобы
преодолеть оставшиеся сорок тысяч километров. Подходя к борту  неподвижного,
казавшегося ко всему  безразличным  корабля,  катер  притормозил.  На  борту
маленького  ракетного  катера  находились  автоматы,   предназначенные   для
обследования аварийных кораблей. В случае необходимости  они  были  способны
вскрыть корабельную броню, прожечь в ней отверстие, достаточное для прохода.
   - Управление автоматами на центральный пульт. Приготовиться к  абордажной
стыковке, - негромко произнес Торсон. Ротанов замер. Сейчас все должно  было
выясниться. Если корабль захвачен противником - кто бы они ни были,  они  не
могли позволить автоматам проникнуть на корабль, и значит,  Торсон  все-таки
получил возможность сделать первый ход, заранее не проигрывая его...
   Торсон вел  "Каравеллу"  след  в  след,  точно  выдерживая  скорость.  Их
тормозные двигатели работали в режиме впереди идущего корабля.
   Расстояние между разведчиком и автоматическим ракетным катером  неуклонно
сокращалось,  тысячи  километров  превратились  сначала  в  сотни,  потом  в
десятки, и вот уже на экране  вновь  медленно  стал  вырастать  борт  чужого
корабля.
   Вытянутая носовая часть катера заканчивалась специальной присоской.  Весь
он напоминал  гигантскую  пиявку,  готовую  вцепиться  в  серебристое  брюхо
корпуса чужого корабля. Оставались считанные мгновения. Сейчас  они  наконец
узнают, кто ведет этот корабль, вот сейчас...
   Ротанов подался вперед к экрану, словно хотел сократить расстояние  между
катером и бортом, словно хотел его подтолкнуть, помочь.
   Вдруг изображение на экране слегка смазалось и поплыло в сторону.
   - Держать связь! - рявкнул Торсон.
   - Он включил кормовые двигатели! Уходит!
   - Ну это вряд ли ему удастся...
   Торсон  двинул  рукоятку  ускорения  ракетного  шлюпа.  Ротанов  знал,  в
коротком импульсе двигатели катера способны придать ему  большее  ускорение,
чем может корабль, гигантская масса которого требовала времени для  разгона.
Несмотря на несоизмеримые мощности, у катера еще оставался шанс...
   Борт корабля, уплывший было в сторону, вновь стал приближаться  к  центру
экрана. Лишь ослепительная корона плазмы работавших на  пределе  двигателей,
время от времени попадая в  поле  зрения  камер,  портила  изображение...  И
только сейчас Ротанов полностью оценил поведение незнакомца.
   Корабль пытался уйти от ракетного  шлюпа.  Он  избегал  контакта,  и  его
двигатели были в  полном  порядке.  Ротанов  знал,  что  теперь  произойдет,
понимал  уже,  что  катер  доживает  свои  последние  мгновения.  Он   хотел
вмешаться, но не успел.
   Самого выстрела на экране не было видно. Лишь вспыхнул косматый  огненный
шар. Не слишком яркий, густого оранжевого оттенка с завихрениями  по  краям.
Оттуда летели черные обломки, только что бывшие  умной,  хорошо  сработанной
машиной, созданной для того, чтобы оказывать помощь попавшим в беду людям...
   Почти  сразу  сила  инерции  швырнула  его  вперед.  Ротанов  едва  успел
ухватиться за скобу, удержаться на ногах стоило невероятных  усилий.  В  уши
лез  отвратительный  вой  и  скрежет.   Тормозные   двигатели   "Каравеллы",
неожиданно включенные  Торсоном  на  полную  мощность,  казалось,  отбросили
корабль назад.
   - Зачем так резко? - прохрипел Ротанов, но его никто не услышал:  пилоты,
стиснутые в креслах противоперегрузочными  ремнями,  пригнулись  к  экранам.
Рванувшиеся к красным секторам стрелки приборов на пульте  говорили  о  том,
что капитан не жалеет мощности на торможение.
   В первое мгновение Ротанов не понял, что случилось, и лишь теперь  увидел
- серебристая дуга трассы идущего впереди  корабля  стремительно  загибается
вниз. Разведчик тормозил и проваливался к  планете,  рассчитывая,  очевидно,
пропустить над собой идущую сзади "Каравеллу", поймать  ее  в  секторы  всех
своих бортовых противометеорных орудий.  Торсон  предугадал  и  упредил  его
маневр на несколько секунд, но  на  таких  скоростях  эти  несколько  секунд
оказались решающими.
   "Каравелла" тормозилась теперь быстрее  разведчика,  и  расстояние  между
ними начало медленно увеличиваться.
   Это продолжалось недолго. Их тяжелый  корабль  проигрывал  более  легкому
разведчику в маневренности.  И  хотя  Торсон,  раньше  начавший  торможение,
вначале увеличил дистанцию, теперь она вновь быстро сокращалась.
   - Носовыми заградительный огонь по курсу! Не давать ему  приблизиться  на
выстрел!
   Перед "Каравеллой" один за  другим  вспыхивали  косматые  клубы  пламени.
Временами приближавшийся к ним корабль не успевал отвернуть, и  тогда  пламя
обтекало его защитное поле, превращая корабль на какие-то доли  мгновения  в
сверкающий огненный шар почти километрового размера. Но пламя гасло, и снова
они видели на экранах хищное поджарое тело своего противника, продолжавшего,
несмотря на огонь "Каравеллы", сокращать расстояние.
   - А почему, собственно, мы от него уходим? Всей его мощности  не  хватит,
чтобы пробить наши защитные поля.
   - Я не измерял его мощности, - сухо  отозвался  Торсон.  -  Никто  ее  не
измерял. Земной корабль не станет стрелять по спасательному шлюпу.
   И вновь Ротанову пришлось согласиться с  несокрушимой  логикой  капитана.
Корабль, внешне выглядевший  как  земной  разведчик,  мог  оказаться  чем-то
совершенно  другим.  Машиной,  обладавшей  неизвестными  им  свойствами   и,
возможно, несущей на борту неземное оружие. Ловушка для дурачков -  вот  что
это такое. Вся эта погоня со стрельбой явно не входила в  их  первоначальные
планы. И Торсон безусловно прав: их ни в коем  случае  нельзя  подпускать  к
"Каравелле". Но как? Баланс  массы  не  в  нашу  пользу,  и  хотя  двигатели
"Каравеллы" в несколько раз мощнее, инерция сотен тысяч тонн сводит  на  нет
это их преимущество. Разведчик тормозился быстрее, гораздо быстрее...
   Оба корабля неслись по одной и той же траектории,  все  ближе  подходя  к
Черной планете. К той точке над  ее  поверхностью,  где  притяжение  планеты
должно было развернуть "Каравеллу", а все еще не погашенная инерция движения
- унести в открытый космос, прочь от  планеты,  по  гиперболической  орбите.
Из-за неравномерного торможения траектория все время меняла на  экране  свои
очертания. Недалек был уже предел,  когда  оставшейся  скорости  не  хватит,
чтобы уйти от планеты. Опять баланс не в пользу "Каравеллы". Из-за  огромной
массы ей раньше придется прекратить торможение.
   Ротанов представил, как это будет. В конце концов чужой корабль настигнет
их. Начнется ближний бой, в ход пойдет самое мощное оружие. Защитные поля не
выдержат, и какой-то из  двух  кораблей  превратится  в  облако  раскаленной
плазмы... Одинаково немыслимой казалась гибель любого из них.
   В ближнем бою все решит перевес мощности. Если на разведчике нет  "черных
пузырей",  напавших  на  "Енисей",  или   чего-нибудь   подобного,   -   ему
несдобровать. В ближнем бою  "Каравелла"  окажется  сильней.  Ее  генераторы
способны создать такие энергетические заряды, которые  и  не  снились  этому
старенькому  разведчику.  А  значит,  ловушка  поймает  сама  себя,  и   все
произойдет справедливо, правильно, вот только в  ядерном  пламени  вместе  с
чужим кораблем сгорит и разгадка тайны. Им все  придется  начинать  сначала.
Кто знает, каким оно будет, новое начало?
   Странная это была погоня.  Оба  корабля  неслись  по  планетарной  орбите
кормой вперед. Разведчик впереди,  "Каравелла"  -  уже  в  тридцати  тысячах
километров позади. Кормовые, самые мощные, двигатели  кораблей  работали  на
форсаже,  максимально  замедляя  их  скорость.   Но,   поскольку   разведчик
тормозился быстрей "Каравеллы", она медленно, против воли  своего  капитана,
настигала чужой корабль. Они пытались уйти в  сторону,  изменить,  насколько
это возможно на такой скорости, траекторию движения.  Но  преследовавший  их
корабль в точности повторял маневры, и вновь они  шли  по  одной  и  той  же
орбите. И вновь неуклонно сокращалось расстояние.
   Ротанов взглянул на  расчетное  табло,  где  компьютер  выдавал  основные
результаты своих прогнозов, и похолодел.  Гравитация  планеты  росла  раз  в
десять быстрее, чем ей было положено. "Каравелла" находилась у  той  роковой
черты, за которой скорость корабля окажется  недостаточной  для  преодоления
притяжения планеты. А если гравитация будет расти с такой же силой, может не
хватить и всей мощности двигателей, чтобы вырвать из  поля  притяжения  этой
странной планеты гигантскую массу корабля. Нужно было немедленно  прекращать
торможение. С каждой секундой работы двигателей точка, в которой "Каравелла"
должна была изменить свою траекторию, опускалась все ниже, вплотную  подходя
к атмосфере планеты. Торсон нажал на черный рычаг. Рев двигателей  смолк,  и
сразу же светящееся "веретено" чужого корабля на экране, словно сорвавшись с
цепи, понеслось к "Каравелле".
   Корабль  содрогнулся  от  залпа  заградительных  пушек,  еще  и  еще  раз
пророкотал этот безопасный для противника залп, окативший его защитные  поля
огненной пеленой разрывов.
   Все, пора... Больше нельзя медлить. Иначе не хватит времени.  Ноги  плохо
слушались, голос сел, и Ротанов подумал, что он все еще способен  испытывать
страх. В секунду, когда он шагнул к пульту, в его голове со  всеми  деталями
сразу целиком встала картина того,  что  последует  через  несколько  минут.
Ротанов перегнулся к микрофону через  плечо  Торсона  и  проговорил  обычным
своим, чуть усталым и почти равнодушным голосом:
   - Спецгруппе занять места по стартовому расписанию. Старт  "Икара"  через
десять минут. "Каравелле" ждать в условленной точке встречи.
   С этой секунды он брал руководство экспедицией и всю  ответственность  за
принятое решение на себя.
   Он видел  осуждающий,  почти  возмущенный  взгляд  Торсона.  И,  выключив
микрофон, попытался объяснить, хотя знал уже, что объяснения  не  получится,
что ему придется приказывать, и все же он попытался.
   - Старт "Икара" уменьшит массу корабля  на  сорок  процентов.  Даже  если
противник решит преследовать, вы легко уйдете от погони.
   -  Он  не  станет  нас  преследовать.  У  него  появится  более   легкая,
беззащитная добыча. Мы постараемся прикрыть  вас,  но  это  сложно,  корабли
разойдутся, и тогда...
   - Вы не станете нас прикрывать. Вы немедленно покинете этот  район  и  на
форсаже уйдете в  точку  встречи.  Как  только  стартует  "Икар",  включайте
двигатели на разгон, на полную мощность.
   - Он представления не имеет, на что  мы  способны!  Я  не  использовал  и
десятой доли мощности. Кинжальным залпом мы расколем его защитные поля,  как
скорлупку!
   Секунду они молча смотрели в глаза друг другу, потом Ротанов тихо сказал:
   - Я знаю. Но мы прилетели сюда не за тем, чтобы устраивать  сражения.  Мы
прилетели сюда, чтобы понять наших противников и узнать,  что  им  нужно  от
нас. Если в контрольный срок "Икар" не появится в точке встречи, продолжайте
экспедицию самостоятельно. И помните: Земля ждет от вас не победных рапортов
о выигранных баталиях. Если вместо нас придет буй с информацией - немедленно
возвращайтесь на базу.
   Не слушая возражений, не добавив ни слова,  Ротанов  шагнул  к  приемнику
компьютера и проиграл на его клавиатуре предстоящий маневр.
   - Должно получиться.  Как  только  вы  включите  двигатели  на  разгон  с
облегченной массой, ваша орбита пройдет почти  на  десять  тысяч  километров
выше. Они не  ожидают  этого.  Разведчик  проскочит  ниже.  В  любом  случае
кратковременную атаку  ваши  поля  выдержат.  Не  отвечайте  на  его  огонь.
Уходите, догнать вас они уже не смогут.

   12
   Толчок стартовых ракет  швырнул  "Икар"  вниз,  навстречу  неизвестности.
Ротанов, сидя в кресле пилота, чувствовал себя совершенно беззащитным  перед
надвигавшейся громадой чужого корабля. Он думал о том, что на этот раз  ему,
пожалуй, не выкрутиться.
   Дурацкая фраза вертелась в голове: "Он повел корабль на верную  гибель  и
не вернулся..." Примерно такое сообщение получит Земля.
   У них не было защитных полей. Все их оружие составлял  противометеоритный
разрядник, не способный разрушить массу больше килограмма. На них надвигался
корабль, мезонные заряды которого могли превратить в осколки планету средней
величины...
   Во всем этом было лишь одно светлое  пятно.  Одна  мысль,  помогавшая  им
выдержать: "Каравелла" ушла, маневр удался, Торсон  выполнил  приказ,  и  мы
отвлекли противника на себя. Мы добились своего, нам не на  кого  пенять,  и
остается лишь ждать развязки".
   На маленьком экранчике перед пультом вспыхивали все новые цифры.  Ротанов
знал, что до корабля их  противников  остается  совсем  немного  километров.
Совсем немного секунд отделяло их от встречи  и  от  возможного  выстрела  в
упор... Но об этом не стоило думать, тут они бессильны. Ничем не  защищенная
мишень - вот что такое "Икар", и, если  выстрел  состоится,  они  не  успеют
ничего понять...
   Говорят, что звук  в  пустоте  не  распространяется.  И,  в  общем,  это,
конечно,  верно,  но  не  всегда.  Потому  что  порой  пустые  металлические
предметы, например корабельные  корпуса,  способны  улавливать  необъяснимые
волны вибраций, резонировать  и  рождать  целые  гаммы  собственных  звуков,
сопровождающих внешние события.
   Вот и сейчас впечатление было такое, словно на них надвигается курьерский
поезд. Давно не ходили по Земле такие поезда, но люди  все  еще  помнили  из
старых фильмов грохот металлических колес по стальным рельсам и то  ощущение
неизбежности,  которое  рождает  у  одинокого  человека  несущаяся  на  него
стальная громада. Но их было пятеро,  и,  наверно,  поэтому  они  все  вдруг
приподняли головы и посмотрели друг другу в глаза  в  тот  миг,  когда  звук
достиг наивысшего напряжения.
   Возможно, они подбадривали друг друга этим взглядом или прощались  -  кто
знает. Невыносимый визг вибраций стал затихать. "Икар"  качнуло,  словно  он
был утлым  ч