аос, окружавший его, походил на рев каменной лавины, несущейся с
гор.  В  ее грохоте тонули все остальные звуки.  Все же через какое-то время
ему  удалось уловить необычное ритмичное сокращение поля в  том месте,  где,
по-видимому,  находился его преследователь.  Ощущение было таким,,  словно к
этому  месту,  как  к  центру,  сходились невидимые волны,  несущие  в  себе
сконцентрированный заряд  психической  энергии.  Центр  этих  волн  медленно
смещался в его сторону. Что-то весьма необычное приближалось к нему.
     Быстро осмотревшись,  Неверов понял, что точка, в которой он находился,
мало подходила для обороны.  Впереди трещина,  а стены туннеля сужались,  не
оставляя места для маневра.
     Не раздумывая, он бросился вперед и, разбежавшись, перепрыгнул трещину.
     Не снижая темпа и  не оглядываясь,  он несся к  той части прохода,  где
впереди виднелась очередная развязка.
     Преследование,  однако, продолжалось. Для того чтобы это понять, ему не
нужно было  оглядываться -  центр силовых волн с  каждой секундой становился
ближе к нему.
     Выхватив  нож,   Неверов  удвоил  скорость  и  через  несколько  секунд
буквально вылетел в цилиндрический вертикальный туннель развязки.
     К  счастью,  он  находился на  самом  нижнем  горизонте и  вместо узкой
кольцевой галереи оказался на  круглой площади пола  огромного вертикального
туннеля.  От противоположной, изогнутой полукругом стены его отделяло метров
двадцать.  Пространства больше чем достаточно,  к тому же здесь было намного
светлее.
     Повернувшись лицом к темному проходу,  из которого только что вырвался,
Неверов остановился и стал ждать своего преследователя.
     Ждать пришлось недолго.  Через несколько секунд он услышал шаги,  гулко
отдававшиеся в  пустом туннеле.  И это не был дробный перестук когтистых лап
грайра - к нему приближался человек или нечто, внешне похожее на человека...
     Он  не  ошибся.  Неторопливо и  небрежно из  туннеля  вышел  человек  в
знакомой кожаной куртке.  В руках у него не было никакого оружия,  но, узнав
его  почти сразу,  Неверов понял,  что  этому оборотню вряд  ли  понадобится
оружие,  для того чтобы разделаться с ним.  Ковентри сам по себе представлял
воплощение угрозы и концентрацию чудовищной, враждебной людям силы.
     Видимо,  каждый  раз  вступая в  схватку с  новым  биологическим видом,
грайры  создавали  внутри  собственной  колонии  его  аналог.   Своеобразный
"образец",  изучая  и  одновременно совершенствуя который  они  могли  лучше
приспособиться к особенностям своих врагов.
     Таким был Ковентри.  И его усмешка,  почти добродушная для постороннего
наблюдателя, не могла обмануть Неверова.
     Весь сжавшись,  как заведенная пружина,  и  следя за малейшим движением
противника,  Степан,  однако, не спешил нападать первым, хорошо понимая, что
просто так,  для рядовой схватки,  Ковентри здесь не  появится.  Должны были
быть  какие-то  серьезные причины,  заставившие грайров выбросить на  боевое
поле свой главный козырь.
     - Опять ты.  Каждый раз,  когда я собираюсь как следует поджарить твоих
дружков, ты появляешься  на сцене.
     - Не блефуй,  Неверов,  корабля у  тебя больше нет.  И на этот раз твоя
песенка спета.
     - Уж не тебе ли поручили теперь заняться черновой работой?
     - Никто,  кроме меня,  не смог бы найти тебя достаточно быстро.  И  мне
действительно хотелось  собственноручно прикончить тебя.  Слишком  часто  ты
вмешивался в мои планы, слишком большой должок накопился...
     Ковентри все  еще медлил,  и  это было странно.   После его слов должна
была  последовать атака.  Но  незримый приказ ментального поля хозяев держал
его на коротком поводке.
     - Чего же ты ждешь?  Давай, начинай! Видишь, я почти безоружен, так что
тебе повезло.
     - Да  я  бы  с  радостью...  Только мне  опять  поручили вести с  тобой
переговоры.
     - С чего бы это?
     - Вот уж не знаю.  Здесь не я принимаю решения. Мне поручено предложить
тебе  и  твоим  людям  возможность покинуть планету.  Вам  вернут  корабль и
сообщат  обратные координаты.  После  этого  вы  сможете  вернуться на  свою
родину.
     Неверов мог ожидать чего угодно -  только не этого. На дешевый розыгрыш
это не походило.
     - И чего же вы потребуете взамен?
     - Только одного - чтобы вы навсегда убрались отсюда.
     - Послушай,  Ковентри. Мы знаем друг друга достаточно хорошо. Говори, в
чем дело,  если хочешь,  чтобы я тебе поверил.  Что случилось? С чего бы это
твои хозяева так расщедрились?
     Даже  на  ничего  не  выражавшем,  холодном,  как  ледяная маска,  лице
Ковентри было заметно, какая буря бушевала внутри него.
     - Ну,  хорошо...  кое-что мне,  очевидно,  придется тебе сказать. Твоим
дурацким нападением на колонию воспользовались питоиды.
     - Питоиды?
     - Это  гигантские черви,  способные  прожигать  в  скалах  километровые
проходы.  До  сих  пор  они  соблюдали нейтралитет и  обитали  в  зонах,  не
соприкасавшихся с нашей территорией...
     - Что-то ты не то говоришь, черви соблюдали нейтралитет?
     Неверов прекрасно понял,  о  чем  шла  речь,  его собственной встречи с
представителем этой  древней расы оказалось достаточно,  чтобы понять -  эти
существа обладали мощным, хотя и совершенно чуждым для человека интеллектом.
Но ему хотелось выудить из Ковентри как можно больше информации.
     - Мы  решили не воевать на два фронта.  Нам прекрасно известно,  что за
вами стоит целая банда аквантов и ждет момента, чтобы броситься на нас.
     - Рад,  что  у  вас  так  много врагов.  Но  не  могу поверить,  что вы
отпустите нас так просто. Вы прекрасно понимаете, что как только люди узнают
о  вас,  они  разыщут все  ваши колонии и  уничтожат вас всех.  Нет,  вы  не
отпустите нас, и не это у тебя на уме, грайранский прихвостень!
     Только теперь он заметил в глубине туннеля,  за спиной Ковентри белесый
силуэт грайра.  Но было уже слишком поздно.  Ментальный удар чудовищной силы
неожиданно обрушился на Неверова.

ГЛАВА 42
     Атаковавший Неверова грайр совершил всего одну ошибку.  Он направил всю
мощь своего ментального излучения на мозг человека, рассчитывая одним ударом
полностью подчинить его себе.
     Если бы  удар был  направлен на  периферийную нервную систему,  Неверов
мгновенно превратился бы в  неподвижную куклу.  Но человеческий мозг обладал
большой степенью сопротивляемости.  К  тому же все долгие часы,  проведенные
Неверовым  в  подземном  городе,  между  ним  и  укусившим его  грайром  шла
невидимая,  но  весьма напряженная борьба,  и  этот психологический поединок
оказался   неплохой  тренировкой  для   подсознания,   позволившей  человеку
выработать защитные приемы от внешнего ментального давления.
     Удар грайра не достиг цели.  Он сбил Неверова с ног, но, несмотря на то
что  голова  человека раскалывалась от  боли,  ему  удалось  сохранить ясное
сознание.  И самое главное -  тело пока что подчинялось ему. Неверов отлично
понимал:  как  только грайр разберется в  том,  что произошло,  он  повторит
атаку.   Зная это,  Степан лежал неподвижно, накапливая драгоценные секунды,
необходимые для того, чтобы справиться с болью и решить, что делать дальше.
     Втянувшись  в  отвлекающую беседу  с  Ковентри,   он  совершил  роковую
ошибку,  позволив  своему  главному  противнику  подобраться на  убийственно
близкое расстояние. Сейчас их разделяло не более десяти метров.
     Неверов лежал,  прижавшись щекой к холодной шершавой поверхности камня,
и  почти  физически ощущал,  как  одна  за  другой уходят оставшиеся у  него
секунды...  Если он немедленно не изменит ситуацию, то снова будет превращен
в  управляемую извне механическую куклу,  и уж на этот раз его противники не
повторят ошибки, позволившей ему вырваться из-под их контроля.
     - Кончай  с  ним,  -  беззвучно произнес  Ковентри,  и  это  ментальное
послание вспыхнуло в  мозгу Неверова,  подобно красной лампочке.  Времени на
обдумывание  больше  не  оставалось.  К  счастью,  его  тело  в  безвыходных
ситуациях привыкло  подчиняться подсознательным рефлексам,  действие которых
оказывалось в  подобных случаях  зачастую эффективнее,  а  главное,  намного
быстрее любых обдуманных поступков.
     Отжавшись от  пола,  Неверов приподнялся на  одной  левой руке.  Правая
крепко сжимала плоскую каменную плитку, на которой незадолго до нападения он
чертил свой импровизированный план местности.
     Плитка весила не меньше полутора килограмм,  и Неверов не раз собирался
найти обломок полегче,  чтобы перенести на него свой чертеж.  Но, к счастью,
не успел этого сделать.  И теперь бездумно, не целясь, полностью положившись
на инстинкты, изо всех сил метнул камень в сторону грайра.
     Новый ментальный удар  не  заставил себя ждать и  пригвоздил Неверова к
полу,  но  тяжелый  каменный  обломок,  медленно вращаясь,  уже  начал  свое
движение к цели.
     С  трудом  поворачивая собственные глаза,  Неверов следил за  тем,  как
медленно и неотвратимо движется его импровизированный метательный снаряд.
     Это был хороший бросок, достойный олимпийского стадиона.
     Тяжелый заостренный камень раскроил панцирь грайра,  словно бумажный, и
полностью  исчез  в  его  голове;  рассекая  надвое  ненавистные  скрещенные
челюсти.
     Зеленоватая жидкость,  фонтаном хлынувшая из разбитого черепа,  окатила
стоявшего рядом Ковентри с головы до ног и позволила Неверову вновь выиграть
те самые не заменимые в любой схватке доли мгновения.
     Он  был уже на ногах,  и  его нож оказался в  нескольких сантиметрах от
горла противника, прежде чем тот вновь обрел способность действовать.
     Неверову осталось завершить удар, но что-то необычное в глазах Ковентри
задержало его руку.
     Ему  показалось,  что  тот  ждет удара ножа с  радостью.  Что  за  этим
скрывалось, новая коварная ловушка?
     - Заканчивай,  чего ты  медлишь?  -  прохрипел Ковентри.  Казалось,  он
улыбался.
     Ни одного грайра не было вокруг,  к  тому же теперь они не представляли
для  Неверова никакой опасности.  Лишь  один  раз  действует на  человека яд
грайра.  Любые повторные укусы могут быть болезненны,  но,  в сущности,  они
безопасны. Своими слабыми челюстями грайры не могли нанести серьезных ран, и
это означало, что Ковентри лишился своей главной поддержки.
     Лишь теперь,  уничтожив единственного грайра, который мог управлять его
сознанием,  Неверов по-настоящему понял,  какие новые возможности приобрел и
почему акванты воздавали такие почести Элайн.
     Он сам стал Отмеченным.  Теперь и он мог,  не привлекая к себе внимания
грайров, передвигаться внутри их подземного города в любом направлении.
     Так что же означала улыбка Ковентри? Ментальная картина окружавшего его
пространства ничего не прояснила. Она состояла из множества отдельных очагов
боли и  гаснувших сознании грайров.  Их атаковали сразу в нескольких местах,
причем эти места выбирались со знанием дела - питоиды перекрыли все основные
магистрали,  по которым двигались пищевые колонны.  Дезорганизация и  паника
внутри колонии росли с  каждой минутой.  Центральный мозг уже не в состоянии
был   взять  под   контроль  всю   ситуацию  и   управлял  лишь  отдельными,
разрозненными очагами сопротивления.
     В ближайших туннелях Неверов не сумел обнаружить ни одного постороннего
сознания, они были вдвоем с Ковентри в этой малопосещаемой зоне. Так чего же
он ждал? На что надеялся? Чему улыбался?
     Оба  они  были опытными бойцами,  и  Ковентри должен был понимать,  что
позиция,  в  которой оказался Неверов,  не оставляла ему ни малейшего шанса.
Так в чем же дело?
     Чтобы  выяснить это,  достаточно завершить удар,  и,  вспомнив лоскутья
человеческой кожи,  найденные в  каюте Ковентри,  Неверов без всякой жалости
вонзил лезвие в его шею.
     Нож рассек сонную артерию и  глубоко вошел в горло противника.  Видимо,
тот не  почувствовал боли,  поскольку улыбка на его губах не исчезла.  И  не
было крови... Казалось, Неверов ударил труп, лежащий на столе вивисектора.
     - В голову нужно бить...  -  едва слышно прошептал Ковентри, и Неверов,
немедленно последовав этому совету, повторил удар.
     Нож  с  хрустом рассек височную кость  черепа и  вошел внутрь по  самую
рукоятку. Ковентри покачнулся. Улыбка наконец-то исчезла с его губ.
     - Та,  кого  ты  ищешь,  находится во  втором туннеле,  слева от  тебя.
Спасибо, друг... - По движению губ Неверов уловил эти, уже почти не слышимые
слова.
     Затем последовал беззвучный взрыв, словно хлопнула бумажная хлопушка, и
тело Ковентри мгновенно превратилось в пыль.  Но еще долго в том месте,  где
он  только что  стоял,  ощущалась концентрация ментальных полей,  словно его
бывшие хозяева никак не могли поверить в случившееся.

     Ковентри не обманул его.  Минут через двадцать,  после того как Неверов
свернул в указанный им проход, он увидел Элайн.
     Она лежала на земле, свернувшись калачиком и уткнув голову в колени. Он
подбежал к  ней,  чувствуя,  что все в нем заледенело от страха.  Однако она
была жива,  жилка на  шее билась ровно и  редко,  как это бывает при обычном
сне.  Вот только ее сон был необычен. Он понял это, увидев оплавленные стены
туннеля,  прожженную в  нем,  характерную для  питоида дыру  и  разбросанные
повсюду тела мертвых грайров.
     Здесь недавно произошла схватка. Он не знал, принимала ли Элайн участие
в этом побоище и чем вызван ее непробудный сон...
     Он  так  и  не  мог решить,  должен ли  попробовать ее  разбудить.  Они
сражались в подземелье грайров вторые сутки.  Даже он, достаточно выносливый
и неплохо тренированный человек,  чувствовал, что вымотан до предела. Каково
же ей, слабой и хрупкой женщине?
     Он сел рядом и,  медленно отпив из фляги несколько глотков тоника, стал
стеречь  ее  сон,  решив,  что  лишние  полчаса ничего  не  изменят.  Скорее
наоборот.  Повсеместно  продолжавшиеся побоища  выматывали  силы  колонии  и
создавали более благоприятные условия для завершения задуманного ими дела.
     Минут  через  двадцать Элайн сама  открыла глаза и,  словно не  веря  в
реальность того, что видела, тряхнула головой.
     - Откуда ты взялся?
     - Ты  спала,  я  нашел тебя и  не  стал будить.  Решил дать возможность
немного отдохнуть.
     - Но, подожди, как же так, а твой грайр?
     Он заметил, как у нее в глазах мелькнул страх, и покачал головой.
     - Его больше нет.  Нас теперь двое Отмеченных людей, свободных от своих
бывших хозяев.  Это ты помогла мне, я все время чувствовал, как ты боролась.
Только благодаря тебе мне удалось вырваться,  а потом и уничтожить паразита,
укусившего меня.
     - Да,  это я помню...  Но мой сон...  Как странно. Я помню, что в конце
концов  грайры  меня  обнаружили.   Они  применили  какие-то   особые  пучки
концентрированной ментальной энергии,  и,  едва только один из  них коснулся
меня,  все грайры,  находившиеся поблизости и  до  этого не замечавшие меня,
бросились в мою сторону.
     В  узком туннеле я оказалась в ловушке -  бежать было некуда.  И тут на
одной из стен, метрах в десяти от того места, где я стояла, возникло красное
пятно.  От него так и  несло жаром,  словно кто-то изнутри разогревал камень
лазерной лампой.  Пятно  было  большим,  оно  начиналось у  самого потолка и
перекрывало почти всю ширину туннеля.  Все было как в тот первый раз,  когда
мы  с  тобой  увидели  питоида.  Грайры  замерли как  вкопанные,  словно  их
парализовала неведомая сила,  а  потом  камень начал  плавиться,  и  прямо в
центре этого  немыслимого жара  появилась голова питоида...  Из  его  пасти,
словно  из пасти дракона, вырвался длинный белый язык огня и испепелил сразу
десяток грайров. Остальные бросились врассыпную.
     Мне показалось, что питоид высунулся из огненного отверстия и посмотрел
в мою сторону, и тогда...
     Нет,  дальше я ничего не помню,  все исчезло в этом каменном сне. И все
это похоже на какой-то бред.
     - Но это вовсе не бред,  - возразил Неверов. - Акванты рассказывали нам
про этих древних обитателей Исканты.  Многие годы они соблюдали нейтралитет.
Но  теперь...  Возможно,  наш  приход послужил им  сигналом для нападения на
грайров.  У них странная ментальная волна, я ничего в ней не понимаю, но мне
кажется,  они обладают разумом. Слишком далеким, чтобы мы могли в нем что-то
понять.   Одно ясно - они ненавидят грайров и стараются если и не помочь, то
по крайней мере не причинить вреда нам.  Возможно, питоид, напавший на твоих
грайров, усыпил тебя.
     - Но зачем?
     - Может,  он решил,  что тебе необходимо отдохнуть? Но скорее всего это
просто  побочный эффект воздействия его  ментального поля.  Я  тоже  испытал
нечто  подобное,   когда  увидел  его.   Наверно,   во  время  атаки  эффект
усиливается.
     - Но  как он  может выдержать такую температуру?  В  том месте,  где он
находился, плавился камень!
     - Он сам порождение огненной подземной стихии,  и  нам здорово повезло,
что эти существа оказались на нашей стороне.
     - В  этом нет  ничего необычного -  все живое должно ненавидеть тварей,
паразитирующих на чужом сознании!
     Они  какое-то  время  молчали,  рассматривая оплавленные стены  и  тела
сожженных грайров.
     - Ты сможешь идти?
     - Я в порядке.
     Она расстегнула куртку и  проверила,  крепко ли  держится повешенная на
шее жемчужина Октопусов.
     Даже сейчас,  с подпиленными Алминым боками,  даже здесь, в голубоватом
полумраке этого страшного подземелья,  она все еще была прекрасна, словно на
мгновение застывшая частица моря.
     - Не жаль будет с ней расставаться?
     - Конечно,   жаль...   Тысяча  лет  понадобилась  Октопусу,   чтобы  ее
вырастить.  Но она предназначена для того, чтобы навсегда уничтожить рабство
на этой планете... Помнишь, во что грайры превращали людей?
     - Мы никогда этого не забудем.
     - Тогда пойдем, Отмеченный, нам еще многое предстоит сделать.

ГЛАВА 43
     Сферический зал,  почти  совершенный в  своей  законченности,  открылся
перед  Неверовым и  Элайн  в  конце  бесконечно долгого  пути  по  лабиринту
грайранской колонии.
     Сюда сходились все подземные тропы, сюда текли целые потоки грайров, но
чем ближе подбирались они к  заветному залу,  тем больше редели эти потоки и
тем меньше грайров оставалось в них.
     Невидимая,  но  неумолимо жесткая  рука,  направлявшая движение колонн,
постепенно отсеивала все лишнее, все неугодное ей.
     До этого зала добирались лишь немногие.
     Стража на самом нижнем горизонте отсутствовала,  да она и не нужна была
в  обществе,  где  каждый  составлял частицу целого.  Враги  не  могли  сюда
проникнуть.  Их  бы давно уничтожили на внешних периметрах,  в  бесчисленных
кольцевых галереях, на которых стояли, застыв в полной неподвижности, боевые
грайры  со  своими  страшными  двухметровыми клешнями  -  те,  что  когда-то
родились в море, среди аквантов...
     Объединенный мозг колонии умел отбирать для себя все, что могло служить
интересам сообщества,  его  бесконечной экспансии,  бесконечному порабощению
остальной биосферы планеты.  Все, что не представляло для него интереса, шло
в пищу.
     Но два человека прошли через галереи с боевыми биологическими роботами,
в которых превратили плененных аквантов. И теперь они стояли здесь, в святая
святых  грайранской  колонии,  в  обиталище  единственного нервного  центра,
пропускавшего через  себя  потоки информации,  идущие от  каждого грайра,  и
складывавшего их  в  единую  систему  гигантского  мозга.  Здесь  находилась
"царица" грайров,  как называл этот центр Алмин, их  "матка" - так именовали
организм,  руководивший всей колонией,  акванты. Последнее название казалось
Неверову более правильным.
     Матка как магнитом притягивала и подчиняла себе всех остальных грайров.
     Они  видели  то,  что  никому  из  посторонних не  удавалось увидеть на
протяжении веков.
     В  центре зала на  небольшом плоском возвышении расположился гига