слово акванта.
     - Несколько позже,  когда зачаточная телепатия, свойственная грайрам на
самых ранних этапах их развития,  преобразовалась в средства общения,  самка
использовала ее  для полного подчинения своей воле всех особей колонии.  Так
постепенно  из  индивидуальных организмов  они  превратились в  обыкновенные
исполнительные механизмы,  объединяющиеся в  единое целое одной-единственной
особью.
     В  этом  их  главная сила  -  поскольку следствием такой  системы стало
полное пренебрежение опасностью и невозможность проявления эгоизма. Интересы
колонии всегда на  первом месте,  собственно,  за  кругом этих интересов для
грайров не существует вообще ничего.
     Но  в  механизме  управления  всей  колонией  одной-единственной особью
кроется и их главная слабость...
     Всегда  существует  возможность тем  или  иным  способом  уничтожить их
управляющий биологический центр, и, понимая это, грайры применили совершенно
уникальные средства для его защиты.
     - Однако,  несмотря на любую защиту, индивидуальная особь не может быть
бессмертна!   Рано  или  поздно  благодаря  какой-то   болезни  или  роковой
случайности она  погибнет.  Каким  же  образом колония грайров существует на
протяжении тысячелетий?
     Алмин,  казалось, забыл, где он находится. Интерес к потрясающим фактам
биологического  развития  целой   цивилизации,   которые  ему   только   что
приоткрыли, заслонил все остальное, и Неверову пришлось мягко вернуть его на
землю.
     - Константин Сергеевич, к нашим делам это вряд ли имеет отношение...
     - Имеет,   имеет!   Если  царица  грайров  бессмертна,  то  попытка  ее
уничтожить заранее обречена на провал.
     - Нет. К счастью для нас, она не бессмертна.  Когда матка, или "царица"
- как вы ее назвали, стареет (аквант подчеркнул, с каким глубоким презрением
относится он  к  термину,  предложенному Алминым),  грайры  заранее начинают
готовить новую  особь,  выделяя  для  нее  совершенно особый  корм.   И  это
действие столь глубоко заложено в  их инстинктах,  что они совершают его без
указаний со  стороны матки,  хотя,  возможно,  и  она сама принимает в  этом
участие,  нам не  удалось установить в  деталях,  как это происходит,  но  в
нужные сроки в колонии выращивается новая матка, и как только она выходит из
стадии личинки - старую матку уничтожают.
     Процесс смены  поколений происходит постепенно и  незаметно,  никак  не
отражаясь на состоянии колонии.  Однако, если матка неожиданно погибнет, для
выращивания новой особи грайрам понадобится не менее трех месяцев, и все это
время колония фактически будет неуправляемой,  неспособной к организованному
сопротивлению.
     Этим  мы  и  попытаемся воспользоваться.  Хотя  здесь все  тоже не  так
просто, как кажется с первого взгляда...

     - Чего  вы  хотите от  нас?  Какова наша  роль  в  уничтожении "царицы"
грайров и как именно вы собираетесь ее уничтожить?
     Переговоры продолжались уже  второй  час,  и  Неверов  чувствовал,  что
окончательно запутался в  потоке  информации,  обрушенном на  них  аквантом,
который, казалось, не испытывал ни малейшей усталости.
     Неверову не нравилась пассивная роль простых исполнителей в  плане,  на
успех которого он  не  слишком рассчитывал.  Да и  сам этот план строился на
довольно странной смеси науки и мистики.
     - Убийство  матки  само  по  себе  ничего  не  даст,  -  продолжал свои
объяснения аквант, - колония грайров мгновенно узнает о ее гибели, и тогда в
действие вступят веками вырабатывавшиеся инстинктивные защитные механизмы...
Конечно,  на  какое-то  время колония потеряет центральное управление,  но в
ответ  мгновенно  образуются бесчисленные объединения грайров,  включающие в
себя от двух до десяти особей, способные к устойчивому сопротивлению.
     Во  время  Тристанской битвы одному из  наших величайших героев удалось
уничтожить матку грайров.  И  все же  мы  не смогли одержать тогда быстрой и
полной победы.  Грайры оказывали отчаянное сопротивление,  дрались за каждый
коридор,  за  каждый метр  пространства своего подземного города.   В  конце
концов часть колонии мигрировала на  новое место.  Пока мы  их  искали,  они
вырастили новую самку, и в результате мы вынуждены были отступить.
     Именно тогда был  полностью утрачен наш  контроль над  последней частью
материковой суши, когда-то полностью принадлежавшей нам.
     Теперь  мы  знаем  -  бессмысленно уничтожать самку  грайров.  Ее  надо
оглушить,  лишить способности управлять действиями колонии,  но  ни  в  коем
случае не  убивать до  тех  пор,  пока  не  будет  уничтожена вся  остальная
колония.  Задача,  как видите,  непростая...  На  протяжении многих веков ее
решали наши  лучшие ученые,  и  в  конце концов для  этой  цели была создана
Черная Молния.
     - Но разве жемчуг вырастил не Октопус?  - Элайн впервые перебила посла,
и  по  ее  тону  Неверов понял,  что  этот  вопрос  имеет  для  нее  большое
значение...
     - Конечно,  жемчужину вырастил Октопус. Но он смог это сделать только с
нашей помощью.  Началом образования любой жемчужины в  естественных условиях
служит  крохотная  соринка,   случайно  попавшая  в  раковину.   Роль  такой
"соринки" для  Черной  Молнии  сыграла капсула со  специальным биологическим
препаратом, введенная в мантию Октопуса.
     - Это было сделано с его согласия? Он знал об этом? - Элайн говорила об
Октопусе так,  словно гигантская ракушка была разумным и  небезразличным для
нее существом.  И  только сейчас Неверов понял,  что так оно и было на самом
деле.
     - Конечно,  он  об  этом знал.  На этой планете нет ни одного разумного
существа,  которое не  желало бы  избавиться от грайров.  Каждый по мере сил
вносит свой вклад в  это  общее для  всех нас  дело.  Если Та,  Что Отмечена
позволит, я продолжу свои объяснения.
     Посол сказал это без иронии,  с  чувством глубокого уважения,  которого
совершенно  не  ощущалось,   когда  он  обращался  к   остальным  участникам
переговоров. За этой фразой возникла небольшая пауза, и лишь после того, как
Элайн согласно кивнула, он вновь вернулся к своему повествованию:
     - В  результате  сложного  биологического взаимодействия с  препаратами
капсулы  в  жемчужине  начал  отлагаться  эквазин,  вещество,  придающее  ей
металлический блеск.  Эквазин способен парализовать матку грайров.  При этом
ее  мозг будет функционировать в  режиме сна и  посылать всем членам колонии
успокоительные сигналы,  не  выдавая никаких команд к  совместным действиям.
Представляете, что тогда произойдет?
     Алмин задумчиво произнес:
     - Каждый из. членов колонии бесчисленное количество раз будет выполнять
последний,  полученный им  приказ.  Никто из  них  не  сможет реагировать на
изменяющуюся обстановку!
     - Совершенно верно. Именно тогда мы и нападем на них. И уж эта битва не
будет проиграна!
     - Остается только  бросить в  пасть  чудовищу черную жемчужину весом  в
полтора килограмма,  и  проделать этот фокус должна женщина,  не проходившая
даже специальной военной подготовки! - возмутился Неверов.
     - Кажется,  ты снова пытаешься все решить за меня! - услышал он в своей
голове беззвучный,  но наполненный гневом шепот Элайн.  И, почувствовав, что
ситуация вновь может выйти из-под его контроля, как это случилось в ту ночь,
когда  Элайн  без  его  согласия  отправилась на  остров  Октопуса,  Неверов
заговорил резким, не допускающим возражений тоном:
     - Один раз вы уже заставили мою жену подчиниться вашим планам,  даже не
спросив моего согласия.  Второй раз этот номер не пройдет.  Может,  в  вашем
обществе и принято так поступать,  но у людей подобные решения семейные пары
принимают только вместе! Мы должны подумать!
     Это был его последний отчаянный аргумент,  и,  прибегнув к нему, он уже
понимал,  что  вновь проиграет,  и  все же  не  смог остановиться,  не  смог
представить себе,  что  позволит  взвалить груз  подобной ответственности на
хрупкие плечи женщины,  которая за месяцы вынужденной разлуки стала для него
дороже,  чем когда бы-то  ни  было раньше.  Он  не  хотел,  не мог позволить
рисковать ее жизнью, и пусть весь этот проклятый мир катится в тартарары!
     - Я уважаю ваши правила, хотя они и кажутся мне не слишком разумными. В
нашем сообществе такие решения принимаются индивидуально. Ваше эмоциональное
состояние не позволяет в  настоящий момент принять осмысленное решение.  Тем
не менее времени у вас немного. Нашим солдатам приходится вести ожесточенный
бой,  охраняя вашу  базу  от  атак грайров.  Каждую минуту там  погибают мои
сородичи.  Это  и  есть  та  цена,  которую нам  придется заплатить за  ваши
раздумья. Десятки жизней...
     Не  сказав больше ни слова,  посол встал и,  не попрощавшись,  вышел из
палатки.
     - Когда это мы успели с тобой пожениться?! - воскликнула Элайн.
     Он предвидел,  что семейная сцена будет не из легких,  но по тону Элайн
понял, что не представлял себе и десятой доли того, что его теперь ожидало.
     - Да  хоть сейчас.  Я  капитан и  обладаю всеми необходимыми для  этого
правами.
     - А моего согласия тебе не требуется?
     Алмин,  увидев,  что на  него не  обращают ни  малейшего внимания,  был
вынужден грохнуть по столу кулаком. Лишь тогда оба повернулись к нему.
     - Да  подождите  вы!  Подождите!  Успеете  разобраться в  своих  личных
проблемах. Сейчас на карту поставлена судьба всей планеты, и, мне кажется, я
знаю, что нужно делать. У меня есть план!

ГЛАВА 38
     - Пятьсот  метров!  Пятьсот пятьдесят.  Шестьсот метров!  -  монотонным
голосом Грегори отсчитывал цифры так,  словно его самого происходящее вокруг
совершенно не касалось.
     Они продолжали погружаться.  Вездеход,  превращенный в подводную лодку,
не был рассчитан на такие давления.  Как у любого планетарного аппарата, его
корпус  был  абсолютно  герметичен,   внутри  кабины  работали  регенераторы
воздуха, но у них не было специальных двигателей для перемещения под водой и
не было балластных цистерн, чтобы регулировать глубину.
     Пришлось  полностью положиться на  аквантов.   Четыре  гигантских рака,
вцепившись в  буксирные тросы,  тащили вездеход все ниже и ниже...  Их тела,
нереальные  в  голубоватом свете  двух  прожекторов,  казались  картиной  из
какого-то сюрреалистического фильма.
     В кабине, где с трудом разместились все четверо астронавтов, было тесно
и  душно.  Неверов все время чувствовал на своем затылке дыхание сидевшей за
ним Элайн и думал о том, что на этот раз ему удалось настоять на своем. Хотя
это всего лишь временная отсрочка.  Если план Алмина не сработает, Элайн все
равно поступит по-своему,  и  ему  не  удастся ее  удержать.  Чувство досады
оттого,  что  обстоятельства все  время ускользали из-под  его контроля,  не
оставляло его ни на минуту. О каком планировании военной кампании может идти
речь, если он не может управлять членами собственной команды?
     В  иллюминаторе появились стены подводной скалы.  Похоже,  дно было уже
близко,   но   спуск  продолжался,   и   корпус  машины  начал  предательски
потрескивать.
     - Спроси у  них,  сколько метров еще осталось?  -  попросил он  Элайн и
почувствовал в  голове  болезненный  укол,  когда  она  начала  передачу  на
мыслесвязи.
     - Они не знают наших метрических мер.  Говорят, что до подводной пещеры
осталось не больше десятка равилов, потом начнется подъем.
     - Пусть объяснят хотя бы примерно,  чему равен этот их равил. Мы должны
знать предельную глубину погружения.
     Он  ничего не  сказал о  том,  что  заметил выступившие от  чрезмерного
давления капли воды на поверхности уплотнителей наружного люка. Впрочем, все
остальные тоже это  заметили.  Вода начала капать сверху,  и  звонкие шлепки
разносились внутри  кабины  гулким  эхом,  словно  рядом  звучал  смертельно
опасный метроном.
     - Равил  равен  примерно  двум  длинам  их  тел,  что-то  около  десяти
метров...
     - Выходит еще  метров  двести...  Всем  надеть скафандры и  пристегнуть
шлемы.  Даже  если  вода прорвется через люк,  воздух не  позволит ей  сразу
заполнить всю кабину. Будем продолжать погружение!
     Он говорил так, будто у него был выбор! Как будто он мог остановить это
безумное погружение, будто у них оставался хотя бы малейший шанс... "Стоп! -
тут же приказал он себе. - Она не должна этого знать". Ни о его панике, ни о
его  тревоге.  Выработанная за  долгие  годы  тренировок непробиваемая броня
внешнего спокойствия ничего  не  значила для  той,  что  свободно читала его
мысли...
     Все-таки это была хорошая машина, добротно сделанная на земных заводах.
Вездеход выдержал последний пик глубины.  Они оказались наконец в  подводной
пещере и начали медленный, постепенный подъем.
     Пещера вела вверх,  до самой поверхности океана, но она не имела выхода
на  поверхность земли.   Отсюда они  должны были попасть в  лабиринт старых,
заброшенных со  времен последней войны  подземных проходов.  Дальше придется
идти пешком -  километров пятнадцать по древним лабиринтам, когда-то вырытым
грайрами.  Акванты говорили,  что  эта часть подземного мира не  принадлежит
грайрам уже более тысячи лет.
     Здесь была  ничейная территория,  о  которой мало что  знали и  которую
старательно избегали посещать обе  враждующие армии.  Акванты  за  пределами
океана чувствовали себя неуверенно,  а вот почему грайры отказались от части
своих владений, никто толком не знал.
     Сохранились  лишь  старые  легенды,   в  которых  говорилось,  что  там
обосновались какие-то  гигантские рептилии,  настолько примитивные,  что они
оказались невосприимчивыми к  гипнотическим атакам грайров.  Никто  из  ныне
живущих  аквантов  их  не  видел.  Время  возникновения легенд,  посвященных
питоидам, исчислялось не одной сотней лет.
     Сейчас,  когда  они  лишились  прикрытия  своего  звездолета,  это  был
единственный путь,  по которому они могли проникнуть в грайранскую гору,  не
привлекая к себе внимания.
     На суше их бы уничтожили задолго до того, как экспедиция приблизилась к
горе.  Грайры  полностью контролировали внешнюю  поверхность континента.   И
сразу же  после исчезновения "Севастополя" начали активные военные действия.
Они  даже  попытались  сбросить  аквантов  с  крохотного пятачка  суши,  еще
остававшегося за ними в дельте реки, но все их атаки в дельте были отбиты.
     Стены  подводного туннеля  постепенно сужались.  Акванты предупреждали,
что самую трудную часть пути по лабиринту придется проделать пешком,  машине
там не пройти из-за узких проходов.
     По  крайней мере  давление огромной массы  воды  постепенно ослабевало.
Подъем продолжался, и вода перестала сочиться сквозь прокладку люка.
     Хотя за  время погружения на полу образовалась порядочная лужа,  никому
не   приходило  в   голову  заняться  ее  ликвидацией,   слишком  велик  был
психологический пресс  только  что  пережитой  опасности.   К  тому  же  все
понимали, что это лишь начало их отчаянного предприятия.
     Примерно через сорок минут,  после того как  акванты втянули вездеход в
подводную  пещеру,  подъем  закончился  и  они  оказались  внутри  подземной
полости, расположенной над поверхностью океана.
     Едва машина оказалась на  суше,  как  акванты,  освободившись от  своей
импровизированной сбруи, с громким всплеском исчезли под водой.
     Все  четверо астронавтов,  все  еще  не  снявшие скафандров,  стояли на
низкой скалистой полке,  куда акванты втащили вездеход.  Поверхность черного
камня плавно уходила в воду,  а впереди, в нескольких метрах, в стене пещеры
начиналась целая система проходов,  даже  не  обозначенная на  полученной от
аквантов карте.
     Оставшись одни,  люди чувствовали себя неуютно в  этом чуждом им  мире.
Неверов понимал,  что должен как-то  подбодрить своих спутников -  но нужных
слов не находилось.  В  молчании тягостно текли минуты.  Казалось,  стены из
черного камня впитывают в  себя и  свет прожекторов,  и все звуки,  порождая
давящую, гнетущую тишину.
     - Пора  двигаться  дальше.  Разберите  снаряжение.  Вездеход  останется
здесь,  будем надеяться, что до нашего возвращения с ним ничего не случится,
- наконец  сказал  Неверов,  стараясь  придать  своему  голосу  уверенность,
которой у него не было.
     Магнитные компасы  из-за  большого  количества железной руды  в  стенах
пещеры не работали, но не это было причиной беспокойства Степана.
     Правильное направление им помогал выдерживать живой компас,  подаренный
аквантами.   В  небольшом  прозрачном  сосуде,   герметично  закупоренном  и
наполненном морской  водой,  находилась какая-то  личинка длиной  сантиметра
два.  Как бы ни поворачивали пузырек, ее ярко окрашенная головка всегда была
направлена в сторону острова Октопуса.  Личинку приходилось время от времени
подкармливать,  но  заботы по  уходу за  ней вполне себя оправдывали -  этот
компас ни  разу  не  подвел их,  и  после часового перехода Неверов узнал на
карте характерный рисунок подземного перехода,  по  которому они шли в  этот
момент.
     Теперь, после точной привязки, они могли уверенно двигаться дальше - до
центрального путепровода,  ведущего в  подземный город  грайров,  оставалось
идти километров десять.
     Только   там   они   смогут   проверить,   насколько  эффективен  план,
предложенный Алминым.
     Все  трое  астронавтов двигались за  Неверовым в  полном молчании.  Был
слышен лишь  монотонный,  шаркающий звук шагов да  постоянный кашель Алмина,
подхватившего простуду во время подводного рейда.
     Сейчас холод океанских глубин сменил душный и жаркий воздух подземелья.
     Они двигались осторожно и неторопливо, отмечая на карте каждый поворот.
     Всем хотелось пить,  но воду приходилось экономить. Из-за большого веса
снаряжения они не могли взять ничего лишнего.
     Неожиданно Элайн остановилась и  жестом остановила остальных.  С минуту
она прислушивалась,  но Неверов не слышал ничего,  кроме шума крови в ушах и
своего прерывистого дыхания.
     - Я  что-то  чувствую.  Метрах  в  пятидесяти впереди и  левее.  И  оно
движется к нам.
     - Грайр?
     - Нет. Вряд ли, его бы я узнала. Это что-то совсем другое.
     Вот  когда  Неверов,   не  собиравшийся  использовать  в   этом  походе
огнестрельное оружие, пожалел, что взял с собой только один бластер.
     Пневматические  ружья,   изготовленные  по   чертежам  Алмина,   весили
чертовски много,  но  сейчас они были совершенно бесполезны.  Растворенный в
капсулах эквазин был эффективен только против грайров.  Впрочем, и в этом им
еще предстояло убедиться.
     Проверив свой единственный бластер, Неверов приказал всем оставаться на
месте,  а сам с Элайн  осторожно двинулся вперед. Он с удовольствием оставил
бы  ее  вместе  со  всеми  -  но  только  она  одна  со  своими  уникальными
телепатическими  способностями  могла   установить   точное   местоположение
приближавшегося к ним существа.
     В  лабиринте узких  и  темных ходов  Степан чувствовал себя  совершенно
беспомощным.   Едва   они   отделились  от   остальных,   Элайн  перешла  на
мыслепередачу.   Почувствовав  хорошо  знакомый  болезненный  укол,  Неверов
поморщился, но ничего не сказал, стараясь не выдавать своего нетерпения.
     Элайн  отрицательно покачала головой,  и  почти  сразу  он  услышал  ее
беззвучный телепатический шепот:
     - Оно не отвечает.  Слишком примитивный мозг,  я попыталась связаться с
аквантами,  но они тоже не знают,  что это такое.  Это существо движется все
быстрее в  нашу сторону,  осталось метров двадцать,  оно появится из  левого
прохода впереди нас  уже через пару минут...  И,  знаешь,  мне кажется,  оно
огромно...
     Почти сразу же он в этом убедился. Луч фонаря, направленный в указанный
Элайн  проход,   высветил  белесую  тушу  какого-то  гигантского  животного,
заполнявшего весь туннель наподобие пробки.  В диаметре у этой "пробки" было
не  меньше трех метров,  и  она стремительно приближалась к  ним