б Империи, я ему поверил. Ничего  не  изменится,  потому
что они не дадут.
   - Кто это "они"? - с легкой улыбкой спросил Кобир.  Кэнби  сделал  глоток
"ваннала".
   - Они - это все:  и  "маленькие  людишки",  как  Квинн  называет  нас,  и
воротилы вроде него самого. Первые выбирают, думая  о  чем-то  преходящем  и
эгоистичном, вторые якобы им потворствуют, а в  самый  ответственный  момент
плюют на них. Насколько я понимаю, этот процесс самоподдерживания длится уже
пару тысяч лет.
   - Ну, допустим, - согласился Кобир, - но ведь были периоды,  когда  людям
удавалось  лишить  своих  угнетателей  власти.  Как  насчет  Франции   конца
восемнадцатого века, или России двадцатого столетия, или тогда уж  Скопления
Нельсона всего несколько сотен лет тому назад?
   - Разве кто-то из них продержался? - спросил Кэнби. - Вот в чем вопрос.
   Кобир покачал головой.
   - Нет, - сказал он, - но, может быть, из-за того, что у них было  слишком
много работы и слишком малый срок. Рано или  поздно  всех  настигает  плохое
планирование и поспешные действия. Наверное, лучше  попытаться  провести  за
один  раз  лишь  небольшие  изменения  -  а  затем,  прежде  чем  снова  все
баламутить, дать им закрепиться.
   Кэнби отставил стакан, подошел к перилам крыльца и задумчиво посмотрел на
маленькую гавань, где возле  рыболовного  пирса  Кобира  стояли,  готовые  к
утреннему пуску, оставшиеся у Кэнби четыре "DH98".
   - Может быть, - проговорил он, - очень  даже  может  быть.  Только  я  не
собираюсь за этим наблюдать.
   - Конечно, нет, раз ты собираешься в другую галактику, - согласился Кобир
и подошел к нему. - Но еще раз представь, на  что  мы  вдвоем  оказались  бы
способны, имея  информацию,  которой  располагаем  на  законных  основаниях.
Независимо от того, какого ты  низкого  мнения  о  своей  Империи,  подумай,
сколько пользы мы смогли бы принести, лишь доведя  Ренальдо  до  виселицы  -
чего он сполна заслуживает, - а затем лишив  кресел  министров,  которых  он
контролирует. Отличный был бы старт на пути чистки всего правительства.
   - Но всего лишь старт, - заметил Кэнби, кладя  руку  на  плечо  друга.  -
Потом придется воевать со всеми остальными  из  знати,  и  с  министрами,  а
заодно и с директорами - со всеми, кому выгодна эта система.
   Кэнби улыбнулся - внизу, освещая космические корабли, зажглись огни.
   - По-моему,  твоя  идея  решать  проблемы  постепенно  гораздо  лучше.  К
сожалению, тогда необходимо с этим жить, что мне - нам, тем, кто  улетает  -
просто невыносимо. - Он пожал плечами. - Наверное, в конечном итоге  мы  уже
не считаем, что старая Империя достойна спасения. Нам - так же как  и  тебе,
дружище - будет не хватать многого хорошего, однако  мне  и  тем  ребятам  в
кораблях пора отправляться в путь.
   Когда Кэнби вернулся на "Смерть", стоявшую во главе пирса, почти вся  его
команда уже легла спать. Красивый корабль, казалось, беспокойно  покачивался
на черных волнах. За ним вырисовывались  на  фоне  берега  знакомые  силуэты
"Войны", "Чумы II" и "Голода". С вершины лестницы Кэнби  осмотрел  рубку,  в
которой инженеры проделывали на двух консолях последние проверки. Сунув руки
в карманы, он вернулся на главную палубу, затем тихонько вошел  в  крошечную
каюту  капитана  и,  удовлетворенный,  заполз  в  постель.  Следующий   день
знаменовал собой новое будущее. Что могло быть лучше?

Вилла "Кирския", Халиф

   Сложив руки на груди, Кобир стоял на опустевшем рыболовном пирсе,  глядя,
как  "Голод",  последний  из  кораблей  Кэнби,  с  грохотом  проносится  над
блестящей, озаренной зарей гладью озера. Вскоре под его  корпусом  показался
свет, и судно легко взмыло в сумрачный утренний воздух, чтобы присоединиться
к трем своим собратьям. О берег зашелестели потревоженные волны. Не прошло и
минуты, как Кобир перестал различать среди бледных утренних звезд огни.
   Медленно  повернувшись,  он  зашагал  к  вилле,  одолеваемый  безотчетной
тоской.  Для  него,  так  же  как  и  для  Кэнби,   оставалось   еще   много
незаконченного.
   "Возможно, после небольшой передышки... - подумал Кобир. - Как знать?"

Эпилог

   Поддержанный ветеранским движением, Немил Квинн без труда одержал  победу
в выборах на пост премьер-министра. К сожалению, ни одна  из  его  обещанных
реформ  не  была  выполнена,  но  Квинну  удалось  свалить   всю   вину   на
коррумпированное  правительство.  Дважды  выиграв  перевыборы,  он  ушел   в
отставку как национальный герой и приобрел у Филанте  титул  герцога.  Квинн
прожил долгую жизнь уважаемого члена Палаты Знати.
   Через девять лет после прощания с легионерами Кобир перебрался на  Землю,
в Лондон, где выкупил достаточно дорогой и влиятельный  титул  и  вступил  в
Палату Знати в качестве Первого графа Кориса.  Перед  тем  как  состариться,
сохранив при этом бодрость, он передал своему доминиону множество богатых  и
непреходящих даров, таких как библиотеки  и  образовательные  учреждения,  с
которыми в немалой степени было связано возрождение  Имперской  Земли  почти
двести лет спустя.
   Что касается Садира, Первого  графа  Ренальдо,  то  его  в  конце  концов
поймали на работорговле - без помощи  Кобира  или  других  кирскианцев  -  и
открыто обвинили в этом во всех цивилизованных мирах. Однако до суда дело не
дошло. Хотя и опозоренный скандалом, Ренальдо на  многие  годы  сохранил  не
только власть над Адмиралтейством, но и Синтию Тенниел на посту министра. Ее
управление Флотом - или, как открыто признавали многие,  самоуправство  -  в
конечном итоге привело к массовой коррупции, едва не обанкротившей имперское
правительство. Тем не менее недалекий Филанте наградил Ренальдо в честь  его
столетнего юбилея в две тысячи семисотом году высочайшим орденом Империи  за
"Выдающиеся заслуги перед человечеством". На смертном одре Ренальдо озадачил
врачей слетевшими с его уст  последним  словами  "Будь  ты  проклят,  Гордон
Кэнби!". Большинство ученых докторов понятия не имели, к кому они относятся.
   Дэвид Лотембер прожил долгую и - в его собственных глазах -  плодотворную
жизнь, поддерживая почти каждый  неудачный  законопроект,  который  пролезал
через парламент.  Хуже  канцлера  казначейства  во  всей  истории  не  было.
Позднее, став соавтором очередной версии "Книги  Литургии",  он  принял  сан
епископа Обновленной Имперской Церкви и Духовной Власти и мирно скончался  в
ореоле святости.
   Синтия Тенниел пережила и скандальный уход из  Адмиралтейства,  и  самого
Ренальдо, с которым прожила до его смерти - ходили слухи,  что  только  ради
наследства. Она умерла через семьдесят три года,  заслужив  звание  королевы
лондонского общества. Ее сын Дамиан учился в Аннаполисе и вступил во Флот, в
должный  срок  поднявшись  до  чина  главного  адмирала,  затем  -  министра
Адмиралтейства и полностью  вернув  так  называемому  военно-морскому  флоту
былую славу. Одним из  первых  действий  вступившего  в  должность  министра
явилось  присвоение  новому  учебному  комплексу   в   Аннаполисе   названия
"Кэнби-Холл".
   А что же сам Гордон Кэнби? Так же как о большинстве из тех, кто летал  за
пределами родной Галактики, о нем больше ничего не слышали - по крайней мере
те, кто фиксирует подобную информацию. Можно лишь надеяться,  что  Кэнби  со
своими легионерами нашел среди звезд свое "новое будущее" - и что  оно  было
счастливым.