а! - поддержал его Кэнби, с трудом подавив вздох облегчения,  и
хлопнул Гиббонса по плечу. - Когда будете на ходу?
   Гиббоне развернулся в кресле.
   - Корбин, - крикнул он своему  первому  помощнику,  невысокому  жилистому
чернокожему с задумчивым лицом, - как у тебя дела?
   - Мне бы еще минут десять, - отозвался  Корбин,  поднимая  голову.  -  О,
Кэнби! - с улыбкой воскликнул он, а затем снова занялся спутанным клубком из
крошечных кабелей.
   Гиббоне усмехнулся.
   - Ему минут пятнадцать, потом  еще  полчаса  уйдет  на  смещение  рулевой
машины. В общем, минут сорок пять. Годится?
   Кэнби кивнул.
   - Когда управимся с остальными тремя кораблями, соберу всех командиров, -
предупредил он, направляясь к проходу в хвостовую часть.
   Спустя полтора часа командиров и штурманов пригласили в рубку "Смерти".
   - Все готовы отчалить? - спросил Кэнби, поглядывая на часы. - До  темноты
мы должны убраться из Лонг-Бранч, так что у нас часа четыре. Ольга? Ты как?
   - Готова, - ответила Конфрасс, откидывая голову и плечи  назад,  как  это
делают дети и проститутки.
   Ее плотно облегающий фигуру комбинезон с трудом скрывал грациозные  линии
бедер и огромную грудь, которая свободно  колыхалась  при  каждом  движении.
Волосы Ольга коротко подстригла, оставив над черепом не более  полудюйма.  У
нее были проницательные темно-карие глаза, острый нос и большой  чувственный
рот.
   - Я тоже готов, -  с  улыбкой  доложил  Мендерес,  -  даже  если  старика
"Голода" придется вести на поводке.
   Высокий и стройный, в очках в роговой оправе, благодаря веселому нраву  и
волнистым локонам, которые с уходом юности не распрямились, Мендерес находил
дорогу не в одну теплую постель.
   - "Чума" готова, по крайней мере наполовину, - сообщил Гиббоне,  -  стало
быть, я тоже готов.
   Имевший атлетическое сложение при росте не более метра  семидесяти  пяти,
он  был  красив   бросающейся   в   глаза   красотой,   сходной   скорее   с
аристократизмом, чем с простой смазливостью. Седеющая грива волос заставляла
обращаться к ее владельцу не иначе как "маэстро". И в самом  деле,  упоминая
об отваге Гиббонса за штурвалом, на ум приходило именно это слово.
   Кэнби усмехнулся.
   - Все будет хорошо, - пообещал он.
   -  Все  уже  неплохо,  -  вставил  Мендерес.  -  Уж  лучше  я  залезу   в
полуразвалившийся корабль, чем буду сидеть на заднице и ждать пенсии.
   - Аминь, - добавил Гиббоне.
   - Аминь всем нам, - проговорила Конфрасс, закатив глаза к небесам.
   Карен Наргейт, навигатор Кэнби, заняла  место  за  своим  пультом,  затем
достала пачку карт и вставила одну из них  в  считывающее  устройство.  Лицо
этой невысокой женщины с проседью всегда выделялось из ряда других благодаря
своему невозмутимому спокойствию, хотя в чертах не  было  совершенно  ничего
примечательного.
   - Нет нужды объяснять, что это такое, - с улыбкой начала  Наргейт.  -  Но
вместо того чтобы лететь, и сегодня, и завтра мы в  основном  поплывем.  Так
что перед тем как отправиться, стоит поговорить о группе в  целом.  Особенно
учитывая то, что мы стартуем в неблагоприятную погоду, - добавила она, глядя
на Элкотта Скарбински, гравитолога Легиона, выполнявшего  заодно  и  функции
синоптика.
   Карен скорбно улыбнулась.
   - Через пару минут Корто обо всем вам расскажет. А пока я просвещу вас по
поводу того, куда мы направляемся.
   Пока она говорила, поверхность консоли  превратилась  в  пространственное
голографическое изображение берега моря от мыса Монток на конце Лонг-Айленда
до мыса Гаттерас за Каролинским побережьем.
   - Наш маршрут, с точки зрения  навигации,  довольно  прост.  Мы  привыкли
совершать такие девятисоткилометровые прогулки за  считанные  минуты  -  над
водой...
   Следующие полчаса Наргейт описывала путешествие, которое  -  при  обычной
наземной скорости корабля в тридцать узлов - в нормальных условиях заняло бы
часа двадцать четыре. Впрочем, последующая сводка погоды Скарбински почти не
оставляла надежды на такую  скорость.  Маленькие  космические  корабли  типа
"DH98" проектировались для перевозки и взлета лишь в умеренных морях.  Бури,
особенно в чистых ото льда  водах,  могли  урезать  скорость  до  нескольких
узлов.
   Близился  вечер,  когда   маленькая   флотилия   приготовилась   покинуть
корабельный парк. "Смерть"  стояла  впереди  строя  -  ее  нос  находился  в
каких-то тридцати метрах от дамбы. Кэнби понимал, что там слишком тесно.  Он
посмотрел на грязную Ист-ривер за колонной кораблей,  где  над  серо-зеленой
водой начала образовываться холодная дымка.  Гиперэкраны  заливал  дождь  со
снегом - обычная  погода  для  этого  времени  года.  Впереди  ждало  немало
трудностей.
   Сжимая губы, Кэнби бросил последний  взгляд  на  приборы,  прислушался  к
негромкому  гулу  двигателей,  а  затем  приказал  швартовочным  командам  в
передних и правых куполах забрать булинь и  два  комплекта  шпринга.  Вскоре
береговые команды бросили все тросы - их быстро подняли на  борт  с  помощью
лебедки, - пока к пирсу не остался прикреплен лишь кормовой трос.
   - Натянуть кормовой трос, - отдал Кэнби распоряжение швартовочной команде
с правого борта.
   - Есть, командир, - отозвался  со  стыковочного  купола  Беннет,  главный
боцман.
   Почти тотчас же нос начал уходить влево. Когда  он  отклонился  от  пирса
градусов на семьдесят, Кэнби перевел дыхание и кивнул:
   - Отдать швартовы и живо забрать кормовой трос!
   Как только корабль  освободился,  Кэнби  повернул  штурвал  на  несколько
градусов к пирсу и подал оба регулятора тяги  вперед.  Улыбаясь,  он  слушал
двигатели - те ревели, как будто радовались тому, что снова в  деле.  Увидев
просвет между кормой и пирсом, Кэнби вывернул штурвал  до  предела  влево  и
быстро перевел левый: двигатель на реверс, с замирающим сердцем разворачивая
корабль. По рубке пронеслись вздохи, когда  стремительно  закружившая  корма
почти покинула  пирс.  Через  несколько  секунд  вздохи  повторились  -  два
стабилизатора едва не  зацепили  двухэтажный  ангар,  построенный  прямо  на
дамбе. Тем не менее корабль  устремился  прямо  в  открытую  воду,  и  рубка
огласилась радостными криками и поздравлениями.  Проглатывая  ком  в  горле,
Кэнби почувствовал, как у него загорелись щеки.
   - Спасибо, - бросил он через плечо. - Кажется, я давно не практиковался.
   - Все здорово,  командир,  -  пророкотал  О'Коннор.  -  Вряд  ли  у  меня
получилось бы лучше. А кроме того, - добавил он  со  значением,  -  вы  ведь
ничего не снесли.
   - Чуть-чуть не снес, - согласился Кэнби, только  теперь  замечая,  что  у
него дрожат руки.
   Остановив "Смерть", он  сквозь  дождь  посмотрел  направо,  где  Конфрасс
готовила "Войну" тащить на буксире "Голод". У  Ольги  оказалось  значительно
больше места для разворота, чем у Кэнби, но все-таки не так много.
   С прикрепленным к носу "Голода" вытравленным до предела кормовым  тросом,
Конфрасс развернулась, а затем остановилась. Левый борт оказался на траверзе
правого борта буксируемого корабля. Кэнби наблюдал в бинокль,  как  портовые
рабочие в желтых  дождевиках  выбросили  булинь  и  оба  комплекта  шпринга,
оставляя прикрепленным к швартовой тумбе лишь  кормовой  трос,  который  был
готов открепиться в любую секунду. Конфрасс выбросила  за  правый  борт  два
якоря и начала навивать буксир, уводя нос "Голода" от пирса.  Когда  корабль
встал к нему - и к "Войне"  -  почти  под  прямым  углом,  портовая  команда
выбросила кормовой трос, и Конфрасс снялась с обоих якорей.
   - Отличная работа! - передал по связи Кэнби, когда Конфрасс прошла  слева
от него и встала по течению, где  дымку  стремительно  уносил  поднимавшийся
ветер.
   - А ты как думал! -  пришел  ответ  от  ухмылявшегося  изображения  Ольги
Конфрасс. - Мы не халтурим - спроси любого из моих клиентов.
   "Голод" вышел из бухточки. Кэнби ждал, пока Гиббоне  отдавал  швартовы  и
пытался развернуться  при  помощи  единственного  рабочего  двигателя.  Даже
издали Кэнби видел, что Гиббонсу выпала гораздо более  трудная  задача,  чем
Конфрасс. Однако он справился с ней почти без колебаний  -  "Чума"  вышла  в
покрывшуюся теперь белыми барашками  реку,  из-за  перекоса  рулевой  машины
заметно сместившись влево. Не успел  Кэнби  поздравить  командира,  как  его
кривая ухмылка появилась на дисплее.
   - Неплохо для банды отставного флотского старичья, - заметил Гиббоне.
   - Совсем неплохо, - согласился Кэнби с наигранной серьезностью. - К  тому
же при случае всегда сможем организовать рыболовный чартерный рейс.
   Он следил за Гиббонсом, пока корабли не вышли из маленькой бухты, а затем
включил свои двигатели и,  набрав  скорость,  как  заранее  договорились,  в
тридцать узлов, возглавил колонну, оставляя за собой белый след  из  ледяных
брызг. Корабли пошли вниз по  Ист-ривер  -  на  сером  фоне  угасавшего  дня
вырисовывались гигантские манхэттенские башни, и сияющие яркие  огни  города
боролись с наступавшей ночью. Огибая пирсы и развалины древних  обвалившихся
мостов, корабли прогрохотали мимо оказавшегося слева  Бруклина  и  справа  -
нижнего Манхэттена, затем обогнули Бэттери-Парк. Кэнби представил где-нибудь
за столом Тенниел, как раз приступавшую к своей ночной работе...
   Наконец колонна  достигла  верхней  нью-йоркской  бухты,  миновав  остров
Бедлоу, где когда-то стоял старинный железный колосс. Теперь сохранился лишь
каменный пьедестал, хотя при  низкой  воде  из  реки  по-прежнему  выступала
ржавая металлическая нога огромных размеров. Любопытный  старый  монумент  -
презренный поколениями борцов за справедливость как символ неравенства -  со
временем осыпался, а затем, в конце двадцать второго столетия, и вовсе упал.
   В нескольких милях дальше корабли  пронеслись  через  Веррезано  Нэрроуз,
избегая опасных остатков огромного обрушившегося моста, потом взяли курс  на
юго-восток - по нижней  нью-йоркской  бухте  и  волнам  Атлантики.  К  этому
времени Кэнби не надо было отслеживать шторм по радио - он находился уже над
ними.
   Оставляя Сэнди-Хук в кильватере, корабли повернули прямо на юг,  рассекая
вздымавшиеся волны вдоль побережья Нью-Джерси с огнями Сибрайта, Монмут-Бич,
Лонг-Бранч и Эшбери-Парк. Теперь скорость кораблей снизилась до восемнадцати
узлов. Конфрасс едва справлялась с "Голодом", который раскачивался на  конце
буксира, словно пьяный моряк.
   Следующие одиннадцать часов корабли пробивались  к  Барнегат-Лайт  сквозь
двести километров охваченного штормом океана. Там суда  собрались  было  еще
раз сместить курс для трехсоткилометрового этапа к мысу Мей, когда  Мендерес
сообщил  с  подбрасываемого  волнами  "Голода"  о  том,  что  "Чума"  начала
отставать.
   Вскоре - судя по часам Кэнби, ровно в пять девятнадцать  -  на  одном  из
дисплеев появилось озабоченное лицо Гиббонса.
   - За короткий промежуток времени мы потеряли всю энергию, - доложил он. -
Генераторы... В соединении с двигателем  утечка.  Все  накалилось  докрасна.
Гарднер вернул нам процентов тридцать пять, но пока это максимум.  И  он  не
знает, надолго ли этого хватит.
   - И что? - с замирающим сердцем спросил Кэнби, хотя уже знал ответ.
   - Я вижу лишь два варианта, - ответил Гиббоне. - Или я попытаюсь вытащить
корабль на берег к северу от Барнегата,  или  мы  запросто  можем  затонуть.
Лючки двигателей на  этой  посудине  черпают  воду  каждый  раз,  когда  она
поворачивается бортом к волне.
   - У меня есть третий вариант, -  напряженно  думая,  предложил  Кэнби.  -
Посади экипаж в передний швартовочный купол,  а  мы  попытаемся  бросить  им
трос. Даже  с  двадцатипроцентной  мощностью  нам  будет  легче  буксировать
"Чуму", чем Конфрасс - "Голод".
   - Я как раз на это надеялся! - крикнул Гиббоне. - Сейчас  же  пошлю  туда
людей.
   Отворачиваясь от дисплея, он принялся отдавать распоряжения.
   Кэнби немедленно приказал  Беннету  сформировать  швартовочный  экипаж  и
развернуть правый купол, затем связался с Конфрасс.
   - Я возвращаюсь за  "Чумой",  Ольга,  -  сообщил  он,  оглядываясь  через
гиперэкраны на ее навигационные огни, едва различимые сквозь  шторм.  -  Она
почти полностью в воде.
   - Не сомневалась, что ты так сделаешь, -  заметила  Конфрасс.  -  Я  сама
еле-еле не сбиваюсь с курса со своей сладкой парочкой.
   - Понятно, - бросил Кэнби.  -  Продолжай  двигаться  на  юг  к  Норфолку.
Скарбински говорит, что шторм идет на убыль, значит, скоро  будет  легче.  К
тому же примерно через час начнет светать.
   - Удачи, командир, - пожелала ему Конфрасс. - Увидимся в Норфолке.
   - До встречи, - ответил Кэнби исчезающей  с  экрана  Конфрасс,  осторожно
поворачивая штурвал.
   За бортом поднимались бесконечные ряды волн и капризно  мерцали  в  свете
навигационных огней. Огибая большой круг,  позволявший  "Войне"  с  буксиром
благополучно занять нужный курс, "Смерть" болталась в бурном потоке,  словно
сорванный с дерева листок Кэнби заметил, что даже затаил дыхание, колдуя над
управлением - после почти десяти лет  бездействия.  Но  возле  командира  на
месте первого помощника спокойно сидел Чанг О'Коннор и во всем помогал  ему.
Кэнби подумал, что в подобные минуты без такой поддержки просто не обойтись.
Качая головой, он посмотрел на гиперэкраны, а затем заставил  себя  ослабить
сжимающие рычаги управления пальцы - теперь требовались лишь легкие касания.
С  большинством  из  нынешнего  экипажа  Кэнби  уже  приходилось  бывать   в
переделках и выходить из них, но.., лиха беда начало.
   - Норма, - повернулся он к дисплею. Тотчас же на экране  возникла  голова
Гриффит.
   - Командир? - спросила она из машинного отделения.
   -  Мы  возвращаемся  за  "Чумой".   Скорее   всего   не   обойдется   без
маневрирования, а я знаю, у тебя  не  было  времени  как  следует  проверить
рулевую машину. Так что...
   - Ловите "Чуму", - настойчиво сказала Гриффит. - Я тут буду  держать  все
под контролем.
   - Спасибо, Норма, - поблагодарил ее Кэнби.
   - Это моя работа,  -  ответила  Гриффит,  и  ее  изображение  на  дисплее
растаяло.
   - Правый купол развернут, - доложил Беннет. - Швар-товочный экипаж здесь,
со мной, и мы с буксиром стоим неподалеку.
   - Очень хорошо, - отозвался Кэнби, глядя,  как  "Чуму"  швыряют  огромные
волны. - Сколько тебе нужно времени, чтобы немного осветить объект, Лейла?
   - Все уже готово, командир, - сообщила  Петерсон.  -  На  всякий  случай.
Смотрите.
   В ту же минуту бушевавший океан  осветился  неровным  сиянием,  описавшим
небольшую дугу, прежде чем отыскать барахтавшийся в волнах корабль.
   - Лейла, - изумленно пробормотал Кэнби, - ты бесподобна.
   - А разве кто-то сомневался? - парировала Петерсон.
   Кэнби собрался было тоже сострить в ответ, когда О'Коннор завопил:
   - Рифы! Рифы! Полный назад!
   Не успело еще разнестись это страшное сообщение, как  с  кормы  раздалось
еще одно предупреждение;
   - С правого борта рифы!
   - Мы на мелководье, - услышал Кэнби крики Наргейт швартовочному  экипажу.
- Ради бога, бросайте якоря! Скорее!
   - Стоп, Беннет! - рявкнул Кэнби,  смерив  навигатора  свирепым  взглядом.
Наргейт заверещала:
   - Черт, Кэнби, мало тебе, что ты довел корабль до беды? Теперь еще хочешь
погубить нас всех?
   Кэнби оставил ее вспышку без внимания -  отвечать  было  некогда.  "Чума"
стремительно уваливалась под ветер, а  экипаж  Кэнби,  еще  не  привыкший  к
военной дисциплине, которая спасала  их  в  прошлом  от  многих  опасностей,
парализовали вырвавшиеся у Наргейт слова.
   Голосом, перекрывавшим шторм  и  гул  двигателей,  Кэнби  начал  отдавать
приказы, одновременно осторожно двигая корму "Смерти"  поближе  к  переднему
швартовочному куполу  "Чумы",  чтобы  можно  было  выстрелить  трос.  Каждая
команда Кэнби звучала точно и  четко,  что  в  прошлом  прославило  его  как
непревзойденного  мастера   космических   полетов.   Действуя   в   основном
интуитивно, Кэнби крепко держал штурвал и  разворачивался  против  ветра.  В
считанные секунды корабль стоял почти параллельно  "Чуме"  и  всего  лишь  в
нескольких ярдах от ее купола.
   Кэнби приготовился, прикинул расстояние и крикнул:
   "Огонь!" Швартовочный экипаж сразу же выстрелил трос. Но в  суматохе  тот
скользнул обратно в беспокойные волны, прежде  чем  его  успели  забрать  на
борт. Кто-то из швартовочной команды  "Чумы"  безуспешно  попытался  поймать
трос - огромная волна подняла "Смерть" так  высоко,  что  его  отбросило  на
сотню футов в сторону.
   - Еще раз! - прокричал Кэнби, инстинктивно приводя  в  работу  регуляторы
тяги.
   К этому времени  "Чума",  которую  отнесло  за  "Смерть",  сама  едва  не
налетела на рифы. "Смерть" оказалась почти в таком же  плачевном  положении,
однако Кэнби не привык к поражениям - ни в чем. Сжав челюсти,  он  подождал,
пока швартовочная команда справится с буксиром, а потом  ослабил  регуляторы
тяги, пока два купола не расположились почти перпендикулярно - всего в  паре
футов друг от друга.
   - Да брось ты его вручную, Беннет! - приказал Кэнби.  Тотчас  же,  описав
широкую дугу, швартов упал в руки поджидавшего его экипажа "Чумы"  -  как  и
Петерсон, Беннет тоже предвидел очередное распоряжение  командира.  Впрочем,
удивляться было некогда. Обоим кораблям еще грозила опасность.
   Кэнби продолжал маневрировать. Мало-помалу  он  взял  "Чуму"  на  буксир,
удерживая "Смерть" возле самых рифов и периодически выкрикивая приказы.  Уже
давно рассвело, а Кэнби все боролся со  штормом.  Порой  казалось,  что  два
корабля слепо летят  прямо  на  покрытую  пеной  отмель,  где  их  неминуемо
подстерегает гибель.  Но  снова  и  снова  "Смерть"  уступала  твердой  руке
капитана, а трос держал. В одну из таких критических минут Кэнби прищурился.
   - Видишь вращающийся маяк на западном мысе?  -  спросил  он,  вглядываясь
сквозь дождь.
   - Да, - проговорил, задыхаясь, О'Коннор, - вижу.
   - А башню чуть севернее - ту, что похожа на елку?
   - Вижу.
   - Это широковещательная башня - "WNRG19", далеко на суше. Я помню ее  еще
с флотских времен. Если огонек  удержится  к  югу  от  башни,  все  будет  в
порядке, если нет - я посадил оба корабля на рифы.
   - Господи! - воскликнул О'Коннор. - Может, нам обойти еще раз?
   - Не получится, - сказал Кэнби, качая головой. - Посмотри на карту. У нас
едва хватает места пройти отмели тем курсом, который мы взяли.  Но  если  мы
сможем обойти с наветренной стороны  скалу  под  названием  Зуб  Сатаны,  то
минуем самую дальнюю точку. Иначе...
   - Почему мы не вышли тем же путем, что и зашли? - спросила Наргейт.
   - Я бы так и сделал, - буркнул Кэнби, - если бы  позволил  прилив.  Но  в
борьбе со штормом у нас просто не хватало мощности.
   Взглянув в гиперэкраны, капитан сжал губы. Никто и не обещал,  что  будет
легко.
   - Гриффит, - приказал  он,  -  на  короткое  время  мне  понадобится  вся
стартовая энергия.
   - Бог ты мой, прошу у командира прощения, - проворчала Гриффит, -  но  мы
еще не проверяли корабль с такой энергией.
   Кэнби почувствовал, что улыбается.
   - Теперь уже некогда, - заметил он. - Кроме того, ты что  -  хочешь  жить
вечно?
   - Конечно, нет, - буркнула Гриффит. - Терпеть не могу старость.
   Спустя несколько секунд она заглянула с экрана в глаза Кэнби.
   - Считай, что вся энергия твоя. Пользуйся!
   - Это самоубийство! - завопил кто-то с кормы.
   - Это необходимость, - парировал  Кэнби.  -  Смотрите,  -  предложил  он,
показывая на землю, - сейчас две  башни  почти  сливаются.  Нас  по-прежнему
сносит в подветренную сторону... Гиббоне! Отдай все, что есть  у  "Чумы",  и
следуй за мной.
   Затем он толкнул регуляторы тяги вперед от  отметки  "СТАРТ"  до  отметки
"БОЕВАЯ НАГРУЗКА" и с замирающим сердцем  стал  ждать.  В  какую-то  секунду
результат показался сомнительным. Удары двух  неотрегулированных  двигателей
сотрясали весь корпус. Оглядываясь назад, Кэнби заставил себя дышать. Буксир
все еще держался, а оба корабля двигались против ш