первоначальной   постройки
асьенды. От закутка шли голые трубы и исчезали  в  неровных  отверстиях  в
стене.
     Направившись в душ, Бхаджат прошла мимо окна и взглянула на  равнину.
Он  все  еще  там!  Она  шагнула  к  окну,  оставаясь   за   полуоткрытыми
занавесками. Этот идиот, должно быть, так и проспал там всю ночь. Он лежал
на спине, заложив  руки  за  голову.  Вопреки  себе,  Бхаджат  улыбнулась.
Проспал он свой первый  восход  солнца.  А  затем  подумала:  вероятно  он
никогда не слышал о росе, так же как и о морозе.  Вероятно,  он  подхватил
простуду. Или пневмонию. Как это глупо, всю ночь оставаться там!
     К тому времени, когда Бхаджат закончила принимать душ и оделась в  ту
же блузку и юбку, она решила выйти из дома и посмотреть, все ли в порядке.
     Но когда она спустилась по широкой голой деревянной лестнице, ведущей
на первый этаж асьенды, один из охранников, офицер улыбнулся ей и передал:
     - Освободитель желает срочно переговорить с вами.
     Бхаджат отбросила все иные мысли и последовала за офицером в  большой
зал, где она впервые встретилась с  Освободителем.  Зал  был  пуст.  Вдоль
обшитых панелями стен выстроились портреты, канделябры и кресла с высокими
спинками. Но ее никто не ждал.
     - А где...
     Офицер снова улыбнулся и нажал кнопку на панели в стене неподалеку от
дверей.
     Часть деревянной обшивки уехала в потолок, открыв  белый  видеоэкран.
Бхаджат следила, как  офицер  придвинул  кресло  лицом  к  экрану,  слегка
поклонился ей, а затем покинул большой зал. И тихо закрыл за собой дверь.
     Внезапно экран начал  светиться.  Потом  Освободитель  обрел  твердые
трехмерные очертания.  Впечатление  складывалось  такое,  словно  в  стене
большого зала вырубили нишу, и он сидел в ней, за  старым,  видавшим  виды
столом  из  серого  металла.  Стена  у  него   за   спиной   выгорела   до
бледно-зеленого цвета. Бхаджат видела даже трещины в ней.
     Может, он и имеет аппаратуру голографической связи, подумала она,  но
живет он безусловно отнюдь не в роскоши.
     Сейчас он выглядел не таким старым. Должно быть, он в такую  рань  не
спит и действует. Судя по свету в его комнате, где бы он ни был,  там  еще
даже не светает.
     - Надеюсь, я не прервал ваш сон, - вежливо обратился он.
     - Нет. Я встала вместе с солнцем, - ответила Бхаджат.
     Освободитель позволил себе улыбнуться.
     - Вот такой роскоши я не могу себе позволить, особенно  когда  должен
совещаться с правительствами и беседовать с репортерами со всего света.
     Бхаджат ничего не сказала.
     - Я договорился об освобождении заложников, - сказал он. -  Мои  люди
позаботятся об их  перевозке  в  Буэнос-Айрес,  где  их  примет  Всемирное
Правительство.
     - Понимаю.
     - Средства массовой информации заполнены сообщениями о  Шахерезаде  и
ее дерзкой символической борьбе  против  Всемирного  Правительства.  -  Он
слегка подчеркнул слово "символической".
     -  Значит,  мы  достигли  своей  главной  цели.   -   Бхаджат   вдруг
почувствовала, что устала от всего этого дела.  Все  это  было  глупостью,
суетой сует, безнадежной борьбой с неизбежным поражением. Семь  миллиардов
человек! Кто им мог помочь? Да и как им мог помочь кто бы то ни был?
     Освободитель между тем говорил:
     - Если вашей первоочередной целью было известить о своей борьбе  весь
мир, то вы добились всего, о чем только мечтали, и даже большего. Вы  даже
помогли мне достичь моей собственной цели.
     Она уловила выжидающее выражение у него на лице.
     - И какой именно?
     - Я вел переговоры об... урегулировании, взаимопонимании с  Всемирным
Правительством.   В   обмен   на   освобождение   ваших   заложников   оно
согласилось... э... "закрыть  глаза"  на  сражение  в  Южной  Африке,  где
перебили их солдат.
     - Очень мило, - отозвалась Бхаджат, позволяя иронии появиться у  себя
на лице. - Мы получаем всемирную известность, а вы  спасены  от  вторжения
Всемирной Армии.
     - Освободитель поджал тонкие губы.
     - Разве вы не довольны?
     -  Как  вы  говорите,  -  ответила  она.  -  Мы   приобрели   большую
известность.
     Он поколебался, а затем спросил:
     -  Вы  по-прежнему  готовы  превратить  ваши  разрозненные  усилия  в
объединенную  всемирную  борьбу?  Вы  по-прежнему  готовы  выполнять   мои
приказания?
     - Да.
     - Даже при высокой личной цене для вас самой?
     Сердце ей стиснул холодный страх.
     - Что вы имеете ввиду? - спросила Бхаджат.
     - Выработанное мной взаимопонимание  со  Всемирным  Правительством...
Сделка с возвращением заложников в обмен на закрытие глаз  на  инцидент  в
Йоганнесбурге...
     - Да? Что?
     - Я вел переговоры об этом с членами Совета Всемирного  Правительства
по имени шейх Джамиль аль-Хашими. Он добавил к соглашению еще два условия.
     Бхаджат ждала в ледяном молчании оглашения условия, зная, каким будет
одно из них.
     - Первое условие, - объяснил  Освободитель,  -  состоит  в  том,  что
пассажир Дэвид Адамс, законтрактованный  работник  с  "Острова  номер  1",
должен быть... возвращен туда, откуда прибыл.
     Кивнув, Бхаджат почувствовала, как в ней вспыхнула крошечная  искорка
надежды, хотя она и знала, что это глупо.
     - А второе условие? - спросила она.
     Шейх аль-Хашими сказал, что среди пассажиров на борту челнока  летела
и его дочь, путешествующая инкогнито. Он ожидает, что ему возвратят ее.  С
его точки зрения, Шахерезада умерла. Но он  хочет  вернуть  себе  дочь.  В
противном случае Всемирная Армия нападет на Аргентину.
     Искорка погасла во тьме.
     - Значит, я цена, которую надо уплатить.
     Освободитель пожал плечами.
     -  Я  не  могу  позволить  себе  вести  организованную  войну  против
Всемирного Правительства. Партизанская война это одно дело...  а  открытые
сражения... не сейчас.
     - Понимаю.
     Он печально продолжил.
     - Пожалуйста не пытайтесь  покинуть  асьенду.  Мои  солдаты  получили
строгий приказ держать вас под строгой охраной, пока мы не сможем передать
вас отцу.



                               5 АВГУСТА 2008 г.

     ОБЩИЙ ПРИКАЗ 08-441
     Отдан Директором Де Паоло.
     Следующим лицам: Адмиралу Джонсону, ВГК ВМС.
     Генералу Булачеву, ВГК Армии
     Маршалу Пэну, ВГК ВВС.
     Касательно удара по Аргентине.
     Хотя переговоры с Аргентинским правительством, похоже, обещают прийти
к удовлетворительному завершению,  возможно  все  равно  будет  необходимо
устроить  демонстрацию  силы,  прежде   чем   это   правительство   отдаст
заложников,  взятых  Подпольной  Революционной  Организацией  Народов  при
захвате космического челнока.
     Поэтому я  требую  немедленно  рассчитать,  какой  понадобится  срок,
чтобы:
     а) мобилизовать, б) развернуть и с) ввести в действие следующие  силы
против  ключевых  аргентинских   военных,   промышленных,   торговых   или
густонаселенных центров.
     1. Только Военно-Воздушные Силы, для неядерных  ударов  по  некоторым
или всем вышеназванным центрам;
     2. Комбинированные Военно-Воздушные Морские Силы, с целью блокировать
аргентинские порты и перерезать железные и шоссейные дороги.
     3. Объединенные Военно-Воздушные  Сухопутные  Морские  Силы,  которые
будут захватывать и удерживать избранные районы аргентинской территории.
                     Продиктовано, но не подписано директором Э. Де Паоло.



                                    22

     Дэвид сидел,  прислонившись  к  крепкому  дереву,  давая  полуденному
солнцу  пропитывать  теплом  его  тело.  Над  плоской,  почти  без  всяких
неровностей равниной дул постоянный ветерок. Равнина эта также была  почти
совершенно безлесной; единственные деревья на ней росли рядом с  асьендой.
На горизонте собирались серые тучи, там,  где  плавали  в  туманной  дымке
горы, а их бело-голубые снежные шапки, казалось, парили в  воздухе,  никак
не связанные с остальным миром.
     Но он мало обращал внимание на пейзаж.  Он  наблюдал  за  асьендой  и
входившими и выходившими из нее людьми. Большинство из них были  солдатами
в однообразно оливковой форме.
     Я хотел попасть к Всемирному Правительству  в  Мессину,  а  кончил  в
каком-то  укрытии  революционеров  в   Аргентине,   сказал   себе   Дэвид.
Навигационная ошибка в десять тысяч километров.
     Он намеренно оставался в стороне от других  пассажиров,  сбившихся  в
кучу и блеющих, словно овцы. Они  ели,  когда  им  велят,  и  пытались  не
выглядеть испуганными. Они сплетничали и изобретали слухи. Дэвид знал, что
если он найдет шанс сбежать, то должен быть  свободен  от  остальных,  для
того, чтобы ухватиться за эту возможность, иначе они помешают ему.
     И он знал  как  сбежать.  Это  было  просто.  Перед  асьендой  стояли
припаркованные авто или, еще  лучше,  электропеды.  За  ними  присматривал
только один солдат, привалившийся  к  дверному  косяку,  а  ему,  кажется,
больше нравилось курить сигарету за сигаретой и болтать с заложницами, чем
бдительно сторожить.
     Но куда ехать-то? Вот в чем препятствие. Он понятия не имел, где  они
находятся, по отношению к любой разумной цели бегства. Связь с компьютером
все еще молчала, и это пугало его до глубины души и даже больше.  Я  один,
думал он, один в мире, забитом более чем  семью  миллиардами  человек.  Ни
один из них не скажет ему то, что ему требовалось знать, ни один из них не
может связаться с мозгом его и напрямую передать туда данные о  географии,
политических   связях,   дорожных   картах,   метеоусловиях,   доступность
продовольствия - все миллионы деталей, нужных ему, прежде чем он  смог  бы
даже попробовать сбежать.
     О бегстве вслепую не могло быть и речи. Это было бы безрассудством  и
могло закончиться только смертью или поимкой.
     И тут он  увидел  Бхаджат,  медленно  идущей  от  асьенды  к  пустой,
раскинувшейся во всех направлениях травянистой равнине. За  ней  следовала
пара солдат с висящими на плечах карабинами.
     К ней приставили телохранителей - подумал Дэвид. Зачем? Кто ей  здесь
может угрожать? Пассажиры? Или она теперь под арестом?
     Он ранее видел сегодня, как разгуливали по прилегающей  территории  к
асьенде другие угонщики. За ними не плелось никаких солдат. Значит, они не
под арестом. Может быть, это  своего  рода  почетный  караул.  Она  же  их
предводительница.
     И выглядела она отнюдь не счастливой. На этом  невероятно  прекрасном
лице была прямо таки вытравлена печаль.
     С ней что-то случилось. Она знает...
     Дэвид выпрямился.
     Она знает очень многое! - понял он. Она  знает  все,  что  мне  нужно
знать для бегства отсюда. В этой хорошенькой головке  заключен  компьютер,
обладающий всеми нужными мне сведениями.
     Дэвид вдруг почувствовал себя желтогривым львом, лежавшим  в  высокой
пожухшей траве, с терпеливой хитростью следя за добычей.
     Бхаджат брела медленно, бесцельно, глядя прямо перед собой  и  ничего
не видя. Дэвид следил и ждал. Солнце склонялось к западу, за ним наползали
свинцовые серые тучи. Ветер все усиливался. Дэвид не обращал  внимания  на
прохладу и нарастающую влажность воздуха. Не  обращал  он  внимания  и  на
голод, от которого у него сосало под ложечкой. Он всю  ночь  оставался  на
равнине, а потом пропустил завтрак и ленч, занятый изучением дома, охраны,
системы  патрулирования  солдатами  этого  участка  местности,   машин   и
электропедов.
     Наконец Бхаджат повернула обратно к дому, зайдя так далеко, что стала
вместе со своими охранниками крошечными пятнышками,  почти  теряющимися  в
этом широком, плоском ландшафте. Вдалеке заворчал гром, и уголком глаза он
увидел сверкнувшую молнию. Но Дэвид сосредоточил внимание на девушке и  ее
охранниках.
     Он мрачно улыбнулся про себя. Что может быть поэтичней, чем  похитить
похитителя?
     Три медленно шагало обратно к асьенде, направляясь к главному  входу,
с припаркованными к  ним  машинами  и  электропедами.  Охранник  в  дверях
по-прежнему непрерывно дымил, болтая с кем-то, стоявшим дальше в  доме,  и
мало глядя на стоянку.
     Дэвид поднялся медленно, не  желая  привлекать  к  себе  внимания,  и
бесшумно понесся сзади  к  двум  охранникам,  неспешно  идущим  следом  за
Бхаджат. Карабины по-прежнему висели у них на плечах, а на бедре одного из
них висела кобура с автоматическим пистолетом.
     Из туч на западе ударили новые молнии, и по равнине прокатился глухой
раскат грома. Охранники посмотрели на небо  и  залопотали  друг  с  другом
по-испански.
     Затем  один  из  них  переключился  ради  Бхаджат  на   международный
английский:
     - Скоро пойдет дождь.
     - И сильный, -  согласился  его  напарник  тоже  по-английски.  -  По
крайней мере, мы будем в доме, вместо того, чтобы мокнуть.
     - Я бы не против промокнуть вместе с ней. Я даже  защитил  бы  ее  от
стихии, закрыв своим телом.
     - И получил бы молнией в зад!
     Они рассмеялись.
     Дэвид покрыл последние двадцать метров  между  собой  и  охранниками,
словно ринувшись на  свою  добычу  лев.  Сперва  он  ударил  того,  что  с
пистолетом, рубанув его ребром ладони по шее. Тот упал вперед.
     Другой охранник развернулся,  сталкивая  на  ходу  с  плеча  карабин,
широко разинув рот, показывая все свои зубы, и округлив глаза от шока. Ему
не могло быть больше восемнадцати-девятнадцати увидел  Дэвид,  нанося  ему
удар ногой в живот.
     Солдат сложился пополам, судорожно выпустив воздух из  легких.  Дэвид
обеими руками рванул карабин и злобно ударил его  по  макушке  дулом.  Тот
растянулся на траве и лежал не двигаясь.
     Какой-то миг Дэвид не мог поверить, что все прошло так  легко.  Самое
лучшее оружие всегда внезапность, вспомнил он слова своего инструктора  по
боевому искусству. Всегда действуй неожиданно. Тот жилистый  окинавец  был
бы доволен выступлением своего ученика.
     Когда Бхаджат обернулась посмотреть, что за шум, а драки  нет,  Дэвид
нагнулся подобрать другой карабин. Перекинув его через плечо, он рванул из
кобуры пистолет. Охранник в дверях по-прежнему стоял спиной к  ним.  Дэвид
разглядел, что он болтает с одной из стюардесс. Бхаджат наблюдала  за  ним
не говоря ни слова.
     Сунув пистолет за ремень, он махнул ей карабином.
     - В ближайшую машину, - прошипел он. Она заколебалась. - В машину!  -
яростно прошипел он. - Забирайтесь в нее и заводите мотор.
     Она подошла к ближайшему автомобилю и  распахнула  дверцу  у  сидения
водителя.
     - У вас есть ключ? - прошептала она в ответ.
     Дэвид быстро взглянул  на  охранника  в  дверях,  а  затем  снова  на
Бхаджат.
     - Какой ключ? Машина не заперта.
     - Ключ от зажигания. Чтобы завести мотор, нужен ключ.
     На "Острове номер 1"  не  было  никаких  автомобилей,  а  электропеды
заводились щелчком рубильника. Не зная, можно ей верить или нет,  Дэвид  в
нерешительности стоял рядом с автомобилем, ощущая все нарастающую панику.
     - Электропеды тоже?  -  охранник  вынимал  изо  рта  окурок  гаснущей
сигареты, держа его большим и указательным пальцем. Дэвид знал что  сейчас
он  обернется  и  швырнет  ее  одним  щелчком   на   мощеную   поверхность
автостоянки, точно так же, как отправлял туда и все прочие.
     - Конечно, - ответила Бхаджат.
     Правду ли она говорит? Что я могу сделать если нет?
     Но Бхаджат уже шла мимо него.
     - Я могу завести электропед, закоротив зажигание, -  сказала  она.  -
Это несложно.
     Небо прочертил зигзаг молнии,  и  Дэвид  поморщился,  ожидая  раската
грома.  Бхаджат  подбежала  к  ближайшему  электропеду  и  склонилась  над
мотором. Охранник обернулся посмотреть на небо. Гром взорвался над головой
как раз в  ту  минуту,  когда  охранник  застыл  от  удивления  с  окурком
сигареты, горящим красным угольком в сумраке входа в асьенду.
     Бросив взгляд через плечо,  Дэвид  увидел,  что  двое  других  солдат
по-прежнему пребывают  в  полубессознательном  состоянии.  Но  стоявший  в
дверях  вскидывал  карабин  и  спускался  к  ним  по  каменной   лестнице.
Стюардесса все еще стояла, застыв в дверях, глядя во все глаза.
     Из огнестрельного оружия Дэвид стрелял только в тире - это входило  в
тестирование, которому его постоянно подвергали биомедики.  Он  прицелился
повыше, нащупал большим пальцем,  что  предохранитель  снят,  и  нажал  на
курок. Карабин рявкнул и дернулся в его руках.  С  перемычки  над  дверями
полетели фонтанчики пыли и каменные осколки.
     Как всякий хорошо обученный солдат, караульный бросился  укрыться  за
лестницей, распластавшись на животе.
     - Завелся! - прокричала Бхаджат. - Ходу!
     Она сидела верхом на электропеде, Дэвид выпустил еще одну очередь, на
этот раз по земле намного впереди караульного, а затем вскочил  верхом  на
багажник. Второй карабин стукнул его по хребту.
     Караульный упорно старался слиться  с  цементным  покрытием,  где  он
лежал. Карабин был у него в руках, но он укрылся лицом в  покрытие,  чтобы
представить собой как можно меньшую мишень.
     Бхаджат заставила электропед тронуться, и они рванули под  завывающий
визг электромотора.
     - Машины и другие  электропеды!  -  прокричала  она  через  плечо.  -
Стреляй по ним!
     - Что? - Молния, и сразу же раскат грома. Мир  вспыхнул  и  затрясся.
Посыпались, разбиваясь, огромные капли дождя.
     - Стреляй по машинам и электропедам, - чтобы они не  могли  погнаться
за нами, - проорала Бхаджат, перекрывая рев грома.
     Внезапно сделалось темно.  Дождь  хлестал  повсюду,  промочив  их  до
нитки, не давая возможности видеть больше чем на  несколько  метров  перед
собой. Дэвид слегка откинулся назад, с карабином на  бедре,  и  жахнул  по
машинам на автостоянке. Рев оглушил  его.  Карабин  дернулся  и  затрясся,
словно хотел высвободиться из его рук.
     Бхаджат развернула электропед проехаться вдоль ряда  машин,  и  Дэвид
свалился, упав спиной в грязную лужу.
     Он  с  рычанием  вскочил  на  ноги  и  выстрелил  по   припаркованным
автомобилям. Взорвался один бак с водородным горючим, выкинув гриб жаркого
оранжевого пламени. Потом другой. Они не видели караульного,  как  не  мог
разглядеть и Бхаджат с электропедом. Он стоял там, паля из карабина, глядя
как опрокидывается электропеды,  видя,  как  летят  и  бьются  раздираемые
пулями куски машин, чувствуя жар пламени на лице и  холод  дождевой  воды,
стекающей ему по спине.
     Карабин осекся и смолк. Бхаджат обнаружилась в паре метров  от  него,
свет единственного фонаря от него на  руле  электропеда  почти  терялся  в
ветреной ливневой темноте.
     - Ходу! - позвала она. - Быстро!
     Дэвид  отбросил  пустой  карабин  и  перекинул   ногу   через   седло
электропеда.
     - Уматываем отсюда! - предложил он,  когда  они  рванули,  уносясь  в
темную ливневую грозу.


     МОЛНИЯ! МОЛНИЯ! МОЛНИЯ!
     Буэнос-Айрес: Сегодня в полдень аргентинское правительство  объявило,
что все пассажиры с захваченного космического челнока будут возвращены  на
родину.
     Предводительница угонщиков,  известная  только  по  ее  романтической
подпольной  кличке  "Шахерезада",  сбежала  из  правительственного  центра
безопасности, где держали и ее и других угонщиков.
     Ранее источники при штаб-квартире Всемирного Правительства в  Мессине
сообщили, что Шахерезада погибла во время угона.
     В  то  же  время  реакция  мировых  лидеров  на   решение   Аргентины
предоставить  другим  угонщикам  политическое  убежище   была   решительно
враждебной...
                     Выпуск "Международных Новостей". 6 августа 2008 года.



                                    23

     Т. Хантер Гаррисон вытянул свои узловые руки и погрузился  в  парящую
воду до подбородка. На лысине у него выступил пот и заструился  к  глазам.
Сидевшая вместе с ним в огромной ванне  одна  из  японок  заметила  это  и
осторожно провела одним пальцем  по  бровям.  Она  улыбнулась  ему,  и  он
ухмыльнулся в ответ. Другая девушка  стояла  в  ванной  и  тяну