сдержанна  и  первая  покинула  компанию.  Михаил   пытался   с   ней
встретиться, завязать разговор, но все  усилия  сводились  к  нулю.  Лишь  в
декабре 1951 года представился подходящий  случай.  В  клубе  на  встрече  с
деятелями культуры  Рая  была  очень  грустная,  и  Михаил  предложил  пойти
прогуляться по городу. На следующий  день  встретились  снова  и  скоро  все
свободное время стали проводить вместе.
   В тот зимний вечер, как обычно, они встретились после занятий во  дворике
МГУ на Моховой. До Стромынки шли пешком.  Всю  дорогу  Рая  больше  молчала,
нехотя отвечала на вопросы. И вдруг... "Знаешь, нам не надо  встречаться,  -
тихо сказала она. - Мне было хорошо с тобой. Я снова вернулась к  жизни.  До
этого тяжело перенесла разрыв с человеком, в которого верила.  Я  не  вынесу
еще раз подобное. Лучше прервать наши отношения сейчас, пока  не  поздно..."
Но было уже поздно...
   25  сентября  1953  года  они  расписались  в  Сокольническом  загсе.  На
обручальные кольца молодоженам денег не хватило. Свадьбу сыграли позже  -  7
ноября. На нее Михаил потратил все  деньги,  заработанные  летом  на  уборке
хлеба. Раисе в ателье на  Кирова  из  итальянского  крепа  сшили  платье,  а
Михаилу - первый в жизни костюм из  дорогого  материала,  который  назывался
"Ударник". С обувью дела обстояли хуже.  На  белые  туфли  невесте  пришлось
брать взаймы у подруги. Гуляли свадьбу в  диетической  столовой  на  той  же
Стромынке. На столе преобладал винегрет. Пили шампанское и "Столичную".
   Последние годы в университете Рая много  болела.  Перенесенная  на  ногах
ангина осложнилась ревматизмом.  Около  месяца  лежала  в  больнице,  Михаил
каждый день жарил ей в общаге картошку и приносил в палату. "Вот, - говорила
Рая, - этой картошкой он меня и покорил".
   После  окончания   университета   любительница   картошки   поступила   в
аспирантуру, а кулинару-юристу предложили  шикарный  выбор:  либо  работа  в
Ставрополе, либо аспирантура в Москве. Они уехали на Ставрополье.
   Президент, эквивалентный 100 граммам спиртного
   У башкирской столицы  три  достопримечательности:  бесплатный  транспорт,
малоэтажные дома и  местный  бальзам,  заменяющий  интеллигентным  горожанам
водку. А еще башкортостанцы гордятся, что живут  в  одном  городе  с  "самой
Горбачевой". Так здесь зовут Людмилу Максимовну Титаренко.
   Эти дома по сей день называют обкомовскими. Большие квартиры,  охраняемая
стоянка, вместо консьержки -  милиционер  с  кобурой.  Когда-то  такие  дома
строили в самом центре города. Теперь центр "переехал"  в  другое  место,  а
район престижных домов переименовали в "старый  центр".  Людмила  Максимовна
переехала сюда не сразу, эту квартиру выхлопотала  для  нее  сестра  в  1986
году.
   Мне открывает худенькая женщина в сером. Серый (я знала заранее)  -  один
из любимых цветов Раисы Максимовны. Точнее, жемчужно-серый.
   Бог мой, они похожи как две капли воды. Та же прическа, улыбка,  глаза  и
голос.
   - Внешне сходство действительно сильное, - усадив меня в кресло, ответила
Людмила Максимовна на мой незаданный вопрос, - но  по  характеру  мы  полная
противоположность друг другу. У Раи в крови это стремление быть на виду. Она
всегда была секретарем комсомольской организации, рано вступила в партию.  Я
же так  и  осталась  беспартийной.  Сестра  участвовала  во  всех  городских
мероприятиях, а я их игнорировала. Она могла найти подход к любому человеку,
я плохо схожусь с людьми. А еще она была очень, даже слишком честолюбивая.
   - Как состоялась Ваша первая встреча с Михаилом Сергеевичем?
   - Рая с Михаилом приехали в Башкирию, когда уже расписались. Мы обо  всем
узнали в последний момент. Я тогда только закончила 10-й класс. Родители его
восприняли настороженно. А меня он сразу  обаял.  В  первый  день  мы  долго
разговаривали, спать легли уже  глубокой  ночью.  Утром,  как  всегда,  мама
проснулась очень рано, стала готовить  еду,  убираться.  И  тут  из  комнаты
выходит Михаил Сергеевич и говорит: "Мама, чем вам помочь?" Кстати, он сразу
наших родителей стал называть "мама" и "отец".  Она  тогда  растерялась,  не
привыкла, чтобы мужчины ей помогали в домашнем хозяйстве.  И  так  испуганно
спрашивает: "А Рая где?" А он приставил палец к губам: "Тише-тише,  Рая  еще
спит". Этот случай сразу растопил мамино сердце. Так трогательно и заботливо
относился он к сестре всю жизнь.
   - Ваш отец всю жизнь был беспартийным, не убедил ли его зять  вступить  в
партию?
   - В партию отец не вступил, но вера в нее к нему пришла.  Хотя  папа  был
иронично настроен к советской власти.
   - Раиса Максимовна не предлагала Вам переехать в Москву?
   - Нет. Вот когда они жили в Ставрополе, все время звала к  себе.  Но  мой
муж - башкир, он на уговоры не поддавался. Мы, конечно, часто друг к другу в
гости ездили.
   - Статус Вашей сестры как-то влиял на вашу жизнь?
   - Когда Горбачев только стал президентом, все  стали  стремиться  поближе
познакомиться,  звали  постоянно  в  гости.  Я  сама  никакими  благами   не
пользовалась, хотя многие удивлялись, почему я  до  сих  пор  не  в  Москве,
почему работаю в поликлинике. А мне нравилось то, чем я занимаюсь. Для  меня
семья Горбачевых - это одна семья, мы - другая.
   Раиса Максимовна долго относилась к сестре, которая младше ее на  6  лет,
как к ребенку. На строительство железной дороги в  годы  войны  привлекались
пленные немцы. Дом, где жила семья Титаренко,  пострадал  от  пожара.  Немцы
чинили крышу. Люда в это время бегала во дворе...
   "Вдруг к сестре подошел немец и протянул руку, чтобы погладить по голове.
Мое сердце сжалось от страха, - пишет Раиса Максимовна. - В одно мгновение я
оказалась рядом, рванула сестренку к себе... и вдруг увидела: немец  плачет.
Мы  так  и  стояли  -  плачущий  молодой  немец,  я,  подросток,  и  пугливо
прижавшаяся ко мне младшая сестра".
   Людмила тоже закончила школу с золотой медалью и поступила  в  Башкирский
мединститут.  Здесь  она  влюбилась.  Без   памяти.   В   Дамира   Аюкасова,
студента-"авиатора", который был среди  сверстников  незаурядной  личностью,
душой  любой  компании.  Потом,  в  60-е   годы,   он   станет   заслуженным
изобретателем СССР. (Кстати, электробритва "Агидель" с тремя лезвиями -  его
детище.) А в середине 80-х Дамир займет пост начальника отдела по  внедрению
новой техники Уфимского приборостроительного объединения. А в сентябре  1999
года... погибнет нелепейшим образом.  В  нетрезвом  состоянии  он  упадет  с
лестницы.
   Людмила никому об этом не говорит. Но в Уфе, как в большой  деревне,  все
всё знают. Тем более что муж ее был человеком довольно известным.
   В это время Людмила в Германии отдавала сестре свой костный мозг. Это был
последний шанс на выздоровление.
   Людмила всю жизнь проработала в  уфимской  поликлинике  №  41  окулистом.
Около 30 лет назад стала членом республиканской комиссии по призыву в армию.
С тех пор большую часть времени проводит  на  призывном  пункте  и  получает
около 1000  рублей  в  месяц.  Ее  сын  Руслан  закончил  юрфак  башкирского
университета.  Несколько  лет  назад  женился  во  второй  раз.  Но  Людмила
Максимовна рассказала мне  о  его  первой  свадьбе.  В  то  время  в  стране
благодаря мужу сестры был "сухой закон", и Людмила  забеспокоилась:  ставить
водку или не ставить? Руслан тогда проявил характер,  сказал,  что  не  даст
дяде испортить праздник. Раисы Максимовны с Михаилом Сергеевичем на  свадьбе
не было.
   Судьба родных Раисы Максимовны - практически закрытая тема.  Например,  о
брате Евгении даже в узком кругу говорят редко.
   -  Мой  брат  -  одаренный,  талантливый  человек,  -  вспоминала   Раиса
Максимовна в одном интервью 10-летней  давности.  -  Но  его  дарованиям  не
суждено было сбыться. Талант оказался невостребованным и  погубленным.  Брат
пьет и много месяцев проводит в больнице. Его судьба - драма отца и  матери,
моя постоянная боль, которую я ношу в сердце уже больше 30 лет...
   Евгений  после  школы  поступил  в  Уфе  в  военное  училище,  но,  когда
столкнулся с  дедовщиной,  ушел.  Поступил  в  московский  литинститут,  где
познакомился со своей будущей женой. Потом переехал в Воронеж, там  и  живет
по  сей  день.  После  окончания  института   издал   несколько   книг   для
подростков...
   - У него была неплохая семья - жена и дочь, но, когда стал совсем  сильно
пить, разошлись, - рассказывает Людмила Максимовна. - Он был  еще  несколько
раз женат неофициальными браками. Сейчас полностью зависит от алкоголя. Мама
считала, что это наследственность. Дед наш сильно пил, прадед тоже...  Раиса
пыталась вылечить его, но он категорически не  соглашался,  твердил:  "Я  не
алкоголик"...
   Дочь Горбачевых Ирину крестили тайно
   В Ставрополе Раиса  несколько  месяцев  не  могла  найти  работу.  Михаил
Сергеевич приехал в Ставрополь в распоряжение краевой прокуратуры.
   Позже Раиса Максимовна устроилась  преподавателем  на  кафедру  философии
Ставропольского сельскохозяйственного института. Вместе со студентами  часто
ездила на уборку кукурузы, винограда и картошки. Раиса весила тогда 50 кг и,
чтобы выглядеть перед профессорами института солиднее и  взрослее,  надевала
на себя как можно больше одежды. Позже она начала заниматься социологией.
   В Ставрополе Горбачевы снимали комнату в деревенской избе. Кровать, стол,
два стула и два  громадных  ящика,  забитых  книгами.  В  центре  комнаты  -
огромная печь. Еду готовили  на  керосинке  в  маленьком  коридорчике.  Зато
комната была светлая, и все три окна выходили в сад. Здесь, в этой комнатке,
в ночь под православное Рождество 6 января 1957 года родилась дочь  Ирина...
Все радовались рождению малышки и... очень переживали.
   После ревматического  заболевания,  перенесенного  в  студенческие  годы,
врачи запретили Раисе иметь детей. Но она считала,  что  без  ребенка  семья
будет неполноценной, и поэтому рискнула...
   В том же году они получили "государственную двухкомнатную квартиру".  Это
было семейное общежитие с общей кухней в конце коридора и с общим  туалетом.
Здесь  Раиса  Максимовна  познакомилась  с  Зоей  Каретниковой,  которая  на
протяжении 20 лет шила и перешивала одежду всей семье Горбачевых.
   В те времена декретный отпуск составлял  всего  55  дней.  Жить  на  одну
зарплату Михаила Сергеевича было тяжеловато.  С  трудом  нашли  няню.  Чтобы
кормить дочку, Раиса Максимовна днем отпрашивалась с работы. Через два  года
Ирину  устроили  в  городской   детсад.   В   7   лет   отдали   в   обычную
общеобразовательную школу. Девочка занималась музыкой, а на каникулы  ездила
к бабушке и  дедушке  (родителям  Михаила  Сергеевича)  в  село  Привольное.
Бабушка тайно от родителей окрестила внучку.
   Раиса  Максимовна  испытывала  чувство  раскаяния,  что   обделила   дочь
материнским вниманием.
   - Никогда не забуду, как ранним утром, недоспавшую, наспех одетую,  несла
ее в детские ясли, сад. А  она  приговаривает:  "Как  далеко  мы  живем",  -
вспоминала она потом. - Не забуду  ее  глазенки,  полные  слез  и  отчаяния,
расплющенный носик на  стекле  входной  двери  садика,  когда,  задержавшись
допоздна на работе, я, опять же  бегом,  врывалась  в  детский  сад.  А  она
плакала и причитала: "Ты не забыла меня? Ты не оставишь меня?"
   Дочь часто и много болела. Во втором классе Ира писала сочинение "За  что
я люблю маму". Оказалось, за то, что у нее "много книг", что  "все  студенты
любят маму, потому что говорят маме "Здравствуйте!", и, главное, за то,  что
"мама не боится волков". Школу Ира закончила с золотой медалью.  За  все  10
лет учебы только одна четверка - по черчению.
   В  1974  году  Ирина  поступила   в   ставропольский   мединститут,   где
познакомилась со своим будущим мужем - Анатолием. При переезде в Москву  Ира
и Анатолий перевелись во Второй мединститут. Оба окончили  его  с  "красным"
дипломом. В 1985 году Ирина защитила диссертацию  по  медико-демографическим
проблемам. Работала сначала ассистентом  на  кафедре  социальной  гигиены  и
организации здравоохранения Второго мединститута,  затем  занялась  научными
исследованиями   и   перешла   в   лабораторию   медико-демографических    и
социологических исследований. Анатолий стал хирургом.
   - Не так давно они развелись, -  вздыхает  Людмила  Максимовна,  -  Раиса
тяжело переживала трагедию дочери. Отношения между Ирой и  Толей  уже  давно
были не идеальными. Ира долгое время  скрывала  это  от  матери,  не  хотела
расстраивать.
   Люди, которые близко знали  Анатолия,  поговаривают,  что  его  испортило
родство с президентом и большие деньги. Доходило до того, что он в  открытую
изменял жене.
   - А еще совсем недавно мы его все любили, он казался таким скромным...  -
вздыхает Людмила.
   Жена президента-апостола
   В 1979 году родилась внучка Ксения. В 1987-м на свет появилась Анастасия.
11 марта 1985 года Горбачев был избран Генеральным  секретарем  ЦК  КПСС.  В
1986  году  он  начал  преобразования,  которые  во   всем   мире   называют
перестройкой.
   - Став генсеком, я принял решение:  мы  с  Раисой  Максимовной  не  будем
менять наши отношения, - говорил Горбачев в одном из первых  своих  интервью
на новом посту. - Мы были близки не только как мужчина и женщина, мы были  и
остаемся друзьями. У нас нет закрытых тем для обсуждений. Кроме тех, которые
ей неинтересны и которых ей не нужно  знать.  В  поездках  я  был  больше  с
официальными лицами, а она больше общалась с простыми людьми и  потом  много
интересного  мне  рассказывала.  Это  был  очень  важный  для   меня   канал
информации.  Однажды  одна  очень  известная  женщина  мне   даже   сказала:
"Послушайте, президент Горбачев! Рядом с вами - ангел!" Я  тогда  отшутился:
"А кто же должен быть рядом с апостолом?"
   "Московский комсомолец", 19 ноября 1999 г.
   Ольга КУЧКИНА
   Раиса Горбачева: "Неужели я должна умереть, чтобы заслужить их любовь"
   Ее смерть высветила в Михаиле Горбачеве многое, если не все. Кто не знал,
тот узнал, а кто знал, тот получил  подтверждение,  что  он  был  и  остался
прежде всего настоящим мужчиной. Крайне  важное  обстоятельство,  которое  и
скептиков  заставит  пересмотреть  оценки.  Его  искренность,  его  глубокое
чувство поразили...
   Сегодня - 40 дней.

   - Видите, как  повернулась  судьба.  Уславливалась  о  встрече  с  Раисой
Максимовной, чтобы поговорить о вас, а встречаюсь с вами говорить о ней...
   - Самое тяжелое, что было в жизни.
   - Михаил Сергеевич, она была для вас идеалом женским?
   - Знаете, когда сверхэпитеты, когда отдает  нереальным,  вроде  люди  под
стеклянным колпаком и из  них  надо  породу  выводить...  Как  будто  мы  от
рождения с каким-то ущербом. Мы нормальные люди!
   - Разве ущерб, напротив... Хотя, конечно, у народа есть свойство:  сперва
пинать, потом возносить. Или наоборот.
   - Я только этим могу объяснить, что стали писать. А все у нас так, потому
что...
   - ...две половинки?
   - Да, сошлись. Удача такая. И для нее, и для меня. И это сохранилось.
   - Опишите ее, как увидели впервые.
   - Она гимнастка была, фигурка...
   - Вы видели ее в зале в гимнастическом трико?
   - Нет. Тогда было поветрие - учить бальные танцы. В фойе  клуба  раз  или
два в неделю разучивали. Ребята из комнаты мне  сказали:  Мишка,  там  такая
девчонка!.. Я пошел, увидел и начал преследовать. Второй курс у меня, у  нее
- третий. Мне 20, ей 19, я два года не учился во время войны...
   - В ответ сразу блеск глаз?
   - Ответ такой, что... У нее случилась драма на личной почве, в  отношения
вмешались родители, она была в размолвке, переживала и была  разочарована...
Мои домогательства были встречены холодно. Ну  а  потом  произошло  нечто...
Однажды прихожу на Стромынку -  наша  великая  Стромынка,  где  жили  четыре
тысячи студентов, - в клуб, через который прошли все студенческие  поколения
и самые выдающиеся люди искусства, потому что встретиться со студентами  МГУ
всегда было престижно... Клуб забит. Я  иду  по  проходу,  дохожу  почти  до
сцены, и вдруг наши глаза встретились, она сидела около прохода.  Я  говорю:
ищу место. Она говорит: а я ухожу,  садитесь  на  мое.  Я  вижу,  настроение
неважное. Говорю: а можно, я провожу? Пошли. А что такое настроение? В ответ
не будем об этом говорить. Я то-се... Она пошла на разговор...
   - Она была сдержанной?
   - Сдержанной. Но когда сближается с кем-то - предела нет доверию.  Трудно
сходилась, но уж  если  это  произошло,  очень  верный  человек.  И  страшно
переживала, когда вдруг кто-то, кому поверила, мог обмануть, предать.  Такая
история произошла с самыми близкими друзьями - Александром и  Лидой  Будыка.
Теперь уж можно рассказать. При Хрущеве  был  набор  "двадцатитысячников"  в
сельское хозяйство. И Саша, инженер из Донбасса,  оказался  на  Ставрополье,
где и мы. Разница в два года, тридцать лет дружили. И  даже  когда  я  здесь
оказался, то перетащил его - единственное злоупотребление властью. Он  грек,
она  белоруска.  Он  кандидат  экономических  наук,   она   тоже   кандидат,
врач-педиатр. Самая близкая подруга Раи. Свой человек. Мы про них все знали,
они - про нас. И что с нашими детьми происходило, вместе переживали,  вместе
вытаскивали из какой-нибудь передряги. 25-летие  нашей  свадьбы  отмечали  в
горах Кавказа... И вдруг в один из самых трудных моментов жизни Лида  повела
себя странно. То, что Рая услышала от нее по телефону, ее просто убило...
   - Это после Фороса?
   - После. Рая говорит: Лида, что ты говоришь, где Саша, дай ему  трубку!..
А Лида в ответ: Саша сидит рядом, он такого же мнения... И  только  нынешней
зимой Лида позвонила и со страшным плачем: на коленях прошу прощения!
   - Раиса Максимовна плакала?
   - Да. А совпало с тем, что у Саши обнаружили злокачественную опухоль. Они
были  в  страшном  напряжении,  какой-то  разговор  -  и   срыв.   Но   ведь
потребовалось 8 лет, чтобы позвонить!
   - Саша живой?
   - Живой.
   - Он есть, а ее нет.
   - Они прислали письмо, я ей читал.
   Она опять плакала. Оба были на  похоронах,  оба  рыдали.  А  тогда  Раиса
Максимовна сказала: хорошо, что она позвонила, такой тяжелый камень был,  но
что-то ушло, не могу переломить.
   - Раиса Максимовна была внутренне деликатной, тонкой по природе?
   - Очень.
   - Откуда эта тонкость, эта порода в сельской девочке?
   - Это всегда так было. И я как увидел на бальных танцах вот  эту  породу,
так и все... Аспиранты роем крутились!..
   - Но она была девушка строгая?
   - Строгая. Я сам был такой же. Радикалист. Даже странно. Потом должен был
избавляться, когда делался  все  большим  начальником.  И  так  говорили,  я
подавляю...
   - У вас сильный характер.
   - Но все-таки я либеральный человек. Я не могу мстить, не прощать. И  это
тоже дополняло, в этом смысле мы тоже половинки были.
   - Она не прощала?
   - Она больше расстраивалась. Я - человек с юмором, иногда ее  разыгрывал.
Мы начинали разговор, я видел, что надо перевести его  в  другую  плоскость.
Она говорит: ну, ты со своими заходами, чтобы все смягчить!. А я  говорю:  а
ты - обострить!..
   - Женская черта. Вы ссорились?
   - Все бывало. Но ни она, ни я не могли быть долго в ссоре.
   - Кто первый мирился?
   - Чаще она. Заходит: ты что же, ушел,  лег  и  читаешь,  а  что  со  мной
происходит!.. Но все-таки всегда сохранялось, что она мне предана, а я - ей.
И лучше всего нам всегда было вдвоем. Даже без детей. Но мы без них не могли
долго. Она не могла лечь спать, пока Ирина не позвонила, что все дома.
   - Михаил Сергеевич, а чувство всегда было сильное или в начале и в  конце
особенно?
   -  Всегда.  Если  сначала  была  молодая  страсть,  то  потом  добавились
сотрудничество, дружба, когда мы друг другу могли сказать все. Мы  оказались
единомышленники во взглядах на жизнь. Она очень чистоплотный  человек.  И  в
личном, и в общем. Она не может, например, чтобы больше  трех  д