Электронная библиотека
Библиотека .орг.уа
Поиск по сайту
Фантастика. Фэнтези
   Фэнтази
      Щербинин Дмитрий. Рассказы и повести -
Страницы: - 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  -
ннэка восходит на холм не одна, но с букетом живых луго- вых цветов. Она восходит медленно, ибо долгие годы согнули ее спину... Ветер лас- кает ее плотные, совершенно белые, как первый снег, волосы. Она мягко положит цветы на черный гранит и поднимет свои очи к небу - в свет - в очах горящий родник, в них - Дева. Из этих родников, словно две вечности, два мира любви, вспыхнут две слезы, падут на гранит, а вы- соко в теплом небе запоет ей черный ворон: "Я люблю тебя, люблю..." 21.05.98 ВСЕ КРУГИ АДА Женечке этот рассказ посвящаю. Вновь мир погибнет и вновь возродится И целую вечность этот ад будет длиться. Год 1490. Рим. Италия. - Проклятая духота, проклятая вонь! - с такими словами вскочил с кро- вати юноша лет двадцати и чуть было не ударился затылком о низкий пото- лок. Да, юноша был прав, вонь стояла та еще - она проникала в его ком- натку с улицы через приоткрытое окошко которое не мыли наверное со дня Великого потопа! Но духота в комнате стояла жуткая и потому юноша подбежал к окну рез- ким движением распахнул его полностью и перевесившись через подоконник глубоко задышал смрадным городским воздухом. Вот над головой его затрещали раскрываемые ставни и он едва успел увернуться от летящих помоев... Отошел от окна и быстрым шагом прошелся по своей комнатке. Он был высок, этот юноша, черноволос, а звали его Ан- тонио. Два года жил он уже в Риме в услужении у ткача Жака к которому устроил его отец - бедный крестьянин в надежде на то что сын вернется мастером.... - Духота! Как же душно здесь! - воскликнул Антонио, выскочил из двери на скрипящую лестницу, промчался по ней перепрыгивая через несколько ступеней и вот выбежал, нет вылетел на узкую улочку... Он сморщился от непереносимой вони... Эта вонь особенно сильна была в этот, только что наступивший жаркий летний день. Вонь и духота. За спиной Антонио раздался крик ткача Жака: - Эй ты! Куда это ты собрался?! Давай-ка назад, сегодня работы много! Антонио согнулся от отвращения когда представил грязный подвал в ко- тором шумел ткацкий станок. Не оборачиваясь он крикнул: - Скоро вернусь! И не слушая проклятья и угрозы Жака, который с утра уже успел поря- дочно набраться, рванулся вверх по узкой улочке... Его влекло что-то вперед... Рев толпы. О да, теперь он слышал: голоса кричали на Круглой площади. Антонио знал этот рев, этот звериный, безжалостный людской рев. Толпа ревела в преддверии зрелища - сожжения человека. Антонио ненавидел этот кровожадный рев! Ненавидел он эту толпу, жестокую, безумную! Да право, какая толпа не безумная - в любой толпе нет отдельных людей, нет личнос- тей, а есть только одна масса... толпа. "Что орут эти безумцы?" Антонио прислушался: "-Ведьма! Ведьма!" Сколько ненависти в этих криках, Антонио зажал уши и тут увидел ее... Он полюбил ее. Просто полюбил. Она была прекрасна, чиста, и ее тело было изуродовано инквизиторами. В каком-то лихорадочном бреду, шатаясь Антонио расталкивал что-то кричащее, что било его и толкало. Но для него не существовало больше ни грязного города ни толпы, он шел за повозкой, смотрел на нее, страдал... О как он страдал! Мира не было больше, только он и она... Ее глаза - она смотрела на него. И он с жадностью смотрел на нее и вдруг начал говорить: - Меня зовут Антонио, а тебя? "Маргарита" - прозвучал в его голове ответ. - Маргарита, знаешь чего я хочу? "Чего же?" - голосок был таким тихим, нежным, понимающим. Голосок этот зажег в Антонио пламя: - Хочу я чтоб мы были вместе. Чтобы всегда мы были вместе, что бы не было никого, только я ты и бесконечный мир: поля, реки, озера и звездное небо. Ты ведь любишь смотреть на звездное небо? "-О да," - прозвенел голосочек, "-А еще я люблю закаты, когда большой красный диск солнца окунается в пелену облаков." - И я тоже люблю закаты! - подхватил восторженный Антонио. О, он не страдал более, душа его почти что отделилась уже от тела... И он все шептал, или говорил, или кричал не в силах оторвать взора от прекрасного личика Маргариты, от ее глаз: - Как здорово! Мы всегда значит будем вместе! Как же я раньше жил без тебя не представляю! Родная ты моя! С ужасом он увидел что Маргарита объята пламенем. Кожа на лице ее на- дувалась и лопалась от чудовищного жара. И голос, милый голос сменился пронзительным воем. Антонио понял что сам кричит. Орала и толпа... Он рванулся, вперед к ней, крича: - Не уходи! Меня подожди! Прошу подожди! Но она ушла и он остался один. Что-то пинало его и било, что-то в черном подхватило его уже у самого костра к которому он пробивался и отбросило назад, он вновь рванулся и вновь его отбросили... Очнулся он на пустой площади, залитой раскаленными лучами полуденного солнца. Вновь вонь, духота и одиночество. О какая это адская боль - одиночество! - МАРГАРИТА!!! - заорал он пронзительно, роняя из носа капли крови. Вскочил на ноги, огляделся ища ее и зная что ее нет, что он один! Да он был один, что-то правда шевелилось вокруг него, что-то говорило какие-то слова, но ее не было. Но образ ее все еще стоял перед глазами юноши. О как он желал вновь услышать ее голосок, как желал! Но была только вонь, духота и одиночест- во, мучительное жуткое одиночество! - Что же мне делать дальше! - прокричал он в отчаянии, терзаемый та- кими муками что все пытки инквизиции по сравнению с ними были ничем... - Что же мне вернуться сейчас к мастеру Жаку? В этот душный под- вальчик, прясть там... а потом, потом вновь спать в душной комнатушке... Нет!!! Этого уже не будет, никогда это уже не вернется! Я не смогу больше жить! Не смогу! Она ушла, но я... я догоню ее! Крича так он рванулся по городским улицам и прыгнул в реку. Вода сомкнулась над его головой и он пошел ко дну... Год 1943. Бухенвальд. Германия. Андре стоял и с ужасом, не смея даже пошевелиться, взирал на беско- нечный поток тел что протекал подле него. Скрюченные, сгорбленные, в ка- ком-то грязном рванье, такие тонкие что казалось это скелеты восставшие из могил. Восставшие за тем лишь чтобы спустя какое-то время быть обра- щенными в пепел... Метрах в ста вздымались в низкое серое небо черные трубы из которых валил густой-густой дым и вливался в серые облака. Анд- рэ вздрогнул когда ему вдруг подумалось что неба - высокого синего неба на которым он еще в детстве любовался в деревне у дядюшки Ганса, нет больше. А вместо него всю землю застилает это ужасное облако поднявшиеся из печей концлагеря - тысячи, миллионы сожженных... Андре сжал покрепче ружье и вздохнув опустил глаза: страшно ему было смотреть на эти измученные лица, жутко было смотреть на этот поток обре- ченных на мучительную гибель в пламени людей. "О господи, да что же я здесь делаю?" - проносилось в его голове, - "Что же за безумие это?! Зачем все это?! Как могут люди так ненавидеть друг друга? И я... я ничтожество, частица этого безумия. Я простой па- рень, натянули на меня форму, дали в руки ружье, внушили что все так и надо, и вот теперь я стою здесь не в силах изменить что либо..." - Эй ты! - окрикнул его приятель - Питер, тоже охранник, тоже малая частица большого безумия, - Что приуныл то? А?!... Что спрашиваю приу- ныл?! Пойдем сегодня напьемся, девок возьмем..." Андрэ сделалось тошно от этого голоса, голова его раскалывалась: "Да, напиться и забыться в объятиях шлюх, вот он мой удел - удел ничтожест- ва...". В мольбе задрал он голову к небу, словно ища там спасения, но небо было скрыто серой тучей, все было затянуто этим грязным покрывалом. Вновь он глянул испуганный взгляд в толпу смертников и увидел ее: де- вушка лет двадцати, лицо худое, под глазами синяки. А глаза от этого ка- жутся такими большими-большими и черными, в них кажется собралась вся боль, все отчаяние и вся надежда этих людей... Она совсем ослабла, едва на ногах держалась и что бы она не упала ее поддерживал какой-то человек - быть может ее отец, может брат, а может любимый, трудно было сказать ибо лицо его было обезображено шрамами, а волосы стали седыми от пережи- тых мук... Еще не понимая что делает Андрэ рванулся к девушке и схватив ее за руку выдернул из толпы, и заговорил ей с жаром: - Кто бы ты ни была, знай что я... я... Да, черт, да полюбил я тебя! - и по щекам его покатились слезы, - Место то жуткое какое, да, да?! - выпаливал он быстро-быстро, - А мы вот встретились в нем... я знаю, знаю, все это отвратительно, мерзко, мне это мерзко до смерти и я зна- ешь, знаешь я тоже убежать отсюда хочу, нет, улететь, улететь! Не уходи, спаси меня! Спаси - любовь не уходи! - кричал Андрэ в исступлении. А она вдруг плюнула ему в лицо и сказала несколько гневных слов на незнакомом ему языке. Тут подбежал тот с изувечнным лицом, оттолкнул Андрэ в сторону и нежно спросил что-то у девушки - Андрэ понял только имя ее - Маргарита. Появились охранники - штук десять, они налетели на двоих, стали изби- вать их ногами и прикладами... кровь... кровь. И Маргарита и тот кто был с ней все уже были окровавлены. Дико крича Андрэ бросился к Маргарите, растолкал, схватил ее за окро- вавленную, слегка вздрагивающую ручку и попытался вытащить, но кто-то ударил его в спину, и отбросил в сторону. Он упал в грязный снег и словно в бреду увидел склонившегося над ним Питера, тот что-то говорил ему, но Андрэ не слушал его, он только видел лицо - лицо той девушки Маргариты. Вот встал он пошатываясь и увидел как ее окровавленную, едва живую подхватили и волоком, за ноги, потащили в сторону собачника - Андрэ знал, там ее ждет жуткая смерть в клыках специально обученных псов. - Да вы звери, оставьте ее, вы гады! - заорал он. На него закричали что-то и поволокли Маргариту дальше. - Да вы...вы! - Андрэ задыхался, слова застряли у него где-то в гор- ле, в глазах его потемнело и он зашептал качаясь из стороны в стороны в сторону от разрывающей его боли душевной, - Да ведь это же ад. АД!! За что я здесь... - и заорал вновь поднимая свой автомат, - Оставьте ее, оставьте, вы, ничтожества! Да как вы смеете... - и он нажал на курок вы- пуская в их сторону заряды смертоносного свинца, и вновь кровь, кровь - весь снег уже был залит кровью, а потом что-то ударило Андрэ в грудь и еще и еще, отбросило назад и он почувствовал что тело не принадлежит больше ему. Он лежал в окровавленном грязном снегу, а в остекленевших глазах его застыло низкое серое покрывало. Год 1997. Москва. Россия. Антон стоял у входа на станцию метро и беседовал со своим другом. Подле него проплывал бесконечный людской поток. Этот поток, стекал сюда с улиц, как грязная вода стекает в сточную канаву после дождя. Поток этот, гудящий словно растревоженный улей, просачивался меж турникетов и по эскалатором стекал куда-то в рычащую преисподнюю. Антон старался не смотреть на это бесконечное мельтешение лиц, смот- рел он на своего друга Сашу и слушал его рассказ о художниках эпохи воз- рождения. Антону приятно было слышать голос друга: не так то часто он общался с кем либо, к тому же Антон сам был художником... Что-то заставило оторвать его взгляд от лица друга и он увидел ее - ее лицо мелькнуло в толпе и что-то вспыхнуло в Антоне. Все вдруг: и толпа, и друг его, как бы расплылись и стали ничем, ос- талась только она одна. Он летел за ней не слыша и не видя ничего нагнал ее уже у самого эс- калатора... - Меня зовут Антон, - выпалил он восторженно вглядываясь в светлые черты ее лица, в глаза ее, где-то в глубинах которых была спрятана веч- ная любовь и гармония. - Очень приятно, - сказала она холодно, но молодому художнику показа- лось что голос ее слаще всего что есть на свете. Он даже весь засиял от своей радости... - А вас как зовут? - спросил или даже скорее выкрикнул он восторжен- но. Она смутилась, и проговорила нехотя: - Маргарита. - Маргарита! Маргарита! - Антон несколько раз пропел это имя, оно ему казалось самым дивным, самым чудным именем на всем свете. - Маргарита как здорово что мы встретились! Я так счастлив, так счастлив. Ведь мы теперь никогда не расстанемся! Маргарита! Девушка еще более смутилось, но Антон не замечал этого, он был пере- полнен любовью и счастьем и никого кроме нее не существовало для молодо- го художника на всем белом свете. С каким-то неземным упоением смотрел он как откинула она со лба прядь волос. "О как совершенны ее черты, что-то блеснуло на ее пальце и это чудесно, чудесно. Вся она есть вечная любовь!" - Мы ведь теперь всегда будем вместе! - восклицал он, - Ну вырвемся сейчас из этих стен и на простор полей и лугов, к морю, к горам, к звез- дам, правда ведь?! Ну конечно же, как же может быть теперь иначе то... о как счастлив я, как счастлив! - Да что вы вообразили себе такое молодой человек! - в крайнем смуще- нии и растерянности проговорила она, но Антон не понял ее слов, он услы- шал только прекрасный звонкий голос поющий какую-то дивную песнь. - Осторожно! - воскликнула она и Антон почувствовал что споткнулся обо что-то и падает... Конец эскалатора. Кто-то подхватил его под руки... все вдруг завертелось, закружилось перед глазами молодого художника. Нахлынула вдруг со всех сторон толпа, лица, лица стремительно мелькающие, стремительно говорящие что-то друг другу. Он оглядывался выискивая взглядом ее... Подпрыгнул, закричал: - Маргарита! И вот увидел мелькнула она, садясь в электричку. Антон рванулся к ней. Что-то мешало ему, но он расталкивал это что-то и прорывался к ней. Он видел ее лицо, она стояла в набитой электричке держась за поручень. "Б-бах!" - звук закрываемых дверей показался Антону пронзительным криком, он и сам закричал: "-НЕТ!!!", когда электричка, набирая ход, скрылась в черной дыре туннеля. В отчаянии он забегал по платформе, пов- торяя без конца: - Маргарита, Маргарита... Вот подъехала другая электричка и Антон впихнулся в нее. Сердце коло- тилось быстро-быстро, оно готово было выскочить из его груди, он то хва- тался за поручни то отпускал их, бился головой о стекло с надписью "НЕ ПРИСЛОНЯТЬСЯ". Наконец эта дверь распахнулась и Антон выбежал на другую платформу, зовя ее по имени, во весь голос. А вокруг него все та же толпа, тысячи лиц, шум, рев, грохот... - Любовь моя где же ты! - заорал Антон с полными слез глазами. - Да что же это... ее эта толпа поглотила, она теперь в этой массе, как мне найти ее... как? Антон плакал... Его окрикнул кто-то. Какой-то мужчина в форме... Ан- тон бросился бежать все выкрикивая ее имя, высматривая ее в толпе... Вновь эскалатор, он бежал теперь по нему вверх перепрыгивая сразу че- рез несколько ступеней. Вот и улица он словно порыв ураганного ветра вы- летел на нее... Ох, вечерний зимний город, грязный снег, улицы полные машин, улицы полные чего-то текущего куда-то. Как же много лиц, как же много! Он схватился за голову и долго метался по улице выискивая ее. Он горел, он кричал, а все вокруг было так равнодушно к его боли, к его чудовищной боли. Сердце разрывалось от боли, гудела голова из носа текла кровь... - МАРГАРИТА!!! - его надрывистый крик потонул в реве машин и вновь он бросился в метро сметая все на своем пути. Что-то взрывалось и лопалось в его голове, вот мчится электричка, он втискивается в нее... новая станция, вновь толпа и вновь он мечется, выкрикивая ее имя. А боль в сердце все увеличивалась, он один, один, вновь он один! Он не мог переносить эту боль, она была чудовищной всепоглощающей. Заревела приближающиеся электричка и Антон схватившись за голову прокричал: - Почему нет любви! Почему?!! Я ведь хочу любить, хочу гореть, я не могу жить дальше без нее, без Маргариты, без вечной любви, ни минуты! О этот АД! Где же выход из этого круга! Где?!! Маргарита-А-Ааа! И с этим криком он бросился на рельсы. Его тело было разрезано над- вое. Год 2278. Лос-Анджелес. Содружество свободных государств. - Холодно, как же холодно! - с такими словами вскочил с кровати Альберт и подбежал к окну. Там он остановился с ненавистью глядя на ули- цу - он ненавидел улицу. Она словно грязная, распутная шлюха лежала за- жатая меж небоскребов. По ее покрытой грязью поверхности текла бес- чувственная масса из плоти и железа. Ревели машины, они проносились в отравленном воздухе... Альберт посмотрел вверх - там где исполины из стекла и стали терялись в плотном грязно-сером облаке которое накрыло весь мир еще в те незапа- мятные времена когда погибло последнее дерево... Альберт вдруг сам того от себя не ожидая со всего размаху ударил ку- лаком по стеклу; кулак был разбит в кровь, а стеклу ничего не сделалось - еще бы! Стекло не пробил бы и боевой бластер модели А-15. Оно предназ- началось для защиты его жилища от кислотных дождей которые терзали шлю- ху-улицу каждый день. За его спиной включился телеком и голос его друга Джонни проговорил: - Эй "старик" как дела?... Да его звали "стариком". Альберт вполне заслужил это свое прозвище, и не имел ничего против, ибо он хоть и был молод, но в душе чувствовал се- бя стариком. О, он чувствовал какую-то страшную усталость, и часто каза- лось ему что все он уже видел и жизнь его повторялась уже много-много раз... Он чувствовал усталость и какую-то страшную тоску. Он никогда не смеялся ибо смех казался ему чем-то совершенно противоестественным, ка- ким-то диким насилием над собой. Сидел он часто один, погруженный в себя с глазами полными слез и смотрел в одну точку. Если бы в такой миг спро- сил бы у него кто-нибудь о чем он думает, он бы пожал плечами и сказал бы что ни о чем. На душе и на сердце его были только боль, одиночество и усталость... Страшная усталость... - Да-да! - крикнул он раздраженно Джонни, хотя и не понял о чем тот говорил, отключил телеком и вновь подбежал к окну. Там сжал он окровав- ленные кулаки и вжался лицом в холодное стекло: - Как же стар этот мир! - воскликнул он, - Как же он мертв и я тоже мертв! Да мертв! Что, разве я живу?! Но я хочу большего, о как же я хочу большего! - глотая слезы прошелестел он, глядя на низкое ядовитое обла- ко, которое вот уж два века заменяло человечеству небо... В дверь постучали: - Войдите! - крикнул не оборачиваясь Альберт. По ровному шороху он понял: въехал робот привез на завтрак пиццу... Спустя пол часа Альберт уже топтал ногами грязную шлюху-улицу. Он топтал ее с остервенением, с самой настоящей ненавистью. Он шел в защит- ном костюме, и мир за мутным стеклом представлялся расплывчатым, словно грязевое пятно... Над головами пролетела проекция из лазерных лучей изображающая пяти- метрового космопроходца Джона и голос доносящийся из этой проекции ве- щал: - Сегодня! Спешите на премьеру пятой серии голографического фильма "Джон-космопроходец -Битва с Русзами!" спешите не пропустите. В главной роли супер звезда наш несравненный Урбан Егорт!" Альберт бросил взгляд на улыбающегося Джона и заспешил дальше. Город гремел и стонал, все вокруг перемешивалось в какой-то безумной пляске. Мелькание, мельтешение, что-то рвущееся куда-то, стонущие и пустое. О как много раз он видел уже все это раньше!... У него закружилась голова - каким же он чувствовал себя старым и одиноким... Он проходил подле огромного сверкающего небоскреба из которого лилась приятная музыка и слышались громкие голоса объявляющие что-то... И за большим прозрачным стеклом он увидел ее -

Страницы: 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  -


Все книги на данном сайте, являются собственностью его уважаемых авторов и предназначены исключительно для ознакомительных целей. Просматривая или скачивая книгу, Вы обязуетесь в течении суток удалить ее. Если вы желаете чтоб произведение было удалено пишите админитратору